Сквозь треснутый объектив

Давно Эммануэль не был в школе. Лет двадцать? По правде говоря, это было хорошее время в его жизни. Ему нравилось учиться, он встретил там Бриджит. Хотя их брак остался в прошлом, более тесной связи с другим человеком он так и не построил. А еще давно он не доставал из шкафа этот свой костюм. Эммануэль казался в нем на десять фунтов больше, а из-за того, что его не удалось нормально выгладить, еще и неопрятным. Впрочем, вероятно, как-то так и должен был выглядеть претендент, потому что директора Трампа его внешний вид не смутил. — Я думал, рекомендательное письмо пришло еще вчера, — посетовал Эммануэль, качая головой. — Директор Олланд сказал, что никаких проблем не будет. — Нет, мы ничего не получали. Что довольно странно? Впрочем, нет. У нас постоянно что-то происходит с бумагами. Это моя секретарша, Хиллари, то и дело что-то мне приносит и приносит. И хоть бы раз это было что-то хорошее. Мужчина за большим дубовым столом сложил вместе руки, мелко тряся вторым подбородком, будто подтверждая свои слова. Он был раза в два больше Эммануэля, поэтому хорошо, что между ними все же стоял этот стол. Директора окружали грамоты в толстых рамках, а рабочее место было наполовину уставлено знаками отличия и побед школьников. И это несмотря на почти до конца заполненный трофейный шкаф в коридоре. Тщеславие? Интересная черта. На ней можно сыграть и довольно грубо. — Тогда что мне делать? — притворно тяжело вздохнул Эммануэль. — Я очень рассчитывал на место в вашей замечательной школе. — Да, наша школа… Давайте пока еще раз взглянем на бумаги, мистер Макрун. Ну хотя бы не Макарон. Такое себе из него пирожное. — У меня с ними все должно быть в порядке. Если Марин их правильно подготовила, перепечатав информацию об образовании и предыдущие места работы. В последний раз ему нужно было приткнуться в больницу. Директор Трамп заглянул в его папку с документами так, как будто впервые видел буквы. Эммануэлю даже показалось, он ненадолго заснул. — Вы работали в химической отрасли? — спросил тот наконец, опровергая предположения. — Это было давно… профильная химия, и я осваивал некоторые области, так сказать, на практике. Чертова Марин. Ну она хотя бы убрала… — И в морге? — Это был тяжелый период. — И потом вы… — Прошел курсы, и в конце концов, что наше счастье, если не дети? — Эммануэль доверительно приложил руку к груди. — Обожаю детей. Хочется нести им свет, знания, помогать найти путь и все вот это. — Даже я так не люблю детей, — рассмеялся директор. — Любопытно, что вы появились сейчас. У нас есть одна учительница, которая собирается пойти в декрет, но это будет только в ноябре. Боюсь, пока нет вакантных мест. Все классы распределены. Так что… — Но я же могу дождаться этого места, верно? Впервые директор Трамп посмотрел на него с подозрением. Эммануэль начал думать о том, где он прокололся, и не проще ли было притвориться каким-нибудь отцом, но для этого потребовалось бы достать ребенка. Единственным ребенком, с которым он недавно общался, была Кая. — Почему именно наша школа? — спросил Трамп. — То есть она лучшая, тут скрывать нечего и, к слову, всем этим успехам она обязана нынешнему руководству. При предыдущем директоре Мапллиф Элементари могли закрыть, вы слышали об этом? — Не может быть, — зацокал Эммануэль, изгибая брови. — Мапллиф повезло, что вы заняли пост директора. — Да, именно. Держу все в ежовых рукавицах. Между прочим, до меня у нас не было школьной газеты. Ну как, рисовали фломастерами на плакатах, но теперь у нас официальная редакция, детишки при деле. Учатся печатать. Это всегда пригодится в жизни. Так и почему наша школа? Он не забыл. Может, не такой невежественный, как показалось сперва. — Живу через дорогу. — В парке? — Через другую дорогу. Переезжаю. В процессе. Возможно, вы ожидали ответ, что я слышал о превосходной образовательной программе Мапллиф Элементари и… — Нет-нет, я ценю честность! — Директор выставил вперед руки. — Поэтому рассчитываю и на то, что вы оцените мою. — Да, я все понимаю. — Эммануэль кивал. — Но я же могу пока ознакомиться со школой? С учителями? — Думаю, вреда от этого не будет. Я выпишу вам пропуск на день. И буду ждать рекомендательного письма. Если оно окажется таким, как вы описывали, — он достал толстую дорогую ручку, которую держал не без гордости, было похоже, что это подарок. Эммануэль рассмотрел гравировку: "Сделаем чернила великими вновь". — Некоторые пертурбации в составе преподавателей пойдут на пользу. — Я наберу директору Олланду вечером, — кивнул Эммануэль. — Не может же оказаться, что он забыл его отправить, верно? — Будем ждать, будем ждать. Он поднялся вслед за директором Трампом. — Было приятно познакомиться, мистер Микрон. Да блядь. От крепкого рукопожатия директора у Эммануэля заболел локоть.

***

Джастин так удивился, увидев Эммануэля в Мапллифе на самом деле, что, засмотревшись, врезался плечом в открытую дверь кабинета Терезы. — Все нормально, все нормально, — успокоил он, увидев, как та взволнованно приподнялась над своим столом, где готовила материалы к уроку после большой перемены. Коридор пустовал — дети высыпали во двор, и Эммануэль обернулся на шум. Костюм на нем был достаточно странный, как будто с отцовского плеча. — Что ты здесь делаешь? — негромко спросил Джастин, останавливаясь рядом и оглядываясь. Никого. Почти все тоже были на обеде внизу. — Я не думал, что ты на самом деле сюда придешь. Ты же выдашь себя. — Или ты выдашь меня. — Эммануэль насмешливо изогнул бровь. — По легенде я тут новичок. Никого не знаю. Приоткрыв рот, Джастин моргал. Новичок? Что? — У тебя очень глупый вид, — сказал Эммануэль, разворачиваясь. Под его мышкой Джастин заметил папку с бумагами и неизменный блокнот. Неужели он расследовал здесь? Он думал, это кто-то из его коллег? Сама идея все еще казалась Джастину абсурдной. Да и кто это мог быть? Может, учитель музыки, мистер Драги? Он хоть и смахивал на мафиози иногда, но был совершенно безобиден. Или тренер Джонсон? Ему бы не хватило мозга и чтобы найти на фотоаппарате кнопку. Или Катлин? Для этого ей бы пришлось сменить пол. И перестать быть такой милой. — Может, мы поговорим наедине? — спросил Эммануэль, и только тогда Джастин осознал, что все это время стоял, перебирая в уме имена коллег. — Мы вроде не должны… м-м-м. Мой класс там. Джастин пошел вперед, надеясь, что Эммануэль хотя бы делает вид, будто они не знакомы. Но он слышал шаги так близко и готов был провалиться сквозь пол. А вдруг их раскрыли? Вдруг все вокруг уже знают, что он нанял частного детектива, потому что… делает эти вещи. Вновь минуя кабинет Терезы и получив от нее маленькую сдержанную улыбку, Джастин сглотнул. Они прекрасно общались, но как бы она относилась к нему, узнай, что он делает, когда гаснет свет? — Проходи. Джастин остановился, закрываясь за Эммануэлем. Они все равно не оказались в приватности — стеклянная вставка в верхней части двери была совсем прозрачной, и желтый оттенок слюды ничего не скрывал. Джастин обернулся и увидел, что Эммануэль уже занял место на первом ряду. Он смотрелся забавно за детской партой. Она была не так уж ему и мала, но это он вслух сказать не решился. — Итак. — Джастин обнял себя руками, подходя к учительскому столу. — Ты… ты что-то тут узнавал? Эммануэль молча смотрел на него, и Джастин подумал, может быть, что-то не так. Он потрогал свой нос и оглянулся на доску. На ней иногда возникала надпись «Джон - болван», но сейчас там ничего не было. — Я могу отвечать с места, мистер Трюдо? Джастин прикрыл глаза. Он шутил. Господи, он шутил. Как он мог шутить в подобной ситуации? Джастин все равно улыбнулся. — Пожалуйста, Эммануэль. — В общем. — Тот открыл свой блокнот на последней странице, быстро пролистав какие-то каракули. — Если исключить женщин, я насчитал у вас четверых мужчин-преподавателей… — У нас есть еще пятый, на замену, — добавил Джастин. — Ведет искусство. Но он редко появляется в школе. Полагаю, его можно вычеркнуть? — Пятерых мужчин-преподавателей, — откорректировал Эммануэль, — и директора. — Ты подозреваешь директора? — изумился он. Как! Ведь он… директор. И если бы директор Трамп узнал о нем такое, он бы тут же выставил его вон. Если подумать, любой из коллег должен был донести на него. Джастин не хотел мешать Эммануэлю, хотя прекрасно знал, насколько он ошибается. Конечно, никто среди его коллег и понятия не имел. Они все были в курсе, что он женат, у него есть дети. На него никогда не подумаешь. Эммануэль просто тратил время. — Учитель музыки не подходит по возрасту. Тренера я бы заподозрил в чем угодно, кроме интеллектуальной деятельности. Глаза Эммануэля бегали по своим записям, и Джастин заметил, как лучи солнца, падающие из окна, золотят его каштановые ресницы. Они всегда были такими светлыми или выгорели после лета?.. Он кашлянул. — Этот парень с суровым лицом… — Педро. — Ага, Педро Санчес. Ты ему не очень нравишься. — Почему? — удивился Джастин. — Мы с ним нормально общаемся. — Ему не нравится школьная газета. — При чем тут школьная газета? Он совсем перестал что-либо понимать и сел на край стола. — Которая висит у вас рядом с учительской. — Эммануэль постучал карандашом по нижней губе. — Замечательный мистер Трюдо проводит открытый урок. — Ах, это. — Предполагаю, он думает, что ты выскочка. — Ты мысли, что ли, читаешь? — И… как зовут этого, который в соседнем кабинете? Карло Кесада? Джастин вздохнул. Ну вот они дошли и до абсурда. — Карлос. Слушай, Эммануэль, он мой приятель. Мы с ним отлично ладим. Если уж это кто-то из школы… я… нет, я даже не могу представить, что это кто-то из школы. Тот отвернулся, кивая с нескрываемым скепсисом. — Да-да, у тебя все хорошие. Джастин приподнял брови, смотря на него. Пусть он и был легковерным, но… разве стоило жить в мире, где каждый второй может оказаться злодеем? Каково это — жить в мире Эммануэля? — А у тебя все плохие? — Подозрительные. Ладно, Карлоса пока опустим. Это же он помогает делать школьную газету? Может, ты ему действительно нравишься. С облегчением вздохнув, Джастин посмотрел в окно. — А что за учитель на замену? — спросил Эммануэль. — Он появляется тут редко. Пока постоянная преподавательница искусства занимается проектом в старшей школе. Я с ним почти не общаюсь, мне нечего сказать. Его зовут Анри. Это все. — Хм-м-м. — А, еще он ездит пару раз в год кататься на лыжах. Он показывал снимки. — Полезная информация. Эммануэль замолчал, и Джастин задумался, прикидывая, о чем он может сейчас размышлять. Учитель искусства… есть ли вероятность, что он использует фотоаппарат не только для съемок себя на горных вершинах, но и в гнусных целях? Наверное, об этом. Постучав карандашом по парте, Эммануэль так и не сказал, о чем думает, и закрыл блокнот. Видимо, теория была несостоятельна. — Если интересно, женщины все от тебя без ума. Маленькая, которая как раз ведет искусство, так много о тебе говорила. Думаю, она не прочь с тобой закрутить. Джастин хохотнул, прикрывая рот рукой. Санна? Серьезно? Забавно. Он иногда замечал, что у них с Софи много общего. Сейчас это не привлекало. — Ты смеешься надо мной. — Нет. Он повернулся, чтобы встретить взгляд Эммануэля. Напряжение спало. Он думал, будет хуже. А теперь все было нормально. Никто на его работе не мог бы такого сделать. Словно гора с плеч. — Видишь, я же говорил, что все с моими коллегами хорошо, — сказал Джастин. — Никто из них не стал бы делать такого, они все порядочные люди. Может быть, кроме директора. Но это были его личные антипатии. Он не хотел говорить о нем плохо. — Тебе же лучше. Меньше подозреваемых среди ближнего круга. — Он не моргал. — Но кто-то все равно это сделал. Джастин кивнул с пониманием. Эммануэль сунул блокнот в карман, вылезая из-за маленького столика. Его пиджак стал выглядеть еще помятее, чем был. Джастин хотел проводить до двери и чуть не наткнулся на него, потому что Эммануэль резко остановился, разворачиваясь. — Какую оценку вы мне поставите, мистер Трюдо? Он стоял так близко, что можно было ощутить запах его сигарет и одеколона. Пульс Джастина ускорился. — Подумаю. — Я надеялся на лучший результат, — усмехнулся Эммануэль, поднимая голову. — Мне идет больше быть студентом или преподавателем? Джастин очень хотел сделать пару шагов назад. Но так же сильно хотел остаться на этом месте. Просто стоять тут, в своем теплом светлом классе, где знал каждый уголок, где чувствовал себя в безопасности. Стоять и видеть Эммануэля рядом. Маленькие морщинки у его глаз, след от щетины, несколько седых волосков на висках. — В смысле? — В смысле я тут по легенде присматриваюсь к новой школе, поэтому если тебя о чем-то спросят, ты делился со мной опытом. — О. Так ты под прикрытием? Ого. Переодевания и роли, как в книжном детективе! Джастин был впечатлен. Хотя, пожалуй, Эммануэль выглядел почти так же, как в самый первый день, что он его увидел… нет, никаких переодеваний. — Да, думал приклеить усы, но они мешают целоваться. Джастин моргал, уставившись на него, пока тот не рассмеялся. — Я шучу. — Эммануэль улыбнулся. Между верхними резцами у него была заметная щербинка. Мило. — До вечера? — М-м-м, да. Хорошо. До вечера. Когда он ушел, Джастин вернулся к своему столу, обессиленно опускаясь на место и смотря на пустой класс. Он пропустил обед и всю перемену, дети вернутся с минуты на минуту. Но, черт побери, как он себя хорошо чувствовал. Он не должен был. Но он чувствовал.