Азбука цветов

      Беркот встретил Натаниэля стеной дождя. Небо заволокло серыми и грузными тучами, каждый день шел дождь. За неделю выпала месячная норма осадков. Из-за серого уныния на улице парень все больше терзался вопросами. Конечно, неделя в Феликсе была прекрасной, однако там каждый день что-то происходило. Никакой «бытовухи», которая могла бы внести хоть крупицу ясности в эту проблему. Работы тоже не было, сезон ландшафтного дизайна благополучно завершился, у Натаниэля теперь было море свободного времени. От безделья парень начинал сходить с ума и стал подумывать о втором магазине. А после незаметно стал искать площадь в аренду в Феликсе.       — Погода просто жуть, — вздохнул Максвелл, смотря в окно. Снова ливень с грозой. — Сегодня машины плавают, а не едут. Автобус в центре въехал в тоннель и утоп…       — Да, — согласился Валентайн, который претерпевал от такой погоды резкий спад продаж. — Может, сделать тебе горячий чай? — спросил Натаниэль. Макс промок до нитки, по своему обычаю не взяв с собой зонт. Впрочем, с таким ветром зонт вряд ли бы помог. Теперь шатен расхаживал по квартире флориста в белом махровом халате и белых икеевских тапочках.       — Не, не хочу, — отмахнулся Коулман. — Интересно, на выходных тоже зарядит дождь? Чувствую, встреча наша может не состояться…       — Как знаешь, — пожал плечами парень, но все равно поставил чайник. — Ну и ладно, все равно не очень хочется.       — Какой ты скучный, Натаниэль! В жизни нужно уметь веселиться!       — Макс, мне не двадцать лет, сколько можно по клубам ходить? — улыбнулся блондин.       — А то ты в двадцать шарахался по клубам, не смеши, — иронично выдохнул кареглазый. — Или ты предлагаешь в такую дерьмовую погоду еще и по серым выставкам ходить?..       — Не все выставки серые. Ты сходил со мной только на одну выставку!       — Ага, 50 оттенков серого просто, только реально СЕРОГО и никакой красной комнаты, — фыркнул Максвелл. — В жизни не видел таких унылых скульптур и картин с серыми полосками.       — Мне тогда тоже не понравилось, успокойся, — вздохнул Натаниэль. — Есть много хороших выставок. В Феликсе мы с Шоном…       — Ой, не надо мне про Шона! — тут же вставил Макс, закатив глаза. — Я уже понял, какой он распрекрасный сноб.       — Сам ты сноб, — цокнул блондин. — Между прочим, ты мне должен тысячу.       — Вы все равно переспали, так что не должен, — пожал плечами Макс.       — Пф… — Нат закатил глаза.       — Не фыркай. Я же говорил, что все этим закончится, этим все и закончилось, — настаивал на своей правоте Коулман. Он почему-то всегда был уверен, что в жизни и людях разбирается лучше всех остальных. — Неужели ты все еще думаешь, что получится что-то серьезное? Ну, поедешь ты еще раз туда, накатаешь себе километраж на машине, ну и что там тебя ждет? Он тебе за неделю весь город показал, больше смотреть не на что. Будет тебе кафе, прогулка и секс. Потом кафе и секс. После прогулка и секс, ибо нахер деньги тратить? Ну, а потом просто секс. Ты же не собираешься переезжать туда.       — Какой ты умный! — недовольно воскликнул Натаниэль. — Я тебе еще раз говорю, не суди людей по себе. Это с тобой единственная перспектива — это секс! У тебя хоть раз вообще что-то серьезное было? Или верх серьезности — это позволить любовнице зубную щетку и сменное белье в ванной оставить?       — Было бы, встреть я нормальную бабу. Вокруг меня вечно вьются только зажигалочки, их только шпилить и надо, — со знанием дела ответил парень.       — Потому что ты сам знакомишься только с легкомысленными дурочками, — вставил Натаниэль. — Взять ту же Рейчел, почему бы тебе с ней не попробовать?       — Шутишь? Она жуткая собственница, сама шляется, а парням своим дышать запрещает, — возмутился Макс. — К тому же в постели она не очень, было как-то…       — Уф… я тоже собственник в отношениях, — проговорил Валентайн. — Но я сам исполняю все, чего требую от партнера. Ты просто боишься ответственности, Макс.       — Мозги мне не делай, короче, — отмахнулся парень. — Я же сказал, она не очень.       — А ты? Ты так говоришь, будто сам бог в постели, — усмехнулся Натаниэль.       — Конечно, бог, — кивнул Макс, тут же став серьезнее. — Могу, умею, практикую.       — Если у тебя никогда не было серьезных отношений, откуда тебе знать, какой ты? Женщины — страшные симулянтки.       — Ну, это же сразу ясно, ноги дрожат там, бред несет, — предположил Макс.       — Ноги дрожат от напряжения, — пожал плечами Нат. — У меня с Сарой получалось только орально и руками, потом уже после разговоров я понял, как надо. Ты хоть у кого-нибудь спрашивал, как приятнее?..       — Я и так знаю, как надо, отстань. Уж как девок трахать я знаю, могу тебя научить, если захочешь, — почти оскорбился Коулман. — Дожил, блин. Гей меня еще учить собрался, жесть.       Натаниэль помотал головой и ничего не ответил. Вместо разговоров он решил заварить себе чай.       — Мне тоже сделай, — попросил Макс.       — Ты же сказал, что не хочешь, — выгнул брови блондин.       — Теперь хочу, — улыбнулся шатен. Валентайн на мгновение закатил глаза и заварил чай на двоих. За столом они молчали, но никого это не напрягало. Нат уткнулся в свой ноутбук, а Макс бездумно смотрел в потолок.       — Вспомнил! — вдруг воскликнул он, щелкнув пальцами.       — Что вспомнил? — отвлекся от чтения Натан.       — Я хотел спросить, что за ребенок на фотке в рамке, — улыбнулся кареглазый. — Дочка твоя?       — Смеешься, что ли? — выгнул брови блондин. — Это моя сестра.       — Я так и думал, — хмыкнул Макс. — Просто родичи твои темные, а девчонка светленькая, на тебя похожа.       — На бабушку, мы оба на нее похожи.       — А дедушка что?       — Дедушка… я даже не помню, как он выглядит. Раньше они жили в доме, случился пожар, все сгорело… ни одной фотографии не осталось.       — Оу… ясно. Ну, будем считать, что ты и мелкая в стариков пошли, — улыбнулся Макс. — Мне нравится.

***

      Небольшая компания быстро влетела в бар, прячась от дождя. Натаниэль, спрятав под своим зонтом Шайну, с улыбкой выслушивал благодарности. Рейчел, которой пришлось прятаться под зонтом Коулмана, нервно стряхивала с кожанки капли воды. Шатен, кажется, даже не заботился о том, чтобы девушка не промокла. Олли и Кевин спокойно стянули капюшоны с головы и сдали верхнюю одежду в гардероб.       Столик уже был заказан. Присев за кожаный уголок, каждый стал листать меню. Натаниэль сразу заказал горячий чай. Остальные парни сразу заказали себе по кружке пива.       — А где Сара? — все-таки поинтересовался Олли.       — У родителей, — ответил блондин.       — Давно она уже там…       — Да, мы решили пожить раздельно, устали друг от друга, — буднично проговорил Нат и перевел взгляд на Коулмана.       — Да, поэтому Сара — табу, — быстро вставил Макс. Шайна заметно оживилась. Однако темноволосая девушка была меньшей проблемой, нежели Олли. Через пару-тройку кружек пива Натаниэлю пришлось претерпевать двойную атаку. Слева с ним флиртовала Шайна, справа к нему очень неумело и грубо подкатывал Олли. Девушки вряд ли понимали сложившуюся ситуацию, однако Макс и Кевин сразу просекли фишку. Когда дамы ушли в туалет, Макс навалился на стол грудью.       — Олли, завязывай! — с недовольством рыкнул он.       — О чем ты? — удивился парень. Натаниэль тяжело выдохнул и перевел взгляд на знакомого.       — Я все знаю. Я не согласен, — в лоб сказал Валентайн.       — Да я как-то и не надеялся, так… — затушевался русоволосый.       — Сходи в Энигму как-нибудь, — улыбнулся Натаниэль. Макс сразу вспомнил тот горе-клуб, в котором вся правда о блондине раскрылась.       — Энигма? — не понял Олли.       — Клуб для таких, как ты, — вставил Макс.       — А вы откуда знаете? — удивился тот.       — На лесбиянок ходили смотреть, — отмахнулся шатен. Тему пришлось замять, потому что вернулись девушки.       В целом, конечно, было весело, но Натаниэль быстро заскучал, уткнувшись в свой телефон. Все думали, что он переписывается с Сарой, только Макс знал, что отвечает ему вовсе не девушка. В какой-то момент захотелось выхватить смартфон и окунуть его в кружку пива, но парень сдержался.       — Нат, оторвись от своей ненаглядной, — вежливо попросил кареглазый, многозначительно выгнув брови. Блондин сжато улыбнулся.       — Скучаешь? — поинтересовалась Рейчел.       — Да, бывает, — кивнул парень. — Знаете, я все же пойду, не буду портить вечер.       — Брось, Нат! Ты совсем его не портишь! Друзья на то и есть, чтобы помогать в таких ситуациях. Все парочки ссорятся, — тут же выдохнула Шайна, схватив парня за руку. — Вы уже давно вместе, вам не грешно устать друг от друга.       — Да, конечно, но я все-таки поеду, — мягко улыбнулся блондин. Попрощавшись со всеми, Натаниэль вылез из-за стола и пошел за своей курткой. У выхода из бара его перехватил Максвелл.       — Неужели конченные переписки с Шоном тебе важнее, чем реальное общение с нормальными людьми?       — Нормальными людьми? — выгнул брови Натаниэль.       — Я имею в виду реальное общение. Блин, Нат, ты достал! Словно сектант какой-то… он тебя там зомбировал, что ли?       — Макс, что ты несешь? Все, я поехал.       — Меня подожди, с тобой поеду.       — Куда ты со мной поедешь? — удивился парень.       — К тебе, только в аптеку заскочим, — повел плечом шатен и побежал к столу, чтобы забрать свои вещи и проститься с друзьями. Натаниэль нахмурено смотрел на друга. «В аптеку?» — застрял вопрос в голове.       — Макс… а зачем ко мне? — все-таки поинтересовался Натаниэль.       — За чаем, блин. Ты обещал, что мы нормально посидим. Сука, чтобы дома убрал нахер свой телефон, со мной общаться будешь. Затрахал со своим Шоном, ей Богу. В аптеку за таблетками, иначе я сдохну у тебя от аллергии, — пояснил Коулман и, накинув куртку, вышел вместе с блондином из бара.       — Ты ревнуешь, что ли? — с улыбкой спросил Валентайн уже в машине. Максвелл действительно вел себя очень странно. Только они дошли до нужного взаимопонимания, как в голове шатена что-то щелкнуло.       — Совсем, что ли? — возмутился Коулман. — Меня просто бесит этот Шон. Ты носишься с ним, как курица с яйцом. С тобой нереально разговаривать, так или иначе все твои разговоры сводятся к этому несчастному повару.       — Не утрируй, — фыркнул голубоглазый. — Может, я, наконец, влюбился? Имею право, нет?       — Нет, — без промедления ответил Макс.       — Это еще почему?       — Потому что это все лажа. Бля, у меня уже язык болит тебе повторять. Он нашел красивого парня, который может приезжать к нему. В итоге вы тупо спите. А страдаю я. Мне приходится выслушивать про Шона каждый раз. Я его уже терпеть не могу, а ведь даже его не знаю!       — Во-первых, на сексе настоял я, — до чего было обидно выслушивать подобное от друга. — Во-вторых, не нравится, не слушай! Я не виноват, что у меня ассоциации работают на него. И он пригласил меня к себе. Дел все равно нет, я думаю съездить к нему на пару недель.       — Чего? Ты с ума сошел? — опешил парень, развернувшись к другу. — На рождество туда?..       — Нет, до рождества. К рождеству будет много работы в салоне, так что я не смогу.       — Слава Богу! Ты же обещал мне, что мы его отпразднуем вместе.       — Я не обещал. Я сказал, что если будет время, я поеду.       — Блин, это даже не клуб, мы же едем за город!       — Успокойся, я вернусь числа 15-го, — выдохнул Нат. — И вообще, ты мне мамочка, что ли? С какой стати я должен у тебя разрешения просить?       — Потому что, как сказала Сара, пидорасов много вокруг, — жестко ответил Максвелл.       — Знаешь что! Не лезь в мою личную жизнь, достал уже. Я же тебе мораль не читаю, что ты каждые выходные по бабам ходишь. Хочешь — ходи! Твоя жизнь! И Сара только рада, что Шон оказался таким, каким я его себе представлял.       — Ага, холестериновый гном по сравнению с тобой, — ответил Макс, косо глянув на друга.       — Все, заткнись. Щас отвезу тебя домой и все.       — Заебись погуляли, — констатировал кареглазый. Натаниэль раздраженно выдохнул и на развязке повернул в сторону Речного проспекта. До дома Коулмана они ехали молча, потом сухо попрощались и все. Через два дня Натаниэль уехал в Феликс.

***

      На «радость» горожанам, которые уже устали жаловаться на нескончаемые дожди, словно Беркот стал вечно пасмурным Лондоном, погода все-таки сменилась. Вместо дождя пошел мокрый снег, ночью были сильные заморозки, отчего все автолюбители сменили шины на зимние. Днем было относительно тепло, весь лед с дорог превращался в густые лужи. Натаниэль эту погоду не застал, он уже несколько дней был в Феликсе. Максвелл ради интереса глянул погоду там, с недовольством отметив, что там все намного лучше. В последнюю встречу они немного повздорили, Коулман действительно не мог держать поганый язык за зубами. Его самого раздражало такое поведение, но ничего поделать с собой он просто не мог. Натаниэль в его понимании был ему обязан, но свои обязательства выполнять не собирался. Видите ли он влюбился. Зла не хватало на этого Шона, который был вообще не виноват ни в чем. Мужчина действительно загадывал на серьезные отношения с Натаниэлем, подготавливая почву для того, чтобы попросить Ната переехать к нему совсем. Макс где-то на задворках сознания тоже проглядывал эту схему: идеальный Шон, просторный дом, о котором мечтает Натаниэль, сад под окнами. Магазин цветов и там можно открыть. Натаниэль даже со Стивеном разошелся, хотя до Стивена рукой подать, а к Шону ехать хрен знает сколько. До чего сложно было себе признаться, что Макс просто боялся потерять друга. Разобраться в себе не помогал даже самоанализ. В порыве очередного приступа злости на Натаниэля парень решил вылить все свои мысли в дневник, но дальше даты запись не пошла. Строчки так и крутились в голове, но написать их рука не поднималась. Все очень походило на ревность, которой ну никак не должно было быть. Чем больше парень задумывался над тем, как ведет себя, тем больше хотелось с разбегу проломить головой стену. В его жизни появилась проблема. Реальная проблема. Беззаботная жизнь катилась в тартар, когда Макс начинал хоть немного осознавать, что конкретно его так раздражает. По факту его раздражает даже не идеальный Шон в чертовом Феликсе, а сам Валентайн. До безумия хотелось послать блондина на три веселых буквы, куда тот с радостью помчится по трассе М467, ведущей в Феликс. Но Макс не мог. Даже с учетом того, что они могли не общаться, парня постоянно тянуло к флористу. Этот голубоглазый садовник так прочно обосновался в нормальной и беспроблемной жизни Коулмана, что теперь этот проблемный сорняк было никак не выдрать.       Две недели, которые Натаниэль проводил у «друга» в гостях, действовали на Максвелла не хуже круциатуса. И ладно бы Натан вернулся раньше (что означало бы, что в этот раз ему не понравилось), но тот вернулся лишь к середине декабря. Вернулся, но даже не позвонил. Максвеллу пришлось самому (Боже, как это бесило!) с ним встретиться.       Как и говорил блондин, перед рождеством работы в его магазине было много. Поэтому шатен нашел его там. Натаниэль сидел за столом и плел венки из омелы, которые распродавались как горячие пирожки.       — Ну и цену ты заломил на омелу, — вскинул брови Макс, решив хоть так начать разговор.       — Ручная работа, — улыбнулся Натан. — Эксклюзив.       — Да, хорошее влияние на тебя оказала Сара все-таки… — вздохнул Макс. Немного помолчав, парень присел на свободный стул за небольшим столиком. Девушка-продавец с интересом поглядывала на парней, пока собирала рождественские композиции цветов. — Так ты свободен?.. Поедешь?       — Да, я же обещал, — кивнул Натаниэль. — Сколько там с меня за аренду дома и прочее?       — Не знаю, там Кевин все считает, потом скажу, — улыбнулся парень. — Как съездил хоть в свой Феликс?..       — Прекрасно, — коротко ответил Валентайн. — Подай, пожалуйста, вон ту коробку.       Парень пододвинул коробку со всякими лентами и молча стал наблюдать за другом. К вечеру они вместе сделали омеловую сферу, которую нужно будет отвезти за город в виде рождественского аксессуара. «Ни одно рождество без этой зеленой херни», — вздохнул Макс, крутя в руках «магическое» украшение для дома.       — Шайна из кожи вон лезть будет, чтобы хотя бы чмокнуть тебя под этой омелой, — хохотнул Коулман. — Рождество без девушки… для нее, наверное, это много значит.       — Предлагаю хотя бы в рождество рассказать им, что я — гей.       — Ты что, нет, — испугался Максвелл, — потом как-нибудь…       — Никогда-то есть, — догадался Натаниэль.       — Ну, может, потом… Я не готов, — нахмурился кареглазый. — Вообще что за традиция такая? — решил сменить тему парень. — Почему все вечно бросаются целоваться под омелой?       — Ты что, даже про омелу историй не знаешь? — удивился Натан.       — Неа. Привык просто, что ее обязательно дома повесить надо… У родителей на двери висит уже.       — Помнишь, мы ходили на «Мстителей»? — спросил блондин.       — Ну? Там тоже омела была?..       — Нет, Локи помнишь? Одина там, Тора?..       — Помню, — нахмурился Макс. — А омела тут при чем?       — Короче, омела раньше была символом перемирия. То есть если даже бой был, и кто-то случайно под омелой оказался, то обязаны были на сутки сложить оружие. Однажды сыну Одина приснился сон…       — Тору или Локи?       — Не помню, но, кажется, другому. Неважно. В общем, приснилось ему, что он умрет скоро. Мать его сразу подсуетилась и у всех стихий попросила, чтобы те не причиняли ее сыну никакого вреда. Она просила всех животных и все растения, но забыла про омелу, которая росла высоко над головой. Тогда Локи смазал ядом омелы стрелу, которая убила сына Одина. Но так как Локи вечно доставлял всем проблемы, другие боги сжалились над скорбящими родителями и воскресили их сына в день летнего солнцестояния, как раз омела уже созревает. От радости женщина стала целовать всех, кого встречала под белыми ягодами омелы. С тех пор считается, что омела дарит жизнь и исцеляет от болезней, а поцелуй под омелой является залогом всепобеждающей любви.       — Как у тебя в голове хранится такая чушь? — улыбнулся Макс, крутя в руках сферу. — А ягодки ядовитые?       — Вроде нет, — пожал плечами блондин, — но здесь они искусственные, так что максимум в туалете дольше просидишь.       — Ясно… — кивнул шатен, слегка подергав белые пластмассовые ягодки на омеле.       Неделя перед рождеством была очень суетная. В торговых центрах было не протолкнуться, потому что весь город заполонили шопоголики в поисках лучших скидок. Улицы были празднично украшены, на Центральной площади уже стояла наряженная ель. На самых оживленных улочках всегда можно было встретить от трех до пяти Санта Клаусов, с которыми так любили фотографироваться дети. В кафе появилось рождественское меню, в котором обязательно фигурировали имбирные пряники и пряный кофе.       24 декабря вся компания дружно собралась в большом загородном доме. С самого утра девушки принялись наряжать дом тем, что привезли из дома. Живая ель, благо, была предоставлена. Сделанную Натаниэлем омелу повесили в главном зале к люстре, а купленные венки развесили в каждой комнате над кроватями.       Рождество обещало быть очень веселым. Ближе к полудню Натаниэль помогал девушкам на кухне, пока остальные парни продолжали готовить дом к празднику. Валентайну эта суматоха почему-то напомнила родной дом. Помнится, Сара всегда приходила праздновать рождество вместе с ними, потому что у нее дома такого праздника не существовало. Даже красный носок на камин вешать запрещалось. У Натаниэля дома всегда было сказочно: пышная ель, которую они наряжали игрушками вместе с его родителями, красивый камин, на котором висели вязаные носки разного размера. Никто, конечно, в Санту не верил, но утром в носках всегда было полно сладостей. Рождество — потрясающий праздник для детей. Нат так привык его праздновать, что первое время в Беркоте ему было несколько тоскливо.       Бабушка отмечала этот день лишь праздничным ужином с белой свечкой и хвойными ветками в вазе вместо большущей ели.       К ужину после приятных хлопот все разбежались по комнатам, чтобы переодеться. Натаниэль надел лиловые брюки, голубую рубашку и малахитовый пиджак. Выглядело это очень странно, но празднично. Девушки сошлись во мнении, что так Натаниэль похож на эльфа. Шайна постоянно крутилась рядом, хотя никакого дискомфорта не доставляла. Все было замечательно, напоминанием об этом празднике будут служить многочисленные фотографии. Сразу после ужина блондину позвонила Сара, поздравила его с рождеством, рассказав, что отмечает рождество со своими католическими друзьями.       После полуночи все принялись играть в игру «Я никогда не», суть которой заключалась в том, чтобы споить всех разом. Все шло нормально ровно до тех пор, пока подвыпивший Шейн не решил раскрыть «тайну» Олли:       — Я никогда не спал с мужчиной, — весело проговорил он. Все девушки, естественно, сделали по доброму глотку бренди. Максвелл настороженно перевел взгляд на Натаниэля, но быстро отвлекся на удивленные возгласы других, когда Олли тоже отхлебнул из своего стакана.       — Что? Ка-а-ак?! — визжала Моника, выпытывая у друга подробности. Натаниэль только улыбнулся, облизнув губы. Это был очень веселый вечер, в котором было непростительно много алкоголя. Отвлекшись на поздний звонок Шона, Натаниэль незаметно покинул шумную компанию. Пропажу блондина первая заметила Шайна.       — А где Натаниэль? — удивилась она. Больше всего, конечно, она вникала в то, что делал или не делал флорист. Макс осмотрелся по сторонам.       — Он, наверное, слегка перебрал, — предположил он, увидев бесхозный стакан. — Схожу за ним.       Найти «эльфа» в лиловых штанах удалось не сразу. Максвелл обрыскал весь первый этаж и холодную веранду, но нашел блондина в их комнате (поселили их вместе). Нат сидел на одной из кроватей и тихо разговаривал с кем-то по телефону. Поняв, кто на другом конце, Макс недовольно скривил губы.       — Натан, — протянул он, — мы все ждем только тебя!       — Продолжайте без меня, мне хватит, — махнул рукой блондин.       Сжав губы, Коулман захлопнул дверь с такой силой, что венок омелы чуть не отклеился от двустороннего скотча. Натан, прикрыв ладонью телефон, выжидательно посмотрел на друга.       — Я разговариваю, можешь выйти? — спокойно попросил голубоглазый. Макс усмехнулся себе под нос и показушно скрестил руки на груди.       — Хватит, потом поговоришь. Ты обещал не затворничать, — все с тем же недовольством высказался шатен. Натаниэль, извинившись перед Шоном, все-таки сбросил вызов и убрал телефон в свою сумку.       — Не хочу больше пить, — проговорил Натан. — Если тебе хочется, иди и пей, что ты за мной увязался?       — Потому что ты обещал, что будешь душой компании, Нат! Сколько можно? То ты в этом Феликсе, то ты болтаешь с Шоном по телефону. Я заебался уже за тобой бегать! Что, блин, в этом Шоне такого, что ты и дня не можешь без него прожить?! В жизни никого не просил о том, о чем тебя прошу. Это же элементарно, что раз ты с нами, то ты с нами!       — Эй-эй, — округлил взгляд блондин, встав с постели. — Тише. Что ты разорался?..       Макса, однако, это уже не волновало. Он просто знал, что стены у дома толстые, да и вся компания шумит внизу. Просто, наконец, захотелось выговориться.       — Да потому что ты достал! — с новым запалом начал Макс, взмахнув руками. Из стакана на ковер выплеснулся бренди.       — Блин, ну, что ты делаешь? — нахмурился Натаниэль. Выхватив из руки друга стакан, он убрал его на тумбочку и стал искать салфетки в своей сумке. Не хватало еще, чтобы здесь воняло спиртным.       — Что я делаю? А что ты делаешь? — спросил Макс, дернув Валентайна за руку. Блондин развернулся к парню, не успев даже выпрямиться. Натаниэль так и замер, от неожиданности схватившись за изголовье постели, чтобы не упасть. Коулман пылко прижался губами к губам блондина, буквально заставив Натаниэля присесть на корточки.       — Макс?.. — изумленно выдохнул Валентайн. — Кажется, ты конкретно перебрал.       — Что ты делаешь со мной?.. — мучительно спросил кареглазый, встав на колени перед парнем, и снова поцеловал его в губы. Самое ужасное во всем этом было то, что Макс был абсолютно трезв.