All For U.A.. (Все для U.A)

Все для ОАЭ ScottishSunshine Глава 40: ...Спасение проваливается... Краткие сведения: Спасение идет не так, как планировалось. Примечания: (Примечания см. в конце главы.) Текст главы — ...Это, наверное, самое странное спасение, о котором я когда-либо слышал, — замечает Хоукс, забирая свой напиток из торгового автомата. — Наверное, — пожимает плечами Мандалай и делает глоток воды. — Честно говоря, если долго тусоваться с Мидориями, привыкаешь к безумию. — И как же именно ты с ними познакомился? — с любопытством спрашивает Хокс. Только сейчас до меня начинает доходить, насколько… странной на самом деле является семья Тойи. Действительно, слова малыша Шото, сказанные много месяцев назад, наконец-то обретают смысл. — О, Курогири — мой парень, — улыбается героиня и кивает в сторону Странного Жуткого Туманного Парня, и Хокс почти... удивляется, потому что это очень нормальный ответ. Хм, может, они влюбились друг в друга, когда Мидория-младший случайно устроил апокалипсис. — Он… Ну, он либо дворецкий Мидории, либо его слуга, либо приёмный сын. Прошло больше десяти лет, а я до сих пор не знаю, кто он. Рэгдолл начинает напевать «А вот и невеста», а Мандалай краснеет и поворачивается к своей напарнице. Хокс тем временем оглядывается на своего парня. Тоя болтает с Курогири (серьёзно, кто его так назвал?!) и наблюдает за тремя мальчиками. Воспользовавшись тем, что он не в центре внимания, Хокс немного размышляет. Когда он впервые встретил Тою, он и представить себе не мог, сколько секретов скрывается за этой обезоруживающей улыбкой. Теперь, всего несколько месяцев спустя, до него начинает доходить, что, если он останется с Тоей, это безумие станет частью его жизни. Даже если он уйдёт на пенсию (хотя это маловероятно, учитывая, что Комиссия дышит ему в затылок), даже если он будет вынужден отказаться от геройства из-за травм… Его всегда будут втягивать в подобное странное дерьмо. В конце концов, Тоя никогда бы не бросил свою семью ни ради кого. И... Хоукс никогда бы не попросил его об этом, не на самом деле. Но Хоукс знает, чего от него хочет Комиссия, знает, чего ожидают от Номера 2... Но, наблюдая за тем, как Тоя обнимает малыша Шото, он понимает, что не бросит его. Тоя — сын опозоренного героя, приёмный племянник человека, чей отец был смертельным злодеем. Его семья, какой бы доброй она ни была, тревожно... привыкла к этому безумию. И всё же Хоукс влюблён как никогда. Тоя — беспокойный человек, у которого нет чувства самосохранения, но он также умён, сострадателен и трудолюбив. На самом деле ему нет дела до Хоукса, но... Он любит Кейго. И Хоукс не знает, любил ли кто-нибудь Кейго раньше. Потому что Хоукс — это фигура, марионетка, которой полностью управляет кучка мужчин и женщин в костюмах, считающих, что они лучше всех знают, как защитить общество. Хоукс спасает людей, Хоукс рискует своей жизнью и сохраняет невозмутимый вид, а в конце дня Кейго сворачивается калачиком в своей постели, весь в синяках и ссадинах. Это единственный способ, которым Хоукс всегда будет противостоять Комиссии, единственное, что может принадлежать Кейго. Пока Туя будет его принимать, он останется. «Я их поймал!» — внезапно кричит Четырёхглазый, и Хоукс чуть не роняет свою бутылку, когда по обе стороны от него появляются две массы чёрной слизи и превращаются в двух мальчиков-подростков. И — никто, кажется, не шокирован! Вместо этого Тоя спешит поддержать крупного мальчика, который пошатывается и оглядывается по сторонам, а Пушистик и малыш Шото цепляются за Изуку. А затем Четырёхглазый протягивает ему какую-то бутылку. Это такое странное спасение, что Хокс почти сомневается, действительно ли Тоя вырубил его, или он просто спит в больничном шкафу. ...Нет, у него недостаточно развито воображение, чтобы придумать такое дерьмо. «Нам нужно выдвигаться!» — Мандалай тут же берёт командование на себя. «Лига где-то неподалёку, и они будут недовольны! Рэгдолл, Курогири — если они нападут, помогите мне эвакуировать гражданских! Мальчики — не стесняйтесь использовать свои причуды! Ястребы, вы — наш глаз в небе. Тоя...» — Я только что сообщил о нападении злодея, — объявляет напарник Хокса, что-то печатая в телефоне. — Другие герои уже в пути. «...Разве это не ложная информация?» Откуда-то поблизости раздается ужасающий крик. — К тому времени, как они доберутся сюда, уже не будет, — замечает Хоукс, протягивая своему парню напиток. — Люблю тебя, детка! — Я тоже тебя люблю, птичка, — улыбается Тоя. А потом Хоукс расправляет крылья и улетает. Даже серьёзная ситуация не может затмить привычное ощущение полёта, когда ты поднимаешься над суетой улиц, смотришь вниз и видишь спешащих людей далеко внизу. Но это удовольствие быстро сменяется тревогой, когда он замечает приближающиеся крылатые тени, освещённые городскими огнями. «Инко!..» — кричит он, а потом что-то врезается в него, и ему приходится сосредоточиться на том, чтобы удержаться в воздухе. *** Вокруг шумно: люди кричат, бегают, что-то разбивается. Изуку отчаянно пытается устоять на ногах, но, по правде говоря, его удерживает в вертикальном положении только мёртвая хватка Тении, который тащит его за собой. Он устал, проголодался, у него кружится голова, а потом Тения резко останавливается и практически отбрасывает Изуку в сторону, прямо в объятия Хитоши. Ошеломлённый, с кружащейся головой, Изуку поднимает взгляд как раз в тот момент, когда ному издаёт громкий рёв и бросается вперёд. Однако далеко он не улетает, потому что в него летит струя голубого пламени, прожигая асфальт под его ногами и заставляя его нырнуть в сторону. И вот так просто весь шум, весь хаос — всё исчезло, словно кто-то окунул голову Изуку под воду. Всё, на чём он может сосредоточиться, — это синее пламя. Синий. Тоя. Он разворачивается, едва не потеряв равновесие, и — вот он, Тоя, одинокая человеческая фигура, освещённая собственным пламенем. Это самое ужасающее зрелище, которое только мог себе представить Изуку, потому что ному так много, а тело Тои — тело Тои никогда не сможет долго выдерживать стресс от использования его причуды. Издалека Изуку слышит, как Шото кричит брату, чтобы тот убегал, чтобы герои сами со всем справились, но... Это не Тоя. Им нужна поддержка. Им нужна медицинская помощь. Им это нужно сейчас. И вот Изуку стискивает зубы, преодолевает усталость, сосредотачивается на знакомой причуде... И он призывает кого-то, кто может помочь. *** — Да ладно, ну же! — кричит Тенсей, когда наручники свободно болтаются на его запястье. — Серьезно, Деку?! — Что случилось, Иида? — спрашивает Всемогущий, заглядывая в комнату. Он хмурится. — ...Куда делся Мидория? *** Первой мыслью Хисаши после телепортации было найти сына. Он не знает, где тот, и, честно говоря, ему всё равно; если его окружат злодеи, ему просто придётся начать стрелять. Но когда он находит Изуку, то видит, что тот без сознания, да, но его поддерживают Хитоши и Теня, оба бледные и дрожащие. «Слава небесам», — бормочет он, улыбаясь им, и в очередной раз вспоминает, как ему повезло с Изуку. Потому что его друзья не стали сидеть сложа руки и ждать. Они пришли, чтобы найти его и спасти. (Хисаши собирается позвонить своим адвокатам, как только все будут в безопасности.) Где-то поблизости раздается грохот, и Хисаши понимает, что злодеи, должно быть, уже догнали их. Он сдерживает ругательство; ему нужно убедиться, что мальчики благополучно выбрались, так что выслеживание и уничтожение Лиги, скорее всего, придётся отложить. «Убирайся отсюда и...» А затем он поворачивается и сталкивается с кошмарной сценой. Не ному и не злодеи заставляют его задуматься; он видел — чёрт, он сам был причиной подобных сцен в прошлом. Дело не в разбитых окнах, не в нескольких героях, пытающихся эвакуировать мирных жителей или замедлить злодеев (серьёзно, почему их не больше?). Вместо этого взгляд Хисаши прикован к одной знакомой фигуре, очерченной голубым пламенем; и пока он смотрит, Тоя наклоняется (его лёгкие уже начали отказывать? Ему не хватает воздуха?). Но затем он, кажется, снова заставляет себя выпрямиться, бросает пламя в ному, пытающегося пробраться мимо него к мальчикам (его прицел становится неточным — как долго он этим занимается?). «Убирайтесь отсюда, Изуку, СЕЙЧАС ЖЕ!» — кричит Хисаши мальчикам, сосредоточившись на существе, которое пронзительно визжит, глядя на его племянника. Он поднимает руку и стреляет в него из Воздушной пушки, отчего тот отлетает и врезается в витрину магазина. (Упс. Это оплатит страховка. Вероятно.) Хисаши оглядывается лишь раз, чтобы убедиться, что мальчики движутся, и мрачно улыбается, когда видит, что они исчезают в Вратах Перемещения, все, кроме Шото, который борется с Йоараши, пытаясь вернуться к брату. Это всего лишь несколько секунд, может быть, даже одна, но Хисаши будет сожалеть об этом вечно. Потому что, когда он оборачивается, то видит, как Тоя поднимает руку, явно намереваясь что-то взорвать в небе, но его пламя гаснет, он, кажется, борется с ним с минуту, а затем — затем рукав Тои загорается, и пламя появляется повсюду. Нет. Хисаси двигается прежде, чем успевает осознать, прежде, чем успевает понять, что бежит по улице, а его сердце и ноги стучат почти в унисон. Он чувствует жар даже на расстоянии, но всё равно заставляет себя двигаться вперёд, хотя в голове пусто. Он не знает, что делать, не может придумать план — всё, на чём он может сосредоточиться, всё, о чём он может думать, — это Тоя, Тоя, Тоя. Поток воды сбивает Тою с ног, но, кажется, гасит пламя; кто-то пытается схватить Хисаши, но он даже не смотрит, кто это, а просто отбрасывает его в сторону, как тряпичную куклу. В этот момент не важно, герой он или злодей; любой, кто пытается помешать ему встать на сторону Тойи, — враг. — Тоя! — кричит он, падая на землю и барахтаясь в течение доли секунды. Причуда Тои и раньше причиняла ему физический вред, но не до такой степени. Хисаши — он всегда мог его вылечить... ...И на этот раз он сделает это, обещает он себе, обещает Рей, призывая на помощь свою многочисленную причуду исцеления. Сосредоточься на этом, сосредоточься на причудах; не думай о том, что он даже не может рискнуть дать своему племяннику причуду регенерации, чтобы не перегружать его тело. «Тоя, посмотри на меня! Поговори со мной! Ну же!..» — ...папа?.. — слабый голос всхлипывает, и Хисаши хватается за это, сосредотачивается на этом, потому что есть надежда. — ...Зуку... «Идзуку ушёл в порядке!» — успокаивает Хисаши Тою, заставляя себя взять его за руку. Независимо от повреждений, большинство его причуд требуют хотя бы минимального контакта кожа к коже. «Просто продолжай говорить со мной, Тоя! Держись!...» "... Кей?..." «Как только он приземлится, он будет с тобой!» — обещает Хисаши. «Ну же, Тоя — посмотри на меня, просто... Продолжай смотреть на меня...» Примечания: Прошу прощения за позднюю главу — я сделала вторую прививку от COVID и... я не очень хорошо переношу уколы. Недавно я опубликовала пост «День первых родителей Коты». Спасибо за все комментарии и похвалу!