True Love Waits

— Ты думала, что это какой-то другой доктор Бен Соло?! Серьёзно? Слишком много суматохи вокруг. Кассиан набивает вещевой мешок самым необходимым, пока Джин нервно вышагивает перед дверью, следя за тем, чтобы Бен не болтался поблизости. Я сижу на полу возле потайной ниши, всё ещё испытывая страх, что он снова ворвётся в дом и на этот раз схватит меня. Джин уязвлённо шипит. — Да плевать! Что я должна была сделать, оставить её там?! — Ну, ты могла бы... — Кассиан задумчиво хмыкает и бросает мешок ей. — Пригони-ка машину. Я отвезу Рей в Вермонт, а ты встретишь нас в Мэне через пару дней, когда Мэл почувствует себя лучше. Надеюсь, мне удастся доставить её туда целой и невредимой до того, как он обо всём догадается. — Одна ночь ничего не изменит. Мэл оклемается. — Джин мешкает, опустив глаза и ковыряясь в ногтях. — Тогда я смогу пойти с тобой. Кассиан улыбается, прекрасно понимая ход её мыслей. — Всё будет в порядке. Мы должны добраться туда к вечеру. Я позвоню тебе, как будем на месте. Он не посмеет приблизиться к дому матери. Я несколько потрясена, но мне удаётся подняться, когда Кассиан протягивает мне руку. Он вручает мне ещё один небольшой пакет. — Надо идти, пока он не вернулся с полицией. В Беннингтоне есть промежуточный пункт — их законы строже, и Соло будет сложнее вмешаться. Я могу лишь согласно кивнуть, хотя совсем не тянет ехать дальше на север. Я так хочу вернуться домой и просто увидеть своих подруг. Джин ненадолго отлучается, чтобы подогнать к дому старенькую "Тойоту". Она стоит возле машины, скрестив руки, и осматривает улицу, будто опасаясь встретить Бена за углом, а Кассиан закидывает наши сумки в багажник. Тревожный ком застревает в горле; я боюсь, что вполне могу упасть от волнения, но, к счастью, я занимаю пассажирское место раньше, чем это может случиться. Он должен быть где-то поблизости. Я чувствую это. Времени мало. Сейчас оно играет против нас. Джин обнимает своего омегу на прощание, а затем долго смотрит нам вслед, когда машина отъезжает. Я непроизвольно потираю обнажённый участок кожи, где не так давно ещё был ошейник. — Ты не обязан помогать мне, — говорю я, бросая взгляд на Кассиана, который всё также наблюдает за отдаляющейся фигуркой Джин в зеркале заднего вида. — Не думаю, что мне удастся отделаться от него. — Обязательно. Я пару раз сбегал от них. — Он пожимает плечами, устраиваясь поудобнее на своём месте. Из динамиков льётся спокойная, расслабляющая мелодия, совершенно не сочетающаяся с бурным трафиком улиц. — Альфы не любят проигрывать — это не в их природе. Потому вдвойне приятно щёлкнуть их по носу. Да, вот только неудачи ещё больше подстёгивают их энтузиазм. Тем не менее я киваю и бормочу неловкие слова благодарности, приметив чёрную "Ауди", следующую за нами через две машины. Альфы не любят проигрывать. Я сжимаюсь, явственно чувствуя угрозу. — Он собирается устроить сцену? — Сомневаюсь. Он позвонит в полицию, прежде чем полезет вытаскивать тебя из машины, врежется в нас или что-нибудь ещё в том же духе. Уверен, Бен будет преследовать нас до самого Вермонта, но отвяжется, когда мы подъедем достаточно близко к ферме его матери. — Его матери? — Да, Лея тоже из альф. Она вышла на пенсию пару лет назад — делала всё возможное, чтобы не допустить ужесточения местного законодательства в отношении омег, но законы с каждым годом всё суровее. Теперь Лея работает в подполье, помогая вылавливать сбежавших омег в Мэне и Канаде. Она по-прежнему имеет связи в полиции Нью-Йорка, так что копы обычно закрывают глаза на её деятельность. С хмурым видом я пытаюсь осмыслить услышанное. Как же яблоко упало так далеко от яблони? Как Бена вообще занесло в Элизиан Филдс? Может, он не в ладах с ней? Может, он решил, что лучше дождаться созревания подходящей омеги, чтобы получить безмолвную слугу, раболепно заглядывающую в рот подобно Кайдел и Роуз? Тогда почему его так притягивает моя дерзость? Живот крутит от волнения. Такое чувство, что всё это лишь игра, которую, как он думал, ему не суждено проиграть, а теперь всё идёт не по плану... Джин вот из тех альф, что действительно искренне любят свою половинку, видя в ней личность. Выходит, женщины-альфы куда мягче мужчин. Мужчины всегда стремятся к власти: По, Финн, Бен... Все они слишком задрали планку, вынуждая страдать из-за этого всех. И так будет всегда? Мы продираемся через бесконечные пробки к автостраде, направляясь на север, в сторону Массачусетса. Я замираю, увидев ту же тёмную "Ауди" в потоке машин позади нас, и, клянусь, почти физически чувствую тяжёлый взгляд Бена на затылке. Я прикрываю глаза и откидываюсь на спинку сиденья. — Да, это действительно он сел нам на хвост, но не бойся. Он не посмеет приблизиться к Лее. Сколько бы раз Кассиан ни повторял это, я представляю, как "Ауди" Бена выезжает на нашу полосу, блокируя все пути отступления. Пот струится по моей шее при мысли о том, как Бен небрежно выходит из машины и тащит меня обратно, держа в руках новый ошейник, готовый застегнуться на моём горле. Я содрогаюсь. Я не позволю этому случиться! Никогда больше. Я не горю желанием вернуться в мир, где меня заменит чопорная бета, отняв мою жизнь и моих детей. Было бы славно обрести покой в тихом и достаточно уединённом месте, где можно просто рисовать и наблюдать за птицами, где никто не попытается укусить меня, сделав рабой собственных инстинктов. Мы несёмся вдаль по шоссе. Я не дремлю, будучи в состоянии повышенной готовности, наблюдая за Беном в опасной близости. Я не вижу его лица через стекло, но отлично представляю, как оно искажено злобой, а сам он до боли сжимает оплётку руля. Если мне не удастся сбежать сейчас, это точно станет последним шансом, когда такая возможность вообще представилась. Я разминаю руки. — Ещё раз спасибо тебе. Правда. — Горло перехватывает, и мне больших сил стоит не расплакаться. — Я уже думала, что весь мир — зло. Кассиан приглаживает взъерошенные волосы и зевает. Его клонит в сон от нескольких часов непрерывной езды. Если бы у меня были права, я бы с радостью подменила его. — Да, — кивает он на мои слова, — так начинает казаться, когда буквально весь мир против. Вот увидишь — чем дальше на север, тем лучше, и люди перестают видеть в тебе дикое животное. — Его тёмные глаза встречаются с моими, и он улыбается. — Всё будет хорошо. — Спасибо. — Я улыбаюсь в ответ, вскинув брови. — А у Джин случайно нет брата? Кассиан прыскает со смеху. — Он бы её не вынес! Я и сам едва терплю вечные перепады настроения и всякое альфа-дерьмо. Но она моя пара и действительно хороший человек, старающийся поступать правильно, так что я готов к любым нападкам — даже её костлявым кулачкам. Есть ли в Джин что-то костлявое? Она напоминает мне свернувшуюся перед броском змею: сплошные мускулы и клыки, пронизывающий взгляд, предупреждающий держаться подальше. Не то что Кассиан... Ничто в нём не говорит об опасности. Вскоре нам приходится остановиться для дозаправки, и Бен заезжает на стоянку следом. Кровь стынет в жилах от одной мысли, что я увижу его снова. Кассиан отстёгивается и просит меня никому не открывать дверь. С беспомощным видом я крепче сжимаю ремень, мне остаётся лишь терпеливо ждать его возвращения. Лёгкое постукивание по стеклу отвлекает меня от безрадостных мыслей. Колючая дрожь прокатывается по спине. Я замираю, не желая даже открыть глаза, чтобы убедиться в том, что именно он смотрит на меня, прожигая взглядом. Бен хочет, чтобы я взглянула. Он продолжает постукивать по стеклу костяшками пальцев, а я откидываюсь на центральную консоль, свернувшись в клубок. До Вермонта всего час езды, а там законы изменятся. Массачусетс не лучше Нью-Йорка, с ошейниками и прочим доминантным дерьмом, заставляющим омег чувствовать себя не лучше животных. — Рей. — Его голос доносится сквозь стекло, глубокий и проникновенный. — Идём домой. Я не причиню тебе вреда. Я крепче зажмуриваюсь. Уходи, убирайся... — Разве ты не хочешь снова увидеть своих друзей, взглянуть на малышку Роуз? Она так волнуется за тебя. И Кайдел тоже. — Заткнись! — взрываюсь я, несмотря на все попытки сдержаться. — Оставь меня в покое. — Тебе здесь не место. Я не стану наказывать тебя за побег, если ты пойдёшь со мной сейчас. — Стук всё настойчивее. — Не пойдёшь добровольно, мне придётся вызвать копов. И тогда наказания не избежать, решай. Я не хочу тебя наказывать. Вне себя от ярости, я резко распрямляюсь и встречаю его тёмный, полный насмешки взгляд. Он улыбается. — Убирайся! — вновь огрызаюсь я. — Серьёзно! — Скоро эффект от супрессантов пройдёт, и тогда я понадоблюсь тебе. Иначе станет совсем худо. — Он продолжает продавливать меня. Челюсть Бена подрагивает, а улыбка сходит на нет. — Я буду настолько нежен, насколько смогу. — Ты грёбаный лжец. — Нет, детка, я буду трахать тебя нежно. Всё, что тебе нужно сделать, так это выйти из машины без истерик и слёз и пойти со мной. Я даже не трону Кассиана, хотя очень хочется подправить нос, посмевший залезть не в своё дело. Помнишь наш уговор? Я сказал, что найду тебя во что бы то ни стало. И я нашёл. В отражении я вижу приближающиеся мигалки. Моё сердце учащённо бьётся, когда Бен довольно смотрит на подъезжающие машины. Уголки его губ кривятся в ухмылке. Они же не могут силком вытащить меня отсюда. Пусть только посмеют. Его взгляд возвращается ко мне. Я гляжу на него, борясь с желанием подчиниться и мирно уйти, потому что, возможно, так будет лучше для всех. Я устала бежать. Бен наблюдает за тем, как офицер останавливает Кассиана, выходящего с заправки... Я должна выйти. Я должна помочь ему, ведь он не оставил меня в беде. Другой коп подходит к Бену и стучит в окно. В панике я отшатываюсь от них, но мужчина оглядывается, что-то крикнув своему напарнику, и ловит связку ключей. Кассиан повышает голос, явно протестуя, и мои глаза расширяются, когда дверь старенькой "Тойоты" распахивается. Меня хватают и вытаскивают наружу. Едва ли я думаю о последствиях своего поведения, беспорядочно царапаясь и извиваясь в слезах. Я бью Бена что есть сил и пинаюсь, пока офицер спокойно наблюдает за нами, опустив руку на бедро. Бен пихает меня на капот животом вниз. Я чувствую его дыхание на затылке и твёрдую ладонь на бедре, и на секунду мне становится дурно от мысли, что он решил взять меня прямо здесь, у всех на виду. Он сжимает мои запястья, подавляя сопротивление на корню. Капот кажется нестерпимо горячим, когда я прокатываюсь по нему обнажённым животом. Я продолжаю отчаянно кричать и брыкаться. — Ш-ш-ш, — воркует Бен мне на ухо. — Тише, малышка. Я знаю. — Он тянет меня в сторону своей чёрной "Ауди". — Я сам виноват в том, что дал тебе слишком длинный поводок. Больше мы этого не допустим. Никаких мечтаний, рисунков... Я разражаюсь слезами, мотая головой и упираясь пятками в асфальт, пока он тащит меня к машине. Зловещая чёрная дыра, что затянет меня прямиком в ад. — Не плачь, — мурлычет он, — когда-нибудь я снова позволю тебе рисовать. — Бен открывает дверь "Ауди" и прижимается губами к моему уху. — Это поможет тебе не скучать во время беременности. Ты сможешь рисовать всякие красивые вещи для детской, Кайдел — вязать крючком, а Роуз — вышивать. Будешь устраивать собственные маленькие посиделки и чаепития, встречая меня на коленях каждый раз, когда я возвращаюсь домой. — Нет, нет, нет! — В истерике я хватаюсь за край дверцы, не позволив ему втолкнуть меня внутрь. — Я не хочу этого! Я не буду! Бен разжимает один пальчик за другим. — Ещё как будешь, малышка. Уж я позабочусь об этом. Визг шин прерывает творящийся на заправке хаос. Я панически дрожу, вглядываюсь в раскрытую пасть "Ауди", сосредоточив все свои силы на том, чтобы не дать Бену впихнуть меня внутрь. Я так увлечена, что совсем не замечаю, как из подъехавшей машины стремительно выскакивает женщина. Но хватка Бена внезапно слабеет, и мне удаётся вырваться из его рук. Спотыкаясь, я пробегаю несколько футов, прежде чем кто-то ловит меня за предплечье и тащит обратно. Рука крепкая, но это женские руки. Карие глаза, так напоминающие Бена, смотрят на меня. Она невысокого роста, ниже меня, с каштановыми волосами с заметной проседью, собранными в пучок на макушке. Она кивает белому воротничку, что выходит следом. — Посадите её в мою машину вместе с Кассианом. Мне нужно переговорить с сыном и полицией, прежде чем мы уедем. Меня грубо запихивают в белый внедорожник, Кассиан же спокойно устраивается рядом, глядя с нескрываемой улыбкой в окно. Почему он улыбается? Всё это не внушает доверия. Больше напоминает похищение. — Я видел, как он подозвал к себе Лею. Она сопроводит нас до конца пути. Дрожь от столкновения с Беном всё ещё ощущается, но я вижу, что сейчас его самоуверенность пошатнулась, и не могу сдержать улыбку. Лея отпихивает его к машине снова и снова, когда он вскакивает, приближаясь к ней со звериным оскалом. Я неотрывно наблюдаю за ними ровно до тех пор, пока Бен не находит меня взглядом. Кассиан ободрительно касается моего плеча. — Не бойся. Ты почти у цели.