Шепот будущего

Чонгук и Юнги погрузились в работу. Данные, которые они пытались извлечь из глубин сети хранения, касались защиты Совета. В затемненной комнате их лица освещались лишь холодным светом экрана, а тишину нарушали редкий стук клавиш и тихие, беззвучные разговоры. И вот, несколько часов спустя, после долгих проверок и взломов, они нашли ее. База данных, содержащая все механизмы контроля, используемые Советом для наблюдения и управления. Это была не просто система камер или отчетов, а целая нервная сеть Совета, расположенная в самом сердце одного из самых защищенных зданий города. Все входы, все выходы, все каналы экстренной охраны — все было сведено воедино на виртуальной карте, которая вспыхнула на экране перед ними. Чонгук и Юнги сидели, завороженно глядя на карту. Каждая отметка, каждая линия обозначала точки наблюдения и контроля — каждое здание, каждый важный объект были связаны между собой, как паутина. Линии символизировали каждый шаг, который мог привести к захвату и подавлению малейшего восстания. Она была одновременно пугающей и соблазнительной. Юнги указал на тускло освещенный квадрат на карте: — Вот он, главный серверный узел, — его голос был тихим, словно от громкости слов все могло взорваться. — Именно здесь нужно отключить всю систему. Чонгук скрипнул зубами и кивнул, внимательно изучая план. Здесь были все необходимые двери, проходы, но главное — отключить систему, их главный шанс обесточить, парализовать работу Совета и временно освободить город. — Нам нужен кто-то, кто сможет проникнуть туда, — говорил Чонгук, указывая на зону, где расположены основные блоки охраны. — Это должно быть внутреннее дело… — Он не договорил, но Юнги понял. Миссия была опасной, почти самоубийственной. Кто-то должен проникнуть в самое сердце города, обойти охрану и добраться до самой системы. Один неверный шаг — и человек окажется в руках Совета, без шансов на спасение. — Нам нужен надежный человек, — объясняет Юнги. — Кто-то, кто знает расположение здания и сможет найти дорогу. Может быть, Намджун... — На мгновение он замолкает задумавшись. Но никто из них не подходит под это описание. Они все еще обсуждали кандидатуры, когда услышали тихий голос, доносящийся из темноты комнаты. — Я могу это сделать, — спокойно и твердо произнес Чимин. Они оба повернулись и увидели его — он сидел в тени, но с жестким, почти мрачным выражением лица. Последние несколько минут Чимин смотрел на экран ноутбука, словно став единым целым с темнотой, а теперь его глаза горели решимостью.  — Чимин, это безумие, — сказал Чон. В его голосе звучали страх и беспокойство. — Ты понимаешь, что это, скорее всего, будет билет в один конец? Но Пак уже все для себя решил. Он выпрямился и посмотрел на них с холодным выражением лица. — Я знаю это место лучше, чем кто-либо из вас, — сказал с твердым, почти упрямым голосом. — Я знаю все коридоры и посты охраны. Я бывал там не раз, сопровождал отца, видел, как все устроено. У меня есть шанс. В комнате воцарилась тишина. Юнги задумчиво смотрел на него. А Чонгук попытался найти в нем слабость, колебания или хотя бы намек на страх, но все, что он нашел, — это твердую решимость. Пак знал, что его ждет. Это риск, и речь идет о судьбе каждого из присутствующих, если не всего города. Он встал, слегка выпрямившись, словно каждый нерв в его теле напоминал ему о долге. Мысли Чонгука с бешеной скоростью пронеслись в голове. Он не хотел отпускать Чимина, после всего, через что они прошли. Мысль о том, что он может оказаться на грани жизни и смерти, была слишком невыносима для него. Чонгук снова посмотрел на экран, потом на парня и понял, что спорить бесполезно.  — Если ты сделаешь это, — прошептал мужчина, с трудом веря в то, что говорит это, — у нас будет шанс задержать продвижение Совета. Отключив эту систему, мы получим время. Но… — Он снова замолчал, его голос дрожал. — Если что-то пойдет не так…  Чимин коротко кивнул.  —Я понимаю, — голос его был спокоен, хотя он прекрасно понимал, на какой риск готов пойти. Юнги, молча слушавший их разговор, наконец нарушил молчание: — Мы подготовим план. Если что будем готовы, чтобы вывести тебя.  Чонгук смотрел на план на экране и произнес, словно принимая окончательное решение: — Нам нужен Сокджин. Он единственный, кто может помочь безопасно пройти через систему. Чимин нахмурился и удивленно посмотрел на него. — Сокджин? Какой Сокджин? — Он пытался понять, о ком именно идет речь, но не мог придумать никого, кто мог бы так глубоко и тайно сотрудничать с Тенью. Чонгук на секунду застыл, подбирая слова, а затем посмотрел на Юнги, словно тот мог помочь ему объяснить. — Тот самый Сокджин, которого ты знаешь, — спокойно ответил он, — из Совета. Чимин не сразу понял смысл сказанного. Это казалось абсурдным, словно противоречие всех возможных реальностей слилось в одно мгновение. Сокджин, которого он знал как доверенного члена Совета, одного из главных помощников своего отца, был замешан в этом? Это показалось ему настолько неправдоподобным, что он несколько секунд молчал, обдумывая услышанное.  — Этого не может быть... Это невозможно, — произнес он низким голосом, потрясенный новостью. — Сокджин... Он работает на моего отца, это один из самых надежных людей в Системе. Это он... Но Чонгук не дожидаясь, пока Чимин договорит, решительно перебивает его: — Я знаю, кто он такой. И именно потому, что ему доверяют, он наш самый надежный ресурс. Мы долгое время работаем вместе. Но это секрет, известный только самым близким людям. Чимин внимательно слушал, обдумывая услышанное, и постепенно шок сменился пониманием и восхищением. Если это правда, то у них появилась уникальная возможность: они могли использовать привилегированный доступ Сокджина для проведения операции. Это откроет перед ними пути, которые в противном случае остались бы закрытыми. — Он знает о нашем плане? — Чимин спросил, все еще не понимая масштабов этого открытия. Чонгук кивнул, его взгляд стал жестче. — Он знает достаточно, чтобы помочь нам. Но он также понимает, что его могут раскрыть. Риск для него так же велик, как и для нас. Так что никаких ошибок и колебаний. Юнги не отрываясь от экрана, продолжая анализировать схемы, произнес: — Сокджин предоставит временный доступ к серверу, но только ты сможешь отключить систему в нужное время. Второго шанса не будет. Чимин кивнул, в его голове кружились мысли. Он много раз видел, как Сокджин уверенно стоял рядом с отцом на заседаниях Совета, часто поддерживая его в самых трудных решениях. Теперь ему предстояло пересмотреть это видение. Он начал думать, что Джин был не только доверенным лицом, но и скрытой силой, о которой никто не подозревал. Он должен был стать ключом к их плану, первым шагом к освобождению города и страны.  На мгновение его охватил страх и волнение. Но ради них всех, ради Тени и ради Чонгука он готов был пойти на риск и пробраться в самое сердце Совета.

***

Прошла неделя, они разрабатывали планы, изучали риски и обсуждали детали. Все члены Тени Правды словно слились в единый механизм, где каждая деталь и каждый человек играли важнейшую роль. Работу нужно было провести аккуратно и незаметно, чтобы не вызвать подозрений и не оставить лишних следов. Юнги и Намджун разрабатывали пути отхода, а Тэхен и Хосок анализировали все коридоры и системы безопасности в здании Совета. Время было не на их стороне. Через несколько дней стало известно, что отец Чимина перебросил свои войска и буквально оцепил старую часть города, где располагалась их база. Они собрались ночью на заброшенном складе, где всегда проводили тайные встречи. Каждый из них старался сохранять спокойствие, но их лица были напряжены. — Мы должны начать немедленно, — холодно сказал Юнги, глядя на схему на экране. — Времени нет. Если их армия прибудет, все будет кончено. Сидящий рядом с ним Чимин молчал, погрузившись в собственные мысли. С помощью Джина ему предстояло проникнуть в самое сердце системы Совета. От каждой детали тщательно продуманного плана могла зависеть его собственная судьба и судьба всех, кто сидел рядом. Он слушал, как Хосок и Намджун обсуждают детали прикрытия, а Юнги и Тэхен проверяют схемы.  — Пока Чимин и Сокджин будут внутри, мы займем свои позиции снаружи. — В голосе Намджуна звучала решимость. — Если что-то пойдет не так, он вытащит их отсюда. Чонгук нахмурил брови и наконец посмотрел на Чимина. Его взгляд был жестким и сосредоточенным, но в глубине души все же было что-то теплое. Он понял, что Чимин в опасности и что ему придется отправить его в самое опасное место вместе с Сокджином.  — Нам нужно будет разделиться, — Чонгук твердо посмотрел в глаза Пака. — Ты пойдешь внутрь с Сокджином. Мы будем охранять периметр на случай, если все пойдет не по плану. Ваша задача — сконцентрироваться на отключении Системы. Времени у нас немного, но мы сделаем все возможное, чтобы задержать военных как можно дольше.  Чимин молча кивнул, хотя во взгляде его мелькнуло сомнение. — А что, если… — он на мгновение замолчал, неуверенность проскользнула в его голосе. — А что, если они догадаются? Если нас поймают? Юнги усмехнулся, и подойдя к Чимину, он положил руку ему на плечо. — Ты уже слишком далеко зашел, чтобы думать о том, что будет, если нас поймают, — спокойно сказал он. — Твоя задача — делать свое дело, а мы сделаем все остальное. Просто держись рядом с Сокджином. Тэхен наклонился к Чимину, его голос был тихим, но уверенным: — Мы верим в тебя, Чимин. Ты уже показал, что способен на многое. Теперь дело за малым — ты справишься. Мы прикроем. Чимин стоял на холодном полу заброшенного склада, и хотя вокруг него были его друзья, он чувствовал себя почти одиноким, как будто находился на краю глубокой пропасти. Темнота, окутавшая склад, сливалась с его внутренним состоянием. Он взялся за опасное дело, и теперь каждый нерв был натянут, как тонкая веревка, готовая оборваться при малейшем прикосновении. По его коже пробежала легкая дрожь, но это был не холод. Это был страх, тот глубокий, пронзительный страх, который зарождается внутри тебя, когда ты понимаешь, что ставки слишком высоки. Каждый взгляд парней не давал забыть о том, что для них это важно. Они доверили ему нечто большее, чем просто план. Они доверили ему свои жизни. Эти люди, ставшие ему почти родными, верили, что он сможет проникнуть в Совет, отключить Систему и вернуться живым. Чимин и сам не знал, откуда в нем взялась решимость, но, видимо, где-то в глубине его души все еще горел огонь, который не смогли погасить ни отец, ни Совет. Затаив дыхание, Чимин оглядывал всех и пытался поверить, что все будет хорошо. Его сердце билось так быстро, что, казалось, эхо разносилось по всему складу. Его мысли кружились как вихрь: от беспокойства за Сокджина до образа Чонгука, чей взгляд совсем недавно уверял его, что все будет хорошо. Он видел что-то еще в этих глазах, что заставляло его чувствовать себя в безопасности, хотя бы на мгновение, даже если все шло не по плану.  Никогда прежде он не испытывал такой смеси эмоций: страха, вины и ответственности. Но сквозь все это пробивался слабый проблеск надежды. Возможно, все они были наивны, возможно, их план был обречен на провал, но если это был единственный шанс вырваться из-под контроля Совета, Чимин был готов рискнуть. Для него этот шаг означал нечто большее, чем простая свобода. Это был его шанс искупить все ошибки, совершенные отцом, и, возможно, изменить мир, ставший для него клеткой. Он удивил себя тем, что, несмотря на страх и волнение, не жалеет о своем решении. Да, ему предстоял огромный риск. И, возможно, исход этого дела навсегда изменит его жизнь. Но опустив взгляд на свои руки, которые едва заметно дрожали, он закрыл глаза и глубоко вздохнул, пытаясь успокоить бешеный ритм сердца. Он должен был сосредоточиться. С каждой минутой он все сильнее ощущал груз ответственности, словно тяжелый камень на плечах. Команда двинулась на рассвете, когда серое утро тихо пробиралось по пустым улицам старого квартала. Казалось, каждое здание здесь дышит историей и памятью, но в этот час они казались зловещими, погруженными в тревожное ожидание. Чимин, шедший за остальными, чувствовал, как каждый шаг отзывается внутри него, словно сама земля предупреждала о том, что его ждет. Его сердца билось быстрее обычного, но он держал себя в руках, концентрируясь на каждом вдохе и шаге.  Намджун шел впереди, осматривая окрестности сдержанным, спокойным взглядом, словно генерал, ведущий армию на последний бой. Он командовал армией Чонгука, которая стояла наготове где-то неподалеку, скрытая тенями и переулками. Люди за его спиной были готовы в любой момент защитить своих товарищей и выполнить приказ. Сейчас Намджун был не просто членом их группы, он был щитом между ними и опасностью. Он внимательно вслушивался в тишину и слабо кивал, словно общался с невидимой армией, которая понимала его и ждала сигнала. Юнги шел рядом с ноутбуком, который носил на поясе, готовясь к тому моменту, когда ему понадобится войти в систему. Он выглядел предельно сосредоточенным, едва сдерживая мрачную концентрацию, которая так часто появлялась в его глазах перед ответственным заданием. Мин Юнги был стратегом и знал, что каждая секунда на счету, что каждый код и комбинация должны быть введены идеально, точно и быстро, иначе их план рухнет, не оставив им ни единого шанса на спасение. Чонгук двигался так, словно это была очередная гонка, словно каждый шаг был подготовкой к скорости, к опасности, к прыжку в бездну. Он не выказывал волнения, но даже на расстоянии было видно, как крепко сжаты его кулаки, готовые разорвать все на своем пути. Все в нем кричало об ответственности. Этот человек, чьи плечи привыкли к тяжести собственных решений, теперь нес на себе груз всех вокруг. Он видел перед собой цель и не позволял себе отвлекаться ни на секунду, целенаправленно ведя остальных к той точке, откуда уже не будет пути назад. Хосок и Тэхен шли позади, молча следуя за остальными, каждый из них был сосредоточен на своих мыслях и задачах. Хосок был тем, кто прикрывал их. Его быстрое мышление и быстрая реакция давали команде уверенность в том, что он среагирует, несмотря ни на что. Тэхен был готов поддержать всех, стать их опорой и моральной поддержкой, что бы ни случилось дальше. В этот момент он выглядел не только как союзник, но и как невидимая рука, готовая в любой момент протянуться и подхватить того, кто упал. И где-то в этой цепи шел Чимин, стараясь сохранять спокойствие посреди бушующего океана собственных мыслей. Все это происходило по его вине. Он не мог избавиться от этого чувства, и каждый шаг давался ему труднее, чем предыдущий. Но он продолжал идти, не позволяя этому замедлить его. Он чувствовал холод в пальцах, дрожь в груди и смутную тяжесть, от которой не мог отделаться. Все эти люди, его товарищи и друзья, шли с ним, потому что верили в него. И именно эта вера придавала ему силы, заставляла идти дальше, несмотря на страх и сомнения. Старые улочки, узкие и темные, сжимали их медленно, словно лапы большого паука, приближая к месту, где начиналась территория Совета. Пак поймал себя на мысли, что чувствует нечто большее, чем холод между этими молчаливыми каменными стенами. Он чувствовал в них память о прошлых преступлениях. О том, что они были свидетелями ужасных деяний, что эта темнота была символом жестокости, которую они хотят уничтожить. Вскоре они добрались до места, откуда был виден вход в здание Совета, спрятанный среди небоскребов и опутанный системой безопасности. Их путь подходил к концу, что только усиливало их тревогу. У каждого был свой план действий, каждый знал, что ему делать, но в данный момент тишина была оглушительной. Пути назад для них не было. Когда они остановились в укромном месте недалеко от главного здания, вокруг воцарилась напряженная тишина. Чонгук начал быстро и четко раздавать указания, и в его голосе чувствовалась железная сила, заставившая всех немедленно сосредоточиться. Чонгук первым повернулся к Намджуну. Они обменялись молчаливым взглядом, выражающим согласие, после чего мужчина коротко кивнул, и Намджун занял свое место во главе линии обороны. Задача у него была ответственная: держать армию Тени Правды в боевой готовности и при необходимости атаковать, чтобы прикрыть отступление остальных, если все пойдет не так, как планировалось. Чон знал, что тот справится с задачей, и это его успокаивало. Кивнув, Джун скрылся в тени, растворившись среди своих людей, как настоящий стратег, готовый защищать своих союзников до последнего человека. Следующим был Юнги, чья задача состояла в том, чтобы находиться в зоне безопасного радиуса для связи с Чимином и Сокджином. Юнги держал ноутбук крепко прижатым к груди, его лицо было сосредоточено, но спокойствие в глазах выдавало, что он привык к такому напряжению. Он молча смотрел на Чонгука, его взгляд говорил больше, чем могли бы слова. Словно между ними прошла немая договоренность, что план должен сработать любой ценой. Чонгук взял его за плечо, с силой, в которой не было ни намека на сомнения, и Юнги исчез, устремляясь к своему месту, оставляя позади след своего молчаливого присутствия. Хосоку и Тэхену было приказано держаться поближе к зданию и при малейшем признаке опасности прикрывать Чонгука с помощью их системы. Хосок кивнул, его лицо было серьезным и даже холодным, словно в этот момент его обычно теплый и веселый характер уступил место характеру жесткого и решительного бойца. Тэхен стоял рядом с ним, сосредоточенный и решительный. Его задача заключалась в том, чтобы не дать службе безопасности Совета вмешаться в операцию, отключив их системы в ключевых точках. Чонгук знал, что может на них рассчитывать, и они поняли это без слов, бросив друг на друга короткий взгляд, после чего отступили на свои позиции. Когда все начали расходиться, Чонгук подошел к Паку. В последние несколько дней он был холоден и сдержан, избегал прямых контактов, но теперь все изменилось. Чимин стоял чуть в стороне, готовясь к выполнению задания, как вдруг почувствовал на своем плече твердую руку Чона. Обернувшись, он был удивлен его серьезным взглядом. Глаза мужчины были полны эмоций, о которых он раньше не пытался говорить. Медленно, но верно он наклонился вперед и обнял Чимина, притянув его ближе к себе. Пак замер и в первый момент даже не понял, что произошло. После холодного поведения и кажущейся отстраненности он был смущен этим жестом, но почувствовал, как внутри все сжалось и потеплело. Чимин услышал его нежный голос, пожелавший удачи. Чонгук был рядом, так близко, и тепло его тела говорило о том, что он искренне хочет, чтобы он был в безопасности. Это прикосновение наполнило его силой, и тревога, терзавшая его с самого утра, отошла на второй план. Затем, словно только что проснувшись, Чонгук убрал руки, словно боясь, что кто-то увидит его слабость, и без лишних слов отступил на свое место. Чимин стоял совершенно ошеломленный, ощущая остаточное тепло рук на своих плечах, и взгляд его скользил туда, где вскоре должен был войти в здание Совета. Но теперь он был готов. В тот момент Чонгук изменил все. Он обрел силу, необходимую ему для преодоления страха. Наконец все было готово, и операция началась, словно кто-то привел в действие сложный и напряженный механизм. Чимин и Сокджин двигались бесшумно, как тени, скользя по темным коридорам заброшенного здания Совета. Юнги сидел неподалеку, сосредоточившись, его пальцы скользили по клавишам ноутбука, отключая камеры и выключая систему безопасности. Парни, скрытые камерами, продвигались все глубже и глубже в сердце системы, в комнату с управляющим ядром, спрятанную в центре здания. Чимин чувствовал напряжение в каждом шаге. От их действий зависела судьба всех, кто верил в Тень Правды. Но за пределами этого скрытого мира зловещее спокойствие было нарушено. Намджун, стоявший на позиции вместе с солдатами, почувствовал, что что-то не так. Сквозь приглушенные звуки города стали доноситься едва слышные шаги, которые вскоре превратились в рев приближающейся армии Совета. Этот шаг нарушал все правила и все планы, словно кто-то уже догадался об их присутствии и знал каждый их шаг. Неверие и страх охватили Намджуна, но он быстро взял себя в руки, подал знак своей группе, и все начали готовиться к бою. Тем временем, наблюдая за происходящим с другой стороны здания, Чонгук заметил движение на горизонте. Войска Совета, облаченные в защитное снаряжение, защищали свою территорию и готовились к нападению. Все шло не по плану. Сердце Чона забилось с бешеной силой: в нем смешались страх за Чимина и ненависть к Совету. Но как бы трудно не было, нужно дать Чимину и Сокджину время добраться до ядра Системы. Он взглянул на Намджуна и их готовую армию. Настало время действовать, и все зависело от их стойкости. Чон поднял руку, давая сигнал к обороне, и в одно мгновение все вокруг стало похоже на кипящий котел. В холодном воздухе загремели выстрелы, отражаясь от стен. Словно единый живой организм, бойцы Тени Правды слились в бешеном танце, защищая каждый метр земли и каждый дюйм здания. Им предстояло не только спасти свои жизни, но и отстоять свои идеалы, свою борьбу за свободу и справедливость.  Но внутри здания, где находился Чимин, все было пугающе тихо, словно время замедлилось. Только Сокджин, движимый холодным расчетом и уверенностью, заставлял его двигаться вперед. В темноте длинных коридоров едва слышно гудела система Совета — звук, говорящий о власти и контроле. В висках у Чимина пульсировало напряжение, и каждый шаг казался последним, но он заставлял себя идти дальше.  Под покровом темноты они продвигались все дальше и дальше, приближаясь к своей цели. Юнги следил за их маршрутом, проверяя каждый поворот, каждый проход и отсекая все оставшиеся препятствия. Они были уже достаточно близко, чтобы достичь центра Системы. Но доносившиеся снаружи грохочущие звуки говорили о надвигающейся буре и присутствии армии Совета, которую невозможно было остановить. Юнги уставился на экран своего ноутбука, наблюдая за мигающими точками, указывающими на местоположение Чимина и Сокджина. Они были так близко к сердцу Системы. Внезапно экран начал мерцать, и система издала высокий звуковой сигнал, предупреждающий об ошибке. Юнги застыл, его пальцы замерли на клавишах, когда на экране замигали красные сигналы тревоги. — Черт... Нет, нет, не сейчас, — пробормотал он, быстро вводя команды, но система снова отказалась подчиняться. Прерывистый голос Намджуна доносился через наушники: — Юнги, что происходит? Ты их теряешь? — Я не знаю... какой-то сбой, как будто они включили аварийную защиту, — ответил Юнги, его голос потерялся в панике. — Связь с Чимином и Сокджином прервана. Я больше не вижу их в системе. Чонгук, ты меня слышишь? Чонгук молчит, оценивая ситуацию, а затем в голосе Юнги появляются новые нотки отчаяния: — Чонгук, мы их теряем! Я не могу за ними угнаться, система просто отключается.  Чонгук стиснул зубы, его взгляд заметно потемнел, а глаза устремились к горизонту, где виднелись медленно наступающие на их позиции части армии Совета. Планы и зацепки постепенно возвращаются к нему, но кажется, что все рушится слишком быстро, и от первоначальной тактики не осталось и следа. — Юнги, продолжай пытаться восстановить связь, что угодно делай! — скомандовал Чонгук. Но едва успев произнести эту фразу, как земля задрожала от грохота. Армия Совета пронеслась мимо них, словно волна, готовая обрушиться на них. Бойцы Тени начали двигаться в ответ, но их силы явно превосходили числом — стратегически продуманная оборона Тени Правды грозила дать трещину под натиском многочисленных противников. Громогласные приказы из радиоприемников разрывали напряженный воздух, и казалось, что все действуют на пределе своих возможностей. Чонгук разрывается между необходимостью защищать своих людей и желанием вернуться к Чимину, который находится в эпицентре неминуемой опасности. Он понимает, что ситуация достигла предела и нет иного выхода, кроме как отступить, чтобы продержаться дольше и предотвратить прорыв. — Чонгук, мы больше не можем занимать эту позицию, — четко, но с нарастающим беспокойством говорит Намджун, его голос сух и сосредоточен. — Мы должны сменить место. Если мы этого не сделаем, нас раздавят.  Чонгук бросил последний взгляд на здание, где остался Чимин. Он сжал кулаки, казалось, внутренний конфликт терзает его изнутри. Он не мог смириться с тем, что этот шанс на спасение — не только для Тени Правды, но и для их собственной мечты о свободе — ускользает. — Отступаем, — сухо сказал он, и команда тут же начала менять позиции, рассредоточиваясь по переулку, все дальше и дальше от здания. Грохот выстрелов снаружи становился все громче и громче, они чувствовали каждое свое движение, каждый проблеск света становился ближе, напоминая им о надвигающейся опасности. После приказа об отступлении напряжение в воздухе сгустилось и нагнеталось. Здание Совета, куда продвигались Чимин и Сокджин, казался недосягаемым островком в надвигающемся хаосе. Огонь перестрелок охватил улицы, грохот и стрельба заглушали все вокруг. А шум и хаос превратили битву в кошмар. Сквозь дым, наполнявший воздух, и мерцающие фигуры бойцов, Намджун первым понял, что что-то не так. Его глаза блуждали по полю боя, ища признаки присутствия Чимина и Сокджина. Но ни один сигнал или частота не передавали никаких сообщений. Все вокруг погрузилось в неопределенную тишину, что только усиливало его тревогу. Намджун подошел к Юнги, который все еще возился с панелью управления, пытаясь восстановить систему. — Есть новости? — спросил Намджун с отчаянием в голосе. Юнги безразлично покачал головой:  — Нет. Связь прервалась, как будто их вообще не существует. Я не знаю, что происходит… Паника начала нарастать. Когда один из бойцов прокричал: — Они потеряны. Когда Чонгук услышал эти слова, то что-то холодное и жгучее пронзило его изнутри. Он тут же прервал себя на полуслове и направился к Намджуну и Юнги.   — Юнги, ты сказал, что сможешь поддерживать связь. Что, черт возьми, произошло? — Чонгук почти закричал, его голос был низким и отражал подавляемый гнев и отчаяние. Юнги сжимал зубы и пытался справиться с чувством вины, но не смог объяснить словами, что произошло. — Система Совета... они нашли способ заблокировать наш канал связи, — наконец проговорил Юнги. — Сигналы от Чимина и Сокджина… будто все стерты. Я не знаю, как именно, но у нас больше нет их местоположения. Все, что у нас есть, — это тишина. Чонгук стоял, сжимая кулаки, его лицо было искажено ужасом и ненавистью. Мысли метались, но одно стало до боли ясно: Чимин где-то там, один и беззащитен. Он не хотел оставлять его наедине с этой жестокой системой, и теперь, когда ничего другого не оставалось, Чонгук был полон безжалостной, слепой ярости. — Они не должны были оказаться в этой ситуации, — проговорил Чонгук, а голос звучал глухо, словно вся его душа была на грани отчаяния и отчуждения. — Они не могли просто исчезнуть! Намджун попытался успокоить его: — Чонгук, нам нужно быть осторожными. Они знают, что Чимин был с нами заодно. Если мы поддадимся, нас просто уничтожат. Мы должны собраться и хорошо подумать. Но Чон не слушал. Его взгляд затуманился, и в нем вспыхнул гнев. Он не мог поверить, что потерял его. Не мог поверить, что после всего, что между ними произошло, Чимин бесследно исчез. Боль утраты и чувство вины душили его и отравляли разум.  — Не подходи ко мне с пустыми словами! —Чонгук оттолкнул Джуна и, стиснув зубы, отвернулся. Он побежал к мотоциклу, который оставил недалеко от их точки, чувствуя, как внутри него поднимается темная, яростная и необузданная сила. Он был готов броситься в самое сердце своего врага, забыв о логике и разуме, лишь бы это приблизило его к спасению Чимина. Через некоторое время, Намджун и Хосок вышли из вихря сражения и увидели, как Чонгук до сих пор пытается сдержать свой гнев. Их лица были испачканы пылью и каплями воды, а глаза полны решимости, но в них читалась и тревога. — Чонгук! — закричал Намджун. — У нас есть новая информация!  Мужчина обернулся и почувствовал, как его сердце мгновенно замерло. Он побежал вперед, готовый использовать любую возможность, чтобы узнать, что случилось с Чимином. Но его предвкушение было наполнено тревогой. — Что случилось? — его голос звучал напряженно, как натянутая до предела струна. Хосок вздохнул и начал: — Военные подтвердили, что Чимину удалось отключить всю систему Совета, прежде чем он исчез. Он полностью оборвал их от контроля.  Эти слова прожгли Чонгука. Он с трудом верил, что Чимину удалось сделать это, проявив такую храбрость в столь критической ситуации. Но эта радость вскоре сменилась унылым осознанием. — Но он не оставил никакого сигнала, — продолжал Хосок, лицо которого выражало беспокойство. — После этого связь с ним прервалась. Мы проверили все возможные каналы, но ничего. Чонгук почувствовал, что его мир рушится.  — Что это значит? Где он? — прорычал мужчина, но его сердце уже предчувствовало худшее. — Есть вероятность, — сдержанно произнес Намджун, — что его похитили. И, судя по всему, это могли быть пешки его отца. Слова Намджуна прозвучали как удар грома, и у Чонгука зазвенело в ушах. Он знал, на что способен этот человек, но теперь это стало реальностью. Отец Чимина, его властный и безжалостный отец, мог быть замешан в этом. Похитить собственного сына, чтобы вернуть его в свои сети и заставить повиноваться? Это была еще одна жестокая игра в бесконечной войне. — Это недопустимо, — пробормотал Чонгук, чувствуя, как гнев и отчаяние сливаются в одну невыразимую боль. Он понял, что времени на отчаяние у него нет. Каждое мгновение ожидания могло стоить Чимину свободы или даже жизни. — Мы должны найти его, и как можно скорее, — решительно произнес он. — Если его похитили, у нас есть шанс спасти его до того, как он попадет в лапы своего отца.  Намджун уверенно кивнул: — Мы можем организовать поисковую операцию. Я свяжусь с другими солдатами и постараюсь получить информацию о том, где его могли держать.  Хосок в момент общей решимости добавил:  — Мы должны действовать быстро. Совет уже знает, что мы здесь. Если они решат, что Чимин слишком опасная пешка, они не будут колебаться.  Сплотившись в единую команду, Чонгук почувствовал, как внутри него нарастает чувство ответственности, словно все это происходит ради него. Он не мог допустить, чтобы Чимин снова попал в руки отца. С гневом и решимостью в сердце они начали планировать свои дальнейшие действия, надеясь, что еще не все потеряно.