Сердце мира

      Ее разбудил поцелуй в плечо, легкий и быстрый, следующий – в основание шеи. и еще один – за ухом. Тяжелая рука, так крепко обнимавшая ее за талию всю ночь, скользнула выше, пальцы сжали грудь, срывая с губ судорожный вздох.       На губах Алины играла улыбка, но открывать глаза девушка не спешила, просто наслаждалась чужими прикосновениями и поцелуями, которые становились все более жадными и нетерпеливыми. Повернув голову, открыв, наконец, глаза, Алина увидела чужой взгляд, полный нетерпения и голода, желания, от которого вся кожа покрылась мурашками. Шею немного ломило от неудобного положения, но Алина подалась выше, ловя чужие губы, увлекая Заклинателя в долгий поцелуй, от которого закружилась голова, прикусила нижнюю губу и под раздраженное ворчание прошлась поцелуями по щеке, скуле, спустилась к шее. Прижалась ближе к желанному телу, заставляя Александра шикнуть на нее раздраженно, и снова поцеловала мужчину, не в силах оторваться от него, не желая прерывать контакт.       Александр провел рукой по ее ноге, задирая выше ночную рубашку, лаская кожу, ставшую такой чувствительной, высекая искры таким простым и нежным движением, рисуя пальцами узоры, заставляя задыхаться от нетерпения и желания. И остановился словно нарочно, заставляя Старкову возмущенно фыркнуть и податься назад, побуждая к активным действиям.       Первый толчок вышел слишком резким, нетерпеливым и грубоватым, немного болезненным. Вот так тело отвыкло. Но никогда и ни за что Алина бы не отстранилась. С губ ее сорвался всхлип, и снова повернувшись, девушка поймала губами чужой стон, подхватила ритм, медленный и нежный, заставляющий дрожать от наслаждения, подаваться назад и ловить губами чужие эмоции. Было хорошо.       Рука Александра сжала грудь сильно, резко в контраст неторопливым движениям, прошлась лаской по животу, спускаясь ниже. Тело полнилось силой, светом, восторгом, от которого комната кружилась перед глазами, и Алина закрыла их, позволяя этому восхитительному чувству захватить ее целиком, отпуская себя, когда тело на мгновение перестало ей принадлежать. А Дарклинг с хриплым стоном вжал девушку в себя и снова поцеловал плечо, и снова прошелся поцелуями по шее, чуть-чуть прикусывая чувствительную кожу, заставляя мурлыкать от удовольствия.       Развернувшись в крепких объятиях, Алина поцеловала чужую шею, мокрую от пота, провела кончиком языка, поцеловала в губы да так и замерла, глядя в пьяные от наслаждения темные глаза.       - Доброе утро, – пробормотала, улыбаясь. Александр провел руками по спине, сжал ягодицы и снова поднялся выше, прижал девушку к себе так сильно, словно боялся, что она сбежит, исчезнет. - Доброе, – произнес тихо и поцеловал в уголок губ. Выдохнув, Алина прижалась щекой к теплой груди мужчины. слушая ритм ее сердца.       За окном еще было темно, но ветер успокоился, перестал шуметь дождь. Едва-едва тлели угли в камине. И следовало бы разжечь огонь, потому что в комнате было прохладно, но вылезать из чужих горячих объятий ужасно не хотелось. И Алина только прижалась теснее. Александр, кажется, был не против.       Было хорошо и спокойно. Уютно и тепло. Клонило в сон. И, пожалуй, они могли позволить себе выходной. Или хотя бы спокойное утро только вдвоем. Кажется, те же мысли были у обнимающего ее Александра.       - Если мы сегодня отсюда никуда не выйдем, нас потеряют? – пробормотал сонно мужчина. - Главное, чтобы не решили, что мы друг друга убили. Демонстрация, устроенная тобой, была, знаешь ли, весьма красноречива, – глухо ответила Алина. Она почти уснула, когда услышала чужое насмешливое: - А у тебя опять хромает защита! Произнесено было таким дразнящим тоном, что Старкова невольно хихикнула. Александр вел себя, как мальчишка, дразнил понравившуюся девочку, дергая ее за косы.       Сон, как рукой сняло. Алина приподнялась на локте, глядя на довольного Дарклинга. Глаза его поблескивали. Он задел ее и был страшно собой доволен.       Алина хмыкнула весело и чмокнула мужчину в нос, хотела отстранится, но Александр схватил ее за подбородок, помедлил мгновение и поцеловал. Старкова с готовностью ответила на поцелуй, охотно подставила шею под горячие губы, которые скользнули ниже к ключице, прикусив ее, позволила окончательно снять с нее рубашку, оставаясь обнаженной под горящим, жадным взглядом. Александр замер на мгновение, приподнявшись на руках, разглядывал лежащую под ним девушку, чьи белые волосы разметались по подушке. - Ты моя душа, – произнес тихо. Хотелось язвительно ответить, что у Дарклинга не может быть души, но ироничная улыбка умерла на губах, так серьезно смотрел на нее мужчина. Смутившись от этого признания, Алина подалась вперед, целуя Александра, закрывая глаза, желая спрятаться от этого горящего взгляда. ***       - Ты пришел вчера, – произнесла Алина за завтраком, накрытым прямо в ее покоях, – почему? – не знала, как точнее сформулировать вопрос, но Александр ее понял. Отпив кофе, огляделся вокруг, нахмурился почему-то. У Старковой неприятно екнуло сердце. Ей показалось, что мужчине не нравится то, что он видит. К этому она, наверное, была не готова, к тому, что Александр начнет критиковать то, что она сделала за время его отсутствия. Впрочем, это же ее покои, а значит, она может обустроить их так, как пожелает. - Я почувствовал тебя, – просто ответил мужчина, – тебе было страшно, – помолчал и все же спросил, – дурной сон? Алина опустила взгляд в тарелку, к омлету она так и не прикоснулась, только резала его на мелкие кусочки, хоть выглядел он весьма аппетитно. - Кошмар, – ответила коротко. Не рассказывать же Александру о том, что во сне она испугалась именно его, монстра, который желал ее смерти. Как не стоило рассказывать мужчине о тьме, которая преследует ее почти каждую ночь. Впрочем, сегодня, греясь в объятиях Заклинателя, Алина спала крепко и спокойно. Но так ведь будет не всегда.       Решилась поднять взгляд на Александра и все же спросила: - Тебе что-то не нравится? Морозов помедлил, налил себе еще кофе, взял из вазы яблоко и повертел его в руках. - Почему твои покои отделаны не до конца? Алине даже рассмеяться захотелось от облегчения, она весело посмотрела на Александра и, прежде, чем ответить, все же съела кусочек омлета. Тот оказался вкусным, воздушным, в меру соленым. - Потому что денег на все хватить не может, – ответила ровно, – зато твои покои закончены, – произнесла гордо, задрав нос. - Я оценил, – склонив голову, произнес Александр, – и звезды на потолке – это очень красиво. Старкова просияла, глаза ее сверкнули. Она так боялась, что Морозову не понравится! - Но, Алина, я бы не хотел, чтобы ты обделяла себя, – произнес строго. - Покои – это всего лишь покои, – пожала плечами девушка, – их отделка – вопрос времени. Есть вещи гораздо важнее. А теперь, когда на севере будет новая крепость... – покачала головой, – вы с Кириллом – отчаянные авантюристы. - Вовсе нет, – возразил Александр, – все было продумано. Эти территории стратегически очень важны, – он помедлил, – ты закончила? Я хочу показать тебе на карте эту местность.       Алина с готовностью поднялась и, захватив чашку с чаем, направилась к двери. Карты были в кабинете у Александра. Он разложил их на столе. - Прошу! – указал рукой. Алина шагнула вперед и тут же оказалась прижата к столу горячим телом Заклинателя. Хихикнула невольно, когда пальцы его прошлись по ее животу и ребрам, лаская и чуть-чуть щекоча. - А ты точно позвал меня карты показать? – протянула, повернув голову в сторону, улыбалась. В ответ получила поцелуй. - Не отвлекайся, – в голосе Александра было полным-полно дразнящей ласки. Сердце девушки ухнуло вниз, а по коже пробежали мурашки. Морозов же прижал Алину к себе теснее, расположив горячую ладонь у нее на животе. Прикосновение обжигало, и девушка порадовалась, что надела только рубашку. Подбородок Заклинатель устроил на плече Алины и склонился вперед, указывая на карту. - Вот эта территория, севернее Черности, рядом с Вечным Морозом на севере, часть Эльбьена на западе, до Хальмхенда на востоке несколько часов пути на хорошей лошади, – рука Александра поглаживала живот. Алина смотрела на карту, закусив губу, пытаясь осмыслить то, что увидела. Территория Равки стала чуть-чуть больше, но, да, стратегически это было разумно – буферная зона между рудниками Кирилла и их северным воинственным соседом, – что скажешь? – спросил Александр и поцеловал в шею. Алина побарабанила пальцами по столу, а потом положила свою ладонь поверх руки Александра. - Это разумно, но, – покачала головой, – эти территории потребуют вложений. И хорошей крепости, умелого гарнизона, – она провела пальцем по карте, следуя за течением Сокола, – вот здесь, – ткнула пальцем. - Почему здесь? – полюбопытствовал Александр. Старковой показалось, что вопрос с подвохом. Словно бы Заклинатель экзаменовал ее, пытался чему-то научить, как делал всегда, будь то Малая наука или же бой на мечах. Алина закусила губу. - Во-первых здесь рядом река, а значит – источник воды. Кроме того, в теплое время года можно будет по реке доставлять материалы для строительства, провизию, оружие, людей и вообще все, что не сможет достать город у ближайших соседей. Во-вторых, здесь, если я правильно помню, находится возвышенность, что хорошо для крепости. В-третьих, здесь довольно плодородные долины, что неплохо для сельского хозяйства. Конечно, скорее всего придется вырубить часть леса, но его и так придется вырубить для строительства. Там в горах есть полезные ископаемые? – поинтересовалась. - Прочники и алкемы говорят, что да, – отозвался Александр. - Значит, придется прокладывать хорошую дорогу к потенциальным шахтам. И как-то обеспечивать ее безопасность. Я боюсь, что фьерданцы еще долго не дадут нам там спокойно жить. Тем более, когда почувствуют запах денег, – Старкова замолчала, а потом вздохнула, – мало завоевать, надо еще защитить. - На этот счет не волнуйся, – спокойно произнес Морозов, – там сейчас остались мои лучшие люди. Да и, – он поморщился, – отказники тоже не так плохи. В его голосе было только удивления пополам с презрением, что Алина невольно фыркнула смешливо, а потом поцеловала Александра в щеку, не удержавшись. Она вообще все утро не могла удержаться от того, чтобы не касаться его поминутно, обнимать, целовать, брать за руку. Так не хватало ей этих касаний наяву все время их разлуки! А Заклинатель и не был против. - Так вот, – продолжила Алина, – деньги. Да, эти территории потенциально будут приносить доход, но сначала туда надо вложиться. И я даже не представляю себе, какова будет сумма. - Доход и земли церквей, – коротко произнес Александр.       Алина замерла, а потом ловким движением выпуталась из объятий недовольно заворчавшего Заклинателя, развернувшись к мужчине лицом, встала оперевшись бедрами на стол, и скрестила руки на груди. - Мне не нравится эта идея, – произнесла прямо. Ей и так претила ложь о заговоре против регента и маленького царя, а теперь, после посещения приюта при церкви Санкт-Анастасии, претила еще больше. - Почему? – прямо спросил Александр, спросил таким будничным тоном, словно они меню на завтрак обсуждали. Впрочем, в этом вопросе у Заклинателя было бы больше заинтересованности, а сейчас на лице его была написана терпеливая скука – он не хотел спорить на этот счет. Алина примерно представляла, что услышит. Александр и Кирилл могли поругаться, но в большей части своих расчетливых суждений были так похожи, что порой это утомляло: терпеть их обоих, особенно, в тот момент, когда с ними не согласна. Старкова обсуждала вопрос церквей только с регентом. Когда она узнала, Александр уже был на северных рубежах. В их редкие встречи не наяву, они не касались этого вопроса.       Девушка глубоко вздохнула, крепко сжала край стола пальцами, взгляд ее блуждал по комнате, на Александра Алина не смотрела. Мужчина нежно, но твердо взял ее за подбородок, заставив все же посмотреть ему в глаза. - Алина, – позвал. Поразительное терпение! - Я знаю, что это обеспечит достаточный приток средств в казну, – тихо произнесла девушка, не делая попытки освободиться, – но последствия? Ты же понимаешь, что будет гражданская война. - Громко сказано! – отмахнулся мужчина, отпустив Алину, – локальные очаги недовольства – быть может, но едва ли полномасштабные военные действия. - Особенно на севере, – с нажимом произнесла Старкова, кивнула на карту, – есть карта церквей, при продвижении на север их число многократно увеличивается. В той части страны обожают святых, строят при церквях больницы и приюты, бесплатные столовые для бедняков, дома призрения. Все это... нужно людям. - Никто и не посягает на их веру, – пожал плечами Заклинатель, – пусть ходят в свои церкви. Роскошь – не обязательна. - Это не роскошь, – вздохнула девушка. Знала же, что разговор бесполезен. Даже если бы случилось чудо, одно из тех, о которых любят толковать служители всех святых, и ей бы удалось убедить Александра занять ее сторону, то процесс уже запущен, эдикт издан, большая часть Совета его поддержала. Оставалось только обнародовать его. И они с Морозовым ничего бы не изменили. Но свою точку зрения Алина обязана была донести. - Приюты можно отстроить и без церквей. Ты сама выросла в таком, – произнес Александр, – есть больницы и богадельни, не поклоняющиеся святым. Никогда не думала, почему они более бедны? – прищурился, в глазах его сверкнул непримиримый огонек, слишком хорошо знакомый Алине.       Здесь же церковь святой... они живут на порядок лучше за счет пожертвований, за счет земель, которые им пожаловал царь и подарили богатые люди, ищущие утешения. - Да, и поэтому могут дать тем же сиротам больше, чем остальные. Разве это плохо? - Они обманывают доверчивых прихожан, – продолжал мужчина, – и купаются в роскоши, позволяя себе то, что осуждают, разговаривая с людьми. Мы оставим им необходимое, но земли будут принадлежать государству!       Государству ли? Алина подумала о том, сколько стервятников слетится на новообретенное богатство, как много будет украдено, пока проведут опись имеющегося имущества и земель, пока направят туда, где есть потребность в деньгах. Этого было не избежать. Впрочем, скорее всего Кирилл прекрасно все это понимает.       А Старкова занята не тем. Ее сфера ответственности – Малый дворец и гриши. Желает поиграть в политику? Всегда можно предложить закон, обязывающий выявлять и отправлять в столицу юных гришей. Это будет гораздо более полезно, чем рассуждения о том, сколько денег будет украдено у церквей.       - Алина, – вновь позвал Александр, ласково коснулся щеки, погладил кончиками пальцев, заставляя сердце заполошно дернуться от такого простого действия, – не надо об этом переживать. Все уже решено. И, поверь, Кирилл прекрасно понимает масштаб последствий. - Не сомневаюсь, – вздохнула девушка и подалась навстречу ласкающей ладони, потерлась щекой о горячую кожу, прикрыв глаза от удовольствия, – но есть еще кое-что, – отстранилась, выпрямилась, – и вот это уже напрямую касается гришей, а за них отвечаю я точно так же, как и ты.       Александр склонил голову набок, приподнял бровь, приглашая говорить. Удивительная покорность! Даже боязно как-то! Алина едва удержала смешок, настолько нелепой была мысль. Знала-знала, что однажды они опять будут ругаться так, что крыша Малого дворца приподнимется, но сегодня любые потенциальные споры становились лишь рассуждениями и диалогом. Это грело сердце.       - Антон, – начала Алина, но Морозов не дал ей договорить, отрывисто кивнул. - Он подал мне прошение о переводе на северные границы. Алина мысленно поставила парню высший балл за скорость реакции. Вот бы так на тренировках! Толя доложил, что успехи парня в боевом искусстве более, чем посредственны. Да и Хэршоу по-прежнему не был им доволен полностью. И не побоялся же показаться на глаза злому Дарклингу, тот ведь своего настроения не скрывал. В такие моменты его предпочитали обходить десятой дорогой, и уж тем более ни о чем не просить. - Солдат он посредственный, – продолжил мужчина, – но прошение составлено грамотно. Возможно, из парня вышел бы хороший чиновник или юрист, если бы он не был гришом, если бы не был заперт здесь, являясь опасностью, грозной стихией во плоти, заложником своего рода. - Ты же не удовлетворил его прошение? – спросила Алина живо. Брови Заклинателя взлетели вверх. - А вот это неожиданно, – он прошелся по кабинету, кидая на Алину заинтересованные взгляды, вновь вернулся к девушке, встал рядом, касаясь плечом плеча, поцеловал в висок, казалось, что тоже никак не может перестать ее касаться, а ведь усилителем из них двоих была явно не она, – думал, что поддержишь его в желании уехать. Ему ведь здесь несладко. Александр просто констатировал факт, Алина ведь видела, что ему плевать на мальчишку, тот был, на самом деле, скорее осложнением, лишним элементом стройной мозаики, которую собрали Морозов и регент. Был угрозой, опасностью, помехой. - Ему безопаснее оставаться здесь, – произнесла девушка. - Безопаснее для кого? – тут же спросил Заклинатель. Старкова повернула к мужчине голову и улыбнулась тонко. Он задал правильный вопрос, мгновенно ухватил суть. Она обожала его за это. - Безопаснее для Антона, потому что здесь есть, кому помочь ему сдержать его силу, здесь его задирают, но не убьют, а если он научится отстаивать себя, то и обидчики его вскоре отступятся. И безопаснее для Равки, потому что ты и сам знаешь, какие разговоры ходят по стране, особенно на севере, – ответила невозмутимо. Разговоры о том, что Кирилл не царской крови, о том, что его наследник, несмотря на то, что наполовину Ланцов – не законный царь, ведь Ланцов он по линии матери, а женщина наследовать не может. Разговоры о том, что, пусть Антон – бастард, но он мужчина, он по отцу Ланцов, а значит, имеет больше прав на престол, чем юный царь, который еще очень долго не сможет сидеть на троне. Разговоры эти множились, оставаясь пока лишь словами, но как скоро на ними последуют действия? Алина надеялась, что такого не случится никогда. И все же... Дарклинг улыбнулся и покачал головой. - Тебе все же тесно в стенах дворца. - Ничего подобного, – покачала головой девушка, – мне комфортно на своем месте, но я не могу не мыслить... глобальнее. - Ты думаешь, что мальчишку захотят использовать в своих интригах фракции дворян на севере страны? – поинтересовался Александр. - Я не исключаю такой возможности. И хотела бы минимизировать ее, – просто отозвалась Старкова, – кроме того, война – это не увеселительная прогулка. - Там нет сейчас активных боевых действий, – пожал плечами мужчина. Алина посмотрела на него так выразительно, что Александр рассмеялся, поднял руки ладонями вверх. - Да-да, – притворно строго произнесла Заклинательница, – уезжая, ты так же сказал, а теперь у нас новые земли. - В следующий раз... – начал, все еще ухмыляясь Александр. Старкова предпочла прервать его поцелуем. Она уже давно не верила таким обещаниям. ***       - Вы помирились, – прозвучало не вопросом – утверждением. Алина спрятала улыбку в чашке с чаем. Да, они помирились. Много раз помирились.             Тело было легким, мысли текли неспешно и ясно. И в целом, зная, что Александр остался в Малом дворце, она спокойно отправилась к Жене, чтобы поблагодарить ее за все, что портная сделала за время отсутствия Старковой.       - Мы прояснили некоторые моменты, поговорили и, да, помирились, – последнее вышло как-то удивленно. Сафина фыркнула, закатила глаза. - Ну я так и поняла. Раз Дарклинг не вызвал меня немедленно в Малый дворец, чтобы устроить разнос, значит, ты сумела его... отвлечь, – Женя хихикнула. У Алины порозовели скулы, и она поспешила отпить чай. - Я очень рада, что вы разрешили все ваши драмы, – продолжила портная, – рада, что ты вернулась, а значит, я могу спокойно занимать своими основными обязанностями, – глаза Жени сияли. Только ли потому, что вернулась Алина, и Жене больше не придется присматривать за стройкой Малого дворца? Старковой показалось, что она видела рыжие кудри сегодня утром из окна, как раз в той стороне, где располагалась мастерская Давида. Алина лукаво посмотрела на девушку, но ничего не сказала. И снова отпила чай. Чай был хорош.       - Идем со мной, – Сафина поднялась. Алина вскинула бровь, заставив Женю закатить глаза, и не двинулась с места. - Идем же! – портная потянула Алину за руку, заставив девушку отставить чашку с чаем и все же подняться. - Надеюсь, что это стоит моего прерванного чаепития, – проворчала Старкова, впрочем, не слишком эмоционально. Женя провела Алину по коридорам дворца и буквально втолкнула в небольшое помещение, где...       - Нет! – Заклинательница была готова сбежать, – нет и нет! Женя! - Ты должна выбрать из трех вариантов, – Сафина скрестила руки на груди и встала у двери, отрезая пути к отступлению, посмотрела на вытянувшееся лицо Алины и рассмеялась, – Алина! Ты бывала в битвах, на твою жизнь покушались, и ты никогда так не боялась! Это всего лишь платья! Старкова недовольно запыхтела и перевела взгляд на наряды. - Всего три варианта, – произнесла Женя, – оцени, как я постаралась! Я выбрала самые лучшие ткани. - Я думала... – начала Алина, сдаваться так просто она не собиралась – ни за что! - Ты думала в кафтане пойти на праздник?! – в голосе Жени было столько горячего возмущения, что Старкова прыснула со смеху, – я рада, что тебе смешно! – возмутилась Сафина, – а у меня осталось четыре дня, чтобы подогнать под тебя платье. И заметь, я не тревожила тебя до этого! Алина тут же перестала смеяться, глаза ее расширились от ужаса. - Четыре дня! – произнесла она. Со всеми этими волнениями, поездками, откровениями и ссорами она совсем потеряла счет времени. - Радуйся, что у тебя есть я! – Женя подтолкнула девушку к нарядам, – платье, Алина! – повторила настойчиво.       Старкова вздохнула. Фасон был примерно одинаков – широкая юбка, квадратный вырез и рукава, собранные у локтя, отделанные кружевами. Алина откинулась назад, прищурившись.       Да, она действительно даже не задумалась о наряде. Она же гриш! Значит, имеет право быть на празднике в кафтане. И ее нисколько не заботило, как она будет выглядеть. А роскошные платья Алина носить не умела.       Вспомнился вдруг Кеттердам, ее мучения по поводу наряда для торгов, и Дарклинг, который помог ей выбрать платье из темно-синего гродетура. Красивое было платье, жаль, что потом оно превратилось в заляпанную кровью тряпку.       Старкова едва ли не зажмурилась, собираясь... - Не вздумай ткнуть наугад! – возмутилась Женя, тут же разгадав мысли Заклинательницы. Алина вдруг громко расхохоталась, заставляя Сафину фыркнуть раздраженно, но все же улыбнуться в ответ. Старкова понимала, как важен для Жени ее выбор, и постаралась сосредоточиться. - Ладно, – кивнула на платье из золотисто-бежевого муара, расшитого золотой нитью, – вот это. - Отлично! – хлопнула в ладоши Женя, – я сумела привить тебе вкус! Могу гордиться собой! – и велела, – переодевайся! Старкова мысленно застонала. К такому ее не могла подготовить ни одна тренировка. ***       Убегая от Жени вприпрыжку, утомленная примеркой и бесконечными командами Сафиной больше, чем самой жестокой тренировкой с Тамарой, Алина никак не ожидала в коридорах дворца столкнуться с Кириллом.       Поклонилась низко, приветствуя регента. - Ваше Сиятельство, – произнесла, не поднимая головы. Киселев был в окружении придворных, не стоило множить слухи, ведя себя панибратски. Это тоже сумела вбить в ее голову Женя: всегда следовало соблюдать приличия. Не хотелось подставлять Кирилла. Не хотелось нового витка сплетен.                   Впрочем, сам регент так явно не думал. Он тут же отослал всех. - Задержитесь, госпожа Алина, – был безукоризненно любезен. Но в их сторону уже насмешливо косились. Наверное, думают, что регент трахнет ее прямо на столе в своем кабинете, куда он пригласил Старкову, любезно пропустив ее вперед. Впрочем, какое ей дело до этих людей и их мыслей!       - Садись, – отрывисто произнес Кирилл, указывая на кресло за столом, сам устроился напротив и устремил на Алину долгий взгляд, от которого девушке стало неуютно. И впервые за многие годы – неловко. Старкова поерзала, не зная, куда деть себя и что сказать. Тем более не знала, зачем ее задержал Кирилл. Да и сам регент не был привычно самоуверен. Он постучал пальцем по столу, собирался с мыслями. Алина молчала, не зная, что сказать, не желая мешать. - Алина, – наконец произнес Кирилл, – я не имею права вмешиваться в ваши отношения с Дарклингом. Но я бы хотел, – он замолчал. Затаившая дыхание Алина не могла вымолвить ни слова. Мужчина тем временем открыл ящик стола и достал лист бумаги, скрученный в трубочку и перевязанный лентой, скрепленной печатью регента. - Что это? – севшим голосом спросила Алина, не отрывая взгляда от бумаги, которую Кирилл положил на стол между ними. - Я не могу вмешиваться, но я хочу, чтобы у тебя было место, куда ты сможешь... уйти. Если... захочешь, – негромко произнес Кирилл. Алина подняла на него ошарашенный взгляд. Хотелось начать спорить, но с губ не сорвалось ни звука. - Это бумага на владение землей, – продолжил мужчина. - Кирилл, – голос ее не слушался, хрипел, ломался, – я не могу... - Можешь, – жестко отрезал регент. Взгляд Старкой метался между бумагой и мужчиной, лицо которого было непроницаемо, лишь потемнели серые глаза, становясь похожими на грозовое небо. Он предлагал ей свободу. Выбор. Алина знала, что Александр никогда бы так не поступил, всеми силами постарался бы удержать.       ...тебе же удобнее держать ее на цепи!       Алина замотала головой, желая выкинуть из своей головы эти слова. Проклятье! К этому она не была готова.       - Я выбрал несколько вариантов, – спокойно продолжил регент, – но окончательный утвердил, не глядя. Так что, Алина, если ты захочешь исчезнуть, даже я не буду знать, где ты. Искать не стану, – закончил невесело. Старкова молчала. Это было слишком. Без лишних слов. Просто. Слишком. Она не могла принять этот дар по многим соображениям. Не могла тем самым предать Александра. Это было настолько же низко, насколько и соблазнительно – иметь свое убежище. - Нет, – произнесла Алина, – я не принимаю эти земли. И если я захочу уехать, то сделаю это открыто, не таясь и не скрываясь! – вскинула подбородок, глядя на мужчину свысока. Кирилл какое-то время сверлил ее мрачным взглядом. - Ты же понимаешь, что Дарклинг не отпустит тебя просто так, – произнес медленно, взвешивая каждое слово. - А вот в это, как ты сам заметил, ты вмешиваться не можешь, – твердо произнесла Алина и подалась вперед, – Кирилл, – постаралась говорить мягко, хотя внутри бушевала такая буря, что ровный тон давался с трудом, – я очень тебе благодарна: за этот жест, за заботу, за то, что переживаешь за меня. Но это слишком. Я так не могу.       Киселев какое-то время молчал, на Алину он не смотрел, хмурился, то ли пытаясь принять ее слова, то ли что-то решая для себя. А потом, поднявшись, кинул бумагу в камин. Алина смотрела, как пламя пожирает написанное с треском и жадностью. - Хорошо, – холодно произнес регент, – будь по-твоему. У Алины оборвалось сердце. Слова прозвучали как приговор.