All the Young Dudes — Sirius's Perspective

Пятница, 6-е сентября, 1972 год. Теперь, когда Римус снова разговаривал с ними, они, наконец, смогли задать ему все вопросы, которые Джеймс просил придержать. В тот вечер, после ужина, все четверо мальчиков уселись на кровать Римуса. — Когда это случилось? — А Дамблдор знает? — А ты когда-нибудь, ну, знаешь, нападал на кого-нибудь? — Каково это? — Куда ты уходишь, когда это происходит? Римус прижал ноги к груди, казалось, что они немного перегрузили его своим любопытством. Но он не оттолкнул их и не огрызнулся, что Сириус воспринял как хороший знак. Вместо этого он попытался осмыслить поток вопросов, который они на него обрушили, и пробормотал: — Э-э… Мне было пять лет, когда это случилось. Я почти ничего не помню. Да, Дамблдор знает. Не думаю, что я когда-нибудь нападал на кого-то. Наверное, я бы знал, если бы сделал это. — Значит, когда ты оборачиваешься, ты помнишь, каково это? — Сириус наклонился вперёд, любопытство съедало его заживо. — Быть волком? — Эм… не совсем? — Римус нахмурил брови и выпятил губу, задумавшись. — Мне кажется, я помню какие-то ощущения, но не думаю, что мой мозг продолжает быть человеческим, когда я оборачиваюсь. Это больше похоже на ночной кошмар. У Сириуса голова шла кругом. Ему очень хотелось бы узнать, каково это, превращаться в волка. Он готов был поспорить, что это супер круто. — Я всегда думал, что оборотни более… — Пит изучающе посмотрел на Римуса. — Не знаю, страшные? На предсказуемо тупой вопрос Пита Римус лишь пожал плечами. Сириус снова заговорил, выдав первое, что пришло ему в голову: — Так вот что случилось с твоим папой? Его убил оборотень, который тебя укусил? Римус слегка вздрогнул при слове «оборотень». Сириус вдруг осознал, что никто из них ещё не произносил его вслух. — Нет. Мой папа, он… э-э… ну, он покончил с собой, — сказал он без каких-либо заметных эмоций, ровным голосом. — После того, как меня укусили, так что, думаю, это из-за меня. Моя мать… она, ну знаете… она магла. Наверное, для неё это всё было слишком трудно, поэтому она отдала меня в Святой Эдмунд. Никто, казалось, не знал, что на это ответить. «Жаль слышать, что твой папа прикончил себя, мои соболезнования»? Но это случилось давным-давно, и Римус не выглядел особо расстроенным из-за этого, так что Сириус решил, что он, вероятно, не ждал праздника жалости к себе. В его голове возник ещё один вопрос: — А ты когда-нибудь встречал… — начал он, но Джеймс оборвал его резким взглядом. — Достаточно, Блэк, оставь его в покое. Сириус хотел было обратить внимание на то, что они оставляли его в покое всю неделю, но Римус с благодарностью посмотрел на Джеймса; похоже, он не очень-то наслаждался тем, что был в центре внимания. Сириус вздохнул и оставил эту тему — у них будет ещё полно времени для вопросов позже. Поскольку им больше нечем было заняться, они разошлись, чтобы сделать домашнюю работу. Сириус то и дело бросал взгляды на Римуса, пытаясь представить, как тот выглядел в обличии волка. Выглядят ли оборотни так же, как обычные волки? Ему стоило бы поискать это… или спросить Римуса, хотя тут Сириус предположил, что у его друга навряд ли был доступ к зеркалу во время трансформации. В конце концов Джеймс встал и потянулся, объявив всем в комнате, что собирается на пробежку, пока не стемнело. Приближались отборочные в команду, и он становился всё более и более одержим своей физической формой. Он подонимал Питера и Сириуса просьбой присоединиться к нему, но они отказались. — Чёртов эксплуататор, — пробормотал Питер, когда дверь за Джеймсом закрылась. — Я же сказал ему, что даже не собираюсь вступать в команду. — А я, наверное, попробую, — беззаботно ответил Сириус. — Им всё равно нужен загонщик. Он постарался, чтобы его голос прозвучал непринужденно, но все эти тренировки с Джеймсом сказались на нём — он ужасно хотел попасть в команду. Последние несколько недель он мечтал о том, как выйдет на поле для квиддича в развевающейся красной мантии, под аплодисменты толпы, сжимая в руке метлу. Через пятнадцать минут работы Сириусу удалось убедить двух других мальчиков бросить свои научные изыскания в пользу игры во взрывающиеся карты, которая быстро стала очень шумной. Они поставили пластинку на фон — Питер умолял о чём угодно, только не о Боуи, и, хотя Сириус с неприязнью покачал головой, он великодушно согласился поставить The Beatles. Позже, после отбоя, Сириус прокрался к кровати Джеймса. Из-за занавесок Римуса пробивался свет от волшебной палочки, поэтому Сириус наложил на них заглушающее заклинание. Когда он уселся на одеяла, Джеймс бросил на него строгий взгляд: — И что это было, раньше? — Хм? — С Римусом! Тебе стоило бы быть поосторожнее в том, что ты говоришь, Блэк, честное слово! Сириус моргнул. — Что я такого сказал? — Он говорил о своём покойном отце! — раздражённо прошептал Джеймс. — Ты не должен был продолжать приставать к нему — он был расстроен! Сириус нахмурился, вспоминая их разговор. Римус выглядел немного смущённым, но это было просто потому, что он не любил внимания. Так ведь? — С ним всё было в порядке, это же не недавно случилось. И он не выглядел грустным из-за этого. — Иногда ты бываешь таким непробиваемым, — закатил глаза Джеймс. — Если кто-то скрывает свои чувства, это не значит, что он не расстроен. Ради Мерлина, это же его папа! Сириус задумался над этим. Он никогда не умел хорошо скрывать свои эмоции, поэтому обычно и не утруждал себя попытками. Если кто-то тебя расстраивает, почему бы просто не дать ему об этом знать? Но он предположил, что Римус был очень скрытным человеком, склонным хранить всё в секрете. Действительно ли вопрос Сириуса задел его? — Не, — пожал он плечами через мгновение, — с Люпином всё в порядке. Джеймс снова закатил глаза, сдавшись, и сменил тему разговора на предстоящие отборочные в команду. Когда Сириус снял заглушающие чары и выскользнул из-за занавесок, от постели Римуса всё ещё исходил свет. Он остановился на мгновение, обдумывая слова Джеймса. Римус удивленно поднял глаза, когда Сириус приоткрыл занавески. Он сидел и читал одну из магловских книг дяди Альфарда — он любил одалживать их. Сириус ухмыльнулся. — Приветики. — Привет… — прошептал в ответ Римус, медленно закрывая книгу. — Что случилось? — Увидел свет от палочки. Можно войти? — Эм-м… ладно. Он быстро проскользнул внутрь и сел на колени, устроившись поудобнее. Римус настороженно наблюдал за происходящим, подтянув ноги к груди и отложив книгу в сторону. — Соноро Кваэсис, — прошептал Сириус, накладывая те же заглушающие чары, которые он часто использовал с Джеймсом. Он взглянул на книгу в мягкой обложке, лежащую на подушке рядом с Римусом, — на ней был изображён пустынный скалистый пейзаж и забавного вида металлическая штуковина. — Как книга? — Хорошая, — уклончиво ответил Римус, прежде чем повторить свой вопрос. — Что случилось? — Я только что разговаривал с Джеймсом, — Сириус пересел, скрестив ноги. — И он считает, что я расстроил тебя, задав вопрос о твоём отце. — О, — Римус моргнул и в замешательстве склонил голову набок. — Нет, всё нормально. Меня это не расстраивает, я привык. — Именно это я и сказал Джеймсу, — прошептал Сириус, почувствовав, что он оправдан. Он знал, что с Римусом всё в порядке. Просто Джеймс был слишком чувствительным. — Ладно. Они оба на мгновение замолчали. Сириус воспользовался моментом, чтобы рассмотреть своего друга — на нём была только тонкая майка, оставлявшая открытыми руки и плечи. Его кожа была покрыта красными и серебристыми шрамами, некоторые из которых были давно зажившими, а некоторые — свежими. В них не было ни закономерности, ни причины; они, как молнии, были разбросаны по его коже. Снейп повёл себя так, будто они были омерзительными, но это было неправдой — Сириус считал их в некотором роде красивыми. Жестокими и непростительными, но всё равно прекрасными. Как неровный пейзаж с обложки книги дяди Альфарда. — Как ты получил эти шрамы? — спросил он, любуясь ими. Но Римус отпрянул, натягивая одеяло, чтобы прикрыться. — А ты свои как?! — огрызнулся он. Сириус отшатнулся, застигнутый врасплох. Голос Римуса был холодным и резким. Он обидел его? Сириус не хотел говорить о своих шрамах — о своей семье, — но он полагал, что было бы нечестно просить Римуса доверять ему, если он не был готов ответить тем же. — Я… от моих родителей, — он старался сохранить голос ровным и спокойным. — От проклятия Ласеро, так они нас воспитывают, — это слово оставило горький привкус на корне языка. Лицо Римуса смягчилось. — Прости, — прошептал он, опуская одеяло. Он вытянул руки, приглашая Сириуса посмотреть ещё раз. — Я сам с собой это делаю, когда я… когда я меняюсь, видишь? — он слегка повернулся, отодвинув майку с плеча. Кожу там пересекали четыре длинных белых следа от когтей. — Вау, — выдохнул Сириус, снова сев на колени, чтобы можно было наклониться вперёд и рассмотреть их. — Почему ты это делаешь? — Я не знаю, не то чтобы я — это я. Мадам Помфри считает, что это от отчаяния, потому что нападать на людей — это в моей природе, а мне не на кого больше нападать. — Где они тебя держат? — Там есть старый дом… Макгонагалл и Помфри отводят меня туда каждый месяц, под Гремучей ивой есть проход. — Макгонагалл смотрит за тобой?! — Нет! Это слишком опасно. Думаю, они накладывают чары, чтобы держать меня взаперти. Сириус попытался представить своего друга, запертого в заброшенном доме и царапающего собственную кожу. — Звучит ужасно. Римус пожал плечами: — Да нет. Здесь не так плохо, как в Святом Эдди. Там для меня была комната с серебряной дверью. Когда я только попал туда… Надзирательница думает, что я был слишком маленьким, чтобы помнить… Но они сажали меня в клетку. Сириус в шоке отпрянул: — Это отвратительно! Римус удивлённо нахмурился: — Не знаю, — сказал он нейтральным тоном. — Это было для того, чтобы обезопасить остальных. Да и я-то был размером со щенка. — Волчонка, — поправил Сириус. — Хм? — Ребёнок волка — это волчонок. А собаки — щенок. — Оу. — Так куда тебя укусили? — Сириус снова с любопытством наклонился к нему. — О, эм-м, сюда, — Римус похлопал себя по левому боку, чуть выше бедра. Сириус посмотрел на него в ожидании. Через мгновение тот обречённо вздохнул и спросил: — Ты хочешь посмотреть? Сириус с энтузиазмом закивал и, когда Римус приподнял край майки, поднял зажжённую палочку, чтобы лучше видеть. Там, на бледной коже, виднелся огромный шрам. Он отличался от остальных — он был больше, на нём чётко выделялся каждый зуб. Он рос вместе с Римусом, растягиваясь и слегка деформируясь. Сириус наклонился ещё ближе, пытаясь представить, как смыкаются огромные челюсти. — О, вау… — выдохнул он. У него возникло сильное желание протянуть руку и провести пальцами по следу зубов. Но Римус внезапно оттолкнул его со словами: — Господи, Блэк, ты такой странный. Сириус только усмехнулся, толкнув друга коленом в ногу.

***

Пятница, 13-е октября, 1972 год. — Так что мы здесь вообще делаем? — озадаченно спросил Джеймс. — И зачем мы надели эту дурацкую мантию? — проворчал Сириус. — До отбоя ещё несколько часов. — Мне жарко, — пожаловался Питер. — Заткнитесь вы, все, — строго сказал Римус. — Я пытаюсь сосредоточиться. — Сосредоточиться на ч… Ай! — вскрикнул Сириус, когда Римус пнул его в голень. — Я сказал заткнуться. — Козлина, — надувшись, пробормотал он, прежде чем замолчать. Римус вытащил их всех под мантией-невидимкой Джеймса, настаивая на том, что у него есть для них миссия. Но до сих пор она заключалась лишь в том, чтобы медленно передвигаться по залам, а теперь они просто стояли перед нелепой статуей горбатой ведьмы посреди пустого коридора. Что ещё хуже, Римус шмыгал носом каждые несколько секунд, и это действовало Сириусу на нервы. — Ты привёл нас сюда, чтобы познакомить со своей новой девушкой, Люпин? — поддразнил его Джеймс. Римус пристально смотрел на одноглазую ведьму. — И почему ты всё время так шмыгаешь носом? — раздражённо спросил Сириус. — Я не хочу быть так близко к тебе, если ты простыл. — Кто-нибудь из вас чувствует этот запах? — Какой запах? — Шоколада… Точно шоколада. — Шоколад? Где? — оживился Питер, оглядываясь по сторонам. — Я ничего не чувствую, — сказал Сириус, теряя терпение. — Я тоже, — ответил Джеймс. — Он исходит от статуи, — пробормотал Римус, слушая их вполуха. Он протянул руку и прикоснулся к камню через мантию. — Чего? — взбешённо спросил Сириус. — Хочешь сказать, горб этой старухи набит конфетами или что? Ему быстро всё это наскучило. Когда Римус сказал, что у них миссия, Сириус ожидал чего-то захватывающего. — Нет, — отрезал Римус, — я хочу сказать, что это один из секретных проходов из той твоей книги. — Правда?! — оживился Сириус и снова посмотрел на статую. — Ты правда чувствуешь запах шоколада? Это какая-то… особенная штука, которую ты можешь делать? — Ага. Как же чертовски круто. Хотел бы Сириус, чтобы у него были какие-нибудь сверхчувства. Он задумался, на что ещё способен Римус. — Это не проход на кухню, — размышлял вслух Питер. — Она на первом этаже, мне один пуффендуец сказал. — Как мы попадём внутрь? — Пароль? — предложил Джеймс. — Как в общую комнату. — Прохвост! — тут же закричал Питер от нетерпения. Ничего не произошло. Сириус и Римус расхохотались. — Я не имел в виду, что это точно такой же пароль, Питер, — добродушно сказал Джеймс, но он тоже слегка посмеивался. — Что насчёт Алохомора? — предложил Сириус, как только снова смог дышать. Римус попробовал, но ничего не получилось. — Это для замков, всё равно, — заметил Джеймс. — Разве нет чего-то для скрытых проходов? — О, точно! — взволнованно кивнул Сириус. — Да, есть… эм-м… Диссендиум! Он коснулся волшебной палочкой горба ведьмы. В ту же секунду горб распахнулся, открывая проход, достаточно большой, чтобы все они забрались в него по одному. Секретный туннель! Сердце Сириуса подпрыгнуло в груди. Они тут же проскользнули внутрь, и горб закрылся за ними. — Люмос! — одновременно сказали они, наконец сбросив мантию. Джеймс свернул её и, сунув под мышку, зашагал вперёд. — Давайте, тогда, — поторопил он, держа палочку перед собой, чтобы осветить тёмный проход. — Пойдём! Они с энтузиазмом последовали за ним. Это был долгий путь, вниз по холодным каменным ступеням, через земляной и сырой туннель. Сириус гадал, кто, когда и зачем его прорыл. В голове у него вертелись все возможные варианты, стоящие за их открытием. Когда они, наконец, добрались до конца, то увидели ещё одну лестницу. Эта лестница вела к деревянному люку. Переглянувшись, они молча согласились, что Джеймс пойдёт первым. Затаив дыхание, они наблюдали, как он толкнул дверь и просунул голову внутрь. — Поверить не могу! — рассмеялся он, слегка приглушённым голосом. — Вы должны это увидеть! — он подтянулся и исчез наверху. Сириус поспешил за ним, чувствуя, как адреналин бежит по его венам. Он услышал, как Римус карабкается по лестнице позади него. — Где мы? — спросил Сириус, изучая тёмную комнату, в то время как Питер нерешительно просунул голову в отверстие в полу. Куда бы он ни повернулся, везде натыкался на кипы коробок и ящиков. Теперь стало ясно, о чём говорил Римус — вся комната пропиталась запахом шоколада и конфет. — Кажется, мы в Хогсмиде! — взволнованно прошептал Джеймс. — Это склад «Медового герцогства». — Кондитерской? — спросил Римус, но никто не потрудился ответить, так как Сириус только что вскрыл коробку, в которой лежали сотни шоколадных лягушек. Римус был единственным из них, кто не был в Хогсмиде, одной из немногих полностью волшебных деревень Британии. Все остальные приезжали сюда на семейные праздники и были хорошо знакомы с товарами «Медового герцогства». Сириус был в полнейшем восторге, когда открыл ещё одну коробку, в которой оказались «Берти Боттс» — драже всевозможных вкусов. Потребовалось некоторое время, чтобы уговорить Питера подняться наверх, но как только они вытащили его через люк, мальчики провели добрый час, исследуя магазин. Римус взял на себя руководство миссией, объясняя им, сколько они могут взять, чтобы это было незаметно. Судя по всему, это был не первый его опыт магазинной кражи. Сириус чувствовал себя настоящим мародёром, крадясь по зданию со своими друзьями. Мародёры вернулись в общую комнату Гриффиндора с полными карманами и широкими улыбками. Один из старост снял со всех них баллы за то, что они нарушили комендантский час, но даже Питеру было всё равно. Они ели до тех пор, пока у них не разболелись животы, и, когда позже ночью они улеглись по кроватям, Сириус воскликнул: — Мы обязаны добавить это на Карту!