Я блюю кровью, не подходи.

Все слишком тускло, ничего не вижу. Дышать тяжело. Кто-то траву курил? Чьи-то руки? Такие теплые. Мама? Её лицо так размыто, надеюсь, она улыбается. Я двигаюсь, словно в тумане… «Мирон, мальчик мой, не забудь покушать перед школой». — Да, хорошо, мама. Да кому я отвечаю? Где я? Теперь так холодно. Кажется, что я тону. Опять руки, теперь отца, наверное. Нет. Ваня? «Братан, у тебя все получится! Империя с нуля!» — Да, я знаю, мы все сможем! Он тоже куда-то пропадает. Гул в ушах, будто кто-то ударил по голове. Крики, все кричат мое имя… нет, не имя. Мой ник. Я же Окси. Оксимирон. — А тут все подумали, что я твоя тень, ёбаный Оксибог. Какая же поебень. — Слава? — Не думал, что ты в жизни такой маленький, ха. Не то, чтобы ростом не вышел, ты и как человек ниже плинтуса. Меня убивает не мой рак, а твоя заносчивость. Тебя гордыня еще в рот не ебет? Или уроборос твоя любимая поза в сексе? — Слава? — Слава, а может и не он. А может я твоя совесть или галлюцинации от таблов? А может я тоже Оксимирон? — Ничего не вижу. — Тебе и не надо. Ты даже с глазами слепой, даже с руками бесчувственный, даже имея рот молчишь как рыба, даже с бьющимся сердцем — покойник. Мирон хмурился во сне, дергал ногами, старался проснуться. Вдруг он почувствовал, как что-то дотронулось до него. Что-то мокрое щекотало его нос и рот. Еле разлепив глаза он видит кота. Лыбится, поглаживает за ушком, пока в голову не приходит осознания, что у него никогда не было животных. Он вскакивает, садится на кровать и понемногу пытается вспомнить, что вчера было. Он прекрасно помнил, что он делал: сидел дома, потом зашёл Ваня, отдал вещи. Затем ебанутый порыв эмоций, забыл выпить таблетки. Потом Слава написал, увиделись, попиздели… рак. Как только Мирон вспомнил про рак, то забыл все остальное. Огляделся и на уме всё стало намного хуже… Осмотрел себя, на нем только трусы, безумно болит тело, сушняк, было ощущение, что он выпил всё, что было в баре. Хотел залезть под подушку, чтобы найти телефон, но взгляд упал на красную кофту рядом. — Нееет, — проскулил Мирон. — Нет, нет. Этого не может быть. — Интенсивное рысканье под подушкой с одеялом не дали никакие результатов. С третьей попытки ему удаётся встать на ноги. Разглядывает стул, где из вещей настоящая свалка. Страшно что-то трогать. Выбора нет, забирает эту несчастную кофту, что только что в кошмаре ему снилась. Выходить было страшно, как говорится — не выходи из комнаты, не совершай ошибку. Но звонок айфона раздавил все страхи. Выбегая, он несётся на кухню. Названивала Женя, и тут по настоящему стало страшно. Мирон уже представил, как его будут ебать. «Пропущенный» на экране и будто груз с плеч. — Подумаешь, двадцать восемь пропущенных, может я сплю. — Мирон оценил квартиру. Вроде неплохая. Ремонт достойный, полы с подогревом, даже цветочки стоят на столе и подоконнике, приятная атмосфера. Гриша все никак не дает Мирону выдохнуть, ходит за ним по пятам, мурлыкает. — Котик, ну чего ты? Хочешь, я могу уйти? — Мирон подходит к входной двери, дергает пару раз. — Я бы с радостью, но закрыто. — Мирону становится еще хуевее. — Блять, он меня реально запер? «Слава, я нихуя не понимаю и не помню? Ты где? Выпусти меня из квартиры.» Заходить в соц.сети очень опасно — придется отвечать всем и сразу. Мирон не знает куда податься. Он полазил чуть-чуть в холодильнике, но дешевое пиво его не привлекло. Гриша опять орал как бешеный. — Ладно, видимо, ты голодный. — Мирон искал глазами миску. — Вот, пожалуйста, Мистер Кот. — Налил молока, погладил по спинке. Мирон не спеша брал себя в руки, пока в голову не лезет разговор со Славой. Надо было что-то придумать, потому что сам понимал, что рано или поздно они увидятся. Была даже мысль выбраться через окно, но шестой этаж слишком не близко к земле. — Блять, да что произошло? — проходя в коридоре мимо зеркала он обратил внимание на себя. — Меня как будто грузовик переехал. — Затем на кофту. — Надо переодеться. — По пути он опять пишет Славе. «Почему я вообще у тебя дома?» Он снова в этой комнате. Роясь в куче с вещами, где вроде как находятся свои. Мирон переодевается, становится комфортнее. Он находит глазами ноутбук Славы, тот был немного прикрыт. Немного роется на рабочем столе, находит папку «АЛЬБОМ». Ковыряется в ней, минут сорок пока звук замочной скважины не ударяет в уши. Мирон мигом закрыл дверь в комнату и начал прислушиваться к голосам, попутно поглядывал на Гришу, чтобы тот замолчал. — Котик, я тебя прошу, не ори. — Я потом два дня блевал с этих конфет, — Ваня разговаривал по телефону. — Гриша, папа дома. Мирон занервничал. Очевидно, что любящие животные встречают своих хозяев. А Гриша сейчас тут за закрытой дверью, и вряд ли кот сам может открыть дверь. Гриша опять предательски мурлыкает, подавая голос всеми силами. — Все, это пиздец. — Шаги раздавались все громче. И вот, щелчок. Дверь тихонечко открывается, но маленькой щелочки хватает, чтобы Гриша пролез через неё и Ване не пришлось открывать дверь дальше. — Ну и че ты папку пугаешь? Дурак совсем? Ваня сразу залетел на кухню, не вылезая из телефона. «Зайди в РиП, там пиздец», сообщение от Миши было послушно исполнено. — Ахуеть. Они ебанутые? Мирон старался не издавать ни звука, ни голоса, в отличие от его телефона. Звонок снова раздался на всю квартиру. Со страху Мирон отвечает на звонок. — Пожалуйста, сейчас очень не вовремя, Женя. — Какого хуя? — в дверном проёме стоял Ваня. Пару раз помотал головой. — Ты, блять, настоящий? — проморгавшись, он вспоминает то, что читал в РиПе. — Пиздес. — Ваня достает телефон и громко зачитывает пост. — Рэпер Оксимирон был замечен в компании своего оппонента Славы Гнойного. Они стояли около бара семнадцать ноль три и бурно общались, после чего Слава усадил Окси в такси, и сам уселся на соседнее сидение. Куда они поехали неизвестно. Возможно ли, что их баттл был хайпом или пранком? Ждать ли фит? — И тебе привет. Из трубки послышались крики. — Вот об этом я и хотела поговорить, блять. — Мирон сбрасывает. Желания слушать крики и оры то из телефона, то от Вани не хотелось вообще. — Мужик, я сам прекрасно понимаю, что это выглядит как сюр, но… — Мирон поднимает глаза на Ваню. — Случайные половые связи не в счёт, — Ваня снимал себя на фоне Мирона историю в инсту, после заливаясь диким смехом. — Ладно, я не буду нихуя выкладывать, забей. Мирон выдыхает, сам ведь понимает, что разговор будет душным и однобоким. — Раз ты тут, я поеду. Слава мне не отвечает, видимо у врача. — Ну вроде, терапевт по-моему. — А я думал при раке нужен онколог, — Мирон невзначай кидает фразу, проходя мимо Вани. — Что? — Что? Они смотрят друг на друга как бараны. У обоих разные реакции. Мирон не понимает реакцию Вани — Ваня не понимает нихуя. — Какой нахуй рак? Ты ебу дал, дядь? — Я не знаю, либо не помню, он не говорил, где у него опухоль, — И тут до Окси доходит. — А ты почему не знаешь? Ваня побледнел. Скатился по стенке, прижимая колени к телу. — Так вот, что это были за внезапные блевотные позывы. А я думал, он как долбоеб постоянно травится чем-то или перебухивает. Ещё эти хрипы. Он даже курить бросил, ахуеть, дядь. Мирону становится жаль Ваню. Он винил себя в том, что ляпнул не подумав. Хотя откуда ему было знать, что близкие друзья не в курсе. Опять диссонанс в голове: или ты уходишь и забываешь об этом, или остаешься и пытаешься поддержать. А Светло нужна твоя помощь? Только Окси хотел сказать слово, как Ваня сам поднимается, доходит до входной двери, — Давай мужик, тебе пора. Я со Славой сам поговорю. — Может побыть с тобой? Я могу помочь. — Себе помоги, — Ваня старался скрыть слезы. — Что мне делать? Сука, почему я ничего не знаю? — Хорошо, я понял, — и вот он уже собирается выйти, как на Ваню набрасывается истерика. — Почему я ничего не знаю. Почему Слава молчал о ебаном раке, пиздец, пиздец. Из входной двери, что-то маякнуло. В дверях стоял Миша и по его лицу было видно, что он всё слышал. — А я Славе кота купил, Филя зовут. Все трое переглянулись. И у каждого застрял вопрос в голове «что теперь делать?» Reload А у меня альбом и рак. Стоило Мирону встать, как он мгновенно упал. — Не смешно. — Да никто и не смеётся, — на лице не было и намека на улыбку. — Я вот пришел домой недавно, — Слава опять вальяжно начал, — И блевал кровью, приколи? Это ведь нихуя не норма. Начал записываться по разным врачам, ходить, узнавать. — Глаза бешено бегали, под столом Слава заламывал себе пальцы, чтобы не показать реальных эмоций. Потому что в голове бушевало торнадо из мыслей, что собрать воедино было невозможно. — Ну вот и выяснили, что у меня рак. Окси минут двадцать разглядывал пол под ногами, боясь поднять на Славу взгляд. — Сочувствую. А какая стадия? — Стоило Мирону поднять голову, как Слава будто испарился. Он обернулся, увидел лишь Славину спину. — И куда он? Чё это вообще было? — Чё это, блять, было? — Слава пытался закурить, но дым отдавал в легкие, которым и так было нехорошо. — То есть близким людям ты решил не говорить, а жидовской морде так пожалуйста. Конченый долбоеб. — Выкинув по дороге сигарету он кинулся в сторону дома. Ваня в ночную, Миша у Букера. Наконец-то можно побыть одному. В голове только мимолетная фраза Мирона «опять надо жить», и правда опять… — Неплохое название для трека. Благо, Слава понимал, что никто из его близких не узнает об этом, ведь никто не общается с Окси. И вот он сидит в тупую уже около часа, ничего в голову не лезет. Хочется просто спать или пить. Но в горло тоже ничего не лезет, только из него. То ли все становится хуже, то ли таблетки не те. Уже Славик думает завалиться спать, но нихуя. Звонок от Мирона, Слава лишь усмехается и выключает звук. — Это был наш последний разговор, иди на хуй. — Но Окси все названивал и названивал нервируя Гнойного. — Сука, я щас возьму трубку и выебу тебя, долбоеб. — Сказать хоть что-то не получилось, на том конце провода только крики и шум. Видимо в семнашку завалились люди. Неразборчивый говор раздражал, хохот на фоне давил на виски. Хотелось просто сбросить, разбить телефон, или приехать и разбить ебало Мирону. — Ты еще там? — Угу, ко мне тут какие-то девочки клеятся, доконали. — Надеюсь, им не по пятнадцать, — Слава сбрасывает, напяливает куртку, вызывает такси. К сожалению, таксист Славу узнал. По дороге нализывал Гнойному жопу, «да ты так этого Окси выебал, ты такой ахуенный» и все в этом духе, «если бы ты только знал, куда и за кем мы едем» Славу эти мысли позабавили, но лишь на секунду. Опять резкая боль в районе груди и плеч. — Сука, да сколько можно? Вот они уже подъехали, Славу начало потряхивать. «Может нахуй? Куда я его потащу?». Вроде как остался адрес со студии Мирона, но есть ли у этого лысого гоблина ключи от нее, может там вообще кто-то зависает. Тыкать пальцем в небо Слава не хотел. Была не была. Выпрыгивая из такси, Слава слету залетает в бар, сразу же находит Мирона, что уже приклеился к барной стойке, а к самому Мирону приклеились пару тёлек, — Блядство. — Он быстро хватает Мирона, что тот даже не понял, что происходит и выходит с ним из бара. Всё произошло буквально за пару минут. Но шума и тревоги набежало просто немыслимо. — Ничего не спрашивай, — с такими словами Слава закинул на заднее Мирона. Ебаная отдышка сдавливала горло. Еле-еле Слава тоже уселся рядом с Мироном. — У тебя есть пакет на всякий? Вдруг это чучело наблюет? — Водитель молча дал небольшой целлофановый пакет и всю оставшуюся дорогу пялился на заднее сиденье. С горем пополам добрались. Мирон пару раз засыпал в такси, икал и пытался дозвониться до Жени или Вани, чтобы сообщить где он, но Слава с психами выхватывал телефон, успокаивал Мирона, как маленького ребёнка, чтобы тот уселся и успокоился. Дома Машнов выдохнул, зайдя сразу уселся на полу в коридоре. — Тебе помочь? — Мирон наклонился, чтобы развязать шнурки, но вышло хуево. Тот заплетался в собственных пальцах, шатался как пьянь последняя. — Ну ты вообще фрик, братан. — Слава убрал руки Мирона, сам снял с него кроссы, помог с курткой и утащил в комнату. — Бля, это же не моя квартира, — Мирон развалился на кровати. — Да ты что, вот это новости, — Слава злился, в первую очередь на себя. Тащить в квартиру Мирона — последнее, что можно было сделать. Можно было не брать трубку, сбросить, отказаться, забить хуй, вызвать такси до студии, написать Рестору и спросить адрес Мирона, но нет. Из всех зол Слава выбрал самое хуевое. Снова будильник. До записи к врачу осталось четыре часа. — Нахуй мне напоминание в пять утра? Ебанутый. Мирон начал стягивать с себя шмотки, сначала футболку, за ней носки. Правда с джинсами были проблемы, ремень никак не хотел сниматься. Слава лишь издевательски поглядывал на эту шизоидную картину: пьяный Мирон пытается снять джинсы на левой хате, перед человеком, которого ненавидит, звучит из ряда фантазий Шокка. — Ну ты ебаный страдалец, — Слава помогает ему. Расстегивает ремень. Мирон зачем-то начинает водить своими руками по кистям Славы, поднимаясь наверх. Слава дергается, убирает руки. — Бля, что за дешевая порнуха. Давай сам дальше. Машнов идет в ванную умываться. Обдумывает весь происходящий пиздец и до него доходит. — Почему я не отвез его на прошлую свою хату, я долбоеб. Возвращаясь в комнату Слава застаёт по истине приятную картину: Мирон укутался в одеяло, прижался к стенке и храпит как паровоз, но все же спит, а это уже плюс. Слава фоткает его и лыбится в телефон, — Ахуеть, что с моей жизнью происходит? — Снова смотрит на Мирона. — От ненависти до любви, как говорится, да, Мирон Янович? — Слава переодевается и идет спать в комнату Вани. Будильник ебет голову. Слава специально улегся тут, чтобы лишний раз не будить Мирона. Он вообще не хотел видеть его физиономию с утреца, когда тот поймет, что вообще случилось. По-быстрому собирается, пару раз бросая взгляд в сторону Окси. Потом не выдерживает, наклоняется к нему: — Какой же ты волшебный. — Припоминая Мирону тот раз, смеется. Но конечно же не целует. Просто издевается. В коридоре больницы пахло антисептиком и бабками, что недовольно поглядывали на всех подряд. Слава ждал когда назовут его номерок, параллельно общался с ребятами в общей беседе во Вконтакте. Они обсуждали новый клип и предложение от СТС. «Давай Славян, будет ахуенно» Букер подбадривал Машнова, чтобы тот согласился на предложение. «А я считаю, что это полная хуйня» как обычно, строгий папа, Андрей Замай. Номер А18, кабинет 205, приходите. Раздалось из динамика. Слава был следующий. Стало страшно, он заблокировал телефон и стал судорожно ожидать свой номер. Снова грудь заныла. Стало тяжело дышать. — Господи, как же не хочется умирать. — Раньше о Боге вспоминать надо было, — противная бабка рядом начала доёбывать. — Никогда не поздно, — огрызнулся Слава. — Номер А19, кабинет 205, проходите. В кабинете было очень светло. Слава тут уже бывал, но из-за недосыпа было противно тут находиться. Врач, мужчина в возрасте, радостно поприветствовал Славу. «Наверное ему сложно постоянно улыбаться. Но что поделать, это его работа — говорить людям сколько им осталось» — Ну что там с моей опухолью? — Все не так плохо. Рак не запущен, значит его можно оперировать. Правда это будет сложно. Такое делают лишь в частный клиниках. — А государственные? — К сожалению, сейчас в городе нет хирурга, который сможет помочь. — Во всем Питере нет врача? Я точно в мегаполисе, а не в селе? Ахуеть просто. — Я вас понимаю… — А да? У вас тоже рак легкого двухлетный давности? А дауны врачи говорили, что у вас туберкулез? — Не нужно так кричать, туберкулез и рак легких являются совершенно разными патологиями, но ряд похожих внешних проявлений может привести к проблемам в диагностировании. — Да похуй мне, я жить хочу, понимаете? — Мы сделаем все возможное. Уйдя из больницы спину обливает пот. Курить нельзя, да и не хочется. Орать на всю улицу, падая на колени тоже. И вот уже придя домой, в надежде поговорить с Мироном, проводить его по-человечески, Замай отправляет ему пост из какого-то мегахуевого паблика, где постят что попало. «Я дико извиняюсь, а что это за пиздец?» «Бля Андрей я потом все растолкую» Затем начинает названивать Ваня. — Вы, блять, сговорились? — Трубку брать было страшно. Все вокруг набросятся с вопросами, а Славе и так хуево. Хочется бежать куда глаза глядят, куда угодно, но не домой. Слава заходит в ближайшее кафе, залезает в диалог с Мироном. «Тебя Ваня спалил да? Мужик сорян правда. Я все разрулю» «Не получится, езжай домой» И вот он стоит за дверью своей теплой, съемной квартиры. Медленно открывает дверь. Ноги подкашиваются, Слава снова чувствует себя малолеткой, которую сейчас будут отчитывать родители. Глубокий вдох. Выдох. Щелчок. — Привет всем. — Тебе пиздец.