My war: own or foe

Хенджин запутался в ногах и потерял дар речи. Он действительно не знал, как по-другому описать этого парня, видя в нем лишь прекрасного падшего ангела. С его длинными темными волосами игрался ветер, а лицо было таким расслабленным, что казалось губы вот-вот растянутся в легкой улыбке. Но парень явно был без сознания. А человек, который его нес, кажется что-то кричал. Минхо за локоть подтащил Хенджина к остальным парням на крыльце и только тогда к нему вернулся слух. — Ты в порядке? — Тут же примостился к его боку Хан. — Д-да… Что происходит? — Мы дежурили, а из леса послышались какие-то крики. И вот… — Помогите! — Перебил его громкий возглас приближающегося парня. — Прошу, помогите ему! Крис опустил топор, а его взгляд сменился с напряженного, на взволнованный. Он нашарил за спиной ручку двери и отворил ее. — Тише! — Громко зашипел он. — Внутрь, быстро! Парень облегченно улыбнулся и еще больше ускорился, желая поскорее оказаться в укрытии. — Блять, у нас че над домом висит табличка: «Помогаем всем прохожим» или че? — Огрызнулся Минхо. — Завались, — шикнул на него Крис. — А если бы ты оказался в такой ситуации? Хенджин не слушал их. Они с Джисоном взволнованно наблюдали за парнем, который в считанные секунды оказался рядом и занес пострадавшего в дом. Крис быстро затолкал остальных вслед за ним и запер дверь, глазами оценивая состояние незнакомцев. — Он… он… — Заикался крупный парень, пугая только проснувшегося Сынмина и укладывая ангела на покрывало. Крис рвано шагнул к ним, отогнал перепуганных и быстро расстегнул тонкую куртку пострадавшего, ее рукав был разорван и пропитан бордовой кровью. Стараясь делать все осторожно, он раздел парня до майки и ошарашенно распахнул глаза. От изящного плеча до локтя тянулась длинная глубокая рана. — Что с ним? — П-порезали… — Ответил незнакомец. — При каких обстоятельствах? — Н-не знаю… — Че, блять, это значит?! — Гаркнул Чан, напугав того еще больше. — Ладно, потом. Хенджин! Ты можешь что-нибудь с этим сделать? Хван на негнущихся ногах подобрался к парням и опустился на колени, встав на покрывало перед бессознательным ангелом. Он сморгнул панику и постарался взять себя в руки и трезво оценить его состояние. Рана была похожа на ту, которую получил сегодня Минхо. Только в разы глубже и длиннее. Кровь уже не хлестала, но все еще обильно вытекала, заливая грязное полотно под парнем. — Бинты, — тихо, но уверенно произнес Хен, посмотрев на Криса. Затем он снова вернул свой взгляд на рану и обратился уже к Минхо. — Шовник. Кристофер ломанулся к лестнице, собираясь притащить Хенджину их коробочку-аптечку, а Минхо начал выворачивать портфель Хвана, в попытках отыскать там плоские розовые упаковки. Через несколько минут, Хенджин уже останавливал кровотечение методом прижатия, используя чистый бинт. Когда кровь практически перестала заливать его руки, он обильно смочил марлю спиртом и аккуратно обработал хрупкое плечо. Из-за новой, внезапной боли, парень зашипел и пришел в себя. Он распахнул глаза, увидев перед собой толпу незнакомцев, которые что-то с ним вытворяли. Он хотел было дернуться в сторону, но не нашел в своем теле сил на это простое движение. — Тише-тише, — услышал он ласковый шепот почти над самым ухом. — Пожалуйста, не двигайся, я окажу тебе помощь… Переведя затуманенный взгляд на свою руку, он увидел, что незнакомец сжимает в пальцах маленькую иглу, к которой была прикреплена тонкая синяя нитка. По мимо боли, было еще что-то приятное. Кто-то гладил его предплечье. — С-спас-сибо… — хриплым басом молвил парень, вновь проваливаясь в темноту. Хенджин на секунду потерялся. Как у этого миловидного паренька может быть такой низкий голос? Разбросанные по всему лицу конопушки и пухлые губы в форме бантика совсем не вязались с таким тембром. — Джинни! — Вывел его из мыслей Джисон. Мотнув головой, Хенджин взял себя в руки и благодарно кивнул другу, возвращаясь к поставленной задаче. Ребята в шоке наблюдали за тем, как Хван уверенно накладывает аккуратные стежки, орудуя маленькой иголочкой. Его движения не были отточенными, но этого хватало, чтобы поразить всех присутствующих. Закончив стягивать разорванные края кожи, Хен завязал конец нитки на узелок и заклеил швы медицинским пластырем, найденным на вылазке. Задержав дыхание, он проверил пульс парня, проверяя, не помирает ли он. Убедившись в том, что ангел просто снова отключился, Хенджин уронил руки на пол и перекатился с колен на пятую точку, устало выдыхая. На самом деле, он впервые накладывал швы человеку. Он сам поразился тому, как спокойно и собранно все провернул. Прикрыв глаза, он начал мысленно благодарить свою маму, которая в детстве научила его зашивать свои мягкие игрушки, которые были безжалостно растерзаны уже давно почившим псом Ккоми. Наверное, если бы не мама, то помощь этому пареньку пришлось оказывать Минхо или Крису. Они наверняка умели шить, научившись этому путем восстановления старых дырявых носков, но их стежки были бы намного грубее и неряшливее. — Ахуеть… — Протянул Ли. — Все-таки есть от тебя какой-то толк. — Джинни, ты молодец! — Подскочил к тому Хан, начиная трепать по грязным волосам. Все начали восхвалять Хвана, за его скрытые таланты и умения, а он никого не слушал, не в силах оторвать взгляда от умиротворенного лица. Когда все немного отошли от шока и расползлись по разным углам комнаты, в ожидании, когда же пострадавший придет в себя, Крис наконец-то подошел к одному из новоприбывших. — Как зовут? — Грубое и настороженное. — Со Чанбин, — тихое и неуверенное. Парень давно скинул с себя куртку и сидел на полу, используя ту, как подстилку, демонстрируя парням крупные мышцы рук. Его телосложение тоже не вязалось с напуганным и достаточно миленьким лицом. — И что с вами произошло, Со Чанбин? Почему твой друг пострадал, а ты в принципе целехонький? Чанбин бросил взгляд на спящего и перевязанного парня, возле которого ютились Сынмин и Хенджин, а затем опустил глаза в пол. — Он не мой друг. — В смысле?.. Комната поглотила своими облезшими стенами тяжелый вздох и приготовилась заполнить все свои углы следующими словами парня. — В прямом. Я не знаю его… — Бля, еще одна Сердобола, — перебил его Минхо, закатив глаза. — Сердобола? — Выгнул бровь Хан. — Ну, типа сердобольный. Крис шикнул на них и вновь перевел испытующий взгляд на новичка. — Давайте я просто расскажу о последних событиях моей жизни? — Этого я и жду, — скрестил руки на груди Бан Чан. За очередным тяжелым вздохом наконец последовала история Со Чанбина.

***

Сокращение на работе далось ему тяжело. Это было его первое трудоустройство, и он чувствовал себя потерянным. Директор завода прямо сказал, что у них слишком много рабочих рук, и Чанбин понимал, что его место стало жертвой экономического кризиса, который охватил страну. Он пытался сунуться хоть в какое-то место, чтобы продолжить оплачивать свою квартиру. Все накопленные деньги уходили на питание, с которым тоже появились проблемы. В городе начиналась паника, и вместе с ней, пустели полки магазинов. Чанбин следил за тем, что происходит в городе, благодаря одному журналисту, который буквально проникал в толпы митингующих и проливал свет на ситуацию в Чхунгене. Но с последней статьей, в которой кровавыми буквами полыхали известия о начале гражданской войны и насилия, парень потерял последнее, что у него осталось — надежду и крышу над головой. Чанбин не был сторонником насилия, и он не понимал, зачем фермеры и рабочие отвечают военным той же монетой. Но, как бы он не оттягивал этот момент, ему все же пришлось присоединиться к протестантам. Он верил, что вместе, они смогут добиться перемен, даже если этот путь будет тернист и труден. Но вскоре и остатки его веры разбились о скалы жуткой реальности. Митингующие стали друг другу врагами. Некоторых фермеров переманивали власти, обещая тем золотые горы, если они помогут подавить протесты. Но сопротивление уж было не остановить, и насилие удвоилось. Чанбин принял решение бежать. Он не хотел биться против военных, а против людей, которые за краткое время стали ему добрыми товарищами — тем более. Парень хотел выбраться за пределы города и найти тех, кто сможет ему помочь. Но побег очень сильно затормаживался. Его сердце разрывалось от боли за каждого раненного незнакомца на улице. Он сам хотел оказать им помощь, но из-за нехватки ресурсов и знаний, многие просто умирали у него на руках. Скрываясь от военных, которые без разбору открывали огонь против тех, кто только попадал в их поле зрения, Чанбин забрел в лес. Он уже начинал сходить с ума от голода и одиночества. Не разбирая дороги, он все брел и брел, куда глаза глядят. Надеясь, хотя бы выбраться из этой густой чащи. Наконец, спустя практически два дня скитаний, Господь услышал его молитвы. Но, вместе с редеющими деревьями, Чанбин увидел ужасающую картину. Едва держащийся на ногах парень отбивался голыми руками от нескольких нападавших. Некоторые из них имели при себе холодное оружие. Когда один из зверей, полоснул по плечу парня клинком, его обессилевшее тело с гулким ударом свалилось наземь. Чанбин перепугался. Он не хотел больше видеть смертей. Он хотел помочь. Вооружившись здоровой веткой, он сумел разогнать недоброжелателей, желавших обчистить карманы и портфель бессознательного парня. В этом ему помогла спортивная комплекция, палка и несколько лет занятий рукопашным боем за плечами. А еще воля случая, ведь трое людей, были безумно измотаны. Они только и могли, что нападать на беззащитных, хрупких созданий. Надавав всем по шее своей палкой-битой, Чанбин проверил пульс и дыхание пострадавшего, а затем подхватив его на руки, помчал вперед. Туда, где небо начинало светлеть, благодаря редеющим деревьям и занимавшемуся рассвету. Он кричал, раздирая горло. Он звал на помощь, надеясь, что в глухой округе найдется хоть парочка добрых людей, готовых ее оказать.

***

— В натуре Сердобола, — шепнул Джисон Минхо, дослушав рассказ новичка. Ли на это лишь лукаво ухмыльнулся и хотел было потрепать того по голове, но Хан юрко извернулся и показал ему язык. Чан присел на корточки перед Чанбином и заглянул в маленькие, темные, потерянные глаза. Он сразу понял, этот парень — как открытая книга. Его даже спрашивать не нужно, все можно прочитать на поверхности взволнованных зрачков. Добрый и отважный, готовый броситься на помощь любому, кто о ней даже не просит. Таким людям тоже хотелось помогать, потому что они отплачивают вдвойне. Кристофер протянул ему ладонь, для крепкого рукопожатия. Чанбин смущенно и неловко пожал его руку, облегченно выдыхая. — Меня зовут Бан Кристофер Чан. Это мой дом, и, если хочешь, ты можешь здесь остаться. Будем пытаться выжить, прилагая к этому общие усилия. — А он?.. Он может остаться? — Мотнул головой в сторону покрывала Со. — Ну, не выгонять же его после такого чудесного спасения. — С-спасибо… Минхо и Джисон синхронно цокнули, устремили друг на друга удивленные взгляды, а затем, фыркнув, отвернулись. Джи был недоволен тем, что в этом доме прибавился еще один противный бедняк. Еще один человек, которому Хенджин будет сожалеть и пытаться найти общий язык. В этом доме и так слишком много бедности на один квадратный метр. А Минхо просто был недоволен решением Чана. Если они будут продолжать помогать каждому встречному, то вскоре перестанут заботиться о себе. Больше людей — больше расхода продовольствия, больше вылазок и опасности. Изначально они должны были выживать вдвоем и этот расклад более чем устраивал Ли. Но этого он конечно же не скажет лидеру их скудной и разномастной компашки. Пока Сынмин и Хенджин активно знакомились с новеньким, Джисон вновь предпочел компанию драного кота. Он нехотя и будто вообще безразлично расспросил о вылазке. Минхо тоже был не против компании этой язвы, потому и рассказывал все охотно и красочно, передавая некоторые моменты так, словно они с Хваном ходили мир спасать. — Подстрелили?! — В который раз по ходу повествования ошарашенно вскинул брови Джи. — А че молчишь?! — Да там все не так страшно. Тем более, тут нарисовалась проблемка посерьезнее, — отмахнулся Минхо, который уже успел забыть о своей ране. А затем он расплылся в ехидной улыбке, обнажая свои ровные, но слегка пожелтевшие от налета зубы. — А что? Переживаешь за меня, медок? Хан скривил такую рожу, будто тот сказал что-то из ряда вон выходящее. Он выгнул бровь и фыркнул, кивая в сторону активно жестикулирующего Хенджина. — Десять раз, нахуй, за тебя. Я больше переживаю за наши запасы лекарств, которых явно не хватит, если в рану попадет инфекция. Так что иди вон, обработайся, от греха подальше. — Пережива-а-аешь, медок, пережива-а-аешь, — еще шире улыбнулся Ли. — Бля, вали уже, заебал. Или я попрошу Джинни зашить тебе рот. Хан аккуратно толкнул его в плечо, направляя к Хвану и напоминая, что у него есть еще один пострадавший. Тот, резко опомнившись, начал виновато тараторить извинения, за то, что забыл про ранение Минхо и стал быстро кружить вокруг него со спиртом и марлей. Ситуация Минхо и вправду была куда лучше, чем у все еще неизвестного парня. Поэтому они обошлись лишь жгучей обработкой антисептиком и наложением крепкой повязки на бицепс. Парень вяло поблагодарил их недо-врача и ретировался в один из углов, собираясь наконец-то отдохнуть. Хенджин тоже хотел было вытянуть ноги и прикрыть глаза хотя бы на пару часиков, чтобы немного восстановиться после бессонной ночи. Но его не оставляло беспокойство за бессознательного незнакомца, у которого он без конца мониторил пульс, и любопытство, которое он активно показывал Чанбину. — А кем ты работал? — Спросил Хен. Чанбин смущено улыбнулся. Ему льстило то, что люди, только-только протянувшие ему руку помощи, действительно интересуются им и хотят узнать получше. — Я отучился на оператора станков с числовым программным управлением, и пошел работать по специальности. — А что ты делал? — Наш завод изготавливал подшипники, как для военной техники, так и для гражданских автомобилей. — Нихрена! — Всплеснул руками Хенджин. — Это же круто! — Ну, конкретно я изготавливал на станке отдельные детали. — Готов поспорить, что они до тебя не знали о том, что подшипники нужно изготавливать, — вставил из своего угла Минхо, кивнув на Хенджина с Джисоном. — Наверняка думали, на дереве вырастают. — Завались, — гавкнул Хан, опускаясь рядом с Хеном на покрывало. Он решил присоединиться к разговору от нечего делать. — Все мы знали! — Пизди-пизди-и-и. Последнее высказывание было благополучно проигнорировано. Джисон скрестил руки на груди, и брезгливо осматривал окружающих. Противный Сынмин, и не менее противный тип с завода. Один только Хенджин — отдушина. Парень действительно не знал, что бы делал, если бы здесь не было его друга. — А вы чем занимались? — Любопытно взглянул на них Со. — Учились. На юриспруденции, — безэмоционально ответил Джи. — Ну, с вашими семьями, это не удивительно. Ты ведь Хан Джисон? Сын депутата? — Улыбнувшись спросил Чанбин. Хан метнул взгляд в сторону Хенджина, одними зрачками спрашивая: «Ты уже все рассказал?», а тот лишь стыдливо пожал плечами, возвращая пальцы на сонную артерию лежавшего рядом тела. — Да. — Круто, наверное, родиться в семье высокопоставленных людей, — беззлобно молвил парень. — Да, круто, — ухмыльнулся Джи, вздергивая подбородок. — А ты, Сынмин, чем занимался? Не успел Ким раскрыть рот, как Хан гаденько улыбнулся, ловя его взгляд и издевательски пробормотал: — Давай, Скай, расскажи, чем занимался. Сынмин тут же стушевался, а Чанбин наоборот приободрился и даже подсел ближе, воодушевленно разглядывая взволнованное лицо. — Скай? Ты случаем не журналист? — Д-да… Скай — мой рабочий псевдоним, — тихо пролепетал Ким, обнимая руками колени. — Ахренеть! — Дом разразил восторженный вопль и до ужаса смешной смех. — Боже, ка же так получилось то? Я твоими статьями перед сном зачитывался! Они такие глубокие и хорошо прописанные! Я просто восхищен тобой! Чанбин резво кинулся жать Сынмину руку, а тот не веря вытаращился на парня. Его что, правда не хотят убить или зарезать за каверзные публикации? Когда шок отступил, его место заняла радость. Журналист впервые так ярко и искренне улыбнулся в этом доме. Джисон, наблюдавший за ними, сморщил нос и фыркнул, на что получил локтем в бок от Хенджина. Беседа полилась еще легче. Минхо, кажется, уснул. А Джисон, сидел насупившись и слушал, как друг активно болтает. — …и я смотрю на эти детали, а они пиздец кривые, — рассказывал Чанбин. — И что ты сделал? — С неподдельным интересом спросил Хен. — Корректировал в программе и переделывал всю партию, заебался я тогда конкретно… Сынмин задорно хихикнул, а Хенджин сдержано прыснул. Отвлекшись от забавных историй Чанбина, он уже не глядя, в который раз потянул пальцы к чужой шее, чтобы проверить пульс. Но веселая улыбка быстро сползла с лица, когда по его ладони кто-то слабо шлепнул. Хенджин обернулся и увидел, что парень, едва разлепив глаза, бегло осматривал всех незнакомцев. Испугавшись, обратившихся не него кучи глаз, он резко сел и начал судорожно отползать от них к противоположной стене. Но только он оперся на раненую руку, как ее пронзила боль, а из горла вырвался тихий вскрик. — Тише-тише, — выставил руки вперед Хенджин, перепугавшись не меньше. — Лучше не двигайся, вдруг швы разойдутся… — Вы кто, блять, таие?! Где я?! Какие, нахуй швы?! — Проорал своим низким басом парень. У Хенджина мурашки по спине пробежали от такого голоса. И было непонятно, это из-за того, насколько он глубок или из-за того, что в тоне звучала угроза. На крики прибежал Крис, который опять пытался что-то починить на втором этаже. Он отогнал ребят от напуганного и забывшего последние события парня. Кристофер отвел его в другую комнату, чтобы напоить водой и помочь прийти в себя, пролив свет на его темную ситуацию.

***

После разговора с Чаном парень выполз в гостиную и забился в самый дальний угол. Он извинился перед ребятами и представился, а потом замолчал, уткнувшись лбом в свои колени. Ли Феликс. Феликс… Уже прошло двадцать минут с момента, как Хенджин услышал это имя, а оно все не покидало голову, как на заевшей пластинке воспроизводясь и разливаясь по мыслительным коридорам. Шесть букв. И каждую хотелось прокатить на языке, смакуя, как самое сладкое варенье. Слишком необычное имя. Его хотелось повторять вслух, хотелось произносить в разных вариациях и с разными акцентами, присущими всем языкам, которые Хван только знал. Не смотря на вязкую патоку в голове Хенджина, в гостиной царила давящая тишина. Как все поняли, новичок анализировал последние события своей жизни, и никто не осмеливался нарушать эту тишину, чтобы не дай Бог не отвлечь его. Ну, почти все и почти никто. Недовольный Минхо, которому больше не шел сон после внезапных криков, наконец решился развеять эту тишину. Как только Джисон услышал вопрос драного кота, его глаза непроизвольно закатились, да еще и так, словно зрачки хотели взглянуть на мозг. — А ты вообще с какой стороны? С нашей или как они, — кивок в сторону Хана и Хвана. — из богатеев? Феликс показал ему такое же недовольное, но еще и ошеломленное выражение. Минхо оценил его умытое запасами питьевой воды лицо своими ехидными глазами и хмыкнул. — Хотя, можешь не отвечать. Такие ухоженные и смазливые на фермах не водятся. И так все понятно. Феликс отзеркалил его ухмылку и вытянул руки вперед, показывая всем свои ладони. Этот жест и стал ответом. Руки фермера были настоящим отражением его жизни и труда. Узкие ладони, покрытые мелкими трещинами и мозолями, говорили о многолетнем физическом труде на земле. Каждый шрам и каждая морщина на коже были свидетельством тяжелых дней, проведенных под палящим солнцем, когда он обрабатывал поля и ухаживал за скотом. Короткие, но крепкие пальцы, с обрезанными ногтями, были ловкими и сильными. Они умели обращаться с инструментами — от лопаты до сеялки — и с легкостью могли поймать ускользающую овцу или поправить запутанную сетку. Несмотря на грубую поверхность, в этих руках была и нежность: они могли бережно погладить новорожденного теленка или аккуратно собрать спелые фрукты с дерева. Поняв все без слов, Минхо кивнул и стушевался, отворачиваясь. А Хенджин и вовсе обомлел. Он и в правду изначально подумал, что этот паренек такой же, как и они с Джисоном. А все оказалось в точности наоборот. Внешность бывает обманчива. Набравшись смелости, парень поднялся на свои негнущиеся ноги и пересел к Феликсу. Тот перевел на него вопросительный взгляд и выгнул свою аккуратную бровь. — Привет… — Неловко начал Хен. — Ну привет. — Как рука? — Болит. — Сильно? Если что, я могу вколоть обезбол… — Потерплю, — сухо отказался Феликс. Хенджин подумал, что их краткий диалог подошел к концу и стал перебирать в голове возможные варианты его продолжения, как низкий голос прозвучал снова. — Это ты меня зашил? — А?.. А, да. Да, я. — Спасибо. — Ты уже благодарил, — лучезарно улыбнулся Хен. — Когда это? — Когда я только начал тебя зашивать, ты очнулся на пару мгновений. — А… Не помню. Ну все равно еще раз спасибо. Хенджин прошелся пятерней по сальным волосам и снова улыбнулся. — Мое имя ты уже знаешь… — Продолжил Феликс. — А, точно-точно. Меня зовут Хван Хенджин. Послышался тихий сдавленный смешок, почти над самым ухом. А затем, Феликс, опершись на пораженную руку, со скрипом поднялся на ноги. Хенджин вскочил вслед за ним. — Да не опирайся ты на нее! Швы же могут… — Хван? — Перебил его Феликс, сияя какой-то странной ухмылкой. — Да… Хван Хенджин. Теперь уже Хен непонятливо выгибал брови, рассматривая милое лицо напротив. Но в следующую секунду это лицо исказилось в гримасе злости и боли. — Сука! Хенджин не успел и шагу назад ступить, как в воздух взлетел кулак. Кто бы знал, что в этом хрупком и изящном с виду теле, столько силы. Феликс ударил его по лицу так, что Хен даже не смог устоять на ногах. Он повалился на пол с высоты своего роста, ударившись локтем о деревянные половицы, и схватился за щеку, которую прожгла острая боль. Хен поднял на Феликса глаза полные шока и слез. А тот хотел снова наброситься на него, уже занося кулак для нового удара, но за секунду до того, как костяшки пальцев встретились с незащищенным лицом Хенджина, Феликса буквально впечатали в стенку. Крис прижал его руки к холодному бетону и тихо, холодно спросил: — Че за хуйня? Джисон подлетел к Хенджину, помогая подняться, а тот все не мог отвести испуганных зрачков от разъяренного лица падшего ангела. — Су-у-ука. Сынок блядского министра, — злобно заулыбался Феликс. — Еще один, блять, — тяжело вздохнул Крис. — Они не могли влиять ни на своих отцов, ни на их деятельность. Он ни в чем не виноват, слышишь? По гостиной прошелся зловещий утробный хохот. — Тогда, передай этот удар своему папаше, — выплюнул Феликс, а затем натянул на лицо еще более злую ухмылку, вытягивая шею в сторону Хена. — Хотя нет. Передай ему мои пожелания. Надеюсь, что он сдохнет! Громкие слова эхом отразились от пустых стен и потонули в их углах. Дом будто поглотил все звуки, оставляя тишину подвешено звенеть посреди комнаты. Все парни, даже Минхо, перевели встревоженные взгляды на Хенджина. Слезы наконец преодолели барьер в виде век и ресниц, скатываясь на бледные щеки. Хенджин заглянул Феликсу в глаза, показывая ему всю боль и горечь, плескавшуюся на дне темных зрачков, а затем скинул руки Джисона с плеч и быстрыми, тяжелыми шагами направился к лестнице, скрываясь на втором этаже. — Можешь радоваться, тварь, — ядовито зашипел на новичка Хан, стирая с его лица злобную ухмылку. — Его отец уже с-д-о-х. — Джи плюнул Феликсу под ноги и побежал вслед за другом.