Шепот будущего

Пак Сухо сидел за огромным, тускло освещенным столом, его взгляд был прикован к экрану, на котором отображалось краткое содержание отчета. Комната была наполнена тихим гулом оборудования, смешивающимся с ритмичным постукиванием пальцев Сонмин по клавиатуре. Их молчание казалось немного тягостным, словно все ждали момента, чтобы начать, но не знали, как правильно.   — У нас нет времени, Сонмин, — нарушил молчание Сухо. — Мы не можем позволить себе больше задержек. Чимин недостаточно стабилен. Я слишком долго ждал, чтобы принять меры.   Сонмин оставила работу и подняла на него глаза. Ее лицо было таким же невыразительным, как и всегда, но в глазах читалось напряжение.   — Вы хотите выйти с речью? — уточнила она, хотя знала ответ.   — Да, — Сухо не отрывал взгляда от экрана. — Это мой закон, мой план. Представителем должен быть тот, кто может говорить властно и уверенно. Чимин... Он еще не готов.   Сонмин слабо улыбнулась, в уголках ее рта промелькнула тень насмешки, но она быстро подавила эту эмоцию.   — Вы правы, Чимин не готов. Но вы забываете о проблемах.   Сухо наконец оторвался от экрана и повернулся к ней.   — О чем ты?   — Сети, — сказала она, указывая на диаграмму на экране. — Мы восстановили большинство систем, но они все еще уязвимы. В ней слишком много недостающих компонентов и слишком много сбоев. Если мы начнем вещание сейчас, то не сможем охватить все области. Более того, это выглядит как работа, выполненная в спешке. Мы с вами оба знаем, что поспешность — это слабость.   Сухо нахмурился. Он терпеть не мог, когда его планы ставили под сомнение, но Сонмин была права.  — Как долго займет восстановление сетей? — спросил он после короткой паузы.   Сонмин чуть пожала плечами.   — Несколько недель. Может быть, больше. Все зависит от скорости работы и того, насколько эффективны будут команды.   Мужчина вздохнул, его пальцы сжались в кулаки на поверхности стола. Он ненавидел это чувство — ощущение беспомощности, когда планы срываются из-за внешних обстоятельств.   — Я не могу ждать, — с нетерпением сказал он, обращая свой взор к экрану. — Мы должны действовать сейчас. Если мы дадим слишком много времени, Тень Правды нанесет ответный удар.     Сонмин внимательно посмотрела на него. Ее голос стал мягче, но чувствовалась решимость:   — Я понимаю ваше беспокойство. Но поспешность приведет к ошибкам, которые вы потом не сможете исправить. Однако…   Она сделала паузу, словно нарочно создавая напряжение. Сухо поднял голову и посмотрел на нее.   — Что «однако»? — спросил он с ноткой раздражения.   Сонмин хитро улыбнулась, а глаза блеснули.   — У меня есть идея, — сказала она, сложив руки на столе. — Но нужно обдумать.   — Какая идея? — Сухо подался вперед, его голос стал требовательным.   Сонмин чуть качнула головой.   — Сначала я хотела бы уточнить детали. Но если все пойдет по плану, это не только укрепит наши позиции, но и даст нам время на возобновление сети.   Сухо не сводил с нее глаз, его губы сжались в тонкую линию. Он терпеть не мог, когда кто-то из подчиненных держал его в неведении, но Сонмин всегда была особенной. Она могла иметь такую свободу, потому что ее идеи, как правило, срабатывали.   — У тебя есть два дня, — сказал он наконец. — Не больше.   Сонмин кивнула, выражение ее лица оставалось спокойным и даже несколько довольным.   — Этого достаточно, — уверенно сказала она и вернулась к своей работе.   Сухо снова отвел взгляд, но в этот момент в его глазах появился новый блеск. Он знал, что ее план рискованный, но такие решения иногда приводят к победе.

***

Прижав руки к груди, Сонмин стояла у широкого панорамного окна. За стеклом в тусклом свете отчетливо виднелась тренировочная комната. В центре этого стерильного пространства стоял Чимин. Его движения были четкими и чистыми, каждая атака точно попадала в цель, каждая защита демонстрировала хладнокровную выдержку. Его лицо и шею покрывали легкие капли пота, дыхание было неровным, но сдержанным.     Сонмин наблюдала за ним уже несколько дней, но сегодня она была особенно сосредоточена. Она не делала заметок и не отводила глаз, словно боялась пропустить момент, когда этот камень в необработанном виде наконец-то обретет форму идеально ограненного бриллианта.     — Прекрасно, — пробормотала она себе под нос, едва качнув головой.   Чимин двигался с немыслимой ранее дисциплиной. Его тело подчинялось распорядку, мозг принимал правила игры. Он больше не был похож на растерянного, подавленного юношу, каким был в самом начале. Теперь он был солдатом, сформированным методичным давлением тренировок, непоколебимой волей наставников и мощным давлением обстоятельств.    Но Сонмин не могла не заметить следов внутренней борьбы. Несмотря на прекрасные внешние результаты, что-то внутри него все еще было сломано. Его глаза, когда-то яркие и полные жизни, стали спокойными, почти пустыми. Это была не выносливость, а тишина, словно застывший океан с невидимыми трещинами, скрывающимися под поверхностью.     Чимин закончил серию ударов и упал на колени, тяжело дыша. Его руки дрожали, но это уже не было признаком слабости, это была усталость, которая вытягивала из него все до последней капли. Сонмин заметила, что тот быстро выровнял дыхание, не дав себе ни секунды передышки.   — Восхитительно, — сказала она чуть громче, так что ее голос отразился от стекла и вернулся к ней эхом.   Ее слова, хотя и обращенные к самой себе, прозвучали как окончательный итог долгого анализа. Она повернулась к своему помощнику, стоявшему позади нее.   — Смотрите, — говорила она, указывая на Чимина, тренер которого дает ему новые указания. — Всего несколько месяцев, и он готов.   Помощник кивнул, но ничего не сказал.   Сонмин отвернулась к окну. Она понимала, что за этот успех пришлось заплатить огромную цену. Чимин был сильнее, быстрее, дисциплинированнее. Но с этим он терял что-то важное. Она понимала его лучше, чем кто-либо другой. Вот почему ее план казался идеальным.    — Он идеален, — говорила она вслух, как бы подводя итог своим наблюдениям. — Прогресс превосходит все ожидания.   Голос ее был ровным, но в нем слышались нотки гордости, смешанные с холодным расчетом. Она смотрела на Чимина не как на человека, а как на инструмент, отточенный до совершенства.   Сонмин отошла от окна и повернулась к помощнику, ее лицо бесстрастно, но глаза светились удовлетворением.   — Это идеальный результат для моего плана, — сказала она спокойно, но твердо.   Она поняла, что стоящий перед ней парень создан для решения любых задач. Теперь ей оставалось только дождаться подходящего момента, чтобы сделать первый шаг.

***

Сонмин сидела за массивным столом в своем кабинете, окруженная экранами и папками с отчетами. Каждый документ был аккуратно разложен, каждая цифра выделена маркером. На мониторах шла бесперебойная трансляция текущих обновлений системы: данные о прогрессе восстановительных работ, статусы соединений и активности сети.   Кабинет был выдержан в минималистичном стиле — темные панели стен, строгие линии мебели, холодный свет, освещавший рабочую зону. Здесь не было ничего лишнего, все подчинялось порядку, подобно самой Сонмин.   — Войдите, — сухо бросила она, услышав стук в дверь.   В помещение вошел один из главных инженеров проекта — мужчина средних лет с усталым выражением лица, но с уверенностью в каждом движении. Он держал в руках планшет, на экране которого отображались схемы сети.   — Госпожа Сонмин, — начал он, слегка поклонившись. — Отчет за сегодня. Мы почти завершили восстановление третьего сектора, но возникла проблема с одним из каналов связи.   — Что именно за проблема? — голос ее был холоден, но требовательная интонация заставляла собеседника быть максимально точным.   Инженер поднял планшет, показывая ей схему.   — Здесь, — он указал на область, выделенную красным. — Эта часть каналов повреждена сильнее, чем предполагалось. Они были заблокированы старым защитным протоколом, который за эти годы полностью исказил исходные данные. Придется полностью заменить этот сегмент.   Сонмин молча изучала схему, ее взгляд был пристальным, а мысли — быстрыми. Она понимала, что задержка может повлиять на сроки ее плана, но в то же время видела в этом преимущество.   — Сколько времени это займет? — коротко спросила она, не поднимая глаз от экрана.   — Около двух недель, госпожа. Мы начнем замену немедленно, но потребуется время, чтобы интегрировать новый сегмент и протестировать его.   Сонмин откинулась на спинку кресла, скрестив руки на груди. Ее взгляд теперь был направлен прямо на инженера.   — Две недели. Это задержка, которую можно использовать.   Мужчина замер, ожидая ее вердикта.   — Хорошо, — наконец произнесла она. — Это даже к лучшему. Полная замена гарантирует стабильность. И больше времени на подготовку моего плана. Работайте.   — Да, госпожа.   Инженер поклонился и поспешно вышел, оставив ее одну.   Сонмин снова перевела взгляд на мониторы. Легкая улыбка мелькнула на ее губах, едва заметная, словно тень.   — Иногда, — тихо произнесла она, будто размышляя вслух, — время — это самое ценное оружие.   Она вернулась к своим отчетам, внимательно перечитывая каждый пункт. Каждая цифра, каждое слово были для нее не просто информацией — это были фрагменты пазла, который она собиралась завершить.

***

Сонмин уверенно шла к кабинету Пак Сухо. Ее каблуки отбивали уверенный ритм по идеально отполированному полу, а в руках она держала папку с документами, которые она собрала в поддержку своей идеи. Ее взгляд был холодным, сосредоточенным, в нем не было ни капли сомнения.  Подойдя к массивным дверям, она сделала короткий вдох и постучала.   — Входите, — раздался голос Сухо из-за двери.   Она открыла дверь и вошла, вежливо кивнув и опустив взгляд. Пак Сухо сидел за своим столом, окруженный экранами и кипами бумаг. На его лице застыла усталость, но взгляд был по-прежнему острым.    — Сонмин, — сухо произнес он, закрывая папку. — Я надеюсь, ты пришла сюда не с пустыми словами.   — Нет, господин. У меня есть план, который может укрепить наш контроль, — ответила она, положив папку на его стол.   Сухо нахмурился, но жестом предложил продолжать.   — Я предлагаю вернуть Чимина к его главной роли — он будет вещать наш закон. Но на этот раз все будет строго конфиденциально. Мы создадим закрытое помещение, доступ в которое будет иметь лишь узкий круг лиц. Это полностью отрежет любые попытки Тени правды вмешаться в процесс.   Сухо слушал ее внимательно, но его лицо оставалось непроницаемым.   — Это будет назло всем тем, кто надеялся, что Чимин больше никогда не войдет в состав Совета, — продолжал девушка, ее голос был холоден, но решителен. — Они рассчитывают на слабость. Но если мы покажем, что контролируем ситуацию, они поймут, что сопротивление бесполезно.   Сухо скрестил руки на груди и откинулся на спинку кресла.   — Тень правды станет еще более опасной. Они не оставят это без внимания, — медленно произнес мужчина, словно взвешивая каждое слово.   Сонмин ответила с ледяным спокойствием:   — Пусть пробуют. Мы уже уничтожили их основное влияние. Они ничего не могут сделать, пока их лидер молчит. Сейчас — самое время нанести удар.   Она замолчала, давая ему время обдумать свои слова. В этот момент ее мысли на время разбежались. Она вспомнила Чонгука, его отчаянные попытки найти Чимина и гнев, который она когда-то видела в нем издалека. Однако воспоминания не вызвали в ней ни жалости, ни страха. Чон был для нее лишь помехой, человеком, который ничего не смыслил в настоящем порядке, стремясь уничтожить Совет.     Она напоминала себе, что он ничего не значит. Никто из них. Она верна только Совету. Сухо тем временем нахмурился сильнее.   — У меня есть сомнения. Чимин сейчас на грани — он слишком много тренируется. Как мы можем быть уверены, что он справится?   Сонмин подалась чуть вперед, а голос стал мягче, но не терял своей остроты.   — Он уже доказал свой прогресс. Его тренировки — это основа дисциплины. Он выполняет все приказы без сопротивления. Если мы не воспользуемся его состоянием, то упустим идеальный момент.   Сухо несколько секунд молчал и смотрел на лежащую перед ним папку. Затем он тяжело выдохнул.   — Я понимаю, — сказал он, — но это твоя ответственность. Если что-то пойдет не так...   — Все пройдет идеально, — спокойно перебила его Сонмин.   Сухо кивнул, но его лицо оставалось мрачным.   — Иди. Готовь все, что нужно.   Сонмин встала, снова склонив голову.   — Вы не пожалеете об этом решении, господин.   Она повернулась и уверенно вышла из кабинета. В ее голове уже вырисовывались следующие шаги, каждый из которых был продуман до мелочей. Пора показать всем, кто здесь на самом деле заправляет. И эти слова четко крутились в ее голове.  Пак Сухо остался в своем кабинете, слегка поджав губы, как только за девушкой закрылась дверь. Он медленно опустил руку к папке с планами, которую она оставила. Его взгляд задержался на ней, но мысли были далеко отсюда.   Сонмин всегда была не только верным товарищем, но и стратегом с головой. Ее план казался разумным и даже амбициозным, а главное, давал реальное преимущество. Однако Сухо не мог не думать о восстании Тени Правды. Потому что, если ударить по ним, то нет шанса задушить их полностью. Стоило ли рисковать?  Он провел ладонью по лицу, прикрыв глаза. Ему казалось, что время сжимается, как в ловушке, а Совет все больше втягивается в интриги. Но в то же время он понимал, что ничего более действенного, чем предложение Сонмин, сейчас сделать нельзя. Тяжело выдохнув, он оперся локтями о стол, взгляд его стал задумчивым.   Но новости о том, что Тень Правды сейчас в беспорядке, и не слышно об их крупных действиях уже несколько месяцев, радовали. И если запускать трансляцию с Чимином в ближайшее время — это будет ударом ниже пояса. И тогда, они не смогут среагировать быстро.  Мысли Сухо прервал легкий стук в дверь.   — Войдите, — произнес он, выпрямляясь.   Дверь незаметно открылась, и в кабинет вошел Чимин. Его движения были размеренными, словно заранее подготовленными. Лицо парня оставалось каменным, глаза холодными, словно в них давно не было искры. Он остановился в нескольких шагах от стола и встал прямо, как будто у него был очередной отчет.   — Ты как раз вовремя, — сказал Сухо, убирая папку в сторону. — Нам нужно поговорить. Но сперва... Расскажи мне о своих последних успехах.   Чимин кивнул, выпрямившись еще больше.   — Тренировки проходят в соответствии с графиком. Скорость и сила выросли на 15 % за последний месяц. Вчерашние тесты по стратегии были пройдены с наивысшим результатом. Выносливость возросла: я пробежал 10 километров за 38 минут.   Его голос был мягким и безэмоциональным, словно он пересказывал содержание книги. Это был голос не человека, а машины, выполняющей задания.   Сухо пристально смотрел на него, пытаясь найти хотя бы проблеск прежнего Чимина в этом холодном, безжизненном отчете. Но ничего — только сухие факты, идеальный отчет, гладкий и безупречный.   — Отлично, — наконец сказал Сухо, постучав пальцами по ручке кресла. — Отличные результаты. Именно такие нам и нужны.   Он приостановился, чтобы посмотреть, как отреагирует его сын. Однако Чимин остался неподвижен, лишь слегка кивнул в знак благодарности.   Сухо на мгновение замешкался. Он не мог не признать, что Сонмин была права: Чимин стал идеальным исполнителем. Однако в его совершенстве было что-то тревожное, как будто все человеческое в нем было полностью стерто.   — Но... — снова продолжил Сухо, внимательно изучая сына. — Ты должен помнить, что даже идеальные результаты требуют постоянные улучшения. Мы не можем останавливаться.   Чимин снова коротко кивнул.   — Я понимаю, — ответил он тем же безжизненным тоном.   Сухо хотел продолжить, но остановился, слегка нахмурившись. Он понял, что разговаривает не с сыном, а с созданным им инструментом. Это было правильное решение для Совета и их планов, но что-то внутри него все еще было неспокойно.   Но это было неважно. Главное — результат. И именно это напоминал сам себе мужчина. Он выпрямился и вернул лицо к строгому выражению. Сухо наблюдал за тем, как парень стоит перед ним, безупречный как статуя, воплощение послушания. Он медленно выдохнул и, вместо того чтобы отпустить его, как было запланировано, открыл папку, которую оставила Сонмин. Его пальцы осторожно пролистали папку, остановившись на одной из страниц.  — Постой, Чимин, — сказал он ровным голосом.   Пак остановился и повернул голову к отцу. Его взгляд был холодным и пустым, словно все, что он мог чувствовать, давно унес ветер.   Мужчина отложил папку в сторону и поднялся со своего кресла, обойдя стол. И встал напротив Чимина, положив руки на край стола.   — Мы подошли к важному этапу, — сказал он, не сводя взгляда с лица сына. — Совет решил, что настало время завершить подготовку и наконец транслировать закон.  Чимин ничего не ответил, лишь кивнул, показывая этим, что слышит.   — Ты будешь говорить все также от нашего лица, — продолжал Сухо, намеренно замедляя речь, чтобы каждое его слово осело в сознании юноши. — Это будет строго конфиденциально. Никто не будет знать, где и как это произойдет. Кроме тех, кому это необходимо.  На мгновение он приостановился, ожидая какой-то реакции, но парень стоял неподвижно, глядя перед собой.   — Сонмин подготовит речь. Твоя задача выучить наизусть и безупречно произнести. Это важный момент, поэтому мы рассчитываем на тебя.   — Я понял, — раздался ровный, тихий голос Чимина.   Сухо внимательно изучал его лицо. Ни один мускул не дрогнул, ни одно эмоциональное колебание не отразилось в его глазах. Это был человек, который полностью подчинялся приказам, не задавал вопросов и не ставил их под сомнение.   — Хорошо, — сказал Сухо после паузы. — Можешь идти.   Чимин кивнул, повернулся и молча вышел из кабинета.   Когда за ним закрылась дверь, Сухо тяжело опустился в кресло. Он провел рукой по лицу, чувствуя, как мысли налетают друг на друга, приводя в замешательство. Он напомнил себе, что это было правильное решение. И что Чимин — идеальный инструмент для этой работы. Он мог сделать все что угодно, и не совершить ни одной ошибки. Но в глубине души все еще оставался слабый, почти незаметный намек на сомнение.     Чимин шел по длинным коридорам Совета, плавно ступая по полированному полу. Его мысли были тихими, едва слышными. За последние несколько месяцев он привык к тишине внутри, к отсутствию сомнений и тревог. Это стало его новой нормой.     Все эти мучившие его воспоминания — голоса друзей, их лица, их слова — теперь полностью исчезли. Они больше не появлялись в его сознании и не нарушали его сны. Он потерял счет времени, которое прошло с тех пор, как он думал о них.   В какой-то момент он попытался вспомнить того, кому хотел помочь, кого потерял, по кому тосковал. Но все образы стерлись, как будто на них пролили чернила. Все, что осталось внутри него, — это пустота, заполненная приказами, заданиями и тренировками.   Ведь теперь он нужен Совету. Он — их голос и оружие.  Он знал, что от него ждут совершенства, и теперь жил только ради этого. Даже мысль о том, что когда-то он мог быть другим, казалась далекой и незначительной.   Чимин остановился у окна, глядя на серое небо. Никаких эмоций, никаких мыслей. Только глубокое, мрачное спокойствие.    Совет победил.