All the Young Dudes — Sirius's Perspective

Он уже прогулял трансфигурацию, что означало отработку от Макгонагалл. И хотя в голове у него всё ещё был бардак, Сириус понимал, что ему не избежать неприятностей, если он пропустит оставшиеся занятия, поэтому он неохотно отправился на следующий урок. К счастью, это была история магии, а значит, ему можно было почти не концентрироваться на занятии. Он снова и снова прокручивал в голове слова Римуса. «Я не такой идиот, Блэк…» Сириус попытался быть рассудительным. Он слишком хорошо знал, что его друг склонен срываться на окружающих — это было одной из их общих черт. Римус, наверное, просто испугался. Возможно, он не думал так на самом деле. Разве что… Разве что Сириус вспомнил лицо своего друга, когда тот произносил эти слова: лёгкая усмешка, искривившая его губы, и глубокий гнев в глазах. Это не было похоже на что-то, возникшее под влиянием момента. Это было похоже на то, что медленно создавалось, в течение долгого времени. Джеймс всё пытался передать ему записку за спиной профессора Бинса, что не улучшало настроение Сириуса. На его взгляд, в их ссоре с Римусом был виноват исключительно Поттер. Он демонстративно игнорировал записки и во время обеда оставался замкнутым и безразличным. В конце концов Джеймс всплеснул руками и, оставив Сириуса дуться, прошептал: — Я знаю, тебе это не нравится, но мы должны с ним поговорить! Сириус был не согласен, но он уже достаточно ясно высказал свою позицию, которая не возымела никакого эффекта. Кроме того, он уже предупредил Римуса, а Джеймс был полон решимости действовать. Когда занятия закончились и трое мальчиков направились обратно в свою комнату, Сириус собрался с духом. Чего остальные не знали, так это то, что он пришёл к собственному, личному решению: он не собирался отпускать Римуса из Хогвартса. Даже если для этого ему придётся заткнуть Джеймсу рот, пока он не сможет вбить хоть немного здравого смысла в его голову, Сириус был непреклонен в своём убеждении, что Люпин должен остаться. И Сириусу нужно было продержаться достаточно долго, чтобы доказать Римусу, что он не прав, — показать ему, что это не было актом благотворительности (как будто у Сириуса хватило бы на это терпения), а он был мародёром. Если все его друзья потеряли голову, Сириусу просто придётся заставить их образумиться. Они были всем, что у него было, теперь, когда Рег… Ну, не важно. Джеймс вошёл первым, Сириус сразу за ним. Питер плёлся позади, нервно сжимая руки. Римус сидел на своём чемодане, но, когда они вошли, он встал и уставился на них так, словно был готов к драке. — Здоров, Римус, — сказал Джеймс с наигранной весёлостью. Сириус сохранил невозмутимое выражение лица, хотя напряжение было невыносимым. — Привет, — настороженно ответил Римус. — Как ты себя чувствуешь? — Нормально. — Слушай, приятель, я сразу перейду к делу, ладно? — Джеймс провёл пальцами по волосам, что было его нервной привычкой, от которой его волосы стали торчать ещё больше. — Мы заметили… что ж, мы не могли не заметить, что ты часто бываешь в больничном крыле. Каждый месяц, если точнее. Что-то ожесточилось в лице Римуса, что-то резкое и немного недоброе. На мгновение его глаза опасно сверкнули. Сириус почувствовал, как по спине пробежали мурашки. — Окей, — его голос был мрачным, слоги прозвучали отрывисто. — Да, — кивнул Джеймс, игнорируя тон Римуса и продолжая, будто это была повседневная беседа, — каждый месяц… около полнолуния. Он позволил словам, которые словно вытягивали кислород из комнаты, повиснуть в воздухе. Римус резко выдохнул. — Просто скажи уже это, Джеймс. — Ты оборотень? — слова вырвались наружу, сталкиваясь друг с другом. Джеймс опустил глаза, будто ему было стыдно. Римус перевёл взгляд на Сириуса, и тот выдержал его. «Я докажу, что ты не прав, — подумал он. — Просто подожди». Римус расправил плечи. — Да, — он поднял подбородок, как будто был готов к тому, что Джеймс попытается ударить его. Но тот только выдохнул и помолчал мгновение, прежде чем сказать: — Ладно. — Это всё? — Да… В смысле, нет… В смысле… Чёрт возьми… — Джеймс снова провёл пальцами по волосам, поворачиваясь к Сириусу, словно он ожидал, что его друг спасёт его. «Это ты хотел поговорить, не я», — подумал Сириус, сохраняя молчание. — Всё в порядке, — сказал Римус холодным и непреклонным голосом. — Я уеду. Просто дайте мне сходить и сказать Макгонагалл. Джеймс встревоженно повернул голову к нему. — Уедешь? Куда?! — Обратно в Святой Эдмунд, наверное. — Ты не можешь уехать из Хогвартса! — воскликнул Джеймс, делая полшага вперёд. Сириус моргнул — ну наконец, хоть что-то, в чём они согласны. — Я не смогу остаться, если все узнают, — отрезал Римус. Удивительно, но на это ответил Питер: — Мы никому не скажем! — поспешно сказал он. Джеймс кивнул, и Сириус тихо вздохнул с облегчением. — Не скажем, — подтвердил Джеймс. Суровый взгляд Римуса немного смягчился, когда он озадаченно покачал головой. Он уставился на них так, словно не мог до конца поверить в то, что они сказали, как будто он никогда даже не рассматривал такой исход событий. — Это не игра «сохрани секрет» или типа того. Если кто-то ещё узнает, мне придётся уехать. Или хуже, они могут… — он осёкся и беспомощно уставился на них. — Мы этого не допустим, — твёрдо сказал Сириус, осторожно шагнув вперёд. Он повернулся, чтобы посмотреть на Питера и Джеймса. — Не допустим же? — они оба покачали головами, широко раскрыв глаза. — Доверься нам, — сказал Джеймс. — Пожалуйста?

***

Он согласился дать им месяц. Или они согласились дать ему месяц. Было не совсем понятно, кто кому что пообещал и что произойдёт, если какое-либо из этих обещаний будет нарушено. По мнению Сириуса, Люпину просто нужно было немного времени, чтобы привыкнуть. Он уже знал, что Сириус умеет хранить секреты и позаботится о том, чтобы Джеймс и Питер тоже их сохранили. Всё, что нужно было сделать Римусу, — это держаться рядом с ними. Что он и сделал… в некотором роде. Физически он остался в Хогвартсе. Но после этого разговора с Джеймсом Римус полностью отдалился от них. Всё было так же, как прошлой зимой, и даже хуже, потому что теперь Джеймс и Питер усугубляли напряжённость, ходя на цыпочках, когда они собирались все вместе. У Сириуса было такое чувство, что он оказался меж двух огней. Ему хотелось схватить своих друзей и встряхнуть их хорошенько. Конечно, он всегда мог поговорить с Джеймсом. Они провели много ночей, разговаривая шёпотом, пока Сириус пытался убедить своего друга, что они все должны вернуться к нормальной жизни, а Джеймс настаивал на том, что им нужно оставить Римуса в покое. Сириус не мог понять, какой тогда был смысл в той конфронтации, если они все собирались и дальше избегать этого «слона в комнате», но Джеймс был уверен в том, что лучше не заваливать Римуса вопросами и не пытаться навязать ему свою помощь. — Дай ему время, — сказал он. — Люпин поговорит с нами, как только ему будет комфортно это сделать. Сириус сомневался на этот счёт, вспоминая их ссору. И всё же он не знал, что ещё делать, кроме как последовать совету Джеймса. Так что за целую неделю они не обмолвились ни словом о том, что произошло и об их судьбоносном открытии. Это сводило Сириуса с ума. Он уже был готов всё бросить и попытаться заставить Римуса заговорить с ними —по крайней мере, с ним, — но, к счастью, в этом не было необходимости. Это случилось на уроке зельеварения. Слизнорт хотел, чтобы они приготовили зелья «приятных сновидений», что должно было занять несколько недель. — Вам придётся регулярно приходить сюда по вечерам и проверять прогресс приготовления вашего зелья. Я буду отмечать вас за упорство и внимательность. В связи с этим, я думаю, будет лучше, если вы разделитесь на пары, чтобы работать по очереди, — объявил Слизнорт. Поднялся шум, когда ученики принялись выбирать себе партнёров, перемещаясь по классу. Джеймс, ухмыльнувшись, повернулся к Сириусу — ему даже не нужно было спрашивать, — но Слизнорт снова повысил голос: — Нет-нет! Я свой урок усвоил, — он бросил взгляд на мародёров. — Вы не можете выбирать тех же партнёров, что и в прошлом году. Сириус посмотрел на Джеймса, и затем повернулся к Римусу и Питеру. Ему казалось, что это достаточно очевидно: он будет с Римусом, а Джеймс может поработать с Питом. Но Слизнорт продолжил: — На самом деле, думаю, я сам назначу партнёров… Сириус застонал. Мало того, что Слизнорт вёл самый скучный предмет, так теперь он ещё и собирался заставить их работать с партнёрами, которые им даже не нравились? Сириус надеялся, что его не поставят в пару со слизеринцем. Его желание исполнилось, когда Слизнорт разделил Мэри и Марлин, двух гриффиндорских девчонок, которые были практически неразлучны, и сказал им объединиться в пары с Джеймсом и Сириусом. Прежде чем кто-либо ещё успел что-либо сказать, Мэри завизжала: — Я хочу Сириуса! Марлин пихнула подругу локтем, и они обе захихикали. Сириус ужаснулся — он не хотел работать с девчонкой, особенно с такой, которая постоянно хихикала и перешёптывалась! Он подошёл к столу Мэри, а Марлин заняла его место рядом с Джеймсом. Мэри улыбнулась ему, но он только проворчал что-то и бросил учебник на стол, открыв его на странице, которую профессор Слизнорт написал на доске. — О-о-о, Сириус, ты можешь нарезать крысиные хвостики? От таких вещей меня тошнит. Он постарался не закатить глаза. Вот почему он не хотел быть в паре с девчонкой — они никогда не хотели пачкать руки. (Его тоже слегка воротило от крысиных хвостов, но он не собирался в этом признаваться.) Пока он резал их, Мэри продолжала свой нескончаемый поток болтовни. Он почти всё проигнорировал, пока она не спросила: — Это ты всегда играешь Боуи в гостиной, да? Сириус только приступил к перемешиванию содержимого котла и замер. — Ты знаешь Боуи? Мэри закатила глаза, но продолжала улыбаться. — Ещё бы, все знают Боуи. Точно, он забыл, что она маглорождённая. Сириус немного оживился. — В самом деле? Какая твоя любимая песня? Начав обсуждать с ней Зигги Стардаста, Сириус решил, что, может быть, Мэри не так уж и плоха. Но прежде, чем он успел расспросить её о других альбомах Боуи, их разговор был прерван Снейпом: — Фу! Посмотри на него! Сириус обернулся. Северус стоял через несколько столов от них и говорил достаточно громко, чтобы его слышала половина класса, но при этом не привлекая внимания Слизнорта. Он показывал пальцем на Римуса, у которого были закатаны рукава. Его предплечья пересекали бледные шрамы, некоторые из которых были более свежими, чем другие. — Какая болезнь могла сделать такое?! Римус опустил рукава мантии, чтобы прикрыть руки, покраснев и уставившись на Снейпа. Он был в паре с Эванс, и, к удивлению Сириуса, рыжая резко рявкнула: — Заткнись, Северус! Тебе обязательно нужно быть таким уродом?! — Лили, ты только посмотри! — Занимайся своими делами! Сириус сглотнул. Ему нужно было что-то сказать, вступиться за друга, но у него пересохло в горле. Он вспомнил, что в прошлом году видел шрамы Римуса в раздевалке для квиддича… Но Римус сказал, что получил их дома. Почему появились новые? Предполагалось, что в Хогвартсе ученики не должны были так раниться. Голос Джеймса вырвал Сириуса из его мыслей. — Эй, Нюниус, что ты там говоришь про нашего друга? — Ой, ты хоть не лезь, Поттер! — простонала Лили. — Ты только хуже сделаешь! Все эти крики, наконец, привлекли внимание Слизнорта, и он энергично захлопал в ладоши: — Тишина, пожалуйста! Вы уже не первокурсники и должны быть в состоянии сосредоточиться на своей работе. В классе воцарилась тишина. Сириус с мрачным видом вернулся к своему котлу. Мэри рядом с ним тоже нахмурилась. — Он такой жуткий, — прошептала она, наклонившись поближе. — Снейп, в смысле. Не могу поверить, что Лили с ним дружит. Сириус хмыкнул в знак согласия. В любом случае ему было плевать на Лили, но он предполагал, что они с Мэри были подругами. — Перед ней он ведёт себя совершенно мирно, но как только её нет рядом, он и его друзья начинают говорить такие ужасные вещи! — продолжила Мэри, хмуро глядя на травы, которые взвешивала. — Я говорила ей это тысячу раз, но она считает, что мы просто не знаем его так, как она. В этот момент Лили снова заговорила, крикнув: — Эй, Поттер! — Джеймс, стоявший за соседним столом, тут же вскинул голову, его очки запотели от пара, поднимавшегося из котла. — Чего? Сириус оглянулся на них с любопытством. — Да ничего, — просто сказала Лили и вернулась к работе. Сириус рассмеялся, увидев растерянное выражение лица своего друга. — О-оу, — захихикала Мэри, всё ещё не отстранившись от Сириуса, — Джеймсу нр… Она не успела закончить свой вопрос, потому что в этот момент котёл Снейпа взорвался. Огромная волна фиолетовых пузырей выплеснулась через край, обдав Северуса и его напарницу. Сириус разразился изумлённым смехом, как и весь класс. Лицо Снейпа исказилось от ярости. — О, мой бог! — цокнул языком Слизнорт, подбегая к нему. — Слегка переусердствовали с гусеничной шелухой, а, Северус? — Это был не я! — закричал Снейп, яростно пытаясь очистить свою мантию. — Это он что-то сделал! — он указал на Римуса, который поморщился, услышав это. — Точно он! Это, очевидно, было правдой — Снейп никогда не допускал ошибок в зельеварении; он был, безусловно, лучшим на их курсе. Но Римус был мародёром и знал, что лучше не попадаться. — Вы видели, как мистер Люпин делал что-то, чтобы испортить ваше зелье? — Нет, но… — Ну-ну, молодой человек, — весело сказал Слизнорт, бросая зелёное кухонное полотенце покрытому пузырями Снейпу. — Все мы совершаем ошибки — даже вы! Северус что-то бессвязно пробормотал, что вызвало новую волну смеха — даже плечи Лили затряслись, хотя она явно пыталась сохранить невозмутимое лицо. После урока мародёры устроили засаду Римусу в коридоре, набросившись на него с радостными криками. — Это же ты сделал, да? — Блестяще! — Как ты это сделал? Ты же ни черта не смыслишь в зельях! Римус только молча усмехнулся, отказываясь делиться своим секретом. Впервые за несколько недель в его глазах был тот самый озорной блеск. — Разве я вам не говорил?! — воскликнул Сириус с бьющимся от радости сердцем, закинув руки на плечи Римуса и Джеймса. — Он всё ещё мародёр!