All For U.A.. (Все для U.A)

Все для ОАЭ ScottishSunshine Глава 22: Поздоровайся с летом! Краткие сведения: Изуку отправляется в тренировочный лагерь! Примечания: (Примечания см. в конце главы.) Текст главы “Итак, Гигантомахия, что я тебе говорил?” «Я защищаю Маленького Лорда!» — гигантские лучи. «И я должен слушаться Человека-Тумана! О, и я не должен никого убивать!» — ...Есть так много вариантов, при которых всё может пойти не так, — бормочет Тенсей. — У меня ужасное предчувствие. — Послушай, мы уже говорили об этом, — Хисаши поворачивается и бросает на бывшего героя равнодушный взгляд. Он уже обсуждал этот вопрос с Недзу. (Хотя «обсуждал» — не совсем подходящее слово; Хисаши подозревает, что в данный момент он в долгу перед директором, и эта перспектива не должна вызывать у него такой восторг. Где-то существует альтернативная вселенная, в которой Недзу — грозный злодей.) — Есть какой-то странный человек, который знает, что у Изуку не только есть Всемогущий, но и что он связан со мной прежним. Либо Гигантомахия отправится в лагерь, либо я пойду с вами… — О да! — радуется Гигантомахия. — Это будет весело! — …А, — Хисаши замолкает. Он оглядывается на своего телохранителя, который буквально сияет, и пытается придумать, как выпутаться из этой ситуации. Он сомневается, что Изуку будет приятно приехать в лагерь и обнаружить, что его ждёт отец; затем он смотрит на Тенсея и решает, что определённо не поедет, потому что идея оставить своего лучшего друга присматривать за домом на неделю лишь немногим привлекательнее похода в лагерь с Всемогущим. — Ну, видишь ли… — И как, по-твоему, мы объясним это Недзу? — спрашивает Тенсей, и Хисаши едва сдерживается, чтобы не выгнать его из дома. — И как, по-твоему, долго Изуку будет тебя наказывать? “Извините, я не...” — Маленький Лорд! Гигантомахия ликует, когда Изуку в этот самый момент сбегает по лестнице со своей сумкой, и Хисаши гадает, какое именно божество он разозлил на этой неделе. — Лорд идёт с нами! — Но папа не может прийти! — хмурится Изуку. — Я хотел сделать ему подарок-сюрприз… “Ты не можешь прийти, Господин!” - немедленно сообщает ему великан. — Спасибо, Изуку, — Хисаши усмехается, протягивает руку и взъерошивает волосы сына. — Ты мой герой. — Папа!.. — краснеет Изуку, отступая в сторону. Затем он смотрит мимо отца, делает глубокий вдох и спрашивает: — Тенсей… С тобой всё будет в порядке в течение недели, да? — О, конечно! — смеётся бывший герой. — Ни о чём не беспокойтесь! Я позабочусь о том, чтобы он совершал только те преступления, которые невозможно связать с ним! “Извините, я не какой-то...” — Я бы предпочёл, чтобы он вообще не совершал никаких преступлений, — бормочет Изуку. — Послушай, я не Всемогущий. И ты тоже, — Тенсей пожимает плечами. — Чтобы быть героем, нужно знать свои пределы, а ты знаешь, какой Хисаши! Лучшее, что я могу сделать, — это убедиться, что его не арестуют. Хисаши просто качает головой и решает, что не стоит тратить время на то, чтобы объяснять, что он не какой-то неопытный мелкий преступник; если бы он оставил достаточно улик для вынесения обвинительного приговора, то заслужил бы весь срок, к которому его приговорили. (Кроме того, он уже дважды сидел в тюрьме в предыдущих жизнях; это прекрасное место для налаживания связей и вербовки, не говоря уже о том, чтобы прятаться от героев, отчаянно ищущих Все За Одного. Двадцать лет — не такой уж страшный срок, если у тебя есть сила разрушить целую стену за 0,8 секунды.) — Курогири, — вместо этого обращается он к исказителю, когда тот появляется с чемоданом Деку. — Ты знаешь, что делать, если на тебя нападут? — Я открою врата в Южную Америку, а не сюда, — кивает Курогири. “Предатель”. “Со мной все будет в порядке, папа!” Изуку обнимает его. “Сомневаюсь, что кем бы ни был этот парень, он уже готов сделать свой ход. Ты просто… Постарайся держаться подальше от неприятностей, пожалуйста...” — Хорошо, — вздыхает Хисаши и обнимает сына в ответ. Он прекрасно понимает, что главная причина, по которой Тенсей будет жить с ним, заключается не в том, что в «Айда» делают капитальный ремонт, а в том, что и он, и Деку прекрасно знают, что Хисаши с радостью провёл бы неделю, выслеживая и потроша Тренеровочника. — Ты просто… Развлекайся, Деку. Обещаю, я постараюсь не попадать в неприятности. У Тенсея, кажется, есть моральные принципы. — Мне нравится, что ты должен пообещать, что постараешься не попадать в неприятности… Тенсей хихикает. — Не волнуйся, Деку. Всё будет хорошо; чёрт возьми, Хисаши не помешает немного расслабиться! “... Это будет долгая неделя ...” — Я буду регулярно писать тебе, — обещает Курогири, явно не заботясь о грядущих страданиях Хисаши. — И я уверен, что если что-то случится, Макиа сможет об этом позаботиться. Разве не так? — Да! — раздается громкий возглас. — Маленький Лорд и его друзья могут повеселиться от души! И вот так просто Изуку хватает свои сумки и исчезает через Врата Преобразования, а великан и Курогири проходят через другие Врата, оставляя Хисаши и Тенсея одних в доме. — Итак, я думаю, теперь важный вопрос, — ухмыляется Тенсей, — в каком месте нам заказать еду на вынос! Хисаши стонет. *** “Как ты думаешь, с Хитоси все в порядке?” — Не знаю, — вздыхает Изуку. Он бросает взгляд на Шото, а затем они оба смотрят туда, где Тенья, кажется, пытается привести их одноклассников в какую-то форму, но те явно не обращают на него внимания. В конце концов, они едут в летний лагерь, хотя Изуку задаётся вопросом, сколько из них знают, что поездка, вероятно, будет самой спокойной частью их путешествия. — Тенья, сядь, — Шота хватает их друга за пояс. — Да, Тенья, перестань кричать на людей. Сейчас летние каникулы! — Изуку хватает его за рубашку, и они оба тянут его на себя. — Прошу прощения! — последний из их троицы садится. Им удалось занять три места в задней части автобуса на случай, если им понадобится обсудить вопросы, связанные с «Все за одного». — Я просто хочу, чтобы наши одноклассники соблюдали меры безопасности!.. — Разве ты не должен подавать пример? — замечает Сёто. Он оглядывается, затем наклоняется ближе и тихо спрашивает: — Как ты думаешь, кто за этим стоит? — Может быть, это один из старых приспешников Все За Одного? — хмурится Тенья. — Как, по-твоему, он вообще догадался о вашей связи? — Я не знаю, — стонет Изуку. Он ломает голову над этим с самого инцидента, но ничего не может придумать. Его отец убеждён, что стёр память у всех своих последователей, которые могли хотя бы заподозрить связь между Мидориями и Всемогущим, и после его ухода на пенсию половина этих последователей оказалась в Тартаре. (Узнать об этом было по-настоящему страшно. Папа составил список своих самых преданных последователей, и Изуку, взглянув на него, чуть не умер от сердечного приступа. Около семидесяти пяти процентов из них были известными, сверхопасными злодеями. О других двадцати пяти он никогда не слышал. И это — да, это было ещё страшнее.) Конечно, он не может рассказать об этом своим друзьям. — Должен признаться, я удивлён, что на поиски Трена Гая уходит так много времени, — вздыхает Тенья. — Я бы подумал, что записи Хитоши — отличное место для начала, если вы считаете, что преступник как-то связан с ним… — Просто чтобы сыграть роль адвоката дьявола, но почему мы так уверены, что у этого парня не было квир-копии, и он просто воспользовался промывкой мозгов?.. — Сото хмурится. — Шото, мы все знакомы с промыванием мозгов, — Изуку бросает на друга равнодушный взгляд. — Назови хоть один случай, когда кто-то из нас смог заставить кого-то произнести хоть слово. — О да… — кивает Сёто. — Промывание мозгов по-настоящему действует только на тело. Голосовые связки не задействованы. «И невозможно заставить кого-то подумать над ответом на вопрос, а затем озвучить его, — добавляет Тенья. — Хотя это повышает вероятность того, что это может быть совпадением…» — Нет, вероятный триггер слишком похож на «промывание мозгов», — вздыхает Изуку. — И Хитоши сказал, что почувствовал то же самое, когда я использовал это на нём. — Значит, мы вернулись к тому, с чего начали, если только у вас нет где-то там случайного дядюшки, который меняет причуды людей ради забавы. — Насколько я знаю, никаких случайных дядей не было, — с трудом выдавил из себя улыбку Изуку. — К тому же записи Хитоши пропали, так что, вероятно, мы на верном пути. — Что ты имеешь в виду под «ушёл»?! — шипит Шото, и глаза Тении расширяются. — Как будто стёрся. Исчез. Растворился в воздухе, — Изуку вздрагивает от этого воспоминания. Детектив Цукуати позвонил им домой в четыре утра в состоянии паники, когда обнаружил это, хотя, возможно, отчасти потому, что хотел, чтобы кто-то другой столкнулся с гневом чрезмерно заботливого Айзавы. — Единственное доказательство того, что он вообще когда-либо был в системе, — это свидетельство о рождении. Сентиментальность Мика спасает положение. — О, замечательно, — стонет Шото. — Это всё, что нам нужно. Разве у твоего отца нет причуды, позволяющей путешествовать во времени, чтобы он мог вернуться и ударить Поезда?! «…Если электронные записи ни к чему не приведут, может быть, стоит спросить у людей, которые могут что-то вспомнить?» — предлагает Тенья. — «Может быть, социальный работник вспомнит семью Хитоши до того, как его взяли под опеку? Может быть, в шкафу пылятся какие-то записи… Может быть, Хитоши что-то помнит?!» «Шансы невелики, но попробовать всё равно стоит», — решает Изуку и достаёт телефон. «В худшем случае, может быть, у папы есть какая-нибудь… причуда, улучшающая память…» Малыш Лорд: Эй, как там 1-Б? Фиолетовый пушистик: СПАСИ МЕНЯ! Пурпурный Фуззи: Монома думает, что я шпион. Он продолжает смотреть на меня. Пурпурный Фуззи: Он остановился — Кендо бросил в него книгу. Фиолетовый Фаззинатор: Что случилось? Маленький Лорд: Нам было интересно узнать о парне из поезда. Маленький лорд: Есть идеи? Малютка Лорд: Не знаю, говорили ли вам, но электронные записи провалились. Пурпурный фузз: я знаю — Мик заставил меня взять с собой перцовый баллончик. Пурпурный фузз-генератор: я мало что помню из того времени, когда жил в приёмной семье. Пурпурный Мутатор: Подумать только, я даже не получил свою причуду. Младший лорд: Ты вообще что-нибудь помнишь? Фиолетовый Фаззинатор: Мне понравились качели. Пурпурный Пушистик: Кажется, у нас была кошка — что-то пушистое. Фиолетовый пушистик: Я помню клубничное молоко… Пурпурный фузз-генератор: извините, я знаю, что это не очень помогает. Малыш Лорд: Это было рискованно, но не волнуйся об этом! — В общем, — вздыхает Шото, закончив читать. — мы ищем семью где-то в Токио, которая примерно одиннадцать-тринадцать лет назад покупала клубничное молоко, жила неподалёку от места, где есть качели, и, возможно, держала кошку. “Или, возможно, собака определенной породы”, - указывает Тенья. — Или очень пушистый ковёр, — добавляет Шото. — Это действительно сужает круг поиска. Я голосую за то, чтобы мы начали искать причуду, позволяющую путешествовать во времени. “Шото...” “Ну, как насчет того, чтобы выследить функционирующую ТАРДИС?” *** — Ты готов к этому? — тихо спрашивает Пикси-Боб, когда автобус останавливается. — Да, — кивает Мандалай. Она смотрит туда, где Кота сердито смотрит на выходящих из автобуса студентов, и уже не в первый раз жалеет, что не оставила его дома. Затем она вспоминает, что случилось в прошлый раз, когда она совершила эту ошибку, и решает, что, вероятно, это был лучший вариант. — Будет здорово снова увидеться с мальчиками! — Что ж, мы должны встретить их с достоинством! — ухмыляется её товарищ по команде. — Готовы? — Готова, — смеётся Сино. Она делает глубокий вдох, расправляет плечи, делает шаг вперёд и… — Покажите эти сверкающие взгляды! “До жути милый и похожий на кота!” “Мы Дикие, Необузданные КОШЕЧКИ!” «На этот раз нам помогут эти герои — Кошачьи», — представляет их Ластик, пока большинство подростков смотрят на них, а Шино и Рюко изо всех сил стараются не упасть. «Это обратная сторона того, чтобы быть командой героев, — размышляет Мандалай. — Да, после ссоры или спора может быть трудно работать вместе или договориться о том, в каком направлении двигаться команде, но может быть кошмарно пытаться выглядеть профессионально, когда их фирменная поза рассчитана на четверых, а половина из них отсутствует». “Это команда героев из четырех человек, которые специализируются на горноспасательных операциях!” - Восклицает Изуку, когда его одноклассники переводят взгляд с них на него, и Сино вздыхает с облегчением. По крайней мере, ей не придется их знакомить; то, что агентство меньшего размера, может все усложнить... неловко. “Они широко известны как яркий пример успешной командной работы, особенно с учетом того, как их причуды так хорошо дополняют друг друга! Только в этом году, несмотря на семейные обязательства, их вызывали на четырнадцать отдельных происшествий, в среднем они спасали по двенадцать с половиной человек… — Что ж, он не изменился, — бормочет Пикси-Боб, когда они оба опускаются на землю, и Мандалай смеётся. — Это мы! — она делает шаг вперёд и с трудом сдерживает желание быстро обнять Изуку. Когда Мидория впервые позвонил ей, чтобы сообщить о ситуации и спросить, могут ли они провести летний лагерь в Лесу Чудовищ, она забеспокоилась. Конечно, она переживала за всех мальчиков, но… Изуку — самый близкий Курогири человек, сын женщины, которая первой показала ему безусловную любовь. Если, не дай бог, с ним что-нибудь случится, Курогири будет в отчаянии. И видеть эту знакомую улыбку с ясными глазами приятнее, чем она могла бы себе представить, особенно учитывая всё остальное, о чём ей приходится беспокоиться. По крайней мере, один маленький мальчик в ее жизни все еще улыбается. — Вся эта территория — наша, — сообщает она собравшимся подросткам, обводя рукой огромный лес. Это помогает отвлечься, тем более что она больше не смотрит на Изуку. — А ваше жильё находится у подножия вон той горы. — Так далеко?! — восклицает кто-то позади неё, и она усмехается. “А? Тогда почему мы остановились на полпути ...?” “О-о...” “Я предлагаю всем нам воспользоваться моментом, чтобы размяться!” Объявляет Тенья, и когда она оборачивается, парень уже разминает ноги. “В конце концов, растяжение мышц или разрыв связок - ужасный способ начать летний лагерь!” “Он тоже не изменился”, - бормочет Пикси-Боб. — Погоди, Иида, ты хочешь сказать, что нам придётся идти туда пешком?! «Милые, милые летние дети», — вздыхает про себя Мандалай. После нескольких недель в Ю.А. можно было бы подумать, что они знают, насколько напряжёнными могут быть даже самые простые школьные занятия. Она вздрагивает, вспомнив свой первый летний лагерь, и поспешно отвлекается. — Да! — она лучезарно улыбается собравшимся ученикам. Она и представить себе не могла, что быть на другом конце провода может быть так здорово; может, ей стоит подумать о получении лицензии преподавателя. — И те котята, которые не придут к 12:30, не получат обед! — Хорошо! Давай, покажем им ЖАЖДУЩУЮ СТРАСТЬ!... “Заткнись, Йоараши!” — Но он прав, — вздыхает Изуку. — Давайте, ребята, мы всё равно не выберемся отсюда, так что лучше начать. Шино сдерживает желание усмехнуться. Затем ей приходит в голову кое-что, и она быстро добавляет: «Кстати, просто предупреждаю, что вам нельзя использовать причуды телепортации, чтобы добраться туда быстрее». Она слышала достаточно страшных историй (и сама была свидетельницей нескольких) о способности Изуку находить лазейки. Она бы не стала призывать Курогири и «одалживать» Врата Перехода. — Ох… — стонет Изуку, подтверждая её подозрения. — Ладно. Давайте, ребята, сделаем это! Мы будем там раньше, чем вы успеете оглянуться. Кто со мной? ПЛЮС УЛЬТРА! — ...Мидория, эта скала, должно быть, высотой в сто футов! Милые, милые летние дети. — ...Да, ну, это не имеет значения, — вздыхает Изуку. — Я почти уверен, что Пикси-Боб вот-вот нас вышвырнет. — Верно, так и есть! — сияет Пикси-Боб и тут же превращает всю зону отдыха в оползень. Мандалай едва успевает отскочить и не может удержаться, чтобы не помахать Изуку, когда мальчик пролетает мимо неё. “Это частная территория, так что не стесняйтесь использовать свои причуды!” Мандалай кричит подросткам вслед, когда они исчезают среди деревьев. “У вас есть три часа, чтобы добраться до объекта пешком! Пройди через ЗВЕРИНЫЙ ЛЕС !!” — Королева драмы, — бормочет Рюко с улыбкой, и Шино смеётся. Она в последний раз смотрит на деревья и делает глубокий вдох; с Изуку и остальными всё будет в порядке. Это её территория; по крайней мере, здесь никто не будет ждать, чтобы напасть на них. По крайней мере, пока они здесь, им не придётся ни о чём беспокоиться. — Ладно! — она делает глубокий вдох и поворачивается к оставшимся четырём людям, всё ещё стоящим на остановке. За эти годы она научилась контролировать выражение своего лица; никому здесь не нужно знать, как сильно она на самом деле беспокоится об Изуку. — Пикси-Боб, ты за главного. Кота, пора идти. “Как скажешь”, - фыркает ее племянник, и Мандалай морщится. Сегодняшний вечер обещает быть тяжелым. *** — Эй, Курогири! — раздается знакомый голос. — ...Почему ты в халате? — Изуку, — со смешком приветствует подростка Курогири. Он в последний раз осматривает коробку бенто, а затем, удовлетворённо кивнув, закрывает её крышкой. А потом начинает заворачивать её в пластик. — Разве ты не должен быть в ванной? — Я вызвался принести кое-какую посуду, — объясняет Изуку, с грохотом ставя миски на стол. — Эй, что это? — Ужин для Коты, — вздыхает Курогири. Он подумывает о том, чтобы добавить ещё один слой защиты, но потом решает, что это, скорее всего, только усложнит дело. Его усилия будут напрасны, если мальчик не сможет добраться до еды. — Он постоянно убегает до ужина; самое меньшее, что я могу сделать, — это позаботиться о том, чтобы он не остался голодным. Я через минуту отнесу это в его тайник. “... А халат?” Курогири на секунду опускает взгляд на себя. Коричневый халат ему великоват, учитывая, что он одолжил его у Тигра. Но он сухой и тёплый — два прилагательных, которые не подходят к подавляющему большинству вещей Курогири, и он отказывается возвращаться домой, чтобы взять ещё что-нибудь из одежды. А ещё потому, что есть вероятность, что Мидория кого-то убил, и Курогири не хочет, чтобы его втягивали в расследование. — У него причуда, связанная с водой, — вместо этого стонет Курогири. Он больше десяти лет служил самому страшному злодею из всех, что когда-либо жили на свете (чей сын обладает поразительной склонностью притягивать неприятности), и всё же он не думает, что когда-либо чувствовал себя таким измотанным. — И я ему определённо не нравлюсь. Я почти уверен, что он перестал бросать мне в голову коробки с обедом только потому, что я перестал приносить их лично. Это была... Очень долгая неделя, размышляет он. Он узнал, что Кота любит прятаться на скалах, а ещё что мальчик отлично играет в бейсбол. “... Кота начинает говорить как сопляк”. «Он скорбящий ребёнок», — напоминает им обоим Курогири, потому что это трудно забыть, когда он вынужден совершать очень-очень долгую прогулку, чтобы успокоиться. «Он без предупреждения потерял обоих родителей, его оторвали от всего, что он знал, и как раз тогда, когда он начинает чувствовать себя в безопасности, он встречает парня своей тёти. Я не удивлюсь, если он решит, что я хочу украсть её у него». Может, ему стоит вышить это на футболке. Это поможет ему вспомнить об этом в следующий раз, когда он будет вынужден ходить босиком. “Тем не менее, это все еще беспокоит тебя”. — Просто… — стонет Курогири. — Я знаю, что мне нужно доказать, что я не пытаюсь отнять у него Шино. Что я знаю, что это или то, или другое, и я готов приложить усилия, чтобы узнать его получше. Просто… Это займёт время, а я уже немного устал от неожиданных ливней и от всех этих прозвищ, которыми он меня называет. Я имею в виду, откуда пятилетний ребёнок вообще знает слово «ублюдок»?! Честно говоря, «Туманный Ублюдок», пожалуй, самое безобидное имя, которое Кота мог придумать; Курогири испытывает некоторое облегчение от того, что мальчик ещё слишком мал, чтобы ходить в школу, потому что учителя, вероятно, стали бы звонить ему каждый день. О боже, понимает он, это был бы кошмар. Кота определённо не обрадовался бы, если бы пришёл за ним... Курогири издает затравленный стон. “В конце концов, он одумается!” Изуку спешит успокоить его, и Курогири хихикает, когда подросток обнимает его. По крайней мере, в его жизни есть один мальчик, который не желает ему смерти. “В конце концов, ты Курогири! Бог кухни! Святой Покровитель маффинов! Всемогущий покоритель духовки!” — Маффины лежат вон в той белой коробке, — усмехается разносчик. — Будь хорошим мальчиком и отнеси их своим друзьям. — Спасибо, Курогири! — смеётся Изуку. — Как, по-твоему, дела у папы? Курогири делает паузу, чтобы серьёзно обдумать вопрос. Тенсей должен присматривать за Мидорией. Хотя этот человек был довольно обеспокоен Тренером Гаем; есть вероятность, что бывшего героя усыпили. Или он попал в иллюзию. Или его парализовало, и его воспоминания об этом событии будут переписаны... “О, я уверен, что с ним все в порядке”. *** — Отлично! — радуется Тенсей, когда раздается звонок в дверь. — Пицца пришла! Я возьму её, Хисаси, а ты приготовь телевизор! Хисаши вздыхает, когда бывший герой выезжает из комнаты на инвалидной коляске. Но это… довольно приятно, признаёт он, включая телевизор и хватая свой бокс-сет «Звёздных войн». Будет… довольно весело, если честно, расслабиться и немного отдохнуть с кем-то, кроме Изуку, особенно когда его сын в безопасности под бдительным присмотром Курогири. И, несмотря на протесты Тенсея, это дом Хисаси, и он сам выбирает фильм. Его друг, очевидно... — …Хисаси… Тенсей откатывается назад, с озадаченным выражением на лице, и смотрит на конверт у себя на коленях. — …Почему я только что нашёл любовное письмо на твоём пороге? Примечания: Потому что мне нравится мысль о том, что Хисаши — фанат «Звёздных войн». Не буду гадать, кто его любимый персонаж. (И я точно верю, что он плачет в сцене, где умирает Энакин.) Спасибо за все комментарии и похвалу!