All For U.A.. (Все для U.A)

Все для США. Шотландский солнечный свет Глава 73: В которой несколько человек плачут счастливыми слезами Краткие сведения: Инко узнает о помолвке! Примечания: (Примечания приведены в конце главы.) Текст главы — …Идзуку, сейчас час ночи. Почему ты ещё не спишь? Изуку сонно поднимает взгляд от своей кружки. Затем он снова смотрит на неё и морщится, осознав, что совсем забыл о ней и просто вылил горячую воду на столешницу. — Прости, пап, — зевает он, ставя чайник на стол. — Кошмар приснился. “Ты хочешь поговорить об этом?” — Это было из-за безумной кричащей причуды, — пожимает плечами Изуку, слишком уставший, чтобы ходить вокруг да около. — Как и любой другой кошмар. “Ах”. — Как ты можешь спать? — спрашивает он в некотором отчаянии. — Это было ужасно. «У меня достаточно хороших причуд, чтобы заглушить плохие, — объясняет папа. — Некоторые из них исходят от людей, которых я… которых я почти считаю друзьями. Они более чем готовы помочь заглушить случайную… проблемную причуду». “ ... О, ” хмурится Изуку. Он с трудом понимает, как это вообще работает. Затем он задаётся вопросом, согласятся ли его друзья одолжить ему свои причуды, а потом вспоминает, как отвратительно было чувствовать внутри себя что-то настолько... сломанное, и решает, что на самом деле не хочет подвергать своих друзей такому испытанию, даже в форме причуды. В конце концов, как он теперь знает, причуды способны не только чувствовать боль, но и сходить с ума — А теперь давай, возвращайся в постель, — папа мягко выводит его из кухни. — И если ты всё ещё боишься, помни, что у тебя самая мощная причуда из всех существующих. “... Папа, все за одного - вот из-за чего я попал в эту переделку”. — Я говорил не о «Всех за одного», я имел в виду «Притяжение»! — папа усмехается и взъерошивает ему волосы. — Твоя мать смогла поставить на место самого «Всех за одного»! Неужели ты думаешь, что у какого-то полубезумного Причуды был бы шанс против неё, если бы он стал угрожать её ребёнку? “Да-ад!” Изуку стонет и стряхивает его руку. И всё же он вздрагивает, когда закрывает дверь своей спальни. Он оглядывается и, просто для собственного спокойствия, на всякий случай заглядывает под кровать, прежде чем забраться в постель и укрыться одеялом. Он смотрит в потолок. Решает, что ему неудобно, и переворачивается на бок. Решает, что не хочет лежать спиной к комнате, и переворачивается на другой бок… — Это не работает, — решает он и встаёт с кровати. Он берёт фотографию мамы, ставит её на прикроватную тумбочку и забирается обратно в постель. Он слегка поправляет фотографию и, когда всё устраивает, ложится и закрывает глаза. - Спокойной ночи, мам, - бормочет он. Да, это глупо и довольно по-детски, и он никогда не расскажет об этом ни одному из своих друзей. Но, тем не менее,… Мама делает все лучше. Здесь темно. Изуку оглядывает тёмную пустоту, в которой он парит. Он чувствует себя странно, не понимая, где верх, а где низ, и его окружают… ...знакомое жужжание… Глаза Изуку расширяются. Коридор едва успевает материализоваться, как он срывается с места и бежит так быстро, как только может. Он видит, как в конце коридора появляется дверь, дверная ручка едва успевает затвердеть, когда он хватается за неё и распахивает дверь, врываясь внутрь. Он даже не замедляется, бросаясь к уже ожидающей его любимой фигуре. — Мам! — рыдает он, опрокидывая их обоих на свою детскую кровать. Он обнимает её, утыкается лицом ей в плечо и пытается притвориться, что совсем не плачет. — О, привет, Изуку! — смеётся мама. — Я тоже рада тебя видеть! Изуку не отвечает. Вместо этого он просто закрывает глаза и вдыхает успокаивающий запах печенья, пионов и кондиционера для белья, который теперь имеет для него такой смысл. Все будет хорошо, успокаивает он себя. Мама здесь. “...Изуку, ты плачешь?” “ Нет, ” лжет он. “ ... Правда? “ Конечно, нет, ” фыркает мама. “Хорошо”. “Превосходно”. Они притворяются, что ничего не произошло, всего несколько секунд, а потом разражаются смехом, и Изуку улыбается, потому что он просто… наслаждается этим. Потому что это ещё одна вещь, которую он упустил в детстве, не так ли? Не только важные события, такие как прорезывание первого зуба или выпускной, но и мелочи. Смех над чем-то совершенно нелепым. Пробуждение от кошмара и утешение мамы. Просто… быть вместе. Он испытывает укол сочувствия к Коте, потому что этот парень никогда не получит даже этого. — Итак, Изуку… — начинает мама, а затем делает паузу и спрашивает: — …ты собираешься провести всю ночь, изображая коалу? — Да, — подтверждает Изуку. — Мне нужно наверстать упущенные объятия. — Хорошо, — ворчит мама, перебирая его волосы. — Но не мог бы ты немного подвинуться? Так я не могу дотянуться до твоего лба… Изуку обдумывает это, а затем осторожно двигается, стараясь не выпускать её из объятий. Он тут же получает награду в виде маминого поцелуя в макушку, и улыбается. Он не знает, как долго они лежат так — может быть, несколько минут, а может быть, и несколько часов. Ему всё равно; он закрывает глаза, вдыхает мамин запах и слушает, как мама напевает ту же колыбельную, которую, как ему кажется, она пела, когда была жива. Это так приятно, так спокойно после стольких ночей, когда его мучили кошмары о замученных Придурках… — Итак, Изуку, — наконец говорит мама. — С тех пор, как я видела тебя в последний раз, случилось что-нибудь интересное? — Хм? — бормочет Изуку, с трудом открывая глаза и рассеянно размышляя о том, можно ли заснуть во сне. Он на мгновение сосредотачивается, а затем обдумывает, что сказать. Конечно, всё, что хоть как-то связано с Лигой Злодеев, даже не обсуждается. Он может не знать, почему они появляются, но он хочет, чтобы эти странные причудные сны были хорошими и приятными. Кроме того, мама мертва и заперта в странном причудном измерении, и он не видит смысла лишний раз волновать её, будь то его безопасность или вполне реальная возможность того, что отца обвинят в массовом убийстве. «…Хитоши собирается поступить на курсы героев в следующем году!» — наконец сообщает он матери. “ Хитоси - жертва вашего похищения, верно? “Мама!” — Прости, Изуку! — смеётся мама, гладя его по волосам. — Скажи ему, что я очень рада за него. И я уверена, что из него получится невероятный герой! — Да, — улыбается Изуку, думая о Хитоши — храбром, сильном, упрямом Хитоши, который никогда не позволял сомнениям других людей отвлекать его от конечной цели. Хитоши, который был вынужден найти свой собственный путь к Курсу героев, который в некотором смысле в итоге стал героем наоборот. — Да, он точно станет. Что ещё он может ей сказать? Столько всего произошло с тех пор, как он видел её в последний раз, и хорошего, и плохого. Рассказал ли он ей о Тенсее в прошлый раз? Стоит ли упоминать Эри?... А потом он вспоминает другое, возможно, более важное (по крайней мере, с точки зрения мамы) событие и вскакивает, ужаснувшись тому, что не подумал об этом раньше. “Курогири помолвлен!” — О! — восклицает мама с радостной улыбкой на лице. — О, как здорово! Как её зовут? Какая она? — Её зовут Сино Сосаки! — начинает Изуку, а затем запинается, внезапно растерявшись. Ему нравится Мандалай. Папе нравится Мандалай. Курогири очевидно нравится Мандалай, и из этого следует, что они все хотят, чтобы Мандалай нравилась и маме. Проблема в том, что, поскольку она привязана либо к причуде Изуку, либо к уголку его подсознания, либо к очень странному сочетанию того и другого, мама никогда не встретится с Мандалай, и поэтому Изуку приходится убеждать её, что ей определённо понравилась бы невеста Курогири. «…Они вместе уже, наверное, десять лет…» — Ну, по крайней мере, никто не может сказать, что они торопятся, — смеётся мама. Ладно, это хорошее начало. Изуку делает глубокий вдох и идёт вперёд. — Она — героиня-спасательница по имени Мандалай, а её команда называется «Дикие, дикие кошечки»! — немного оживляется Изуку. — Она всегда была очень добра ко мне — она разрешала мне бесплатно пользоваться их сувенирной продукцией, и… О, иногда она даже брала меня с собой на свидания! И она и её команда владеют этим лесом, поэтому она разрешала нам бесплатно разбивать там лагерь на праздники! — Она кажется такой милой! — улыбается мама. — И — Курогири. Она делает его счастливым? — Да, — соглашается Изуку, вспоминая все те разы, когда он видел их вместе. — Ты знаешь, как странно у него меняется взгляд, когда он улыбается? Он почти всё время такой, когда она рядом. Не думаю, что он это осознаёт. — …Хорошо, — кивает мама. — Этот бедный мальчик заслуживает отдыха после всего… — О, а племянник Мандалай недавно потерял родителей, и она взяла его к себе, и он очень привязался к Курогири! — добавляет Изуку, уверенный, что это точно понравится его маме. — Он даже помог ей сделать предложение! — Бедный мальчик! — в ужасе восклицает мама, и Изуку понимает, что, возможно, просчитался. — Слава богу, она вмешалась! И — я знаю, что у него было трудное начало, но Курогири такой добрый мальчик! И разумный. Я знаю, что это нелегко, но… Я так рада, что он готов помочь ему. Изуку решает, что маме, вероятно, не нужно знать, что Курогири сразу перешёл к фазе «быть рядом с ним» и сразу перешёл к фазе «родителя-убийцы». И, наверное, ему не стоит так спокойно к этому относиться, если не считать того, что его отец — бывший злодей, и поэтому суждения Изуку сильно искажены. “Как думаешь, ты мог бы передать сообщение для меня, Изуку?” — О, конечно, мама! — нетерпеливо кивает Изуку. — Курогири будет в восторге! — Это мило с твоей стороны, Изуку, — его мать качает головой. — Просто… скажи ему, как я за него рада. Мы не так давно знакомы, но… даже за это короткое время я поняла, что он хороший парень. Просто… у него было трудное начало. Но он заслуживает всей любви мира, и я просто надеюсь, что этот Сосаки его ценит. И я знаю, что это, вероятно, мало что значит, когда это говорит виртуальный незнакомец… — Мам, — мягко перебивает её Изуку. — Это очень важно для него, я обещаю. Он пригласил меня, папу и Макию на свадьбу, потому что… Мы его семья. Все четверо из нас. Мама какое-то время пристально смотрит на него. Затем она тут же разражается слезами. *** Сино — профессиональный герой с многолетним опытом, а также недавно взяла на себя ответственность за травмированного ребёнка. Поэтому её не впервые будят в столь неурочное время. Непривычно то, что её будит не травмированный ребёнок и не телефон экстренной связи, а Курогири, который отвечает на звонок и тут же исчезает из их постели. Она переворачивается и сонно смотрит в потолок, размышляя о том, готова ли она посвятить себя этой странной жизни, в которую каким-то образом попала. Затем она вздыхает и садится. Это могло быть пустяком. Или, может быть, Изуку снова похитили, Мидория бесчинствует в центре Роппонги, а Инжениуму нужна помощь Курогири в эвакуации всех пьяниц. Оба варианта возможны. — Курогири? — зевает она, включая свет на кухне. — Что случилось? — Ничего, — её жених откашливается. — Совсем ничего. Сино не удосуживается ответить на эту ложь. Вместо этого она складывает руки на груди и прислоняется к дверному проёму. Курогири подозрительно не смотрит в её сторону; вместо этого он продолжает сидеть за столом, уставившись в лежащий перед ним смартфон. К счастью (поскольку Сино как-то забыла надеть тапочки, и её ноги мёрзнут), Курогири долго не выдерживает. Он вздыхает, морщится и, по-прежнему не глядя на неё, объясняет: «…Изуку снова разговаривал с Инко». — Хорошо, — медленно кивает Шино. — ...Это мило. Она не знает, что ещё сказать, потому что даже до всей этой истории с причудой-призраком семья Мидории уже была довольно сложной. Она не может представить, что чувствует Курогири сейчас, после стольких лет траура и тоски по этой женщине, даже без дополнительных сложностей, связанных с их недавней помолвкой. Потому что, несмотря на то, что он не упоминает об этом, несмотря на то, что он был очень рад, что Мидории стали его семьёй… Шино не сомневается, что хотел бы, чтобы Инко тоже была здесь. Чтобы он мог взглянуть на неё, произнося клятвы, чтобы, может быть, только может быть... она гордилась тем, каким человеком он стал. Кажется таким несправедливым знать, что он никогда этого не получит. — Он сказал ей, что мы женимся, — Курогири наконец смотрит на неё, и сердце Сино замирает, когда она видит слёзы в его глазах. — Она сказала, что ты была очень милой. Это странно. Шино никогда особо не задумывалась о том, чтобы получить одобрение потенциальных родственников мужа, даже когда её отношения с Курогири стали серьёзными. В конце концов, она, кажется, нравилась и Изуку, и Мидории, но… Это ощущается по-другому. Потому что Инко была другой, в каком-то смысле. Инко всегда была недостижимым идеалом, почти мифической женщиной, которую обожал Курогири и которая в каком-то смысле навсегда изменила его жизнь. И хотя Шино иногда хотелось, чтобы у неё была возможность встретиться с ней… До этого момента она никогда не понимала, как много для неё значило бы услышать это… Инко одобряет ее. — ...И она была рада за меня, — Курогири вытирает глаза. — Конечно, она была, — улыбается Шино, смахивая собственные слёзы. Она (слегка всхлипывая) смеётся, пересекает комнату и садится на стул рядом со своим женихом. — И я готова поспорить на что угодно, что она плакала. Как там их называл Изуку? Слёзы счастья? — Да, — улыбается ей в ответ Курогири и берёт её за руку. — Слезы радости. Примечания: Одна из трагедий, связанных со смертью Инко, заключается в том, что она так и не узнала, насколько сильно повлияла на жизнь Курогири. Она считала, что просто пытается поступить правильно и дать ребёнку шанс. Что касается Курогири, она дала ему дом, семью и шанс. И да, эта глава каждый раз заставляет меня плакать. Спасибо за все комментарии и похвалу!