True Love Waits

Долгожданная свобода сродни головокружению. Я чувствую себя окрылённой и всё ещё не до конца верю в случившееся. Каждый шаг сопровождается позвякиванием бирки, гласящей о том, что я принадлежу доктору Бену Соло. Сейчас я никому не принадлежу, и это, чёрт возьми, лучшее чувство в мире. Я Рей! И я свободна. Я иду в толпе уткнувшихся в телефоны людей, что спешат на работу или кто куда. Я — часть живой системы Нью-Йорка, а не золотая статуэтка на пьедестале. Приятно быть никем, просто слившись с потоком. Но я понимаю, что мне срочно нужно найти укрытие, пока копы не устроили облаву. Они непременно заметят ошейник и поймут, куда меня следует отвести. Я должна как-то избавиться от этой штуки и на время затаиться, прежде чем сбежать из города. Я выбираюсь из оживлённой толпы и оказываюсь в парке. Его сочная зелень напоминает о родных просторах Элизиан Филдс. Здесь величественные небоскрёбы исчезают, уступая место живому уголку с извилистыми дорожками и множеством скамеек. Люди неторопливо гуляют с собаками или бегают трусцой в тени, а некоторые наслаждаются живой музыкой у большого фонтана, возле которого играет на скрипке женщина. Здесь я и спрячусь. Нервным движением я зачёсываю назад свои волосы, прикрывая ошейник, и устремляюсь вперёд по тропинке, сокрытой кронами пышной растительности. Пот струится по моему затылку, но я стараюсь не обращать внимания. Не лучшее время для первой течки. Кто-то обязательно учует меня. И сможет найти. Я спокойно иду, предаваясь тягостным мыслям, как вдруг меня настигает чей-то свист. Я замираю, хотя стоит бежать. Я должна бежать. — Эй, детка, я знаю, кто ты. И я срываюсь. Похоже, окликнувший меня человек никуда не спешит. Это девушка! Я нахожусь всего в паре футов от неё, когда она отдаёт приказ тем самым повелительным тоном альфы, что мне так ненавистен. — Постой! Всего секунда, чтобы мозг донёс до упрямого тела сигнал. Меня словно парализует. И ни один мускул не дрогнет, как бы мне того ни хотелось. Я беспомощно стою посреди тропки, спиной чувствуя её медленное приближение. Дерьмо, дерьмо... Она оказывается примерно моего роста и возраста, разве что на пару лет старше. Каштановые волосы, собранные в конский хвост, с чёлкой обрамляют симпатичное круглое личико. Она расслабленно жуёт жвачку и ухмыляется, вскинув брови. Я молча пялюсь на неё в ответ. — Я учуяла тебя за пару кварталов, — говорит она. — Пирсинг в её губе крутится из стороны в сторону, словно альфа о чём-то размышляет. — Как тебя зовут? Вопрос остаётся без ответа, и она уверенно тянется к моему ошейнику. От неё точно пахнет альфой, но совсем не так, как от Бена. Её запах кажется скорее отталкивающим. — Рей, — читает она, — собственность доктора Бена Соло. Вышла на прогулку без разрешения, Рей? — Это... это был несчастный случай! — в панике лепечу я. — Мы разделились в отеле, и я испугалась... — Меня зовут Джин. И я помогаю... заблудившимся омегам. — Она отступает назад, поправляя рукав своего светло-серого спортивного лонгслива. Странно, но она не ведёт себя типичным для альф образом. — Рей, есть одно место, где ты можешь остановиться. Я живу там вместе со своей парой, Кассианом, и кучкой других омег. Есть ещё парочка альф, но они не доставят хлопот, поверь. Ещё чего. Врождённое чувство недоверия к незнакомцам буквально вопит об опасности, требуя найти Бена и никуда не ходить с этой подозрительной девчонкой. Только вот симптомы течки явно усиливаются. Я откровенно дрожу, обливаясь потом, едва сдерживая рвотные позывы. Джин выжидательно хмурится и помогает мне прикрыть ошейник волосами. Её тёплые пальцы едва касаются моей затёкшей шеи. Она не Бен, но тоже альфа, и её присутствие кажется успокаивающим. — У меня есть лекарство, способное замедлить этот процесс, — продолжает настаивать она. Джин берёт меня за руку и осторожно тянет. — Идём же. Лучше спешить, пока тебя никто не заметил. Перспектива застать активную фазу течки посреди оживлённого парка совсем не кажется вдохновляющей, потому я следую за Джин, вновь оказавшись в бурном потоке людей. Она куда-то ведёт меня по узким переулкам, сторонясь сомнительных забегаловок, подальше от шума и толпы. Постепенно звуки гудков стихают, а мы несёмся мимо мусорных баков. Здесь ни души, только стайки бродячих кошек пугливо наблюдают за нами, скрываясь в тени. Тревожность овладевает мной, и я хватаюсь за ошейник, а сердце колотится так сильно, что отдаёт набатом в висках. Начинается. Я не в силах сдержать это. Джин резко останавливается и требовательно барабанит в тяжёлую металлическую дверь. Тишина, но затем дверь со стоном распахивается, открывая вид на тесный коридор. В их укрытии пахнет древесиной и стиральным порошком. Джин закрывает дверь на массивный засов, а я стою, подрагивая в ожидании. Я точно влипла. Я сбежала от своего альфы, и теперь она наверняка собирается продать меня или что похуже. Джин хмурится. — Гектор, приведи Кассиана и перестань уже обнюхивать Рей. Невысокий парень оказывается прямо за моей спиной. Он блаженно вдыхает аромат моей кофты. Вскрикнув, я отшатываюсь назад, чувствуя исходящие от него феромоны и заметив поглотившие радужку зрачки. Взгляд альфы хищный и непроглядный, как у акулы. Он подходит ближе, отчего-то поскуливая и разминая руки. Джин проносится между нами, рыча, словно разъярённая кошка из джунглей. И Гектор с видом побитого щенка пасует, скрывшись за углом. Похоже, коридор ведёт в тускло освещённую кухню и гостиную. — Он новенький, — поясняет она, запуская меня в комнату. Гостиная кучно заставлена диванами самых пёстрых расцветок. На одном из них вальяжно развалилась омега. Она смотрит "Копов" и, кажется, не особо воодушевляется, заметив нас. Она чавкает жвачкой и приглаживает свои неоново-розовые волосы. Под её челюстью виднеется потускневший шрам на брачной железе. — Рей, это Мелани, — говорит Джин, садясь рядом и отодвигая её ноги. — Она тоже сбежала от альфы. Мелани не кажется дружелюбной. Она закатывает глаза и уходит в другую часть кухни, оставив нас наедине. Я уже на грани. Кожа зудит и чешется, а низ живота пронзает судорогой. Даже тусклый свет в их каморке кажется нестерпимо ярким, а кресло — жёстким. Дверь снова открывается — и на этот раз в комнате появляется долговязый паренёк с каштановыми волосами. На нём опрятная рубашка, брюки и начищенные ботинки. Он широко улыбается, завидев Джин. Она в ту же секунду вскакивает и прыгает в его объятия, игриво покусывая брачный укус на его железе. Мужчина-омега. Ещё более редкое явление, чем омеги в целом. Кассиан неловко пробирается ко мне с бутылкой воды, стараясь удержать при этом подругу. Джин всецело поглощена им, даже когда он склоняется, чтобы передать мне питьё, она лишь крепче стискивает бёдра своего омеги ногами. Я смотрю на них с минуту, а затем перевожу взгляд на тошнотворно зелёную жидкость в ранее вскрытой бутылке. Что за дрянь они туда подмешали? — Знаю, выглядит не очень, — признаёт он, — но это остановит твой цикл на сутки. Можешь выпить около десяти, оттягивая неизбежное. Больше я не рискнул бы. Они опускаются на пол, и Джин осыпает его лицо хаотичными поцелуями. — Препарат облегчит симптомы. Если хочешь сбежать от альфы, можешь захватить с собой ещё пару бутылок. — Она пожимает плечами. — Или мы дадим тебе кров, если решишь остаться в городе. Сможешь переждать течку. При желании кто-то из здешних альф может тебе с этим помочь. — Я просто хочу домой... — Сил сдерживаться больше нет. Горькие слёзы капают на мои коленки, когда Кассиан опускается рядом. — Я не хочу всего этого! Хочу быть нормальной! Он с сочувствием похлопывает меня по спине и позволяет выплакаться на своём плече, пока Джин со скучающим видом ковыряется в ногтях. Мне так не хватает Роуз и Кайдел. Как бы я хотела взять их с собой, чтобы сбежать отсюда как можно дальше, обретя, наконец, свой островок покоя и безмятежности. Приступ отчаяния и осознание собственного одиночества подстёгивают меня залпом выпить ужасную жижу. Металлический привкус оседает на языке — и на секунду кажется, что меня стошнит прямо на ботинки Кассиана, но я перебарываю себя, и накатившая тошнота проходит. Обмякшее тело всё ещё подрагивает, но мне хотя бы не так жарко и тревожно. Джин одобрительно вскидывает большой палец. — Гораздо лучше. По крайней мере, сейчас тебя никто не учует. — Она откидывается на спинку дивана, склонив голову. — Если хочешь сбежать домой, оставайся на ночь, а завтра сможешь отправиться в путь. Мы можем дать тебе немного еды в дорогу и пару бутылок с препаратом, пока ты не найдёшь безопасное место. Мэн — лучший вариант, их законы максимально защищают омег. Я жалобно шмыгаю, утирая слёзы. — Ты уверена? Мне не хочется быть обузой. — Без проблем. Ради этого мы и создали наш приют. — С того момента, как встретили друг друга, — добавляет Кассиан. — Приют для заблудших душ и просто неудачников. Можешь находиться здесь столько, сколько пожелаешь. Их доброта кажется слишком абсолютной, чтобы быть правдой. Я совсем не привыкла к подобному отношению. Обычно я ожидаю от людей самых худших проявлений их натуры, а они своими поступками охотно уверяют меня в собственной правоте. Джин отводит меня в свободную спальню с огромным засовом. В ней умещаются две одноместные кровати, а в душе бежит только холодная вода. Условия не очень, но всё ж лучше, чем ночевать под открытым небом в парке. Я засовываю свои пожитки под матрас и следую за ней на кухню. Она говорит, что лучше перекусить, чтоб зелёная дрянь не просилась наружу. Отличный расклад! Кто вообще, находясь в здравом уме, откажется от еды? Я в деле. Мы уминаем сэндвичи, а Джин с Кассианом увлечённо рассказывают о себе, и постепенно болезненные симптомы отступают. Гектор приносит ножницы, которыми Джин любезно срезает мой ошейник, и я вновь чувствую себя человеком. Я потираю шею, сосредоточенно наслаждаясь нехитрым угощением, и прикидываю, стоит ли принять их щедрое предложение. О возвращении в Элизиан Филдс можно и не мечтать, ведь Ункар тут же отправит меня обратно к Бену. Но идиллия между Джин и Кассианом заставляет омегу во мне желать такой же связи, и я знаю, что кто-то вроде Гектора мне точно не подойдёт. Кого я обманываю? Да ни один альфа не станет прятаться здесь, молясь, чтобы Бен не отнял меня. Мэн — вот куда мне следует бежать. Джин говорит, что законы там самые мягкие: я смогу устроиться на работу и выходить на улицу без сопровождения. Там есть группы поддержки и приюты для беженцев. Свобода. Джин брезгливо выбрасывает мой ошейник в мусорное ведро. — Отвратный, должно быть, тип — этот мистер Соло. Кстати, сколько тебе? Восемнадцать? — Семнадцать, — бормочу я. Кассиан нервно смеётся. — Тогда мы снимаем с повестки дня вопрос о возможной помощи других альф. Я не представляю, что может взрослый мужчина желать от... Входная дверь содрогается от мощных ударов. Шум застаёт нас врасплох. Джин поднимается, Гектор следует за ней, Кассиан же едва не дрожит от сдерживаемого волнения. Всё тихо, а затем тревожную тишину вновь пронзает оглушительный грохот. Кто-то — явно чертовски злой — готов вынести дверь, если ему не откроют немедленно. Кассиан в спешке показывает мне потайной закуток. — Сюда, Рей. Он достаёт ошейник из мусорного ведра и протягивает мне вместе с именной биркой. Я забираюсь внутрь, чувствуя такой ужас, что едва не лишаюсь чувств. Дверь закрывается, погрузив меня в темноту. Я остаюсь одна в затхлом закутке, напряжённо вслушиваясь в тяжёлые шаги и бормотание в доме. Входная дверь с протяжным стоном открывается. Снова разговоры, а затем шаги в сторону кухни. Я сглатываю, крепко зажмурившись. — Вы уверены, что она не пошла этим путём? Все мои самые потаённые страхи обретают форму при звуке его голоса. Руки трясутся, мне приходится закусить губу, чтобы сдержать рвущиеся рыдания. Между нами всего несколько дюймов древесины и пара футов. Он может учуять меня. Он найдёт меня, и я никогда уже не смогу вырваться. Джин фыркает. — Откуда мне знать? Последний раз я видела её в Центральном парке, когда она убегала, но она отказалась от моей помощи. — Ты пахнешь ею, — возражает Бен своим глубоким, обманчиво спокойным голосом. — Омега так горько рыдала, что я решила обнять её. Я не заметила метку запечатления. — На её ошейнике указано, что она принадлежит мне. Так почему ты не связалась со мной, Джин? Кассиан неловко смеётся, пытаясь разрядить обстановку. — Так, ладно! Рей убежала в другом направлении, так что мы едва ли можем помочь. Джин — довольно рассеянный человек, знаешь ли. Готов поспорить, что она растерялась и даже не разглядела твоё имя на бирке. Иначе непременно позвонила бы. — А как насчёт пустой бутылки из-под супрессантов? — Бен продолжает настаивать на своём, не замечая Кассиана. — Для твоего омеги? Он что, скулит, умоляя трахнуть себя? Начинается грызня. Джин злобно рычит, как тогда, возле дверей, и я слышу, как Кассиан умоляет её успокоиться и оставить его. Но если б всё было так просто. Она ведь альфа! Воображение уже вовсю рисует их яростную схватку с Беном. Она агрессивно шипит. — Тебе лучше уйти. Мы с ним немного заняты, так что тебе нечего делать на моей территории. — Её предупреждающий рык становится глубже. — Я всё ещё не прочь, следуя древним порядкам, вырвать твою глотку, Бен Соло. — Попробуй, — воркует он. — Ладно, пора разойтись, — прерывает их Кассиан очередным смешком. — Мне пора скулить, Бену — искать свою омегу, а Джин — вздремнуть после плотного перекуса. Бен молча разворачивается и уходит, а Джин следует за ним до самой двери. Она захлопывает её, шипя и бранясь на все лады. Непростительное оскорбление — унижать чужую пару. Ни один альфа не стерпел бы подобного обращения. Их эго попросту не выдерживает. Дверь передо мной распахивается, и я вижу хмурое лицо Кассиана. — Рей, ты должна уехать сегодня же.