Путь к доверию

      Что ж, Клаус не врал про нелёгкий характер сестры. Хотя в её поведении была полностью вина брата, заколовшего её клинком на несколько десятилетий. Неприятная участь. Ребекка даже не скрывала своего отношения к Клаусу поначалу. Вообще-то, она даже чётко показала это, когда сразу после короткого знакомства с Джо напала на брата и сломала ему руку сразу в двух местах. А потом злорадно улыбнулась на манер самого Клауса, сильно походя на него в тот момент.       Наживать врагов гибрид умел даже в своей семье. Что сказать, талант.       Ребекка не проявляла особого дружелюбия и её можно было понять. Всё же помимо настороженности и опасливости перед ней Джо испытывала долю понимания. Это способствовало пока мирному сосуществованию рядом до того момента, пока Ребекка прямо не сказала Гилберт, что терпеть не может ведьм. Её намек был кристально ясен и играть Джо больше не собиралась. Раз та открыто выражает своё отношение, Гилберт не будет делать по-другому тоже.       Разве Джоанна ставила себе вообще цель понравиться этой первородной?       Более лояльней девушка относилась, кажется, только к Стефану, но уже не полностью открыто, замечая за ним эту прохладную отстранённость. Было неприятно, что он для неё ещё что-то значит по той причине, что времени прошло будто совсем немного, а для него же этот промежуток расставания стёрся на долгие годы из памяти. Прошло много времени, где у него уже была возлюбленная. Бывшая возлюбленная. Но тем не менее чувства его всё ещё были. Они не угасли, лишь только смешались с глубокой обидой от предательства и обмана. Ему придётся только принять это и со временем смириться.       Ребекка уже ничего не значила для него. И, кажется, девушка это понимала, из-за чего её отношение к нему и вовсе становилось более сухим. Эта ложь скрывала истинность её чувств и обиды.       Её появление просто добавило ещё больше путаницы между ними всеми.       Эти косые взгляды между ними уже не то, что напрягали, а просто доводили до смиренной усталости. Единственная Джо, наверное, была замешана во всём меньше всего. Но оказывалась всё время между ними тремя просто как причастная к происходящему.       В таком же составе они добрались утром до бутика ради Ребекки, все ещё носящей наряд двадцатых. Слишком выделяется в двадцать первом веке. Гилберт чуть отстала от тройки, самая последняя заходя внутрь. Светлое освещение даже приятно ложилось на одежду и помещение в целом. Выглядело здесь всё не вычурно, но интерьер явно указывал на дорогой ассортимент. В стиле вампиров, привыкших жить на широкую ногу.       Но из хорошего, здесь предлагали неплохое шампанское. Да и диваны и кресла, на которых разместились мужчины и сама Джо, были довольно-таки удобными.       Гилберт расслабленно закинула ноги на подлокотник кресла, делая глоток пузыристого шампанского из бокала, поджимая губы после приятного послевкусия. После, слизав остатки с нижней губы, она подняла глаза на Стефана, что склонился над собственными коленями. В руках он так же крутил свой бокал игристого, но так и не сделал ни глотка.       — Ты на сухом законе? — разрушила она тишину между ними. В отличие от Сальваторе, Джо старалась как можно быстрее вернуться к состоянию «я-в-полном-порядке-нет-причин-переживать». Хотя причины, очевидно, были. Как минимум парочка.       Стефан повернулся к ней лицом в том же положении, и Джо в элегантном движении выгнула вопросительно одну бровь. Вампир глазами быстро пробежался по подруге, не замечая ничего, кроме расслабленной позы и притом даже ни капли усталости, переживания или паранойи, что где-то её могут поджидать ведьмы, чтобы завершить то, что провалилось вчера.       — Удивлён, что ты находишь причины удерживать хорошее настроение, — ответил он с намёком, откидываясь назад. И сам попытался расслабиться, понимая, что плечи его были напряжены всё это время.       — Это всё же лучше, чем в прошлый раз, — усмехнулась Джо, конечно, вспомнив что-то из прошлого. И ни Клаус, ни Ребекка не могли понять, что она имела в виду.       Стефан сначала недоуменно нахмурился, а после перед глазами словно нужная картинка проскочила. И он пустил смешок, опуская голову.       Это было давно, когда между ними только начали складываться дружеские отношения. Оба тогда угодили в передрягу, откуда чудом выбрались живыми. И так совпало, что именно в тот день Джо исполнилось шестнадцать. В итоге оба отпраздновали ее, получается, двойной День рождения. Ведь она тогда чувствовала себя заново родившейся.       — Как в прошлый раз в этом году уже точно не выйдет, — усмехнулся Стефан, ведь девушке уже исполнилось семнадцать. Джо коротко рассмеялась, откидывая голову на другой подлокотник кресла. Рука с бокалом повисла, пока вторая легла на живот. Пальцы игрались с висящими серебряными ниточками, украшающими топ в тот же цвет. Благо погода позволяла подобные наряды.       Гилберт повернула голову к примерочной, где всё ещё копошилась Ребекка, примеряя всё, что ей предлагали консультантки. Парочка уже даже подверглась внушению Клауса, которому уже в третий раз подливали шампанское в бокал.       Мужчина сделал два глотка́, так же вальяжно сидя на диване. Девушка, вылившая остатки шампанского, прошла мимо, демонстрируя длинные стройные ноги. Достаточно короткое платье облегало ее фигуру, красиво подчёркивая все изгибы.       Джо сама не поняла, как заострила внимание на этой картине, видя и то, как сам Клаус ненадолго задерживает на ногах девушки глаза. Не спеша он отвернулся и сделал ещё один глоток уже с едва заметной ухмылкой на губах, откидываясь на спинку дивана.       Лишняя секунда этого разглядывания сыграла с Гилберт в неудачу, когда ее поймали на этом. Этот изменившийся взгляд девушки было трудно не заметить, и Клаус ответил тем же, но только выражая более ясные вопросительность и какой-то скрытый интерес.       Гилберт про себя фыркнула, отворачиваясь так, словно ничего и не произошло. Допив остатки алкоголя из своего бокала, она перекинув ноги обратно, ставя их на пол. Джо отставила бокал на столик, на который так же поставила носок закрытой обуви на невысоком толстом каблуке.       Для неё почти все мужчины были падки на одно и то же. Сейчас ей это продемонстрировали на примере тысячелетнего мужчины. Сложив руки на животе в замок, она тоже откинулась назад. И то ли действительно не замечала, то ли просто теперь игнорировала на себе пристальный взгляд гибрид. Кажется, в последнее время они во многом стали меняться ролями друг за другом. Какая-то странная игра, но тем не менее оба продолжали в неё играть и даже не думали, какой может быть приз.       Клаус скользящим взглядом прошёлся по профилю ее нечитаемого лица и ниже, к плечам и шее.       Мысли, засевшие в его голове ещё с той правды в баре, по-прежнему сидели в нём глубоко, тайком ожидая выхода. И Клаус знал, что совсем скоро он исполнит задуманное.       Так же не спеша отвернувшись от девушки, он почти незаметно изогнул уголок губ снова в тихой ухмылке, скрывая её за бокалом, осушив его.       Теперь троица сидела в ожидании, смотря на штору примерочной, из которой через минуту вышла Ребекка в чёрном приталенном платье с довольно-таки глубоким вырезом на груди.       Стефан исподлобья посмотрел на первородную, когда она заговорила:       — Так значит девушки двадцать первого века ходят как проститутки? — хмыкнула с нескрываемым скепсисом Ребекка.       Наряд ее и впрямь был слишком откровенным. Карие глаза Джо боковым зрением поймали сконфузившуюся консультантку, которая и предложила это платье блондинке со словами: «вам оно подойдёт».       Девушка, смутившись, поспешила скрыться, дабы не нарваться на слишком пронзительный взгляд льдистых глаз вампирши. Она уже давно поняла, что покупатели не просто какие-то прохожие. Уж они-то точно при деньгах, а там, может, в комплекте идут высокомерие и куча возможностей. Она из-за этого может спокойно лишиться места на работе.       Джо понимающе хмыкнула и снова всё внимание сосредоточила на Ребекке, отвечая на её заданный вопрос, всё ещё остающийся без ответа:       — Не все. Лишь те, которые живут по правилу: «я взрослая, значит мне всё можно и нужно», — пожала она одним плечом, и Ребекка повернула к ней голову, прищурившись.       — А на меня ещё косились, когда я ходила в брюках, — уже с нескрываемым осуждением ответила она. Джо поджала невинно губы, мол, таков мир, что поделать.       Клаус усмехнулся.       — Благодаря тебя нынешние девушки ходят полуголыми, — произнёс он, исподлобья смотря на сестру.       Ребекка на такое скрытое оскорбление осуждённо стрельнула в брата глазами.       — Борьба за права женщин подразумевала лишь моё мнение, что девочки тоже имеют право голоса в «мире мужчин», — фыркнула она. Джо с каким-то смешливым изумлением переглянулись со Стефаном, решая задать один вопрос:       — Так сексуальная автомойка в школе Мистик Фоллс тоже от тебя пошла?       Ребекка недоуменно свела брови к переносице под смешок Клауса.       Очевидно, его сестра не этого добивалась ещё столетия назад.       Ему не доводилось побывать на подобном мероприятии откровенности, но что это такое он уже знает. Должен признать, не понимает. Девушки будучи ещё совсем молодыми и юными идут на подобное добровольно, чтобы помыть чью-то машину в купальниках, демонстрируя себя полуобнажёнными. Пошлость да и только. И никакая не демонстрация «взрослости».       — И что же она подразумевает? — поинтересовалась первородная, прерывая размышления старшего брата. — Девушки и вовсе ходят полуголыми? — хмыкнула она, не говоря этого всерьёз, но Гилберт усмехнулась. Она была близка к истине.       — А ещё моют машины ради общего фонда по сбору денег. Ну, знаешь, когда к тебе приезжает любой и платит за это, а плюсом зрелище. Да, ещё ему может быть за сорок и он пытается всем своим пьяным очарованием воспользоваться подобным, — дополнила Джо и пришёл черёд уже Стефана в негодовании посмотреть на неё. Джо сразу пояснила: — Одноклассница попала в том году в такую ситуацию.       Стефан кивнул, радуясь, что подруга не стала жертвой подобного. Именно что жертвой, потому что, к сожалению, в этом мире были этакие экземпляры, назвать которых мужчинами язык не поворачивался.       — Фу, это же вульгарно, — поморщилась Ребекка, не понимая, как может нравиться такое. — Неужто в этом действительно находят что-то привлекательное, совращая уже взрослых мужчин? — спросила она вполне искренне.       — Задай этот вопрос Кэролайн Форбс, когда встретишь, — улыбнулась ей Джо. — Её мать-шериф почему-то позволяет подобное.       — И дай угадаю: имея такие полномочия, дочь притом ещё несовершенеолетняя и живёт как раз по правилу: «всё могу и хочу»? — фыркнула та, возвращаясь в примерочную, желая переодеться во что-то более приличное.       Её вопрос остался без ответа, но Клаус после этого разговора стал задаваться другим интересующим его теперь вопросом, который хотел задать Джоанне.       — Судя по всему, подобное тебе не по вкусу, но говоришь так, словно и сама принимала участие в этом.       — Нет, — помотала она головой. — У меня нет этой мании расхаживать перед всеми в подобном виде. Что в этом вообще может быть приятного? — скривилась она.       — Очевидно, желание показать себя, — поступил ответ со стороны снова вышедшей первородной, но на этот раз в простых черных брюках и дизайнерской кофте, цена которой наверняка была с парой нулей как минимум. Кажется, девушка назло брату просила дать ей самые дорогие вещи. — Стиль двадцать первого века в одежде ещё не полностью потерян, — одобрительно оглядывая себя, сказала Ребекка.       Одного комплекта одежды, увы, ей будет мало, потому здесь первородная задержится ещё надолго, походу. Джо точно не сможет просидеть на одном месте столько.       Встав с кресла, она обошла его, кинув, что пойдет прогуляется.       Руками попутно проведя по джинсам на местах складок, Гилберт вышла из магазина, вдыхая свежий воздух, вместе с тем дающий какую-то маленькую приятную свободу. Свободу действий.       В окне её ещё было видно и Клаус, с пару секунд просто понаблюдав за ней, поставил свой бокал на столик, вставая следом за девушкой.       — Ты куда? — спросила Ребекка, с подозрением кинув взор на отходящую от магазина Джоанну и зная, что брат её зачем-то последовал за ней.       — Дело есть, — туманно ответил он не оборачиваясь, выходя следом за Гилберт. Ребекка снова прищурилась, зная это его «дело есть».       — Между моим братом и этой ведьмой что-то есть? — задала она вопрос Стефану. Но Сальваторе и сам, поджимая губы, задавался этим вопросом.       — Очень надеюсь, что нет, — медленно ответил он так же задумчиво. Оба вампира могли только смотреть, как те двое всё дальше отходят от магазина, оставляя их с догадками.       Ребекка точно знала, как её брат ненавидит ведьм. Но эту держал подле себя уже три месяца и не очень было похоже, что сильно — да хоть как-то! — был недоволен её присутствием. Даже напротив, он её сам принудил к этому. В стиле Клауса, но даже тут уже имелась какая-то загвоздка. Однако какая именно она уже не могла сказать. Увы, Стефан ей тоже в этом не помощник.       И девушка, хмыкнув про себя, вернулась в примерочную, ставя себе задачу выяснить всё, что ей хотелось.

***

      Нагнать идущую девушку не составило никакого труда, и Джо остановилась, когда заметила это. А после вскинула брови.       — Я не убегаю, — как бы заверила она, подумав, что Клаус просто не доверяет ей настолько, что сам решил следить.       — Я и не думал об этом.       — Тогда в чём дело?       — В нашем прошлом разговоре, — сказал он, точно решив, что откладывать нет смысла дальше. Его дела решаются быстро (за исключением Глории, которая испортила ему все изначальные планы касаемо её помощи), потому он мог отвлечься на нечто более… приятное.       Джо нахмурилась, прокручивая в голове все их последние разговоры и пытаясь понять, какой конкретно он имеет в виду.       — Твой долг, — пояснил он, видя эту задумчивость. И выражение её лица прояснилось. Но вместо ожидаемого уже вопроса из разряда: «ну и что это?», Клаус получил только ее скептичный фырк. Оттого вскинул брови в недоумении.       — Это было вчера и ты мог сказать сразу, что хотел. Зачем тянул аж несколько часов? — сарказм так и сочился в её словах, ведь она правда не понимала этого. Одно дело, когда удерживаешь в тайне до поры до времени, другое — как сейчас. Бессмысленно.       — Так интереснее, — пожал он плечами безвинно. Гилберт дернула бровями, уже не удивляясь подобному.       — Ладно, и что это? — девушка теперь дожидалась ответа, надеясь, что он просто попросит её что-то сделать. И пока ждала, скрестила руки на груди.       Клаус специально выждал томящую паузу, порождая в ней это знакомое любопыство. А сам снова мимолётно глазами скользнул по её шее, слыша тихий и умеренный пульс. И как же досадно было, что он не мог уловить запах её крови как вчера. Но вспоминать о произошедшем в такой момент было слишком некрасиво. Однако, его мысли доступны ему одному и столь ублюдские помыслы он тоже будет держать при себе.       — Клаус, ау-у? — протянула она, когда молчание затянулось даже чуть дольше, чем планировалось.       Мужчина проморгался, снимая наваждение, накрывшее его раньше времени. И снова установил зрительный контакт к девушкой. Та продолжала вопросительно смотреть на него.       Джо опустила глаза ниже, замечая, как его губы совсем немножко, почти незаметно изогнулись в этой привычной нарисованной ухмылке. Обычно подобное наступало перед чем-то не очень приятным. Клаус точно задумал что-то непростое.       — Рассказ Глории вчера, — начал он издалека.       — Я помню. У нас всё вчера на этом и основывалось, — напряжённо слегка кивнула она. — Но к какой именно части ты прицепился?       — Твоя кровь, — сначала сказал он, но это мало что дало, учитывая, что всё вчера сводилось именно к этому. Но он пояснил: — Я хочу попробовать её, — гибрид сказал это так просто, словно просто воды попросил. Но тем самым подтвердил догадку Джо и снова она убедилась в том, что в последнее время удача отворачивается от неё полностью. Иначе почему ещё ни разу не вышло всё так, как хотела того она сама?       Девушка поджала губы, понимая, что всё-таки придётся сейчас спорить с ним касаемо её ответа. Ведь он был очевиден. И, кажется, для них обоих. Клаус должен был понимать, что она скажет. Должен, но не значит, что примет.       Джо помотала головой.       — Нет, — ответила она, отворачиваясь, чтобы продолжить путь. Увы, ей так и не дали стратегически свалить.       Клаус застыл, не ожидая вот так сразу получить такой категоричный отказ. И посмотрел на ровную спину девушки.       — Нет?       Джо остановилась, раздражённо выдыхая. И резко повернулась к нему, всплеснув руками.       — А чего ты ожидал? Я похожа на донорский пакет с кровью, которым можно воспользоваться в любой момент? Я переступаю через себя, соглашаясь на твои приказы. Но давай не будем переходить грань. Мою кровь ты не получишь, — отрезала Гилберт чётко и ясно, чтобы Клаус точно понял, что менять решение она не намерена. Он это знал. Знал и то, что добивается своего любыми путём и методами.       Клаус прищурился, видя этот решительный блеск в её глазах, говорящий о том, что она точно будет пытаться бороться с ним до конца. Но победу одержит только один. Не она.       — Ты настолько привык получать всё, на что только пальцем укажешь, что, наверное, забыл, что ты в мире не имеешь вседозволенности. И в моём случае всё, что ты можешь взять, — только мою ненависть. Её предостаточно, чтобы насытиться.       Он кивнул, сцепив зубы, принимая её отпор, но отступать даже не думал.       — Хорошо… — тихо процедил он. — Я возьму. Ненависть зачастую сильнее многих других чувств. Но ты верно подметила, что я получаю всё, что хочу.       — Значит привыкай к изменениям, — только и сказала она даже не задумываясь.       Эта борьба взглядов ещё ни разу не приводила к чему-то конкретному. Или один сдавался, или оба так и продолжали стоять до победного. Но это ничего не давало всё равно. И в этот раз оба моргнули синхронно, завершая эти гляделки.       — В таком случае, может, стоит дать тебе бо́льший стимул? — невинно поинтересовался он, но не сказал, что именно мог сделать. И Джо почти что сделала в нём дыру пронзительными глазами, напрягаясь внутренне. Она даже почти почувствовала, как мышцы плеч неприятно, но терпимо свело.       — Это подло даже для тебя. О каком сотрудничестве и службе может идти речь…       — …ведь ты просто по большей степени подчиняешься мне, — не дал он ей закончить, продолжив вместо неё. — Так?       — Не так, — упрямилась девушка. — Если мучает жажда — найди себе покорный мешок с кровью и пей на здоровье, не подавись только, — пожелала она совсем неискренне, отворачиваясь. Но сделала только шаг.       — Твоя покорность привлекает меня гораздо больше, — остановил он ее несколькими словами. Джо поиграла желваками, не поворачиваясь, но остановившись. — Любая… моя… просьба… — совсем неожиданно напомнил он. — И ты не можешь отказаться, помнишь?       — Никакого вредительства и экспериментов, Клаус, — тоже припомнила она, резко поворачиваясь к нему. — Ты сам пообещал это. А сейчас выходит, что не собираешься держать слов, так почему я должна?       — С того, что это ты должна мне. И условия ставлю я, — уже не таким наигранно-мягким голосом ответил он, и Джо изменилась в лице. — Как отплачивать долг решаю я, так ведь всегда было? Должник исполняет и слушается.       — Извини, но если должнику вдруг скажут убить себя, чтобы отплатить долг, он вряд ли сделает это, — не без иронии проговорила она на эту сомнительную фразу.       — Тем не менее твоей жизни это никак не угрожает, — подметил он, ведь даже и не думал, чтобы как-то навредить ей сильно.       — Это спорное мнение. Я не встречала что-то людей или ведьм, с вдохновением рассказывающих о том, как приятно быть пропитанием для вампиров.       — Станешь первой, — ответил он и Джо в шоке распахнула глаза. Что?!       Двусмысленность его слов заставила прирасти к земле.       Это намёк, что он ей решит устроить открытие сезона «получи удовольствие путём мазохизма» или что?       Ни один из смыслов не имел более или менее простого значения.       — Ты даёшь свою кровь и твоего второго долга как и не было, — спокойно сказал он, ведь подобное и правда не повредит ее здоровью и самой девушке не придется идти на крайности или ещё что. Но даже это звучало дико.       — Один из двух, — подметила она. И ее слова уже о много говорили. А потом она кинула взгляд на своё запястье, и это заметил Клаус. Тут же он кое-что пояснил:       — И ты, любовь моя, просто позволишь мне самому сделать всё.       — Это уже чересчур… — с меньшей уверенностью ответила она, понимая, что её идея просто пустить кровь в стакан сразу была откинута в сторону. Да в целом он снова проигнорировал все её слова, перейдя к излюбленным скрытым угрозам!       Он даже не рассматривал такой вариант кормёжки, изначально желая сделать всё по-своему.       — Такова плата.       — А если я откажусь? — с вызовом спросила она.       — А ты откажешься? — вскинул он брови, делая к ней неспешных два шага. Джо стойко держала взгляд, не давая себе отступить.       — А что мне мешает? — продолжила она отвечать вопросом на вопрос в точности, как это делает сейчас он.       — Инстинкт самосохранения и последствия. Куда ведь хуже, когда ты не знаешь, какие они могут быть. Особенно, когда вдруг «случайно» коснутся семьи, — чуть тише произнёс он последние слова в открытом намеке, оказываясь ближе к ней. Джо пришлось задрать голову, с огромным усилием понимая, что в этом он прав: Клаус мог сделать что угодно, а она ненавидела неопределенность и неизвестность. У него слишком извращённая и богатая фантазия. Особенно в постоянной попытке переходить на шантаж с участием ее близких.       — Я уже говорила, какой ты ублюдок? — тихо спросила она почти сквозь преодолевающее её напряжение.       Клаус усмехнулся так, словно она его комплиментом каким-то одарила.       Её положение не имело даже равный вес. Чаша весов перевешивала больше в пользу Клауса, то есть, с фразой «безотказно выполняю и проглатываю недовольства вместе с желчью».       И за всеми этими мыслями она упустила момент, когда Клаус уже стоял слишком близко, возвышаясь в силу своего роста.       Вздрогнув, когда он тыльной стороной указательного пальца прошёлся по коже её шеи прямо в месте, где бился пульс, Джо тихо выдохнула, прикусывая кончик языка. Её молниеносная ответная реакция была для неё само́й шокирующей. Но глаза она не подняла и сама по какой-то причине не двинулась с места. Лёгкость касания словно клей подействовала на её ноги, которые приросли к земле.       И она вдруг вспомнила.       Сон, прикосновения Клауса и то, как едва ли не таяла под его прямым нежным взглядом. Как сейчас умудряется потихоньку растворяться под его рукой на её шее.       В том сне она тоже не сопротивлялась. И, даже несмотря на то, что это был сон, картинка была почти реалистичной. Продуманная проекция, которая подкосила её уверенность ещё тогда. Сейчас всё повторяется и она так же бездействует. Её выдержка просто катится в тартарары.       Это осознание накрыло её вместе со второй волной испуга на собственное поведение. Она совершенно не знала, что делать и думать. Он разбивал слишком уверенно и напролом всё, что она выставляла перед ним. Подобная его решительность стала чем-то новым.       Но Клаус же расценивал это по-своему.       Он словно назло делал это, порождая в ней тихий страх в груди перед чем-то доселе неизвестным. А она не любит неизвестность, зачастую просто по той причине, что не сразу понимает, какую реакцию показать. И обе руки сжались в кулаки, чтобы удерживать себя силой воли, чего Клаус, к счастью, не заметил. И это было всё, что она могла сделать в данную минуту. Никакого более сопротивления или протеста. Немое смирение и повиновение. Внутренне что-то словно говорило ей, заверяло, что всё будет хорошо. А она верила вопреки нежеланию. Но всё равно пыталась заткнуть этот назойливый голос и предпринять хоть что-то. Хоть что-то…       Первородный услышал, как после этого невинного действия её сердце сделало кульбит. И желание прямо сейчас погрузить в её шею клыки стало почти одолевать разум, который всё же был сильнее. Но Клаус не сумел воздержаться от того, чтобы уже полностью всеми пальцами — тоже тыльной стороной — провести по гладкой коже, покрывшейся предательски мурашками. Всякий намёк на какую-то насмешку и веселье пропал с его лица, как и серьёзность со стороны девушки, резко утерявшей всю былую смелость так неожиданно, что даже растерялась. Гибрид двинулся чуть дальше рукой, поддевая её длинные волосы, заправляя их за ухо. На миг он остановился, подушечками пальцев касаясь кожи уха.       Джо замерла окончательно, не понимая своего бездействия и реакции на его прикосновения. Глаза уже смотрели только на его грудь, не поднимаясь выше, попросту не найдя в себе сил на это. Но его касания стали чем-то приятным непонятным. Повторный рваный тихий вздох сорвался с полуоткрытых губ после очередного прикосновения, но уже чуть дальше. И Клаус более внимательнее попытался вглядеться в её лицо, всё ещё скрытое от его глаз. Ему хотелось видеть ответ на его действия, а не гадать по её сбивчивому дыханию. Хотелось понять, что вообще подобное вызывает в ней. И Клауса начало немного накрывать раздражение, что она лишает его этого. Увидеть сейчас девушку такой хотелось не ради того, чтобы выразить насмешку или найти повод потом как-то воспользовать этим против неё. Ему просто было это чертовски необходимым сейчас.       Он и сам не до конца понимал, зачем делал это, но наблюдать за её реакцией стало безумно интересно. Слышать её неровное дыхание, то и дело которое она задерживала. Он словно покушался на всё это, лишая. Каким-то образом ему всё же удалось добиться этого, проломив все стены. Он и сам не знал наверняка, почему именно сейчас и как, но останавливаться не собирался и даже не думал об этом.       Клаус даже усмехнулся, когда внутренний зверь вильнул одобрительно хвостом. Он-то знал, что животные более придирчивы в выборе пары. Но здесь речь шла о другом. И тем не менее волк не выражал протеста.       Его глаза хотели сейчас заглянуть в ее собственные, которые она прятала, что было так не похоже на вечно непоколебимую Джоанну. Но это до боли понравилось ему. Эта ее искренность, появившаяся из-за плохо скрытого смущения. Что всё же с ним она может быть другой. И он знал, что для неё это ново, знал, что никто до этого такое себе не позволял с ней. Или же она не позволяла кому-то, а ему почему-то порой сдавалась даже без борьбы. Ему это льстило. Настолько, что он уже куда уверенне пальцами прошёлся по шее, заводя руку назад. Ладонь почти легла полностью, большой палец снова прошёлся по маняще пульсирующей вене.       Джо кричала изнутри, заставляла себя собраться и прекратить это, но что-то не давало. Что-то останавливало её от этого, и она продолжала покорно стоять и давать Клаусу совершать эту фривольность.       Слишком поздно, кажется, вообще говорить, что это ничего не значит и она ничего не делает. Именно, что ничего! А должна! Но ведь и не пытается…       Прежде, чем Джо полностью прикрыла глаза, начиная чувствовать, как дрожат ресницы, его рука чуть сильнее схватила ее за шею, оттягивая назад надавливающим властным движением. И Клаус буквально заставил её поднять на него глаза, в которых она не успела скрыть уязвимость перед ним в эту минуту. Бессмысленно пытаться делать это и после, когда он уже всё, что нужно было, увидел.       Но она вдруг поняла, что и вовсе не смогла бы состроить безэмоциональное выражение лица.       Молчание стало не напряжённым, но именно из-за него появилась возможность увидеть куда больше, нежели передали бы слова.       Их глаза сейчас говорили больше, чем смог бы рот.       До чего же и правда непривычно было видеть девушку такой, но Клаус не позволит себе сказать, что это ничего не задевает в нем. Всё ровно наоборот, ведь видеть Джо в подобном амплуа из-за него было чёртовой неожиданностью и приятной картиной для глаз. Настолько он привык получать от неё нападки и колкости, что даже не думал о подобном исходе.       Это стало лучшим завершением разговора, в котором он одержал двойную победу. Итого два-ноль в его пользу. Вкус от подобных триумфов был слаще мёда, но не слаще более привлекательной крови.       И эта мысль снова приковала его взгляд к девичьей шее, когда губы уже растянулись в более соблазнительной ухмылке. И он снова провёл подушечкой большого пальца по коже.       Даже кожа не скрывала того, что внутри неё кровь закипала под его касаниями. Клаус не без удовольствия ощущал это тепло, с некой томностью смотря то на соблазнительную шею, то ей в глаза.       — Шея слишком чувствительная, да? — поддразнивающе спросил он, а сам пришёл к выводу, что его задумка воплотится именно такой, какая она есть. Никаких корректировок. Шея и впрямь слишком чувствительная, он точно в этом убедится ещё не раз.       Джо запоздало моргнула, как после сна очнувшись, когда его слова так удачно разрушили весь момент. И она пришла в себя так резко, что Клаус даже не успел обратить должного внимания на это, как Джо уже откинула его руку со своей шеи, нахмурившись. Но непохоже было, что от злости. Скорее от непонимания происходящего и, более того, пребывая в догадках, почему она ничего не сделала раньше.       Что изменилось за один чёртов день?! Ведь ещё вчера она смело и не задумываясь давала ему отпор в словесной перепалке! Почему в такие моменты она бездействует?!       Не могло же случившееся с ней вчера повлиять так! Не мог же тот сон стать толчком к подобному! Чёртовы ведьмы!       Джо отступила назад, не сразу что-то отвечая, ведь не была уверена, что голос её не дрогнет после произведённого эффекта. А доставлять Клаусу ещё больше удовольствия она не хотела. Джоанна ещё надолго запомнит, как реагировала на его прикосновения, и как кожа покрывалась табуном мурашек и лёгким жаром.       Отнюдь не неприятным…       Подавив в себе недовольный вздох вперемешку с разочарованием от собственного действия, что послужило упущением этого момент, Клаус опустил руку, но сделал вид, что всё для него так же и остаётся. Выражение лица именно об этом и говорило.       Джо исподлобья всё так же хмуро смотрела на него, рукой держа себя за шею именно в том месте, где ранее находилась рука гибрида. Жест словно был защитным. Но поздно играть в воина, когда эту битву она проиграла ему всухую.       — Даже ничего не скажешь? — теперь он снова источал тень показушной насмешливости, не со злым умыслом поддразнивая девушку после произведённого на неё эффекта.       Оказывается стоит только поймать нужный момент и сделать подобное, чтобы вся её спесь исчезла. Невинность неслабо бьёт по её уверенности, оттого Клаусу стало до чёртиков интересно, что будет, если предпринять более решительные действия? Проявить бо́льший напор?       — А есть смысл? — в ответ спросила она негромко, контролируя хотя бы так свой голос. Девушка ещё с секунду смотрела на него, прежде чем обойти и быстрым шагом направиться обратно к магазину, молясь, чтобы произошедшее ни Стефан, ни Ребекка не видели. Она не сможет ответить им на вопросы, ведь у самой их вдвое больше.              Джо провела рукой мягко по шее, прикрывая на какое-то время глаза. С губ сорвался тихий вздох, но предательски фантазия вновь нарисовала ей, что сейчас это вовсе не её рука лежит на шее. Не она потирает её, пытаясь прогнать то ощущение, а с этим воображением всё выходит так, что и не это вовсе она делает. Вернее, даже не она.       Гилберт зажмурилась, как раз подходя к магазину, в который зашла так же быстро. Стефан повернулся к ней, замечая её взволнованное состояние и учащенное сердцебиние. Не нужно быть провидицей, чтобы понять, что что-то произошло. И он не мог знать, что именно. Но встал с дивана сразу же, желая сделать шаг к ней. Девушка определила его, подойдя к нему и столику рядом, откуда схватила бокал с шампанским друга, за раз осушив его. И, снова прикрыв глаза, запрокинула голову назад. Тяжело дыша, в мыслях она себя начала ругать. Место уступили укоризне, которую она всю выражала по отношению к себе.       — Джо…       — Ничего не спрашивай, — попросила она вампира почти моляще, зная, что подобное не сможет рассказать ему в ближайшее время. Ей самой для начала надо принять случившееся и хорошенько всё обдумать. То, к чему всё шло и то, что происходило, не вселяло уверенность в неё, которую она обязала держать всегда и везде, как только уезжала с Клаусом. Сейчас всё шло наперекосяк и всё из-за неизвестности и непонимания происходящего.       Джоанна упала в кожаное кресло, шумно выдыхая. С неё как вся тяжесть спала в этот момент, а вместе с тем посетила мысль, заставляющая напрячься изнутри.       Клаус не делает что-то просто так. Он никогда не делал и не будет делать этого с ней. Гордость не позволит. И она в этом солидарна с ним. Но постоянно терпеть противостояние ему наскучило и он решил действовать по-другому…       Лучшее, что Клаус может сделать для себя дальше, — сломить её гордость. Свою не позволит, а её — интересная игра. Вызов, который он бросил себе посредством ее сломления.       Сейчас она понимала, что на ясную голову соображает быстро. Туман случившегося спал, как рассеивается настоящий. Но в её случае он ещё и пропустил озаряющие лучи солнца, ударившие в голову и дающие понять, что она и правда позволяет себе проиграть Клаусу. Тут уже не только его вина.       Но играть ведь куда интереснее вдвоём, особенно, когда правила для каждого разные.       Из примерочной вышла Ребекка, ровно в тот же момент вернулся и Клаус с отличным настроением. Это чувствовалось за вёрсту, но хороший настрой гибрида отрицательно влиял на Гилберт, что она скрывала умело за равнодушием.       Чёрта с два она продолжит показывать то, что он увидел на улице. Спектакль закончился.       — Что с тобой? — спросила всё с тем же подозрением Ребекка, привыкнув, что хорошее настроение брата зачастую связано с чьими-то страданиями или чем-то подобным. А учитывая, что выходил он за ведьмой, которая сейчас была спокойнее кого-либо, было трудно понять, что произошло.       И такое состояние ведьмочки не ускользнуло от глаз гибрида, когда он прищурился. Девушка снова игнорировала его, словно ничего и не было. Внутри зародился комок раздражения, ведь она опять лишает его того, что так было нужно увидеть.       Сколько же в ней упрямства сидит даже после произошедшего?!       Клаус изучил её достаточно, чтобы понять, что она всё это делает специально. Не так трудно было понять это, ведь ещё с несколько минут назад девушка была перед ним настолько открытой, что сомнений не оставалось: она умело пользовалась масками, которые собственноручно и сделала когда-то.       Но раз она хочет продолжить играть в это, он примет её выбор. Это даже больше заводит; подливает масло в огонь, разогревая и без того горящий интерес к ней. В этом была своя искра, распаляющая его желание.       Он посмотрит ещё, какой уверенной она будет в скором времени. Долг отработать она согласилась. Он это понял. Значит, всё ещё впереди.       — Ничего, сестра. Я надеюсь, мы можем оставить магазин в покое, или ты принципиально решила скупить здесь всё? — насмешливо хмыкнул он. Блондинка скорчила в ответ язвительную мину.              У них были более стоящие планы помимо выбора одежды. Но сперва Клаус хотел сделать то, о чём думал долгое время. Эта затея, слишком быстро превратившаяся в острое желание, истязала его. Донимала до такой степени, что иногда он думал о том, чтобы и впрямь взять силой, пока вовремя не отдергивал себя. И сейчас понимал, что это стоило того, чтобы дождаться и вовсе согласия Джо. И не так давно сказанные слова Глории на этот счёт он старательно игнорировал в голове.       Пусть и дальше считает его мудаком, но никто не говорил, что Клаус играет роль благодетеля. Он рассчетлив, жесток и получает то, что хочет, любыми путями. Даже угрозами и шантажом.       Семья для Джоанны значит всё. Он не просто так дал понять ей с несколько дней назад, что это слабость. Он думает и знает, что это так. Вопрос в том, как скоро поймет это и Джо, перестав прикрываться этим надоедливым «семья делает нас сильнее».       Абсурд, ведь именно семья толкает тебя на всё, что тебе прикажут. Именно семья становится твоим переломным моментом. Она закаляет, может даже и правда вселяет силу, но в первую очередь становится тем, куда бьют в первую очередь.       Клаус именно так и поступал, притом отгородившись от собственных братьев и сестёр. Жил, как хотел и по собственным правилам, с которыми никто не соглашался.       Но разве ему нужно чьё-то одобрение?       — Закончу одно дело и можем начинать поиски твоей побрякушки, — сказал небрежно Клаус, кидая многозначительный взгляд на Джо. Девушка показательно оставалась нечитаема в лице и даже умело скрывала бушующие эмоции в глазах, добившись таки того, чтобы не доставить Клаусу этакого удовольствия. Но она не могла не сглотнуть, чего мужчина, к счастью, тоже не заметил.       Как назло, в голову не лезли никакие дельные мысли, как можно обойти всё умело и притом даже такой, как Ник не смог бы сказать что-то против. Она была в ловушке, устроенной волком. Было ощущение, что некогда он сам изучил все эти махинации и уловки, чтобы в будущем стать таким же искусным манипулятором и игроком. Азарт переполнял его на одну треть. Он знал многие хитрости и сразу расчётливо продумывал все возможные варианты обхода или обмана. С этим Джо не могла спорить. Ей хватило и первого знакомства, чтобы узнать это наверняка. Эти три месяца только укрепили это знание.       Джо встала с кресла, когда они стали покидать магазин, намереваясь вернуться в мотель. Двое первородных оторвались ненадолго, о чём-то перешептываясь между собой. Джо могла только гадать, о чём конкретно шла речь.       Но Стефан слышал. И внимал каждое услышанное слово. Особенно расслашав, как Клаус произнёс в разговоре имя Глории. Он утаивал пока что от сестры все подробности, но просил — даже не приказывал — найти эту ведьму, для пущего эффекта ещё добавив, что только та сможет помочь ей найти ожерелье.       Для чего это делал Клаус было непонятно. Так же непонятно было, почему Ребекка согласилась, ведь у них же есть другая ведьма прямо под боком.       Смысл действий этих вампиров Стефан не улавливал, но понял, что за этим должно крыться что-то ещё. Клаус делал это нарочно, но причин было много.       Сальваторе кинул взгляд на подругу, но к непониманию заметил только то, как она была напряжена. Только сейчас, кажется, она позволила себе показать это, и Стефан всё же подтвердил догадку, что между ней и гибридом что-то произошло. Она не могла так реагировать после простого разговора.       — Джо…       — Стефан! — прервал компаньона Клаус, с нарисованной улыбкой встревая между двумя лучшими друзьями. Тем самым он перебил вампира, заведомо будто зная, что тот хочет сейчас сказать или спросить. Его проницательность по отношению к Гилберт сейчас ему мешала. — Я дал Ребекке задание и хочу, чтобы ты пошёл с ней. Прямо сейчас, — с нажимом почти велел Клаус под хмурость Стефана. Вампир обеспокоенно посмотрел на Джо, но та, к его ещё бо́льшему непониманию, покачала сначала головой, мол, ничего не происходит, а после кивнула, давая знать, что тот может идти. — Не медли, друг. Чем быстрее вы найдете Глорию, тем же лучше будет для нас всех. Да и вам с Ребеккой сто́ит поговорить, думаю, — уже тише произнёс он, всё ещё улыбаясь. Но услышав фырк сестры за спиной, уголок губ дернулся уже в подобие усмешки.       Стефан поджал в несогласии губы, даже не скрывая того, что не хочет никуда сейчас уходить. Что-то изнутри ему кричало, что всё здесь не так просто и гладко, как хочет показать это Клаус. Настрой Джо об этом и говорил.       — Стеф, иди. Просто побыстрее постарайтесь сделать всё, — сказала ведьма нарочито спокойным голосом, но не просто так она вставила это «побыстрее постарайтесь». Джо отошла от мужчин, садясь в машину на заднее сидение. Подальше от Клауса, который скоро окажется за рулем.       Так и оказалось через несколько секунд и машина тронулась с места под провожающим взглядом Стефана, понимающего, что нужно и впрямь поспешить. Оставлять Гилберт одну с Клаусом означает два исхода: либо они снова поругаются, либо что-то хуже этого.       Половину пути гибрид и ведьма провели молча, но Клаус периодически поглядывал на девушку через зеркало. Показушность ее якобы спокойствия была очевидна, ведь он ещё помнил её реакцию, когда сказал, какую плату хочет. А сейчас вот так резко успокоилась? Да ещё и после случившегося? Не в её стиле.       Клаус знал, что это ненадолго. Он добьётся снова того, что она показала ему на улице недавно. Насладится сполна и даст понять ведьме, что её картинная наигранность только побуждает в нём больше желания стереть это. Как художник он мог позволить себе перечеркнуть картину, не понравившуюся ему. Сейчас он делал то же самое: стирал наигранность и рисовал новое, где уже проявлялись яркие краски. Совсем другие эмоции, совсем другое всё. Куда более приятное глазу.       — Что ты будешь делать с Глорией? — спросила вдруг Джо, всё так же смотря только в окно. Голос она старалась держать ровным, что, кажется, получалось.       Клаус с пару секунд гипнотизировал ее взглядом, пытаясь понять, действительно ли её интересует судьба этой ведьмы или же девушка просто пытается отвлечь себя и его заодно. Что ж, даже если и последнее, пусть. Напряжённой она ему не нравилась от слова совсем. Может, этот разговор отвлечёт её.       Он и впрямь не собирается ей вредить. Невзирая на желание, сделает всё аккуратно. Ему нужна её покорность всецело, а не частично и на фоне ненависти, которую она почти подарила.       — Тебя уже не должна волновать её участь.       — Участь? Так ты и впрямь хочешь её убить?       Клаус ответил не сразу.       — Она пыталась убить тебя только потому, что так велели предки. Мы всё ещё не знаем, зачем они это делали, хотя меня и не покидает чувство, что твой друг умалчивает о чём-то важном.       — Если Стефан что-то и узнал, то скажет мне. Но он до сих пор молчит. Должно это хоть о чём-то говорить?       — Ты слишком доверяешь ему, — покачал головой Клаус, не разделяя этого с ней. При всём его прошлом на пару с вампиром, верить ему до конца он уже не мог.       — Я знаю его достаточно, чтобы делать это. Если он что-то и скрывает, то скажет, — поставила точку на этом Джо, выходя из машины, когда они приехали к мотелю. Девушка так спешила уйти от Клауса, что не сразу поняла, что её спешка только ускоряла участь, ожидающую её. Она это точно осознала, когда по частично оголенной спине пробежался холодок сначала от слабого ветра, когда дверь за ней закрылась, а после от отчётливо ощутимого взгляда гибрида. Он продолжал испытывать её на стойкость, хотя притом всеми силами пытался это же проломить.       В номере они остались одни и Джо приходилось бороться с тем, чтобы контролировать своё сердцебиение, тем самым отставляя всё остальное на второй план. Но и с этим она начала проваливаться с каждой секундой. Волнение заставляло пульс ускоряться и это точно слышал первородный.       Между ними всё ещё висела тишина, но она прервалась с первым тихим шагом Клауса. И её сердце сделало первый предательский стук, сильно отличающийся от предыдущих.       Следующие два шага и она теперь отчётливо чувствовала его дыхание на своей макушке, вместе с тем ощущая едва заметное тепло из-за близкого контакта их тел.       Джо шумно выдохнула, прикрывая глаза, когда поняла, что ресницы начинают подрагивать вместе с ее выдержкой. Уже не такой, как раньше.       Она могла как проклинать Клауса, что ему удавалось менять в ней то, что годами выстраивалось, так и задаваться вопросом, почему вообще поддаётся в этом ему.       Тихо вздрогнув, когда его руки легли ей на оголённые плечи, она сжала челюсти. Сейчас подобные действия позволяли ей оставаться на плаву. Но как долго?       Его медлительность сводила с ума. Волнение усиливалось, страх перед скорым действием навеял воспоминания, когда на неё напал в лесу новообращённый вампир в день ритуала. Тогда это было чертовски больно и сейчас она боялась испытать это вновь.       Тот раз был единственным случаем, когда её кусал вампир. Сейчас это повторится и она не могла быть уверена, что не будет так же больно. Клаус заверял, что не навредит сильно, но ему разве можно верить? Тысячелетнему убийце?       Клаус почти со всей аккуратностью переложил не спеша её волосы на одно плечо, оголяя левую сторону шеи полностью. Он слышал, какой бешеный у неё был пульс. С каждым его действием и секундой он ускорялся ещё больше, чем с одной стороны вроде и манил сильнее, но с другой — ему это не нравилось абсолютно.       Сейчас совершенно не тот случай, когда он хочет добиться подобного от неё.       Её страх, переживания были очевидны. Но добивается он не этого. По крайней мере не в этот миг.       Почти невесомо он прошёлся тыльной стороной пальцев сначала по её шее, спускаясь ниже до самой лопатки.       Это стало поводом, чтобы сердце ударилось о рёбра сильно во второй раз.       Повторный шумный вздох и она почти опустила голову, сжимая пальцы в кулаки. Она нервничала и очень сильно заметно. Джо слышала этот внутренний крик гордости, а вместе с тем прокручивала в голове слова Клауса, где он упомянул как бы «невзначай» её семью.       Бесило это бессилие, которое толкало на повиновение и согласие. Бесило всё сейчас. Больше бесило то, что это не распространялось на его телесные действия сейчас!       Снова касание к коже, но уже к линии позвоночника, и сердце совершило третий удар. Такой сильный, что он почти добрался до мозга, когда девушка резко открыла глаза.       Джо помотала как-то неожиданно головой, из последних сил собирая остатки ясности.       — Нет… — негромко произнесла она, что донеслось до ушей гибрида сразу. На миг он замер, словно ослышавшись. И Джо как будто поняла это, решая сделать шаг вперёд и сказать это же ещё раз, но громче. Дать ему понять, что пусть катится к чёрту.       Гилберт правда была готова уже отойти и, если бы понадобилось, то бороться с Клаусом до последнего. Мужчина это знал. Понимал. Но он не слушал тоже никогда её, не считая тех случаев, где была необходима её помощь или вмешательство в каком-либо деле.       Сейчас не происходило ни то, ни другое.       Клаус слишком неожиданно для Джо прижал её к себе, когда она почти успела отойти от него. Девушка рвано выдохнула от внезапного удара спиной об его грудь. Весь воздух выбило разом и она поняла, что плечи её как-то резко опустились. Слишком близкий физический контакт стал не менее сильным ударом по ней самой, выбивая помимо воздуха всё разом. Клаус ещё даже не понял, что этим полностью заставил её тело отпустить всё. Он не обратил даже внимания, что она не сопротивляется больше. Лишь её быстрое сердцебиение подбивало на дальнейшие действия, обманом заставляя думать, что сейчас всё продолжается как есть с момента её сказанного «нет», хотя эта секунда решила всё за неё.       — Чего именно ты боишься? — раздался неожиданный вопрос прямо над ухом. Джо потерянно моргнула. Он и впрямь как-то умудрялся в такие моменты читать её, а не громко говорить, что не собирается спрашивать ее и сделает всё сам. Она именно этого, вообще-то, и ожидала. Но ошиблась, видимо.       Клаус не отпускал её, лишая возможности вырваться. Но вместе с тем вопрос прозвучал тихо, хрипло, без насмешки или злости. Он и впрямь интересовался этим.       Джо молчала, словно ответь она, то обнажит догола душу, чего делать не хотела совсем. Признаваться в чём-то подобном было для неё слишком личным откровением. А Клаус не тот, с кем она будет делиться подобным. Тем более в подобные моменты, когда всё происходило между ними и из-за него.       Секунда, две, три. Молчание продолжалось и Клаус понял, что ответа не дождется. Оттого, поборов внутреннее недовольство на её скрытность, неожиданно мягко опустил одну руку на обнаженный участок талии. И Джо уже не вздрогнула, но замерла.       Прикосновение было горячим. Никакого контраста, учитывая, что и её кожа вся горела от переизбытка чувств. Но это слияние двух огней было приятным.       Она боялась не только неизвестности, но и подобного. Боялась, что это происходит с Клаусом.       Джо едва не повернулась, когда его щека почти соприкоснулась с её. Контакт стал ещё ближе и она точно поняла, что непривычный ей румянец всё же окрасил лицо.       Его искушение было настолько сильным, что она впервые не находила в себе силы сопротивляться.       — Можешь верить, можешь нет, но я говорил правду касаемо того, что не собираюсь вредить тебе, — произнёс он слишком близко к ней, что она почти могла поймать его слова.       — Назови хоть одну причину, почему я должна даже подумать о варианте поверить тебе, — прикрыла она глаза.       — С того, что если бы мне хотелось навредить тебе, я бы даже не затевал тот разговор. Я и правда отношусь к тому типу людей, которые берут всё и всегда без остатка. Силой, угрозами и всем, что только придет в голову.       — А разве ты не это же сделал со мной? — прервала она его. — Или шантаж уже не в счёт?       — Незначительные детали, — отмахнулся он, и Джо снова распахнула глаза, но уже от того, что он даже не дал ей возможности ответить, предчувствуя её реакцию на такие слова.       Он уже точно знал, как отвлечь ведьму так, чтобы она и вовсе замолкла.       Клаус уже по привычке очертил большим пальцем пару ее рёбер, второй рукой снова оголяя одну сторону шеи. Чуть отодвинувшись лицом от неё, он простым надавливающим движением заставил ее запрокинуть голову себе на плечо для своего удобства. Но скованность он снова ощутил в ней.       — Тебе стоит попытаться расслабиться, mi amor, — успокаивающе произнёс Ник, действительно желая добиться этого от девушки. Ему ни капли не льстила её напряжённость рядом с ним. Даже наоборот, почти не нравилась. И он даже признал себе, что расслабленная Джоанна в его руках куда лучше и привлекательнее.       — Легко тебе говорить. Не у твоей шеи сейчас находятся чужие клыки, — сыронизировала Джо чуть нервно, снова сглатывая.       Клаус усмехнулся, принимая ее правоту. И понял, что в таком случае просто придется прибегнуть к старому проверенному методу: действия.       Вообще-то, ещё одна ирония состояла в том, что Гилберт почти всегда верила действиям, а не словам. Исключения составляли близкие люди, которым она доверяла без оглядки. Клаус же в это число не входил.       Мужчина склонился к её шее, действительно имея в себе огромную силу воли, когда он уже вот-вот мог вонзиться в её шею клыками. Но останавливал себя.       Одно дело упиваться чьим-то страхом и медленно иссушать жертву, другое — пытаться избавить от страха.       Он и сам не удержался, прикрывая глаза. Кончик носа коснулся её кожи, но он почувствовал только приятный аромат самой девушки. Всё те же цветы, чей аромат напоминал луговое поле ранним утром. И всё было покрыто свежей росой.       Но за этим скрывалось нечто более сладкое и притягательное.       Первородный почувствовал, как из дёсен прорезались клыки, как глаза налились кровью и радужка полностью окрасилась в янтарный. Теперь уже голод накрывал его, но поровну он делил место с самоконтролем, который тратил на прелюдию. И делал это не только ради самой девушки. Понимание, что ему это понравилось ещё у магазина, подбило на подобное. Хотелось ещё раз сделать то, что выбьет Джо из колеи окончательно и она уже не найдет в себе сил играть в уверенную гордость, коей часто казалась в его глазах. Ему самому это нравилось.       Пусть только сейчас, но он добьётся этого и запомнит на всю жизнь. А потом уже точно будет знать, что вряд ли захочет резко оборвать всё и прекратить. Слишком искушающее зрелище.       Клаус сжал чуть крепче рукой талию девушки, оставляя в том месте чуть побелевшие отметины, но ни грамма боли или дискомфорта не принося самой Гилберт.       Это действие импульсом тока пробило её изнутри. Она даже сама не поняла, как это начало помогать ей чуть успокоить бушующий грудной страх.       Клаус снова услышал удар её сердца, но теперь уже знал, что вызвано это не волнением. Он точно знал, что делать. Найти нужный подход к этой девушке оказалось даже проще, чем он думал. Трудность заключалась лишь в моменте. Уловить подобное можно было случайно. Ему удалось это уже дважды.       Ещё с несколько секунд помедлив, Клаус коснулся только кончиками клыков шеи и Джо, ощутив это, напряглась. Клаус снова замер, но уже не стал медлить, продолжив. Клыки аккуратно стали погружать в девушку и она сморщилась. Было неприятно, очень неприятно, но радовало уже то, что она не чувствовала такой же боли, как в прошлый раз. По крайней мере ей не пытались разорвать шею.       Привыкнуть к этому сразу не получалось. Время нужно было, чтобы хотя бы принять то, что в ней сейчас лишняя «деталь».       Девушка и вовсе зажмурилась, перестав обращать внимание на самого Клауса. Сейчас только одна его часть волновала её больше самого гибрида.       Дыхание сбилось одновременно с его собственным. Клаус готов был поклясться, что в этот момент мог бы за раз забыть всё, что между ними произошло, ведь если все те три месяца вели к подобному — он готов был пройти ещё раз через это, только чтобы понять, что награда за всё стоит бо́льшего, чем он мог себе только представить.       На языке только успели появиться первые капли, а он уже сумел прочувствовать весь вкус. Всю эту яркость.       И это действительно было невероятно.       Сладость, которую он представлял себе, была ещё лучше. Тёплая жидкость приятно стекала по горлу, наполняла рот и он не останавливался. Он даже не знал, сможет ли.       Чёрт, как можно сопротивлять этому? О какой теперь выдержке может идти речь уже с его стороны? Можно ли вообще и дальше расставлять с этой девушкой собственные границы, которые будут отделять его от этого?       Третий глоток был больше. Гилберт это точно поняла, когда не сдержалась и рукой вцепилась в его руку на талии, сжимая. Девушка всё ещё жмурилась, ощущая лёгкое жжение на шее, где всё ещё находились чужие клыки. По-прежнему неприятно, но терпимо. Более того, к этому даже можно попытаться привыкнуть.       Клаус не мог понять, что больше толкнуло его на временную остановку. Или желание продлить это удовольствие, или то, как девушка сама стала цепляться за него, неосознанно в нём же — своём личном грехе — пытаясь отыскать своё успокоение на это время.       Её просто нужно было снова отвлечь.       Рука, за которую девушка держалась, оказалась сверху. И Джоанна ощутила покалывание под кожей, которая оказалась накрыта его теплом. Джо почти вдавила своевольно затылок в его плечо, пока он продолжал делать глоток за глотком, не в состоянии отстраниться или хоть на секунду прерваться. Лишь на подкорке сознания сидело крепкое напоминание, что он не должен перестараться и обязан продолжать слушать её пульс. Клаус не должен дойти до того, чтобы она начала слабеть.       Мужчина крепче прижал девушку к себе, вторую свободную руку кладя на оголившийся ещё больше живот. Он умудрялся заставлять её переживать и в то же время так же быстро успокаиваться. Отвлекал тем способом, который в ней порождал нечто более скрытное, тёмное, чего она не замечала за собой раньше никогда.       Он знал, что сможет вырвать из неё потаённые чувства и желания. Знал и наслаждался произведённым эффектом.       Клаус про себя ухмыльнулся, ощутив её дрожь на шее. Невольно вспомнилась его же собственная фраза и он убедился, что шея девушки и впрямь слишком чувствительна. И она словно мысли его прочла, когда кожи коснулось горячее дыхание и ещё более тесный контакт. Джо протестующе дернулась, но снова оказалась плотно прижата к телу первородного, не позволяющего ей отстраниться. Уже поздно. Она и правда проиграла ему всухую.       Уже шестой по счёту глоток только усилил жажду почти до невозможной. У гибрида и самого сбилось ко всем чертям дыхание. И он знал, что если подобное произойдет снова, то готов будет и вовсе не дышать. А он всё ещё помнил, что за ней остаётся последний должок.       Джо внушила себе, что это скоро закончится и под его горячими касаниями почти безвольно расслабилась. Она неровно дышала через приоткрытые губы и каждый вздох сопровождался ударом сердца.       Ладонь на её животе медленно скользнула ниже, проходясь по коже до мурашек. И остановилась на бедре. Клаус почти мгновенно расслышал на подкорке сознания её обрывистый вздох после этого. Джо, вероятно, и сама не ожидала подобного и даже не понимала, почему это вызвало в ней столь откровенную реакцию. Но думать об этом сейчас мужчина даже не собирался.       Одна внезапная мысль, даже осознание, что подобное может быть доступно кому-то ещё, порождало в нём собственническую сторону. Он терпеть не мог делиться тем, что хочет иметь один. Но Джоанна ему не принадлежит. Ни она сама, ни её кровь, ни её мысли, ни даже чувства.       И даже так он получает больше, чем кто-либо ещё. Получает то, что вообще никто ещё не получал.       Джо понимала, что если он так дальше продолжит, то и вовсе может не остановиться. Она это знала отлично. Её кровь обладает сильным воздействием на жажду вампиров. С Клаусом ничего другого и не происходило. Всё то же самое.       За исключением разве что того, что её кровь не действует на его сторону вампира как яд. Только как искушение и тот самый запретный плод, который он раз вкусил и понял, что это теперь станет тем, что он захочет повторить снова.       — Клаус… — на выдохе произнесла она тихо, давая понять, что уже достаточно с него.       Гибрид это расслышал, как и намекающие нотки в одном лишь его имени, что сошло с её уст так непривычно… прерывисто, что он не смог оторваться сразу после. В последний раз он, прижавшись к девушке сильнее — в особенности к ее шее, — сделал еще один глоток крови, понимая, что теперь жажда стала сидеть в нём неутоленная. Даже после того, как его желание вроде как должно было стать исполненным, вместо этого оно лишь сильнее возгорелось в нём. Оно стало толкать его продолжить и не слушать девушку, но он всё равно оторвался с шумным выдохом. И Джо смогла облегчённо выдохнуть, правда то жжение в шее сменилось теперь ещё и какой-то пустотой.       Клаус запрокинул голову назад, прикрывая глаза. Губы были покрыты алой кровью, клыки всё ещё сверкали под светом в номере.       — Потрясающе… — тихо прошептал он не без сильно бьющего из него желания. Оно не ушло, не затаилось, а только окрепло и сидело почти на виду, как будто давая понять, что не уйдет, пока полностью не будет удовлетворено.       Джо накрыла рану на шее рукой, чуть поморщившись. И убрала как-то несмело с себя его руки, отходя на шаг.       Развернувшись, она исподлобья посмотрела на него. Смотрела, как он медленно опускает голову, как клыки исчезают, а глаза снова становятся человеческими. И лишь окровавленные губы всё ещё напоминали о произошедшем.       Ровно через три секунды он встретился с ней взглядами, нарочито медленно пальцем стерев с губ остатки крови, которая после оказалась на языке.       Джо против воли как завороженная проследила за этим действием, пока снова не вернула глаза к его глазам, но уже поздно понимая, что сильно подставила себя этим. В который раз.       Клаус не разрывал зрительного контакта, молчал и провокационно держа на губах кроткую не то улыбку, не то ухмылку, затаившуюся ещё и в глазах вместе с этими потемневшими нотками. Некогда зелёно-голубой оттенок стал почти приближенным к тёмно-зелёному.       Джо не смела первая заговорить, на самом деле даже и не зная, что сказать ему. Клаус молчал лишь потому, что хотел, чтобы снова в голове предстало яркое воспоминание произошедшего только что. А открытый вид её шеи, покрытой немного кровью с сильным приятным ароматом, только закреплял в голове этот момент.       Клаус теперь понимал прекрасно Кэтрин, которая едва не вцепилась в руку девушки ровно перед своей смертью. Понимал Стефана, чей контроль и без того желал лучшего, а тут ещё бо́льшее искушение в лице его же лучшей подруги под боком. Ему стало почти смешно от понимания, что он стал жертвой подобного. Попал в ловушку её опьяняющей магической крови и даже не сопротивлялся. Наверное, это даже тот самый случай, когда он готов поддаваться этому соблазну вновь и вновь.       Он точно знал, что ещё хоть раз, но сможет повторить этот момент. Чуть позже, но сможет.       Сможет сам. Ни другие вампиры, даже с риском снова стать людьми. Ни его братья и сестра, на которых её необычная кровь тоже не действует. Ощутив этот изумительный вкус лишь раз, он точно знал, что не желает разделять с кем-то подобного рода удовольствие.       Пусть она подарит ему хоть всю свою ненависть, но даже это не помешает ему стать тем единственным, кто может посягать на неё в этом плане.       — Ты оказалась права, — заговорил первым Клаус, вытирая с уголка губ последний след крови. — Это и правда что-то невероятное.       — Это была разовая акция, — сказала она, сильнее прижимая руку к шее, где всё ещё продолжала сочиться кровь. Клаус тоже заметил это, делая шаг снова к ней, прикусывая теперь свое запястье.       Джо хотела отказаться, но Клаус это пресёк сразу, прикладывая к её губам свою руку, второй ладонью придерживая за затылок, чтобы она не остранилась. И она подняла на него глаза, даже не скрывая неодобрения и протеста.       — Ну насчёт разовой акции не соглашусь. Ты всё-таки ещё должна мне, — пожал он плечами и её взгляд поменялся.       Клаус говорил серьёзно.       Джо и без того будет выполнять почти всё, что он скажет ей. Приказы, просьбы, но не более. В этом заключалась их сделка. Но ещё один долг не обязывал к тому же. Здесь уже не было тоже почти никаких ограничений. А воспользоваться шансом, чтобы снова ощутить этот неповторимый вкус, он не упустит. Всё складывается в его пользу как никогда лучше.       Может, Элайджа и Глория были всё же правы, что она ему интереса не только в плане своей уникальности.       Но признаваться в этом кому-то ещё он пока не собирался.       Джо же понимала, что ей всё же придется ещё раз потерпеть это, а после снова всё вернётся к более тривиальному ритму жизни. Там уже она сможет забыть всё произошедшее.       Джо хотела оттолкнуть его от себя, но Клаус сильнее прижал руку к ее губам, надавливая немного, чтобы она открыла рот и сделала несколько глотков.       Джо, как бы не старалась, но рот стал наполняться металлическим привкусом чужой крови, что ее едва не стошнило. И пришлось, скривившись, проглотить это, мысленно уже несколько раз покрыв различными проклятиями этого первородного, который словно привык вносить в её жизнь неожиданные изменения. А ей оставалось только пытаться сопротивляться и принимать факт, что ее обыденность нарушена только из-за него одного. Вот тебе и привычный ритм жизни...       Всё полетело крахом ещё три месяца назад. Рассчетливость Клауса как-то резко перевернула в девушке многое.              Только когда Ник был уверен, что Джо выпила его кровь, он убрал руку. И она тыльной стороной ладони стёрла остатки с губ.       — Я хочу, чтобы это осталось только между нами, — подняла она на него потяжелевший вмиг взгляд. — Раз уж добился своего, так хоть держи рот на замке.       Клаус вопреки тому, что должн был бы удивиться такой резкой смене настроения и ответить что-то в своём стиле, всё же усмехнулся и кивнул.       — Иметь такой личный момент втайне от твоего друга и моей сестры... — протянул он издевательски, но и сам понимал, что пока не станет никому этого рассказывать. Однако после того, как Джо сказала это ему сама почти приказным тоном, захотелось ещё немного поиграть.       — Достаточно просто иметь способность молчать когда нужно, Ник. Знаешь, для начала и это неплохо, — обронила она уже тем привычным колким тоном. И, обойдя мужчину, направилась прямиком в ванну, чтобы стереть с шеи и губ остатки его и своей крови.       Клаус через плечо проследил за девушкой до того момента, пока за ней не закрылась дверь. И он уже более ясным разумом ещё раз прокрутил в голове всё произошедшее за весь день, чтобы прийти к одному осознанию.       Его корешок уже не то, что дал росток, а полноценный крепкий стебель.              Шум воды прервал его мысли и Клаус понял, что уже ничего не услышит из ванной комнаты. Но сейчас ему это уже и не нужно было. Всё, что он хотел, было услышано минутами ранее. Когда он ещё прижимал девушку к себе так, словно это правильно. Словно так должно быть. И то, что он смог испробовать её кровь, для девушки было как простым выражением жажды вампира. Она знает, что подобное происходит всегда, стоит её крови проявиться перед клыкастыми. Но для вампиров это иногда значит и другое. Позволение питаться друг другом для вампиров значит слишком личное, интимное. Но девушка была ведьмой с необычной кровью. И всё же для Клауса это стало личным. Только между ним и ей.       Ещё на улице, откуда вообще всё началось, он понял, что стоит просто рассчитать силу удара по ее стойкости и сделать это правильно, чтобы она не заметила этого сразу и не смогла вовремя сгруппироваться. Так и произошло там, но Клаус пришёл тогда ещё к мысли, что хочет узнать, как она поведёт себя при более напористом ударе.       Он узнал.       Чем более решительнее он делал это по отношению к девушке, тем быстрее она теряла уверенность. И походу даже не до конца понимала, что всё-таки даёт ему ту покорность, о которой он думал. Которую хотел получить.       Некогда желание сломать девушку и наслаждаться её болью и уничтожением гордости переросло в резкое побуждение вызывать только то, что он пару раз получил за сегодня. Оказывается, её открытость перед новым в жизни стала интереснее того, что он бы получил, поступи иначе, как планировал изначально. Смотреть на её смломленность уже вряд ли бы вызвало те же эмоции, как от самого первого представления и ожидания.       Сегодняшний день стал для него днём принятия нескольких решений. Одно из них сильно выделялось по сравнению с другими. А ещё понимание, что нет той ненависти, о которой девушка ему твердила из раза в раз.       И на самом деле спектакль, который Джоанна якобы закончила, вовсе не завершился. Произошла лишь смена декораций.