Шепот будущего

Они вспыхнули, словно пламя в ночи,

Срывая границы своего желания. 

Утопая в близости, их взгляды точны,

А прикосновения ласкали тело. 

Мир замер, оставляя лишь такт их сердец, 

Забывая все страхи и тьму, что кружили ночами. 

Но пламя угасло, оставляя лишь тени. 

А руки, что стали роднее, в мгновенье оледенели. 

Когда Чимин вернулся домой, тишина в доме казалась наэлектризованной. Переступив порог, он почувствовал, что что-то неуловимо изменилось. Но больше всего его встревожило то, что в кабинете отца горел свет, а дверь была приоткрыта. Не успел он сделать и шага, как услышал сердитый голос отца: — Где ты был, Чимин? Чимин застыл на месте. Его сердце забилось быстрее, а в воздухе разлилось чувство тревоги. Его отец выглядел не просто рассерженным, он был в ярости. Внезапно мужчина направился к нему и, прежде чем Чимин успел что-либо сказать, получил мощный удар. От чего голова Чимина откинулась набок, и на секунду он потерял ориентацию в пространстве. — Ты... следил за мной? — он с трудом выговаривал слова, чувствуя горький привкус во рту. — Камеры. Я все видел, — холодно ответил отец. — Как ты убегал к каким-то людям. Кто они и что ты задумал? Чимин стиснул зубы, пытаясь собраться с мыслями, но времени не было. Он понял, что отец знает. Что он общался с кем-то за пределами их круга, и это было опасно. — Они... Просто друзья. Они помогли мне, когда после выстрела начался весь этот хаос, — быстро сказал Чимин, пытаясь успокоиться. Но отец не успокоился. Его взгляд оставался колючим и подозрительным.  — Друзья? У тебя больше нет друзей. С этого момента ты полностью под контролем Системы, — прошипел он презрительным тоном, от которого по позвоночнику Чимина пробежали мурашки. — Ты больше не можешь позволить себе иметь "друзей", Чимин. Теперь ты принадлежишь Системе. За каждым твоим шагом будут следить. Каждое твое слово будет считываться. Думаешь, я не знаю, что ты скрываешь? Ты слишком наивен, чтобы думать, что у тебя есть выбор. Отныне его нет.  Слова отца были как ножи, вонзающиеся все глубже и глубже. Чимин старался сохранять спокойствие, но что-то целое внутри него разрывалось на части. Он не мог поверить, что отец, который всегда был его защитником, превратился в человека, что лишает его свободы. — Ты не можешь контролировать все, — тихо сказал Чимин, но его голос дрожал. — Я все еще могу выбирать, с кем мне общаться. Отец подошел к нему ближе, его лицо было суровым и безжалостным. — Нет, не можешь, — в его голосе прозвучало осуждение. — С этого момента я буду знать обо всем, что ты делаешь. Отец Чимина посмотрел на него долгим напряженным взглядом, затем сделал шаг вперед и резко выхватил у него телефон. Чимин попытался возразить, но отец его не слушал. — С этого момента ты под моим контролем, — холодно сказал Сухо, глядя сыну прямо в глаза. — Больше никаких телефонных звонков, никаких сообщений, никаких встреч с "друзьями". С этого момента у тебя будет строгий режим. Ты будешь работать на Совет только по моему приказу. Все, что ты делаешь, будет идти на благо Системы. Чимин молчал, чувствуя, как внутри него нарастает внутренний протест. Но голос словно застыл внутри него, не находя выхода. Он знал, что любое сопротивление только усугубит ситуацию. Поддавшись внутреннему давлению, он посмотрел на отца, который отвернулся и, взяв телефон, направился в свой кабинет. — Завтра мы отправляемся в Совет. Будь готов. И не вздумай нарушить наш новый порядок, — бросил эти слова через плечо, не оборачиваясь.

***

На следующий день они отправились в здание Совета. Чимин чувствовал, как с каждым шагом его свобода все больше ускользает. Отец шел впереди с выражением абсолютного контроля на лице, его фигура была непоколебима, как сама Система. Чимин шел следом, уже понимая, что у него нет иного выбора, кроме как выполнять приказы и ждать того момента, когда он найдет способ вырваться из-под тотального контроля. В здании Совета царила обычная суета: члены Совета прогуливались по коридорам, обсуждая планы и решения, а охрана стояла на каждом углу, следя за порядком. Чимин следовал за отцом, ощущая всю тяжесть происходящего. Вдруг на повороте коридора он заметил знакомую фигуру — Сокджина, который выглядел необычно для себя: его лицо было в синяках, а на щеке красовался свежий кровоподтек. Чимин остановился и настороженно посмотрел на него. — Сокджин... Что с тобой случилось? Кто это сделал? — он спокойно спросил, подходя к нему. Сокджин улыбнулся, потрогав синяк на щеке, словно ему было все равно. — Да так... один знакомый. Просто... не так друг друга поняли, — ответил он, уклоняясь от прямого ответа. На его лице мелькнула тень горечи, но он быстро сменил выражение на более беззаботное, будто все это не имело никакого значения. Чимин с сомнением посмотрел на него, не веря, что это всего лишь случайность. Но, поняв, что сейчас не время настаивать на подробностях, он просто кивнул.  — Будь осторожен, — тихо сказал Пак.  Атмосфера в большом зале заседаний совета была напряженной. Отец Чимина, Пак Сухо, стоял в центре, его взгляд был суров, а голос пронзителен. — На этот раз вещателем буду я, — сказал он, оглядывая собравшихся членов Совета. — Мы изменим правила, потому что наша страна переживает трудные времена. Время требует жестких мер. Необходимо показать силу Системы и, если нужно, действовать решительно.  Члены Совета кивали в знак согласия, но напряжение было ощутимо. Чимин сидел на своем месте, чувствуя, как холодный пот выступает на лбу. Он знал, что за этим последует. — Если во время трансляции что-то пойдет не так, — продолжал Сухо, его голос становился все тверже и громче, — я больше не потерплю угроз со стороны Тени Правды. Мы объявим войну. Тотальная война против всех, кто угрожает нашей стране. С этими словами в зале повисла тишина. Чимин невольно ощутил, что его сердце забилось быстрее. Ситуация оказалась гораздо серьезнее, чем он ожидал. Совет был способен на все, чтобы сохранить свою власть, и если Тень Правды снова сорвет его, последствия будут ужасными. Пак настороженно посмотрел на отца. Его лицо было холодным и непреклонным. С каждым словом Сухо все глубже погружал страну в пучину возможной войны, и Чимин понимал, что его собственное влияние на ситуацию становится все слабее и слабее.

***

С заседания прошла неделя. Чимин сидел на краю кровати в своей просторной квартире. Она всегда была уютной и безопасной, но теперь превратилась в тюрьму. После того как отец узнал о его отношениях с Тенью Правды, контроль над ним ужесточился. Камеры следили за каждым его шагом. Телефон забрали, на двери установили сигнализацию, а у входа круглосуточно дежурила охрана. Однако сегодня все было немного иначе. Сегодня он решил сбежать. Часы показывали три часа ночи. Охранники, сменившие смену, были менее внимательны, чем обычно. Это был шанс. Чимин понимал, что побег сопряжен с риском. Его могут поймать. Если это случится, отец больше никогда не позволит ему думать о свободе. Но он понимал, что остаться здесь — значит полностью потерять себя. Он встал с кровати и подошел к окну, чтобы не шуметь. На улице было темно, лишь фонари тускло освещали улицу. На дороге под его окном никого не было, но он знал, что на ближайшем перекрестке установлены камеры видеонаблюдения. Каждый его шаг должен был быть просчитан. Он глубоко вдохнул, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. А после, как можно тише прошел в ванную. Это была единственная комната без камер, и он заранее приготовил небольшой рюкзак с самым необходимым: черной одеждой, фонариком, ножом и небольшим мотком веревки. Чимин быстро оделся и старался двигаться бесшумно. Его пальцы дрожали, но он сосредоточился на своих действиях. Закончив собираться, он медленно открыл дверь ванной и выглянул в коридор. Камера над дверью спальни была направлена вбок, но он знал, что она поворачивается каждые тридцать секунд. Чимин дождался, пока объектив камеры отвернется, и проскользнул в парадную дверь. Именно здесь начиналась настоящая битва. Дверь в квартиру была заперта электронным замком, подключенным к центральной системе. Открыть ее ключом Чимин не мог. За несколько дней до этого, когда отец еще не усилил контроль, он успел загрузить основной код системы на старый планшет. Теперь этот планшет был его спасением. Он достал его из рюкзака, подсоединил к замку проводом и быстро ввел несколько команд. Раздался звуковой сигнал, но он был едва слышен. Через двадцать секунд ключ щелкнул. Открыв дверь, он затаил дыхание. Сразу за порогом находился датчик движения. Если бы он прошел прямо, сигнал мог попасть на экран системы безопасности, и его бы сразу заметили. Чтобы обмануть систему, Чимин использовал обычный трюк. Он бросил вперед полотенце, которое вызвало срабатывание датчика. Камера отреагировала на его движение и повернулась в сторону падающего предмета. Поэтому через несколько секунд он проскользнул в противоположный угол коридора и спрятался в тени. Наконец ему удалось скрыться, когда он услышал шаги охранника. Очевидно, они проверяли, на что сработали датчики. Чимин прижался к стене и на всякий случай схватил нож. Его сердце билось так громко, что он подумал, что охранники могут его услышать. — Это всего лишь полотенце, — пробормотал охранник, поднимая с пола тряпку. Он даже не взглянул в сторону Чимина, что было ошибкой. Когда шаги стихли, Пак сделал осторожные движения. Следующей целью была пожарная лестница. Лифт был оборудован камерами, и он знал, что заходить в него опасно. Однако дверь на лестницу была подключена к системе сигнализации. Несколькими днями ранее Чимин намеренно заблокировал один из замков деревянным клином, чтобы все выглядело как несчастный случай. Осторожно открывая дверь, стараясь не задеть провода сигнализации, он вышел на лестничную площадку. Лестница была тускло освещена, и каждая ступенька издавала громкий скрип. Он шел медленно, зная, что любой шум привлечет внимание. На одном из этажей он услышал голоса. Внизу переговаривались два охранника, изредка освещая лестницу фонарями. Чимин затаил дыхание и застыл на месте. Его взгляд упал на вентиляционную решетку. Она держалась только на двух винтах. Быстро открутив их ножом, он вошел внутрь. Пространство было тесным и грязным, но другого выхода не было. Он прополз несколько метров на локтях и вышел в другой проход, ведущий к задней двери здания. Этот выход был служебным, и, хотя камер здесь не было, дверь была заперта на обычный замок. Чимин достал нож и с помощью веревки провернул замок так, чтобы он открылся. Дверь слегка скрипнула, и он замер. Услышав тишину, он широко распахнул дверь и вышел наружу. Ночной воздух ударил ему в лицо. Он почувствовал облегчение, но радость его была недолгой. Он услышал шум вдалеке: охранники уже заметили его отсутствие. Мгновением позже по радио пришел приказ: — Проверяйте все выходы. Он не должен уйти так далеко! Чимин бросился бежать. Улицы были пусты, но камеры на перекрестках могли его заметить. Он вошел в первый попавшийся переулок и спрятался за мусорным баком. Шаги приближались. Фонари освещали стены, но мусорный ящик, за которым он спрятался, оставался в тени. Один из охранников остановился прямо перед ним, посмотрел в его сторону, а затем жестом приказал своему коллеге идти дальше. Дождавшись, пока шаги стихнут, Чимин выбрался из своего укрытия и продолжил бежать. Он пересек несколько улиц, пока не оказался в старом квартале, где располагалась база Тени Правды. Внутри он встретил только Чонгука, который смотрел на него с недоумением, словно не веря своим глазам. — Где ты был? — Чонгук зарычал, а глаза заблестели от гнева. — Я думал, ты нас обманул и не вернешься! Гнев мужчины переполнял его. Он встал со стула, сверкая глазами, и подошел к нему ближе.  — Неужели ты вспомнил о своих друзьях, скучая под папиным крылом? Думаешь, мы тебя простим? — продолжал он, сдерживая свой гнев.  Чимин почувствовал, как что-то сжимается в его груди от этих слов. Он понимал, что заслужил такой реакции Чонгука. Ведь они все могли бы действительно решить, что он их предал. И что его больше не волнует их борьба. Но засмотревшись на лицо мужчины, подмечая для себя то, насколько он красив, понял, что уже успел соскучиться по нему. И перед оправданиями, он сделал то, что и сам не ожидал от себя. Внезапно он шагнул вперед и крепко обнял Чонгука. Парень прижался к нему, словно хотел сказать без слов то, что так трудно было выразить. Мужчина замер. Его тело напряглось от удивления, но он не отстранился. Тишина заполнила пространство между ними, и на мгновение весь их гнев и обида, казалось, растворились в этих объятиях. Чонгук не проронил ни слова, просто стоял, позволяя моменту затянуться еще на несколько секунд, а затем расслабился. Сначала он оставался неподвижным, словно не зная, как реагировать, но через несколько мгновений его руки сами собой поднялись, и он притянул Чимина ближе к себе. Их дыхание стало спокойнее, и в воздухе возникло странное ощущение, будто на мгновение все остановилось. — Почему ты пропал? — спросил Чон чуть тише, хотя в его голосе еще чувствовалось напряжение. Чимин вздохнул, не отстраняясь от него. — Мой отец... Он забрал мой телефон и контролировал меня под постоянным наблюдением. Я не мог предупредить вас, я даже не знал, как подобрать момент, чтобы сбежать. Все это время я был под контролем, — начал Чимин, его голос дрожит от усталости и напряжения. — Я боялся, что ты решишь, будто я предал вас. Чонгук молчал, его руки чуть крепче сжали Чимина, как бы говоря, что он все понял. Тяжело вздохнув, он наконец ответил: — Я думал, что ты ушел... и никогда не вернешься, — его голос был уже не таким грубым. Но в нем все еще звучала боль. — Мы не знали, что с тобой. Все эти дни ты оставался в тени, и я начал готовиться к худшему. Несколько секунд они молчали, после чего Чонгук добавил: — Сейчас мы готовим следующее сообщение. Все ушли, чтобы помочь Юнги подготовить оборудование и найти новые безопасные каналы. Мы должны быть уверены, что Совет не сможет нас найти, когда мы запустим сообщение. Пак немного отстранился и их взгляды встретились. — Ты правда думаешь, что у нас получится? — спросил он, хотя голос был полон неуверенности. — Конечно, ведь мы не можем позволить себе проиграть, — ответил Чонгук, взгляд его был решительным. — Мы сделаем это, и никто не сможет нас остановить. Взгляд Чимина стал серьезнее, и он быстро поделился последними новостями. — Отец не остановится. На заседании он сказал, что сам будет вещать закон, — начал Чимин, с трудом подбирая слова. — Если ему помешают... он собирается объявить войну. Против вас. Чонгук нахмурился, его глаза сузились, когда он осознал всю серьезность ситуации. Он глубоко вздохнул и посмотрел на Чимина взглядом, который был одновременно нервным и игривым. — Ну, сейчас все не на нашей стороне, — с усмешкой ответил мужчина. — Ситуация выглядит отвратно, но если это так, мы должны что-то предпринять.  Чонгук попытался немного разрядить обстановку. Он провел рукой по волосам, пытаясь осмыслить только что услышанное. — Значит, у нас не так много времени, как мы думали, — добавил он более серьезно. — Но теперь, когда ты снова с нами, у нас есть шанс. Чон на мгновение застыл, глядя на парня, который пытался осмыслить все, что только что услышал. Его взгляд смягчился, но напряжение не исчезло. Он посмотрел Чимину прямо в глаза и, не раздумывая, притянулся к нему. Их губы встретились в глубоком, теплом поцелуе, который, казалось, на мгновение стер всю серьезность ситуации. Не давая Чимину опомниться, Чон толкнул его на диван, быстро снимая с него одежду.  Пак чувствовал, как сильные руки Чонгука рывками избавляют его от одежды, а сам мужчина уже потянулся к шкафу, доставая оттуда тюбик лубриканта и презерватив.  — Откуда у тебя это? — с легкой усмешкой спросил Чимин, пытаясь немного разрядить обстановку. — Развлекался тут как-то с девушкой, — коротко ответил Чонгук, не отрываясь от своего занятия. Пак почувствовал, как его сердце начало биться еще быстрее, и погрузился в ощущения, переполнявшие комнату. Откинувшись назад, он наблюдал за мужчиной.  Чонгук больше не говорил. Его дыхание стало еще тяжелее, когда он посмотрел на Чимина, лежащего перед ним в полной готовности. Его руки начали нежно скользить по обнаженной коже Чимина, исследуя каждый изгиб его тела.  Они оба на мгновение замерли, словно проверяя, готовы ли они пересечь границу, которая всегда существовала между ними, а теперь, казалось, вот-вот исчезнет.  Чимин не мог оторвать глаз от Чонгука, чувствуя, как сердце бьется все сильнее и сильнее. Страх, волнение и желание переплетались в нем. Но в этот момент он доверял ему, как никогда раньше. Он чувствовал, как тот медленно подводит его к неизбежному, и это пугало и возбуждало его одновременно. Чонгук наклонился и приник губами к шее парня, нанося горячие поцелуи все ниже и ниже. Руки Чонгука были уверенными, но в то же время в них чувствовалась некая осторожность, словно он хотел убедиться, что Чимин не против, что он готов. Но Пак не возражал, наоборот, его тело стремилось к этому контакту.  Когда Чонгук открыл тюбик с лубрикантом, его движения были размеренными и уверенными. Он нанес немного на пальцы, затем встретился взглядом с Паком, словно ожидая его одобрения. Чимин кивнул, его дыхание стало прерывистым, но в глазах отразилось нетерпение.  Чонгук начал медленно, осторожно исследуя, стараясь не причинить боли. Чимин слегка напрягся, и несмотря на то, что был геем, для него это был новый, незнакомый ему опыт, потому как в прежних отношениях до секса не дошло. Но в то же время у него возникло ощущение, что между ними образовалась еще более тесная связь. Каждое движение и жест Чонгука заставляли Пака все глубже погружаться в это состояние, когда они были только вдвоем.  Чимин понимал, что у Чона есть девушка, и скорее всего тот далеко не гей, но в этот момент ему было все равно. Он подумает об этом позже.  Чонгук наклонился и снова поцеловал парня, но теперь поцелуи были медленными и насыщенными. Их тела двигались в унисон, как будто напряжение, долгое время существовавшее между ними, наконец-то было снято. Он чувствовал, как ритмично двигаются их тела, и каждое прикосновение Чонгука топило его в волнах эмоций. Казалось, все вокруг исчезло, оставляя только их дыхание, прикосновения и напряжение, которое рассеивалось с каждым движением. Чон сначала колебался, но потом его ритм стал более уверенным, и уверенность в его действиях разжигала огонь между ними. Чимин стиснул зубы и попытался сдержать стон, но ощущения были слишком сильны, чтобы это контролировать. Они двигались вместе, следуя друг за другом, как в танце, где каждый шаг и каждую деталь они знали наизусть. Их тела слились воедино и, казалось, стали одним целым. Чонгук был страстным, пылким, и, несмотря на его прежний гнев, в его прикосновениях появилась мягкость и нежность, которых Пак никак не ожидал. Минута за минутой они приближались к своей кульминации. Их дыхание стало еще более тяжелым, движения — более резкими, наполненными страстью и желанием. Наконец, кульминация была достигнута, и Чимин почувствовал, как его тело одновременно с Чонгуком наполняется чувством разрядки. В этот момент их тела замерли, на мгновение прижавшись друг к другу, а затем постепенно расслабились. После этого они некоторое время молчали, ощущая тепло друг друга. Первым встал Чонгук, его взгляд на мгновение задержался на Чимине, но уже без прежних эмоций. Он начал быстро одеваться, выкидывая использованный презерватив, его движения стали более резкими и отстраненными. Чимин, все еще пытаясь собраться с мыслями, последовал его примеру и оделся, но почувствовал, что что-то изменилось. Чонгук снова замкнулся. Как только они оделись, в комнату неожиданно вошли Хосок, Тэхен, Намджун и Юнги. Они выглядели бодрыми, видимо, возвращались с удачными новостями, но как только увидели Чонгука и Чимина, атмосфера на мгновение замерла. — Что у вас тут? — Хосок с улыбкой спросил, оглядываясь их и не замечая напряжения. Чонгук тут же сменил тон. Его лицо стало холодным, и он отодвинулся от Чимина, как бы небрежно, чтобы убрать любой намек на их недавнюю близость. — Ничего, я просто ждал вас, — коротко ответил он, не глядя на Чимина, его голос был ровным, почти безразличным. Чимин почувствовал, как его сердце остановилось. Вся близость, которая только что существовала между ними, исчезла в одно мгновение. Лицо Чонгука было как стена, на нем не осталось и следа от произошедшего. Остальные, казалось, ничего не заметили, расселись вокруг них и принялись болтать о своих делах. Но Пак не мог избавиться от ощущения пустоты и не мог понять, почему Чонгук так резко изменился. Теперь казалось, что между ними открылся еще один непреодолимый барьер. Чонгук не смотрел на него, а сосредоточился на остальных, как будто произошедшее было всего лишь мимолетным эпизодом, ничего не значащим. Чимин пытался собраться с мыслями, и именно в этот момент Тэхен встретился взглядом с ним и улыбнулся.  — Мы уже знаем, что ты был под контролем своего отца. Спасибо помощнику Чонгука, что рассказал нам, — сказал Тэхен. — Ты не один Чимин, поэтому мы поможем тебе скрыться от своего отца.  В этот момент Пак заметил, что каждый поддержал слова Тэхена, и он почувствовал, как его напряжение спадает. Никто из них не стал осуждать его за отсутствие. А будто наоборот, уважали его за то, что он вернулся.  Юнги, что отвлекался на свой планшет, отбросил его в сторону и, скрестив руки, заговорил: — Кстати, есть хорошие новости. Я нашел один косяк в Системе, который поможет нам снова обойти и подготовить все для следующего послания.  Его слова были чем-то ободряющим до того момента, пока Чонгук не подал свой голос.  — Пока отмена по поводу послания, — сказал мужчина, замечая недоумение в глазах каждого. — Его отец хочет снова вещать, но уже сам, — добавил он, кивая на Чимина. — Если мы ему помешаем, то он начнет полноценную войну и опередит нас.  — Пиздец, ребята, — ответил Хосок.