Галактика

      Изуку отклонилась назад на стуле, фиксируясь на задних концах его ножек, удерживая равновесие за счет того, что держалась руками за кафедру, покачивая слегка стопой. Сегодня она снова была в своих обычных ботинках. Любые из туфель, что она носила в последнее время, безусловно, смотрелись хорошо, но страшно натирали, да и к тому же были совсем не в ее стиле. Каблуки - это для роковых женщин, ну или просто для женщин, готовых жертвовать своим комфортом ради красоты, а Изуку не из их числа.       Ну и ладно... Будто бы у нее закончились варианты... Если ее выводы верны, то очевидно: Всемогущий куда податливее, чем кажется на первый взгляд, если дело касается секса... секса с ней, что куда более вероятно. Конечно, между ними не было даже подобных разговоров, не считая одного единственного, очень неловкого, сумбурного и странного, случившегося, когда она начала встречаться с Тодороки. Суть его сводилась к тому, что стоит быть осторожнее с парнями и пользоваться презервативами. Это ее позабавило, ведь до этого она открыто встречалась с Ураракой, и так получалось, что неоднократно он видел их вместе, даже как-то застал их целующимися, но почему-то подобных бесед не проводил...       Тошинори всегда переживал за нее, будто третий родитель, да и вел себя зачастую соответствующе. Очень неловкий и неопытный родитель, но это было довольно приятно, ведь собственный отец едва ли успевал уделять ей внимание. Изуку не могла вспомнить, когда они последний раз всей семьей отмечали какой-нибудь праздник, поэтому когда на третьем курсе Всемогущий пригласил ее и маму к себе отметить Рождество, она была в искреннем, совершенно детском восторге.       Он помог ей получить лицензию. Она практически жила у него на диване в гостиной в тот период. А теперь она даже не знает, стоило ли оно того вообще? Может, если бы тогда она решила стать полицейским или полностью уйти в одну из организаций поддержки. А ведь Ястреб предлагал вообще уйти к нему в Правление... А может и нет. Это чувство было таким сильным, оно так плотно укоренилось в ней за эти годы, что сложно было даже представить, что могло бы быть иначе.       С этой точки зрения классная комната выглядела иначе. Вообще с тех пор, как она стала преподавателем, UA изменилась. Это произошло так внезапно и Мидория четко помнила этот момент... Вот она спускается по ступеням Академии вместе с Шинсо, они радуются, обмениваются поздравлениями, и идут к воротам, где их уже ждут одноклассники, впервые за долгое время сумевшие наконец собраться вместе, чтобы отметить это событие. Она оборачивается и такое величественное, необыкновенное здание вдруг становится просто школой. Просто ее рабочим местом. И становится еще роднее.       В тот вечер она, несмотря на то, как сильно была рада всех повидать, поговорить и повеселиться, Изуку мыслями была не с друзьями. Она все торопилась на тот самый пляж, к нему. Помнила, как бежала ему навстречу, сбросив обувь, прямо по воде, кричала, хотя совсем не была настолько сильно рада этой лицензии. Просто ей хотелось порадовать его. Помнила, как повисла у него на шее, зарываясь носом в золотистую ткань пиджака, как он кружил ее, как хвалил и говорил, что она умница, что он в ней никогда не сомневался.       Она так хорошо помнила этот вечер потому, что тогда ей показалось, что... она могла бы до него достучаться. Будто бы он в тот вечер позволил ей и себе осознать, что время идет, что все изменилось, и что они в том числе. Но уже на следующий день все вернулось на круги своя.       Каждый раз оказываясь в одном из классов, где она провела тот или иной учебный год, Мидория смотрела на свое место и ей казалось, что маленькая, слабая и глупая Изуку, которая так сильно хочет быть героем, что готова принести в жертву собственное тело и душу, сидит напротив и смотрит как всегда куда-то сквозь преподавателя на непрофильном предмете.       Ей всегда было скучно на изящных искусствах, поэтому именно на этих занятиях она отключалась и предавалась фантазиям о высоком, широкоплечем прекрасном герое Всемогущем. Или о своем наставнике Тошинори Яги, который может и не обладал таким впечатляющим телом и такой силой, но все же был таким смешным, добрым, обаятельным, и так заботился о ней, что маленькое сердечко болезненно ныло от тяжелого, но приятного, теплого чувства обожания. Изуку помнила, как ловила каждое сказанное слово, смаковала каждое прикосновение, она на всю жизнь запомнила те объятия на пляже, в день, когда Всемогущий навсегда утратил Один-за-всех.       И теперь вот, во что это вылилось... Теперь она не просто озабоченный подросток, теперь она озабоченная девушка, которая нащупала болевую точку своего учителя, которая все это время была гораздо ближе, чем казалось, и отчаянно пытается добиться своего. В первый раз он был пьян, во второй едва оставался в сознании из-за тяжелых ран, а то, что было после ее похода в клуб...       Что ж, она переступила через себя, вырядившись чуть-чуть не как сотрудница квартала красных фонарей, значит сможет и снова, тем более теперь, когда эмоционально и физически она восстановилась. Девушка запустила пальцы в волосы, взъерошивая без того неаккуратные вихры, и приподнимая их вверх, натягивая до боли. Она правда это делает. Она соблазняет своего учителя, доводит его, издевается.       А ведь если он ее разденет... Изуку машинально коснулась заживших уже порезов под грудью, но не прошедших бесследно. Значит просто нельзя позволить ему этого.       Она ведь не совсем не имеет представления о том, как это делать в трезвом состоянии, просто это не в ее натуре - быть инициатором. По крайней мере, когда в организме не циркулирует алкоголь. Но тем не менее...       Дверь кабинета открылась. Тошинори остановился в дверном проеме, посмотрев на нее поверх тонкой оправы своих очков. - Не качайся на стуле, - это было сказано с хорошо знакомой ей назидательной ноткой.       Изуку послушно села нормально, сложив руки на кафедре, глядя на него в ответ. Наверное, ее взгляд уже очень давно перестал быть тем взглядом, каким она смотрела на него в школе. Все таки, они были на ином уровне отношений. Теперь то уж точно... Хотя здесь Мидория была вынуждена признаться, что у нее нет точного понимания, в каких они отношениях. Тошинори делал вид, что ничего просто не было. Он не избегал ее, не сторонился, пытался вести себя так, будто бы все как раньше, но Изуку теперь так не могла.       Она поднялась с преподавательского места, вставая рядом. - И что ты хотела, юная Мидория? - Яги поднялся на кафедру, садясь на стул, глядя на ее тетрадь для анализа причуд, помеченную цифрой двадцать один. - Хотела посоветоваться, - она наклонилась к нему, открывая нужную страницу. - Дистанция, - сказал он, глядя в тетрадь, выставляя между ними руку.       Мидория замерла, прикусив губу. Нужно просто наступить своим комплексам на горло. Хотя бы один раз. - А если нет?       Тошинори поднял на нее глаза. - Изуку, я уже понял, что ты знаешь, как соблазнять мужчин. Не то, чтобы я в этом вообще сомневался, после того, что между нами было, так что можешь не утруждаться. Что ты хотела? - Я хотела поговорить об этом мальчике, Уно. Мне... сложно понять особенности его причуды и стиля боя, а он попросил о помощи. - Ты разбираешься в причудах лучше, чем кто-либо из коллектива UA, - он тяжело вздохнул. - Изуку, послушай... - он снял очки.       Слушать его Мидория, конечно, не собиралась. Потянувшись параллельно за отложенными в сторону очками, она наклонилась, прикоснувшись к его губам своими. Сделать это удалось лишь на секунду, потому что Тошинори тут же отпрянул. Она, все так же полу-равнодушно, полу-насмехаясь, глядя на него сверху вниз, надела его очки. - Ты совсем вблизи не видишь что ли? - Изуку засмеялась, поднимая их за дужку на волосы. - Тебя я вижу прекрасно, - стоически игнорируя и игривый тон, и непозволительную близость лиц, Яги забрал у девушки очки. - Тогда в чем проблема? Или скажешь, что то, что ты видишь, тебе не нравится? - она потупила взгляд.       Все ее естество сопротивлялось этим действиям, но Мидория прекрасно понимала, что если ей удастся его спровоцировать, то это самое естество будет куда более довольным. - Чего ты добиваешься? - прошипел Яги сквозь зубы, поднимаясь со стула.       Он навис над ней, такой тонкий и жуткий, лицо его приобрело незнакомое ей выражение. По крайней мере, она никогда не видела, чтобы это выражение было адресовано ей. Всемогущий был зол. Очень зол, раз позволил себе невербально выразить свои эмоции. И Изуку это напугало. Она старалась убедить себя, что как бы он на нее не злился, он не навредит ей. Не навредит же?.. Он так смотрел на нее, словно вполне мог бы. Похоже, с этой стороны она его не очень то хорошо знала.       Но отступать как будто бы поздно, да и некуда особо, если на то пошло.       Она будто бы невзначай скользнула по своим губам кончиком языка, наклонила голову немного в бок и посмотрела на него из-подлобья. Когда Мидория делала так на интервью, еще будучи героем, люди от чего-то с ума сходили, а пресса описывала этот взгляд, как скромный, невинный и кроткий, так контрастирующий с ее нечеловеческой силой и храбростью. Ее это раздражало, потому что она хотела, чтобы люди запомнили ее улыбку, как у Всемогущего, но вместо этого получилась дешевая пародия на принцессу Диану, которая, между тем, самому Всемогущему очень понравилась. - Ты правда не понимаешь, в насколько невыигрышном положении сейчас находишься? - Тошинори произносил слова холодно, но почти рычал, наклоняясь все ближе.       Изуку вдруг обнаружила себя пойманной в кольцо его рук, упертых в стол по обе стороны от нее. - А что ты мне сделаешь, дедушка? Отшлепаешь меня? - она привстала на носочки, напрягая изо всех сил дрожавшие от волнения и страха икры.       Может быть Всемогущий не так уж и силен в силу возраста и приобретенных особенностей тела, но у него все еще хватит сил на то, чтобы зажать ее как следует, ведь она без причуды силой похвастаться тоже не могла. Будто бы в подтверждение этих слов она оказалась схвачена. Изо всех сил стараясь сбросить с себя худые, но все равно чертовски крепкие руки, девушка с ужасом осознавала, что безвыходность ее положения куда больше, чем ей казалось на первый взгляд. Но разве не этого она добивалась? Ну, не совсем, это уж точно.       Тошинори вновь сел на стул, потянув ее за собой. Оказавшись уложенной животом на его колени, Мидория ощутила, как все лицо резко начало гореть от накативших одновременно смущения и гнева. Он, что, реально собрался?.. - Кажется, мы упустили в твоем воспитании несколько моментов, да, юная Мидория? Хотя мне казалось, что ты вполне понимаешь, что нужно быть вежливой со старшими, - он одним движением спустил с нее и брюки, и нижнее белье.       Раздался негромкий шлепок, и Изуку вскрикнула от неожиданности, дернувшись, но Всемогущий крепко держал ее за талию. Ягодицы обожгло от удара, но боль была отнюдь не такой сильной, как она ожидала, да и вообще... не особо то сильной. К следующему шлепку она уже была готова, закрыв плотно рот ладонями. Она жмурилась, чувствуя, как с каждым разом боль становилась все менее сильной, превращаясь скорее в горячее приятное ощущение, которое, к ее стыду, ее возбуждало.       Мидория судорожно стиснула бедра, когда от еще одного шлепка по телу прокатилась волна дрожи, и она застонала, сжимаясь, стараясь не подавать виду, пряча лицо за раскрытыми ладонями. Его длинные тонкие пальцы стиснули ее ягодицу, так крепко, что она побоялась, как бы он не оставил на ней синяков. - Да тебя это заводит, - он хрипло усмехнулся. - Будто бы ожидаемо, но я все равно удивлен твоим мазохистичным пристрастиям.       Изуку обернулась. Тошинори довольно посмотрел на ее раскрасневшееся лицо в ответ, скользнув невесомо пальцами по ложбинке между ягодиц, спустившись ниже, и с характерным чавкающим звуком проникая в ее сочащееся смазкой влагалище. Мидория снова спрятала лицо, когда осознала, что скрыть реакцию своего тела на движения его пальцев просто не сможет. - Расслабься уже и получай удовольствие, - усмехнулся Яги. - Не думала же ты, что я всерьез решу тебя отходить по жопе, а? - Да кто тебя знает, старый извращенец, - пробурчала Изуку, снова обернувшись на него через плечо.       Но до чего у него умелые руки... Мидория прикусила губу, стараясь не потеряться в ощущениях окончательно. Интересно, многих ли он за свою жизнь так отшлепал?.. Возбуждение било в голову, путало мысли, а Тошинори не останавливался, продолжая ритмично, мерно проникать в нее двумя пальцами. Она всхлипывала, поджимая ноги, выгибая спину, жмурилась, стискивая зубы. Тело перестало слушаться совсем, она вся превратилась в комок оголенных нервов, реагирующих на удовольствие, словно бьющее током при каждом новом движении его руки. Это все так одновременно пошло и унизительно, и в то же время ей нравится, что он делает это с ней... От оргазма на глазах выступили слезы.       Освободившись из хватки Всемогущего, Изуку отшатнулась от него. Наверное, она сейчас выглядит отвратительно... А этот подлец, поймавший ее вот так, еще смеет довольно улыбаться! Конечно, он ведь... Он ведь собрался уехать. Собрался сбежать. Мидория принялась приводить себя в подарок, пока Тошинори вытирал пальцы платком, глядя куда-то в сторону.       Девушка судорожно пригладила волосы, хоть это и не имело смысла - они уже не лягут нормально. Яги поднялся со своего места. - Я бы советовал тебе поработать над его характером, - он закрыл ее тетрадь. - Мальчишка слишком буйный, лезет на рожон, не может почувствовать ситуацию из-за эмоций. Успокоится, начнет думать - и стиль его улучшится, и показатели на место встанут. - Я слышала, как директор Незу и Айзава-сенсей обсуждали, что ты собираешься уехать в Токио на неопределенный срок, - Изуку посмотрела на Тошинори, что резко замер. Ярко-голубые глаза прикрыла длинная золотистая челка. - Как я поняла, директор не против, несмотря на то, что ты собираешься сбежать во время учебы, а значит тебя ничто не задержит. - Это так. Хочу поработать там немного, - он заметно понизил голос. - У них сейчас несколько обострилась ситуация с преступностью, Железный Всемогущий лишним точно не будет. - А когда ты собирался мне сказать? Или ты... не собирался? Хотел уйти по-английски? - Я думал, что скажу всем, когда улажу все рабочие вопросы в школе и в Правлении, - Тошинори заметно изменился в настроении. Он скрестил руки на груди, присев на стол. - И как долго ты планируешь работать в Токио? - Не знаю. Может быть несколько месяцев. Полгода. Год. Может быть два. Может быть навсегда. В конце концов, мой офис простаивает все это время, и почти вся моя геройская карьера прошла по большей части там. - Ты... Бежишь от меня? - Изуку смотрела на него, но он не хотел смотреть на нее в ответ. - Почему ты вдруг решил, что надо уехать? Ты ни разу не заикнулся об этом с момента, как закончилась война. Ты уезжаешь из-за того, что происходит между нами?       Мидория вдруг почувствовала, что злится на него. Очевидно, что она добилась своего, но... это должно было не так закончится. Он должен был признаться в своих чувствах, а не убегать от нее, как трусливый щенок. После всего... просто убегает.       Постоянно просто убегает.       Изуку с трудом сдержала всхлип, но ее плечи подпрыгнули, выдавая ее. - Так будет лучше, - Тошинори потрепал девушку по волосам, слегка наклонившись. На лице его была странная, добрая улыбка, такая несоответствующая резкому перепаду ее настроения. - Поверь, Изуку.       Звук пощечины звонко разнесся по кабинету. Удар был сильным, настолько, что у нее зажгло руку, но она была так сильно зла, что ее даже начало потряхивать. На бледной щеке Всемогущего красовался отпечаток ее ладони. Она смотрела на него полными слез глазами. - Ты трус! Ты гребаный трус, Тошинори Яги! Я не верю, что я это говорю! Всемогущий - гребаный трус, испугавшийся чувств к женщине! - выпалила Изуку, едва не захлебываясь. - Что ж, справедливо, если ты тоже выразишь свою злость, - Тошинори отвернулся, потирая челюсть. - Только потише, юная Мидория.       Ее мобильник вдруг зазвонил, чем Яги воспользовался, чтобы уйти. Изуку резко собрала в кучу все эмоции, мысленно заперев их в метафорическом шкафу, и взяла в руки телефон. - Внимательно. - Изу-чан, мы подъехали, Шинсо сейчас уже тоже выйдет, давай! - Хорошо, бегу.       Она совсем забыла, что согласилась пойти сегодня на фестиваль. Вот же-шь... Хотелось швырнуть телефон на пол, чтобы он разлетелся вдребезги.

***

- Изуку, все хорошо?       Сегодня игривый тон Очако отсутствовал. Подруга явно почувствовала, что что-то не так сразу же, ведь первое, что она сделала - вцепилась в ее руку, когда Изуку села рядом в машине на заднее сидение. Джиро и Денки, кажется, никаких странных моментов в ее поведении не заметили, а может быть все просто решили культурно промолчать о том, что она, черт возьми, вышла к ним практически рыдая. Мидория, конечно, попыталась символически умыться, но отражение в зеркале в конечном итоге все равно было весьма убогим.       Голова была тяжелой, тело странно ныло и даже слегка ломило суставы и кости. Накатила вдруг жуткая слабость, такая, что даже веки Изуку открывала с трудом. Она молча сжала руку Урараки и прильнула к ее плечу. - Мидория, слушай, может домой? Ты чего-то бледнющая как смерть, - Шинсо выглянул на них с переднего пассажирского. - Сходишь на фестиваль в следующем сезоне, все равно там каждый год одно и тоже. - Нет, ребят, все хорошо, я просто переутомилась, - Изуку собрала остатки сил и села нормально, крепче сжав ладонь Очако, чтобы та поверила, будто все с ней нормально. - Мне не помешает развеяться немножко. - Если что зови меня, я тебя отвезу домой, - сказал Денки. - Может в аптеку заехать? - спросила Джиро. - Нет-нет, все хорошо, спасибо за заботу, - Мидория отмахнулась.       Они вернулись к беседе, что была до момента, как Урарака решила акцентировать внимание на ее странном состоянии. Изуку сделала глубокий вдох. Слегка укачивало. Странно... Может давление поднялось? Обычно ее не укачивает в транспорте...

***

- Тошинори, ты в порядке? - А? - Яги поднял глаза на друга. - Да, Цукеучи. Все в порядке, - он снова обратил взгляд к многочисленным документам.       План Ястреба казался максимально ненадежным, но, Господи, ему впервые настолько сильно плевать на свою работу, что он легко согласился на то, что предложил юный глава Правления. Пусть творит, что хочет, Всемогущему за это уже не отдуваться. Если успеют подготовить все до их с Норой отъезда, он, конечно поучаствует в операции, но ее исход его уже не волнует. По крайней мере сейчас, пока челюсть ноет от удара маленькой ладошки его ученицы уж точно.       Он не мог думать ни о чем другом. Он не думал, что Незу и Айзава будут открыто обсуждать решение о его переезде. А может быть она просто подслушала... Надеялся, что сможет обойтись малой кровью, если скажет уже ближе непосредственно к моменту отъезда, но опять все шло через н-ое место, и это не могло не раздражать. Впрочем, он хотя бы больше не злился на нее, вернувшись к тому, что единственный раздражающий его человек находился только в отражении зеркала. Рука-то у малышки все равно тяжелая, даже без причуды, аж щека припухла... - Почему ты тогда последние несколько недель постоянно выглядишь так, будто стоишь на краю моста с ногами в цементе, а? - Цукеучи скрестил руки на груди, недовольно глядя на него. - Я не могу обсуждать это с тобой, - честно признался Тошинори, тряхнув волосами. - Извини, друг. Есть вещи, которые я предпочту ни с кем не разделять. - Сдается мне, я уже это слышал. А потом смотрел, как ты себя заживо хоронишь в течение пяти лет, - детектив еще сильнее нахмурился. - Яги, что стряслось? Проблемы на работе? Проблемы с Норой? Хочешь с ней расстаться? Что за безвыходная ситуация опять вгоняет тебя в депрессию?       Безвыходная ситуация... Да, безвыходная ситуация. - Я... Наверное, я просто очень устал. - Да от чего? - От себя в первую очередь. От своих загонов, от своей неопределенности. Да от всего. Я... Я хочу переехать в Токио, там поработать, - он откинулся на спинку стула. - Но не знаю, правильно ли я поступаю. - И давно ты решил? - на лице Цукеучи отразилось искреннее удивление. - А в чем смысл-то? Чего тебе здесь не работается? - Здесь есть кое-кто... С кем мне желательно расстаться, - Тошинори отвел глаза, запуская руку в карман и доставая пачку с сигаретами. - Если я останусь то... ничего хорошего между нами не случится. А я этого не хочу. По крайней мере, моя рациональная часть искренне так считает. - Так ты... влюбился, - детектив усмехнулся. - Да, ты меня и вправду удивил. Я думал, у вас с Норой идиллия... - С ней действительно идиллия, но я так не могу. Я не хочу терять ее, наверное, но та о ком идет речь... Если я буду с ней рядом, я все разрушу. Отношения с Норой, отношения с ней, ее, себя... Все развалю к чертовой матери, как обычно, - Тошинори уткнулся лбом в ладонь, подпирая голову рукой. - Видимо, все на что я в этой жизни способен - это быть героем. Во всех остальных аспектах жизни я полный ноль, Цукеучи. - Мне кажется, ты к себе слишком строг. А та, о ком мы говорим... Может быть, ты слишком радикально решаешь судишь ситуацию? Вдруг у вас все может сложиться... Может быть Нора это не твой человек? Может быть, ты как обычно просто бежишь от счастья, Всемогущий, а? Ты постоянно так делаешь, сколько себя помню, Тошинори.       О, знал бы Цукеучи, о ком речь, говорил бы по-другому...

***

      Изуку любовалась иллюминацией. На город опустилась ночь, но фестиваль был в самом разгаре и народ бродил туда-сюда по украшенным кварталам, наслаждаясь праздником. Она хотела бы веселиться с друзьями, но физическое состояние не позволяло танцевать с девчонками на танцплощадке, поэтому она болталась с парнями у палаток с едой. Бакуго и Киришима водили ее с собой, делились с ней всякими вкусностями - в одиночку она сегодня с ними бы не управилась, а вот когда она могла откусить всего пару кусочков, а все остальное исчезало в бездонных желудках парней, все как будто было в гармонии. - Держи, - Кацуки протянул ей пластиковый стакан. - Мятный чай. Тебя же мутит? - Откуда ты знаешь? - Мидория нахмурилась. - Да по тебе видно, ты ну, всегда так выглядишь, когда тебя тошнит, - он неловко улыбнулся. Какой-то он сегодня странный... - Раз в месяц минимум ты так выглядела в школе, поэтому я запомнил.       Раз в месяц? Точно... Точно, скоро же месячные, вот ее и развезло. Через дня два-три должны начаться... - А какое сегодня число? - Изуку отпила немного чая. - Спасибо, очень вкусно... - Не помню, какое число... Я как-то в последние дни сбился со счету... - Все в порядке? - Слушай, Деку, я все поговорить с тобой хотел... - М? Пойдем, отойдем тогда куда-нибудь, где потише...       Они нашли укромное местечко. Изуку посмотрела на друга. Выглядел он то ли смущенным, то ли грустным, разобрать эмоции было сложно. От мятного чая и вправду стало немного легче. Кацуки сделал глубокий вдох, интригуя ее такой длительной подготовкой к беседе. - Мы с тобой знакомы много лет, Изуку. И я знаю, что пока что большая из этих лет была не очень хорошей. Я до сих пор чувствую себя виноватым, если честно... Но, я недавно тут задумался... Знаешь, все стали вдруг сходится, женится... Киришима с Миной, Денки с Джиро, Урарака с Шинсо... Даже Айзава в отношениях теперь, и даже у Всемогущего девушка есть, хотя не знаю, можно ли в его случае говорить о девушке, но мне не нравится слово партнер или сожительница... - вдруг затораторил он явно от волнения, но Изуку его уже не слушала.       У Всемогущего... есть девушка? Да. Да, это многое объясняет, наверное. Внутри как-то вдруг резко стало пусто, мир вокруг приглушился окончательно, превращаясь в набор гудящих непонятных звуков. Если он разрывается между ней и кем-то еще, то понятно, почему все так, но... почему он сразу не сказал? Почему давно не сказал? Почему Бакуго об этом знает, а она до сих пор не в курсе? - Изуку, ты еще со мной? - спросил вдруг Кацуки. - А, да! Да, да, я тебя слушаю, - она посмотрела в его рубиновые глаза. - Я все это к тому, что, я задумался и, в общем, решил, что мне тоже пора прекратить бегать от своих чувств.       Изуку задержала дыхание, когда ощутила, как его губы накрыли ее в поцелуе. Она зажмурилась, на глазах снова выступали слезы. Она хотела бы сейчас что-нибудь почувствовать. Больше всего в жизни хотела бы сейчас ощутить, что ее сердце тянет не к Всемогущему, а к Кацуки, который знает ее с детства, который прошел такой путь, чтобы принять ее, который сам пришел к ней, чтобы сказать о своей любви, но чувствовала только жгучие слезы и боль в груди от осознания ситуации. - Не надо, - она отстранилась, устанавливая дистанцию между ними. - Кач-чан, не надо. Ты мой друг. И я люблю тебя, но я никогда не смогу ответить тебе взаимностью. - Ты... уже ведь с кем-то встречаешься? - Нет. Но... это очень сложно, Кацуки, я не могу тебе всего рассказать. Прости меня. - Кто он? Почему ты не можешь сказать? Он женат? Или чего похуже? Изуку? К чему такая секретность? - Просто... это сложно объяснить. Прости...       Внезапно раздавшиеся крики отвлекли их. Это были явно не радостные крики празднующих, скорее вопли ужаса, что вынудило и Мидорию, и Бакуго мгновенно ринуться в толпу.       Злодеи напали целой группой. Повезло, что А-класс здесь... Весь физический дискомфорт как рукой сняло - Изуку мгновенно почувствовала себя лучше от прилива адреналина. Конечно, друзья не позволят ей полноценно участвовать в сражении, но она может помочь людям с эвакуацией, чем она и занялась тут же. Паникующую толпу пришлось успокивать, с чем помогла Джиро. Однако, кое-что еще привлекло взгляд Мидории.       Среди профгероев, что отдыхали на фестивале и теперь бросились в атаку, затесался Уно. Он уверенно атаковал одного из злодеев, и внутри у Изуку все замерло. Он действительно будто абсолютно не думает. Да, точно, Всемогущий был прав, он не дает себе и нескольких секунд, чтобы обдумать дальнейшие действия, вот почему так сложно с ним работать... Мидория ринулась сквозь толпу к эпицентру сражения. Она должна вытащить Уно, пока он не пострадал.       Она проскочила над огромным лезвием, в которое превратилась рука злодея. - Деку, нет! - услышала она крик Очако за спиной. - Уно, уходи! - выкрикнула Мидория, бросаясь под одно из лезвий в надежде, что сможет отвлечь внимание от мальчишки или закрыть его собой, но скорости ей не хватило.       Злодей, чьи опасные окровавленные конечности больше не представляли угрозы, был ослеплен взрывом Бакуго и схвачен Киришимой. Изуку приземлилась на асфальт, врезавшись в него плечом и бедром, перекатываясь несколько раз, прямо к Уно. Она тут же поднялась, машинально принимаясь нащупывать пульс на шее подростка. Ничего. Ничего... Девушка вспомнила все уроки по оказанию медицинской помощи вплоть до тех, что были в средней школе на общественной безопасности, принимаясь за сердечно-легочную реанимацию. - Изуку, прекрати, - прохрипел Бакуго, опустившись на колен по другую сторону от Уно напротив нее.       Она не отреагировала, как заведенная продолжала качать. - Изуку! - Кацуки резко поднял ее голову к себе, а затем так же резко повернул в сторону.       Вторая половина тела ученика лежала рядом.