Анютины глазки

Корсет был до ужаса неудобным – стоило ему затянуться, вдохнуть полной грудью уже не получалось. Не удавалось даже нормально наклониться, дабы поправить застежку туфель, которые обязательно сегодня натрут. Подол платья постоянно мешал делать уверенные шаги, отчего его вечно приходилось придерживать. Комната пропахла едким запахом лака для волос, от которого уже слезились глаза. А непослушные прядки все продолжали выпадать из пучка. Сколько разных неприятностей подряд в такой важный день. Ольга стояла перед зеркалом трельяжа, пытаясь успокоить дыхание. Не помогал ни счет до десяти, не настойка на малине. Девушка подняла перед собой руку, смотря на еще пустой безымянный палец. Она покрутила ладонью, пытаясь представить, как будет сверкать золотое кольцо. – Ты хватаешь платье прям в кулаки, – усмехнулась Аня, выплывая позади подруги. Она обхватила скрипачку со спины, бережно беря в ладошки перед белоснежного платья. – Хватит того, чтобы просто поднять их пальцами. – Ты всю жизнь пляшешь на сцене, придерживая платья! – заныла Оля, дернув плечами. – А я точно захочу потанцевать, или подойти к кому-то, и упаду как дурочка. – Зато какая красивая дурочка, – промяукала в ответ Анечка, обнимая невесту. Ольга страдальчески заныла, всплеснув руками. И правда, какой важный день – свадьба! Так хочется, чтобы все прошло хорошо, нет, даже идеально. Чтобы не была пьяных драк, и трезвых желательно тоже. Чтобы каждый гость чувствовал себя комфортно и, самое главное, чтобы чувствовали себя комфортно Оля с Сашей. Аня встала рядом с Олей, также смотря в зеркало трельяжа. Даже на каблуках, она все еще была ниже скрипачки. Но Сакк делала ей скидку в пользу того, что и Оля сегодня на высокой, весьма неудобной шпильке. Нюта поправила лиловое в облипку платье, что так старалось задраться до самой попы. Рукава были длинными и свободными, как большие фонарики. А зону весьма глубокого декольте красиво обрамляло кружево. – Я его сегодня точно сниму, Оля, – прорычала Аня, заглядывая в вырез. Пустовато, но пушап спасал. – Я после тебя, – вздохнула пока еще Сурикова. – Девочки! – неожиданно влетела в комнату Елизавета Андреевна, держа в руках белоснежные, жемчужные бусы. А точней то, что от них осталось. – Девочки, я порвала цепочку! Вот почему вы мне не помогли ее застегнуть?! – Елизавета Андреевна, по-моему, белого цвета сегодня будет вполне достаточно, – улыбнулась Аня, двумя руками указывая на невесту. – Причем во всех смыслах… За окном загудели машины. Следом за сигналами последовали веселые крики и, кажется, даже звук разбивающейся бутылки. Аня выскочила на балкон, изумленно разглядывая богатый лимузин и легковушки, все украшенные в одном стиле. Белые ленты, розы, неказистые лебеди. Из лимузина вышел Саша, поправляя пиджак. Он поймал взглядом Сакк и развел руками, всем своим видом спрашивая: «И где?». Анечка подняла плечи, замахав руками из балкона в комнату, отвечая товарищу: «Забирай ее уже!». Гости стояли по обе стороны от регистраторши, что в сотый раз перелистывала свадебную книгу. Родители стояли в первом ряду, а после них – самые близкие друзья. Оставшиеся граждане бандиты покорно ожидали за пределами ЗАГСа. Аня прошмыгнула к Томе, обнимая ту за плечи. – Ну вы долго как-то, – прошептала Тома подруге на ухо. – Невеста словила свадебный кризис, – вздохнула Анечка, покачивая головой. Мужская ладонь коснулась спины Сакк, изучая ее праздничное платье. Пчела навис над девушкой со спины. Аня повернулась к молодому человеку, уже собираясь что-то сказать, как увидела бутоньерку в его пиджаке. Лиловую, в цвет ее платья! Цветочки неопрятно торчали в разные стороны. Девушка недовольно насупилась и стала поправлять украшение. – Нют, не пытайся, лучше выглядеть точно не станет, – хохотнул Валера, стоя по другую сторону Томы. – Том, бросай этого глупца, он такой невероятный красоты не видит, – пригрозил пальцем Витя, подмигивая Тамаре. – Это я сегодня кого-нибудь брошу, – протянула Аня, вновь ровняясь с Томой. Пчелкин округлил глаза, недовольно смотря на спутницу. Та округлила глаза в ответ. – Да-да! Свадебный марш, заигравший в зале, приказал всем молчать. Гости вытянулись, как гитарные струны, затаив дыхание. Татьяна Николаевна сжимала в ладонях платочек, что прижала к сердцу. Катя, стоявшая рядом, тыкала сестру в бок, не давая той совсем раствориться в чувствах. Регистраторша мягко улыбнулась, открывая перед собой бархатную, красную книгу. Дверь позади гостей отворилась, и будто поплыли по ковровой дорожке Александр Белый и Ольга Сурикова. Девушка крепко держалась за руку жениха, боясь перевести взгляд на гостей. Знала, не сдержится – заплачет. Парень же не сводил взгляда с избранницы. Шел уверенно, даже не смотря вперед, словно точно был уверен, не споткнутся. Аня большими глазами изучала молодожен, собрав ладошки в замок за спиной. Сейчас Оля выглядела как никогда взрослой девушкой. Не той девочкой, с которой они воровали яблоки с соседнего участка, с которой рисовали на асфальте то, что рисовать нельзя. И даже не той, с которой они проводили целые ночи в комнате за разговорами, скромным шепотом и до ужаса громким смехом. Внутри что-то переворачивалось, а так называемые бабочки в животе уже сделали коконы, заполоняя собой все пространство. Будто ответственность теперь легла и на Анины плечи. Например, помогать Оле по хозяйству, выслушивать ее жалобы на Сашу, а в будущем, может, и нянчить маленького Белова. – Сурикова Ольга Евгеньевна, согласны ли вы стать женой Белова Александра Николаевича? – …Согласна. – Белов Александр Николаевич, согласны ли вы взять в жены Сурикову Ольгу Евгеньевну? – Согласен. Эти слова отрезвили, вывели из транса воспоминаний. Аня встрепенулась, наблюдая, как по очереди новая ячейка общества оставляет подписи в документе. Не смогла не отметить, как дрожат руки музыкантши. – Теперь свидетели, прошу расписаться и вас. Аня вышла из толпы, уже протягивая руку к перу, как заметила, что то же самое делает и Витя. Девушка в недоумении на него посмотрела, юноша неловко заулыбался. – Молодой человек, давайте пропустим даму первой. – А он у нас невоспитанный! – хохотнул Космос, закивав головой. Катя прыснула со смеху в кулак. Сакк поставила свою подпись, даже не веря, что делает это. Она и вправду дает согласие на то, чтобы ее Оленька вышла замуж за этого некогда «уголовника». Хотя, как будто она сама сейчас лучше. Сакк передала ручку Пчеле, и тот поставил свою подпись. Молодые вернулись к гостям, вновь отдавая все законное внимание молодоженам. Глупые колечки надевались с трудом. Оля смущенно улыбнулась, прикладывая силу для того, чтобы окольцевать любимого. Саша же наполнил этот жест всей любовью и нежностью, которой только мог. Колечко ловко запрыгнуло на безымянный пальчик невесты. И вот, регистратором была отдана последняя и, пожалуй, наиболее приятная команда сего мероприятия – скрепить брачные узы поцелуем. Овации, крики и радостное: «Горько!». Катя уже вовсю вытирала слезы, давно отобрав у Татьяны Николаевны платок. Космос и Валера радостно за обнимались, не сумев сдержать чувств. На свадьбе чуть не произошел еще один поцелуй, но юноши вовремя отпустили друг друга. Аня поджала губы, опустив голову вниз и разрешая слезе спуститься по ее щеке. Витя мягко взял девушку за талию, притягивая к себе. Дама ответила на этот жест, подняв голову, а Пчела, в свою очередь, мягко поймал слезку на щеке Ани, смахивая ее. Взгляд родных, голубых глаз опускал на землю. Наверно, ей бы тоже хотелось быть на месте Оли, а вместо Саши чтобы стоял Витя. Пчела мягко поцеловал спутницу в губы, на что та охотно ответила. Раз они в главном зале любви – тут без поцелуев никак! Я хочу быть с тобой…Я хочу быть с тобой! Я так хочу быть с тобой! Я…хочу быть с тобой… И я буду с тобой. Бутылки шампанского открывались также громко, как взлеты ракет. Пробки отлетали в стороны, успев лопнуть несколько шаров. Большущий стол буквой «П» ломился от еды, напитков и гостей. Официанты не успевали обновлять бокалы, когда за обсуждениями рождался новый тост, который обязательно следовало обмыть. Счет поцелуев переваливал уже за третий десяток, Оля смущенно бралась за губы, ощущая, как те набухают. Саша же неустанно любовался своей красавицей. И поцелуев ее ему не хватало будто кислорода. – Крепкого налейте чего-нибудь! – скомандовала Катя, хватая Космоса за край пиджака. Длинный тут же повернулся к женщине, хватаясь за бутылки. Аня хихикала, сидя рядом с Витей. Оля очень просила сесть подругу рядом с ней, но та наотрез отказалась, скрывая почему. Подарки сменяли друг друга каждые пять минут. Шикарная рыба, что вынесли официанты, была отдана на съедение братьям. А не менее шикарная композиция цветов заставила Олины глаза загореться. – Давай бокал, радость моя, – усмехнулся Витя, протягивая спутнице рюмку. Пчела подавился, увидев в руках дамы рюмку. – Никакого сухого закона, я сестру замуж выдала, – покачала головой Анечка, приближаясь к лицу Вити. Она мягко улыбнулась ему прямо в губы, и пара сомкнулась в поцелуе. Ее губы на вкус были как клубника, маринованная в водке. Его губы горчили табаком и непереносимой для Ани селедкой. – Граждане-товарищи! – закашлялся Космос, подымаясь со своего стула. Холмогоров схватил за локоть Сакк, подымая ее тоже. Девушка с трудом дотянулась ртом до рюмки, успев осушить ее и поставить на стол. Поправила неудачное платье и выпрямилась, заулыбавшись. – Пока все еще не такие пьяные и в адеквате – наше с сеструхой поздравление! – гордо заявил Космос, судорожно вытаскивая из кармана брюк шпаргалку. – А мне ты сказал, что выучил, – еле слышно прорычала Аня. – Я тебе вообще много чего говорю, – прошептал в ответ Кос. Шампанского сейчас бежит река, – Космос взял в руки закрытую бутылку шампанского. Теперь у нас ты – муж, а ты – жена! – указал на каждого из молодоженов, открыл бутылку, чуть не выбил Оле глаз. И этот миг пусть будет – навсегда, – Аня увела руки за спину, ища что-то на стуле. И в вашу честь звенят колокола! – достала из-за спины детские погремушки. Поднимем тост за вас, и выпьем все до дна! – Кос наполнил Анин бокал и крепко прижал к себе подругу. Оля захлопала в ладоши, вставая со своего места. Как и учила подруга, она легонько приподняла платье пальчиками, и понеслась на встречу Сакк. Анечка вышла из-за стола, обнимая невесту. Кос подошел к Сане, также утягивая его в свои медвежьи объятия. – Дорогие гости, – поднялся со стула Витя, начиная очередной тост. Аня гордо нахохрилась, всем своим видом показывая: «Мой говорит». – У нас сегодня большой день, большой праздник… Пчелкин разжал ладонь, показывая всем свисающие ключи. Саша отвел сигарету в сторону, переводя взгляд то на друга, то на подарок. Ольга перестала жевать, более того, этот чертов банан теперь вовсе не лез в горло. – Пчелка, родной! – заулыбался Саня, протягивая брату руки. Оля, обняв каждого из мужчин, юркнула к Ане. Она наклонилась к ее уху. – Дорогая квартира? – Оль, я свечу не держала, – хохотнула Анечка, заботливо поправляя прическу подруги. – Просто знаю, что большая. Мальчишки туда одни ездили. Праздник, казалось, был бесконечным. Сменилось несколько горячих, алкоголь от «легкого-веселящего» стал до ужаса крепким и терпким. Ане казалось, что к концу веселья она будет лежать под столом. Примерно той же консистенции был уже и Фил, который не самой уверенной походкой шагал к сцене. Этот подарок, пожалуй, был одним из лучших. Граждане бандиты затаили дыхание, точно зная слова песни, но подпевать не смели. Оленька чуть печально склонила голову на плечо Саши. Жених укрыл невесту в объятиях, стараясь спрятать ото всех. Аня откинулась на спинку стула, безмолвно подпевая «музыкантам». Пчела улыбался каждый раз, когда ловил взгляд своей дамы. Та же смущенно улыбалась в ответ. Витя, конечно, уже тоже пел Анютке, воспевая ее. Трио держалось на сцене не очень уверенно, но очень обаятельно. Братья держались друг за друга, не давая упасть. Витя, как тот, кто знал песню лучше всех, пел ее хоть и весьма с трудом, но вполне точно. Валера старательно помогал на подпевках. А Космос не пел, он улыбался и просто был красивым. Он выучил только припев. Лимузин, что вел за собой легковушки, остановился у шикарной высотки. Дверцу открыл водитель, выпуская вначале Саню, а затем Олю. Из соседних машин вывалились гости, пытаясь уместить в руках и букеты, и бокалы, и бутылки. Теперь шампанское было разлито не только в ресторане, но еще и на улице. Саша утянул невесту в поцелуй, одна беда – для того, чтобы считать, все уже забыли цифры. Жених проверил наличие ключей в кармане, после чего закинул красавицу-жену на руки. Оля звонко засмеялась, замахав гостям на прощание. – Оля, если что-то не понравится, ты так и скажи, поняла? – не унимался Космос, уж очень беспокоясь за подарок. – И помашите с окошка! Обязательно! – Оля, напиши мне потом ваш новый номер! – замахала рукой на прощание Аня, выплескивая из бокала шампань. Молодожены скрылись в подъезде. Оставшиеся бригадиры встали в круг, держа рядом своих женщин. – Там такие ракеты будут! – восхищенно сказал Кос. – Они нам помашут, а мы – БАХ! – Мальчики, ну опять пальба, – устало протянула Тамара, отводя голову. – Вот именно, как в такой атмосфере детей делать, – поддержала Аня подругу. – С радостью, Анечка, и со спецэффектами! – прикрикнул Пчела, утягивая даму в крепкий поцелуй. Вырваться из него было сложно, да и, честно говоря, не очень хотелось. Оглушительный взрыв привел всех в чувство. Осколки, оставшиеся от окна, летели вниз. Рама с грохотом ударилась о землю, разлетаясь по сторонам. Ни криков, ни шума более. Ажурный бокал выпал из рук Ани, когда та уставилась на дыру в стене. Она никогда прежде не видела ничего подобного. Но осознание пришло не сразу… – Белый! – крикнул Фил. Пчела тут же сорвался с места, забегая в подъезд. Парни рванули следом. Саша, перепрыгивая горящие ступени, спрыгнул с перил прямо перед лицом Вити. Кулак Белого пришелся ровно по лицу Пчелкина, заставляя того повалиться назад. Парни сцепились в звериной хватке, где Витя точно проигрывал. Космос налетел на драку, упав самим. Он вцепился в Сашу, пытаясь оттащить его от друга, но ничего не выходило. Фил схватил Белого, рывком утягивая назад. Пчелкин пополз назад, утирая кровь с губ. – Саша, где Оля? Оля где?! – трепетал Кос, пытаясь поймать безумный взгляд брата. Аня, почти на четвереньках, сравнялась с парнями на лестничном пролете, вытаращив от страха глаза. Злость, обида и ненависть бушевали в груди. Хотелось броситься к Вите, спрятать его от всего зла, что произошло здесь только что. – Это ты сделал? – процедила Аня, переводя ледяной взгляд на Белого. Ответа не последовало. Валера схватил Аню за руку, утягивая за собой. Ну конечно, Оленька. Вновь перепрыгивая ступени, и при этом пытаясь удержаться в туфлях, Сакк спешила вперед, окрикивая подругу. Квартира будущих Пчелкиных была хоть и небольшой, но вполне уютной. Главный критерий Ани: «Чтобы большая кухня и красивая ванная». Главный критерий Вити: «Чтобы забрать Аню из общаги». Преимущественно темные стены, обои которых украшали бордово-черные узоры. Полы, выложенные линолеумом, пытались казаться деревянной выкладкой. Просторная спальня с мягкой двуспальной плавно перетекала в действительно большую кухню, из которой можно было выйти на балкон. Квартира была уставлена цветами, за которыми Анечка трепетно ухаживала. Пчела смеялся над ней, когда та возилась в земле. Но, вместе с этим, это подкрепляло излюбленное прозвище Вити для Нюты. Аня лежала в кровати, укутавшись в махровый белый халат. После совместного переезда, одним из главных правил, вступившим в силу – засыпать только вдвоем. Пчеле показалась эта просьба странной. Аня утаила те страхи и переживания, что бурлили в ней с каждым днем все сильней. Страх – где же он сейчас, с кем, что делает, приедет ли он домой вообще. Конечно, ей не нравилась жизнь, в которой варится избранник. Конечно, она до потери голоса кричала на него за рэкетирство и то, какой опасности он сам себя и подставляет. Но стоило Вите перейти на шепот, крепко прижать к себе, она прощала ему все. Даже то, что прощать не следовало бы. Но как итог, самым большим страхом всегда оказывался страх потерять Витю, даже если это случится из-за глупой бытовой ссоры. Она не хотела этого допустить. Листать каналы не было смысла. В это время, в телепрограмме можно было наткнуться только на эротику, для которой у Сакк было не то настроение. Телевизор погас, и теперь небольшую квартирку освещала только лампа с кухни. Аня задрала голову к изголовью кровати, устало вздыхая. Глаза слипались, но Витя еще не пришел… – Аня? – послышался звук ключа в двери, а затем и голос из прихожей. По звукам, Витя шумно сбросил с себя пальто. Парень разулся и прошел в квартиру, тут же находя девушку. – Не спишь… – С вами, блять, уснешь, – прорычала девушка, вскакивая с кровати. Пчелкин поставил на пол пакет, с которым приехал. Неспешно, он стал сближаться с Аней, протягивая к ней руки. – Не сердись на Саню, – еле слышно сказал Витя. Голос его такой уставший и поникший. – Не сердись?! – ахнула Аня, попытавшись выкрутиться из хватки парня, но безуспешно. – Витя, среди всего Сашиного окружения, он подумал на тебя! На Сашу устраивают покушение, и среди всей его швали, он думает, что это ты! – Хватит, – прорычал Витя, грубо сжимая халат девушки в руке. Сакк дернулась назад, но отойти так и не получилось. Лицо Пчелкина помрачнело. – Мне видней. Ты знаешь его совсем ничего, а мне он брат. Окажись я в такой ситуации…любой потеряет доверие к себе. Рука Вити устало отпустила халат, и Аня прошла на кухню. Посильней запахнув халат, она вышла на балкон, опираясь о перила. Что же это за дружба такая, где ты не доверяешь самым близким. Пчелкин ступил за дамой, подбирая по пути пакет, с которым приехал. Аня почти повернула голову на шелест, что заинтересовал ее, но она не должна была так быстро снимать маску обиды. – Тебе тут Оля передала кое-что, – Витя почти вплотную встал к Ане, оказываясь сзади. Золотая пряжка ремня, и возможно не только она, нескромно упирались в самую Анину… – Надеюсь, там кусок торта. – Ну, он тоже. Пчела достал из пакета удивительной красоты букет. Наполняли его розы и лилии цвета свадебного платья. Разбавляли композицию насыщенные зеленые листья разной длины и форм. Обрамлял букет золотой бант и ленты. Цветы немного потрепались в дороге, но общей красоты не потеряли точно. Аня выпрямилась, удивленно рассматривая букет. Несмело, она взяла его в руки, поднимая голову на Пчелкина. – Ну, она забыла его кинуть, – усмехнулся Витя. – И попросила передать лично в руки. Чтоб точно поймала. Анечка расплылась в хитрой улыбке, прищурив глазки. Оценив аромат цветов, она прислонила букет к груди парня. – И что? И за тебя? – театрально ахнула Сакк, придирчиво рассматривая кудрявого с ног до головы. – Нет, можешь перевыбрать конечно, что я, тиран что ли, – прохрипел Витя, изведено вздыхая. Мужская рука коснулась женской шеи, заставляя ту приблизиться. Жест полной доминации и абсолютного повиновения, где каждый был доволен своей ролью. Пчела приблизился к губам Ани, сохраняя между ними никчемные миллиметры. – Но любому другому, обещаю тебе, я прострелю колени. – Ой, у тебя все еще кровь на губе… – прошептала Анечка, медленно развязывая галстук избранника. – Сейчас уберем. Двое сцепились в поцелуе, на ощупь выходя с балкона. Нечаянно был задет телевизор, но с трудом устоял. Откинут мешающийся под ногами пакет с обещанным тортом. Женское дыхание участилось, в халате становилось все жарче. Аккуратный бант на животе был развязан, а вслед за ним сброшен халат. От праздничного мужского наряда остались лишь воспоминания и фотографии. С него были сброшены все мешающиеся тряпки, которые мешали ему почувствовать горячее девичье тело. По всему телу Анны пробегал волнующий трепет, когда ее руки оказывались скованы одной Витиной ладонью над ее головой. То, как она стыдливо отводила взгляд, будто все еще стесняясь себя нагую. То, как хотела она изучать Пчелкина в моменты животного возбуждения, но все равно прикрывала глаза, когда парень оказывался внутри. Они любили разговаривать друг с другом, любили спорить и даже ругаться, но еще больше они любили принадлежать друг другу. Еще ни разу до этого секс не казался Вите столь желанным, а оргазм столь сильным, чем с женщиной, которая знает, сколько ложек сахара положить ему в кофе. И вот, у Ани вновь сводит ногу от постоянных нагрузок, а Витя закидывает ее себе на плечо. Постельное уже давно смялось, и неприятно впивалось в самые неожиданные места, точно оставив после себя отпечаток. Женское тело было мягким, его хотелось сжимать в руках, пробовать на вкус, рисовать языком узоры. Еще красивей оно становилось, когда оказывалось сверху, забирая контроль себе. Изгибы тела выделялись на фоне тускло мерцающего света, походя на изображения ренессанса и их восхитительных муз. Влюбленные голубые глаза осматривали девчонку и убеждались в который раз – здесь все было идеально, к месту. А все то, что она не любила в себе, он зацеловывал до алых пятен. – Блять… – Аня откинула голову назад, протяженно выдыхая. Капелька пота противно спустилась со лба, преодолела щеку и продолжила путь по шее. На трясущихся бедрах ее обосновались руки Вити, что водили то вверх, то вниз. Пчелкин закрыл глаза, прислушиваясь к дыханию девчонки, как она проводит руками по запутавшимся волосам, как почти бесшумно настукивает мелодию пальчиками на его животе. Здесь, сейчас, в этот самый момент, ему действительно было хорошо. Sade, dis-moi Sade, donne-moi