Никого возле качель

POV не_Габриэль

      Путь мимо однотипных гаражей, находящихся рядом с потресканной детской площадкой. Вид деревьев с зелёной листвой и кустарников возле их небольших корней. Недолгая дорога заворачивается за один неприметный угол. Сгнившая перегородка, сухие ветки малины, ещё дальше стена с дряхлой лестницей на крышу многоквартирного здания. На крыше кирпичи, бутылка давно просроченного пива, пустая и помятая пачка из-под сигарет и вид… Вид на парня снизу.       В то время как я отряхиваю руки от прилипшей к коже ржавчины, он неуклюже гладит длинношёрстного кота моего знакомого, слегка наклоняясь вперёд. Животное, кажется, не шибко этому радо, но освобождать место на лавочке не торопится. Кареволосый мальчик что-то спрашивает, пытается завести разговор с животным, будто минутой раньше у них по-настоящему было что обсуждать. Возможно просто давно ни с кем не разговаривал.       Вытащив из кармана пачку сигарет, я зажигаю одну, присаживаюсь на бетонный борт этой самой потресканой крыши и слежу за чужими действиями, гадая, что же тот сможет выкинуть такого интересного на этот раз.       И совсем скоро происходит это: вытаскивая из кармана конфету в фантике, он кладёт её перед носом кота. Матрас этому совсем не удивляется. —А ты любишь конфеты?—Чуть слышно уловил я, готовясь принять того за маленького неандертальца.—Мясо в шоколаде, к примеру? Или печенюшных рыбок?—Впрочем, ребёнок же...—Мне кажется, что и для котов можно придумать что-то интереснее сухариков или мяса в соусе…—Выдохнув дым в сторону, мне показалось, что на этом он и собирается закончить разговор. Запечатанную конфету он так и оставляет на лавочке, начиная обходить, вскоре просто оказываясь за ней, посматривает на шерстяного и кладёт на деревянную спинку руки.—А ты чей-то или ни чей? Я уверен, что твой хозяин где-то рядом…—Он посматривает по сторонам и вновь возвращает взгляд на кота.       Казалось бы, кот готов до последнего игнорировать паренька, но, кажись, упоминание хозяина заставило и самому задаться вопросом, где тот бродит и с кем жмурится. По-кошачьи лениво потянувшись и взяв конфету в зубы, что меня довольно сильно удивило, кот спрыгнул с нагретого места и куда-то убежал.       Походу Зонта сегодня ожидает сладкий подарок, хах...       Я положил щёку на опирающуюся о бетонный борт руку и наугад кинул бычок в сторону мусорки где-то снизу. Та попала прямо в расщелину меж крышкой и самим ведром, что было замечено лишь краем глаз, так как те были устремлены на многочисленные окна и балконы соседних зданий. На этой площадке никого не было, только тот паренёк, что всё ещё стоял позади лавочки и смотрел на далеко стоящие качели. Казалось, будто он приглядывается к кому-то, но ни единой души поблизости, как я думал, не находилось.       И всё же я перевёл взгляд туда, куда так долго смотрел он. Моей первой мыслью было предположение того, что парень раздумывает над тем: покачаться на качелях или нет, что-то в этом роде, но, переведя взгляд чуть дальше раскрашенных железок и тратуара, мои брови поднимаются сами собой.       Меж гаражей стоял какой-то чмырь и подманивал того рукой, что заставило меня неожиданно сильно напрячься. Глаза сами собой прищурились и стали внимательно следить за дальнейшими событиями, однако мои мозговые извилины уже всё прекрасно понимали.       Мальчик указал на свою грудь пальцем, уточняя, его ли зовут к себе или нет, и в итоге, получив около шести положительных кивков, пошёл в сторону появившегося ни с того ни с сего мужика, вызывая мои агрессивные негодования. Неужели мелких мальчишек настолько легко в последнее время подозвать? Уж кому, как не мне, это не знать, ко мне хуй кто подойдёт, а у этого… Урода, я бы сказал, вид страшнее и подозрительнее раза в три, чем у меня! Хотя… Может это его знакомый? Дядя, дед, сосед... Что-то мне не верится.       Я пригнулся, чтобы шансов заметить меня на сколько возможно поубавилось, и начал ещё пристальней наблюдать, стараясь не проворонить ключевой момент, когда нужно закатывать рукава. Малец неторопливо пошёл к тому дядьке, что старался не шибко святить своим присутствием на детской площадке.       Подойдя довольно близко, на полметра где-то, парниша зачем-то показал на пальцах пять, что-то сказал и его почти сразу, схватив за протянутую руку с оттопыренными пальцами, затянули в проём меж кирпичного здания и железного гаража, делая площадку абсолютно пустой, а меня потерянным.       Мой тупой взгляд и сеть непоняток в голове был по понятным причинам обоснованный. Резко и "неподружески" исчезнувшая с поля зрения парочка нагнала на меня странных ощущений причастности к будущей трагедии, преступлению, возможной смерти и столь огромные сомнения в том, что это всё по-настоящему, что я... Внезапно задался самым подходящим на данный момент вопросом:

"С хера ли на месте сижу?"

END POV

      Спрыгнув с высоты двухэтажного здания на ветку ближайшего крепкого дерева, высокий парень с сероватой кожей, каштановыми волосами и синей кофте с капюшоном, оказавшись на земле, помчался к ближайшему гаражу и одним рывком забрался на железную бурую крышу, аккуратно проходя по остальным, перешагивая с одной на другую с пугающе нарастающей скоростью направляясь в сторону того самого подозрительного угла. Лицо его никак не хотело яреть, но вот руки прям чесались кое-чего наделать.       Издалека можно было заметить, как мальчик с мужчиной среднего возраста только-только начинают уходить за угол жилого здания, собираясь зайти за двери ближайшего подъезда.       Ребенок молчком шёл за мужчиной в возрасте, по всей видимости уже успев спросить всё, что хотел: какая конфета, где живёт. Гэб только хотел присмотреться к тем, чтобы хоть внешность запомнить, как сразу же рванулся в сторону подъезда, в который они вошли. Благо, тот был не на кодовом замке. Остановившись возле немассивных дверей, он прислушался к тому, что говорил дядька малому, но кроме раздражающей его челюсть педофильской интонации, разносящейся по холодным стенам подъезда, не услышал. Руки прям зарядели от почесухи набить кое-кому кое-что.

POV Габриэль

      Дядя странный какой-то, резкий, нетерпеливый, но добрый такой… Как он и сказал, живёт он недалеко. Интересно, а у него правда такая вкусная конфета есть, как он говорил? Люблю вкусные конфеты! Когда тот пригласил зайти к себе и усадил меня на диванчик, что был завален его пахучей одеждой, он куда-то отошёл, мягко прося немного подождать. Я сказал, что подожду и никуда не тороплюсь, на что он так мягко улыбнулся, что я решил простить его за всё то, что ожидает меня в скором времени.       Рассмотрев старую и грязную одежду под собой, я взял попавшую под руку подранную кепочку и понюхал, прикрыв глаза, чтобы запах мог как можно точнее рассказать мне о том, где была эта вещь. Я немного расстроился. Кажется… Нет, он точно не кондитер.       Посмотрев по сторонам, я заметил почти что целый сервиз в буфете и зеркало за красивым настольным стеклом для взрослых праздников. Там отражался я, сидящий в куче такого беспорядка, что стало неуютно.       Когда я немного поёрзал от неприятных ощущений и длительных ожиданий на месте, в ладонь под драной майкой ткнула холодная железка. Автоматически взяв её и вытянув, как змейку за шею, в моих руках оказался большой и длинный кожаный ремень. Железка, кажется, давно заржавела, на ней были красно-оранжевые крапинки. Я решил спрятать этот предмет глубоко под кресло, а затем вновь оказался на месте.       Дядя вернулся без конфеты. Как и думал. —Ну, маленький мой, кажись, конфетку я уже кому-то отдал и вкусненьким угостить не смогу.—Он прошёлся взглядом по помещению, проверяя не поменяло ли что-нибудь своё место. Мне было понятно почему. —Оу…—Отсутствие какого-либо угощения меня капельку раздосадовало.—Ну, если вы дадите мне денег, то я смогу купить себе мою любимую, вы не против?—Его лицо скорчилось в столь неприятное выражение, что мне стало не по себе. Кажется, он больше не добрый. —Ну что же…—Начиная невзначай приближаться, он посмотрел в сторону входа в коридор, где ещё горел тёплый свет от голой лампочки, а после на меня.—А ты не думаешь, что конфеты надо сначала заслужить? А денюжку - заработать? —Люблю этим заниматься.—Я склонил голову в бок, улыбнувшись, после чего у него сразу появилась такая замечательная улыбка... Наверное, ему очень редко улыбались. —А сколько тебе годиков? —Мужчина присел рядышком и посмотрел на меня сверху вниз. Смотря на него с поднятой к потолку головой, я приметил довольно красивую люстру, что, как и здешний сервис, была почти цела. Только пару осколков не хватало. —Десять, но совсем скоро будет одиннадцать!—Мою радость оправдывал лишь тот факт, что он перестал спрашивать меня о родителях. —Ох, большой мальчик, да?—Он погладил меня по голове и пригнулся. У него по-прежнему был достаточно добрый голос, но мне не понравился его запах. Этот запах... Это приевшийся запах алкоголя и протухших носков. Задыхаюсь. —Ага, а вам сколько годиков?—Я попробовал повернуться к нему корпусом, чтобы хотя бы немного отдалиться, но его рука на волосах как бы удерживала меня на месте. Запах с каждым его выдохом усиливался. Он же не ест свои носки на завтрак? Почему так неприятно? —Много, но я всё ещё очень весёлый!—Интересно, он уже весёлый или станет весёлым чуть позже? —А почему вы не прибрались?—Проходя по помещению глазами, я немного стушевался оттого, что его поглаживания стали тяжелее.—Здесь так грязно, нужно же не только веселиться.—"Так раньше мама говорила" я не сказал, просто посмотрел на стол с чересчур грязной скатертью и примерно такой же заплесневевшей посудой перед собой.—Или вы здесь не живёте?—Помню похожую скатерть у одной старенькой бабушки, правда, у неё она была посвежее и на себе имела чайный сервиз. —Да вот, друзей то у меня много было, только…—Голосом грузным и неторопливым объяснял тот.—Насвинячили они здесь, а убирать отказались, ушли. После этого я их больше и не впускал сюда.—Его рассказ меня немножечко расстроил, стало даже жаль его, ведь меня тоже один раз друг предал. Было неприятно и обидно, наверняка во взрослой жизни это переносится ещё тяжелее, но этот запах... Меня уже подташнивает. —А у вас есть комната, куда они ещё не ходили?—Возможно где-нибудь найдется открытое окно. —Да ты ж мой хорошенький…—Он погладил меня ещё сильнее, переходя на шею и мня уже её. По коже прошлись неприятные мурашки от его горячей и слегка липкой ладони.

END POV

      Резко встав с дивана, мальчик оповестил дёрнувшегося от неожиданности мужчину, что хочет посмотреть другие комнаты, и начал с интересом ходить по запущенной квартире. Порванные в некоторых местах обои, торчащие гвозди, пыль, мусор, крошки от стен и еды, разводы непонятно чего и прочее.       Туалет воняет, грязный, ванна в той же комнате, почти такая же, кухня в мухах, мошках, грязная. Коридор оказалось был самым чистым, совсем недавно подметённым и прибранным. Спальня оказалась не такой уж и противной, хоть и не была исключением в отсутствии дурного запаха. Все окна были запечатаны.       Габриэль обернулся на ходящего по пятам дядю, стоя возле выхода из квартиры, за дверью которой кто-то стоял. —Может… Может я приду в гости чуть позже, а вы приберётесь? Здесь правда неприятно пахнет. —Ну что же, а заработать денежку?—Наигранно удивлённо спросил тот. —Я не люблю убираться за взрослыми, честно.—Беря за ручку двери, малец заметил, что та заперта, и наугад начал крутить щеколды, что находились выше его макушки. —А как насчёт не убираться за дядей, а просто сделать ему приятно?—Мужчина скептически, но довольно смотрел на мальчика, желавшего поскорее глотнуть свежего воздуха.       Габриэль на это заявление прижался губами к дверному замку, слегка пригибаясь и проговаривая что-то в скважину.       Мужчина слегка занервничал, но вид сзади, который мальчик непосредственно показывал, сбил с полок верных предположений всю бережность и былую настороженность, заставляя весело улыбнуться и, выдвинув вперёд копчик, оглаживать маленькие округлости низкого гостя в воздухе.

"Помогите."

POV не_Габриэль

      "Помогите."—Услышал я этот чуть слышный шепот прямо из замка. Он сделал всё, что мне было так надо, создал то, с чем не считаться просто нельзя.       Громогласно пробарабанив по двери, я услышал, как мальца от неё довольно грубо и торопливо отгоняют. Тот не издаёт даже писка протеста. —Слышь, дядя, дверь открой, пидр, ребёнка верни!—Прорычал или скорее прогоповал я, не имея сил сдерживаться и точно зная, что этот упырь находится в полуметре от меня, трусливо смотря в глазок.—Не откроешь - я тебе окна сначала выбью, а потом зубы, десять фонарей бонусом добавлю! —Ох, прости, прости…—Быстро куда-то отойдя и вернувшись, гад стал отворять дверь. По звукам использования в этом деле всего одной свободной руки понял одно: мужик что-то ухватил.       Вытащив из кармана раскладной нож, я вставил обувь в еле-появившуюся расщелину, а после резко распахнул дверь.       Мужик с молотком в руках вонял, как мусор, выглядел, как мешок помоев, и вёл себя ничуть не лучше. Пробуя попасть по груди, так как оказался ниже, он сделал просто огромную ошибку, решив, что первый ход будет его. Схватив за жилистый кулак с инструментом, готовым забивать до смерти, я дёрнул его в сторону, вырвал воздух из лёгких ударом локтя, прижал и вскоре просто отпинывал, вбивая в стену, загаживая кровью обои, но выбивая, что надо и как надо. —Мужик, старый ты уже: драться, с мелкими дружить…—Сквозь сжатые зубы и сбитое дыхание прошипел я. Дав себе перевести дыхание, а заодно захлопнув за собой входную дверь, схватил растерявшегося мужика за шиворот и протащил глубоко в квартиру, ища краем глаза мальчишку, что походу сильно напугался и где-то спрятался.—Ёбаный ты долбаёб, нахуя детей к себе ведёшь? Педофил что ли? А я знаю лекарство от этой болезни, очень хорошее, тебе понравится…       "Гостиная так гостиная" - решил я и, кинув того рожей вниз, присел на корты.

END POV

      Держа мужчину за короткие волосы и водя по неровной поверхности, насильно поднимая и больно ударяя об неё, парень с неистовой злобой "разглаживал" неровности лица: большой нос, лоб, выпирающие скулы, морщины, похрустывая чужими хрящами, раскрашивая и размазывая кровь с грязью по чужому лицу последние секунды перед приостановлением избиения растирая о пол с особой жестокостью. —Люблю я таких, которых есть за что бить…—Не смотря на тон, улыбки на нём не находилось.—Только вот скажи мне честно: это твой первый ребёнок или нет? М? Нет говоришь? —Н-т, нет, п-пра-       Не давая тому договорить, парень стал ещё сильнее, резче и жёстче ударять лицо мужчины о пол, как можно сильнее надавливая сверху, и изредка пиная ноги, чтобы тот меньше сопротивлялся. —Грязно здесь, очень грязно, прямо как в твоих фантазиях, правда?—Он встал и пнул того на пока что последний раз, осматриваясь.—Ну что ж… Как насчёт прибраться здесь? Ты конечно можешь запереться, вызвать полицию, накатать сопливую жалобу, но ножик-то я ещё не использовал, конечно, можно и это исправить, не думаешь? —П-про-, нет, правда, я ничего с ним-ми, тоесть с ним, не делал, правда!—Опираясь о пол и смотря на парня снизу вверх странно-ясными и трезвыми после пройденного глазами, но со стёртой в некоторых частях лица кожей, даже мясом, мужчина задрожал от боли, как в боках с животом, так и в области больше всего пострадавшего носа. Жалости в юноше не проснулось, оттого он стал закатывать рукава, словно его ждала долгая и тяжёлая работа. —Опа, значит с «ними»? Врать походу сильно любишь, ну, у меня и от этого лекарство найдётся…—Грубо перевернув мужчину носком обуви на спину, да ещё и несколько раз успев опереться им о лежачего, Гэб бухнулся на чужой живот, подготовительно прохрустел пальцами и, ради забавы, дал небольшое право выбора.—Тебе с левой начать или с правой?       Кажись, мужчина уже полностью отчаялся, раз, бессильно стукнувшись затылком о пол и выдохнув из себя весь воздух, решил сказать следующее: —Прыгай, мальчик, прыгай давай…—Гэб приподнял брови и, немного привстав, посмотрел под себя и встретился с неожиданным восстанием вражеской башни, говорящей о непобедимости чужих желаний насадить на себя хоть кого-то. —Уррр-рооод…—Гэб широко замахнулся.—Сейчас я тебе так попрыгаю, животное.—И, сделав первый мощный удар, стал раскалённым градом выбивать из чужого и так избитого лица человеческие черты. Слабое, немощное и скорее всего инстинктивное сопротивление со стороны страдающего лишь добавляло количество мест для ушибов, переломов и синяков, коих могло стать чуть ли не больше сотни.       Превращение лица неудачливого охотника на детей длилось не больше полуминуты по причине замеченной неподалёку жертвы невинности, что со странной, ненормальной, даже чрезмерной любопытностью высматривала из-за угла, следя за руками парня, что, схватив чужую шею и при этом надавив на неё всем сконцентрированным и приподнятым на одной точки весом, пристально смотрел на мальчика впереди себя.       Приветственно помахав ручкой, мальчик вышел из-за угла кресла и присел на пол, сводя, а после обнимая, свои ножки. Гэб опустил голову, слыша, как страшно хрипит мужчина, сквозь хрип пытаясь посмеяться. —Чего смешного?—Приподымаясь и садясь на корточки, чтобы, не дай боже, снова не почувствовать под жопой эту вонючую кучу, парень решает сделать ещё один небольшой перерыв. Наличие поблизости мальчонка не позволяет перебарщивать с избиением, улыбаться количеству выбитых зубов и показывать все скрытые возможности кулаков в практике. Мужчина этим пользуется: прокашливается, харкается, размазывает на лице кровь, пытаясь стереть, и... Ухмыляется, хитро смотря на парня до мерзости покрасневшими глазами и ещё не вспухшими, но потемневшими веками. —Т-тыы…—Еле-еле произносит тот, хлюпая сломанным носом и рваным горлом. Он через силу замирает и произносит свою невообразимо наглую и оскорбительную реплику чётче.—Такой же.       Такой же. Такой же, как он? Он? Тот, кто набил кровавые купола тому, кто хотел на свой худой конец натянуть чего помладше, похож на второго? Юмором даже не пахнет. —Ммм…—Многозначно мычит эльф, понимающе кивая и приподымая брови.—А я знаю к чему ты клонишь…—И губы делают дугу в сторону свежезалитого кровью пола.—Только вот не ты из меня дерьмо выбираешь, а я. И я ещё не закончил. —Ха-хр-кх-ха-ха…—Дядька сквозь боль приподымает подбородок и заносит голову назад, на этот раз пытаясь глянуть в глаза мальчонка.—А ты, а… Всё знал, да? Молчал, ждал его.—Показывая пальцем шатающейся руки в сторону сероглазого, догадался наконец мужчина. Эльфёнок опускает ушки, печально смотря на покрытый кровью пол, передавая тем самым своё никому ненужное сочувствие.—Зря этим... Занимаешься, ой, з-зря. —Ах-ха-ха…—Смеётся парень сверху, ударяя двумя сцепленными в замок руками по чужой голове, заставляя шейные позвонки до трещин хрустнуть, череп испытать лёгкое сотрясение, а голову уложиться обратно на пол.—Значит жопой чувствовал, что опасно этим заниматься, а всё равно решился…—Мальчик раскрыл широко глаза, только-только подумав на себя, как тот продолжил.—Ну правильно: площадка пустая, ребёнок слабый, следящих нет, дом поблизости…—Мужчина его уже не слышал, потеряв ненадолго сознание и возможность дышать.       Гэб пугающе зыркнул на ребёнка, что раньше казался ему немного старше. Теперь тот тянул только на девятку, не больше, что начало давить на него сильнее. —А вы мой "сталкер"?—Спросил малыш, склоняя голову в бок. Гэб вытащил из кармана пачку сигарет и, показавав тому, положил обратно. —Курил я, на крыше сидел.—Он вздохнул, начав растирать кровь на руках.—Если бы минутой позже или раньше он не появился, я мог бы тебя не заметить и пойти в другое место.—Вполне себе даже пугающая ситуация, правда? Только в ребёнке ничего даже дрогнуть не решило. —А можно с вами?—Мальчик спросил без интонации, отчего Гэб изогнул бровь, не зная как реагировать. —Чего?—Вырвалось само собой. —Можно с вами погулять?—От вопроса сначала повеяло ветренностью, после наивностью. Смятение в голове остроухого пристроилось, как влитое. —От дядьки к дядьке ходишь что ли?—Наобум сказал тот, получив краткий и уверенный, а оттого смутивший его ответ. —Да.—Гэб поднял брови, вылупив на того своё яркое негодование.—У меня друзей нет. А многие дяденьки дружелюбные. —Покажешь мне их потом, хорошо?—С предвкушением смотря на мычащего мужчину, непроизвольно хрустящего болеющей шеей, парень вновь уселся на того, со всей дури втащив. —Хорошо.—Габриэль посмотрел в сторону отлетевших на пол свежих капель крови к тем, что успели присохнуть, и улыбнулся, предвкушая появление в его жизни нового друга.       Друга, выжатого из чужой крови и боли сквозь нездоровый, пугающий отжим.