All the Young Dudes — Sirius's Perspective

One day, though it might as well be someday You and I will rise up all the way All because of what you are The prettiest star Staying back in your memory Are the movies in the past How you moved is all it takes To sing a song of when I loved The prettiest star Однажды, хотя, может, и не так скоро, Мы поднимемся к вершине, Всё потому, что ты Самая красивая звезда. Твоя память — кинолента из кадров прошлого. То, как ты двигалась, — это всё, что нужно, Чтобы спеть песню о тех временах, когда я любил Самую красивую звезду. Суббота, 8-е марта, 1975 год. Сириус был близок к смерти. Он правда, в самом деле был в смертельной опасности — если время не начнёт течь быстрее, он был уверен, что взорвётся прямо посреди общей комнаты. Некоторые люди просто созданы для того, чтобы хранить секреты, но Сириус Блэк к их числу не относился. День рождения Римуса был через два дня — в понедельник, а это означало, что если они хотели отпраздновать (по-настоящему отпраздновать), то это нужно было делать в выходные. К счастью, у мародёров уже был разработан план. К несчастью, этот план требовал полнейшей секретности, чтобы он стал максимально неожиданным сюрпризом для самого Римуса Люпина. Так что к тому времени, как наступила ночь, Сириус чуть ли не лез на стены — Джеймс шесть раз просил его успокоиться. Как только часы пробили девять, Сириус ринулся вверх по лестнице в их комнату. Лунатик ушёл пораньше, чтобы отдохнуть и послушать одну из пластинок Сириуса (он то и дело утаскивал проигрыватель и прятал его у своей кровати, но Сириус не был против). Он влетел в дверь, напугав бедолагу, и практически перепрыгнул через всю комнату. — Готов?! — спросил Сириус, сумасшедше ухмыляясь и перепрыгивая с ноги на ногу. — К чему? — Римус оторвал нос от книги, отметив страницу, прежде чем отложить её в сторону. — К своему сюрпризу на день рождения, конечно же, — протянул Сириус. — Давай, поднимайся, обувайся, пожалуйста, надень те свои чокнутые магловские ботинки, с разными шнурками. — Э-э… Куда мы идём? — Отрываться, — ответил Сириус, роясь в своём чемодане в поисках пары магловских джинсов и чёрной футболки. Римус уже был в джинсах, как обычно по выходным. — О, так ты имеешь в виду отрываться-отрываться? — спросил его друг, приподняв бровь, когда Сириус сбросил мантию, чтобы переодеться. — Да, возьми с собой мантию. Римус надел свои ботинки, как и было сказано. Сириус нетерпеливо притопывал ногой, наблюдая, как тот ловко зашнуровывает их покрытыми шрамами пальцами. К счастью, он больше не задавал вопросов — Сириус уже был на грани того, чтобы сорваться и выложить всё, и Джеймс точно ему этого бы не простил. Они спустились по лестнице, выглядя, Сириус был уверен, как вершина магловской моды в тщательно подобранных им образах. Джеймс и Питер встретили их в общей комнате, и все трое обменялись озорными улыбками. — Вы же знаете, что до моего дня рождения ещё два дня? — спросил Римус, усмехнувшись и приподняв бровь. — События сегодняшнего вечера связаны с временными ограничениями, — ответил Сириус, приняв серьёзный вид. Ему стоило большого труда поддерживать эту ауру таинственности — он был так взволнован. — И не переживай, — ухмыльнулся Джеймс, открывая дверь за портретом, чтобы вывести всех из общей комнаты. — Мы не забудем спеть «с днём рождения тебя» на завтраке в понедельник. — И на обеде, — добавил Питер. — И на ужине, — закончил Сириус, всё ещё подпрыгивая от нетерпения, пока они спускались по лестнице Гриффиндорской башни. — Прошу, джентльмены, — сказал Джеймс, доставая мантию-невидимку и накидывая её на всех четверых, как сеть. Им пришлось прижаться очень близко друг к другу, а Римусу пришлось сильно пригнуться, но они всё равно едва поместились. Если Римус продолжит расти такими темпами, как сейчас, то в следующий раз у них это вряд ли получится. К счастью, далеко идти не пришлось — они прошаркали к статуе горбатой ведьмы и, спрятавшись за ней, один за другим вошли в туннель, ведущий к «Медовому герцогству». — Ну что, пятнадцать! — Сириус хлопнул Римуса по плечу, как только они выбрались из-под мантии. — В предвкушении? Римус пожал плечами: — Как-то не задумывался об этом. Ты скажи, ты же самый старший. — Ну, я явно гораздо более мудрый и зрелый, чем все вы… Джеймс фыркнул, шагая впереди с зажжённой палочкой. Сириус снисходительно проигнорировал это, продолжив: — Но я бы предпочёл быть семнадцатилетним. Тогда мы хотя бы сможем трансгрессировать. — Ох, не начинай, — простонал Питер, идущий в нескольких шагах позади них. — Он на самом деле хотел попробовать научиться трансгрессировать, Римус, специально для твоего дня рождения, чтобы нам было легче попасть в Хогсмид. — Нельзя трансгрессировать в пределах Хогвартса, — заметил Римус. — Десять очков Лунатику! — улыбнулся Сириус. — Но мы могли бы трансгрессировать со склада. И тогда нам бы не пришлось пробираться мимо владельца. — Но ведь это реально очень трудная штука, да? — со скептицизмом спросил Римус. Сириус закатил глаза, уверенный в себе, как никогда, и ответил: — Да, но мы-то смогли бы научиться. — Сейчас это было бы слишком, учитывая, сколько всего мы должны сделать в этом семестре, — пробурчал Питер. Сириус повернулся, чтобы просверлить его взглядом, — Питер постоянно болтал лишнее! Честно, в нём не было ни капли хитрости — удивительно, что он вообще умудрялся хранить хоть какие-то секреты. К счастью, Римус, похоже, ничего не понял. — Ты имеешь в виду экзамены? — спросил он, оглянувшись на Питера. Тот с облегчением кивнул. — Да, конечно, — фыркнул он. — Экзамены. Я точно завалю историю магии в этом году. Точно. Я ни за что не сдам СОВ по ней. Это быстро перевело их разговор к СОВам, что стало отличной возможностью пожаловаться на учёбу и на то, в каких предметах они были хуже всего, хотя Сириус подозревал, что Питер был единственным среди них, кому в самом деле нужно было беспокоиться об оценках. В конце концов, они добрались до подвала «Медового герцогства», но там их ждал ужасный поворот событий. — Чёрт, — сказал Джеймс, дёргая запертую дверь. — Обычно в это время он ещё считает кассу или типа того. Наверное, лёг спать пораньше. — Или пошёл отрываться, — предположил Римус. — Суббота же. — Что делать будем? — обеспокоенно спросил Питер. — Алохомора? Ой, но мы же не можем колдовать… — Дайте подумать, — сказал Римус. Он уверенно шагнул вперёд и полез в задний карман, чтобы вытащить заколку для волос. Остальные мародёры наблюдали, как он осмотрел замок, а затем улыбнулся. — Легкотня. Сириус зачарованно смотрел, как Римус согнул заколку и осторожно вставил её в замочную скважину, тихо проворачивая и наклоняясь ближе к двери. Все ждали, затаив дыхание, и вдруг услышали отчётливый щелчок. Римус ухмыльнулся, отступил назад и эффектным жестом распахнул дверь: — Та-дам! Сириус ошарашенно моргнул. Когда Лунатик успел такому научиться? Это просто несправедливо, что кто-то может быть таким чертовски крутым, даже не напрягаясь! — Красавчик! — воскликнул Джеймс. — Давайте, пошли. Зайдя внутрь магазина, они могли больше не беспокоиться — замок открывался изнутри. И вот, наконец, они оказались на главной улице Хогсмида в холодном ночном воздухе. У Сириуса кружилась голова от избытка адреналина и восторга, переполняющих его после успешного побега. Он едва удерживался от того, чтобы начать прыгать, пока они шли по мощёной улице мимо «Трёх мётел», закрытых магазинчиков и почтового офиса. Сириус резко остановился перед другим пабом: «Кабанья голова». Заведение выглядело неприятным и заброшенным на фоне «Трёх мётел», и студенты Хогвартса обычно обходили его стороной. Однако сегодня на тротуаре стояла меловая доска, на которой была написана причина их ночной прогулки: «Живая музыка сегодня вечером! Открытый микрофон, трибьют-альбомы магловской музыки!» — Боже мой! — глаза Римуса расширились, когда он прочитал надпись. Выражение абсолютного восторга появилось на его лице, а широкая улыбка осветила его. — Что думаешь?! — спросил Сириус. — Сириус обещал нам, что тебе понравится, — с волнением сказал Джеймс. Римус не ответил, продолжая смотреть на меловую доску, но затем перевёл взгляд на Сириуса. — Это идеально, — ответил он с таким восторгом, что Сириуса накрыл прилив гордости: конечно же, Лунатику понравилось — он знал, что так и будет! Внутри было хорошо — не слишком людно и не слишком тихо, а мародёры как раз успели к первому выступлению. Там было не так уютно, как в «Трёх мётлах», с соломой на полу и скрипучими деревянными стульями, но зато им не нужно было переживать о том, что их поймает кто-нибудь из знакомых. — Закажу первый раунд, — быстро предложил Сириус, озорно улыбаясь и направляясь к бару. — Сириус… — Джеймс нахмурился. — Сливочное пиво, да? — М-м-м… Он поспешил уйти, оставив своих друзей искать свободный столик. За стойкой обслуживал грубоватого вида мужчина с жёсткой бородой и в грязной рубашке, засученной до локтей. Когда Сириус подошёл, тот взглянул на него с подозрением. Сириус выпрямился, стараясь казаться выше, и выпятил грудь. — Четыре сливочных пива, — сказал он, слегка понизив голос. — И… — он заколебался, пытаясь разобраться в рядах бутылок за стойкой. Почему здесь не было меню?? В «Трёх мётлах» было меню! Бармен приподнял бровь. — Восемь огневиски, пожалуйста. И четыре медовухи. Мужчина, нахмурившись, изучал его с минуту, но как только Сириус бросил на стойку пригоршню тяжёлых монет, он только вздохнул и начал наполнять стаканы. Сириусу пришлось идти очень медленно, удерживая тяжёлый поднос в руках, когда он возвращался к столику, за который уселись его друзья. Как раз в тот момент группа на сцене объявила себя как «Блюз Банши». — Сириус! — ахнул Джеймс, увидев переполненный поднос. — Что?! — подмигнул ему Сириус. — Я принёс тебе сливочное пиво! — Я имел в виду только сливочное пиво, для всех. Как тебе вообще это продали? Это что, огневиски? — И медовуха, — Сириус сел напротив Римуса. — Не пей, если не хочешь. Итак, — он решительно поднял один из стаканов с огневиски, — за нашего любимого Лунатика — создателя Карты Мародёров, архитектора наших величайших шалостей, избавителя нас от долгов по домашке! — За Лунатика! — поддержали его Джеймс и Питер. Римус смущённо опустил голову, а затем посмотрел на сцену. Он улыбался. Единственную живую музыку, которую Сириус когда-либо слышал, исполняли душные оркестры волшебников, на концерты которых таскали его родители. Они называли это «приобщением к высокой культуре», но Сириус считал это просто занудством. Здесь всё было совершенно по-другому. Музыканты вышли на сцену в самых разнообразных магловских нарядах — на солисте была белая ковбойская шляпа и боа из розовых перьев, которые Сириус счёл потрясающе крутыми. Он держал электрогитару, повисшую на бедре, обхватив гриф длинными тонкими пальцами. Сириус наблюдал, как мужчина расхаживал взад и вперёд по маленькой сцене, пока группа исполняла несколько песен The Beatles, а затем перешла к The Rolling Stones. Лицо Сириуса горело — вероятно, из-за огневиски. Это была ужасная гадость, она почему-то жгла и жалила одновременно, заставляя Сириуса чувствовать себя так, словно он пьёт… ну, буквально огонь. Но Римус опрокинул свой первый стакан, даже не моргнув и проглотив содержимое легко, как воду. Сириус изумлённо уставился на него, а тот вытер рот тыльной стороной ладони и ухмыльнулся. Сириус не мог позволить себе выглядеть слабаком перед Люпином, поэтому решил не отставать от друга и выпил следующий стакан, подавляя желание скривиться и надеясь, что выглядит так же впечатляюще, с грохотом опуская свой стакан. После первых двух огневиски он почувствовал себя расслабленным и счастливым, словно алкоголь притупил все неприятные ощущения и сделал всё хорошее более отчётливым. Музыка зазвучала ярче, смех его друзей стал громче, и даже огневиски больше не казался таким отвратительным, так что продолжать пить стало намного легче. К тому времени, как «Блюз Банши» начали собирать свои инструменты, Сириус был уверен, что все мародёры чувствовали то же самое. Он тайком подливал огневиски в сливочное пиво Джеймса, отчего тот тоже порозовел и улыбался; Питер осушил две кружки медовухи, всё время спрашивая, пьян ли он, покачиваясь на стуле; и даже Римус стал выглядеть более расслабленным, чем обычно, — он сидел, перекинув руку через спинку стула, с чуть затуманенным взглядом. — Это ты, Люпин? — спросил молодой волшебник, который подошёл к ним от бара, когда девушка с пышными светлыми волосами заняла место на сцене. — Э-э… привет, — сказал Римус, прищурившись, глядя на парня. — Арнольд Дойли! Я учился в Хогвартсе в прошлом году, помнишь? — Арнольд ухмыльнулся, выжидающе глядя на Римуса. — Только благодаря твоим сигаретам я пережил ЖАБА! — О! Точно, да, привет, Арнольд, прости, — быстро сказал Римус, одарив волшебника тёплой улыбкой. — Что ты здесь делаешь? — Моя девушка играет, — он кивнул в сторону сцены, где светловолосая волшебница настраивала акустическую гитару. — А что насчёт тебя? Я думал, ты ещё учишься. — У меня день рождения, — ответил Римус слегка заплетающимся языком. — Мы сбежали. Арнольд рассмеялся: — Понял. Что ж, я тебя не сдам. Я могу купить тебе выпить? В качестве благодарности за сигареты? — А ты наш человек, Арнольд! — весело воскликнул Сириус, слова сливались в одну кучу у него на языке. Ха. Как это Люпину удавалось оставаться таким собранным? Он не отставал ни на один стакан. Сириус решил, что это, наверное, из-за того, что он был выше. Римус был очень, очень высоким, особенно сейчас, в «Кабаньей голове», и это было не совсем честно с его стороны. Арнольд ушёл — вернулся к бару. Его девушка начала играть какой-то лёгкий фолк, напевая высоким, щебечущим голосом. Сириусу больше нравилась та, другая группа — куда подевался мужчина в боа из перьев? Он как раз повернулся, чтобы осмотреть бар, когда заметил возвращающегося Арнольда. Он поставил на стол целую бутылку огневиски — блестяще. — С днём рождения! Стал совершеннолетним, да? — Вообще-то… — подал голос Питер, хихикая. К счастью, Сириус был рядом, чтобы пнуть его под столом по голени, заставив замолчать. — Ага, — солгал Римус, и глазом не моргнув. — Спасибо! Они неплохо продвинулись с бутылкой огневиски, и где-то на половине Римус вытащил сигареты, пробормотав, что хочет покурить. Сириус с готовностью поддержал его, наблюдая, как Римус поджигает один из маленьких бумажных цилиндриков. — Давай сюда, — невнятно пробормотал Римус, протягивая руку. Он поймал Сириуса за запястье, обхватив его длинными пальцами, и перетянул через стол. В алкогольной дымке это казалось очень странным; подушечки пальцев Лунатика были тёплыми, шершавыми и горячими на его коже. Римус взял руку Сириуса и повозился мгновение, прежде чем вложить сигарету между его пальцев — осторожно, чтобы не задеть горящим концом. — Вот, — довольно кивнул он, и достал сигарету для себя. Сириус выдохнул. — Эти штуки воняют, Лунатик, — Джеймс скривился, отстраняясь. — И что он имел в виду, когда сказал, что благодаря твоим сигаретам он пережил ЖАБА? — Он меня с кем-то спутал, — спокойно ответил Римус, и Сириус не смог удержаться от истерического хихиканья. Следующая группа была даже лучше первой — они играли много Slade, Status Quo и Black Sabbath, правда Сириус не расслышал их названия, поскольку отвлёкся, пытаясь попасть кубиком льда в открытый рот Джеймса. Даже Римус, который оставался раздражающе собранным, сколько бы ни выпил, под конец не удержался и начал подпевать вместе со всеми остальными в пабе. Сириус с восторгом наблюдал, как его тихий друг становится всё более и более шумным, пока, наконец, не взобрался на свой стул и не начал размахивать стаканом, как дирижерской палочкой. Вместе с остальным пабом вокруг мародёры заголосили: So cum on feel the noize! Girls grab ya boys! We get wild, wild, wild! We get wild, wild, wild! Давай же, почувствуй этот шум! Девчонки, хватайте своих парней! Мы будем сходить с ума! Мы будем сходить с ума! Сириус предпринял героическое усилие, чтобы тоже взобраться на свой стул, но у судьбы были другие планы. К счастью, Джеймс успел поймать его, и Сириус решил довольствоваться тем, что закинул руки на плечи Поттера и Петтигрю, раскачивая их из стороны в сторону, пока громко распевал: So you think we have a lazy time, well you should know better… And I don’t know whyyyy I just don’t know whyyyy And you say I got a dirty mind, well I’m a mean go getter! And I don’t know whyyyy And I don’t know whyyyyyy Anymore! Oh no—ooooh! Значит, ты думаешь, что мы тут лениво проводим время, что ж, мог бы знать лучше… И я не знаю почему, Я просто не знаю почему, И ты говоришь, что я развратник, ну, я активный малый! И я не знаю почему, И я не знаю почему, Больше не знаю! О нет! Сириус не мог перестать напевать этот припев даже после того, как группа собрала инструменты. К тому времени, как все мародёры, спотыкаясь и пошатываясь, возвращались по главной улице Хогсмида, он увлёк и их подхватить песню. Они смеялись и продолжали петь всю обратную дорогу до «Медового герцогства». Сириусу было очень тепло и весело. Как только они снова оказались в кондитерской, Сириус вдруг осознал, что ужасно голоден. Почти на грани голодной смерти. Римус и Джеймс безжалостно оттащили его от витрин с конфетами, шепотом приказав ему вести себя тихо! Сириус не понимал, о чём они говорят, — он буквально парил над половицами, не издавая ни единого звука. Оказавшись в туннеле, он вырвался из цепкой хватки Римуса, радостный и полный энергии. Он продолжал, запыхаясь, напевать сам себе и ушёл далеко вперёд, отталкиваясь от стены к стене и кружась по тёмному проходу. Этот способ передвижения оказался роковой ошибкой, потому что, хотя Сириус и добрался до конца туннеля раньше всех своих друзей, за это пришлось заплатить: всё то радостное, игристое тепло, разлившееся по его телу, собралось где-то в районе желудка, превратившись в извивающуюся массу червей, которые теперь отчаянно пытались выползти через его горло. Сириус замер, пытаясь подавить тошноту, — он не мог допустить, чтобы его вырвало на глазах у друзей. — Мерлин, как мы затащим их в спальню, не разбудив при этом весь замок?! — вздохнул Джеймс, догнав его. Он поддерживал Питера, который уже почти отключился. Римус взглянул на Сириуса, который вдруг согнулся пополам и очистил желудок. — Господи, — Римус схватил его за плечи, не давая упасть. Его грубые кончики пальцев коснулись челюсти, когда он собирал волосы назад, а другая рука похлопала по спине. Сириус мог бы свернуться калачиком и умереть от стыда, но в данный момент ему было слишком плохо, чтобы переживать об этом. — Э-э-э… — раздался голос Римуса совсем рядом с его ухом. — Давай ты отведёшь под мантией Питера, так будет проще. Я подожду тут вместе с ним, а потом призову мантию часа через пол? Будет легче по двое, — Римус всегда знал, что делать. Он был таким умным. — Хороший план, — согласился Джеймс. — Уверен, что не хочешь, чтобы я присмотрел за ним? Сириусу вдруг пришла в голову блестящая идея сесть на пол, и он немедленно воплотил её в жизнь, опустившись на землю и застонав, обхватив голову руками. Волосы выскользнули из пальцев Римуса, закрывая его лицо. — Не-а, я уже присматривал за бухими в стельку, — сказал Римус откуда-то сверху. — Идите. Спасибо за день рождения, Джеймс, это было охеренно. «О нет, — в ужасе подумал Сириус, — я порчу день рождения Лунатика». Ему стало очень жаль себя. Послышались шаркающие звуки, указывающие на то, что Джеймс и Питер покинули туннель, а затем дверь в коридор с шумом закрылась. Римус вздохнул и сел рядом с Сириусом, так близко, что их плечи почти соприкасались. Ну, плечо Сириуса почти касалось бицепса Римуса. — Скорджифай. Сириус моргнул, и беспорядок перед ним исчез. Почему Римусу так легко давалась магия? Сириус даже не был уверен, что в своём нынешнем состоянии смог бы удержать палочку в руке. Он застонал, положив голову Римусу на плечо, которое оказалось на идеальной высоте. Оно было костлявым и не очень удобным, но Римус был тёплым, и Сириус почувствовал вибрацию, когда тот усмехнулся и мягко спросил: — Ты там в порядке, друг? — Уф. — Да, верно сказано. Эй, только не блюй на меня, понял? — М-м-м-м… — Хочешь пить? — Угу. Римус, чёртов ублюдок, залпом допил остатки огневиски — Сириус не мог понять, откуда у него такая выносливость, — и прикоснулся палочкой к горлышку бутылки: — Агуаменти, — она тут же наполнилась кристально чистой водой, и это было, пожалуй, самое прекрасное, что Сириус когда-либо видел. Он прикрыл глаза, когда Римус передал ему бутылку. — Не пей слишком быстро, а то тебя опять вырвет. — М-м-м, — Сириус отпил, как было велено, и без того достаточно униженный тем, что его уже один раз стошнило. Римус, наверняка, считает его какой-то девчонкой — хотел бы Сириус не портить всё и всегда. — Ты так хорошо во всём разбираешься, Лунатик, — пробормотал он невнятно, ещё сильнее прижимаясь головой к плечу Римуса, пытаясь устроиться поудобнее. — Ага, — усмехнулся Римус. — В том, как вскрывать замки и удерживать в себе алкоголь. «Точно, — подумал Сириус, — и в учёбе, и в общении с девчонками, и в придумывании розыгрышей, и в том, как драться…» — И в волшебстве, — промямлил он, чувствуя, что находится в том странном, расплывчатом состоянии, граничащем между сознанием и сном. Ему ведь это не снится, правда? — Ну да, мы же волшебники, идиот. Нет, это не сон — Римус был бы повежливее, если бы это был сон. Сириус вздохнул. — Я хорош в волшебстве, — объяснил он, уткнувшись в плечо Лунатика. — Но ты, типа… сам волшебный, понимаешь? — Ты напился и несёшь херню, — засмеялся Римус. — Эй, не засыпай, мне тебя ещё в комнату тащить. — Заткнись, — выдохнул Сириус и отключился.