В отражении Хрустального древа

      Дни, наполненные однообразием, неспешно шли один за другим, постепенно притупляя ощущение времени. Прошла примерно неделя с тех пор, как Арадан оказался в покоях третьего принца Визалии, но он всё ещё не мог похвастаться наличием хоть какого-то определённого плана побега. Когда его выводили из спальни и волокли в комнаты для прислуги, альфа осматривался вокруг и с удивлением подмечал отсутствие людей в этой части замка. Помимо четырёх солдат, что были приставлены к нему, Арадан больше не встречал военных, даже прислуга тут была редкостью. Альфа смог насчитать человек десять, не более. Всё это создавало опасную иллюзию простоты побега, но Арадан понимал, что за пределами замка ситуация может быть совсем другая. В прошлый раз через все посты и оборонительные стены его провёл огонёк, а в этот раз ильву предстояло справиться с этими препятствиями самостоятельно.       Но куда больше вопросов у него вызывал сам принц Визалии. Вопреки ожиданиям альфы, омега оказался очень тихим и стеснительным юношей, который лишь на третий день после их знакомства смог смотреть в глаза Арадану хотя бы на протяжении минуты. Не было в нём никаких аристократических замашек, свойственных местной знати, как не было и гордыни или высокомерия. Помимо того, что принц знал всех служанок и называл их по имени, он всегда испытывал некоторую неловкость, когда ему приходилось их о чём-то просить. Среди всей прислуги особо выделялась няня, которая позволяла себе разговаривать с императорским сыном как с равным себе и постоянно бросала в сторону ильва уничижительные взгляды. Чем Арадан смог так насолить пожилой женщине, альфа понять так и не мог.       Однажды он решил выяснить, для чего его всё-таки определили в покои принца-омеги, ведь, как ни посмотри, подобное решение было очень странным. Казалось, вопрос крайне смутил омегу, поэтому тот отвечал очень отрывисто и медленно, словно взвешивая слова и пытаясь подобрать их правильно.       — Можно сказать, что я болен, — начал он, сцепил руки в замок и задумчиво массируя большими пальцами свои костяшки. — У меня нерегулярные течки, и я плохо контролирую свои и чувствую чужие феромоны. Императорский лекарь сказал, что это может быть из-за того, что я живу изолированно, поэтому он предположил, что, если я буду постоянно контактировать с феромонами альфы, то я смогу окончательно пробудиться как омега.       — И тогда из всех альф в этом городе выбор пал на пленного ильва? — с недоверием спросил Арадан, с удивлением подняв одну бровь.       — Думаю, отец не очень хочет, чтобы его поданные знали, что его сын… — омега немного помолчал и отвёл взгляд в сторону. — Дефектный. Отцу очень важно сохранять образ идеальной и образцовой императорской семьи. Да и сложно, мне кажется, найти человека, который добровольно бы согласился сидеть на цепи и в кандалах. В противном случае, отец не разрешил бы мне остаться наедине со свободным альфой.       — Да, мало бы кто согласился, — осмыслил Арадан. А, поскольку из всех ильвов он был единственным альфой, этот выбор можно было хоть как-то объяснить. — Особенно добровольно пить подавляющее зелье. Эта отрава настолько сильная, что отбивает целиком обоняние.       Неожиданно омега встрепенулся и посмотрел на Арадана. Джер, так звали принца, всегда старался быть безэмоциональным и отстранённым, но проведённое вместе время научило альфу подмечать малейшие изменения в лице парня. Вот и сейчас он заметил удивление и… обиду?       — Да, наверное, — пожал плечами омега, и разговор на этом как-то заглох.       Но время шло, принц всё чаще заговаривал первым и задавал ему различные вопросы. Хоть бы одно ожидание Арадана в отношении принца оправдалось — парень совершенно ничего не знал об окружающем мире. Его вопросы, сначала робкие и наивные, удивляли альфу, но он терпеливо отвечал на каждый из них, хотя бы для того, чтобы скоротать время. В начале принц старался сохранять спокойствие, но с каждым новым вопросом было очевидно, как тот жадно впитывает каждое слово ильва. Он спрашивал про другие страны, их обычаи и культуру, хотел узнать больше о зверях и растениях, а ещё о том, как выглядит океан. Арадан много путешествовал по Белоозерью, поэтому ему не составило труда отвечать на эти вопросы и делиться своими впечатлениями и опытом. Видя, как загорались глаза вечно индифферентного и отстранённого парня, альфа не смог удержаться от встречного вопроса:       — Императорская семья достаточно богатая, и, наверняка, это не единственный замок, которым она владеет, так почему бы принцу не путешествовать по своей стране и не узнавать её?       Альфа не ожидал, что этот вопрос так болезненно воспримется парнем. Ещё секунду назад его глаза горели, и он всем телом тянулся к собеседнику, не закрываясь, но уже спустя мгновение Джер стал мрачнее тучи и опустил глаза, принимая свою привычную напряжённую позу.       — С учетом… моего недуга, мне запрещено покидать эту часть замка, — начал он, вновь делая паузы и подбирая слова. — Но, даже если бы я был здоров, то это ничего бы не изменило. В Визалии омегам без метки запрещено свободно передвигаться без сопровождения, но даже при её наличии обычно омеги продолжают сидеть дома и заниматься бытовыми делами в поместье супруга. Таковы обычаи.       — Это очень странный обычай, о котором я никогда раньше не слышал, — честно ответил Арадан. Ему, как ильву, было дико слышать о подобных вещах. — Я много путешествовал по Визалии, общался с разными людьми, но ни в одном городе я не видел, чтобы омегам запрещалось выходить на улицу.       — Вот как, — бесцветным голосом произнёс Джер, вновь сцепляя руки в замок. Арадан обратил внимание, что омега так делал, когда ему было некомфортно. — Спасибо, что рассказали мне.       — Не стоит, — пожал плечами ильв, наблюдая за парнем. — Предлагаю считать это платой за вкусную еду.       — Нет, я действительно благодарен. Я сохраню эти разговоры в своей памяти и буду дорожить ими.       С этими словами парень коротко кивнул и направился в сторону сада.       Альфа вновь остался наедине со своими мыслями. После подобных разговоров Арадана не покидала мысль о том, что омега словно был неизлечимо болен. В нём отчётливо ощущались смирение и безразличие, которое было свойственно тем, кто уже давно сдался. Его реакции, фразы и эта бесцветная атмосфера замершего времени, которая подобно яду успела пропитать каждый сантиметр этих покоев, красноречиво говорило в пользу опасений Арадана. Подобное не могло не беспокоить альфу, ведь состояние омеги напрямую влияло на то количество времени, что Арадан мог себе позволить на выжидание и составление плана. Благодаря неожиданной заботе со стороны принца, ильв уже достаточно восстановил свои силы, поэтому отрава лекаря не влияла на его силу и выносливость, зато совершенно притупило его обоняние, не позволяя различать даже сильные ароматы, не говоря уже о феромонах.       Но эта потеря не была настолько ощутимой, чтобы откладывать свой побег.

***

      Когда Арадан открыл глаза, за окном было раннее утро.       Мягкие лучи ещё молодого солнца робко пробивались сквозь листву, вырисовывая причудливые узоры на противоположной стене. В покоях царила тишина, нарушаемая лишь настойчивым пением птиц, которые радостно приветствовали наступление нового дня. Альфа обвёл взглядом спальню и вновь увидел ставшую уже обыденной картину: омега, укутанный в кокон из воздушного пухового одеяла, вновь лежал рядом с ним на полу и мирно посапывал. Когда это произошло в первый раз, альфа был удивлён, но его замешательство не шло ни в какое сравнение с реакцией самого принца. По его умиротворённому выражению лица и посвежевшему цвету кожи можно было заключить, что принц впервые за долгое время смог хорошо отдохнуть. Поэтому, после пробуждения он долго не мог собрать мысли в кучу и понять, где он и что за альфа сидел прямо перед ним. Но осознание неумолимо последовало вместе с окончательным пробуждением, заливая щёки принца густым румянцем. После омега извинился и поспешил ретироваться.       Следующей ночью всё повторилось, а после ещё раз, и ещё. В конечном итоге они негласно договорились не обсуждать эту неожиданную привычку юного оми. Неожиданно Арадан поймал себя на мысли, что вид тёплого и сонного парня ему казался… милым?       Альфа нахмурился и начал рассматривать выглядывающую из кокона макушку принца. Почему-то у Арадана не получалось ненавидеть омегу. По началу его это злило и вызывало недоумение, но, чем больше он общался с Джером, тем больше убеждался в том, что ненавидеть его просто было не за что. Одно дело, если бы Арадан имел дело с высокомерным и праздным аристократом, не воспринимающим всерьёз чужие проблемы и живущим лишь рад собственных желаний и выгоды, но омега был другим. Было совершенно очевидно, что омега попросту существовал вне императорской семьи и не участвовал в политической деятельности Визалии. Слишком наивным и мягким он был для этого. И всё же, Арадану не нравилось то, как быстро он проникся симпатией к парню, ведь тот всё ещё оставался принцем враждующей с ильвами империи, но он винил в этом совершенно нетипичное в такой ситуации отношение омеги к пленнику.       Принц глубоко вздохнул и заёрзал внутри своего кокона. Пока омега медленно просыпался, альфа встал и сложил покрывало и подушки, которыми с ним поделился омега. Привыкший к полевой жизни ильв вполне мог обойтись и без них, но всё же спать на больших подушках было куда приятнее. Немного размявшись, он собрал волосы в хвост и обвязал их одной из длинных кос. Он и не заметил, что омега уже какое-то время просто лежал и наблюдал за ним.       — Доброе утро, — подал голос парень, садясь на полу и наглухо закутываясь в своё одеяло.       — Доброе, — согласился Арадан, с интересом наблюдая за тем, как омега неуклюже продрейфовал в сторону высокой ширмы, за которой, как догадывался Арадан, прятались уборная и гардероб.       Каждое утро начиналось совершенно одинаково. Омега самостоятельно приводил себя в порядок без помощи слуг, а за Араданом приходил конвой и тащил в сторону помещений для прислуги. Альфа старался выглядеть как можно слабее, периодически обмякая и цепляясь ногой за ногу, а после с удовольствием наблюдал за напряжёнными лицами солдат, которые были вынуждены тащить его. По возвращении альфу уже ожидал его скромный завтрак в виде каши на воде, которую ему так и не удалось попробовать, так как принц довольно щедро делился блюдами, предназначенными для него. Саму кашу омега уносил куда-то в сад, а после возвращался с уже пустой миской. Вот и сегодня, стоило солдатам уйти, как в спальню вошёл Джер, держа в руках дымящуюся тарелку с молочной кашей и несколько маленьких булочек.       — Благодарю за доброту, — альфа кивнул в знак благодарности. Он принял посуду из рук парня и отложил в сторону. — Твоя будущая пара награждена достойным оми.       Привычным жестом ильв соединил свои сжатые кулаки на уровне груди, чтобы поблагодарить духов за посланную ему трапезу, а после прикрыл глаза, читая про себя текст молитвы, но тут его отвлёк глухой стук. Арадан вздрогнул и увидел перед собой принца, который стоял на коленях и дезориентировано пытался нащупать рукой опору.       — Что такое? — нахмурился альфа и вскочил на ноги. Благо длина цепи позволила ему подойти ближе к парню и помочь подняться. Джера била мелкая дрожь, а его лицо побелело.       — Всё хорошо, — невнятно ответил тот, касаясь трясущимися пальцами лба. — Голова закружилась, просто. Пустяки.       Альфа усадил парня на небольшую кушетку, которая стояла вдоль стены недалеко от места отведённого ильву, и в этот момент он отчётливо услышал громкое урчание. Арадан бы и не обратил на это внимание, если бы омега резко не обвил руками свой живот и не поднял на него испуганный взгляд. На его бледных щеках появился рванный румянец.       — Я прошу прощения, — пробормотал он, но тут его желудок вновь издал призывный стон. Арадан лишь нахмурился и строго посмотрел на омегу. Пришедшая ему в голову догадка казалась очень странной, но она довольно точно могла описать всё то, что тут происходило.       — Уважаемый принц, когда вы в последний раз ели?       Джер вздрогнул и отвёл взгляд в сторону.       — Я не очень хорошо себя чувствовал, поэтому у меня не было аппетита.       — И как давно его у вас нет, уважаемый принц? Строго говоря, юный оми, я ни разу не видел, чтобы ты вообще что-либо ел.       Джер испуганно посмотрел на альфу, но ничего не сказал. Ему казалось, что он был у альфы как на ладони, поэтому любая ложь, произнесённая им, будет тут же раскрыта. Очень не хотелось признаваться в том, что у него было настолько мало власти и возможностей помогать пленнику, что пришлось отдавать почти полностью свои порции. Привыкший мало есть парень был уверен, что это не особо отразится на нём, к тому же, он уже давно не чувствовал настоящего голода и часто забывал поесть. Если бы не няня, Джер бы уже давно исхудал и растворился в воздухе. Но последние несколько дней самочувствие Джера ухудшилось, спасал лишь сладкий чай. Сам он был уверен, что дело в метке и феромонах ильва, но сейчас, когда альфа спросил у него напрямую, Джер понял причину своего плохого самочувствия и чувствовал себя ужасно глупо и неловко.       — Ответь честно, все эти дни я ел то, что предназначалось тебе?       Джер закусил нижнюю губу и сцепил руки в замок. Ему было очень стыдно, поэтому он ничего не сказал, лишь кивнул. Альфа смотрел на него, не скрывая своего удивления. Все эти дни он был уверен, что омега делился с ним частью, так как все порции очень маленькие и едва могли насытить взрослого ильва. Он не мог поверить, что принца морили голодом, не подавая ему достаточное количество еды в течении дня.       — Но почему? Для чего такие жертвы? Ты боялся попросить, чтобы приносили больше?       — Даже если бы я и попросил, — тихо ответил омега, — мне бы не принесли. Меня держат на диете, чтобы я слишком не располнел.       Арадан с удивлением посмотрел на стройного парня. Даже слишком стройного на его взгляд. Чем больше он узнавал о визалах, тем ненавистнее ему становился этот народ. У него в голове не укладывалось, как ради красоты можно было морить голодом дающего жизнь? Омегам наоборот нужно было давать всё самое лучшее. Арадан посмотрел в сторону завтрака и порадовался тому, что не успел ничего из этого попробовать. Он взял в руки тарелки и отдал их парню.       — Ты должен хорошо питаться, поэтому ешь. А я прослежу.       — Нет, я… — попытался возразить парень, но Арадан резко его прервал.       — Никаких возражений. Кем я буду, если стану пировать и объедать голодающего оми? Я благодарен за все предыдущие трапезы, но отныне я буду есть то, что полагается мне.       Джер ничего не ответил, предпочитая не отрывать взгляд от своей тарелки. Он ел очень аккуратно и медленно, словно старик, тщательно прожёвывая каждую небольшую порцию. Арадан быстро справился с безвкусной и тягучей массой, по ошибке названную кашей, а омега ещё какое-то время провозился со своим завтраком. Когда всё, вплоть до фруктов и небольшой булочки, было съедено, альфа удовлетворённо кивнул и поблагодарил за трапезу.       — Но я же всё сам съел, — смущённо заметил омега.       — Я благодарю не за еду, а за компанию, — пожал плечами Арадан.       И вновь обычное действие, которое для альфы было не более чем проявление вежливости, смогло вызвать у омеги сильные эмоции. Неожиданно Джер широко улыбнулся, и в его глазах заиграли задорные отблески. Арадан даже растерялся, невольно залюбовавшись омегой. Уж слишком непривычно было видеть на вечно безразличном лице столь яркие проявления эмоций. Видимо, омега и сам понял, что слишком дал волю своим чувствам, поэтому в следующий момент, он покраснел и поспешил собрать посуду и уйти в соседнюю комнату. Вплоть до самого обеда принц находился там и вернулся в спальню лишь когда служанки вновь принесли еду. Альфа уже приготовился вновь отбиваться от излишней щедрости парня, но тот лишь смущённо поинтересовался:       — Я могу вновь присоединиться к трапезе?       — Ну, — удивлённо ответил ильв. — У меня нет причин отказываться.       Омега сел рядом с ним на пол и с удовольствием стал поглощать еду, попутно всё же отдав альфе большую часть мяса, аргументируя это тем, что ослабленному желудку было тяжело переварить такую пищу. Альфа не стал спорить. Ильвы с уважением относились к блюдам из мяса, считая крайней степенью неуважения оставлять их недоеденными. Пока они неспешно поглощали свой обед, Арадан прокручивал в голове план своего побега, однако он никак не мог полностью отделать от мыслей о принце. Как бы ему не нравилось это признавать, он многим был обязан парню, поэтому чувствовал определённую долю ответственности за него. Раз за разом альфа пытался убедить себя в том, что справедливый обмен, который был основой всей философии рода ильвов, в данном случае не работал. С учётом того, что сотворила семья принца с домом Арадана, справедливо было считать, что принц ему сильно задолжал.        В этот раз омега не спешил забрать посуду и удалиться в соседний зал. Вместо этого он нервно прикусывал нижнюю губу, словно желая что-то сказать, но не решаясь. Арадан делал вид, что не замечает метания парня. Когда молчание уже слишком затянулось, Джер тихо спросил:       — Могу я задать один вопрос?       — За последние дни их уже было так много, что ответить ещё на один мне не составит особого труда, — иронично ответил альфа, но омега лишь сильнее помрачнел.       — Да, конечно, — кивнул он. — Но этот вопрос особенный. Я пойму, если ты разозлишься и не захочешь на него отвечать.       — Что же это за вопрос такой? — с удивлением поинтересовался альфа, сев поудобнее.       Омега ответил не сразу. Он какое-то время потёр пальцами свои побелевшие от напряжения костяшки, а после поднял голову и, глядя прямо в глаза Арадана, спросил:       — Какое оно, Хрустальное древо?       Вопрос застал альфу врасплох. Он и не ожидал, что упоминание его святыни из уст человека так сильно разозлит его. Хотелось встать, напугать омегу, чтобы тот больше не смел даже говорить вслух о древе. Не после всего того, что солдаты Визалии сделали с ним, но, чем больше Арадан смотрел на принца, тем отчетливее понимал, что не было в этом вопросе никакой издёвки или желания показать своё превосходство. Вопреки обыкновению, Джер не отводил своего взгляда и был готов с пониманием принять любой ответ Арадана. Это охладило гнев мужчины и, когда омега уже был готов услышать отказ, ильв ответил едва дрогнувшим голосом:       — Оно… невероятное.       Джер расправил плечи и, широко распахнув глаза, впитывал каждое слово, которое произносил ильв. Он был готов к тому, что Арадан разозлится и прогонит его, но то, что альфа решит с ним поделиться сокровенным, стало для омеги настоящей неожиданностью.       — Оно возвышается над лесом, и кажется, что его ветви упираются в самое небо и поддерживают его. Его мягкое свечение создает иллюзию полупрозрачного голубого тумана, а серебристые прожилки на его листьях отражают солнечные лучи разноцветными огоньками и искрами. Даже зимой, когда наступают холода, древо не сбрасывает свою листву, но с наступлением весны по всей кроне появляется россыпь хрустальных цветов, которые источают ни с чем не сравнимый аромат. Так пахнет доброта, уют. Покой. Его ствол настолько велик и крупен, что без труда вмещает в себя большой храм, в котором всегда можно задать вопрос и услышать на него ответ. Ты никогда не одинок рядом с древом, тебя всегда окружают множество огней, которые живут в его кроне и свободно летают там, где им захочется.       Взгляд Арадана стал мягким, а на лице появилось спокойное и мечтательное выражение. Джер невольно залюбовался ильвом. Как же ему хотелось, чтобы когда-то и на него кто-то посмотрел так же…       — Вокруг древа и на его нижних ветвях располагается наш город. Каждый год примерно в это время мы праздновали день весеннего солнцестояния. На улицах везде слышна музыка, оми готовили традиционные сладости и наряжались в свои лучшие наряды. Крыши и дома украшались гирляндами, а молодые пары загадывали желания и спускали на воду цветы с небольшими свечками посередине. Когда наступала ночь, казалось, что даже звёзды решили спуститься к празднику, так много свечей было во всех озерах и фонтанах. Вечером все собирались на главной площади и славили ещё одну весну, которая наступила после зимних холодов. Пары дарили друг другу ожерелья из хрустальных цветов, детям плели венки и дарили амулеты на удачу.       Арадан замолчал и начал перебирать пальцами свой небольшой амулет, который когда-то на праздник весеннего солнцестояния ему подарила его мама. Мир вокруг словно поблек и перестал существовать, позволяя альфе раствориться в своих воспоминаниях. Как он мог всё убрать на второй план? Не принц вражеской империи сейчас должен занимать все его мысли, а его родной дом, который он просто обязан спасти и вернуть в него жизнь.       Краем глаза он заметил движение со стороны омеги и резко вышел из своего задумчивого состояния. По щекам Джера катились крупные слёзы, которые он безуспешно пытался утереть краем рукава.       — Много ильвов… смогли спастись?       — Нет, — честно ответил Арадан, наблюдая за омегой. Почему в глазах этого парня, который был далёк от всей этой войны, было столько боли?       — А дух древа? Он жив?       — Дух живет в нематериальном мире, его невозможно убить. Но возможно нарушить с ним связь. С тех пор, как храм пал, я больше не чувствую его в себе.       — Есть хоть… какой-то шанс, что… это можно исправить? — дрожащим голосом спросил принц.       — Есть, и ты можешь помочь с этим, — после небольшой паузы ответил Арадан, продолжая перекатывать в пальцах амулет. Услышав это, Джер притих и выжидательно посмотрел на альфу. — Я знаю, как вернуть жизнь в храм и восстановить цикл, но для этого мне нужно быть там, со своим народом, а не сидеть здесь на цепи.       В мгновение взгляд Джера вновь стал пустым и безразличным.       — Я не…       — Я не прошу помилования на официальном уровне, — прервал его альфа. — Мне нужно лишь немного помочь, дальше я сам смогу справиться. Лишь небольшая помощь, это всё, о чём я прошу.       В покоях нависла гнетущая тишина. Джер ещё какое-то время смотрел на альфу, а после медленно опустил глаза, давая понять, каким был его ответ. Всё так же молча, юный оми собрал посуду и почти бесшумно поднялся, по уже сложившейся привычке сбегая в соседний зал. Арадан проводил его тяжёлым взглядом, чувствуя себя идиотом. Вот и показал своё лицо этот добрый и милосердный аристократ, он не стоил того, чтобы Арадан беспокоился о нём. Главное, чтобы принц не заподозрил неладное и не стал ему мешать.       В любом случае, ждать ещё больше альфа уже не мог.

***

      Остаток дня Арадан провёл в раздумьях. Омега так ни разу и не появился в покоях, и альфа уже было решил, что его импульсивная просьба вышла ему боком, но ближе к ужину принц всё же решил вернуться.       Он ступал бесшумно, неловко заламывая пальцы и нервно прикусывая нижнюю губу.       Альфа перевёл на омегу безразличный взгляд, ожидая увидеть стражу позади парня, но вопреки его ожиданиям омега был один. Какое-то время он стоял и пытался найти слова, а, когда заговорил, его голос был очень тихим:       — Мне очень хочется сказать…       — Господин Джерласс!       Омега вздрогнул и обернулся. В покои влетела служанка и, игнорируя ильва, испуганно посмотрела на принца. По её тяжелому дыханию можно было предположить, что она торопилась изо всех сил.       — Господин, его высочество и господин лекарь идут сюда.       Арадан было вскинулся и с непониманием перевёл взгляд со служанки на принца. Хотелось спросить: «За что?», но вопрос застрял в его горле, когда он увидел неподдельный ужас на лице омеги. Джер застыл на месте и был белее снега, а руки, сцепленные в замок, мелко тряслись. Из оцепенения его вывела служанка, которая подошла ближе и поправила несколько выбившихся из высокой причёски прядей. Следом за ней зашло ещё несколько человек, которые быстро прошлись по всем покоям, наводя порядок даже там, где он казался идеальным. Последней пришла запыхавшаяся няня, которая, тихо ругнувшись, велела забрать подушку у ильва и кинуть её подальше в сад. Арадан следил за всем этим безумием и совершенно не понимал, отчего все так всполошились. Но больше всего он следил за омегой, который, казалось, пребывал в некотором оцепенении и совершенно забыл про альфу.       Едва служанки закончили приготовления, как в покои ввалились уже знакомые ильву солдаты. Арадан уже решил, что его на время визита императора выведут из покоев, но старший приказал окружить пленника и поставить того на колени. Когда в покои вошёл император, все уже стояли, вытянувшись по струнке и отпустив взгляд в пол. Лишь Арадан смотрел прямо, желая увидеть воочию своего врага. Ингард Виктуар Ван Эрстан оказался высоким альфой с короткими светлыми волосами и острым взглядом. Он весь был вытянутый, как струна, в идеально подогнанном по фигуре камзоле со строгим воротником-стойкой и брошью в виде герба на груди. Император обвёл взглядом покои и остановился на Арадане, который и не думал отвести взгляд в сторону. Внутри у ильва всё кипело от злости, хотелось кинуться к этому надменному человеку и стереть с его лица это высокомерное выражение. Из груди рвалось что-то тёмное, что обжигало изнутри и пыталось когтями проложить себе путь на волю, но альфа смог сдержать себя.       Император лишь перевёл взгляд на начальника охраны, и тот быстро отдал короткий приказ, после которого ильва грубо уткнули лицом в пол. Дальнейшие события он мог воспринимать лишь на слух.       — Насколько я помню, вы обещали мне, что ильв не придёт в сознание.       — Так и было, мой государь, — согласился очень мягкий голос, который, видимо, принадлежал лекарю. — Но в таком состоянии феромоны оказались более стабильными и сильными и, как вы видите, всё проходит лучше, чем мы думали.       — В таком случае, я могу ожидать, что вы немедленно приступите к делу?       В покоях наступила тишина, которую нарушало лишь мерное тиканье больших часов. Но император явно был человеком не из терпеливых, поэтому молчание продлилось недолго.       — Несмотря на то, что процесс идёт быстро и без осложнений, ещё очень рано говорить о вмешательстве. Нужно как минимум две недели, а то и месяц, чтобы…       — Но я вижу обратное. Он стоит в сознании, в добром здравии и в целом не реагирует на мои феромоны. Генерал справедливо желает знать, почему императорская семья нарушает условия договора. Пошли опасные слухи, лорд Эгра. Мне нужно реагировать незамедлительно.       — Я понимаю вас, милорд, — всё тем же спокойным голосом отзывался лекарь, — но шансы на успех всё ещё слишком малы.       — Но они есть?       — Эм… да, но…       — Значит, выполняйте свою работу, лорд Эгра, за которую вы получаете немалые деньги. Или же я зря все эти годы считал вас лучшим в своему деле?       — И всё же, милорд. Если вы хотите, чтобы сделка состоялась, то лучше подождать ещё хотя бы неделю. Иначе свадьба может вовсе не состояться просто по причине отсутствия одного из молодоженов.       — Дела обстоят так, что мне проще объявить, что императорский омега решил уйти в монастырь и молиться за воинов Визалии в предстоящей войне, чем объявить о том, что его сразил недуг. А если просочится истинная причина заминки, полетят головы.       Арадан почувствовал, как напряглись солдаты, стоявшие рядом.       — И всё же, я бы настоял хотя бы на четырёх днях…       — Довольно! Я уже сказал о своём решении. Вы лучший, лорд Эгра, вот и докажите это. Завтра, в крайнем случае послезавтра, всё должно быть исполнено. А этого, — видимо император кивнул в сторону пленника, — сразу же после операции кинуть в подземелье. Я после решу, какого наказания он достоин.       — Отец, пожалуйста…       Резкий шлепок оборвал робкий голос принца. Арадан не сразу смог осознать, что это был звук очень тяжёлой пощечины.       — Я не разрешал говорить, — сталью в голосе императора можно было разрезать густое напряжение, которое повисло в воздухе. Омега усвоил урок, поэтому за этими словами не последовало извинений. — Жду от вас отчёта, уважаемый лорд Эгра. И в ваших интересах, чтобы этот отчёт нёс благую весть.       Ильв услышал звук удаляющихся шагов, а после спальню покинули практически все свидетели произошедшего. Остались лишь Арадан, Джер и пожилая няня, которая с огромной нежностью во взгляд смотрела на бледного парня. Его щека была красной от удара, а в глазах застыло безразличие.       — Мальчик мой, я…       — Уважаемая Элора, я попросил бы вас оставить меня одного.       Няня замолчала, с сочувствием глядя на своего подопечного, но вслух ничего не сказала. Коротко кивнув, она бросила на ильва полный ненависти взгляд, а после покинула спальню. Джер даже не посмотрел ей вслед, лишь продолжал стоять с идеально ровной спиной и смотреть в одну точку. Арадан не решался прервать молчание первым. Он не знал, что мог сказать после увиденного.       — На этом гобелене изображено генеалогическое древо императорского рода Ван Эрстанов, — омега махнул рукой на одну из стен, где действительно было изображено большое дерево, на ветвях которого располагались надписи, на которые альфа до этого момента не обращал никакого внимания. Острый взгляд ильва разобрал, что надписи действительно представляли собой имена. — Начиная от Эрика Ван Эрстана, заканчивая моим отцом и двумя моими братьями: Крианом и Джоулом Ван Эрстанами. Здесь можно найти имена братьев отца, моих дядей, деда, его отца и отца его отца. Но одного ты никогда не сможешь найти.       Арадан сразу понял, к чему клонил принц.       — Я не вижу здесь твоего имени.       — И не только моего, — всё тем же сухим и безжизненным голосом ответил Джер, впервые посмотрев в сторону древа. Он медленно развернулся и подошёл ближе к полотну, после чего коснулся длинными пальцами места где-то рядом с именем правящего императора. — Здесь нет ни одной омеги или беты. Только альфы.       Арадан ничего не ответил. Лишь продолжал следить за принцем, который обнял себя руками и впервые позволил эмоциям взять верх над собой. Коротко шмыгнув носом, он повернулся к альфе и посмотрел на него глазами, полными сожаления.       — Если бы у меня была хоть какая-то власть, я бы помог не задумываясь, — Джер глубоко вздохнул, сдерживая слёзы. — Но я лишь омега. Невидимка, которого даже по праву рождения не вписали в домовые книги. Как я могу помочь тебе, если я даже себе не в состоянии помочь? Поэтому я и хотел попросить прощение. За свою слабость, и за…       Джер замолчал и посмотрел вверх, горестно прикусив нижнюю губу.       — Тебе не за что извиняться, — как можно мягче ответил Арадан, вставая на ноги. — Твоей вины в происходящем нет.       Джер посмотрел на него с каким-то нечитаемым выражением лица.       — Ты даже себе представить не можешь степень моей вины.       — Тогда расскажи мне.       — Нет, — на выдохе почти шёпотом ответил омега. — Я слишком трус для этого.       — Твое право, но из помощи мне ты тоже сможешь извлечь выгоду и для себя. Мы можем сбежать вместе.       — Сбежать? — Джер вздрогнул и испуганно посмотрел на Арадана. Казалось, что даже мысль о подобном тревожила парня. — Нет-нет-нет, это невозможно. Отсюда не сбежать…       — А ты пытался?       Арадан посмотрел на поникшие плечи парня и вдруг остро осознал, что омега уже давно попросту сдался. И альфа был не тем человеком, у которого было моральное право винить принца в малодушии. После увиденного и услышанного Арадан словно получил недостающие детали головоломки и твёрдо решил для себя, что не оставит здесь этого омегу. Нужно лишь убедить Джера сотрудничать, тогда можно будет попробовать сбежать иным способом, благо план уже сложился в голове у альфы, так было даже проще.       — Я смог попасть в самый охраняемый замок Визалии, значит и выйти тоже смогу, нужно лишь попытаться. Это лучше, чем просто ждать своего конца. Что скажешь?       — Я не… Я… не знаю. Мне не стоит, — промямлил Джер, пряча взгляд. — Я буду лишь обузой и всё испорчу. Какая от меня польза? Я не хочу такой ответственности. Я даже ничего не знаю о замке и о городе в целом…       — Зато я всё знаю.       Двое заговорщиков вздрогнули и посмотрели в сторону дверного проема, в котором стояла пожилая няня и, уперев руки в бока, грозно смотрела на ильва.