Вавилонская башня

16 октября 2008 г.

— Вы знали, что он легилимент, — Гермиона бросила своё обвинение и вскинула голову. — Почему я получаю такие важные данные из рук своего подчинённого, а не руководства? Как же она всё-таки была благодарна, что ей не приходилось стоять на коленях перед камином, и отдел магических инноваций придумал вещь получше для связи на дальних расстояниях. Хотя, до маггловской связи им всё ещё было далеко. Конечно, технология пока что держалась в секрете и использовалась по тому же принципу, что и зеркало в доме Аберфорта. Гермиона ласково называла его «зеркалом Белоснежки», и, увы, мало кто в полностью магическом сообществе мог оценить это прозвище по достоинству. Главное, что оно прекрасно работало и позволяло ей видеть Кроу во всей красе. Она расписала каждую минуту своей встречи с Эйданом Флинном и Министром Магии, а теперь давала собственную оценку ситуации. Точнее, в данную секунду она злилась на то, что такая важная информация оказалась вне её знаний. — Я бы сообщил тебе до того, как ты туда уехала. — Почему Министерство осведомлено о том, с кем в отношениях состоит Уолш, но не знает, что он владеет таким уровнем легилименции? — Гермиона обычно не позволяла себе повышать тон при разговоре с начальством, но сейчас её терпение висело на волоске. — Почему Ричард знал об этом, а мы — нет? — Потому что мы не были в Ирландском министерстве годами, Гермиона! — он тяжело выдохнул и наклонил голову на бок. — Думаешь, он разбрасывается такой информацией? — Но почему Маккензи в курсе? — Очевидно, он не счёл необходимым сообщить нам, — Рэндольф пожал плечами, развёл руками в стороны. — У меня нет ответа, почему так произошло. Гермиона внимательно смотрела за каждой его эмоцией. И, разглядев искреннее сожаление, едва не вскинула брови в удивлении. Кроу редко проявлял что-то подобное по отношению к ней и каждый раз заставлял её замирать от замешательства. — Мне жаль, Гермиона, правда, — только добавил он. — Я не знал. Может быть, у нас было бы больше времени подготовить тебя. — Я пересмотрю протокол поведения в подобных ситуациях, — холодно бросила Грейнджер в ответ и вздохнула. — И мне придётся допросить Ричарда. А что ещё она могла сказать? Гермиона не владела окклюменцией, ей было некогда учиться после войны, затем правила изменили, и в этом уже не было необходимости. Легилименция стала незаконной с подачи Британского Министерства, применять её — всё равно что использовать непростительное заклинание. Декларацией, составленной и подписанной всеми членами Конфедерации Магов, было утверждено право каждого волшебника на сохранность мыслей. Незаконное вторжение являлось преступлением, хотя, доказать его с такими, как Уолш, было почти невозможно. Гермиона задумалась, могла ли она использовать этот козырь в будущем. Одна ошибка, и она могла бы вынести эту информацию на публичные площадки, могла отстранить его с поста Министра и предотвратить войну… Кроу вывел её из этих размышлений, попросив вернуться к оценке их положения. Грейнджер вспомнила про Элайджу и всё, что собиралась сказать. Пришлось вспомнить, что не только его легилименция была проблемой, хотя она до сих пор злилась. — Я бы назвала его настрой принципиальным. Он только делает вид, что идёт на переговоры, но он будет настаивать на присоединении до последнего. — Он не попытался поторговаться с тобой? — мужчина выгнул бровь в лёгком недовольстве от ситуации. Лёгком. Грейнджер трясло от осознания, куда мог завести этот конфликт, а её начальник равнодушно выслушивал все события. — Нет, — Гермиона решительно мотнула головой. — Я бы ждала этого скорее от Эйдана, нежели от Уолша. — Никаких требований, намёков, кроме возвращения территорий? — Нет. — Угроз? — Ничего подобного. Кроме, пожалуй, скрытой, запутанной в паутине из его слов, о радикальной группе и терактах. Гермиона не воспринимала её как угрозу, поскольку фраза была в большей степени формальностью. Кроу едва подался вперёд, прищуриваясь: — Как ты сказала, он согласился? Она на мгновение задумалась, пока вспоминала точную формулировку: — Я испытываю к вам огромное уважение, как к политику и героине войны, мисс Грейнджер, поэтому я доверяю вам и вашим намерениям. — Это не согласие, — отрезал он. Гермионе оставалось пожать плечами и признать этот вывод. Она знала, что это было не оно, именно поэтому она упомянула о линии, которой Уолш будет придерживаться из принципа. Независимо от того, что они предложат Ирландии, как стране, решение уже было принято. Задолго до того, как Грейнджер ступила на эту землю. Кроу резко оттолкнулся от поверхности стола ладонями, откидываясь на спинку кресла. Его реакция была молчаливой, но в то же время невероятно красноречивой. Гермиона следила за ней без особых эмоций. Она знала, о чём дальше пойдёт речь. — Как мы пропустили мобилизацию войск? — спросил Рэндольф через какое-то время, переходя на угрожающе низкий тон. — Пропустили ли? — заметила Гермиона. — Или, может быть, аврорат вновь об этом не сообщал? Он покачал головой в ответ на её слова, но понимал, почему она уточняла эту информацию. Около шести лет назад, ещё когда Грейнджер только проходила обучение, аврорат не уведомил их о мобилизации магических сил в Испании для защиты своих интересов. Что, в результате, едва не привело к большому международному скандалу, выходить из которого пришлось им вдвоём. — Я лично видел все отчеты, они не собирали авроров на границу. — Если мы не знаем о том, что где-то там готовится армия, не значит, что её нет, — решительно заявила она. — Они готовы к действиям. Что бы я ни сказала сейчас, война уже фактически объявлена. Согласие Уолша устроить переговоры не давало никакой надежды. Совершенно. Гермиона не была дурой, сидя за тем столом с благодарностью за его благоразумие. Проанализировав каждый из его шагов без давления, без чужих попыток прочитать её мысли, она вынесла гораздо больше из этого маленького разговора. — Он выйдет из соглашений в течение месяца, — продолжила Гермиона. — И объявит нам войну, к которой мы не готовы. А народ Ирландии, на пару с ИРА на наших территориях, будут только рады его поддержать. — Я знаю, о чём ты говоришь, Гермиона, мне необязательно всё это объяснять, — он потёр переносицу пальцами и тяжело выдохнул. — Я не справлюсь одна. Нам нужна международная поддержка, которая надавит на них, и голос Северной Ирландии тоже бы не помешал. — Предлагаешь устроить референдум? — он вскинул к ней голову. — Вынести среди жителей Северной Ирландии вопрос о переходе? — Мы могли бы провести его без вмешательства обеих стран, привлечь Конфедерацию. Провести его не с вопросом о присоединении к Ирландии или нахождении в Соединённом Королевстве, но о независимости территорий в целом. — Это прецедент не только в волшебном мире, не только для Великобритании. Потеря Северной Ирландии сильно скажется на всех аспектах, прежде всего на репутационных и экономических. Премьер-Министр не пойдёт на это, как и Королевская семья, — Кроу возразил ей, чуть наклоняясь вперёд. — Это плохая идея со всех сторон. — Разве вероятность войны не стоит того, чтобы рискнуть? — она сложила руки на коленях, смотря прямо на абсолютно непреклонного начальника. — Северная Ирландия и так обладает достаточной автономией, фактически она существует без Министерства, в отличие от Английского Парламента. Мы можем позволить себе такого рода референдум без задействования маггловской стороны. Он задумался. Это уже был успех, и Гермиона позволила себе тихо выдохнуть. Как минимум, Кроу был готов рассмотреть эту идею, и, скорее всего, вынесет её на обсуждение в Визенгамоте. Именно это он и подтвердил, кивая. — Я поговорю об этом с Кингсли и на ближайшем заседании в Визенгамоте. Но ты должна быть готова к отказу. — У нас нет других вариантов сейчас, если мы действуем в одиночку, — протянула она в ответ. — Я могу бесконечно предлагать ему мирные пути решения, но я не найду для этого союзников. Даже если на него давят, это делается столь хорошо, что мне его не переубедить. Кроу зацепился за её фразу о союзниках, склоняя голову набок: — Что насчёт Флинна? — А что вы сами думаете на его счёт? — совершенно прямо спросила Гермиона, немного вскидывая подбородок. — Я виделся с ним лишь несколько раз, и ни один из них не дал мне полного понимания мотивов этого человека. А ты не можешь верить ему лишь на основании информации, которую он дал. Он молод, наверняка амбициозен, если уже добрался до такой должности. Не был замечен в серьёзных скандалах и успешно справлялся с внешней политикой Ирландии до этого момента. Хороший послужной список для кого-то на его уровне, и он явно захотел бы пойти дальше. Едва Гермиона дотронулась до этой мысли в своей голове, Кроу её озвучил: — Он может воспользоваться ситуацией, предотвратить войну, чтобы взобраться на пост Министра. — Если он пытается сделать это, остановив возможный вооруженный конфликт, — Гермиона свободно пожала плечами. — Разве его амбиции имеют значение? — Где гарантия, что он сам не устроит ту же войну? Она ответила, не задумываясь: — Её нет, — и тут же выдержала секундную паузу, добавляя. — А где гарантия, что полная независимость Северной Ирландии поможет? — Её нет, — повторил Кроу, сдвигаясь на месте. — Занимайся давлением на выгодные стороны мира и пока молчи о референдуме. Я займусь им и международной поддержкой сам. Гермиона дважды кивнула, без особых возражений принимая приказ. После ещё нескольких незначительных реплик она завершила свою связь с Кроу и откинулась назад, спокойно выдыхая. Мысли крутились. Неустанно, не позволяя успокоиться. В её двери постучали, вырывая из потока размышлений, это оказалась Алисия. Ей Грейнджер была искренне рада, потому что Кларк была нужна в Посольстве и провела там всё утро. — Думала, вы ещё разговариваете, — честно призналась она, застав её в таком виде. Гермиона улыбнулась. — Нет, мы закончили. Что-то случилось? — Нам пора собираться на службу у мемориала, — она коротко бросила взгляд на часы на запястье и снова подняла глаза к Гермионе. — Попросить Ариэль подойти к вам? — Мы утвердили одежду ещё утром, — Грейнджер постучала пальцами по столу. — Если ты вызовешь ко мне Ричарда, я буду благодарна. — Конечно, — Кларк лучезарно улыбнулась и скрылась в коридоре. Гермиона же встала с места, чтобы вытащить из шкафа уже готовый наряд на сегодня. Она так редко носила чёрное из-за того, что он был траурным цветом, что смотреть на тёмное платье казалось чем-то странным. Она достала следом такие же каблуки и пальто, оставляя всё на кровати вместе со сдержанными украшениями. Как раз в тот момент Ричард постучался и сразу же вошёл. — Вам нужна моя помощь, мисс Грейнджер? Гермиона провела пальцами по рукаву пальто и медленно развернулась. Секундой позже осторожно приземлилась на край кровати и вскинула голову. — Откуда ты родом, Ричард? — Из Нижнего Хогсфилда, — с лёгким замешательством, но всё же мгновенно ответил он. — Деревушки… — Неподалёку от Хогвартса, — она прервала его намеренно. — Я знаю. И как давно в Ирландии? — Вы хотите спросить что-то конкретное, мисс Грейнджер? — он резко выпрямился, убирая руки за спину. Наклонил голову, всё также выражая своё недоумение. — По-моему я задаю весьма прямолинейные вопросы, — отрезала Гермиона. — Столько же, сколько вы служите послом Министерства, — Маккензи кивнул. — Мы получили назначение в одно время, и я переехал сюда. — Должно быть, это трудно — отстаивать принципы своей страны, столько проведя здесь, — она на секунду опустила взгляд на собственные ладони на коленях. — Найдя здесь друзей, близких, проникнувшись некоторыми убеждениями. Он сдвинулся на месте, чувствуя себя явно некомфортно, но не рискнул её прервать. — Я понимаю, правда. Это нелегко, как и выполнять некоторые приказы, — Грейнджер вернула ему своё внимание, смотря прямо и ожидая такого же прямого ответа. — Почему в Министерстве Магии не знают о том, что Элайджа Уолш — легилимент? — Потому что я не доложил. — И какая была причина сокрытия этой информации? — Не счёл важным в последнем отчёте, который сдавал мистеру Кроу. — Почему? — продолжила давить Гермиона. — Потому что его легилименция является моей догадкой, а не установленным фактом, — он едва выдохнул и покачал головой, так очевидно коря себя за глупость. — Иначе я бы уже сообщил об этом в ирландский Визенгамот. Она откинулась назад, рассматривая Ричарда перед собой ещё какое-то время, пока молчание не стало некомфортным. — Мне ты сообщил об этом как об известной истине, — теперь это прозвучало как обвинение. — Я решил, что если вы примете это как данность, то в стрессовой ситуации сможете быстрее сориентироваться. Нежели, если будете искать подтверждения моей теории. Гермиона ещё не знала его достаточно хорошо, но искренность она чувствовала кончиками пальцев и всеми фибрами души. В мире, где каждое слово — ложь, хитрость и лицемерие, честность всегда ценилась больше всего, и её было видно. Она прикрыла лицо ладонью, наклоняясь чуть вперёд. Гнева уже не было, только лёгкое недовольство тем, что всё так вышло. — Мне жаль, что я ввёл вас в заблуждение, мисс Грейнджер. Простите меня, подобного не повторится. — Напиши заявление об увольнении по собственному желанию, — она поднялась с места и развернулась к зеркалу. Только затем она заметила в отражении испуганное лицо Ричарда, который только послушно кивнул. — О, Мерлин, я не буду его принимать и увольнять тебя. Будешь лучше выглядеть в глазах Кроу, если согласишься со своей ошибкой. Тихий выдох облегчения, который он издал после её слов, нарисовал мягкую улыбку на её губах. Маккензи наклонился вперёд так, что это уже больше походило на поклон. — Спасибо. — Собери мне полноценный отчёт о том, на основании каких данных построено твоё предположение. Хочу знать, насколько твои догадки близки к реальности, — после чего махнула рукой, отпуская его из своей комнаты. Ей нужно было переодеться, а затем спросить Малфоя о том, что он думает на этот счёт. Если ей не изменяла память, он владел легилименцией достаточно хорошо, а значит, мог сказать, как на самом деле проявлялась бы подобная способность в мелочах. Ей нужно было мнение кого-то, кто в этом разбирался. Собственных знаний было недостаточно. Внимание невольно упало на кейс с документами на стуле. Она не притрагивалась к нему со вчерашнего дня, и не рисковала читать оставленные для неё бумаги. Слишком много людей было вокруг. Грейнджер бросила взгляд на часы и тихо выругалась себе под нос. Никто, в любом случае, не сможет открыть его без её участия, она прочитает содержимое позже. Спустя десять минут переодеваний, проверки внешнего вида и попытки успокоить тремор в руке, Гермиона всё-таки спустилась в гостиную. Дом с самого утра сегодня был не спокоен, а сейчас около десяти авроров стояли посреди комнаты. — Белого цвета? На похороны? — она обвела их всех глазами. Малфой обернулся на Гермиону, стоящую на последних ступеньках лестницы. И лучше бы он и дальше стоял спиной в чёрном пальто, небрежно лежащем на плечах. Белоснежная форма сидела на нём не просто хорошо — она была безупречна, подчеркивая его стройную фигуру со всем рельефом на руках. Она не облегала его тело слишком сильно, но даже так идеально ложилась на его плечи и только выделяя, насколько они были широкими. Малфой подле неё в костюме или стандартной форме был привычным явлением. Белый цвет в сочетании с чёрной водолазкой и чёрными перчатками делал его слишком… слишком заметным, слишком ярким и слишком невозможным, чтобы игнорировать. Гермионе пришлось напомнить себе о необходимости сохранять профессионализм, но она не могла отрицать, что Малфой выглядел… впечатляюще. «Сейчас не время для таких наблюдений», — напомнила она себе, переключая внимание на предстоящее мероприятие. — Боюсь, это не их вина, мисс Грейнджер, — вступилась Алисия. — В отделе Магического правопорядка произошли изменения, и вся ваша группа обязана носить форму именно этого цвета. — На поминальную службу? — она заметила это ровным тоном, не упуская из внимания то, что каждый из них был в чёрном пальто поверх мундиров. Очевидно, чтобы стать чуть менее заметными среди остальных гостей. — Зато все присутствующие явно будут знать, кому принадлежит ваша небольшая армия, посол Грейнджер, — Александр улыбнулся ей так, что она бы не смогла описать эту улыбку никакими словами. Одновременно тёплая, переходящая в усмешку, пропитанную хитростью и толикой гордости. Он оставался одним из последних, кто использовал «посол» при обращении к ней. — Кроме того, это, опять же, вопрос не в твоей компетенции, Грейнджер, — Малфой повернулся к Алисии, которая помогала другим сотрудникам поместья настраивать радиосвязь. Сегодня уровень безопасности был поднят в несколько раз в связи с массовым мероприятием, и почти всё происходящее было Гермионе весьма привычно. — Кто бы спорил, — бросила она, делая ещё несколько шагов вперёд. Драко — моё имя синоним слову гордость — Малфой, разумеется, пытался надеть рацию с гарнитурой самостоятельно, но провода его раздражали, и он успел в них окончательно запутаться. Конечно, попросить о помощи было выше его самолюбия. — Почему вы, магглы, вечно так усложняете себе жизнь? Гермиона без лишних слов подошла к нему и перехватила прозрачную трубку в руке. — Усложняем? — она улыбнулась, поднимая к нему глаза. Махнула пальцами, молча попросив наклониться вперёд. Её макушка всё ещё упиралась ему в подбородок, в таком положении закрепить наушник не представлялось возможным. — Зря ты так, Малфой, эта штуковина очень удобная, — бросил Майкл. — Чем, позволь узнать? — недовольно ответил Драко, закатывая глаза. Он наклонился вперёд, пока Грейнджер вытаскивала провода из-за воротника. — Ты будешь слышать всех своих авроров и сможешь подать сигнал тревоги, если что-то пойдёт не так, — вместо Майкла ответила она, зацепляя провода, а затем поправляя мундир так, чтобы тот скрывал их. — Это быстрее и эффективнее, чем пытаться докричаться до кого-то в толпе. — Поттер очень удачно не упомянул мне об этой штуковине раньше, — Драко оскалился и показал на ещё один провод, который висел на груди. — А этот куда? — Не торопи меня, — она зацепила прозрачную часть гарнитуры за его ухо. От её внимания не укрылось, как он напрягся под невесомыми прикосновениями. — Гарри только собирается повсеместно вводить эту технологию в работу, Визенгамот всё ещё слишком осторожен к маггловским изобретениям. — Какая глупость, не правда ли? — усмехнулся Майкл, подходя к ним. — Ты ведь тоже не из семьи волшебников, да? — уточнила Гермиона, едва обернувшись на него. Затем протянула Малфою тот самый висящий провод. — В рукав той руки, которая будет тебе удобнее. Микрофон не должно быть видно. Пока Драко сам расправлялся с тем, как заправить все видимые провода под одежду, Майкл как раз ответил на её вопрос. — Да, и поэтому я искренне не понимаю, почему волшебники иногда так их избегают. — Например? — Малфой вставил наушник и едва поёжился. — Машины, Малфой, начни с этого, — Александр подошёл и улыбнулся, наблюдая за ним. — Злорадствуешь, Хартман? — Больше, чем ты можешь себе представить. Драко фыркнул, но и на его губах растянулась улыбка. Он осмотрел всех авроров, его взгляд так и кричал «вы получили инструкции и знаете, что делать». Часть из них сдвинулась с места, чтобы расположиться по машинам. — Сегодня вы трое будете всегда где-то около меня, да? — спросила Гермиона. Алисия присоединилась к их группе секундой позже. — Вы так не рады нашей компании? — Майкл наигранно расстроился. — Разве можно не радоваться тому, что тебя есть кому защищать? — попытка пошутить была воспринята им исключительно положительно. Он тихо рассмеялся, первым сдвигаясь с места. Александр остался подле Алисии, а Малфой — на шаг позади Гермионы. — Как давно ты в последний раз практиковал легилименцию? — Довольно давно, — уточнять, с чем был связан её вопрос, не было необходимости. — Хочешь спросить, владеет ли ей Уолш? — Да. И могу ли я это как-то проверить? — они вышли на улицу. Конвой из четырёх машин уже ожидал их вместе с несколькими аврорами в каждой из них. Александр обошёл третью по счёту машину и сел за руль. — А можно попросить переместить Ричарда к нам? Хочу поговорить с ним. — Да, конечно, — Драко подозвал Майкла к себе, отдавая ему приказ за несколько коротких фраз. — Алисия с Майклом поедут перед нами. — Хорошо. Драко взглядом пообещал ответить на её вопрос по дороге, пока открывал для неё двери автомобиля. Группа британского посольства уже через несколько минут была готова ехать и отправилась как раз вовремя. — Ричард, — Гермиона бросила взгляд на своего заместителя на переднем сидении, когда они отъехали от дома — Что именно смутило тебя в поведении Уолша в первую очередь? — Это была совокупность мелких событий, которые я замечал на протяжении многих лет знакомства с ним, — он едва развернулся на месте. — Он предугадывал мысли, слова с поразительной лёгкостью. И я редко встречал человека, с которым он был не способен договориться, всегда идеально зная точки, на которые нужно давить. — Не доказательство, — бросил Малфой, качнув головой. — Под его рукой фактически армия, которая будет следить за любым, за кем он прикажет. Узнать слабые стороны любого — лёгкая задача. — Но такая легилименция предполагает не только чтение мыслей, ведь так? — уточнила Грейнджер. — Это… — Драко замялся, подбирая слова, — сложнейший навык, которым может овладеть не каждый волшебник. Ты не можешь просто родиться с этой способностью, но и без таланта развить её до такого уровня не получится. Суть в том, что ты не только читаешь мысли, ты можешь контролировать их и внушать что-либо человеку, а он об этом никогда не узнает. — Да, на такое я тоже обращал внимание, — кивнул Маккензи. — Люди меняли настроение или мнение после разговора с ним на кардинально противоположное. И я не могу отделаться от чувства слежки, когда нахожусь рядом. — Уже больше похоже на правду, — Драко задумчиво покачал головой. — Но тоже может быть объяснимо банальными причинами: угрозами и излишним надзором охраны рядом с ним. Гермиона нахмурила брови, задумываясь: — Последишь за ним сегодня? Может быть, заметишь что-то необычное? — Ничего не обещаю, Грейнджер. Даже попытки будет достаточно. Малфой жил под руку с Реддлом ни один месяц, и сам обучался подобным практикам, если и было что-то, что могло выдать Уолша — он заметит. — Скажи мне честно, какое влияние имеет Эмили Роше? — она вскинула к Ричарду голову, требуя исчерпывающего ответа. Заметив сомнение в его глазах, Гермиона добавила. — Всем в этой машине ты можешь доверять. — Формально, она является подчинённой мистера Флинна, как вы знаете. Но он давно не может её контролировать из-за связи с Министром. Уверен, об этом вы тоже осведомлены. Конечно, она сделала своё домашнее задание. — Она придерживается позиции, что Белфастское соглашение, или соглашение Сент-Энса в магическом мире, было принято под давлением религиозного контекста. Гермиона понимающе кивнула, с трудом задвигая подальше желание закатить глаза. — То есть, большинство голосовавших за то, чтобы остаться в Соединённом королевстве, были протестантскими потомками колонистов. — Именно, — он согласно махнул рукой в её сторону. — И, несмотря на признание этих границ как ООН, так и Международной Конфедерацией, она считает, что решение не легитимно. — Но почему Министр идёт на это? Не может же он как Наполеон дарить своей женщине целую страну. — Думаю, дело в том, как она поставила этот вопрос в его окружении. Вы не хуже меня знаете, какое соперничество было между нашими странами, такой шаг мог бы улучшить положение Ирландии во многих аспектах, и исключать, что Министр видит этот вариант, как действительно хороший, нельзя. — Она будет участвовать в переговорах? Ричард задумался, послышался его тяжёлый вздох. — Да, вероятнее всего. Эмили входит в комиссию в качестве эксперта по международному магическому праву, однако, её место вполне может занять мистер Флинн, при желании. Самого Министра в списке тех, кто был приглашён на переговоры, не должно было быть. Главы государств присутствовали за редким исключением, они предпочитали личные встречи в закрытых кабинетах, никак не открытые переговоры, которые будут транслироваться прессой на весь мир в реальном времени. От этого становилось ещё тревожнее. Как бы Грейнджер ни привыкла следить за собственными словами, осознавать, что любое из них может быть понято или истолковано неправильно, было как никогда некомфортно. Договориться с Флинном, чтобы он занял место Эмили, не казалось проблемой, если Гермиона правильно поняла его. Но как можно бороться с женщиной, что каждый вечер возвращалась в постель самого влиятельного мужчины в стране и шептала ему то, что ей вздумается? В какой-то мере, если они не ошибались и Роше имела настолько серьёзное влияние на Уолша, Гермиону это даже восхищало. Так прислушиваться к желаниям своей женщины мог только тот, кто любил искренне, самозабвенно, никогда не оглядываясь на других. Безусловно, в его руках была целая страна, и Грейнджер и в голову бы не пришло оправдывать тот риск, на который Министр шёл. Но что-то щёлкало внутри неё, когда она думала об этом. Для середины четверга их конвой двигался к пункту назначения довольно быстро. Сад Памяти — мемориал, посвящённый памяти всех, кто отдал свою жизнь за свободу Ирландии, и место, где пройдёт служба сегодня. То, что вся делегация была приглашена на подобное мероприятие, в нынешних обстоятельствах больше походило на шутку. Чем ближе они подъезжали, тем больше охраны становилось вокруг. Дороги оказались оцеплены от приближения магглов и посторонних волшебников. Документы проверялись на нескольких постах на подъезде к саду. — Многовато маггловской полиции, — успела отметить Гермиона, когда они наконец остановились недалеко от самого сада. — Ирландское Министерство довольно активно с ними сотрудничает, — подтвердил Ричард. — Они сотрудничают со всеми, кроме нас, очевидно, — фыркнул Малфой. — Ты не прав, — она бросила на него короткий взгляд. — Когда в 1979 году сюда приезжал Луис Маунтбеттен, ИРА взорвали бомбу. С тех пор приезд каждого в такие важные места охраняется по всей строгости. — Хотите сказать, они делают это не для сохранности Министра, а вашей? — Александр заглушил мотор. — Одно другого не исключает. Если попытаются подорвать меня, Министр пострадает, и гадать, чьей жизнью они дорожат больше, невозможно, — Гермиона повернулась к Драко в ожидании его действий. Он опомнился за несколько секунд и вышел из машины, коротко осматривая пространство. Несколько авроров впереди также осматривались, прежде чем выпустить из машины Алисию. Александр выбрался из автомобиля и, как только получил разрешение, открыл для Гермионы дверь. — Министр ещё не прибыл. — Полагаю, он заставит нас подождать, — Грейнджер и сама обвела взглядом пространство. Тут же заметила несколько знакомых лиц, среди которых были Эйдан и Эмили. Она чувствовала себя неуютно. Тревога и скорбь зависли в воздухе, и они были прямым следствием всего мероприятия. Несмотря на довольно ясную погоду, Гермионе казалось, что всё в этом саду было окрашено в особенно мрачные цвета, вместе с настроением каждого из присутствующих. Спустившись вниз по ступенькам к крестообразному водоёму, они заметили стоящие вокруг скамьи, на которых сидели некоторые из членов семей. Иные отдыхали, негромко разговаривали или были погружены в свои мысли. Здесь трудно было смеяться и шутить. Не было в этом месте даже признаков озорства, всё оставалось значительным и строгим. Гермиона ощущала себя лишней, а ведь в рамках её поездки было запланировано ещё несколько посещений подобных мест. У самого памятника поставили кафедру для речи Министра. Четыре измождённые человеческие фигуры склонялись к земле, врастая в чёрное зеркало, а четыре лебедя уже вырвались из гибнущих человеческих тел и рвались в небо. Свобода. Если Грейнджер не изменяла память, о ней были строки стихотворения, выбитые на мраморных плитах за памятником. Свобода, оставленная в наследство поколению мечты. Алисия повела её вперёд на те места, которые были для них сегодня предназначены. — Выдохни, Грейнджер, ты в безопасности, — прошептал Драко за её спиной столь тихо, что никто кроме них не смог бы расслышать. Сама Гермиона не сразу поняла, что было им произнесено. — Дело не в этом, — ответ получился коротким, и вести долгую дискуссию о том, почему ей было тяжело здесь находиться, не хотелось. Люди, в честь которых был построен сад и памятник, мечтали о мире, пройдя через долгую и кровавую войну. А теперь магическая сторона вновь стояла на пороге нового военного конфликта. Кроме того, Гермиона действительно чувствовала на себе чужие тяжёлые взгляды. Особенно, когда люди замечали количество охраны, которое прибыло с ней. Хотелось бы объяснить, рассказать им, что не она так боится за собственную жизнь и не пытается отгородиться от них… но выглядело всё именно так. Уолш прибыл как раз к началу церемонии, быстро занимая своё место недалеко от их делегации. Он коротко поприветствовал присутствующих кивком головы или быстрыми рукопожатиями, прежде чем глава Аврората взял слово. Главный Аврор Бирн говорил не так много. Перечислял имена, отмечал храбрость и готовность служить и защищать интересы граждан Ирландии даже на территории другой страны. Гермиона знала, что только двое из пяти погибших официально состояли на службе. Министерство не задавалось вопросами, всё было ясно и без них. Ирландия отправила их докладывать о ситуации, и Ирландская армия их же и убила. Грейнджер невольно посмотрела на Уолша. Если он стоял за финансированием и организацией терактов, каково ему было находиться здесь сегодня? Зная, что он не просто отправил на смерть, а самолично убил тех, кто доверился ему? Её тошнило от лжи, которой пропиталось всё в таком значимом для истории месте. Семьи погибших, которые прибыли или жили здесь, стояли и смотрели, как чиновники выражали свои соболезнования длинными речами. А на самом деле надеялись устроить нечто ещё более страшное и кровопролитное. Прозвучал гимн Ирландии, а после него в абсолютной, гробовой тишине к памятнику поднялся Министр Магии. Он набрал в лёгкие воздуха, а Гермиона заметила, что текста речи не было ни в его руках, ни на кафедре, у которой он стоял. — Мужчины и женщины, поступившие на службу в отдел Магического Правопорядка, несли почётную службу и всегда защищали нас. Даже ценой своей жизни. До последнего вздоха оберегали наш покой и надеялись сделать этот мир лучше. Дыхание Драко опалило открытый участок на шее Гермионы, когда он наклонился вперёд. — Он не легилимент. — В их честь, в их защиту, — продолжал Уолш впереди. — Мы не отступим от своего стремления к миру. — Посмотри на него. Он не избегает зрительного контакта, а ищет его. Едва заметно реагирует на реакцию, эмоции вокруг. — Он не читает мысли, — также тихо прошептала она. — Он читает эмоции и язык тела. — Мы не сдадимся! Не допустим ошибки и, с помощью Британского Министерства Магии, настигнем тех, кто совершил это варварское нападение в Лондоне, — Уолш остановился на долю секунды. — Пусть никто не усомнится в нашей решимости прекратить теракты и нападения на мирных людей. Гермиона задержала дыхание, полностью сосредотачивая свой взгляд на Министре. Казалось, даже Драко за её спиной напрягся, почувствовав, что что-то не так. Не так прозвучали последние слова Уолша: — Мы вернём Северную Ирландию, — ещё одна пауза, — и справедливость восторжествует.