Сердце мира

      Ульяна сидела лицом к ней. Ее лицо невольно притягивало взгляд Заклинательницы, хотя она конечно больше хотела любоваться прямой линией плеч Александра, его идеальным профилем, когда он поворачивал голову вбок, его сильными руками с красивыми пальцами, когда вертел в руках бокал с вином. Гранатовая жидкость переливалась золотистыми всполохами, отражая свет камина и свечей.       Ульяна с нежной улыбкой приняла бокал, поданный Александром, и как бы невзначай коснулась своими пальцами его. Алина поджала губы. Она верила Александру, но сейчас глядя на царицу, чувствовала себя неуверенно. Старкова и забыла, как красива Ульяна.       С момента смерти своего первого ребенка Ланцова пряталась за черными одеждами, скромными прическами, подходящими скорее достойной матроне, но не молодой девушке, за молитвами и суровым выражением лица. Но сейчас с улыбкой на красивых губах, она была по-настоящему прекрасна. Алина вдруг вспомнила, что царица моложе нее, Ульяне недавно исполнилось двадцать три. Всего лишь двадцать три! А она практически похоронила себя заживо.       Алина никогда не верила, что Ульяна искренне скорбит по умершему ребенку, скорее о том, что вновь придется исполнять супружеский долг с человеком, которого царица по-настоящему ненавидела. И тем не менее Ульяна много лет носила траур, превратив его в свой флаг, свой манифест, заявление этому миру. Ключевую роль сыграл и Апрат, ловкий и ушлый духовник легко втерся в доверие к девушке, от которой все отвернулись, в которой видели лишь инструмент, он сумел привить ей и религиозность, и амбиции, потому что со временем партия царицы в Большом дворце стала достаточной силой, чтобы Алина их опасалась, ведь гришей они ненавидели.       Тем удивительнее было, что Ульяна пришла к Дарклингу для частного разговора. Или же она, воспользовавшись отсутствием Алины, собиралась соблазнить ее мужчину, ведь взгляды, которые Ульяна кидала на Александра сложно было трактовать двояко. Но ведь и Морозов далеко не глупец, он все понимал. Так почему же еще не выставил царицу вон? Почему угощал вином? Почему в голосе его отчетливо слышалась улыбка?       Алина стиснула зубы. Она на мгновение поверила, что Александр действительно принимает Ульяну как свою любовницу. Слишком занятая этими паническими мыслями, Алина не могла сосредоточиться и почувствовать эмоции мужчины. С трудом заставила себя сконцентрироваться на том, о чем говорили эти двое, решив, что уйдет сразу же, как только не сможет это все выносить.       - Чем обязан, Ваше Величество? – спросил Александр.       Его тон был дружелюбен, но не слишком. И у Алины отлегло от сердца. Мысленно отругала себя за недоверие и подозрения. Девушка удобнее устроилась на подоконнике. Александр назвал Ульяну "ваше величество", хотя коронована царица так и не была. По факту, она оставалась царевной, матерью будущего царя, который пока тоже не был коронован в силу малого возраста. Но при дворе и в народе ее все называли царицей. У нее было немало сторонников, тем более теперь, когда регент забрал имущество церквей, ополчив против себя добрую половину страны. Но деньги правили бал, они всегда были превыше. Уж Алина это знала точно.       - У вас здесь так уютно и красиво, – Ульяна оглядела комнату, задержав взгляд на кровати, от чего Старкова стиснула зубы, чтобы только не заорать, и наплевать, что услышит ее лишь Александр, – редкое сочетание. В Большом дворце всё не так, – повела плечами.       - Алина – прекрасный управляющий, – отозвался Александр, – это ее заслуга, – произнес тепло.       Лицо Ульяны приобрело скучающее выражение. Алина могла бы представить, как Морозов иронично глядит на царицу поверх бокала, пока делает глоток вина, как мерцают его глаза, отражая огоньки свечей.       Алина глядела на царицу: сдержится или нет? Та юная царевна, которую когда-то встретила Алина в Южных колониях, сейчас сказала бы резкость, но эта женщина сюда пришла явно не за тем, чтобы поругаться с Дарклингом, нелицеприятно отозвавшись о Заклинательнице Солнца и его любовнице.       - Уверена, что и новые территории госпожа Старкова обустроит наилучшим образом, – тонко улыбнувшись, произнесла Ульяна, приподняла бокал, салютуя, предлагая выпить за губернатора.       Словно прокляла. У Алины неприятно и сильно стукнуло сердце. Неужели царица подготовила какую-то гадость? Старкова полагала, что Ульяна вполне могла хоть с фьерданцами связаться, чтобы уничтожить неугодную ей Алину Старкову и ослабить позиции своего супруга.       - Вы как всегда правы, Ваше Величество, – произнес Александр, принимая эту похвалу, аванс, который должна будет отработать Алина.       Не то, чтобы это возмущало Старкову, но слишком высока была ответственность, плечи дрожали от ее тяжести.       - Впрочем, – продолжила Ульяна, – молодой женщине в тех суровых краях придется непросто одной, – она, прищурившись, глядела на мужчину.       Все это напоминало партию в шахматы, в которых Алина была не сильна. Ульяна сделала ход. Александр должен был ответить и не проиграть. Старковой даже почудился тихий стук фигурок по доске. Когда-то Николай пытался научить играть в шахматы Заклинательницу Солнца. Она была безнадежна, что вызывало беззлобное подтрунивание царевича.       - Его Сиятельство полагает иначе, – склонил голову Дарклинг, но тон его был далек от смиренного.       Он сделал ход, предлагая царице продолжать. И она его не разочаровала. Алина слышала, что Ульяна – мастер в игре в шахматы и с легкостью обыгрывает всех при дворе.       - Полагаю, что мой супруг ошибается, – отозвалась Ульяна, – мне отчего-то кажется, что вместе, вы и госпожа Алина, могли бы сделать гораздо больше, работать эффективнее. А ведь это то, чего мы ждем от всех наших подданных – эффективной работы.       - И дохода, который, несомненно, принесут новые земли, – отозвался Александр.       - Увы, – грустно произнесла царица, опустив глаза, – это будет нескоро. Потому моему мужу пришлось принять непростое решение, – она поджала губы.       Алина сразу поняла, о чем речь: об имуществе церквей.       - Опасное решение, – продолжала Ульяна.       - Это нелегкая доля правителя, – пожал плечами Морозов, – принимать непростые и опасные решения, последствия которых не всегда удается просчитать наверняка, – он понизил голос, – последствия и вовсе могут быть... сокрушительными.       Старкова округлила глаза. Не Александр ли говорил ей, что, отняв имущество церквей, Кирилл, конечно, рискует, но не слишком? Не он ли убеждал, что могут быть локальные очаги недовольства, но не гражданская война? Или...       Алине захотелось зажмуриться и помотать головой, отрицая происходящее. Догадка была так невероятна, что девушка была готова поверить в то, что происходящее сейчас, просто сон, навеянный неудачно начавшимся путешествием.       - Да, вы правы! – горячо согласилась Ульяна, – и я так переживаю, что может случиться непоправимое! – она глядела на мужчину из-под полуопущенных ресниц, на губах ее играла легкая улыбка, сводящая на нет весь ее тревожный тон.       - Что ж, – произнес Александр сочувственным тоном, – гриши всегда будут на страже этой страны и Ланцовых.       Он не сказал правителя и не упомянул имя Кирилла. Он говорил о Равке и Ланцовых. И Ульяна, судя по ее вспыхнувшим глазам, правильно поняла посыл Заклинателя Теней.       У Алины оборвалось сердце. Она была обижена на Кирилла, но считала его хорошим правителем. Как на своей земле, так и позже во всей стране, он сумел навести порядок и привести Равку к стабильности. Да, денег всегда не хватало, но это было лучше, чем разруха и гражданская война, которая началась, когда те самые Ланцовы не сумели поделить трон.       - Я знаю, что вы преданы Ланцовым, – ответила царица, – нас осталось так мало, всего...       - Трое, – любезно подсказал Дарклинг.       И Ульяна впервые с начала разговора нахмурилась. Алину потянуло рассмеяться. С самого начала царица была уверена, что контролирует течение беседы, но теперь Александр напомнил ей, с кем именно она разговаривает.       - Вы об этом юноше, – голос Ульяны дрогнул, в глазах мелькнула злость, – но он Ланцов лишь наполовину.       - Как и Его Высочество царевич Кирилл, – пригубил вино Морозов.       Царица выпрямилась и надменно взглянула на Заклинателя Теней. Старкова знала, что Александра такими взглядами не пронять.       А сама вдруг задумалась о том, что Ульяна-то ненавидит Антона и видит в нем угрозу. Могла ли она подослать убийцу? Алина очень зря сбросила царицу со счетов. Проклятье! Находясь так далеко от столицы, Старкова ничего не могла сделать, кроме как отражать нападение.       - Мой сын, – холодно произнесла девушка, игривость исчезла из ее тона, – законнорожденный ребенок, наследник этой страны, а мальчишка Хансон – ублюдок и гриш!       Повисла тишина. Ульяна тяжело дышала. Александр медленным движением отставил бокал, стукнуло тонкое стекло о столик. Трещали дрова в камине, мерцали свечи. Алина почувствовала, что Морозов с трудом сдерживается. Он был очень зол.       - Гриш на троне Равки, – мечтательно протянул Александр, – я такого и представить не мог даже в своих самых смелых фантазиях.       Ульяна растерянно захлопала ресницами, взгляд ее стал усталым и каким-то затравленным. Вот сейчас она выглядела старше своих лет, словно все эти интриги легли неподъемным бременем на ее плечи.       - Знаете, Ваше Величество, – задумчиво произнес Дарклинг, – каждая династия стремится упрочить свое положение через детей. Чем больше наследников, тем прочнее династия, ведь детская смертность высока, век человека недолог, а трон не должен пустовать. Но в то же время, чем больше наследников, тем менее стабильна ситуация в стране, ведь каждый желает корону себе. Такой вот парадокс, – он покачал головой, – вы знали, что еще пару веков назад в Шухане существовала традиция: взошедший на трон император убивал всех своих младших братьев и сестер, дабы они не претендовали на корону?       - Варвары! – с отвращением произнесла царица и сделала большой глоток вина, закашлялась, а потом спросила прямо, – чего вы хотите?       - О, вы знаете, Ваше Величество, мои мечты скромны, – он явно издевался, вся Ос Альта знала об амбициях Заклинателя Теней, – безопасность для гришей да этот дом, – он обвел рукой комнату, – Его Сиятельство регент вполне удовлетворяет эти пожелания. Дарклинг провоцировал царицу, показывал ей, что сейчас его положение прочно, несмотря на разногласия с Кириллом, намекал, что от Ульяны потребуется много больше, если она пожелает, чтобы генерал Второй Армии стал ее союзником. И угрозы здесь не помогут.       - Но ваша любимая женщина далеко, – вкрадчиво произнесла Ульяна, и впервые с начала разговора плечи Александра напряглись, – я знаю, что Кирилл не отпустил вас с нею, – покачала головой, – так некрасиво, – цокнула языком, – но он влюбился, как мальчишка, – фыркнула царица, заставив Дарклинга напрячься еще больше, – пытается вас разлучить. Отправил ее с глаз долой, – девушка хмыкнула весело, показывая этим все, что думает о мужчинах и их слабостях, – я терпеть не могу вашу Алину, – призналась Ульяна, и вышло это у нее так легко и непринужденно, что даже злиться нечего было на то, что и так было известно, – и я рада, что ее нет в столице. А еще я рада тому, что ее назначение вызвало недовольство среди тех, кто полагает: гриш не должен занимать эту должность. Мне самой наплевать: гриш или не гриш. Я признаю таланты госпожи Старковой, – теперь Ульяна обвела рукой комнату, – но я бы никогда не дала ей такую высокую должность. А вот вам, Александр, – она понизила голос, – да.       Морозов едва слышно усмехнулся. Алина все бы отдала, чтобы видеть сейчас выражение его лица.       - К счастью, Ваше Величество, вы не можете раздавать такие должности, – мягко произнес Александр, и Ульяна задохнулась в возмущении от такого завуалированного оскорбления, – ведь Алина – прекрасный управленец, – он повторил слова Кирилла, заставив Старкову вздрогнуть, – но не военный, – он побарабанил пальцами по подлокотнику кресла, – не военный, – повторил с ложной задумчивостью.       Ульяна прищурилась. Она очень быстро взяла себя в руки, и Алина могла только укорить себя, что и не заметила, как вздорная девчонка превратилась в уверенную в себе женщину, ловко плетущую интриги. Ох, как же правы были и Женя, и Зоя, когда говорили Старковой, что недооценивать Ульяну глупо, еще глупее не брать в расчет. Здесь и сейчас царица искала себе сторонника. Она желала власти. И могла бы получить ее раньше, но была женщиной, увы.       - Север так опасен, – покачала головой царица, – мятежные настроения, близость Фьерды, суровые условия. Госпоже Старковой будет трудно... одной, – она глядела прямо на Александра.       - Что ж, – кивнул Морозов, – я очень рад, что мы с вами понимаем друг друга, Ваше Величество. Ведь понимаем же? – произнес с нажимом.       Некоторое время Ульяна молчала, взгляд ее скользил по комнате, остановился на подоконнике. И на мгновение Алине показалось, что царица видит ее, хоть это и было невозможно.       - Всегда приятно поговорить с умным и понимающим собеседником, – склонила голову Ульяна, а потом очаровательно улыбнулась, – жаль только, что вкус на женщин у вас отвратительный, Ваше Превосходительство.       - Какой есть, – развел руками Александр, в голосе его слышалась улыбка.       - Что ж, – Ульяна поднялась, – уже поздно. И меня ждет вечерняя молитва.       Александр поднялся вслед за девушкой и, в два шага оказавшись рядом, склонился к руке царицы.       - Всего доброго, Ваше Величество.       Ульяна быстро отдернула руку и почти гневно посмотрела на мужчину. Алина с удивлением поняла, что царица была готова скрепить их договор... иначе. Она действительно очаровалась Александром. Как давно? И как же ловко скрывала свои чувства!       Старковой захотелось нервно рассмеяться. Влюбленный в нее саму регент и очарованная Александром царица – театр абсурда какой-то!       За Ульяной закрылась дверь, и Морозов повернулся к Алине, глаза его смеялись.       - Ай-ай, госпожа Старкова, – он медленно двинулся к сидящей на подоконнике девушке, – как нехорошо подслушивать чужие беседы.       - Хотел бы – выгнал бы, – пожала плечами Алина, не собираясь смущаться.       Александр тихо рассмеялся, а потом встав между раздвинутых коленей девушки, поцеловал. Прижал к себе так сильно, что Алина чувствовала биение его сердца. Перед глазами все поплыло, Алина шумно выдохнула в поцелуй.       - Я соскучился, – пробормотал мужчина, целуя уголок губ, щеку, скулу, висок, – уже чудовищно соскучился. Как ты?       - В Антона стреляли, – проинформировала Алина нарочито деловым тоном, – и теперь я думаю: не она ли инициатор? – подбородком указала на дверь.       Александр нахмурился, он продолжал поглаживать Старкову по спине, а сам смотрел поверх ее плеча в темное окно.       - Сделай так, чтобы она перестала, – потребовала девушка.       - Если это она, – задумчиво произнес мужчина.       - То, что она теперь твой союзник, не делает ее невинной! – фыркнула Алина, бросая пробный шар, делая вид, что полностью согласна с действиями Заклинателя Теней.       Он молчал и, казалось, что мысли его витают где-то далеко. У Алины оборвалось сердце. Она-то надеялась, что ее отправление на север – меньшая беда, но Александр не уставал удивлять. И как у него сил хватало на все эти интриги!       - Зачем? – задала вопрос Старкова, он отдавал растерянностью и усталостью.       Ей, наверное, никогда не постичь замыслов Дарклинга. А он продолжал рассеянно гладить девушку по спине, не глядел на нее. Лицо мужчины было задумчиво, он словно видел то, что было недоступно Заклинательнице Солнца.       - Когда меня что-то не устраивает, – медленно произнес Александр, поворачивая лицо к Алине, – я это меняю.       Мгновение Старкова смотрела на мужчину.       - Ты не можешь менять правителя каждый раз, когда не согласен с его мнением! – выпалила девушка.       Александр изогнул бровь, дернул уголком губ.       - С чего ты решила, что я собираюсь что-то менять? – глаза его смеялись.       - А не ты договорился сейчас с Ульяной? – изумилась Алина, она начинала сердиться.       Александр намеренно путал ее, делал вид, что она все не так поняла. Но как было понять этот разговор?       - Что ты смеешься? – возмутилась Старкова и, не выдержав, выпалила, – она так смотрела на тебя!       И Морозов действительно рассмеялся, чем окончательно вывел Алину из себя. Она была настроена на серьезный разговор, возможно, на очередной спор, потому что она была категорически не согласна с тем, чтобы свергнуть Кирилла и посадить на трон Ульяну. Понимала, как трудно это будет, понимала, что цена будет непомерно высока. Да им законы менять придется! Ведь Ульяна не могла быть регентом, потому что была женщиной.       Старкова дернулась назад, собираясь выпутаться из объятий Заклинателя Теней. Но он только крепче прижал девушку к себе.       - Ты ревнуешь, – пробормотал ей в шею, а потом прикоснулся губами к коже.       - И что? – уж это Алина не собиралась отрицать, замерла, не в силах сопротивляться ласке.       - А я думал, что твои слова о любовнице, всего лишь глупая шутка, – пробормотал Александр и снова поцеловал в шею.       Алина хотела ответить что-то резкое, но уже и забыла, что именно, так хорошо было в теплых объятиях. Старкова прикрыла глаза. Она должна была взять себя в руки и довести разговор до конца, но все мысли вылетели из головы. И Александр этим воспользовался, снова завладев ее губами.       - Не надейся меня отвлечь, – между поцелуями прошептала Алина, глядя в чужие почти безумные, темные глаза, – я не хочу очередного переворота в этой стране.       - Угу, – пробормотал Морозов и снова поцеловал девушку.       - Я не хочу крови и боли, – тихо произнесла Старкова, отстранившись.       Александр пристально разглядывал девушку. Алина бы в другой раз залюбовалась его растрепанным видом и припухшими губами, но сейчас была слишком взволнованна. А все же не удержалась, пробежалась пальцами по щеке мужчины.       - Ты слышала весь разговор, милая, – мужчина отнял ее руку и поцеловал ладонь, сжал ее пальцы в своих, даруя силу, от которой начинала кружиться голова, как от переизбытка кислорода, – но с чего ты решила, что я намерен сменить одного регента на другого? – он хитро улыбнулся.       Старкова нахмурилась. Она знала, что видела и слышала, понимала смысл слов и намеков! Так почему же...       - Я не понимаю, – призналась девушка.       - Ульяна и ее друг Апрат – фанатики, ненавидящие гришей, – сказал Александр, – неужели ты думаешь, что я бы стал договариваться с этими людьми? – глаза его насмешливо блестели.       - Но ты же договорился, – совсем растерялась Алина, ее взгляд блуждал по лицу мужчины, – да и она сказала, что ей наплевать, кто на высокой должности: гриш или не гриш.       - Она солгала, – отмахнулся Морозов, – ей не плевать. Апрат никогда не позволит ей действовать самостоятельно, слишком велико его влияние на Ульяну. А я не хочу, чтобы этой страной правили религиозные лидеры. О нет, моя милая Алина, – руки Александра легли на бедра девушки, скользнули к ягодицам, мужчина притянул Старкову к себе.       Алина ахнула от этого резкого движения, отозвавшегося томлением во всем теле.       - Мы переиграем их всех, – прошептал девушке на ухо Александр, от его горячего дыхания мурашки бежали по коже.       Руки Старковой скользнули к завязкам штанов мужчины.       - Мы с тобой, – мужчина прошелся поцелуями до основания шеи, чуть прикусывая, заставляя захлебнуться стоном, – и если Ульяна, – Александр одним ловким движением стянул с Алины брюки и белье, пальцы его пробежались по внутренней стороне бедра к промежности, разминая и лаская, – отдала приказ убить Антона, – он подался вперед одним резким движением заполняя Алину, заставляя ее зажмуриться и прогнуться в спине, подаваясь навстречу мужчине, – она за это поплатится. ***       В лесу было тихо. Слишком. Не пели птицы, не слышно было зверей, в чаще не шумели кроны деревьев. Стояла абсолютная тишина, от которой закладывало уши. Алина, привыкшая к шуму городов, чувствовала себя неуверенно.       - Обычная тишина зимнего леса, – уверил девушку Радим, который вырос в деревне.       И уж его-то глухой чащей было не смутить.       А они действительно были в стороне от всех дорог и троп. Так можно было сократить дорогу, как уверял Алину Рюйш, сославшись на одного из своих людей – уроженца этих краев.       Чем дальше они продвигались на север, тем меньше становились селения, тем более замкнутыми были люди. Все чаще приходилось останавливаться под открытым небом – вооруженному отряду даже владельцы постоялых дворов не всегда хотели давать ночлег. Или же готовы были приютить у себя только отказников, но не гришей. К чести Рюйша, он не соглашался на подобные предложения. Алина поймала себя на мысли, что уже и отвыкла от такого отношения. В Ос Альте под защитой Кирилла за крепкими стенами Малого Дворца Алина была авторитетом и силой, с которой считались. Здесь все было иначе.       - Да, места здесь глухие, а народ подозрительный, – говорил ей Алексей – один из людей Рюйша, именно он указал им на тропу, которая должна была сократить время в пути, – но здесь суровая природа и тяжелая жизнь. Чужаки появляются редко, а местная власть где-то далеко. Они видят лишь сборщиков налогов, но не видят справедливости. Здесь крепки суеверия, и, – он помедлил, но все же произнес, – колдунов-чернотропов не жалуют, извините, госпожа Алина, – парень коротко поклонился, покосившись на девушку с виноватым видом.       Алина кивнула задумчиво, показывая, что не сердится и все понимает.       Да, здесь была не столица. Здесь все было иначе. И следовало быть бдительными, оглядываясь на каждом шагу.       Старкова держала спину неестественно прямо, оглядывала неприютный и мрачный лес, где уже кое-где лежал неглубокий снег, покрывая мох лишайник, припорошив траву и бурелом, через который, наверное, только животные и могли пройти, а они двигались вереницей по одному-два человека, потому что тропа была слишком узкой. Казалось, что стоит только сойти с нее, и тут же потеряешься, как сказывали в старых легендах, строго-настрого запрещая героям покидать заветную тропку.       - Эл, – послышалось негромкое.       Весна, ловко оттеснив Радима вперед, подъехал к подруге. Шуханец был хмур и насторожен. Ему, как и Алине, было неуютно в такой тишине, ведь даже на плантации Терсоо никогда не было так тихо, разве что совсем уж глухой ночью.       - Что случилось? – непринужденным тоном спросила Алина вполголоса, мгновенно распознавая настроение друга.       - За нами кто-то идет, – Весна склонился к девушке ниже, – мы думаем, – и Алина поняла, что "мы"- это Весна, Толя и Тамара, – что это нас незадачливый убийца.       Алина встрепенулась.       - Сможете...? – вопросительно изогнула бровь.       Весна криво ухмыльнулся, а потом, обернувшись, коротко кивнул близнецам. Старкова не могла удержаться от улыбки. Конечно, они уже и без нее все решили, но ее друг решил не подрывать авторитет новоиспеченного губернатора, и спросил разрешения.       Сердцебиты и Весна притормозили, незаметно отставая от отряда. Алина продолжила движение, в ответ на вопросительный взгляд Зои качнула головой, показывая, что все в порядке. Шквальная, однако, этим не удовлетворилась и направила свою лошадь к Алине.       Но прежде, чем Зоя оказалась рядом, к Старковой подъехал Рюйш.       - Что происходит, госпожа Алина? – поинтересовался нейтральным тоном.       Заклинательница поморщилась. Прошло слишком мало времени, чтобы она привыкла к тому, что ей приходится отчитываться перед кем-то, кроме регента. В конце концов, она даже Александру не обо всем докладывала, а уж он как генерал Второй Армии все же был выше нее по званию и мог требовать ответа.       - За нами следуют, – произнесла негромко девушка, – возможно, наш стрелок.       К чести Петра, он и виду не подал, что эта информация как-то его удивила, не стал оглядываться и задавать десятки вопросов. Мужчина кивнул, лицо его оставалось бесстрастным. Старкова не могла не порадоваться такой выдержке. Им не следовало привлекать к себе лишнего внимания. Ведь следует за ними человек, безусловно, внимательный и осторожный, а еще очень и очень смелый, если сунулся в такие непроходимые леса один. Сколько же ему заплатили? И кто? Регент или Ульяна? А, может, и вовсе Апрат?       Александр пообещал, что постарается найти заказчика. Алина полагала, что это практически невозможно, ведь не сам же он, кем бы он или она ни был, платил наемнику?       Среди абсолютной тишины вдруг послышался какой-то шорох, потом вскрик, звук упавшего тела. И все стихло. Алина скомандовала остановиться и спешилась.       - Алина, что случилось? – Зоя последовала за подругой.       - Оставайтесь здесь, – скомандовала Старкова, – ты за старшую. А мне, – она краем глаза заметила, как к ней направляется широко ухмыляющийся Толя, – значит, им удалось поймать следовавшего за ними человека, – нужно допросить нашего преследователя.       Алина двинулась на встречу сердцебиту, чтобы услышать, как Назяленская скомандовала привал. Толя остановился и стукнул каблуками, нарочито по-военному отрапортовал, что они поймали преследователя. Сопровождаемая им Алина оказалась на опушке леса.       Под ногами хрустел лишайник и упавшие ветки деревьев, кое-где лежал снег, но еще проглядывала пожухлая трава.       Их пленник сидел на поваленном дереве, руки его были связаны, Тамара, закончившая связывать его ноги, повернулась к Алине.       - Вот, – махнула рукой в сторону мужчины. Старкова посмотрела на Весну, прислонившегося к дереву и вертевшего в руках ружье гвардейского образца, и снова перевела взгляд на связанного мужчину.       Он выглядел обычным бродягой. Алина не могла не оценить, как тщательно он продумал свой образ: одежда свисала лохмотьями, сапоги были стоптаны, нелепую шапку украшала дырка, пыльные руки, ногти с грязью под ними, чумазое лицо и сальные волосы довершали образ. Но глаза... глаза были яркими, светились умом и проницательностью, а еще легкой насмешкой, с которой мужчина смотрел на Заклинательницу Солнца.       - Как тебя зовут? – негромко спросила Алина, глядя прямо в эти яркие глаза.       - Какая разница, госпожа Старкова, – у него оказался звучный и приятный голос.       - Знаешь меня? – удивилась девушка.       Неприятно кольнуло в груди от этого факта.       - Кто же не знает госпожу Алину Старкову – губернатора новых территорий, – безмятежно ответил мужчина и улыбнулся открыто. Зубы у него были ровные и белые, крепкие, таких не бывает у бродяг.       - Зачем следовал за нами? – продолжила спрашивать Алина.       - И вовсе не за вами, – ухмыльнулся мужчина, – охотился, – он указал подбородком на ружье в руках Весны.       - Кто нанял тебя? - задала вопрос Старкова, проигнорировав его ложь.       Мужчина неловко пошевелился, устраиваясь удобнее на поваленном дереве, со связанными руками и ногами ему непросто было сохранить равновесие.       - Не понимаю, о чем вы, – произнес ровным тоном, улыбка его померкла, когда он заметил, как в его сторону двинулась Тамара.       А потом сердцебитка отточенным и сильным движением наотмашь ударила пленника. Голова его мотнулась в сторону, он едва не упал, а когда повернул голову, Алина увидела распухшую губу и кровь, стекавшую по подбородку.       - Отвечай! – рявкнула сердебитка.       - Фу, как грубо, – протянул мужчина, – я думал, что у сердцебитов более тонкий подход. Тамара оглянулась на Алину. Старкова нахмурилась. Этот человек очень хорошо подготовился. Или ему кто-то выдал сведения о составе отряда.       - Ты один? – задала вопрос Алина, у нее в голове не укладывалось, как можно было совершить такое путешествие в одиночку, выслеживая вооруженный отряд из гришей и отказников.       - Не люблю напарников, – отозвался мужчина, на губы его вернулась улыбка, он глядел прямо на Алину, ничуть не смущаясь и, кажется, не испытывая страха.       - Ты понимаешь, что дальше будет хуже? – вкрадчиво спросила Старкова, на самом деле, не желая привлекать к допросу дар сердцебитов.       - Если я назову заказчика, мне все равно не жить, – отмахнулся пленник.       Алина поджала губы. Она не любила пыток. Причинять боль беззащитному человеку, пытаясь выведать информацию, ей претило. Но она должна была узнать правду. Она не могла взять этого человека с собой, чтобы долго и нудно пытаться разговорить его. Каждый час был на счету. Они, конечно, сократят путь, но кто знает, где им еще придется задержаться. Дорога ведь никогда не бывает простой.       - Да вы не смущайтесь, госпожа Старкова, – доброжелательно произнес мужчина, словно они за обеденным столом были или в одном из залов Большого дворца, а не посреди сырого осеннего леса, словно не Алина собиралась причинить боль сидевшему напротив нее человеку, а он, видимо, собирался молчать до конца, – пытки – часть дознания. Как там говорят: слово и дело государево! – он снова улыбнулся.       Алина стиснула зубы. Да, эти слова - формула введенная еще Всеволодом в последние годы его царствования. Любой мог прийти в органы дознания и, сказав заветные слова "слово и дело государево", сообщить о преступлении. Преступника непременно будут допрашивать под пытками. А если доложивший человек солгал, то пытать будут и его. Да, этот человек был прав: пытки – часть дознания.       Старкова посмотрела на Тамару. Сердцебитка даже слов ее дожидаться не стала, она сделала неуловимое движение рукой, и по лесу разнесся пронзительный крик.       В какой момент Весна оказался рядом, Алина не запомнила. Наверное, уже в самом конце, когда охрипший от криков пленник признался в том, что стрелял в Антона, он шептал имена и регента, и царицы, и Апрата, а еще министров и даже мэра Ос Альты. Он просто называл известные имена и фамилии. Ни Толя, ни Тамара не могли распознать лжи или правды. Либо этот человек очень хорошо владел собой, либо так искусно перемешивал ложь и правду, что даже опытные сердцебиты не могли отличить одно от другого.       Из носа у пленника текла кровь, капая на одежду, в глазах полопались сосуды, он безумно улыбался, глаза неестественно блестели. А под конец и вовсе стал распевать народные песенки, фривольного содержания.       Тамара поморщилась. Алина стиснула зубы.       Это было ужасно. Отвращение к себе поднималось удушливой и мутной волной, заставляя дышать часто и неглубоко, чтобы только не выблевать завтрак. Старкова сглотнула едкую и противную желчь. Кружилась голова, будто бы ее саму пытали. Слово и дело государево, будь оно проклято! Старкова в отчаянии посмотрела на Весну. Друг сжал ее плечи.       - Эл, мы не можем отпустить его, – произнес негромко.       Она и сама это понимала. Они не могли отпустить наемника к его заказчикам или к друзьям, не могли оставить его за спиной, чтобы, придя в себя, он все же исполнил задуманное. Она обязана хранить всех людей в этом отряде – своих людей! Защищать их любыми способами. Но она не могла открыть рот и отдать этот последний приказ.       Однажды она уже отправила на смерть влюбленную женщину, которая ненавидела ее всей душой, потому что так было нужно, но до сих пор не знала, правильно ли поступила. Наверное, она никогда не сумеет выносить приговор, оставаясь при этом спокойной.       По законам Равки, за покушение на губернатора – лица, облеченного властью, этот человек должен был быть казнен. В сложившихся условиях Алина имела право привести приговор в исполнение незамедлительно ввиду невозможности переправить преступника до ближайшего судьи. И неважно, что стрелял он в Антона и даже не ранил его. Официальная версия была другой. Старкова прикрыла глаза, сделала глубокий вдох, а потом отрывисто кивнула Весне.       Друг шагнул к пленнику, вытаскивая меч. Мужчина расхохотался хрипло и высоко, надсадно и неестественно, заставив Алину задрожать. А потом его смех оборвался, когда голова слетела с плеч.       И снова в лесу воцарилась не нарушаемая ничем тишина. Хотелось кричать.       Алина развернулась на каблуках и пошла прочь.