В отражении Хрустального древа

      Арадан подошёл к стенду с луками и, не глядя, выбрал первый попавшийся. Проверив натяжение тетивы, он удовлетворённо кивнул и решил испытать его в деле, благо участникам перед соревнованиями давали время пристреляться.       Помимо ильва и самоуверенного лучника, заявку на участие подали ещё девять человек. Судя по тому, что у каждого из них были свои собственные луки, Арадан оказался единственным участником, который принял решение об участии в этом соревновании спонтанно. Благо организаторы предусмотрели и такой вариант, поэтому теперь Арадан привыкал к простенькому тисовому луку и настраивал под себя натяжение тетивы. Конечно, это недоразумение ни в какое сравнение не шло с его верным другом, сделанным мастерами из молодых ветвей Хрустального древа, однако ильва это совершенно не смущало. И пусть не все его стрелы попадали в тренировочную мишень, ильв продолжал терпеливо общаться со своим луком, узнавая его характер и капризы. Ему и не нужно было попадать в мишень, чтобы прочувствовать малейшее отклонение стрелы из-за неровности в плетении рукояти или неравномерно нанесённого воска на тетиве. Словно музыкант, прислушивающийся к инструменту и настраивающий струны, Арадан сосредоточился на луке, игнорируя снисходительные ухмылки на лицах некоторых участников.       Тем временем Джер занял своё место среди остальных болельщиков и с нетерпением ожидал начала соревнования. В отличие от рингов для фехтования или борьбы, стрельбище находились за городской чертой, что не удивительно. В городе едва ли нашлось подходящей площади для проведения подобного мероприятия, да и летящие во все стороны стрелы вряд ли могли порадовать местных жителей и случайных прохожих. Места для зрителей располагались за спинами участников и ещё немного по бокам, в то время как за мишенями находилось огромное поле, подготовленное к засеванию пшеницы. Специально для зрителей были установлены многочисленные лавки, а позади них возвышалась деревянная трибуна, укрытая пологом и украшенная многочисленными флажками.       Джер нетерпеливо поёрзал на жёсткой лавке и стал следить за тем, как проходила разминка участников. В отличие от них, встреченный ими ранее лучник не утруждал себя тренировкой, предпочитая нарочито расслабленно стоять в отдалении и непринуждённо болтать со зрителями по ту сторону ограждения. Джер лишь раздражённо поджал губы и перевёл свой взгляд на ильва. В том, что Арадан обязательно победит, омега нисколько не сомневался, ведь то, что ильвы были мастерами владения луком, было общеизвестным фактом. После разговора у столов с призами, Арадан был очень сосредоточен и молчалив, поэтому омега так и не решился задать ему интересующие его вопросы. В частности, почему на лице альфы было столько боли, когда он смотрел на маленького зверька в клетке. Но ответ не заставил себя долго ждать. Стоило им оказаться наедине, как ильв сам наклонился к омеге и тихо произнёс:       — Этот зверёк называется маару, и они для ильвов священны.       Джер вздрогнул и перевёл на альфу полный беспокойства взгляд. Теперь реакция Арадана была ему предельно ясна. Для ильва это соревнование было не поводом поставить на место зазнавшегося лучника, а возможностью вернуть себе частичку украденной родины.       Спустя какое-то время, когда зрители заняли свои места, а лучники достаточно размялись и пристрелялись к мишеням, несколько музыкантов загудели в рожки, тем самым привлекая внимание людей к распорядителю соревнования. Им оказался высокий мужчина с длинной и пушистой бородой, заплетённой в несколько кос. Обведя взглядом стрельбище, он удовлетворённо кивнул и занял своё место на трибуне.       — Приветствую всех гостей и жителей славного города Брайна! — громко начал он, поднимая обе руки вверх. Зрители ответили ему громкими овациями и задорным свистом. Когда шум стих, мужчина опустил руки и продолжил: — Настала пора провести одно из самых долгожданных и интересных соревнований нашей ярмарки, а именно стрельба из лука! Для тех, кто здесь в первый раз, и тех, кто мог и просто забыть, я объясню правила проведения турнира.       Мужчина сделал небольшую паузу, беря в руки несколько исписанных листов.       — Соревнование делится на три этапа: стрельба по мишени с двадцати, двадцати пяти и тридцати метров. Мишень разделена на три зоны. При попадании в синюю, самую большую, участники получают одно очко, в жёлтую — три очка, а в красную — пять очков. В конце каждого тура отсеиваются лучники, набравшие минимальное количество очков. Ах да, если кто-то попадёт в стрелу другого участника, то он получает в два раза больше очков той зоны, в которой находятся обе стрелы. Выигрывает самый меткий участник с большим количеством очков за все три тура. Правила всем ясны?       Лучники закивали, а мужчина удовлетворённо кивнул и перевёл взгляд на листы в своей руке.       — А теперь познакомимся с участниками, — продолжил альфа и начал по очереди называть имена лучников. Когда очередь доходила до них, мужчины поднимали руку вверх и махали зрителям, получая свою порцию оваций. Когда очередь дошла до ильва, Джер постарался хлопать громче и даже позволил себе немного покричать, желая подбодрить альфу. В ответ Арадан тепло улыбнулся парню и помахал рукой. Когда очередь дошла до последнего участника, мужчина глубоко вздохнул. — А теперь самый именитый лучник и пятикратный победитель нашего турнира — Арчер Грин.       Альфа широко улыбнулся и развёл руки в стороны, с улыбкой глядя на скандирующую публику, которая приветствовала его громче остальных участников. Джер же почти демонстративно скрестил руки на груди, не желая оказывать знаки внимания этому грубому нахалу.       — Уже который год мы всей коллегией надеемся, что его на охоте сожрёт медведь, и мы наконец-то вернём интригу в наше соревнование, но нет, — мужчина сделал паузу и перевёл взгляд на самодовольного альфу. — Ещё ни один медведь не оказался быстрее нашего именитого охотника. Остаётся надеяться, что среди наших участников найдётся тот мастер, который сможет победить нашего соколиного глаза.       — Уважаемый Хердвик, я вас прошу, к чему все эти причитания, — улыбнулся Арчер ведущему. — От моего участия тоже есть польза! Вы посмотрите сколько людей приходит полюбоваться таким красавчиком. Я же вам явку делаю.       С этими словами он начал шутливо играть мускулами и поглядывать в сторону трибун, где ранее стоял и общался с фанатами. Раздались задорные девичьи визги, которые утонули в смехе и негромких аплодисментах. Ведущий шутливо пригрозил кулаком лучнику, после чего тот примирительно поднял руки вверх, капитулируя. Глядя на этот балаган, Джер лишь раздражённо фыркнул и с недовольством отметил, что этот Арчер явно был любимцем публики. И действительно, когда омега сидел и ждал начала соревнований, до него долетали разговоры некоторых зрителей, обсуждавших именитого и очень талантливого лучника, из-за чего Джер начал невольно переживать за исход сегодняшнего соревнования.       Когда участники заняли свои места, ильв воткнул все свои стрелы в землю, игнорируя насмешливые взгляды других участников. Увы, колчан и наруч ему так и не выдали, но ильва это особо не волновало. Благо, хоть лук нашёлся, а этого ему было предостаточно. Спустя какое-то время раздался первый удар барабана, и Арадан вместе с остальными участниками натянул тетиву и стал ожидать следующей команды. После второго удара раздались громкие щелчки тетивы, и стрелы с разноцветным оперением дружным строем полетели в сторону мишеней. Арадан медленно выдохнул и опустил лук, после окинул коротким взглядом стрельбище и трибуны для зрителей. Почему-то ему не давал покоя тот факт, что вокруг было слишком много стражи. Они стояли рядом с распорядителем соревнования, прятались среди зрителей и находились непосредственно на самом стрельбище. Ильв, поглощённый своим гневом и раздражением, не сразу заметил эту интересную особенность, но теперь, когда он привёл свои мысли в порядок и расслабился, вопросы сами стали появляться в его голове. Альфа достал следующую стрелу с голубым оперением, после чего раздался очередной удар в барабан. Натянув тетиву, Арадан продолжал думать о стражах. Неужели это соревнование было настолько популярным, что они оставили свои посты и пришли сюда?       Удар, треск тетивы, и новая волна стрел настигла свои цели. А, может, на высоких трибунах, скрытых тентами, находились высокопоставленные зрители, которым требовалась защита? Но тогда почему рядом с ними стражи почти не наблюдалось. Удар в барабан и Арадан выверенным движением натянул тетиву, дождался следующего сигнала и отправил стрелу в полет. И ещё… почему организаторы выбрали такой странный приз? Как маару вообще попал в Брайн? Какой-то солдат через всю империю тащил его домой в качестве трофея? Но почему его, а не что-то более ценное? Удар в барабан вновь призвал лучников натянуть тетиву и уже через несколько мгновений стрелы вновь летели в сторону цветастых мишеней. Если судить по разговорам других участников, то в прошлые года победитель забирал внушительную сумму денег, так почему в этом году решили выбрать редкого магического зверя? Удар, и Арадан натягивает тетиву для последней попытки в первом раунде. Странный приз, ведь единственный, кто бы стал всерьёз бороться за первенство, был…       Внезапная догадка мурашками пробежала по всему телу, и Арадан в последний момент смог взять себя в руки и отправить последнюю стрелу в красный сектор мишени. После, Арадан медленно опустил лук и погрузился в свои мысли, игнорируя овации зрителей и хмурые взгляды остальных участников свою сторону. А, ведь, всё сходится. Ни один представитель рода ильвов не смог бы пройти мимо запертого в клетке маару, и, к тому же, совершенно не испугался бы именитого лучника. Простые обыватели явно не заинтересуются диковинной зверюшкой и будут бороться за места, где полагался денежный приз, в то время как сам Арчер явно будет стремиться сохранить статус абсолютного чемпиона. Поэтому тут и было столько стражи… Если случайный человек обыграет Арчера, стрелявшего настолько метко, что почти все его стрелы попадали в одну точку, то это будет достаточно веским поводом задержать и опросить победителя.       Пока Арадан спешно пытался найти решение, Джер нетерпеливо ёрзал и вытягивал шею, желая увидеть результаты первого тура. Как только участники опустили луки, на поле выскочили юноши в ярких накидках и подбежали к мишеням, чтобы подсчитать количество очков, заработанных участниками. Всего мишеней было шесть, и в каждую, кроме той, что стояла посередине и предназначалась Арчеру, стреляло по два участника. Несколько минут помощники собирали стрелы, попутно подсчитывая очки, а после вернули их лучникам. Вскоре огласили и результаты. И пусть Джер верил в победу Арадана, он всё равно никак не мог унять своей тревоги. Лишь когда омега услышал, что ильв набрал максимальное количество очков, он смог наконец-то выдохнуть и расслабить напряжённые плечи. Тем временем по результатам первого раунда стрельбище покинуло четверо лучников, набравших минимум очков.       Участников осталось семь.       Второй раунд проходил так же, как и первый, за исключением того, что теперь мишени расположили ещё дальше. Разглядывая крошечные цветные круги, Джер невольно проникся уважением к участникам, ведь он сам совершенно не представлял, как с такого расстояния можно было попасть в такую маленькую цель. Удар за ударом участники отправляли свои стрелы в полет, пока омега рассматривал их спины. Как бы ему не хотелось это признать, но больше всего его взгляд цеплял именно Арчер, движения которого были выверенными и лаконичными, а боевая стойка не менялась от выстрела к выстрелу. В то время ильв стрелял более небрежно, каждый раз долго прицеливаясь и резко опуская лук после выстрела. Джер совершенно не разбирался в стрельбе из лука, но стиль Арадана казался ему необычным. После окончания раунда на поле вновь выбежали юноши в цветастых накидках, и уже вскоре распорядитель огласил результаты второго раунда. Как и в прошлый раз, ильв набрал максимальное количество очков, благодаря чему прошёл в следующий раунд. Четверо других участников покинули стрельбище, с досадой качая головами и переглядываясь.       — Ну что же, — громко произнёс распорядитель, вновь привлекая к себе внимание зрителей. — Сейчас настала пора последнего, финального раунда. Сейчас мишень передвинут ещё дальше на отметку в тридцать метров, и участники будут стрелять в неё по команде, но по очереди. Если у нас в кои-то веки будет ничья, следующим этапом будет соревнование на меткость: кто отправит стрелу в ближе к центру, тот и победит. Но пока посмотрим, как справятся наши участники с такой дистанцией.       Джер кивнул самому себе и стал наблюдать за помощниками распорядителя, которые перенесли одну мишень до нужной отметки и спрятались за деревянными укрытиями в дальнем конце стрельбища. Как только они это сделали, мужчина дал команду стрелять первому участнику. Им был не кто иной, как сам Арчер, который выпустил стрелу практически не прицеливаясь. Когда из-за укрытия ожидаемо появился красный флажок, трибуны разразились овациями и восторженными криками. Лучник повернулся к зрителям и, приложив свободную руку к сердцу, изящно поклонился своим фанатам. Следующим стрелял неизвестный Джеру лучник, но, в отличие от Арчера, попасть он смог лишь в жёлтый сектор мишени. Покачав головой, мужчина опустил лук. Тем временем настала очередь третьего участника стрелять. Когда вместо цветных флажков показался черный, Джер немного растерялся, но вскоре по реакции зрителей и самого участника смог догадаться, что лучник просто не смог попасть в цель. И пусть его никто не выгонял с поля, мужчина не смог справиться со своим эмоциями, после чего со всей силы швырнул лук о землю и, под свист толпы, поспешил удалиться.       Распорядитель одним звучным рыком смог призвать зрителей к порядку, после чего соревнования возобновились. Настал черёд Арадана. Ильв какое-то время стоял, присматриваясь к мишени, а после медленно натянул тетиву и, прицелившись, выстрелил. Когда в воздухе появился красный флажок, Джер громко захлопал в ладоши, чувствуя, как распирает его грудь чувство гордости за ильва. Ещё немного, и маленький маару будет под защитой в их надёжных руках! Судя по тому, что счёт у Арчи и Арадана был одинаковый, их ожидало соревнование на меткость, однако омега совершенно не сомневался, что ильв победит. Раунд за раундом картина не менялась. Третий участник, казалось, уже принял своё третье место и стрелял совершенно расслаблено, постоянно попадая в голубой участок мишени и набирая по одному баллу, поэтому вся интрига была сосредоточена вокруг двух других участников соревнования.       К началу четвёртого раунда у обоих было по пятнадцать очков. Как и в прошлые разы, первым стрелял Арчер и вновь уверенно попал в самый центр мишени. Следом стрелял неизвестный лучник, который всё-таки сумел выбить себе пять очков, чему был несказанно рад. Когда настала очередь Арадана, Джер невольно замер, словно опасаясь своей суетливостью и переживаниями помешать ильву сосредоточиться. Омега с улыбкой наблюдал за тем, как тот неспешно выдёргивал из земли стрелу, накладывал её на лук, вставал в стойку и прицеливался. В этот момент Арадан выглядел очень величественно, отчего омега смущённо краснел и улыбался. Ему нравилось наблюдать за сосредоточенным Араданом. И вот, раздался щелчок тетивы, и стрела полетела в сторону мишеней. Джер вместе с остальными зрителями похлопал участнику, а после перевёл взгляд в сторону спрятавшихся за укрытием помощников и невольно замер.       В первый момент он не смог поверить своим глазам, думая, что это была ошибка. Арадан никак не мог набрать всего одно очко, это же немыслимо! Омега растерялся окончательно, когда увидел, как альфа повернулся к Арчеру и с улыбкой пожал плечами. Складывалось такое ощущение, что он сделал это специально, однако какой в этом был смысл? Всё это время ильв попадал точно в центр мишени, но что, если?.. Джер с тревогой посмотрел на расслабленную спину альфы и подумал о том, что ильва вполне мог подвести плохой лук, и теперь Арадан просто не показывал своего разочарования, пытаясь сохранить лицо. Иного объяснения Джер найти не мог, ведь он прекрасно понимал, как важна была победа для альфы. Когда Арадан развернулся в сторону трибун и нашёл его взглядом, омега широко улыбнулся и потряс в воздухе сжатыми кулачками, всем своим видом пытаясь показать, что, несмотря ни на что, сохранил бодрость духа и веру в победу. И это не было притворством, ведь, даже если ильв проиграет, Джер всё равно будет на его стороне и не посмеет ни в чём упрекнуть.       Тем временем, настал последний, завершающий раунд.       Арчер, совершенно расслабленный и уверенный в своей победе, небрежно выпустил последнюю стрелу и, когда из-за укрытия показался красный флажок, он повернулся в сторону трибун и победно поднял руки вверх. Зрители громко захлопали, поздравляя победителя, однако распорядитель вновь напомнил окружающим о приличии и призвал уважать оставшихся участников соревнования. Когда наступила тишина, второй лучник прицелился и, выбив три очка, уважительно кивнул Арчеру, признавая его талант и победу. Когда настала очередь ильва, омега не сводил взгляда с его напряжённой спины. В этот момент для него не существовало ни других зрителей, ни распорядителя с помощниками, ни Арчера с неизвестным вторым участником. Был лишь он, ильв и натянутый лук. Арадан не спешил стрелять и внимательно прицеливался, пока Джер с мягкой улыбкой любовался его лёгкой и уверенной стойкой. Несколько секунд томительного ожидания, и пальцы ильва отпускают тетиву, и… совершенно неожиданно Арадан бросает лук на землю и хватается рукой за своё предплечье. Послышался приглушённый крик, и Джер обеспокоенно вскочил на ноги, пытаясь понять, что произошло.       Он даже не сразу заметил, как воодушевилась вокруг него толпа и громко аплодировала скривившемуся от боли ильву.       А всё потому, что вдалеке над укрытием появилось два жёлтых флажка.

***

      — Совершенно очевидно, что произошедшее — это чистой воды случайность! — не унимался Арчер, продолжая спорить с распорядителем. — Как вы можете засчитать этот выстрел, если в конце он даже лук не смог в руках удержать? В правилах написано…       — Что если участник смог расщепить своей стрелой стрелу соперника, то он получит десять очков, — упрямо продолжал распорядитель, скрестив руки на груди. — Он стрелял из лука? Из лука. Стрелами? Стрелами. Стрела слетела с лука? Слетела. И попала прямо в твою, оставив от неё одни щепки. Случайно это вышло, не случайно, меня волновать не должно. А тебе стоит научиться проигрывать, Арчи. К тому же, чего тебе злиться? Деньги получишь, или тебе воротник нужен был на зимнюю куртку?       Мужчина раздражённо покачал головой и проводил взглядом Джера, прошедшего мимо него. Теперь, когда всё закончилось, омега не смог сдерживать улыбки и просто весь светился от радости, прижимая к груди заветную клетку. Тогда на стрельбище, он не сразу понял, что произошло, но, когда распорядитель объявил Арадана победителем, Джер не смог сдержать своих эмоций и, подбежав к ильву, заключил того в крепкие объятия. Правда сразу опомнился и хотел было отстраниться, но в этот момент ильв осторожно обнял здоровой рукой его в ответ, поэтому омега тут же притих, не желая портить момент. Несмотря на то, что последний выстрел ильва спровоцировал горячий спор, распорядитель был непоколебим в своём решении. Может потому, что он действительно считал выстрел состоявшимся, а может просто не хотел отдавать победу зазнавшемуся Арчеру. В любом случае, мотивы распорядителя соревнования Джера особо не интересовали, ведь гораздо важнее было то, что теперь маленький зверёк находился в полной безопасности.       Пока Джер любовался маару и что-то тихонечко ему говорил, Арадан посмотрел в сторону споривших и встретился взглядом со своим главным соперником. Арчер едва заметно кивнул ему и в знак почтения приподнял свою шляпу, признавая в конечном итоге победу ильва. Альфа лишь сухо кивнул ему в ответ, а после переключил всё своё внимание на Джера. Несмотря на то, что теперь на руке ильва красовался огромный синяк, он был абсолютно доволен тем, что всё-таки смог воплотить в жизнь свой абсолютно безумный план. Он понимал, что тактика удачливого новичка вряд ли отвлечёт внимание стражей от его персоны в случае победы, поэтому постарался создать полную иллюзию своего нежелания не побеждать. Он опасался, что своим промахом напугает омегу, поэтому в тот момент, когда Арадан посмотрел в сторону Джера, он ожидал увидеть печаль или даже разочарование на лице принца. Но Джер, который должен был понимать, что с таким счётом Арадан проиграл, всё так же продолжал смотреть на него с восхищением, словно не было и вовсе никакой промашки.       В этот момент Арадан почувствовал, что сможет горы свернуть, а уж что и говорить про его маленькое представление в последнем раунде…       — Нужно как можно скорее добраться до дома, — отвлёк ильва от размышлений Джер. — Он наверняка хочет пить, а вокруг лишь эль и пиво. Да и шум толпы его может пугать.       — Прости, — виновато улыбнулся Арадан, глядя на омегу. — Ты наверняка хотел ещё прогуляться и посмотреть на финальные фейерверки.        — Пустяк, тебе не за что извиняться, — беззаботно пожал плечами принц. — Я успел увидеть достаточно, посетил аллею сладостей и увидел множество представлений. А фейерверки не такая уж и большая редкость, ещё увижу. К тому же, как я могу праздно гулять и радоваться жизни, пока этот замечательный зверёк страдает?       — Ты можешь отдать его мне, а сам присоединиться к Велиару и детям.       — Нет, я не хочу, — нахмурился омега, прижимая к себе клетку ещё сильнее.       — Но почему? — поинтересовался Арадан, немного наклонив голову в бок.       Джер не сразу смог объясниться. Немного пожевав нижнюю губу, он всё же нашёл в себе смелость посмотреть в глаза ильву и ответил:       — Потому что понимаю, что для тебя он очень важен. И мне бы хотелось хоть немного приложить руку к восстановлению твоей родины, пусть и к такой малой её части.       Арадан лишь кивнул и тепло улыбнулся омеге, думая о том, как сильно принц успел измениться за этот месяц. Если раньше он напоминал загнанного в угол зверя, смирившегося со своей судьбой, то теперь он всё чаще открыто выражал свои мысли и не боялся показывать свои истинные эмоции. Но самое главное, что он продолжал оставаться таким же чистым и добросердечным, даже не взирая на те испытания, что продолжала посылать ему судьба. И чувствовал это не только он, потому что маару перестал жаться в комок и распушивать перья на голове, и вместо этого просто смотрел на омегу и, казалось, внимательно слушал его несвязные заверения о том, что всё будет хорошо. На Арадана зверь не обращал ровным счётом никакого внимания. Проходившие мимо них люди с интересом смотрели на диковинного зверя, некоторые даже подходили и пытались разузнать побольше о маару. Подобное чрезмерное внимание совершенно не радовало альфу, поэтому в какой-то момент он осторожно подхватил омегу под руку и повёл в сторону малоприметного переулка.       — Что такое? — испугался Джер, растерянно глядя на Арадана.       — Всё в порядке, — постарался как можно мягче ответить ильв. — Просто наш новый компаньон привлекает к себе слишком много внимания. Я думаю, нам стоит выпустить его и оставить клетку здесь.       — Выпустить? — испуганно переспросил Джер, переводя взгляд на маару.       — Не беспокойся, они очень умные существа, — мягко улыбнулся Арадан, протягивая руки к клетке. — И очень выносливые.       Омега немного колебался, но всё же решился довериться альфе, а потому безропотно передал ему свою ценную ношу. Тем временем маару встревожено переводил взгляд с Джера на Арадана, не понимая причину остановки.       — Тише, мой друг, — тихо произнёс ильв на родном языке, привлекая внимание зверька. Маару тут же встрепенулся и всем своим телом повернулся в сторону альфы. — Теперь ты в безопасности. Но нужно лететь. Следуй за нами и вернись, когда я подам знак. А теперь, лети!       С этими словами он открыл клетку и выпустил маару на свободу. Первым делом зверёк проворно забрался ильву на голову, после чего сладко потянулся, а его маленькие крылышки внезапно начали вытягиваться в красивые белоснежные крылья. Всё это время Джер наблюдал за ним, не скрывая своего восхищения, и, когда зверёк присел и резко устремился прямо в небо, омега шёпотом произнёс:       — Это ведь был ильврит, да?       — Да, — кивнул Арадан, — он самый. Маару живут по соседству с ильвами чуть ли не со дня сотворения Древ, поэтому научились понимать наш язык. Мы защищаем их и делимся добычей, а они помогают нам охотиться или просто предупреждают об опасности. Этот ещё совсем молодой, но уже понимает, что я говорю.       — Как интересно, — мечтательно улыбнулся Джер. — А ты можешь рассказать мне ещё об обитателях Древа?       — С удовольствием, но не сейчас, — покачал головой Арадан, забирая у омеги клетку и пряча её среди многочисленных ящиков и коробок. По всей видимости, где-то рядом был чёрный вход в одну из лавок.       Совершенно незаметно пролетел целый день. Когда они вышли на дорогу к фермам, солнце уже близилось к закату, окрашивая небеса в красивый оранжево-розовый цвет. Джер и не думал, что участие в соревновании займёт столько времени, не говоря уже о том, что свой приз и грамоту они ждали целую вечность. И пусть омеге было немного грустно, что такой замечательный день подошёл к концу, он понимал, что смог получить от ярмарки всё, что хотел и даже больше. К тому же, он был совершенно вымотан постоянным хождением, и просто мечтал снять с себя маску с тюрбаном и подставить лицо вечернему прохладному ветерочку, что он и сделал, едва они переступили порог калитки. В этот момент Арадан коротко свистнул и поднял вверх согнутую в локте руку. Джер с интересом наблюдал за ним, но, когда из ниоткуда возник маару, он совершенно проигнорировал руку ильва и спикировал прямо на плечо омеги. Джер вначале совершенно оробел, не понимая причины такого поведения существа. Он машинально повторил движение ильва, после чего зверек с коротким писком проворно перепрыгнул с его плеча на подставленную руку и суетливо сложил свои крылья.       — Что такое? Почему он прилетел ко мне?       — Видимо, ты ему нравишься больше, — с улыбкой ответил Арадан и пожал плечами.       — Правда? — спросил Джер, и в глазах его заиграли радостные искорки.       — Правда-правда, — тихо посмеялся ильв, любуясь омегой. В моменты крайнего воодушевления Джер был чудо как хорош. — Но теперь ты за него в ответе. Маару очень верные спутники, но крайне упрямые, поэтому придётся принять его выбор.       — О, это такая честь, — ответил Джер, с восхищением рассматривая зверька. В какой-то момент он встрепенулся и перевёл взгляд на ильва. — А как сказать: «ты хороший»?       — Le niella, — ответил ильв.       — Le niella, — почти шёпотом проговорил омега, словно пробуя новые слова на вкус. Затем он посмотрел на маару и произнёс уже более уверенно: — Le niella.       Зверёк тут же радостно заверещал, после чего подставил омеге свою голову и позволил аккуратно погладить пальчиком гладкий серый клюв, что привело омегу в неописуемый восторг.       — Как же хорошо, что случилось чудо, и это прекрасное создание теперь с нами, — выдохнул Джер, с нежностью глядя на зверька. В этот момент Арадан встрепенулся и, желая восстановить справедливость, ответил:       — Ну, это не совсем было чудо, — начал он, расправляя плечи. — Потому что я специально промахнулся на четвёртой попытке, а после попал в стрелу Арчера, чтобы нагнать очки. Но шансов на успех было не особо много, поэтому всё же чудом это назвать можно. Но и моя заслуга тут тоже есть…       Омега перевёл на него удивлённый взгляд, совершенно не веря своим ушам.       — Специально промахнулся? Но зачем?       — Мне показалось странным, что в качестве приза за стрельбу из лука выбрали существо, обитающее исключительно в Ирмассе. Кто, кроме ильва, будет отчаянно соревноваться за первое место, когда на втором и третьем большой денежный приз?       — Да, и в правду очень странно, — кивнул омега, поражаясь внимательности ильва. Сам он ни на секунду не задумался о том, что вообще маару делает в Брайне. Он настолько был сконцентрирован на спасении зверька, что совершенно ничего не замечал вокруг. Всё-таки Арадан был удивительным. С этой мыслью омега посмотрел на альфу и от всего сердца ему улыбнулся. — Спасибо тебе за сегодня. Это был невероятный и насыщенный день, который во многом стал таким только благодаря тебе. Я никогда не забуду твоей доброты, Арадан.       Ильв хотел было ответить, но в этот момент их внимание привлекли громкие хлопки. Заинтригованный Джер повернул голову в сторону Брайна и с удивлением отметил:       — Фейерверки? Так рано? Ведь ещё даже окончательно не стемнело…       — Сейчас темнеет очень поздно, может они не хотят столько ждать, — пожал плечами альфа, продолжая смотреть только на принца. — Завтра торговый день как никак.       — Может. Кто их знает? –беззаботно улыбнулся омега в ответ.       В сумеречном небе ввысь взлетали снаряды и с оглушающим грохотом разлетались на тысячи разноцветных ярких искр, озаряя небо над городом. Как завороженный, Джер следил за этим удивительным представлением и думал о том, как же прекрасен и многогранен мир за пределами замка. Его лицо озаряла улыбка, а лёгкие дуновения ветра трепали завитки его светлых волос, придавая ему умиротворённый вид.       Но насколько был прекрасен омега в лучах заходящего солнца, настолько же были уродливыми в глазах Арадана взрывы на фоне багрового неба. Маару разделял чувства ильва. Он прижал к голове свои ушки и настороженно смотрел в сторону фейерверков, но улетать не смел. Каждая вспышка, каждый последующий гром болью отзывался в сердце и напоминал Арадану о падении его родного города, оживляя в памяти страшные картины, которые молодому ильву уже никогда не забыть. Вспышка, и перед его глазами на доли секунды всплывал разрушенный дом, осколки которого разлетались по улице и ранили бегущих мимо ильвов. Взрыв, и альфа словно воочию слышал испуганные крики запертых в храме жителей Ирмасса, судорожно прижимающих к себе своих родных. Вспышка, и его друг, наставник и великолепный мастер лежит неподвижно в главном зале. Ещё вспышка, и нежное прикосновение его оми, её полные любви глаза и такой приятный и родной голос… стали лишь воспоминанием. Грохот, и оставшиеся в живых ильвы стали лишь рабами и лишились своего будущего. И пусть рядом с Джером было легко и спокойно, но эту боль невозможно было притупить ничем, поэтому не было такого дня, когда альфа бы не вспоминал о своих собратьях и не думал о том, как им помочь.        Напряжённые плечи Арадана медленно опустились, и он перевёл полный грусти взгляд на Джера. Вокруг альфы всегда кружилось множество омег, но ещё ни разу ему не хотелось быть с кем-нибудь из них, ловить взглядом родной силуэт вдалеке, наслаждаться мягким голосом или желать прикосновений. Просто быть рядом. Джер был единственным, о ком он думал во время гона, да и в принципе единственным, кто смог всецело завладеть вниманием ильва. Арадан был покорён его мягким характером и большим сердцем, оттого и полюбил его ещё задолго до того, как сам это осознал.       Да, он был влюблён в принца. Искренне, верно… безмолвно.       Ведь… даже сейчас, когда омега стоял совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки, он одновременно был совершенно для него недосягаем. Впереди Арадана ждало множество испытаний и проблем. Он всё ещё оставался альвиром и был обязан не только разгадать послание своей оми и вернуть величие и силу Хрустальному древу, но и найти способ навсегда прогнать со своих земель визалов. Война, смерть и самопожертвование на долгие годы стали его ближайшими спутниками, в то время как омега заслуживал совершенно иной жизни. Глядя на добродушного и мягкого Джера, Арадану представлялся небольшой уютный домик, утопающий в цветах и полках, полных книг. Ему представлялся запах свежей выпечки и аромат травяного чая, неспешные разговоры и вечерние посиделки у камина. Это было прекрасное место, где не было места ни боли, ни сожалению. Дом, в котором царило чувство полного умиротворения и покоя…       Дом, который Арадан не сможет дать Джеру.       Даже сейчас, стоя на фоне разноцветных искр и тёплого неба, омега разительно отличался от мрачного и напряжённого ильва. Ему было не место на поле сражения, где в любой момент могли погибнуть его друзья, близкие… и сам Арадан. Ильв прекрасно понимал, что если действительно любишь, то никогда не обречёшь на такие страдания свою половину. Даже сейчас, глядя на фейерверк и слушая раскаты взрывов, он убеждался в том, что у этих отношений совершенно нет ни единого шанса. Но и отказываться от того единственного светлого чувства, что осталось в его разбитой и измученной душе, он совершенно не хотел. А потому он выбрал любить в тишине. Он будет до самого конца поддерживать омегу, защищать его и найдёт для него самое надёжное убежище, а после, не колеблясь, отпустит. И единственное, что останется, это тёплые воспоминания да прядь длинных светлых волос, из которых когда-нибудь он сплетёт прекрасную тетиву. А пока локоны Джера были надёжно спрятаны в самодельном внутреннем кармане рубашки.       Арадан едва слышно вздохнул и вновь перевёл свой взгляд в сторону фейерверка. Прохладный ветер приятно щекотал кожу и доносил до него обрывки цветочного аромата, но альфа слишком был поглощён в свои невеселые мысли, чтобы обратить на это хоть какое-то внимание. Когда фейерверк закончился, они ещё какое-то время постояли на улице, тихо обсуждая прошедший день, а после поспешили скрыться в доме и заняться кормлением маару.       Так закончился первый день знаменитой ярмарки в Брайне.

***

                           Следующие несколько дней Джер находился в совершенно подавленном состоянии.       За эти дни он так привык к семье кузнеца, что теперь совершенно не мог принять тот факт, что вскоре им придётся попрощаться с Велиаром и Бьёрном и двигаться дальше. И пусть последний месяц был чересчур наполнен событиями и переживаниями, но всё же по мнению омеги он пролетел слишком быстро. Даже дальнейший поход на ярмарку не смог ободрить его, поэтому на третий день он решил и вовсе не выходить из дома. Вместо этого, он решил немного прибраться и начать потихоньку собирать свои вещи, ведь совсем скоро сюда приедет старший сын со своей парой и продолжит обустраивать дом. Однако, как бы он не старался, он продолжал рассеяно дрейфовать по комнате, не понимая, с чего начать. Вначале он вытряхнул содержимое небольшого комода, а после протёр пыль с мебели и подоконника, сложил несколько купленных в дорогу рубашек и спрятал в дорожную сумку.       В какой-то момент маару, который до этого сидел на раскрытой дверце шкафа, перелетел на плечо юноши и начал покусывать Джера за ухо, словно пытаясь его приободрить. Омега улыбнулся, после чего аккуратно почесал зверёныша за ушком и решил спуститься на первый этаж, чтобы порадовать малыша чем-то вкусным. Дойдя до кухни, он с удивлением обнаружил там заваривающего чай Велиара.       — О, привет, — улыбнулся тот, заметив приближение омеги. — А я уже хотел сам подняться и позвать тебя немножко со мной почаёвничать.       — Здравствуйте, — растерянно отозвался Джер. — А я думал, вы на ярмарку уехали.       — Да чего я там не видел. К тому же, на третий день обычно остается всякий ширпотрёб, который не удалось продать в начале ярмарки. Дети, во главе с Джонасом, съели столько сладкого, что их самих к чаю можно подавать, Бьёрн с Араданом заканчивают торговлю. Я лучше тут посижу с тобой. А то чего тебе одному здесь киснуть. Это же не дело!       — Спасибо… — ответил Джер, чувствуя, как от слов мужчины потеплело в груди.       — Какой диковинный всё же зверь у тебя, — улыбнутся Велиар и, отрезав от большого яблока кусок, протянул его маару. — Ни разу такого не встречал. Чего на свете не увидишь!       Зверёк с большой охотой отобрал у омеги лакомство и принялся жадно его поглощать. Велиар, помимо Джера, был единственным человеком, которому маару позволил себя не только покормить, но ещё и погладить.       После ароматного чая и отстранённых бесед Джеру стало немного легче, да и убираться вместе с Велиаром было не только веселее, но и намного быстрее. Джер послушно выполнял поручения мужчины, поэтому вскоре каждый уголок в доме сиял от чистоты, а сами омеги перешли в комнату и занялись сбором вещей. В это время Маару устроил гнездо в ворохе одеял и тихо спал, прикрыв хвостом клюв. Пока Велиар сидел на кровати и развлекал принца разговорами, Джер перебирал свои скудные пожитки и аккуратно складывал в стопочки вещи. В какой-то момент взгляд Велиара зацепился за что-то необычное, и он решил рассмотреть интересный предмет поближе.       — Ох, какая интересная книга. Такая обложка приятная, но совсем без надписей, — начал он, рассматривая находку со всех сторон, однако в следующий момент Джер подскочил к нему и грубо вырвал дневник оми из рук омеги.       В комнате повисло неловкое молчание. И пусть Джер понимал, что поступает неоправданно грубо, но вид дневника в чужих руках его сильно напугал. Слишком мало воспоминаний было у омеги о собственном оми, поэтому он безумно боялся потерять или случайно повредить те немногие вещи, что когда-то ему принадлежали. И всё же, Велиар совершенно не заслужил такой реакции, поэтому Джер прижал к груди книгу и, опустив взгляд, произнёс:       — Простите меня, Велиар, я был слишком груб.       — Нет, это ты меня прости, — мягко ответил омега, улыбаясь. — Я должен был попросить разрешение, а не хватать всё подряд без спроса.       — Нет, всё не так, — покачал головой Джер, желая разрешить это недоразумении, но и всей правды говорить он боялся. Однако чувство вины всё же пересилило осторожность, поэтому он продолжил: — Это личный дневник моего оми, и… мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь его читал. Его… его больше нет с нами, поэтому я очень дорожу им.       — Ох, вот как, — вздохнул Велиар, с пониманием глядя на парня. — Ничего страшного, не извиняйся. Ты правильно делаешь, что оберегаешь его, ведь у каждой мысли есть жизнь, даже у той, что изложена на бумаге, а потому частичка твоего оми навсегда сохранится в этом дневнике. Поэтому читая его, знай, он точно в этот момент рядом.       Джер горестно поджал губы и, сильнее сжав книгу, признался:       — Я… я ни разу его не читал.       Велиар замер, и во взгляде его читалось удивление, поэтому омега решил сразу всё объяснить, пока мужчина не начал задавать вопросы:       — Мой оми прожил короткую и не очень счастливую жизнь. Их брак с отцом даже близко не напоминал ваши отношения с Бьерном. В нём не было места ни заботе, ни состраданию, ни даже простому уважению. Оми, несмотря на свои проблемы со здоровьем, родил подряд четверых детей, иногда он даже не успевал восстановиться после беременности, но уже вновь носил под сердцем дитя. Это сильно ослабило его и, даря жизнь последнему ребёнку, он… ушёл. Поэтому я не думаю, что в этом дневнике будет хоть что-то, помимо его боли. А мне… мне спокойнее жить в неведении и верить в обратное.       — И последний ребёнок… — осторожно спросил омега, внимательно наблюдая за реакцией Джера. — Это, ведь, ты?       Джер ничего не ответил, лишь коротко кивнул и отвернулся, давая понять, что этот разговор окончен. Он и так был в разбитом состоянии, поэтому ещё дополнительно бередить старые раны он не желал. К тому же, ему не хотелось ещё сильнее обременять своими переживаниями Велиара, а потому этот разговор точно стоило прекратить. Какое-то время они молча занимались своими делами, а после Велиар тихо ушёл из комнаты и, судя по скрипу ступенек, спустился на первый этаж. Омега продолжал машинально перебирать вещи, вкладывая в книгу сказок короткое письмо от господина Ву, которое он приложил к заказу и в котором пожелал омеге интересной ярмарки и много радостных моментов. После Джер сложил нарядную рубашку в самодельный мешочек, чтобы ненароком не повредить её в дороге или не испачкать. Слишком уж ему полюбился этот наряд, да и, кто знает, может во время путешествия он сможет ещё раз его надеть? Когда рубашка была упакована, в комнату вернулся Велиар. Он держал в руках небольшой поднос, на котором стояли кружки, заполненные чаем, и наполненное до краёв печеньем блюдце.       Положив поднос на стол, омега немного помялся, словно пытаясь подобрать слова.       — Джерон, — осторожно начал он, нервно теребя в руке свой массивный кулон. — Я понимаю, что наверняка лезу не в своё дело, и мне не следует настаивать и давать не прошенных советов, но мне действительно кажется, что тебе стоит хотя бы раз прочитать этот дневник. Я уверен, что не все…       — Велиар, прошу, — с мольбой в голосе произнёс Джер, но Велиар мягко его перебил.       — Нет, дослушай меня, пожалуйста. Я не стану настаивать и требовать принять мои доводы, но ты хотя бы их услышь. Я понимаю твои опасения и понимаю, что, как ребёнку, тебе может быть очень больно читать подобное, однако представь, что если этот дневник на самом деле намного светлее, чем ты думаешь.       — Не думаю, — покачал головой омега. — Я прекрасно знаю своего отца и то, как он относился к моему оми. Там не может быть ничего хорошего.       — И всё же, — нахмурился Велиар. — Что если это не так? Я вижу, что это очень гнетёт тебя и мучает, так почему бы не рискнуть? Ты ведь ничего не теряешь, если узнаешь правду. Если записи подтвердят опасения, то ты ничего нового не узнаешь. А если в этом дневнике есть послание для потомков, то ты не только избавишься от груза своих опасений, но и подаришь своему оми возможность быть услышанным.       Джер ничего не ответил, лишь закусил нижнюю губу, пытаясь справиться со своими эмоциями. Пусть в словах Велиара и была правда, прикасаться к ней всё равно было безумно страшно.       — Я ведь и сам оми, — тихо продолжал Велиар, осторожно садясь на кровать рядом с парнем. — И, если бы я знал, что моё здоровье подводит меня и есть шанс уйти за грань слишком рано, то я наверняка бы вёл подобный дневник. Не для того, чтобы излить свою боль, а чтобы оставить частичку себя в будущем своих детей. Почему-то, глядя на тебя, мне кажется, что твой оми мог разделять мои взгляды. А потому, прошу, дай шанс этому дневнику. Подсмотри хотя бы последние записи. А если твои опасения оправдаются, то, из уважения к ушедшему, прости его и прими таким, какой он есть. Со всеми своими недостатками и страхами. Только так ты сможешь освободить себя от этого бремени.       Джер внимательно выслушал омегу, а после отвёл взгляд в сторону и посмотрел на потрёпанную кожаную обложку. Может… Велиар был прав? Иначе зачем няне, которой наверняка было известно о его содержании, передавать его дневник на прощание Джеру? И пусть страх всё ещё был слишком велик и сидел настолько глубоко в сердце омеги, что давно стал его частью, принц всё-таки решил послушать совет мужчины.       — Хорошо, — выдохнул он, беря дрожащими руками дневник и перекладывая его к себе на колени. — Я попытаюсь, но… — он поднял взгляд на Велиара и осторожно спросил: — Вы не могли бы при этом присутствовать. Я не хочу… быть один.       — Конечно, милый, — улыбнулся мужчина, погладив омегу по щеке. — Я буду здесь.       Джер улыбнулся, а после сделал глубокий вздох и перевёл взгляд на книгу. Его пальцы дрожали и немели от страха, а сердце тревожно билось в груди, словно пытаясь упорхнуть как можно дальше, но он всё равно открыл дневник и, пролистав в самый конец, нашёл первую попавшуюся запись и приступил к чтению. На лице его застыло напряжённое выражение, но постепенно оно становилось более… растерянным. Чем дальше он читал, тем сложнее ему было сосредоточиться на пляшущих от слёз строчках, но он упорно продолжал, совершенно не веря своим глазам. Последние предложения он дочитывал, уткнувшись в рукав своей рубашки и безуспешно пытаясь сдержать свои громкие всхлипы. Велиар внимательно следил за омегой, и каждая его слезинка болью отзывалась в сердце мужчины. Он уже в тысячный раз пожалел, что вообще решил влезть в чужие дела со своими не прошенными советами, но неожиданно юноша поднял на него полные слёз глаза и едва слышно произнёс:       — Он меня не ненавидел.       С этими словами он окончательно разрыдался, но это были не горестные слёзы, а слёзы счастья, сквозь которые робко проглядывала улыбка. Велиар и сам прослезился, почувствовав, насколько омеге стало легче на душе, а после подсел ближе и заключил омегу в объятия. Он и подумать не мог, что помимо страха, юноша все эти годы носил с собой и огромный груз вины и теперь наконец-то мог свободно вздохнуть и почувствовать себя по-настоящему свободным. Маару, разбуженный громкими звуками, перелетел на кровать и начал тыкаться мохнатой головой безвольно повисшую руку Джера.       Дневник всё ещё лежал на коленях принца и на последней странице красивым почерком был выведен текст, который гласил:       "… сегодня я отчётливо почувствовал, что время рождения моего малыша совсем близко. Так это или не так, но придётся мне постараться, ведь Элора уже подняла на уши весь дворец, так что выбора у нас уже особо нет. А если серьёзно, то мне немного страшно, но совсем капельку. Прошлые роды прошли очень тяжело, и я боюсь, что в этот раз опять смогу заболеть, но это нисколько не умаляет моего желания увидеть моего малыша и узнать, какой он. В отличие от своих братьев, этот малыш очень нежный и деликатный. Его пиночки всегда были такими аккуратными и нежными, словно он опасался мне навредить. Мне кажется, что я жду маленькую омеженьку, но я могу и ошибаться. Мистард тоже был не особо активным, но по итогу оказался бетой. И всё же… мне кажется, что в этот раз моё чутьё меня не подведёт.       Мой малыш, мой маленький и кроткий ребёнок, я очень жду встречи с тобой и мечтаю узнать, каким ты будешь. Кротким или настойчивым, смелым или осторожным, нежным или упрямым. Но, помни, каким бы ты ни был, я всегда буду любить тебя таким, какой ты есть. И пусть моё здоровье не позволяет мне быть с моими детьми, сердцем я всегда рядом и очень надеюсь, что однажды мы будем вместе.       А пока я готовлюсь к твоему появлению и с нетерпением ожидаю возможности добавить сюда новую запись, в которой будет написано твоё имя и время твоего рождения…".       … однако появиться новой записи в дневнике было не суждено.                                  

***

      Виктуар Ван Эрстан во всём любил порядок.       Его одежда всегда была аккуратной, а волосы прибранными так, что ни одна волосинка не смела выбиться из гладко зачёсанных назад прядей. Его педантичность и любовь к упорядочиванию нашла отражение и в его стиле правления, поэтому теперь императорская канцелярия утопала в огромном количестве документов и бумаг. К своим подданным Виктуар относился соответственно, требуя от каждого чёткого выполнения своих обязанностей и совершенно не терпел, когда что-то выбивалось из его годами отлаженного механизма. Конечно, император понимал, что жизнь вещь крайне непредсказуемая, однако он был готов к большей части её сюрпризов. Но к чему он явно совершенно не был готов, так это к тому, что его младший ребенок, до этого не доставлявший совершенно никаких хлопот, буквально за один месяц перевернёт мерное течение вещей с ног на голову.       Более того, он абсолютно не мог понять, почему, имея такие ресурсы и целый тайный отряд в подчинении, Криан всё ещё не смог обнаружить никаких следов Джерласса и продолжал отписываться о провале той или иной операции.       — С каждым днём твой брат огорчает меня всё больше и больше, — покачал головой мужчина, откладывая в сторону бумаги. Джоул, который всё это время сидел за соседним столом, оторвал свой взгляд от документов и с интересом посмотрел в сторону правителя.       — Империя велика, отец, — спокойно ответил Джоул. — Найти двух человек словно иголку в стоге сена искать.       — Если перебирать каждую травинку, то да, — недовольно поморщился мужчина. — Но обладая таким количеством людей и ресурсов, он уже вполне мог сжечь этот стог и найти эти чёртовы иглы. К сожалению, Криану не хватает решительности. Он всегда был слишком осторожен.       — Потому он и глава тайного отряда, — здраво заметил Джоул.       — Даже если и так, ему стоит поторопиться и найти омегу. Если он попадёт не в те руки, у нас могут возникнуть серьёзные проблемы. Поэтому, я хочу, чтобы ты присоединился к брату и помог ему найти беглецов.       — Как будет угодно, отец, — улыбнулся альфа, почтительно кивнув родителю.       Император удовлетворённо кивнул, возвращаясь к отложенным документам. Теперь это дело точно должно сдвинуться с мёртвой точки, ведь император высоко ценил способности наследника престола и был уверен, что сын обязательно справится с этой задачей. Из всех его детей именно Джоул унаследовал все те качества, которые Виктуар видел в будущем правителе Визалии: решительность, ум, прагматичность, харизма, хладнокровие. Такому наследнику было не страшно передать отлаженный механизм государственной машины, но… не сейчас. Наследнику всё ещё нужно было набраться опыта, а уже после Виктуар со спокойной душой сможет передать свои регалии и отойти от дел.       Поглощённый своими мыслями, император не мог видеть, как с лица сына медленно сползла улыбка и с каким презрением наследник смотрел на своего родителя.