Я тебя подожду

А ты Поздней осенью ищешь меня не там. По первому снегу идешь по пятам... Не иди, стой Постой Я сам тебя найду, когда Время придет... Ты ляжешь вместе со мной? Я лягу вместе с тобой... Время придет Мы окажемся рядом. Не торопись, все своим чередом Тебе так далеко до заката! А я здесь полежу Я тебя подожду Я тебя дождусь...

(Элли на маковом поле & лампабикт - где ты?)

      – …за щенков головой отвечаешь, и если хоть один будет недокормлен, тебе не поздоровится, - сурово пообещал Саурон, - а теперь оставь меня, мне нужно подготовиться к переговорам.       Король-чародей учтиво поклонился, развернулся и пошёл прочь. Тёмный лорд дождался, когда его слуга скроется за поворотом. Открывать дверь своих покоев в чьём-то присутствии он давно зарёкся. Хэлкар и так, кажется, о чём-то догадывается, но ему хотя бы хватает ума не озвучивать свои предположения.       Глубоко вздохнув, Саурон отворил дверь. Вошёл и аккуратно закрыл её за собой. И только потом окинул светлые покои осторожным взглядом.       О, нет.       На подоконнике сидел Келебримбор и читал книгу о травах Харада.       – Что ты тут делаешь, Тьелпе? - севшим голосом спросил Саурон.       – Сижу на окне, если ты не заметил, - ехидно ответил мастер.       – Я вижу. Что ты делаешь на моём окне?       Келебримбор отложил книгу и легко спрыгнул с подоконника. Подошёл ближе. Спросил, наклонив голову набок:       – Ты не рад меня видеть, Аннатар?       – Момент неподходящий, - повёл плечами майя.       Владыка Эрегиона рассмеялся:       – Просто признай, что скучаешь. Иначе не таскал бы мой труп как флаг по всему Средиземью. Ты додумался меня похоронить, только когда твои слуги на тебя стали странно поглядывать…       Пытаясь не обращать внимания на болтливое… нечто, Саурон подошёл к огромному шкафу. Что выбрать? Голубую мантию с золотой вышивкой и позолоченным поясом, или такую же, но с серебром?       – Выбирай серебряную, - тихо посоветовал Келебримбор.       – Разберусь без тебя, - огрызнулся Саурон, - уходи.       – Я в твоей голове, - развёл руками мастер, - когда ты действительно захочешь, я исчезну. Я ведь мёртв, помнишь? Меня тут нет.       Тёмный лорд помнил… кажется. И тот факт, что он видит убитого друга и разговаривает с ним, пугал до балрогов в глазах. И всё же в одиночестве было неуютно. Особенно сейчас. Конечно, ничего страшного не случится и не может случиться, но мысль о переговорах отдавала странной тревогой где-то глубоко в горле.       В зеркале, прикреплённом к дверце шкафа, Саурон увидел, как фигура Келебримбора медленно тает. Тёмный майа обернулся и попросил:       – Останься. Прости, я… довольно дёрганный сегодня.       – Я заметил, Аннатар. Всё хорошо, - широко улыбнулся мастер.       – Ты говоришь, серебряная…?       Тьелпе кивнул, и, внезапно оказавшись совсем близко, провёл рукой по шёлковой ткани.       – Золото — цвет власти и силы. Такая демонстрация могущества будет раздражать Ар-Фаразона. А серебро — мягко, спокойно, благородно. Покажет твою готовность к компромиссам.       – Ты прав, - кивнул Саурон, - может, вообще не голубую взять, а зелёную…       – Бери голубую, голубой — успокаивает. Одно из Трёх как раз с восхитительным голубым камнем. Жаль, ты никогда его не увидишь, - в глазах Келебримбора сверкнули весёлые искорки.       – Если бы ты раньше был таким разговорчивым — глядишь, остался бы жить, - сухо пробормотал Саурон. От этих невинных поддразниваний ему становилось жутковато.       Он вытащил голубую мантию, расшитую серебряными драконами. Потребовал:       – Отвернись, Тьелпе.       Келебримбор закатил глаза:       – Кого ты стесняешься? Порождения своего разума? Я — часть тебя!       Это не делало ситуацию менее неловкой.       Саурон торопливо стянул простую чёрную тунику и надел мантию поверх невесомой кольчуги. Теперь нужно было вплести серебристые цепочки и прозрачные камни в волосы. Он потянулся к шкатулке.       – Подожди, - нахмурился Келебримбор. - Ты не будешь менять облик?       – Зачем? - недоуменно спросил Саурон. - Мне нравится облик Аннатара. С тобой, помнится, он на ура сработал…       Тьелпе с минуту смотрел на него, как на безнадёжно тупого подмастерья. И наконец сказал мягко:       – Это облик для соблазнения…       – Да, и?       – Аннатар, скажи, ты не думал… как бы объяснить помягче… Понимаешь, когда эльфийский государь видит утончённое, нежное существо и влюбляется в него, то он делит с таким существом труд и отдых, боится дышать на него, клянётся беречь и защищать его до последней капли крови. А когда человек видит нежное и утончённое существо, он просто берёт его.       – Как ты суров к смертным, - рассмеялся Саурон.       – Я прекрасно отношусь к смертным, но меня смущает именно этот человек. Ар-Фаразон. Он силой взял в жёны принцессу Мириэль, чтобы заполучить престол. Как ты думаешь, насколько добровольной была консумация брака? Аннатар, мы не знаем, что взбредёт этому смертному в голову. И идти к нему в самой прекрасной форме — очень опасная идея.       Саурон на мгновение прекратил вплетать бусины в золотые локоны и посмотрел на Келебримбора. Сказал серьёзно:       – Я тронут твоей заботой, правда. Но я майа. Я сразил Финрода Фелагунда, я победил тебя на ступенях твоей собственной кузницы. Со мной Единое — величайшее творение в истории Арды… Этот смертный и пальцем меня не тронет без моего желания.       – Ты слишком самонадеян, - покачал головой Келебримбор.       – Кто бы говорил.       Саурон улыбнулся своему отражению в зеркале самой мягкой, самой ласковой улыбкой, которая могла заставить плавиться горы. Золотые кудри лежали на плечах аккуратными волнами, и вплетённые в них камни и серебряные нити сияли, будто осенние росы. Лёгкая голубая мантия подчёркивала изящный силуэт.       – Тебе нравится? - спросил Саурон.       – Ради такой красоты стоит ещё раз умереть, - усмехнулся Келебримбор, но усмешка вышла невесёлой.       Остался последний штрих. Единое. Саурон натянул его на палец и взрогнул от резкого прилива сил. Могущество билось на его руке. Теперь никакой Ар-Фаразон не страшен. Властелин Мордора был готов к переговорам с Нуменором.