Безумный принц, воспитанный рабом

Каждый шаг давался Блэйду с трудом. Он дышал так тяжело, словно его внутренности сдавило изнутри. Дань Хэн смотрел на него, не двигаясь. Странное поведение незнакомца не показалось ему подозрительным — всё же было естественно испытывать страх в этой ситуации. Он дождался, когда юноша будет достаточно близко, затем спросил: — Как тебя зовут? — Влад, — медленно процедил Блэйд, поправляя свои каштановые волосы. — А тебя? Дань Хэн на секунду задумался, затем ответил: — Дань Хэн. — Он указал на скамью, чтобы юноша сел, — как ты здесь оказался? В голове появлялось всё больше вопросов. Почему он представился этим именем? Блэйд некоторое время сомневался, но всё же сел рядом. Они находились так близко друг другу, но это маленькое расстояние казалось бесконечностью. Он знал, что в этой маскировке его узнать невозможно, но небольшой страх всё разрушить всё равно давил на него. — Я собирал ягоды поблизости, затем слегка заблудился и решил, что дошёл до ворот деревни и решил попробовать попасть внутрь. — Ничуть не стесняясь, нагло соврал Блэйд. В лазурных глазах отразилось сомнение, которое мгновенно было поглощено спокойствием. Блэйд не мог оторвать от него взгляд. То, что он так долго желал было прямо перед ним, но по какой-то причине он продолжал весь этот маскарад. — Что за деревня? Тут рядом есть деревня? — осмыслив полученную информацию, Дань Хэн внезапно спросил. Теперь Блэйд действительно растерялся: — Ты живешь в этой деревне… — Значит, деревня, — Дань Хэн опустил веки и прислонил согнутый указательный палец к губам, задумавшись. — Ты один из жителей этой деревни? — Да, я здесь совсем недавно и плохо ориентируюсь, поэтому и попал сюда. — Тебе не стоит сюда приходить, если тебя увидят, то будут проблемы. — Он отвернулся, обратив все своё внимание на рыб, плескающихся в пруду, словно был здесь совсем один. Этот Дань Хэн так сильно отличался от себя прежнего. Всё его тело излучало одиночество и отрешенность, словно ничего в этом мире не могло потревожить его спокойствие. Блэйд, к удивлению для себя, всё-таки решил не торопиться. Он хотел получить «его Дань Хэна», а не «верховного старейшину», утратившего всё земное. В этот момент он даже на пару секунд почувствовалв своем сердце одобрение действий Августа, которого считал лишним раздражителем, за то, что тот не дал ему сразу разнести в щепки сектантскую деревню. Они сидели в полной тишине. Где-то издалека раздавалось щебетание птиц, а летний ветер слегка развевал длинные волосы Дань Хэна. Блэйд просто продолжал внимательным взглядом изучать юношу, всматриваясь в каждые детали его образа. На сердце было неспокойно, ему хотелось схватить его за плечи и закричать: «Почему ты бросил нас? Почему ты бросил меня?! Почему представился этим именем? Ты и правда предатель?» — Почему не уходишь? — тишину разбил вопрос Дань Хэна, продолжающего наблюдать за плещущимися рыбками. — Не хочу, — голосом капризного ребёнка ответил юноша. Почему он его постоянно прогоняет?! Дань Хэн тихо усмехнулся, наконец показав хоть какую-то эмоцию, вернув Блэйда в воспоминания его прежнего. В те времена он так же посмеивался над ним, когда Блэйд совершал очередную глупость. Тогда он находил это невероятно раздражающим, ему казалось, что этот человек слишком наглый и высокомерный по отношению к нему. Но, спустя столько лет, принц, кажется, начинал понимать смысл его действий. В такие моменты он не ведет себя заносчиво, а, наоборот, показывает свою истинную натуру, которой не чуждо всё человеческое. И именно таким он его и желал. — Почему смеешься? — Блэйд скрестил руки на груди и посмотрел на своего собеседника. — Ты кое-кого мне напомнил, — ответил Дань Хэн, его лицо вновь стало задумчивым, словно он что-то пытался вспомнить. Слабый оттенок нежности коснулся его глаз. — Такой же капризный. — Что это за взгляд такой? — почему-то Блэйду стало не по себе, он осторожно продолжил, прочистив горло. — Твоя возлюбленная? — Возлюбленная? — Дань Хэн в очередной раз замолчал на какое-то время, чуть дольше обычного. — Не знаю, столько времени прошло… да и уже не важно это. Блэйд сжал ладони. Он не мог сказать, что его сейчас выводило из себя сильнее. Потенциальная влюбленность Дань Хэна или же его долгие паузы. Он выглядел слишком ненормальным, словно ему нужно какое-то время, чтобы задать вопрос вселенной, получить от неё ответ, переварить его и только потом — озвучить. Самым странным для Блэйда казался тот факт, что он не может отказаться от этого человека, даже несмотря на всё это. Он, скрипя зубами, перевел тему: — Ты не знаешь о том, что здесь расположена деревня, ты вообще не выходишь за пределы этого забора? — Нет необходимости, это бессмысленно. — Тебе не скучно? — Даже если бы мне было здесь скучно, это бы все равно ничего не изменило. Этот сад… мне очень нравится. — Его голос на мгновение дрогнул. — Если я буду приходить к тебе иногда, чтобы развеять скуку, ты не будешь против? — принц сам от себя не ожидал, что будет когда-либо обращаться с кем-то с таким жалким тоном. С ужасом он осознавал, что боится услышать ответ. — Как хочешь, — также бесцветно ответил Дань Хэн, но вот глаза выдавали в нем слабую надежду. Какое-то время они снова погрузились в молчание, когда Дань Хэн резко развернулся, затем схватил Блэйда за руку и шепнул, — уходи. Блэйд мгновенно вскочил и направился в сторону забора, услышав тихие шаги где-то с противоположной стороны сада. Он хотел узнать чуть больше, но не мог сейчас рисковать, поэтому одним движением преодолел ограждение и оказался по другую сторону. Дань Хэн продолжал сидеть неподвижно, провожая взглядом юношу. Шаги приближались, человек позади него остановился на небольшом расстоянии. — Старейшина. — Раздался голос позади. Старейшина обернулся и посмотрел на невысокого юношу с золотистыми волосами, собранные в высокий хвост и янтарными глазами, в которых отражалось небольшое замешательство: — Вы были не одни? — он схватил меч, висевший у него на поясе, и золотая подвеска на его шее звякнула. Он оглядел всю территорию сада, так и не обнаружив ничего необычного. — Кто бы посмел сюда заявиться? — не дрогнув, ответил Дань Хэн. — Где ты был так долго, Яньцин? — Отлучался по делам. Простите, что заставил вас ждать.

***

Бисеринки пота стекали по изящной бледной коже, золотистые волосы разметались по всему столу, переливаясь от редких лучей солнца. В закрытой комнате раздавались редкие вздохи и всхлипы, от которых у мимо проходящей служанки определенно бы густо покраснели уши. К счастью, в это время любой прислуге запрещалось входить внутрь здания. Пальцы Авантюрина с силой сжимали край стола от накатывающего удовольствия. Его лицо залило румянцем, а в глазах стояла влага. В тот момент, когда он уже был готов кончить, Рацио, устроившийся между его ног, зажал его член своей крепкой рукой, не давая достичь долгожданного пика. — Господин Авантюрин, — он наклонился к его шее, оставляя легкие поцелуи, — вы не можете сделать это один. — Тогда второму принцу стоит поторопиться и не мучать этого наложника еще сильнее, — Авантюрин усмехнулся и посмотрел в глаза мужчине. От этого взгляда Рацио в каждый раз терял рассудок, полностью поглощенный чувствами, которые было всё сложнее и сложнее контролировать. Он ускорился, вбиваясь в такое желанное и манящее тело с новой силой. Авантюрину казалось, что ещё немного и он вот-вот потеряет сознание от такой стимуляции, не в силах сдерживаться он схватился за плечи второго принца, оставляя на них ярко-красные следы. Спустя еще несколько толчков Рацио наконец достиг пика и излился внутрь, Авантюрин кончил следом, тяжело дыша. Разгоряченные, они ещё лежали некоторое время не в силах встать. Но времени на отдых было не так много, поэтому Авантюрин оттолкнул от себя принца, поднимаясь и надевая одежду. Он поправил прическу и украшения, завязал пояс и окинул взглядом внимательно наблюдающего за ним Рацио: — Ваше Высочество, вам тоже следует привести себя в порядок, у вас скоро занятия. — У нас ещё есть время, почему ты всегда так торопишься? — спросил он, но всё равно послушно принялся приводить себя в порядок. — Уже всё, что было нужно, сделано, к чему тратить время? — не поворачиваясь, задал встречный вопрос мужчина, направляясь к выходу. Рацио не знал, как должен был ответить на этот вопрос. Их отношения были весьма конкретными и понятными, в них не было места излишней романтике долгим разговорам по душам. Но каждый раз, смотря на уходящего Авантюрина, Рацио чувствовал себя разбитым. Он хотел схватить его за руку, прижать к себе и, удерживая в своих объятиях, просто рассуждать о чем-то, обмениваться мыслями, дарить друг другу тепло. Эти глупые и наивные мечты, возможно, показались бы смешными для мужчины его возраста, но это было то, что многие годы было для него недоступно. И он не знал, как ему выразить эти эмоции. В их семье не было принято обмениваться чувствами, его мать была холодной и строгой женщиной, а отец… наверное, просто не был на такое способен. Когда-то в детстве Рацио увидел наследного принца с сестрой и матерью. Мальчик тогда упал и сильно поранился, в этот же момент его младшая сестра и мать мгновенно окружили заботой, беспокоясь о его здоровье. Тогда второй принц захотел, чтобы о нем тоже вот так беспокоились и заботились. Он намеренно упал с небольшой высоты, получив синяки и царапины, затем с опечаленным видом вернулся к своей матери, в глубине души надеясь, что его пожалеют и бережно обработают раны. Но, к сожалению, мать второго принца, в отличие от второй наложницы, не была обычной женщиной, воспитанной в качестве жены и матери. Эта женщина всю жизнь изучала военное дело и науку, вела за собой войска и одерживала победу за победой, пока не столкнулась с сокрушительной мощью императора, взявшего её силой в свой гарем после поражения. Она ненавидела даже мысль о рождении детей, но ей пришлось склонить голову и выносить ребенка. Император же после рождения Рацио мгновенно потерял интерес и к нему, и к ней. Третья наложница не выносила свой статус и те унижения, с которыми ей приходилось сталкиваться. Придя домой тогда, женщина лишь холодно взглянула на него, не считая нужным даже вызвать дворцового лекаря. Она окинула его с головы до ног, затем сказала: — Что за жалкий вид, — после этих слов она мгновенно удалилась. Ему оставалось лишь вернуться в свою комнату. Вскоре у него поднялась температура, и случайно зашедшая в спальню служанка была до смерти перепугана. Он пролежал в постели не меньше недели, но за это время его мать ни разу не зашла его проведать. Рацио больше не пытался вызвать сочувствия, он усердно учился и занимался с мечом в надежде услышать хотя бы небольшую похвалу от матери. Но, сколько бы он ни старался, всё это было бесполезно. Когда ему исполнилось тринадцать лет, его мать покончила с собой. Он похоронил свою мать, не чувствуя ничего, кроме обиды. До самой смерти эта женщина так и не подарила ему даже частички тепла, не смогла полюбить его. Позже он был отправлен для обучения в другую страну, где смог превзойти многие великие умы и получить восхищение и одобрение многих. Но всё это уже было для него не важно, он не верил в искренность этих чувств. Можно было сказать, что он окончательно сдался. Рацио считал, что любовь — это лишь выдуманное понятие, результат инстинктов, что-то, созданное для того, чтобы пудрить мозги юным леди и юношам. Он был уверен в своей теории и не собирался верить в обратное. Так было вплоть до дня, когда он встретил Авантюрина. Когда Рацио вернулся в отчий дом, Авантюрин уже был наложником императора. В самом начале второй принц обратил свое внимание лишь на необычную внешность и был лишь слегка заинтересован. В его покои приглашались наложницы, с которыми он проводил ночь, но в какой-то момент он заметил, что, вместо женщины перед собой, ему видится юноша с завораживающим взглядом и шелковыми волосами цвета золота. Тогда он списал своё состояние на переходный возраст и пытался смириться с этим. Ему даже казалось, что всё получилось и он смог отпустить этот образ из своего сознания. Но в один из ней ему выдалась возможность поговорить с таинственным наложником императора и обменяться с ним своими идеями. Этот человек оказался не просто красивой оболочкой, он имел свою точку зрения и необычный взгляд на различные ситуации. И вот, его бурные фантазии сменились с исключительно эротического контекста в более невероятные для него. Ему хотелось быть ближе к Авантюрину, проводить с ним вечера, вместе засыпать и встречать рассвет. Но судьба была поистине жестока, даже добившись его тела, он так и не смог проскользнуть в его душу. Этот человек был наложником императора и не собирался дарить свою любовь другим так просто. Его сердце словно было закрыто в железной клетке, ключ от которой был запрятан очень глубоко, возможно, даже уничтожен совсем. Рацио смирился с этим, он старался наслаждаться даже такими крохотными кусочками выделенного ему внимания. А затем появился пятый принц. Его совершенно не интересовал новоявленный брат, пока он не увидел отношение Авантюрина к этому ребёнку. Именно тогда он впервые увидел неподдельную заботу и любовь, исходящую от этого человека. Вот только все эти чувства были подарены не ему, а другому человеку. Тогда Рацио пришлось ознакомиться с ещё одним словом, доселе неизвестным ему чувством. Это была ревность. Самое смехотворное было то, что его соперниками были его собственный отец и младший брат. Один мог спокойно заявлять о своих правах на его возлюбленного, а другой — беззаботно получать его любовь и привязанность, пока Рацио оставалось довольствоваться лишь мимолетными встречами и короткими разговорами. Совершенно незаинтересованный в борьбе за трон второй принц впервые начал предпринимать ходы. Он всё ещё не собирался управлять страной, но он планировал сделать всё, чтобы это место занял его младший брат. Только тогда у него появится хотя бы небольшой шанс получить признательность и толику любви от Авантюрина. Его жизнь казалась ему настолько глупой и жалкой. Всё детство он старался завоевать любовь своей матери и сделать всё, чтобы она признала его. Когда она умерла, он решил посвятить себя лишь науке и отринуть попытки понять значение слова «любовь». А теперь он пытался сделать всё тоже самое, словно, даже повзрослев, он так ничему и не научился. Когда Авантюрин уже практически покинул аудиторию, Рацио сказал: — Генерал западной армии заинтересован в том, чтобы поддержать Блэйда. Авантюрин обернулся, в его глазах вспыхнула неподдельная радость: — Ты уверен? — Да, я разговаривал с ним недавно. В нужный момент он готов помочь нам. — Как и ожидалось, одно лишь упоминание принца делало его таким счастливым. — Отлично! — Авантюрин быстрым шагом вернулся к нему и поцеловал в губы, после чего отстранился, немного смущенный от своего необдуманного действия, — Ваше Высочество, чем я могу отблагодарить за ваше содействие? Рацио не ожидал этого вопроса и выпалил первое, что у него так долго вертелось на уме: — Я бы хотел, чтобы Господин Авантюрин иногда заходил ко мне просто пообщаться за чашкой чая… Авантюрин не ожидал такой странной просьбой, он рассмеялся, проводя пальцем по груди второго принца, чувствуя напрягшиеся от такого действия мышцы мужчины: — Если это всё, чего вы желаете, то я не могу вам отказать.

***

Цзинь Юань сидел в своей излюбленной беседке, играя сам с собой в настольную игру. Он скучающе стучал пальцем по столу, раздумывая о своём, когда услышал идущего к нему человека. — Господин Авантюрин, чем обязан? — он указал напротив себя и налил чашку чая своему гостю. — Добрый день, генерал, — Авантюрин вежливо улыбнулся и сделал глоток, — чай с вашей родины действительно очень вкусный и совершенно не похож на тот, что подается во дворце. — После этого он переместил одни из камней на доске, составляя компанию заскучавшему генералу. — Не знал, что вы знакомы с этой игрой, — с удивлением ответил Цзин Юань, восторженно глядя на человека напротив. — Кое-что умею, — скромно ответил мужчина, после чего продолжил, — от Блэйда не приходят новости. Как вы считаете, он нашел его? — Не думаю, что у него какие-то проблемы, хотя, с его характером, это тоже нельзя исключать. — Цзин Юань задумался, передвигая камень, — но я тоже думаю, что он что-то обнаружил и пока что не может с нами связаться. — Генерал, я бы хотел попросить вас об одной услуге. — Я слушаю вас, — Цзин Юань кивнул. — Я бы хотел, чтобы у моего сына не было проблем с возвращением во дворец, — Авантюрин сделал последний ход, закончив игру. Цзин Юань удивленно смотрел на доску, впервые кому-то проиграв за столько лет. Он рассмеялся: — Господину Авантюрину больше подходит должность военного советника, а не главного наложника. — Приму это за комплимент, — мужчина принялся заново расставлять камни для повторной партии. — Не переживайте, я уже распорядился об этом, недалеко от деревни находятся солдаты, готовые в любое время прийти на помощь пятому принцу. — Благодарю вас, генерал. Я очень ценю вашу помощь. — Не стоит, всё-таки эти дети — мои ученики, как их учитель, я обязан нести ответственность за них до конца. Как поживает Его Величество? — Ему стало лучше, но его самочувствие продолжает ухудшаться, — Авантюрин допил остатки чая, — если мы не найдем источник его болезни, то я боюсь, что он не протянет долго. Цзин Юань нахмурился: — Вы проверяли его еду? — Перед каждым приемом пищи. Яда в ней нет. — Я пошлю своего знакомого лекаря, чтобы он осмотрел его. — Цзин Юань вновь проиграл, уже потеряв интерес к игре. — Надеюсь, ему станет лучше. Император ещё слишком молод. — Вы правы, — Авантюрин посмотрел на пруд, располагающийся возле беседки, — ещё слишком рано.