Князь демонов в ящике

- Линвэнь! Прости, что отвлекаю тебя, но Сань Лан все еще не вернулся! Вздоха богини литературы не сумели скрыть даже помехи, характерные для сети духовного общения. За последний час наследный принц связывался с ней в третий раз, и никакие увещевания не помогали снизить градус его беспокойства. - Ваше высочество, я уверена, у Собирателя цветов под кровавым дождем все идет по плану, - ответила она терпеливо, - Возможно, битва с Бурым демоном потребовала больше усилий и времени, чем мы предполагали. Тем ни менее - не сомневаюсь, что с ним все в порядке. - Я много раз пытался связаться с ним по духовной сети, но он мне не отвечает! - В пылу сражения трудно поддерживать беседу. Возможно, ему попросту неудобно говорить. Я уверена, он свяжется с вами, как только… - Сань Лан не может мне не ответить! – воскликнул Се Лянь со всей пылкостью, - Это совсем не похоже на него. Видела бы ты, в какой гнев он впадает, когда ты… когда кто-либо из богов не отвечает мне. Он просто мечет молнии! - Сейчас все-таки экстренная ситуация, - отозвалась Лин Вэнь, стараясь звучать невозмутимо. Голос Се Ляня заметно задрожал: - Нет, это невозможно. С ним точно что-то случилось! - Подумайте сами, - раздался еще один вздох, и Се Лянь будто воочию увидел, как небожительница устало потирает переносицу, - Ну что с ним могло произойти? Он же гроза всех миров, он Непревзойденный… Они оба замолчали, и каждый отчетливо понимал, о чем думает другой. Не так много воды утекло с момента, когда Хуа Чэн, сыскавший себе славу непобедимой и могущественной стихии, рассыпался бабочками в объятиях возлюбленного. Князю демонов посчастливилось восстановиться относительно скоро; но безграничный ужас, воцарившийся с того дня в сердце принца, то и дело жалил ледяной иглой, наведываясь в ночных кошмарах. Иногда, увы, и наяву. - Ваше высочество, - тихо сказала Линвэнь, угадав его мысли, - Не думайте о плохом. Это совсем не одно и то же. Сравнивать Безликого Бая и этого вредителя нет смысла. Да на его фоне даже Ци Жун выглядел бы устрашающе – куда ему тягаться с Непревзойденным? Не того полета птица. Такие демоны даже не имеют собственного сознания или четких намерений. Они лишь следуют одному заложенному в них назойливому паттерну… Кстати, вы же знаете, почему ему называют Бурым? - Нет, - отозвался Се Лянь рассеянно. Его встревоженные мысли витали где-то далеко, - Я думал, из-за цвета… - Вряд ли эстетика цвета имеет значение для таких созданий, - усмехнулась его собеседница, - Там дело в другом. Вам наверняка известно, что древние императоры для передачи особо важных сведений пользовались невидимыми чернилами? Годился рисовый отвар или лимонный сок. Так вот, для того, чтобы сообщение впоследствии проявились, использовали бурые водоросли – они богаты веществом, которое вступает в реакцию с бумагой, «обнажая» текст. Отсюда и пошло это прозвище. Способность духа – заставить всплыть правду, выявить в человеке самое худшее… Се Лянь чувствовал, что он холодеет. Он безуспешно заморгал, пытаясь отогнать жуткое видение, преследовавшее его на протяжении веков. Выявить худшее. Показать, кто ты на самом деле. Он слишком хорошо понимал, что проявилось бы на его холсте. Ему оставалось лишь надеяться, что встреча с демоном его минует. *** Все началось накануне вечером. Они с Хуа Чэном отдыхали в монастыре Водных Каштанов: день выдался насыщенный. Сперва пришлось вдоволь потрудиться в деревне - шел сезон сбора урожая; оставшееся время они потратили на прогулку по окрестностям, и домой добрались уже затемно. По телу Се Ляня разливалась истома, руки и ноги ныли, но то была приятная усталость –удовлетворение от проделанной работы, от того, что день был прожит не зря. От того, что это был еще один день вместе. Он сидел на полу между колен Хуа Чэна, нежась в его объятиях - среди разноцветных подушек, доставленных прямо из покоев Призрачного города. Ему ничего не хотелось, даже есть; хотя корзины сочных фруктов, врученные крестьянами в благодарность за помощь, так и манили к себе. Демон безуспешно побуждал любимого поужинать, тот мягко уворачивался – «я просто вот так посижу, Сань Лан, ладно?»; и в конце концов Хуа Чэн принялся кормить принца с рук, не оставляя ему выбора. Серебристые бабочки надрезали плоды тонкими и верными лезвиями крыльев, не теряя ни капли бесценного сока. Была ли причина в том, что Се Лянь наконец сдался, или же в секундном прикосновении нежных губ к его пальцам – но после каждого раунда демон щурился от нескрываемого удовольствия. Сердце принца также полнилось блаженством: они были вместе целый день. И завтра будут, и послезавтра. И вечность. Ему не хотелось, чтобы наступала ночь. С момента погружения в сон их хрупкое счастье уступало место тревожным видениям. Ночью он не мог любить Сань Лана, чувствовать его рядом, каждую минуту вознося молитвы за этот дар всем существующим небесам. Ночью он оставался наедине с темной бездной памяти; а потому по нескольку раз на дню спохватывался, вспоминая, как хорошо, что еще сегодня. Еще долго будет сегодня. Целых несколько счастливых часов… Они почти не разговаривали, утомившись – но то не было напряжённым молчанием двоих, неспособных найти тему для разговора. Это было блаженством единения. Подчас улыбки, прикосновения, искорки в уголках сощуренных глаз говорили о большем, чем любые слова. Чем больше времени Се Лянь проводил в компании князя демонов, тем больше сетовал на ограниченность и скудность словесного аппарата: не придумали еще ни символов, ни звуков, чтобы выражать такое. Недостаточно, всегда недостаточно… Принц как раз открывал рот, чтобы послушно принять из рук возлюбленного очередной кусочек благоухающего личи, когда с ним связалась Линвэнь. Вообще-то сотрудница небесной канцелярии старалась не беспокоить своих коллег понапрасну, тем более в вечернее время; а потому Се Лянь сразу понял, что произошло нечто из ряда вон выходящее. Так и оказалось: по селению буквально в паре десятков ли от деревни Водных Каштанов прокатилась война убийств. Это можно было списать на семейное насилие, что, как ни прискорбно, в сельской местности не редкость - но инцидент выдался массовым и крайне нетипичным. Не только мужья убивали и калечили своих жен, но и жены не оставались в ответе; более того, были отмечены акты агрессии в адрес детей и стариков. Конечно, если подобное происходит на смежной территории и разом, невольно закрадывается мысль об обусловленности внешними факторами. Наведя справки и проанализировав данные, Линвэнь быстро признала почерк Бурого демона – существа, время от времени провоцирующего всплески насилия в разных частях страны. Бес не отличался могуществом, однако был крайне хитер и пронырлив; изловить его до сих пор никому не удавалось. Линвэнь опасалась, что набирающая эпидемия жестоких расправ может добраться и до деревни Водных каштанов. - Насколько мы смогли узнать, ореол постепенно расширяется, - говорила она почти виновато, - Мне не хотелось, чтобы эти события застали вас врасплох. - Тебе известно, что именно делает этот дух? – спросил Се Лянь, - Как он насылает на людей агрессию? - Это как раз самое сложное, - отозвалась Линвэнь со вздохом, - Он ее не насылает. По сути, он не делает ничего сам, лишь выявляет в людях то, что глубоко скрыто. Все затаенные, подавленные инстинкты выплывают наружу. Все то, что люди сдерживают из соображений морали или страха наказания, под его чарами неминуемо выступает на поверхность. Се Лянь поежился. Уловив это, Хуа Чэн тоже заметно напрягся. По сосредоточенному лицу принца он, конечно, сразу догадался, что тот общается с кем-то по духовной сети - а вскоре распознал и неприятный оттенок разговора. Привыкший реагировать на малейшее изменение каждой черточки любимого лица, он хмурился, не в силах дождаться, когда уже Се Лянь окончит разговор и введет его в курс дела. - Так случается со всеми? – продолжал допытываться принц, - Есть ли те, на кого это не действует? - Практически нет, - был ответ, - В редких случаях все ограничивается битьем посуды, если никто не попадается под руку. - Как происходит «заражение»? И сколько действуют чары? - Для того, чтобы процесс пошел, демон должен ранить. Поцарапать или укусить. Насколько мы отследили, люди приходят в себя примерно через час – но этого часа, к сожалению, достаточно, чтобы совершить непоправимое. Ваше высочество, я понадеялась, что Собиратель цветов под кровавым дождем сможет помочь нам. Тем, кто незнаком с демоническими уловками, придется нелегко – но Непревзойденного столь мелкая сошка вряд ли чем-то удивит. - Я поговорю с Сань Ланом, - ответил Се Лянь неуверенно. Линвэнь поспешила его успокоить: - Разумеется, он не отправится один. Я думаю, генералы Наньян и Сюачжень не откажут ему в помощи. - Вы хотите отправить их втроем с Фэн Синем и Му Цином? – ахнул Се Лянь, - Боюсь, в этом случае вы получите три трупа вместо одного. И среди них не будет Бурого демона. - Думаете, не стоит? Ну хорошо, тогда отправим одного из них, плюс кого-нибудь из служащих Средних небес. Для борьбы с мелким духом более, чем достаточно. - Только не Му Цина, - выдохнул принц. Он давно усвоил, что супруга вдвоем с Му Цином без риска для чьей-либо жизни нельзя оставлять ни на минуту. Даже если по итогу их удавалось разнять, остаток дня Хуа Чэн ходил угрюмый, рычал на весь свет и неохотно обнимался. - Хорошо, не Му Цина, - согласилась Линвэнь устало. - Большое спасибо! – Се Лянь попрощался с небожительницей, и наконец повернулся к сгорающему от нетерпения Сань Лану, пересказывая содержание разговора. Вопреки ожиданиям принца – тот был уверен, что Князь демонов по привычке начнет хорохориться, заверяя, что дело плевое - Хуа Чэн нахмурился еще сильнее, и глубоко задумался о чем-то. Наконец он произнес: - Гэгэ, я кое-что знаю об этом существе. Я с ним справлюсь, это не проблема. Но при одном условии. Ты не должен ходить со мной. Эта просьба застала Се Ляня врасплох. Вообще-то в подобных делах он предпочитал сопровождать своего супруга, и не раз присутствовал при сражениях, даже оказывал помощь. Возможность лицезреть танец демона с саблей оставалась для Се Ляня одним из самых сладких и непреодолимых искушений. И Хуа Чэн никогда не возражал против этого, совсем даже наоборот… - Сань Лан…, - прошептал он, пораженный внезапной догадкой, - Неужели ты боишься… что он может ранить тебя? - Это маловероятно, - ответил демон задумчиво, - Но исключать этого нельзя. Се Лянь положил голову ему на плечо и ласково обвил руками: - Как ты мог подумать, что меня напугает подобное? Я верю тебе больше, чем себе самому. Я прекрасно знаю, что ты неспособен причинить мне вред! - Гэгэ очень смелый, - отозвался Хуа Чэн нежно, но в его голосе сквозила странная отрешенная нотка, природу которой принц не мог разгадать, - И я безмерно благодарен ему за доверие. Я не достоин такой чести. - Мое доверие – результат твоих действий. Ты же всегда, со дня нашей встречи был безгранично предан мне. Ни разу - ни делом, ни словом, ни мыслью – не подводил меня. Разве могу я после этого усомниться в тебе? Да кем я бы был тогда?.. - Ты имеешь полное право сомневаться во мне, если учесть, кто я. - Ну конечно, - принц уткнулся в него носом, ласково поддразнивая, - Знаю, помню. Страшный, ужасный, кровожадный… - Ты все шутишь, гэгэ, - его голос звучал на удивление серьезно, - А напрасно. - Ну все, хватит, - Се Лянь отстранился и внимательно посмотрел в темный глаз, обвивая шею руками, - Если ты не веришь в себя, значит, предоставь это мне. Я верю… Нет, я знаю, что заклятье этого демона бессильно против тебя. Ему просто нечего тебе противопоставить! В твоей душе нет никакой затаенной злобы, никакого мрака. Ты хороший человек… Лучший из всех, кого я встречал. Я уверен, ты никогда не навредишь мне… Да и другим без веской причины - тоже. Я знаю это! - Любое решение гэгэ – закон для меня, - сказал Хуа Чэн отстраненно, словно отвечал не на реплики Се Ляня, а на свои же собственные мысли, - И я не смею настаивать. Но все же я прошу. Завтра, после того, как мы выступим – дождись меня здесь. Не пытайся искать меня, следуя за нитью или бросая кости. - Я не боюсь ни капли, - повторил Се Лянь, - Но если ты так просишь – ладно… - Ты обещаешь мне? - Да… Если это так важно. - Вот и хорошо, - демон нежно поцеловал его ладонь, - Спасибо. Завтра я раз и навсегда покончу с этой проблемой. *** Рано утром к Храму Водных каштанов прибыли Фэн Синь с младшим служащим Сяо Ди. Хуа Чэн наскоро простился с возлюбленным, и в новоиспеченной компании отправился на поиски беса. Се Лянь лелеял надежду, что все это мероприятие займет немного времени: в конце концов, как минимум двое из собравшихся обладали внушительной мощью и имели немалый опыт по уничтожению нечисти. Однако Сань Лан не вернулся ни через два, ни через три, ни через пять часов. Любые попытки связаться с ним терпели крах: во время призыва Се Лянь будто утыкался в каменную стену. До Фэн Синя ему также не удавалось достучаться. Изъеденный беспокойством, принц раз за разом терзал Линвэнь, которая, впрочем, знала не более, чем он сам. - Нет, все, я так больше не могу, - объявил он наконец на выдохе, - Я отправляюсь за ним. - Простите, Ваше Высочество, - отозвалась Линвэнь учтиво, - Но Собиратель цветов строго-настрого наказал мне пресекать подобные попытки с вашей стороны. - Линвэнь, ты же понимаешь, что не можешь запретить мне действовать, как я посчитаю нужным. И Сань Лан должен это понимать. - Разумеется, я знаю это. И все-таки, ослушавшись, вы поставите меня под удар. Собиратель цветов под кровавым дождем… - Я поговорю с Сань Ланом, - торопливо заверил ее принц, - Объясню ему, что ты ни в чем не виновата, и что я сам так решил. Но просто сидеть, сложа руки - в то время, как Сань Лану может грозить опасность - я не могу. А если он ранен?.. Нет, прости, я отправляюсь за ним. Он трепетно сжал кольцо с демоническим прахом в своих похолодевших пальцах. А затем достал игральные кости из рукава. *** Открывшаяся дверь вела в сумрачную, сырую пещеру. Вход был завален огромным булыжником; сквозь тонкие щели пробивались бледные лучи, выступающие единственным источником освещения. Где-то в глубине, рикошетя между сводами, разливалось лязгающее эхо. Се Лянь ринулся было на звук, но внезапно путь ему преградил запыхавшийся Фэн Синь: - Что ты здесь делаешь? - Извини… Я… просто я очень беспокоился… Я должен увидеть… - С ним все в порядке, - сказал лучник, выдыхая и упираясь руками в колени, - Нам пришлось тяжелее, чем мы думали. Эта тварь и впрямь изворотлива, как речной угорь. Всем нам не занимать ловкости - но стоит подобраться ближе, он буквально испаряется, будто вода сквозь пальцы. Ох, чтоб его... - Никто не ранен? - Нет, - ответил Фэн Синь и смачно выругался, - Просто задолбались. - Почему никто из вас не отвечал по духовной связи?.. Я так волновался… - Вокруг пещеры выставлен барьер. Мы с таким трудом загнали его сюда – было бы крайне обидно упустить паршивца. Пришлось не только завалить вход, но и поставить заслон, не пропускающий никакую магию. Теперь он не может покинуть пещеру – но такое чувство, что в итоге вся эта история нам боком выйдет. - Почему? - На поддержание барьера нужны силы. То мне, то Сяо Ди приходится заниматься этим, и тем самым мы лишаемся пары рук. Хуа Чэн сражается почти без остановки, но я боюсь, так его надолго не хватит… - Вы пробовали использовать коконы бабочек? – подал принц идею. Фэн Синь поморщился, брезгливо отряхиваясь: - Разумеется! И теперь все изгвазданы этой дурацкой паутиной. А толку от нее никакого. Этот бесеныш каким-то образом наловчился маскироваться под любой камень, мешая свою ци с природной энергией. Его просто невозможно распознать! По сути, эти нити только мешают - без конца кто-нибудь в них вляпывается. И закрывают обзор… - Гэгэ? – раздался возглас в недрах туннеля (благодаря эхо, правда, получилось нечто вроде «гэ-гэ-гэ-гэ») - и из темноты, тяжело дыша, вышел Хуа Чэн с оголенным торсом. Взгляд Се Ляня непреодолимо цеплялся за выступающие мышцы; как бы принц не увещевал себя, что сейчас не самый подходящий момент, не любоваться не получалось. Разумеется, эта реакция не осталась незамеченной. Прищурившись, демон развернулся так, чтобы картинка, вкупе с рельефом белых атласных штанов, выходила еще обворожительнее. - Я услышал твой голос, - выговорил он, тяжело дыша. - Сань Лан! – принц бросился к нему, заключая в объятия, - Я так волновался! Прости меня, я тебя не послушался. Ты не сердишься? Он поднял на возлюбленного встревоженные глаза. Тот смотрел ласково: - Как я могу на тебя сердиться, гэгэ? Однако все же тебе не стоит здесь оставаться. Опасности нет; но, как видишь, все затягивается. Не переживай, рано или поздно мы его выловим. Возьмем измором. - Я побуду с тобой еще чуть-чуть, хорошо? – пробормотал Се Лянь, утыкаясь носом во влажную от пота шею. В этот миг запах Хуа Чэна казался ему лучшим на свете, - Ты… такой красивый… - Гэгэ нравится? – промурлыкал демон в ответ, - Тогда с этого дня я буду ходить так все время. - Сань Лан, нет! – тот привычно залился краской, - Я не это имел в виду! - Ваше Высочество, Собиратель цветов, простите, что прерываю вас, - из прохладного сумрака донесся еще один робкий голос. Сяо Ди, скромный молодой человек, вознесшийся совсем недавно, но уже неплохо проявивший себя в выполнении боевых поручений, с поклоном выступил из темноты, - Могу ли я высказать одну идею? - Конечно, мы слушаем! – охотно отозвался Се Лянь, выглядывая из-за плеча супруга. Хуа Чэн ничего не сказал и почему-то нахмурился. - Я подумал…, - парень нерешительно переминался с ноги на ногу, явно пытаясь подбирать слова как можно аккуратнее, - Помните, когда мы только обнаружили Бурого демона, он атаковал нас практически без остановки? А сейчас и на глаза не показывается. Мне кажется, дело в том, что он узнал нас и запомнил – а также смекнул, что мы представляем для него угрозу. Однако кто-то новый… я хочу сказать, что-то незнакомый, может пробудить в нем интерес… - Нет, - отрезал Хуа Чэн, - Не обсуждается. Се Лянь замотал по сторонам головой. Фэн Синь отозвался задумчиво: - Пожалуй, в этом есть некоторый резон. - Я сказал - нет, - отрезал Кровавый дождь. - Сяо Ди прав. Выманить его на свет можно только «свежей» энергией. В конце концов, эта тварь безостановочно ищет жертв, чтобы реализовывать свой сценарий. Если мы будем наготове и среагируем мгновенно… - Его Высочество не будет приманкой! – прорычал Хуа Чэн, инстинктивно хватаясь за ятаган. - А ты что, предлагаешь нам всю ночь тут торчать? – заорал Фэн Синь, - Лично я уже голоден, как стая волков! Никому другому мы эту задачу поручить не можем, нас сковывает барьер. Это большая удача, что Се Лянь проник сюда беспрепятственно. - Сань Лан, это и впрямь неплохая идея, - подал наконец голос виновник прений, - Со мной ничего не случится, вы ведь будете наготове. И сразу атакуете. По правде говоря, Се Ляню натерпелось как можно скорее покончить с обременительным заданием и вернуться вместе с любимым в монастырь Водных Каштанов. Предвкушение совместного ужина, объятий и прочих супружеских нежностей настолько заполняло его мысли, что ради приближения этого момента принц готов был на все. - Сделаем так, - взялся Фэн Синь за организацию процесса, - Сяо Ди остается следить за барьером. Мы с тобой, - он взглянул на демона, - встанем по левому и правому флангу пещеры. Я буду держаться ближе к выходу, чтобы не оказаться в поле его зрения. Тебе тоже лучше спрятаться. Держи Эмин наготове. - Без тебя догадался, - рыкнул Хуа Чэн. - Как только он приблизится, я выпущу стрелу, а ты атакуешь сбоку. У беса не будет шанса увернуться: кто-то из нас в любом случае попадет в цель. - Если с ним что-то случится, - Князь Демонов смотрел пристально, говорил отчетливо – и ни взгляд, ни тон не обещали Фэн Синю ничего хорошего, - Я спрошу с тебя. Если хоть волос упадет с его головы. Если – не приведи небеса - эта тварь его ранит… - Если он меня ранит, все вы должны будете покинуть пещеру. - произнес вдруг Се Лянь. Его надрывный голос прокатился по каменным сводам, будто колокольный перезвон. Остальные мгновенно затихли, обернувшись, - Минимум на несколько часов. Сразу же. - Гэгэ, - тихо откликнулся Хуа Чэн, - Неужели ты думаешь, что я тебя остав… - Сань Лан, это приказ. - Ваше Высочество, - демон покорно опустил голову, понимая, что сейчас с ним говорит уже не тот привычный Се Лянь, с которым допустимы игры и поддразнивания. Эта ипостась проглядывала у бывшего наследника Сяньлэ нечасто, но такое случалось, - Я не смею ослушаться, но прошу вашего снисхождения. Не вы ли совсем недавно утвержали, что в аналогичной ситуации ни за что меня не оставите? Так позвольте этому недостойному слуге… - Это не одно и то же, - выговорил Се Лянь, бездумно глядя куда-то в пустоту. Перед его внутренним взором встала маска с искривленным оскалом, проявляющаяся на бумаге под действием бурых водорослей, - В тебе я уверен. Уверен, что заклятье против тебя бессильно, потому что твоя душа чиста. Что до меня, - он внимательно посмотрел возлюбленному в глаза, - Мы оба знаем, что это не так. - Ваше высочество… - Мы оба знаем, какой я на самом деле. - Гэгэ, пожалуйста, позволь мне… - Фэн Синь, - принц повернулся к бывшему телохранителю и взглянул на него моляще, - Прошу, пообещай мне, что вы уйдете? - Понятия не имею, о чем речь, и что такого страшного ты можешь сотворить, - откликнулся лучник раздраженно, - Мне, честно говоря, совсем не нравится идея оставлять тебя здесь одного. Давайте просто постараемся сделать так, чтобы он тебя не ранил. - Гэгэ, мы с тобой еще поговорим об этом, - сказал Хуа Чэн мягко, но с долей горечи в голосе. Ему совсем не понравилось это «на самом деле». Се Лянь старался не смотреть на него. - Вперед, на позиции! – скомандовал Фэн Синь. И почти умоляюще добавил, обращаясь к Хуа Чэну, - Только не торопись. Если поспешишь, мы его вспугнем. Сжав зубы, демон кивнул. Все разбрелись по пещере. Фэн Синь, как и было оговорено, держался внешнего туннеля, прячась за одним из каменных выступов - как раз в том месте, где грот шел на расширение. Хуа Чэн, напротив, углубился во мрак и укрылся за ошметками коконов, нависающих с потолка, будто сталактиты причудливых форм. Се Лянь, стараясь держаться максимально невозмутимо, прошествовал в центр грота и уселся на камень в позу для медитации. Все замерли; было слышно, как где-то в неведомых черных глубинах журчат подземные реки. Несколько минут ничего не происходило. Принц уже подумывал поменять позу или попытаться как-то еще напомнить о своем присутствии – может, посвистеть? - и вдруг явственно почуял, как вокруг него сгущается демоническая ци. Вскоре поток оказалось возможным различить воочию. Стремительно-неотесанная, давящая энергия металась вокруг, то сбиваясь в темные скопления, похожие на пчелиный рой, то опоясывая принца рассеянными кольцами. Наконец безумное торнадо начало сужаться, приобретая более-менее ограненную форму; существо кристаллизировалось, наслаиваясь само на себя. Еще немного, и можно будет различить его очертания… Переставляя новообретенные лапы, тварь приблизилась к сидящему спиной, оцепеневшему Се Ляню и попыталось заглянуть ему через плечо. В следующую секунду стрела, выпущенная Фэн Синем, заставила Бурого демона повалиться наземь и забиться в агонии. Хуа Чэн, выбросивший струю паутины и зафиксировавший существо в одном положении, бросился к нему с обнаженным клинком. - Поймали! Се Лянь с облегчением выдохнул, подскочив на ноги, и бросил любопытный взгляд на пол, где в предсмертных судорогах корчился поверженный бес. Он и впрямь не был бурым – впрочем, определить цвет этого существа вряд ли вышло бы даже у Хуа Чэна с его художественным видением. Выглядел Бурый демон поистине жутко: черепообразная голова, обтянутая дряблой кожей, держалась на теле с короткими когтистыми конечностями, напоминающими лапы гигантского крота. Тварь слабо трепыхалась – очевидно, секунды ее жизни были сочтены. - Надо же, еще дрыгается, - произнес Хуа Чэн сквозь зубы и склонился над демоном, поднося к его горлу Эмин. Все случилось молниеносно – никто не успел моргнуть и глазом, не говоря о вмешательстве. Существо распахнуло белесые глазницы, пронзительно заверещало – и, оттянув шелковые нити, ринулось вперед, напарываясь на Эмин, и одновременно впиваясь зубами в плечо Хуа Чэна. Энергия темного клинка не заставила себя ждать: тварь поникла, обвисая на острие, и затихла – уже окончательно. Князь демонов отбросил ятаган вместе с нанизанной на него тварью, переводя огорошенный взгляд на плечо, где вмятины от клыков уже начали сочиться алым. - Сань Лан! – Принц бросился к нему, но бывший телохранитель твердо преградил ему путь. Хуа Чэн опустился на четвереньки, упираясь руками в землю. - Фэн Синь, - произнес он глухо, - Уведи Его Высочество. Се Лянь осознал, что его супруг впервые назвал Фэн Синя по имени. Обычно использовалось «этот придурок» или что-нибудь в таком духе. Лучник сделал шаг в его сторону, но Се Лянь отшатнулся: - Не нужно! Что за ерунда? Я останусь с Сань Ланом. - Уведи его, - хрипел Хуа Чэн, почти утыкаясь лицом в каменистый пол. Фэн Синь ухватил Се Ляня под руку, удерживая его рядом: - Не подходи, это опасно. - Что ты делаешь? – от потрясения принц даже не пытался вырваться, - Опасно? Сань Лан опасен? Я просто хочу помочь ему! - Сейчас ему не поможешь, - отрезал Фэн Синь, усиливая хватку. Се Лянь вцепился в его руку, сверля своего возлюбленного недоумевающе распахнутыми глазами. Хуа Чэн, припавший к земле, издавал жуткие, пробирающие до костей стоны. Они нарастали по громкости, и наконец перешли в рев такой мощи, что со стен пещеры сошла лавина мелких каменных обломков. Се Лянь продолжал шептать его имя, трепыхаясь в руках бывшего слуги, как пойманная бабочка. Наконец Князь демонов, пошатываясь, поднялся на ноги, разворачиваясь к каменному своду. Продолжая издавать зловещее, нездешнее рычание, он со всей мощью нанес сокрушительный удар по стене, усиливая камнепад; затем, еще, еще… Он крушил стену, будто пытаясь проломить ее насквозь, обнажая нечто лишь ему одному ведомое; вымещая на неповинных камнях всю боль за маленького мальчика, рождённого под звездой Одиночества, лишённого права на любовь. Всю подавленную ненависть, черную обиду - на судьбу, небеса, проклятых божков, что не поняли и не сберегли самое ценное; все, что столетиями копилось внутри, вырывалось наружу, как лава пробудившегося вулкана. Мечущийся от беспокойства Се Лянь не понимал, рушится ли все вокруг от грохочущих ударов, или от ужасающего рева. Он заметил кровь на кулаках возлюбленного, и это оказалось последней каплей: в одно мгновение он вырвался из рук Фэн Синя и подбежал к Хуа Чэну, со спины заключая его в объятия. - Сань Лан, я с тобой, все хорошо... Как когда-то в Пещере десяти тысяч божеств. Это и впрямь выглядело похоже. За исключением разве что того, что за этим последовало. Не прерывая сдавленного рыка, Князь Демонов развернулся и наотмашь ударил Се Ляня по лицу. Тот упал – не от боли, от неожиданности. Он привык сохранять равновесие – в пути, в бою, перед лицом врага – но не в ситуации, которая по определению была для него самой безопасной на свете. Он не был готов. Он оказался застигнут врасплох. Хуа Чэн неожиданно затих. Он устремил налитый кровью глаз прям на Се Ляня, вглядываясь пристально и озадаченно; будто силясь понять, вспомнить, сложить картинку, рассыпающуюся в затуманенном сознании. Се Лянь смотрел в ответ, снизу-вверх, приподнявшись на руках: загнанно, беспомощно, непонимающе. Словно собака - на пнувшего ее хозяина, того, что прежде не чаял в ней души. - Ваше высочество, уходим! – сквозь ватный морок до него доносился голос Фэн Синя, бегущего к нему, пытающегося поднять его с пола; но движения замедлялись, время будто остановилось. Се Ляню казалось, что эта секунда длилась вечно: он, разметавшийся на полу и держащийся за щеку; Хуа Чэн, застывший в обескураженном смущении. Их замкнувшиеся взгляды. Выражения глаз, которые оба теперь будут помнить до конца времен.