Обязанности главной героини

      Во время полнолуния волчья сторона преобладает над человеческой. Большинству оборотней комфортнее пережить влияние Луны в зверином облике, поэтому студсовет заранее предупреждает учеников держать двери закрытыми и патрулирует коридоры во избежание проблем.       — Так как нас теперь больше, мы можем разделить этажи, — говорит Ли Джэук, заканчивая проверять окна в закутке, куда они с Сону дошли в процессе. — Чонвон возьмёт на себя женское общежитие, так как в студсовете пока нет девушек. Благо, оборотниц в Деселис всего две, и обе живут в одной комнате, так что он справится один.       Тоскливо рисуя круги на запотевшем стекле, Сону кивал в такт речи, но в мыслях сетовал на свою нелёгкую долю. Разобравшись с Пак Дохва и его бандой, обсудив вопрос картин с директором, решив недомолвки с Джеем и ограничив своё общение с остальными целями захвата кроме Сонхуна, которого пока выгодно держать рядом, Сону рассчитывал немного расслабиться. Хотя бы до наступления выходных, а там дальше проще простого: найти дилера, вытрясти всю нужную информацию и перелистнуть, наконец, главу с антимагическим зельем.       Он совершенно упустил из виду, что лунный цикл подошёл к концу.       — Сегодня ночью я посижу на первом этаже, мне как раз нужно закончить доклад, и тамошняя прохлада не даст заснуть. Ты можешь остаться на своём.       — Почему бы просто не надеть на них намордники и не привязать к кровати?       — Это антигуманно! — возмущается Ли Джэук, глядя на Сону так, словно он предложил усыпить всех щенят Деселис. — Они такие же разумные существа, как и мы, мы не можем просто взять и низвести их до уровня дворовых собак.       «Почему нет?» Но Сону знает лучше, когда стоит промолчать.       Юма и Джо с утра уже подавали признаки беспокойства, словно в их телах скопилась прорва энергии, которую они пытались выплеснуть, активно досаждая окружающим. Сону пришлось присоединиться к столу Вонён и Суха, оставляя Кёнмина и Тэёна разбираться с приступами игривого настроения друзей.       Хо Юнджин и Ким Минджон как раз рассказывали о планах на Зимний бал, что позволило Сону ненадолго вернуться в привычную среду обитания.       — Чонвон говорил, что это будет бал-маскарад, — с предвкушением болтала Юнджин, наклонившись к столу. — Мы можем прийти как феечки Winx!       — Не думаю, что все согласятся с этим, — заметила Минджон, аккуратно разделяя куриную котлету на мелкие кусочки. — Ты же знаешь, что Ниннин не особо любит обнажать плечи.       — Текна в первом сезоне носила закрытый комбинезон, — предложил альтернативу Сону. — Если ей подходит быть феей технологий.       — Вообще-то ей больше подойдёт быть Флорой, — заметила Суха. — Цветы ближе к бабочкам, чем компьютеры и прочее.       Упоминание бабочек вызвало ассоциацию с неизвестной девушкой, выходящей с Джеем из одной беседки. Сону не стал искать её, но, похоже, она сама нашла его.       — Если думать в таком ключе, то мы лучше вольёмся в концепт ведьм, — жалуется Юнджин, подталкивая Вонён локтём. — А у тебя какие идеи?       — Не хочу быть феей, — отвечает Вонён, до этого высматривающая кого-то в столовой. — Мы с Сонхуном-оппой договорились, что пойдём вместе и наденем парные наряды, но это было ещё в начале года. Сейчас у него есть на примете другой человек, поэтому я планировала подумать над образом на выходных.       — Какой «другой человек»? — не понимает Минджон. — Он же твой жених, как он может пойти на бал с кем-то кроме тебя?       Так как его мысли были озвучены, Сону молчит. С кем там Сонхун собирается идти на бал? Уж не с Суха ли?       Сону веселится от мысли, что оборотню придётся столкнуться с осуждением женского клуба за игнорирование своей невесты. Смешок застревает в горле, когда до него доходит, что Сонхун даже имени Суха не знал и вряд ли успел за короткую поездку из Кояна проникнуться к ней чувствами. Что и говорить, если Сонхун всё своё свободное время крутился неподалёку от него? Черт возьми, это Сону в опасности!       Страх крадётся по его спине, и Сону торопливо запивает его соком, чуть не подавившись под взглядом Минджон.       — Не спрашивай, — качает головой Вонён, отказываясь смотреть на сидящих за столом. — Я не могу сказать, он мне запретил.       — То есть ты не против, если твой жених пригласит другую? — продолжает допрос Минджон, возвращая внимание к первокурснице. — Даже если между вами нет любви, всё равно он должен подумать о твоей репутации!       Однако, Вонён держала рот на замке, поэтому дальнейшие попытки вызнать, на кого положил глаз Пак Сонхун, оказались тщетными. Сам Сону сидел тихо, радуясь, что тема не возымела продолжения, иначе праведный гнев Минджон и Юнджин, которой тоже явно не понравилось поведение оборотня, грозил испепелить его. Если его догадки верны, а он очень надеялся, что ошибается.       Ну правда. Сюжет отомэ-игры должно быть попал в его мир магическим способом, но наверняка это лишь проделки провидцев. Не может быть, что их будущее статично, Сону изменил многие детали и уверен, что избежать участи главной героини возможно. Просто надо постараться, а не плыть по течению.       А вообще ему интересно, как в «Dark Moon» Суха удержалась в женском кружке, учитывая, что она встречалась с чужим женихом? Неужели отсутствие связи девушек с Вонён сделало своё чёрное дело, и они автоматически встали на сторону Суха, потому что та ближе и роднее? Там были какие-то тёрки, но опять же их начинали завистницы по типу Шин Соми, что сами мечтали увести популярного парня из-под венца. Ныне же Шин Соми исключена из «Шипов и роз», поэтому Вонён и Суха комфортно вписались туда.       — Что касаемо тебя, рыбка? — оставив тему, Юнджин поворачивается к нему с ухмылкой. — С кем ты пойдёшь на бал? Уже приметил счастливицу?       — Или счастливца, — вставляет Вонён и тут же делает вид, что занята своим низкокалорийным завтраком.       — Я слишком занят для этого, — пропустив бред мимо ушей, говорит Сону. Его, конечно, привлекают парни, но ему не хочется идти на бал с оным. — Знаешь, дела студсовета и иже с ним… кстати, скоро я загляну к вам с проверкой. Предупреждаю заранее, чтобы вы подготовили все документы. Другим такой поблажки нет, цените.       — А нам с какой стати? — выгибает бровь Минджон.       — Здесь нужно поблагодарить, а не докапываться почему, — шепчет Юнджин, закрывая ей рот ладошкой. — Серьёзно, научись принимать хорошее отношение к себе.       — Почему я не могу спросить? Мне просто интересно!       — По кочану, — твёрдо говорит Юнджин.       — Кто сказал, что это безвозмездно? Я рассчитываю на взаимовыгодный обмен, — Сону отбрасывает чёлку пальцами. — Помогите мне с костюмом, и мы в расчёте.       Эта позиция нравится Минджон больше.       В целом, это был самый приятный приём пищи за всё время пребывания в магической школе. Под конец впечатление немного испортилось, когда Минджон торопливо покинула их с криком «Ниннин!» и упорхнула к остановившейся девушке с длинными волосами. Сону заставил себя не следить за их уходом как маньяк, но успел оценить ангельскую внешность Ниннин.       Что ж, если Джею нравится такой тип… Сону раздражённо уставился на припозднившегося Джея, не в силах поверить, что застрял на одном месте из-за него.       Сонхун и Джейк появились одновременно, но Сону в тот момент уже покидал столовую и отбрил первого. Сонхун натуральным образом поник, только опущенных ушек не хватало, чтобы показать, как он расстроился отказу увязаться следом. Джеюн же казался слишком отстранённым для самого себя и прямиком направился к раздаче. Ну и прекрасно, ему только на руку, достаточно было глупых вопросов.       К обеду же его поймал Ли Джэук, и они оказались в общежитии, обсуждая грядущее полнолуние.       — Эй! Парни, кто-нибудь видел Ыйджу? — запыхавшийся Ли Гону бежал мимо, когда заметил их. — Он умчался куда-то в моих ботинках!       — В тех липучках?       — Да! Достал уже срывать мне проект! Надо было попросить Сонхуна.       — Не видел, — сомневающимся тоном сказал Сону, а Джэук покачал головой. — Попробуй поискать у мусорных контейнеров. Собаки обычно любят там копаться.       — Точно! — обрадовался Гону, игнорируя выражение протеста Джэука.       — Когда ты собираешься устроить проверку клубов? — проводив парня осуждающим взглядом, спросил старшекурсник. — Тебе передали список? Чонвон попросил указать, в какое время обычно они проводят встречи, чтобы тебе было удобно. Я записал всё, но если что спрашивай.       «И почему инициатива в данном случае ударила не инициатора? У меня вагон и маленькая тележка времени для этой ерунды?!»       — Начну сегодня, пожалуй, — с тяжёлым вздохом отвечает Сону, поправляя сумку.       Посочувствовав ему, но не предложив помощь, Джэук уходит. У Сону же по расписанию стояли послеобеденные занятия, на которые он поплёлся с роем мрачных мыслей, в которых он опрокидывает на голову Чонвона ведро краски.       Хотя президент договорился с преподавателями о пропусках, Сону не торопился пользоваться возможностью прогулять занятия. Во-первых, сам Чонвон снова стал пропадать, и уроки на самом деле стали его безопасной зоной. Во-вторых, Сону стремился сохранить оценки на прежнем уровне. Ему итак приходилось сидеть над учебниками дольше, освежая память, так что незачем добавлять головной боли к концу семестра, когда наступят экзамены.       — Так что между вами с Янвоном?       — Да, чем вы там вообще занимаетесь в студсовете? Он просил тебя делать что-то эдакое?       С отвращением шлёпнув одноклассника книгой по плечу, Сону отмахивается от любопытных парней. Кто сказал, что девушки ужасные сплетницы, тот явно никогда не был в компании парней. Вот где настоящие любители чесать языком!       — Юма, прекрати жевать парту!       — Джо, я понимаю, что тебе нравятся мои духи, но может ты слезешь, мать твою, с моей спины?!       На подходе к привычному месту Сону замешкался при виде Юмы и Джо, вытворяющих чёрт знает что. Когда их горящие жёлтые глаза обратились к нему, Сону невозмутимо свернул к ближайшему пустому стулу. Нет, спасибо, он обойдётся без собачьей слюны на себе.       Поэтому до конца учебного дня Сону делил парту с Суха, которая лишь обрадовалась соседству и проела ему мозг о том, что они должны сходить вместе с Вонён на каток в воскресенье. Будучи слабым по отношению к просьбам девушек, Сону сам не понял, как согласился проторчать два часа в неотапливаемом стадионе.       По расписанию сегодня проводилась тренировка по футболу, но, так как капитаном являлся Чу Чимин, то Сону без раздумий вычеркнул посещение поля. Зато следующий в списке спортивный клуб обещал массу приятных впечатлений.       Но до тех пор ему нужно скоротать где-то время.       — Сону, пошли на улицу! Ребята хотят поиграть в мяч, — предложил Кёнмин, не глядя перекидывая волейбольный мяч Тэёну. Юма и Джо врезались друг в друга, когда прыгали за ним.       — Я верю, что вы справитесь вдвоём, — лениво помахав рукой, отказался Сону. — Я буду в библиотеке. Надеюсь, искать вы меня не будете.       Вчера он довольно сильно перенервничал, поэтому заснул мгновенно, как только прислонился к плечу Джея. Он не планировал этого, просто хотел узнать у того, как тут дела с сетью и есть ли смысл лезть на башню с телефоном, но пока они копались в настройках, его голова отяжелела. Сону редко мог уснуть с кем-то в одной комнате, но Джей (и Суха) ночевали у него несколько раз.       По крайней мере, так Сону оправдывался перед собой утром, когда разлепил веки и вспомнил, что предшествовало сну.       Решив найти Джея позже, Сону идёт в библиотеку, но на пути к ней видит Суха и Вонён, наблюдающих за чем-то у развилки. Если прислушаться, то можно услышать ссору.       Проходить мимо довольно грубо, хотя девушки пока не обнаружили его, что позволило незаметно найти лучший обзор, когда они переглянулись и с мрачными лицами направились к источнику беспорядочных звуков.       В узком коридоре, увешанном портретами лучших учеников, в том числе Сону, Шим Джеюна, Ли Хисына и Ян Чонвона, стояла знакомая всем парочка. Ли Ёнбин, доселе скрывающийся от его взора, грубо напирал на прижатую к стене Ким Раым. Широкой ладонью он препятствовал её попыткам уйти, ругаясь почём свет стоит.       — …Ты прикалываешься надо мной?! Отвечай, что ты надумала там себе?! Я сказал, чтобы ты пришла ко мне вчера, какого хрена я должен был ждать тебя? Где ты была?!       — Я же сказала, что я была в комнате! Почему ты так себя ведёшь? Сколько можно повторять одно и то же, а ты мне не веришь?!       Интенсивность ссоры повысилась, когда Ёнбин с покрасневшими от лопнувших капилляров глазами уставился на девушку и резко ударил её по лицу. Та от шока поперхнулась, неловко откинувшись на стену и сползая по ней вниз.       — Порошка храбрости где-то наглоталась?!       Прежде чем он сделал что-то ещё, грозно надвигаясь на тихо всхлипывающую Раым, Суха материализовалась между ними из густого туманного облака. Её неожиданное появление остановило избиение, и Ли Ёнбин нахмурился.       — Не трогай её!       Вонён подошла к Раым и протянула руку.       В противовес жестокости Ёнбина в Суха всегда был этот яркий огонь справедливости. Несмотря на то, что именно Ким Раым подставила и унизила Вонён, та не подумала дважды, чтобы встать на её защиту. Действительно достойные главная героиня и соперница.       — Какого чёрта ты лезешь? А ты… — Ёнбин замолчал, когда увидел Вонён. — Эй, вы, отошли. Я повторять не буду, не лезьте, если не хотите тоже получить. Я, блять, не твой бесхребетный жених, могу и врезать.       Очаровательная невинность Суха истаяла, когда она прищурилась в ответ на угрозу.       — Скажи это в лицо Сонхуну-оппе, — подняв Раым, Вонён встала рядом с Суха. — Я никогда не видела, чтобы ты был таким дерзким перед ним. Да ты и со мной лебезил, обманув меня с помощью зелья, лишь бы я пошла с тобой.       Стиснув челюсти, Ли Ёнбин шагнул к ней, игнорируя вытянутую руку Суха. Она пыталась физически оттолкнуть его, но силы слишком неравны, так что он даже не взглянул на неё.       — Ты же сама пошла со мной в отель. Есть претензии?       Вонён молча смотрела ему в глаза, не показывая страха, однако с этого ракурса Сону видел, как она спрятала трясущиеся руки за спину.       Ещё чуть-чуть.       — Я пошла, потому что ты угрожал благополучием Сонхуна-оппы и угрожал мне, что твои родители знают моих.       — И это всё ещё так. Мне хватит одного звонка, чтобы твой папаша слетел со своей должности.       Внезапно Вонён расслабилась. Беспокойная Суха хотела что-то сказать, но та мягко взяла её за руку.       — Ты лжёшь, — улыбаясь, прямо отрезала Вонён. — Ты лгал мне тогда, воспользовавшись тем, что я не смогла распознать правду. А я поверила. Но сейчас моя магия со мной, и ты не сможешь снова меня обмануть. Ты даже недостаточно хорош для меня, чтобы я посмотрела на тебя.       Рассердившись, что его раскрыли, Ли Ёнбин схватил Вонён за воротник школьного платья и под крики Суха рванул на себя.       — Отпусти её! Я буду кричать громче!       — Кричи, сколько влезет, никто не придёт! — Ёнбин отпихнул хрупкую девушку так, что Суха упала на пол. — Ты сама напросилась, сука! А теперь пора расплачиваться за наглость! Что? Ты сказала, что я недостаточно хорош для тебя? Ты кто такая?!       — Умная смелая и прекрасная девушка, и ты не достоин даже дышать с ней одним воздухом. Так что не действуй мне на нервы и отпусти её. Живо!       Властный голос Сону отразился от каменных стен с лёгким эхо, эффективно заставляя всех присутствующих застыть.       Пальцы разжались, выпуская Вонён. Суха быстро поднялась и поймала её в объятия, оттаскивая к подоконнику. Убедившись, что они в безопасности, Сону встал перед Ли Ёнбином.       — Мне немного лень проводить очередной урок хороших манер, — чуть лениво тянет Сону гласные. — Поступим иначе, заодно проверю, как это работает… Вспомни то, что я заставил тебя забыть.       По мере того, как выражение лица Ёнбина менялось, можно разделить фазы возвращения памяти. Начиная от их «беседы» в медпункте и заканчивая последней встречей за стадионом, когда милый бесхребетный жених Чан Вонён избил его до кровавых соплей.       — Чт!.. нет, не… не может быть!.. Ты ненормальный!       Сону склонил голову к плечу и задумчиво погладил подбородок. Улыбка медленно расцветала на его лице, контрастируя с ужасом Ёнбином.       Шутка ли такое мощное вторжение в чужой разум, что тот даже не обнаружил подвоха? Если призадуматься, то сила Шиона по-настоящему внушает трепет и первобытный страх.       — О нет, никаких шуток. Здесь только один клоун, — Сону вытаскивает карманное зеркальце, подаренное Вонён. — Взгляни на него.       — Ты загипнотизировал меня! Стой, — найдя сжавшуюся в сторонке Раым, Ёнбина осенило: — Так вот почему у неё язык развязался, это ты вынудил её! Чёрт возьми, я это так просто не оставлю! Тебя исключат и посадят, это незаконно!       — Как и твои насильственные склонности, и, какое совпадение, обе жертвы тут. По крайней мере, одна точно не побоится пролить свет на события выходных недельной давности.       Спокойствие Сону и обретающие уверенность Вонён и Суха пошатнули дух Ёнбина, если таковой имелся.       — Беги отсюда. Мой последний подарочек тебе: попробуй лишь подумать о причинении вреда кому-либо, да хоть муравью, испытаешь муки совести такой силы, что она будет сжирать тебя по ночам. До тех пор, пока вина, раскаяние и боль не сведут с ума настолько, что смерть покажется лучшим выбором.       Побледнев, Ёнбин отшатнулся от скалящего идеальные белые зубы Сону. Красота, вооружённая острыми шипами, казалась зловещей на фоне старинного замка.       Ким Сону, с которым он хотел навести мосты, чтобы подняться в социальном рейтинге, втайне завидуя успеху и популярности второкурсника и гадая, в чём секрет всеобщего любимца, сильно отличался от Ким Сону, что стоял перед ним.       Попятившись, Ёнбин метнул злой взгляд на Раым и тут же скривился.       — Трус, — презрительно выдохнула Суха, сжимая кулачки.       — Хочешь заявить на него? — спросил Сону у Вонён, просчитывая, насколько может затянуться процесс. — Прости, я не спросил твоё мнение, когда стирал ему память.       Не потрудившись объяснить ей, что вообще происходит, Сону чувствовал себя пойманным за хвост. Он ведь пришёл после нападения в номере, у Вонён есть право разочароваться в его методах.       — Всё в порядке, — оборвала поток мыслей девушка. — Ты — последний, кто должен просить у меня прощения. Я услышала то, что хотела, больше меня ничего не интересует.       — А меня интересует!       С этими словами Суха повернулась к Ким Раым, со спины становясь похожей на себя же в зверином обличии, когда её что-то не устраивало и она пускала в ход кроличье тхэквондо.       — Как долго он вот так распускает руки? Тебе не нужно это терпеть, потому что дальше будет только хуже. Такие, как он, умеют только нападать на слабых и боятся сильных. Ты же видела! Зачем он тебе нужен?       Страстная речь затронула что-то в душе Раым, однако, к сожалению, пробить сквозь толстую стену, которую она выстраивала долгое время, защищаясь от своего же парня, за раз не выйдет. Для Суха же всё просто как мир: бьют — беги, любят — люби в ответ.       Сону честно слабо представлял, как вытащить жертву из абьюзивных отношений. Порой помогая женщине, которую на виду у свидетелей, избивает муж, можно оказаться в полицейском участке. И первой, кто начнёт обвинять тебя, будет та самая жертва.       Понятно, почему так происходит, и именно поэтому он чувствовал бессилие в таких ситуациях. Манипуляция не поможет в долгосрочной перспективе, а сопровождать Раым на всём пути её отчуждения от Ли Ёнбина уже слишком. Сону не занимается благотворительностью.       — Пытаешься играть в святошу? — ругается Раым, подтверждая ожидания. — Какое тебе дело до меня?! Не притворяйся, будто сильно беспокоишься, я прекрасно знаю, какие вы на самом деле!       — Я знаю, кто я, — качает головой Вонён. — Знаешь ли ты, кто ты? Пока я лишь вижу, как ты пытаешься обмануть саму себя.       — Ты мне сейчас нотации читаешь?       Миловидную внешность Ким Раым испортила насмешливая гримаса, за которой та старательно прятала обиду. На парня ли или собственную беспомощностью, на Вонён, стоящую на земле твёрдо с высоко поднятой головой, или на судьбу. Спрашивать её, конечно, никто не собирался.       — Нет, я просто хочу сказать, что можешь продолжать в том же духе, но меня ты не обманешь. Я вижу твою ложь насквозь.       На это Раым было нечего ответить, так как любые оправдания будут слишком жалкими, слабыми. Понятно и дураку. Поэтому она могла лишь бессильно закрыть кривящийся от сдерживаемых слёз рот и рвануть прочь.       Сону устало надавил на виски, желая унять мигрень. Что ж, ему тоже пора честь знать, итак задержался.       — Сону-я! Подожди, я… Ты ведь придёшь на следующую встречу в нашем кружке? За столом ты говорил Минджон-сонбэ, что придёшь, — Суха потянула его за рукав и невинно улыбнулась, перестав хмуриться и напоминать собой надутый пельмень. — Мы будем ждать тебя!       Вонён шлёпнула себя по горящим щекам и согласно кивнула.       — Похоже, что у меня нет выбора, — пожимает плечами Сону. — Я приду.       — Как ваши дела? Я видел, что вы ходите с маской. Сейчас многие болеют, думаю, кто-то принёс вирус снаружи и распространил на всю школу, — в меру сочувствующие слова пришлись кстати, когда Сону поздоровался с библиотекарем Ли.       Мужчина с растрёпанными волосами и в маске сидел за своим рабочим столом и перебирал формуляры, не сразу отреагировав на обращение. Сону на всякий случай сохранял дистанцию, потому что только заболеть ему со всеми инцидентами не хватало.       — А, Сону-я… да, я немного не в форме. Спасибо за беспокойство.       — Хотите я принесу вам тёплый чай? У поваров также должен быть свежий имбирь, сегодня на обеде они готовили жаркое и добавляли ломтики.       Хотя этого не было видно, но Сону знал, что под маской Ли Донук улыбнулся. Иногда простое человеческое отношение — лучший способ приободрить. В конце концов, никогда не знаешь, что на душе у другого. Может пара добрых слов сегодня станут самым крепким канатом, что удержат на плаву.       Сону знал это по себе. Когда его терроризировали в школе, хватило участливого «Ты в порядке, пацан?», чтобы облегчить груз.       — Спасибо, Сону-я. Ты очень добрый мальчик.       Вырвавшись из воспоминаний, Сону аж встрепенулся. Похоже, у библиотекаря начался жар, так что он сделал пару шагов назад.       — Правильно, иди-иди. Избегай близкого общения с заболевшими, если не хочешь свалиться с температурой и больным горлом, как я.       — Позовите, если что-то понадобится!       — Ага, позову-позову.       Прогуливаясь между стеллажами, Сону прикидывал, откуда лучше начать. Ранее он уже мельком просматривал книги по истории и старые газетные выпуски, что помогло составить общее представление, как магия вписалась в мировой порядок. Изучение законодательства Кореи упростило понимание, а быстрый просмотр различных форумов в интернете, комментариев под постами популярных магов-знаменитостей и новостей дало Сону много пищи для размышлений. Он даже мельком взглянул на темы, что поднимались на последнем заседании ООН и Международном конгрессе магов.       О магии знали всегда. Соответственно, она проникла во все сферы жизни, начиная с кино, где повсеместно эксплуатировали образ сверхлюдей, заканчивая образованием. И, если для общества, это выглядело нормально, то Сону удивлялся, как гармонично выстроилась система во многих странах.       У него были сомнения, что для самих магов всё так просто. Например, процесс переезда для них усложнялся: обязательная регистрация, сложности с получением гражданства, пристальное внимание делали всё похожим на эксперимент с мышами, где в качестве подопытных выступали сами маги.       «Накрылись мои мечты лежать без дела на побережье где-нибудь на Бали».       Сону со вздохом приблизился к стеллажам с публицистикой посередине учебной зоны со столами. До ужина в библиотеке обычно мало людей, что импонировало ему. Уж немного тишины вдали от надоедливых целей захвата или своих же шумных одноклассников он заслуживает!       Цокнув под нос, Сону взял пару модных журналов и отвернулся к другому стеллажу. Его внимание привлёк заголовок одной из газет «Депутат Чан высказался против возросшей тенденции обращения населения к пророкам».       Разве отец Вонён не был членом Национального собрания? По смятому фото не разобрать схожесть, и Сону потянулся за выпуском. Газета застряла на полке с книгами, поэтому ему пришлось одной рукой зацепить корешок объёмного тома, но с другой стороны кто-то потянул его на себя.       Сону поднял голову и увидел знакомого человека в просвете между полками. Дружелюбная фраза застряла в горле как таблетка, запитая малым количеством воды.       Тц, о чём он там думал недавно? Отдохнёт от целей захвата? Конечно, как будто ему дадут эту несчастную минутку передышки.       — Ты умрёшь, если не будешь смотреть на меня так, словно я задушил твоего котёнка? — вытащив интересующую его книгу, Шим Джеюн обошёл стеллаж.       Сегодня тот выглядел более образцово благодаря стильным очкам с синеватыми линзами. Встав в метре от него, Джеюн поправил полу пиджака, и крупный камень на серебряном перстне сверкнул в лучах послеобеденного солнца.       Цвет волос, пирсинг, шрам — характерные приёмы в гаремниках, чтобы выделить персонажа среди толпы претендентов, особенно в 2D мире. Шион — блондин, у Йана андеркат, Хели носил серьгу в одном ухе, у Джака значок главы студсовета, а на шее Джино частенько мелькал крест. Колец Сону не видел ни в игре, ни в реальной жизни, поэтому зацепился взглядом за него.       — Что я могу поделать, если ты действительно задушил моё хорошее настроение?       — Разумеется, ведь в этом моя цель и причина просыпаться по утрам, — закатив глаза, Джейк прислонился плечом к стеллажу. — Что ты тут делаешь?       «Нельзя ли направить свои спонтанные приступы общительности на кого-то другого?»       — Ищу пособие, как избавиться от порчи.       Более не глядя на Джейка, Сону положил газету поверх книг в руке.       — Не удивлён, что на тебя наслали порчу. Знаешь, если бы научился держать язык за зубами хоть иногда, то может быть у тебя было меньше врагов. Или тебе не хватает острых ощущений? Поэтому ты лезешь в неприятности, стоит мне только отвернуться?       — Сплю и вижу, как ищу проблемы, чтобы досадить тебе. Что тебе нужно? Взял книгу, так иди дальше своей дорогой. Не порть мне настроение.       Однако быстро избавиться от нежелательной компании не получилось. Отчасти Сону подозревал, что академическое соперничество, возведённое стараниями обоих до личного противостояния, — половина чаши. Другую половину занимало беспокойство Джейка о плохом влиянии Сону на его лучших друзей. Шутка ли — к Джею, привыкшему защищать Сону от любого намёка на неуважение, ныне присоединился чрезмерно активный Сонхун.       Если бы его собственные друзья сошли с ума подобным образом, то у Сону тоже возникла бы неприязнь к человеку, настроившему их против него.       Но есть одно «но».       Сону и сам не прочь, если дуэт чёрного кота и волчары отлипнет от него хотя бы на день! Если Джей и Сонхун настаивают на том, чтобы вертеться рядом, предлагая помощь по делу и без, реагируя на посторонних подобно чувствительной сигнализации, смотря на Сону так, словно он повесил луну и звёзды на их небосводе… В общем, только дурак бы не воспользовался столь предвзятым отношением к себе.       А Сону вовсе не дурак.       — Как ты оказался один, без свиты?       Аккуратно разложив ценную ношу на столе, Сону вернулся к стеллажам, чтобы ещё раз внимательно прошестерить его. Чонвон предложил ему доступ в кабинет, а значит, и к компьютеру с интернетом, однако Сону не на помойке себя нашёл, чтобы подбирать крохи с чужого стола.       Пропустив мимо ушей слова Джеюна, снова вставшего чуть поодаль, он задумчиво погладил корешок коричневого двухтомника, объединённого шикарной обложкой. Правда, книга не относилась к спектру его интересов, поэтому он просто пощупал её и пошёл дальше.       — Да емаё, Харуа, прекрати слюнявить мою домашку!..       — Р-р-р-р!       — Ты придурок что ли? Давай, выходи, твои когти против беззащитного меня! Нападай!       — Гонишь? Где ты беззащитен? Тебя трое!       Первокурсники прошли мимо, и до Сону не сразу дошло, что из четверых парней трое выглядели одинаково, а последнего (оборотня-японца) он знал лично по совместному факультативу.       Второпях и ругаясь из-за тетрадки в зубах Харуа, они случайно толкнули Сону. От неожиданности он влетел в раздражённого игнорированием Джейка, впечатавшись лицом в угловатое плечо и размазав вишнёвый оттеночный бальзам по краю белоснежного воротника рубашки.       — По сторонам смотрите, когда ходите толпой, — отчитал ребят Джеюн после короткой паузы. С такого близкого расстояния отчётливо видна интересная форма его губ: нижняя пухлая округлая, а верхняя с заострённой аркой купидона. У него в принципе черты лица крупные и чёткие, по отдельности выглядит хорошо, но и в совокупности идеально сочетались друг с другом.       Для Сону настоящая катастрофа, что все цели захвата отличаются хорошими внешними данными.       Обидно до невозможности, честно говоря! Чем он заслужил это? Вместо того чтобы охмурять их, ему приходится с ними чуть ли не воевать!       Выпрямляясь, Сону хмуро стрельнул взглядом в сторону неуклюжей четвёрки и постарался незаметно проверить не порвались ли его штаны. Благо, обошлось. За переживаниями до него не сразу дошло, что Джейк резко отодвинулся, стоило Сону выровнять равновесие.       И, ему не показалось?.. Джеюн реально отдёрнул от него руки после того, как рефлекторно поймал в свои объятия?       — Ты полагаешь, что я заразен? — с ходу набросился на него Сону, отмахнувшись от извинений первокурсников. — Может ещё руки вытрешь после меня?       — Что?       Смешок, полный неверия, пронзил тягучую патоку неоднозначных чувств между ними. Казалось, Сону скоро сойдёт с ума от ярости при виде искреннего недоумения Джеюна. Его легко вывести из себя, достаточно подкидывать дровишек в костёр, и он всегда отличался хорошей памятью и природной вредностью, чтобы вести подсчёт чужих промахов.       Джейка никто не просил сжигать его тетрадь, преследовать с назойливыми вопросами, смотреть так, будто Сону спит и видит, как бы насолить ему. А теперь им ещё и брезгуют? Ни за что.       — Какая оса тебя опять укусила?       — Сейчас узнаешь!              — Блин, Харуа! Осторожнее!       — Харуа!       Крики стали единственным предупреждением. Секунду назад Сону яростно ругался с Джейком, находясь в шаге от приказа натянуть на себя трусы и бежать так до главного холла, а теперь он с расширенными глазами схватил его за галстук, пытаясь сдвинуть с траектории падения стеллажа.       Скрип и треск деревянных полок смешались с тревожными одиночными воплями.       Они стояли в проходе параллельно длинным книжным шкафам, прямо посередине, что затрудняло мгновенный уход. Никто из них не обладал способностями к телекинезу или ускоренному бегу, но Сону уповал на медленное падение шкафа. Всё бы обошлось.       Однако вместо того, чтобы рвануть хоть куда, Джеюн в ужасе обернулся на него. Как в замедленной съёмке Сону по выражению его лица понял, что тот собирается сделать.       — Нет!..       Чужие руки крепко обхватили его, на лету разворачивая так, чтобы не дать удариться об пол и при этом закрыть спиной от падающих сверху книг.       Аромат ладана и чего-то лёгкого, прохладного окутал Сону, тепло чужого тела накрыло от макушки, прикрытой ладонью Джейка, до ног, запутавшихся с ногами Джейка. Весь он оказался скрыт, и на долгие мгновения пробка в ушах перекрыла сторонние звуки, оставляя лишь частое тяжёлое дыхание, обжигающее шею.       Удар об пол выбил воздух из лёгких, Сону не сразу пришёл в себя.       — Цел? — сдавленно спросил Джеюн, на которого пришёлся основной удар. Насколько Сону мог видеть, шкаф упал на крышу второго, иначе им пришлось бы совсем туго.       Падение смягчили, что не избавило Сону от дезориентации, и он сильно прикусил губу. А что касается Джейка, то здесь сложно сказать, так как все книги свалились с полок прямо на него. И продолжали падать, из-за чего тело на нём то и дело вздрагивало.       Джеюн осторожно вытащил руку и схватился за свой затылок с выражением боли. Приподнявшись на локте, он просканировал Сону прищуренным взглядом, после чего стряхнул с себя пару книг.       — Вы в порядке?! Что же делать… нужно позвонить в скорую!       — Окончательно нас убить хочешь? — вырвалось у Сону, пока он пытался встать или хотя бы сесть. — За вызов скорой в Деселис тебя отсюда исключат в тот же день. Впрочем, продолжай, не буду останавливать.       Растерявшись окончательно, бедолага Харуа и его одноклассник (размножившийся на несколько клонов) переглянулись. Они явно не понимали, что им тогда делать, пока Джеюн не прикрикнул, чтобы помогли разгрести завал из книг. Сону был уверен, что Джейк едва сдерживался от массового поджога и был благодарен, что тому удалось потушить разгоревшийся на кончиках пальцев огонь.       — Можешь ругаться, значит в порядке, — резюмировал Джеюн, тем не менее продолжая обеспокоенно подглядывать на Сону. Им удалось раскидать книги, и это позволило, наконец, вздохнуть полной грудью.       Сону потянул ногу и вскрикнул от резкой боли в колене, чем напугал одного из клонов. Поскользнувшись на глянцевой обложке, клон Один схватился за шкаф, что удерживал на себе вес упавшего, и вся конструкция опасно зашаталась.       Прежде чем Сону успел возмутиться, Джейк вытянулся над ним и отбил слетевшую с полки книгу тыльной стороной ладони. Затем этой же рукой невесомо коснулся его плеча.       Глаза в глаза. Сону мог видеть себя в тёмных радужках, мог видеть, как Джеюн беспокойно облизывал рот, а кадык дёргался от частых сглатываний.       — Вставай! — с силой отвернувшись, резко приказал Джейк и убрал руку. — Если будем тут лежать, то не ровен час, вся библиотека рухнет на нас.       — Что случилось? — хрипло крикнул Ли Донук, присоединившись к немногочисленным зевакам. — Все целы? Кто-то пострадал? Сону, ты в порядке?!       — Разойдитесь!       Перелезая через груды книг, Сону старался не упасть и не поднимал головы. Но ему пришлось, когда чужая магия подняла его в воздух. Как и все предметы, лежащие на полу.       Хисын шёл по живому коридору ахающих студентов, не обращая внимания ни на кого. Хмурый взгляд из-под бровей прикован к Сону, от внезапного перемещения в воздухе растерявшего весь словарный запас.       — Хисын-сонбэ здесь!       Непонятно, кто это сказал, но атмосфера стала в разы легче с появлением главного героя.       — Нигде не пострадал? — тихо спросил Хисын, игнорируя радостные восклицания. — Шкаф задел тебя?       — Поставь меня на пол, — ещё тише пробормотал Сону, борясь с собственными конечностями. Невесомость ощущалась крайне неуютно, ему бы больше понравилось летать, если бы бразды управления были у него.       Спотыкаясь, Джейк выбрался из-под нависшей угрозы и взъерошил волосы. Где-то потеряв очки и получив несколько раз по спине и голове, он казался заторможенным и от того раздражённым.       — Отведите его в медпункт, — с облегчением попросил Донук, пресекая возражения в корне. — Джеюн-а, ты тоже покажись медсестре Чан.       Позади книжные шкафы встали на своё место, все разбросанные предметы вернулись на полки, а особо ретивых первокурсников магией переставили подальше. Всё это Хисын сотворил не глядя, сосредоточившись на Сону.       Верно. Телекинез не просто воровство его булочек, это мощный потенциал.       — Нет нужды в посещении медпункта, я просто немного испугался, — успокаивал библиотекаря и остальных Сону, нервно копаясь в памяти. Ничего подобного в сюжете «Dark Moon» он не помнил. Может эпизод относится к ветке Джино? Как и проект? Трудно сказать.       Тем не менее Ли Донук отстаивал необходимость проверки, вынуждая Сону согласиться, лишь бы не запускать цепь уговоров.       Харуа со следами досады и неловкости мялся в нерешительности, становясь ещё меньше под гнётом вины. Внутренний волк поджал хвост, полностью покинув облик юного подростка.       — Ты преступление совершил или что? — строго бросил Сону. — Лапы в лапы и вперёд, рассортируй всё, как было. Ты тоже, — первокурсник с магией клонирования указал на себя и после недовольного кивка неуверенно присоединился к другу.       — Пошли быстрее… — начал было Джейк, как Хисын положил ладонь между лопаток Сону и мягко подтолкнул идти.       — Я попрошу Гону зайти, если нужно заменить что-то или вызвать мастера, — предупредительно сказал он. — Мы пойдём.       «Мы? Кто «мы», чёрт возьми? Ты откуда взялся вообще?»       Оперативность, с которой Хисын вывел Сону из библиотеки, поражала воображение.       — Ладно, прекращай, дальше я сам. Что на тебя нашло? Мне прямо не по себе.       — Тебе действительно лучше провериться. Я не знаю, что конкретно случилось, но есть множество случаев скрытых травм. Медсестра Чан займёт всего пять минут твоего времени, — когда Сону отодвинулся от направляющей руки, Хисын ненадолго задержался взглядом на пустом пространстве рядом с собой. Его ладонь сжалась в кулак и скрылась в кармане пиджака.       — Полагаю, моя голова ни капли не пострадала, и я в состоянии сам решить, что мне нужно. Спасибо за помощь, Ли Хисын.       Похоже, сейчас ему нужно провести жирную линию, иначе любой будет считать, что за его границы можно переступать, когда вздумается.       — А ты чего пялишься? Хочешь сообщить никому ненужное мнение, что мне следовало вообще не приходить в библиотеку, чтобы не навлечь проблемы? — насмешливо усмехнулся Сону, пытаясь держать дистанцию с двумя целями.       Джеюн даже не смутился, что его поймали за наблюдением.       — С чего ты взял, что я скажу что-то такое? Очевидно же, что ты не имеешь отношения к падению шкафа, — лицемерно возразил Джеюн, вселив в сердце Сону гнев. Вы только посмотрите на него! Каков наглец, а предыдущие стычки он сам себе придумал?!       Не взирая на Хисына, поспешившего встать между ними, Сону надвинулся на Джейка.       — Потому что обычно так и происходит. Ты в самых первых рядах, чтобы обвинить меня в чём-то, что твои маленькие мозги генерируют каждую свободную секунду, даже не задумываясь, что я могу быть такой же жертвой инцидента, — Сону тяжело фыркает, отодвигаясь и раздражённо откидывая чёлку.       Молчание сквозит в коридоре, заполненном людьми, которые не прочь поглазеть на очередную драматическую сцену. Сону ощущает успокаивающее прикосновение и сбрасывает руку Хисына. Ну уж нет, пусть играют в «горячо-холодно» друг с другом, если на то пошло!       — Только не нужно устраивать дуэль с использованием способностей, — прерывает горячий обмен взглядами голос Ян Чонвона. — Я услышал шум отсюда. Что вы делаете?       Присутствие президента расчищает коридор от наблюдателей, что ярче всего служит показателем его авторитета. Сону до сих пор интересно, какие шаги Чонвон предпринял, чтобы завоевать симпатию учеников и при этом удерживать очевидную дистанцию. Редко когда в школах студсовет обладал реальной властью, но в Деселис, пронизанной иерархическим строем насквозь, иначе не выжить. Здесь каждый обладает особыми силами, что делает учеников опасными и непредсказуемыми, а отсутствие контроля со стороны руководства школы только ухудшило бы ситуацию.       Сону не удивится, если Чонвон знал, на что шёл, амбиции и целеустремленность горели в нём ослепляющим маяком среди тёмного моря недомолвок и манипуляций.       — О, ты почти опоздал! — с осуждением сообщил Сону, разводя руки в стороны, где стояли Хисын и Джейк. — Собрание клуба «Мы ненавидим Ким Сону» идёт полным ходом, ты пропустил несколько вступительных частей. Но! — не давая никому и слова вставить, он повышает голос и выразительно поднимает указательный палец к потолку. — Не волнуемся! Я верю, что у вас достаточно времени, чтобы наверстать! Не стесняйтесь, располагайтесь поудобнее, приготовьте список претензий… и обсудите без меня. Благодарю за уделённое внимание, до нескорых встреч!       Сверкнув широкой улыбочкой и мило помахав ладошкой, Сону изящно разворачивается. Всякое подобие радости слетает с него мгновенно, сменяясь передразнивающей их вытянувшиеся лица гримасой.       «Почему самые раздражающие цели захвата собрались здесь? Не могли на их месте быть Сонхун и Джей? С ними хотя бы можно вести нормальный диалог, а не…»       Мысль обрывается, когда Чонвон оказывается на его пути.       — Уж кто-кто, а я точно никогда не вступал в такой клуб и не одобрял его создание, — серьёзно сказал президент. — Если он и существует, то очень скоро закроется, — он наклоняется ниже и большим пальцем разглаживает складку недовольства на лбу Сону. — Я поспособствую. Как твой новоиспечённый фанат.       — Ты хоть бы на курсы походил, — ласково, как к умалишённому обращается, говорит Сону. — По-моему, раньше у тебя лучше получалось лгать. Например, когда ты предлагал мне сотрудничество в обмен на поиски хулиганов, которые нападают на учеников.       — Что? — переспрашивает Джейк, широкими шагами пересекая расстояние, на которое он успел уйти. — Так это ты надоумил Сону искать Пак Дохву и прочих? С каких пор студсовет эксплуатирует студентов в качестве вышибал?       — Да, верно, я попросил Сону помочь мне с наведением порядка для всеобщей безопасности.       Но невозмутимость наоборот раззадорила Джеюна. А Сону? А что он? Ему нравится наблюдать за чужими конфликтами, пока никто не беспокоит его. Тем более что назревало что-то интересное, учитывая личности оппонентов: непоколебимый, уверенный в себе Чонвон и импульсивный Джейк с упрямством носорога.       — Мне ещё тогда показалось странным, что вы двое явно знаете больше всех и не хотите делиться информацией. Теперь же мне всё понятно. Допустим, вы сотрудничали ради безопасности учеников, играли в детективов и мнили себя блюстителями порядка, — Джейк подозрительно осмотрел молчащих Хисына и Чонвона, вставая так, чтобы прикрыть плечом Сону. — Сами не могли решить проблему? Знаешь, Джей ведь не обрадуется, если узнает, что ты впутал Сону во всё это дерьмо.       Чонвон помрачнел, что проявило следы усталости на лице, но его поза не изменилась. Благодаря своей магии он носился по округе, как юркий ветерок, в одно мгновение там, в другое — тут. Легко упустить из виду то, как статично Чонвон выглядел, стоя неподвижно. Сону видел здесь аналогию с восприятием президента со стороны: доброжелательный и лёгкий в общении и твёрдый как камень внутри.       — Я сожалею, что тебе пришлось столкнуться с ними в одиночку, — помолчав, сказал ему Чонвон. — Однако я не сожалею, что попросил именно тебя, Сону. Врать не буду, других кандидатов, которые способны обнаружить гнездо проблем, разворошить его и выйти невредимым, у меня не было.       — Конечно, — снисходительно сказал Сону. — Таких, как я, больше нет.       Маленькое отступление в сторону бахвальства вызвало короткую улыбку Чонвона, что, в свою очередь, не понравилось Сону. Ощущение, что в чужом видении он выглядел кокетливой лисичкой, требующей внимания.       Кто из них старше?! Почему цели захвата постоянно ведут себя с ним так?       Мысленно надувшись, Сону не позволил себе как-то внешне показать истинное состояние. Достаточно того, что Хисын следил за его реакцией, возможно даже не слушая текущий спор.       — Ты не видел того, что видел я. Представляешь хоть на секунду, каково это: оказаться без своих магических сил против четверых здоровых парней. Рики сказал, что Сону выпил зелье до того, как началась потасовка, — вкрадчивый, с оттенком замешательства, будто Джеюн до конца не представлял, как такое возможно. — Кто-нибудь из вас решится на это?       Быть на одной стороне с Джеюном — новый опыт для Сону. Они всегда стояли лицом друг к другу, готовые испепелить за малейший намёк на пренебрежение. Теперь пламя переместилось дальше, защищая, а не обжигая.       Спина Джейка чуть сгорблена, так как он стоял со спрятанными в карманы штанов руками, а волосы на затылке взлохмачены из-за его привычки озадаченно чесать голову, когда задача требовала кропотливого подхода. Голос нарочито ровен, но Сону слышит в нём нотки сдержанного гнева.       Ладно, если кто-то берёт на себя обязательства отстаивать интересы Сону, то пусть продолжает.       — В прошлом году студсовету поступали анонимные жалобы. Никто не захотел разбираться. Я не оправдываю методы Чонвона, но ты должен понять, что любое действие лучше бездействия, — заговорил Хисын и оглянулся. — И хватит уже обсуждать столь пикантные темы в коридоре, где нас могут услышать. Забыли, что у нас есть студенты с супер слухом?       — Предлагаю пойти в мой кабинет, — уловил намёк, сказал Чонвон и посмотрел на Сону в ожидании.       — Одобряю!       И без перехода Сону направился прочь.       Трое парней с нескрываемым изумлением наблюдали за шустрым отступлением. На сей раз Чонвон не стал его догонять.       — Раз уж почти все здесь, — спустя долгую паузу Хисын отвлёк собеседников на себя. — То я хотел обсудить живые картины. Вчера мы с Сону встретились с директором, и он предложил нам поискать их. Пока я обнаружил только одну, нужно будет убрать её и остальные на склад.       — Стой, в каком смысле «предложил поискать их»? — нахмурился Джеюн. — Почему он передал такое ответственное задание студентам?       Чонвон и Хисын с заминкой переглянулись.       — Тебе стоит кое-что узнать перед тем, как делать выводы, — медленно сказал Чонвон, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. — Директор Мин с самого начала хотел управлять школой по своим причинам.       Приподняв бровь, Джеюн сим действием подогнал Чонвона продолжать, но вместо него заговорил Хисын.       — Предыдущий директор испортил репутацию Деселис на международном уровне, и магической ассоциации пришлось искать способы вернуть ей прежний престиж. По этой причине они наладили сотрудничество с Японией и приняли кучу оборотней, от которых отказалась собственная страна. Ты знаешь, как редко можно встретить диаспору магов за границей. А директор не вмешивается ни во что, больше занятый политикой, чем образовательным процессом.       — Деселис не просто школа, — прикусив щеку изнутри, признает Чонвон. — Сейчас это трамплин для господина Мин, чтобы собрать нужное число голосов на следующих выборах главы Корейской магической ассоциации.       — Проще говоря, он тупо занят карьерой.       — Примерно так, — кивнул Чонвон. — Поэтому основная нагрузка ложится на плечи студсовета. Мы выполняем множество задач, которые никогда не входили в наши обязанности. Твоё право помочь нам или нет.       Джейк откинул полы пиджака и упёр руки в бока, задумчиво глядя в пол.       — Ладно. Что там с той картиной? Где она?       Безответная любовь подростка Сону увлекался плаванием, поэтому для него бассейн сродни возвращению в то время, когда он смущённо прятался среди зрителей, тихо шепча слова поддержки и радуясь чужим победам как своим.       В дальнейшем Сону старался избегать пловцов, пока полностью не забыл то щемящее чувство в груди.       Бассейн в Деселис напоминал о другом. Ли Джеён, заморозившая бортики, чтобы он поскользнулся и упал прямо в воду, зарождающаяся неприязнь Джея к Джейку, тихое внимание Сонхуна, вытащившего его из воды, а перед этим перестаравшегося с обеспечением кислорода.       — …очищением сейчас занимается наш капитан, поэтому мы сильно экономим воду, в остальном расходы те же самые, что и в любом плавательном клубе, — пожимая плечами, рассказывал четверокурсник в одних плавках. — У нас всё чётко, проверяй спокойно.       Боясь заработать косоглазие из-за провальных попыток с серьезным видом обозревать помещение и не пялиться на мокрый обнажённый торс пловца, Сону глубокомысленно хмыкнул. Ситуация в кладовых и раздевалках гораздо лучше, чем в футбольном клубе, вонь которого он буквально чувствовал за километр. Похоже, что увлечение плаванием дарило всем участникам клуба любовь к чистоте. Ну или кто-то разболтал, что студсовет будет инспектировать их деятельность.       «Ну и где шаблонный сценарий, запирающий главную героиню с мускулистым полуголым парнем в кладовке, когда он так нужен?»       К сожалению, дверь открыта нараспашку, и никто не проходил мимо, чтобы случайно её захлопнуть. Да и пловец вертел в длинных пальцах связку ключей от всех внутренних помещений.       Как же несправедливо!       — Деселис не отправляет ваш клуб на межрегиональные соревнования, — рассеянно листая учётную книгу, спрашивает Сону. — Почему? Не хотите проверить свои возможности?       — Для этого там нужно кучу всего заполнить… я не в курсе. Но если предложишь капитану, думаю, он согласится попробовать. Футболисты же добились, их тренер организовал участие школы в соревнованиях.       Видя, что парень нет-нет, да порывался выйти и присоединиться к веселящимся в воде друзьям, Сону возвращает ему все документы. На поверхности всё в порядке, а копаться в грязном белье, иногда в прямом смысле, Сону не собирается. Ему даже не платят за это, он согласился, чтобы иметь подходящее оправдание для своего любопытства.       Уже на пороге Сону краем глаза замечает деталь, которой точно не было в последнее посещение бассейна.       Коридор встречает его шумной перебранкой с участием нескольких знакомых личностей.       — Тренер, пожалуйста!       — Я тебя на стадионе запру, чтобы ты больше не нарывался на наказания! Ноги переломаю!       — Если вы ему ноги переломаете, то он точно не сможет играть.       — Тебя спрашивали, шкет?! Дуй переодеваться!       Шутливо приложив ладонь ко виску на манер козырька, Рики подмигнул Сону и исчез за дверью. Джей, которого трепал широкоплечий огромный мужчина в спортивной форме, замолчал.       — Добрый день, — весело поздоровался Сону, напугав тренера. — Привет, хён! Тебе разрешили поиграть с мячиком, пока команда будет готовиться к соревнованиям?       — Ха! «Поиграть с мячиком»! Пак Чонсон, а мне нравится чувство юмора у твоей зазнобы! — не обращая внимания ни на кого, мужчина громогласно расхохотался. — «Поиграть с мячиком»! — внезапно тренер поднял Джея выше и встряхнул с грозным видом. — Если ты собираешься просто играть с мячиком и поэтому нарываешься на наказания, то я тебе не только ноги, но и руки переломаю.       Сжавшись, как нашкодивший кот, Джей отчаянно закивал. Под пристальным взглядом тренера он сжался ещё сильнее.       — Поучись лучше примерному поведению у него, — кивнув на Сону, стоящего с неизменной улыбочкой, тренер отпускает Джея и толкает в спину для ускорения. — Долго не торчи тут, пять минут, и на поле.       Сону сумел лишь пискнуть, как тёплый пахнущий гелем для душа Джей врезался в него, беспорядочно обхватив руками. На его ноги случайно наступили несколько раз, пока тот восстанавливал равновесие, а талия сгорела под жаркой хваткой ладоней.       За весь день им не удавалось встретиться нормально, поэтому Сону вцепился в рубашку Джея, не планируя отпускать его раньше, чем истекут пять минут.       — Ай, — поморщился Джей, потирая покрасневшую шею. Воротник безбожно растянулся от грубых манипуляции тренера, и Сону потянулся поправить его.       — Стой ровно, — строго попросил он, вынуждая Джея замереть. — Какое редкое зрелище. Впервые вижу, что на тебе рвут одежду, а не ты.       — Я никогда не делал этого специально, — возмутился Джей, замолчав, когда Сону быстро взглянул ему в глаза и вернулся к завязыванию галстука.       — Сказки тут не рассказывай. Ты мне столько рубашек задолжал, что я потерял им счёт.       — Ну, это ведь не значит, что я рвал твою одежду специально.       Ткань смялась слишком сильно, без утюга точно не разгладить до приемлемого уровня. Напоследок скользнув ладонями по плечам, Сону отступил назад.       Джей нервно сглотнул, делая вид, что проверяет состояние пуговиц. Неловкость пропитывала атмосферу между ними, а шум из раздевалки отвлекал.       — А ты тут что делаешь? — в итоге найдя тему, спросил Джей.       — На мне сейчас проверка клубов, — легко ответил Сону, указав на соседнюю дверь. — Буду занят какое-то время по вечерам. Тебе разрешили участвовать в межшкольных? Я могу поговорить по этому поводу с Чонвоном или с директором.       — Нет, не надо.       Торопливый ответ оказался слишком коротким. Ожидалось, что Джей продолжит мысль, как обычно он любил делать, разводя полемику на пустом месте и объясняя Сону прописные истины.       Вместо этого он неловко переступил с ноги на ногу, потирая шею и оглядываясь назад.       — Хочешь выговор новый получить от тренера? Беги уже переодеваться, я всё-таки хочу видеть тебя с целыми конечностями.       — А? Да, я… я тогда пошёл?       — Ты у меня отпрашиваешься? — прыснул в ладошку Сону и замахал на смущённого парня. — Хорошо, я тебя отпускаю. Иди.       Врезавшись в косяк, Джей скрывается а раздевалке с красными ушами под весёлый смех Сону.              К ужину Сону успевает проверить странный клуб «Подзащитные природы», куда оказывается ходили Юма, Тэён и добрая половина их класса, которых те и заманили туда. Основная миссия заключалась в пропаганде экологии, бережном отношении к природе, но почему-то в итоге лекция, на которую попал Сону, сосредоточилась на защите редких рыжих волков где-то в США.       От переизбытка эмоций Юма в середине прочувствованной речи Джо обратился в огромного волка и подвывал ему. Никто и глазом не моргнул на столь странный дуэт, поэтому Сону тоже притворился, что в теме.       — О, от тебя пахнет Джеем-сонбэ, — с высунутым языком сообщил ему Юма уже в человеческом облике, предварительно насильно обнюхав.       — Запаха Сонхун-хёна почти не осталось, — добавил почему-то расстроившийся Джо.       — Ты покойник, если ещё раз брызнешь на меня слюной.       Поморщившись, Сону пошел в столовую, а двое оборотней поплелись следом, недружелюбно зыркая на тех, кто хотел подойти и поболтать.       — Надо передать альфе, что ему нужно обновить метку.       — После полнолуния, Джо. Не повторяй старых ошибок, ты же знаешь, как Сонхун-хён реагирует даже на нас.       Когда Сону поскользнулся на сотворённом Ли Джеён льду, то после вылил негодование по поводу голых бортиков на Чонвона. В процессе проверки клуба плавания он увидел резиновые коврики вокруг бассейна и на входе.       Ворвавшись в его комнату, Чонвон показал полное отсутствие безопасности. Да, Джей озаботился шумоизоляцией, однако замки в двери стояли максимально простые, стандартные. Пусть с опозданием, но замок поменяли на индивидуальный, не тревожа Сону.       До откровенного разговора в котокафе Чонвон присматривал за ним, полагая, что Сону может быть целью хулиганов. Его не волновало то, как это выглядит со стороны, когда он напирал с вопросами на Хисына или даже Джея, известного глубокой дружбой с Сону.       Помня обиды, Сону не оставался слепым к хорошим поступкам.       «Чонвону стоит поблагодарить прошлого себя за усердную работу», проворчал мысленно Сону, входя в открытые двери столовой. Разумеется, становиться душкой по отношению к президенту он не будет. Чонвон по-прежнему наглый дворовый кот, который укусит руку, когда даёшь ему палец, об этом нельзя забывать. Проявишь слабину в одном, потеряешь в другом.       — Сонхун-хён!       Очнувшись, Сону повернулся к Джо, чуть ли не замахавшему воображаемым хвостиком. Сонхун смотрел на него, передав поднос со своим ужином ближайшему оборотню, и приблизился за пару широких скачков-прыжков.       Сону чуть не поперхнулся, всё-таки когда на тебя мчится высокоскоростная и супер сильная машина, состоящая из мускулов, поджилки затрясутся волей-неволей.       — Я соскучился по тебе так сильно, что чуть не умер, — заявил Сонхун, широким торсом закрывая обзор на всю столовую.       Радостные Юма и Джо так и застыли, собственно, Сону тоже.       — Надо было умереть, если собираешься орать об этом на всю школу, — придя в себя, прошипел Сону. Чёрт возьми, блохи с шерсти Сонхуна перебрались в его мозг?!       — Мы, пожалуй, пойдём… место займём.       — Да, верно, место занять надо… эээ, не будем мешать?       Сону поборол желание прикрыть лицо ладонью, а лучше врезать по носу чересчур счастливого Пак Сонхуна. Невозможно просто жить спокойно, когда жизнь подкидывает тебе сердечные приступы в рандомный вечер четверга!       — Вернись к своим, — в итоге решил Сону и подпрыгнул, ощутив, как с плеча стягивают сумку. — Отдай мне мою сумку!       — Я помогу.       — Не стоит, спасибо!       Сонхун провожает сумку тоскливым взглядом, но Сону твёрд в убеждении, что сейчас именно тот момент, когда нельзя давать слишком много. Сонхуну наоборот нравится бегать вокруг по поручениям Сону, поэтому дать ему носить его вещи только разбалует волчару окончательно.       — Я понесу твою еду! — вызвался Сонхун, суетясь с подносом.       У стойки раздачи немноголюдно, что позволяет Сону без спешки изучить меню на сегодня. В это время напрягшийся Сонхун бормочет ему в ухо что-то о «Я сверну им шеи, если что-то не так», «Не трать на них время» и так далее. Он затыкается, следуя невербальному указанию.       — Эй, нет ничего повкуснее?       — Мяса побольше, чего жмотите.       — Здесь ровно столько, сколько положено, — сердито отвечал повар, шевеля усами. — Добро пожаловать в платное меню, если не нравится.       — Они просто привыкли есть с пола, — захватив пару варёных яиц, Сону улыбается повару, рукой удерживая Сонхуна рядом с собой. — Можно мне порцию чуть меньше? Что-то в желудке тяжесть с обеда, не осилю.       — Конечно, Сону-я, — просветлел мужчина, сунув тарелку в руки Но Ноёна.       — О, и положите кусочек редьки или два… давайте два, всё-таки, — щебеча как певчая птичка, Сону не глядя вонзил нож в поднос Пак Дохва, едва тот попытался уйти. — Кстати, ваша дочь ведь живёт на Чэджу с мужем? Их ещё не перевезли? Там сейчас тьма репортёров, желающих урвать сенсацию перед Магическими играми, как будто кто-то реально сможет найти, где они будут проводиться.       — На днях собираются, жена недавно созванивалась с ними. Возьми, я убрал морковь. Мы предлагали пожить у нас, знаешь, под боком, плюс хотел понаблюдать за зятьком, но им только Сеул подавай, так что я, — здесь повар досадливо отмахнулся полотенцем, как бы намекая, что слов у него уже не осталось.       Боялся ли Сону открыто провоцировать троицу старшекурсников, обнаглевших настолько, что доставали сотрудников? О нет. Директор Мин ничего не сказал, даже не намекнул, хотя наверняка был в курсе, что в стенах Деселис процветают издевательства. Значит, его не волнует итог, главное не переборщить. Пока проблема остаётся в пределах школы, Сону может позволить себе капельку тирании.       Пока они с поваром болтали, стоящий у края Но Ноён использовал свою магию сокрытия и сбежал. Сону осознал его отсутствие благодаря низкому рычанию Сонхуна.       — Чего встали? — глядя на Сынмина со значительно потемневшей шевелюрой и хмурого Дохва, Сону приподнял брови. — Брысь отсюда, чтоб глаза мои вас не видели.       Полуоборотень, склонившийся над его плечом, и повар, напевающий прилипчивую песенку популярной айдол-группы, добавили веса его словам, судя по тому, как Дохва оглянулся на них и не нашёл отклика.       — А подносы за вами я уберу?       В итоге дуэт хулиганов, стиснув зубы, отнёс поднос с нетронутой едой на стол для грязной посуды. Сону не испытывал угрызений совести за лишение их ужина. В общежитиях есть автоматы со снэками, не умрут, если хоть денёк испытают на себе, каково было Донгю и Вонён бояться заходить в столовую.       Сону беспокоило другое.       — Спрячь зубы, — ругается он, шлёпнув Сонхуна по плечу. — И куда ты меня ведёшь?       Сонхун словно оглох, освободив для него место за столом, забитом оборотнями. Редко можно увидеть, что вся стая сидит вместе, обычно они проводили время со своими друзьями, но в преддверии полнолуния всё чаще их замечали кучкующимися.       Поэтому Сону сразу оказался в центре внимания. Во-первых, предыдущая сцена была замечена некоторой частью студентов, во-вторых, Сону провели к столу, будто он являлся альфой, а не Сонхун. По дороге он заметил недоверчивого Джеюна, зачерпнувшего полную ложку риса, Джея, застывшего с открытым ртом, и Чонвона, появившегося у стола, где Кёнмин и Тэён одновременно писали что-то в тетрадках и торопливо шевелили челюстями.       Но плохо Сону стало при виде Минджон и Ниннин. Для своего же душевного равновесия он трусливо отвернулся.       Десять студентов с первого по четвёртый курс обучения заняли длинный стол у окна, ближе к выходу. Свободным оказался только один стул во главе, на который Сону уселся с королевским изяществом, игнорируя разинутые пасти оборотней, тревожно поглядывающих на Сонхуна.       — Сону, — громко прошептал Юма. — Садись сюда, я…       Сонхун с шумом поставил стул, украденный у соседнего стола. Красивое лицо не выражало ничего, пока он долго смотрел на замолчавшего Юму.       — А меня пригласили на бал, — невзначай обронил Харуа, разрушив тяжёлую атмосферу.       Джо чуть не задохнулся, неудачно глотнув воды. Юма так сильно хлопнул его по спине, что тот упал лицом в стол. Благо, что Ыйджу успел вытянуть поднос и предотвратил катастрофу.       — Долго стоять и портить аппетит собираешься? — бросил Сону, не поворачиваясь.       В итоге альфа стаи сидел на углу, что, судя по смягчившимся бровям и мягкой улыбке, его устраивало полностью.       — Девчонки сейчас очень смелые, — пробормотал старшекурсник. — Передай соль.       Обращались к нему, однако соль взял Сонхун и небрежно перебросил. Что ж, не то чтобы Сону собирался бороться за возможность обслужить кого-то, просто нет никакой нужды демонстративно класть руку на его стул и смотреть на сотрапезников грозным взглядом!       Сону сердито пихнул Сонхуна в бок.       — Что-то принести? — тут же спросил полуоборотень, наклоняясь к его лицу. — Хочешь побольше мяса?       «Я хочу, чтобы ты не обращался со мной, как будто я какая-то альфа-самка!»       Разумеется, вслух такое Сону сказать себе не позволил. Как бы тихо он это не сказал, острый слух всех десяти оборотней прекрасно уловил каждое слово. Позориться дальше Сону просто не мог!       — Во время полнолуния не могли бы вы все сидеть в своих комнатах? — наконец, перешёл к волнующему вопросу Сону. Другого случая, когда получится вынести предупреждение всей стае с глазу на глаз, могло не представиться, поэтому он воспользовался настойчивым приглашением Сонхуна.       — А?       — В смысле?       — Я имею в виду, что первого, кого замечу на своём этаже, выброшу из окна, — мило покрутив в пальцах нож, проворковал Сону. — Сидите в норках тихо, чтоб я духу волчьего не видел.       На долгое мгновение, которое длился замораживающий эффект его речи, Сону всерьёз обеспокоился, что ему вырвут кадык за неуважительное отношение. Мозг прекрасно запомнил, насколько быстрыми, сильными, ловкими и безжалостными могут быть оборотни. В семье Пак даже десятилетний ребёнок без усилий способен перебить хребет голыми руками.       Облегчение почти вырывается с протяжным выдохом, когда стройный хор поддакиваний проносится над столом. Сону сумел удержать лицо, краем глаза вдруг обнаружив, что Сонхун как-то слишком близко.       «Какого чёрта ты весь светишься?!»       Сонхун действительно сиял, раздражая сверх меры. Толкнув парня в грудь, Сону цокнул. Скоро ему придётся искать донора сердца, иначе оно покинет его тело, не выдержав нагрузки.       — Вы слышали, что Сону сказал. Никто из вас не должен быть на его этаже в полнолуние.       — И ты, — уточнил на всякий случай Сону, запивая застрявший кусок редьки водой.       — И я, — согласно тряхнул головой Сонхун и осёкся. — Что? Мне тоже нельзя?       — Конечно, а ты что думал?       Неясно, какие мысли бродили в волчьем мозгу Сонхуна, но тот снова стал напоминать побитого щенка, будто Сону ранее лично пригласил его на сладкое, а потом отказался открывать дверь.       — Ночью я буду спать! Устраивать родео с оборотнями точно не входит в мои текущие планы. Поэтому никого, включая тебя, — указав палочками на альфу всея стаи, Сону кладёт в рот маленький кусочек тушёной говядины, — у себя не приветствую.       — Родео с… — пробормотал Ыйджу и громко закашлялся. Ещё несколько парней вторили ему, пряча скривившийся рот.       — Ты заболел?       — Нет, спасибо, я в порядке.       — Или аллергия?       — Да нет.       — Тогда не кашляй за столом, словно тебя поразила чахотка, — процедил Сону, догадавшись, куда завело оборотней богатое воображение. — За сим всё. Заканчивайте ужин самостоятельно.       Швырнув приборы на стол, Сону поднимается и вовремя ловит Сонхуна за плечо, заставляя сесть обратно. Достаточно с него игр в хозяина и питомца, пусть сам справляется со своими перепадами настроения. Чем темнее становилось за окном, тем тревожнее казались волки, что не внушало доверия.       Сегодня ситуация должна быть лучше, чем в суперлуние, так как влияние луны на разум зверолюдей слабее. Если в прошлый раз ночь закончилась приказом Чонвона надеть на волков намордники и запертым в «Зале медитаций» раненным Сонхуном, то в этот раз столь обширных инцидентов можно избежать.       Сону надеялся на это.       Пересекая холл, Сону утопал в мечтах о горячей пенной ванне с парой бомбочек и свечами. Из-за холода его кожа местами огрубела. Локти и кисти рук буквально кричали о помощи, ещё чуть-чуть и придётся вызывать неотложку, чтобы спасти их.       Плюс жизненно необходимо посетить парикмахерскую, потому как пористая структура осветлённых волос не удержала тёмный пигмент, и местами причёска разбивала ему сердце и внушала эстетический ужас. Если не приглядываться, то сразу не заметишь, но он теперь пятнистый как леопард.       Сону не сразу услышал, как его зовут.       Причём с противоположных сторон.       Остановившись, Сону повернулся сначала вправо, затем влево и с обречённостью уставился куда-то вдаль, позволяя Хисыну и Суха подойти ближе. Неужели ему категорически запрещено спокойно дойти до комнаты и сделать десяток бьюти-процедур, не подвергая себя перед этим эмоциональным потрясениям? А они явно будут, учитывая решительный вид обоих.       — Я поговорила с Чонвоном, — с места в карьер бросилась Суха, сжимая кулачки. — Ты знаешь, что он ввёл обязательное правило: без пары на Зимний бал не впустят! Это же неправильно и невозможно! Почему он не учёл, что девушек и парней неравное количество?       — Когда он об этом сообщил? Впервые слышу.       На девушке помимо школьного платья, включённого в зимний вариант формы, был плотный пиджак. В учебных классах довольно тепло, и студенты снимали верхнюю одежду, но сейчас даже в пиджаке Суха чуть подрагивала, а покрасневшие пальцы намекали, что она провела некоторое время на улице.       Сону вытащил из кармана грелку и вручил ей.       — Спасибо, — мягко поблагодарила Суха и снова переключилась на праведное негодование: — Только что сказал, я встретила его в саду.       Прямо она не попросила, но её округлые влажные глаза, поджатый рот и склонённый к нему корпус тела намекали ясно.       — Ты знаешь что-то об этом?       Хисын, не успевший перехватить право говорить первым, терпеливо ждал, когда Суха закончит. Когда к нему обратились с вопросом, он выпрямился.       — В прошлом году Зимний бал был полным провалом. Никакой общей тематики, большинство проголосовало за вечеринку в стиле Гэтсби, а в итоге получилась дикая мешанина. Кто-то даже явился в карнавальном костюме слона.       — И причём здесь требование обязательного партнёра?       — И тебе привет, Суха, — кивнул ей Хисын, возвращая внимание Сону. — Притом что эта разрознённая толпа вдобавок бродила без пары, сбиваясь в кучки по интересам, то есть парни с парнями, а девушки с девушками, и очень скоро бал превратился в беспорядок. Не нужно беспокоиться, если кто-то останется совсем без пары, то это не значит, что он или она также останется без веселья.       — То есть нас всё-таки впустят? — уточнил Сону, задумавшись, почему Суха так яростно противилась идее. В отомэ-игре это был бы необходимый толчок, чтобы герои поторопились пригласить героиню первым.       — А ты планируешь идти без пары?       Очнувшись, Сону открыл было рот, как некое несоответствие сбило с толку.       Прежде всякое общение с Хисыном сквозило неуклюжим соперничеством. Если с Джеюном они взаимно недолюбливали друг друга, стреляя по болевым точкам и воспламеняя окружение, то здесь Сону скорее провёл бы аналогию с противостоянием толпы рыб за одну наживку.       Хисын боролся с ним за главную героиню.       Так почему же теперь он на неё даже не смотрит?       Слабые надежды, что его интересует Суха, рухнули, едва Сону посчитал, сколько раз Хисын обращался к ней, а сколько к нему. Да и сама бывшая протагонистка сосредоточила поток жалобно-обвиняющей речи на Сону.       Они что, сожгли мосты между собой и решили вообще игнорировать друг друга?!       — Как я могу идти без пары? — внутренний крик наполнился отчаянием, когда Хисын с любопытством переступил с ноги на ногу ближе. — Нет никакой возможности, что я останусь без пары, не беспокойся. Позже я обсужу этот момент с Чонвоном.       Суха, которой он адресовал последнюю фразу, благодарно закивала. Закончив с этим, Хисын воспользовался паузой, чтобы прокашляться и заговорить о том, что привело его сюда.       — Мы перепробовали кучу способов, но картина не откликнулась. Если у тебя есть минутка, подскажи, в чём проблема? Я выяснил, что единственным человеком, которому удалось попасть во все три картины, был ты.       — Поэтому ты решил поймать меня в тёмном проходе. Какой вдумчивый подход.       — Нет, я шёл мимо, — Хисын открестился от завуалированного обвинения, сбрасывая озабоченное выражение с лица. — Я поужинал пораньше и ходил в библиотеку, чтобы поискать зацепки, но ничего не нашёл.       — Сону-я, а ведь когда я была кроликом, то меня не затянуло в картину, — щёлкнула пальцами Суха, присоединяясь к мозговому штурму.       Сону взглянул на обоих, что смотрели на него с разными эмоциями, но с одинаковым вопросом. Главный герой и главная героиня, или же бывшие главные герои, если его догадки верны. Хисын особо не взаимодействовал с ним, направляя энергию на Суха, что-то между ними разладилось, но в целом потенциал был огромный.       Сильно ли расстроится Суха, если Сону постарается вернуть Хисына на её орбиту? Сону хотел обезопасить себя на тот уже не столь маловероятный случай, если Хели воспылает нежными чувствами к Шиону.       — Да, вы с Джеем остались снаружи, — согласился Хисын.       В отомэ-игре живая картина активизировала скрытые свойства от прикосновения главной героини. Первый эпизод с попаданием в средневековый европейский замок соответствовал правилу: Суха запнулась и дотронулась до холста. Однако далее правила словно перестали действовать.       «Или я действительно стал главной героиней, что вообще не объясняет механизм срабатывания триггера картины».       — Веди, — решил Сону, убедившись, что до отбоя есть немного времени. — Мне тоже интересно, при каких обстоятельства живая картина превращается в пылесос.              — Мы с Чонвоном пытались воздействовать на неё магией. Она оживала, просто показывая, как всадники скачут, но ничего более не происходило, — рассказывал Хисын, ведя их к северной башне, под которой располагался полупустой склад. Он открыл дверь (наполовину сгнившую, но удивительно крепкую), и световые источники вспыхнули.       Если бы процесс вступления в студсовет был менее суматошным, как и его будни, то Сону бы неторопливо ознакомился со всеми обязанностями и возможностями. Сейчас он скрывал удивление: до разговора с директором Сону считал, что за этой дверью прячут какой-нибудь жуткий подвал, который использовался пару веков назад как тюрьма для провинившихся.       На деле помещение оказалось чистым, тёплым и без следов сырости. Естественно, никто бы не переместил холсты во влажную среду, но Сону всё равно ожидал, что под башней будет менее уютно.       — Надеюсь, здесь нет пауков? — встав справа, боязливо спросила Суха. — У меня плохие ассоциации с ними. Однажды я срезала розу в мамином саду и не заметила огромного паука в бутоне.       — Пауков или мышей я не видел, — пожал плечами Хисын, останавливаясь посередине комнаты. — Мы поставили картину туда, — он указал в угол, где стоял накрытый простынёй холст. — Так как доподлинно неизвестно, что запускает живую картину, предлагаю сначала обсудить то, что на ней изображено.       — Девушка и парень на лошадях, верно?       Помимо картин склад заполнен старой мебелью, кучей коробок с пометкой «Осторожно! Стекло!», спортивными принадлежностями типа матов, козел, штанги. Где-то среди полок можно найти забытые тетради, игрушки и прочее мелкое барахло. Сону аккуратно устроил задницу на столе, предварительно стряхнув с него пыль, Суха встала рядом.       — Кто-нибудь из вас умеет скакать на лошади? — получив в ответ отрицательные качания головой, Хисын потёр подбородок. — Хорошо, тогда правило первое: крепко держаться за поводья, но нельзя натягивать их. Не вздумайте размахивать руками, с вашим нулевым опытом это подобно смерти. Сразу вылетите из седла. Правило второе: не разваливаемся на лошади, нужно поддерживать корпус тела перпендикулярно земле, не отклоняйтесь назад или вперёд. Правило третье: ноги лежат расслабленно на боках лошади.       — Ты даёшь нам инструкции на случай, если картина оживёт, — догадалась Суха, перенимая серьёзный настрой. — Я не уверена, что смогу удержаться.       — Поэтому ты не будешь подходить к картине, — вздохнув, бросает Сону и начинает разминать запястья, переходя к плечам и шее. — Постой у двери, думаю, дистанции хватит, чтобы картина не смогла тебя затянуть.       Когда-нибудь ему пришлось бы добровольно нырнуть в приключение с головой. Рут Хели вёл их тернистой дорожкой с ответвлениями, заканчивающимися новыми мирами, изображёнными гибкой кистью художника.       — Я не думала, что вы будете пытаться проникнуть в картину, — помявшись несколько томительных секунд, наконец, сказала Суха и нервно сцепила руки в замок. — В первый раз тебе… даже пришлось навредить себе, чтобы мы смогли выбраться. Во второй раз, по крайней мере, никто не пострадал, но мне всё равно не нравится эта идея. Почему нам нужно туда лезть?       Стоящий в отдалении Хисын поджал рот.       — Опасно оставлять магические предметы, принцип действия которых не до конца изучен, в школе.       — Тогда пусть поиском причины займётся кто-то другой, — Суха вцепилась в рукав Сону. — Почему тебе нужно рисковать собой?       В отличие от отомэ-игры, где Суха обнаружила зацепку к правде о смерти её родителей, здесь она была практически исключена из цепочки взаимосвязанных событий. Прогуляв половину времени, проведённого в Деселис, в обличии кролика Суха много чего упустила из виду.       Сону изучал коридоры, лестничные пролёты, закрытые тупики, желая также найти ту картину с изображением розового сада и двух людей. Если бы Суха увидела её, то первой бы прыгнула на амбразуры, пытаясь понять, когда таинственный художник успел побывать в доме её семьи и нарисовать их.       — Потому что кто-то должен.       Вес его слов осел неприятным грузом на языке. Суха напряжённо всматривалась в профиль Сону, явно ища контраргументы и не находя. В конечном итоге, она сдалась, и хватка на его локте ослабла.       Хисын наблюдал за их взаимодействием с непонятными эмоциями. От природы у него мягкие черты лица, не считая слегка заострённого носа, глаза округлые как у оленёнка, а губы широкие и полные. В полуподвальном помещении, источающем флюиды старого места с кучей антиквариата, Хисын мало говорил и тем не менее нельзя было полностью игнорировать его присутствие. К вящему сожалению Сону.       — Мы лишь попробуем повторить действия, что предшествовали пробуждению картин ранее, — голос Хисына прозвучал легче, будто он успокаивал их. — Ничего страшного, если не получится. И… на самом деле ничего страшного, если ты откажешься прямо сейчас, Сону.       — О нет, мы не играем в эти игры, — закатив глаза, Сону поднялся с насиженного места и отряхнул зад. — Раз уж привёл сюда, то будь добр доводить дело до конца. Я хочу закончить здесь и вернуться в общежитие, у меня вообще-то были свои планы до того, как ты явился со своими идеями.       — Значит ли, что ты простил меня? — чуть улыбаясь, спросил Хисын. Он приглашающе вытянул руку, которую Сону проигнорировал, пробираясь через завалы самостоятельно.       — Кто говорил о прощении? Мы просто идём разобраться с одной досадной проблемой, только и всего. У меня, кстати, есть опасение, что ты снова помчишься топтать мои вещи, поэтому не приближайся к Суха.       Суха осталась сидеть с его сумкой и пиджаком, тревожно моргая в ярком искусственном свете нескольких магических кристаллов. Когда Сону заговорил о ней, его нога неудачно соскользнула с некоего предмета, через который он осторожно переступал.       — Держись! — Хисын быстро поймал его за локоть, другой рукой невесомо направляя за талию, благодаря чему Сону преодолел завал без потерь. — Мы спрятали картины подальше и специально не стали расчищать пространство. Никогда не знаешь, кто может сюда заглянуть, но здесь хотя бы есть защитный барьер.       — А ты не мог поймать меня телекинезом? Что за потребность трогать меня?       Сону передёрнулся от проникшего сквозь рубашку тепла чужой ладони. Хисын не спускал с него глаз, будто готовясь снова помочь ему в случае чего. Подобное внимательное поведение разительно отличалось от того пренебрежения или зависти в начале их знакомства и отстранённого дружелюбия в середине. Немного напоминало инцидент со шнурками на выходных.       — Я подумал, что лучше не прибегать к нашим способностям, — взглянув на простыню, закрывающую холст, Хисын перевёл дыхание, что показывало: ему в самом деле тревожно. — На всякий случай.       Сону размышлял над кандидатурой, с которой целенаправленно отправится решать загадки живых картин. Джей стоял первым в списке, как человек, больше всех заслуживающий доверия. Вторым был Сонхун — благодаря связавшей их истории с поместьем Пак тот недвусмысленно кричал и словами, и действиями, что готов отплатить за помощь. Хисына же в том списке не было вообще.       По правде, Сону в принципе вычеркнул его, не в силах разобраться, какими путями работает чужой мозг. В один день он относится к тебе подозрительно, обвиняя во всех грехах, в другой просит перемирия и ухаживает как за первой подростковой любовью. Что за эмоциональные качели? Сону не пятнадцать, чтобы вестись на такое. В мужчинах, неважно в качестве кого он их рассматривает, его всегда привлекали ответственность, верность и чёткие принципы, а остальное наживное.       Причина, почему Сону стоял с ним, весьма проста. Он не в курсе, умеет ли Джей скакать верхом, а спросить не вариант, потому как они с Ким Сону — друзья чуть ли не с пелёнок, если у Джея вдруг есть какая-то травма, связанная с лошадьми, то он обязан знать.       — Внутри картины тебе нужно будет позволить мне догнать тебя, — Хисын становится совсем рядом, костяшки его пальцев скользнули по запястью Сону. — Парень и девушка не просто скачут наперегонки, это традиционная игра, распространённая среди кочевых народностей. «Догони девушку», а если это получается, на обратном пути она имеет право отстегать его кнутом.       — Что ж ты раньше не сказал? — посветлел лицом Сону, отдёргивая руку. Он следит за тем, как Хисын бережно снимает ткань с картины и вдруг хмурится. — Стой, с чего ты взял, что будешь тем, кто догоняет девушку, а не наоборот?       Отбросив ткань в сторону, Хисын замирает с округлившимися глазами.       — Ты можешь представить меня в женском платье?       — Что, чёрт возьми, это значит?! А ты можешь представить меня?.. — протест застревает в горле, когда Сону вспоминает, что он буквально танцевал перед этим парнем соблазнительный восточный танец в ворохе звенящих монет, шёлка и летящей газовой ткани.       Ему нужно стереть память всем, кто попал в ту картину с ним.       — Я не подразумевал ничего плохого, — неловко пожал плечами Хисын. — Извини, если задел.       — Гордым индюком ты мне нравился больше, — поморщился Сону, наклоняясь к картине. Достаточно прикоснуться, верно?       — Кем, прости?       Договорить Хисыну не удаётся. Нетерпеливый Сону, уставший от общества людей и желающий поскорее разобраться с текущей задачей, провёл кончиком пальцев по меховой шапке нарисованной девушки с длинными косами.       Взволнованный крик Суха — последнее, что он услышал.       Вихреворот затянул их с жадностью, протаскивая через мешанину красок и медленно нарастающего шума, в конечном итоге обернувшегося ржанием лошадей, весёлыми разговорами и зычным мужским голосом, напевающим незнакомую песню о вольных землях и ясном высоком небе над головой.       Прохладный ветер огладил разгорячённые щёки Сону, когда он развернулся.       Это первая картина, в которой он оказался не в помещении: куда ни глянь — простор. Запахи природы смешивались с костром и сладковато-тёплым ароматом чего-то домашнего.       — Пошли быстрее, — толкнули его со смехом. — Отец сейчас занят, пока есть возможность посмотрим, как мужчины соревнуются!       Круглолицая смешливая девица потянула его куда-то, и Сону не оставалось другого выбора, кроме как поспешить за ней.       Они одеты практически одинаково, разве что расцветка отличалась. Длинные платья ярких оттенков с высоким воротником, украшенном вышивкой, талию перехватывал широкий кожаный пояс в национальном стиле, а поверх — длинный тёплый камзол. Сону чувствовал под платьем ещё слой одежды, благодаря чему не сильно замёрз на пути к неведомой цели.       Быстро перебирая ногами, обутыми в добротные сапожки, они выбежали на поле, где в центре на лошадях разъезжали молодые парни, а их шумно подбадривала толпа.       — Как жаль, что папа запретил тебе участвовать, — вздохнула егоза, подпрыгивая, чтобы разглядеть хоть что-то за широкими спинами. — Ой, нет, это опять он!       Взгляд Сону упал на одного из парней, одетом попроще чем остальные. На голове у него бандана, полностью спрятавшая волосы, из-за чего черты лица казались взрослее. Это отличалось от привычного образа, но не настолько, чтобы Сону не узнал Хисына.       Поэтому Сону не сразу отреагировал на недовольное восклицание. Толчок в бок вывел его из размышлений, что ему делать сейчас, и является ли это соревнование тем самым, что запечатлено на картине.       — Гостеприимство у вас на высшем уровне! — громко объявил юноша в тёмно-синем, расшитом золотыми нитями, жилете, и взглянул в их сторону. — Самые достойные мужчины собрались здесь, себя показать, да на вас посмотреть! Давайте соревноваться честно, и победит лучший! А лучшему, — ухмылка скользнула по скуластому загорелому лицу, когда он недвусмысленно кивнул им, — лучший приз!       С этими словами он подстегнул своего коня с пронзительным ржанием встать на дыбы, лихо издал клич и под всеобщие хлопки встал у линии. Тогда Сону (с дёргающимся глазом), наконец, увидел, что вдалеке лежал какой-то предмет. Судя по тому, как посерьезневшие наездники развернули лошадей мордой к этому предмету, суть соревнования состояла в том, кто первым его схватит.       — Нет, ты видела, как он посмотрел на тебя? — возмущённо бурчала девушка, повиснув на его плече. — Я не хочу, чтобы ты покинула нас, выйдя за него замуж!       «Да чёрт возьми, и здесь тема свадеб?! Я что, участвую в шоу Ад для одиночек?»       Если подойти к вопросу с логической точки зрения, то Хисыну нужно выиграть. На картине девушка и парень скакали бок о бок, очень похоже на некий этап знакомства или флирта. Что в Древнем Китае, что среди кочевых народностей открытое проявление симпатии не поощрялось. Для этого существовали такие завуалированные игры для молодых людей, где те могли испытать друг друга на прочность. Догнать девушку — самая простая аналогия ухаживания, когда парень доказывает свои силы, что он способен поймать её, что он достоин женитьбы на ней. Хисын также сказал ему отстегать его на обратном пути, что подтверждало его теорию с заигрываниями.       Хисыну придётся выиграть, чтобы получить возможность подойти к нему.       Сону прищурился, когда тот обернулся на него.       «Выиграй или умри», прошептал Сону одними губами. Иного исхода он не приемлет.       Расшифровал ли Хисын его послание неясно. Всадников призвали приготовиться, и он сосредоточился, чуть изгибая спину и удерживая лошадь на месте за поводья. По сигналу понукаемые животные сорвались вперёд, поднимая клубы пыли, и Сону пришлось закрыться рукавом. В глаза попал песок, и пока он пытался проморгаться, события на поле приняли жёсткий оборот.       Парни в азартном бреду не гнушались нападать на соперников, из-за чего парочка успела покинуть соревнование, свалившись с лошадей на полном скаку. Сону поморщился, представляя, какими травмами может обернуться неуклюжее приземление, но сильно внимание на заострял. Его глаза следовали за летящим как ветер молодым человеком, конкурирующим с тем самым оратором, что нацелился на Сону.       На подходе к лежащей вещи лошадь юноши в богатом жилете вырвалась вперёд, протаранив лошадь Хисына. Сону крепче сжал запястье взволнованной девушки, вглядываясь вдаль.       Хисын резко пришпорил коня и привстал на стременах, перебрасывая одну ногу через седло, чтобы с силой пнуть соперника. Он сам чуть не упал, но сумел чудом удержаться.       — Как хорош, а! Чей это сын?       — Его семья очень бедная, по крайней мере так он хочет доказать, что силён, чтобы его заметили.       Сону покачнулся на цыпочках, вздыхая с облегчением, когда Хисын склонился к земле, подхватывая странную вещь одной рукой. Крики одобрения взметнулись ввысь, приветствуя вернувшегося довольного собой парня.       — Победил! — визжали Сону в ухо, мешая думать над тем, когда наступит черёд нарисованной сцены. — Ты смотри, он победил! Молодец! Так его! Наши парни ничем не хуже чужаков!       «Да-да, можно пожалуйста не лишать меня слуха по этому случаю?»       Предметом, за который страстно сражались всадники, оказался тушей козла, и Сону с брезгливостью отодвинулся подальше, а после и вовсе выскочил из толпы, поняв, что в пылу азарта речи о следующем соревновании не будут вестись. Ему пришлось обойти всю округу и вернуться, проклиная тонкую подошву сапожек, чтобы тот юноша из чужого рода поймал Сону возле лошадей.       — Слышал, ты скачешь лучше всех среди ваших девиц, — выпятив грудь, сказал юноша. — Бьюсь об заклад, что я смогу тебя догнать.       — О? — дерзко фыркнул Сону, поглаживая шею лошади. Кажется, она принадлежала ему, из разговора со спутницей-егозой выходило так. — Зачем мне состязаться с тобой? Ты уже проиграл ранее.       Помрачнев, тот попытался оправдаться, однако Сону отмахивался и терпеливо ждал. Вокруг уже собирались другие молодые люди, девушки и парни, весело обсуждая, кто из них бы выиграл в гонках.       — Мне не интересны вторые места, — высокомерно подняв носик к небу, заявил Сону и встал около седла. — Если я и позволю кому-то попытаться догнать меня, то только лучшему из лучших.       В порыве Сону ставит ногу в стремя и молится всем известным богам. Катался ли он когда-либо верхом? Да, было дело, как-то раз его привели на свидание в ипподром, где Сону чуть не испустил дух. Непонятно, на что рассчитывал ухажёр, однако после часовых пыток настроение и физическое состояние Сону скатились на самое дно, и никакого продолжения не случилось.       Ему, конечно, нравилось, когда у него дрожат ноги после встречи с привлекательным парнем, но никаких лошадей в уравнении быть не должно! Только «наездницы»!       Крепкие руки сжимают его талию, подозрительно легко подсаживая на седло. Сону удалось перекинуть ногу, но в стремя он не попал, что, впрочем, оказалось не важным, так как неведомый (ха-ха) помощник обогнул лошадь и помог с этим.       — Значит, я могу попробовать? — подняв голову, по-мальчишески ярко улыбнулся Хисын.       Долгое мгновение Сону молчал, поражаясь тому, как изменилась аура вокруг главного героя. Словно выиграв состязание, вдохнув свежий воздух полей, Хисын наполнился внутренней силой.       Таким его Сону никогда не видел в академии.       — Не плачь, когда придётся глотать пыль из-под копыт моей лошади, — ответил Сону, вызывая игривое улюлюканье со всех сторон. Он откинул назад две длинные косы, украшенные треугольными звенящими заколками, и нетерпеливо замахал руками. Толпа разошлась, открывая просторный участок степи.       Сидеть верхом на лошади не стало легче от того, что они находились внутри картины. Сону мысленно рыдал от боли в напряжённых бёдрах, буквально каждая клеточка его тела работала на износ, лишь бы не свалиться на потеху окружающим. Тот юноша скрылся, не выдержав насмешек, так что у Сону был лишь один вариант: доиграть сценку до конца.       — Готов? — грубо спросил Сону, сжимая поводья.       Хисын скользнул взглядом по его позе и неуловимо показал, как нужно держаться. После чего кивнул, не теряя задиристой улыбки.       — Не бей меня слишком сильно, ясноокая, — попросил он перед стартом.       Сону цокнул и пришпорил лошадь, чуть не выскочив из седла от резкого перехода со спокойного стояния до бега. В панике он вцепился одной рукой в луку седла, не позволяя себе дёргать поводья.       — Ты в порядке? Не гони слишком сильно, мы можем соревноваться на низких скоростях!       Проигнорировав крик Хисына, Сону чуть наклонился. Хитрец даже не думал сбавлять темп первым! Конечно, он хотел побыстрее поймать его, но до отмеченного места разворота ещё половина пути. Сону не собирался капитулировать слишком рано.       Ветер нещадно бил в лицо, страх упасть балансировал с восторгом от ощущения свободы. Сону сам не заметил, как начал улыбаться.       — Что такое? — смело спросил он, когда Хисын поравнялся с ним. — Думаешь, поймал меня? Ха!       Взгляд Хисына наполнился восхищением, когда Сону засмеялся и снова опередил его лошадь. Вынужденная погоня превращалась в настоящую опасную игру, в которой каждый хотел остаться победителем.       До камня, выбранного как место разворота, оставалось совсем чуть-чуть. Хисын резко пришпорил коня, с яростным кличем приподнимаясь на стременах так, чтобы склониться вбок. Сону только ахнул, когда Хисын приобнял его и одним движением снял завязанный егозой шарфик на запястье. На секунду их лица оказались в опасной близости, Хисын прошептал ему что-то, но слова проглотил ветер.       — Догнал! — высоко подняв руку с трофеем, крикнул Хисын.       Они обогнули камень, снизив скорость на подступах. Лошадь под Сону взбрыкнулась. Направляя её в нужном направлении, он сильно вспотел, а Хисын насторожился.       — Порядок, — кивнул Сону, останавливая его от попытки помочь.       — Тогда последний рывок? — предложил Хисын, поправляя бандану. — Кстати, Сону.       — Ну?       — Я вовсе тебя не ненавижу.       Ничего не говоря, Сону отстегнул кнут и щёлкнул им в воздухе, готовясь ко второму раунду. Что ж, ему немного помутило рассудок, и он соревновался всерьёз. Благо, Хисын всё-таки сумел выполнить задание, иначе им пришлось бы столкнуться с жадностью картины.       Когда первый удар кожаной плети упал на спину Хисына, сцена завершилась.       Полная луна высвечивала холодную полосу света на полу. Сону сидел за столом, устало придерживая голову ладонью, свободной рукой записывая домашнюю работу на завтра. Разумеется, за всей суетой ему пришлось отложить её в сторонку и теперь вместо сна копаться в идеологии исламской политики.       Несмотря на то, что в связи с присутствием в мире столь могущественного и опасного фактора как магии, религия занималась важную часть жизненного уклада. В основном, в древности и в средние века, когда магов не понимали и боялись, что, впрочем, наблюдается и ныне.       Согласно быстрому поиску в интернете, что подтверждалось в некоторых источниках из библиотеки Деселис, большая часть населения не исповедовала никакую религию. В его мире чуть больше половины разделяли верующих граждан делились в свою очередь на буддистов и христиан. Здесь же всего 15% корейцев обращались в веру.       Из приоткрытой двери потянуло сквозняком. Во избежание Сону закрыл форточку и задумчиво взглянул на виднеющийся кусочек коридора.       Так как сегодня полнолуние он решил оставить небольшой зазор, дабы услышать хоть что-то, если бродячий волк заглянет на его этаж. Предупреждение вынесено, однако мало ли что взбредёт в воспалённую лунным светом голову. А благодаря Джею и его суетливой заботе стены его комнаты обклеены звукоизолирующими талисманами, так что он мог узнать самым последним, что что-то произошло, если закрыть дверь.       Сону снял тканевые патчи и сделал лёгкий массаж век, после чего за десять минут закончил с политологией и на радостях прокрутился на ходу. Зайдя в ванную, Сону выбросил мусор и показал своему отражению сердечко.       На самом деле, его нервы накалились до предела, когда они с Хисыном покинули живую картину. Полагалось, что он может вздохнуть с облегчением, однако вместо этого он лицом к лицу столкнулся со смурным Чонвоном.       — Рад, что вы смогли выбраться, — без предисловий сказал он, сосредоточившись на Сону. — Никто не пострадал?       — Всё прошло также, как и в прошлый раз, — пожал плечами Хисын, вставая за его спиной. — Но обошлось, кстати, без подозрительных действий со стороны картины. Нам удалось правильно разыграть сценарий, а триггером, как мы и думали, оказалось прикосновение.       — Прикосновение, — эхом отозвался Чонвон, рефлекторно протягивая руку Сону. — Давай помогу. Но мы прикасались к картине, ничего не происходило.       — Я прикоснулся.       Короткая фраза разбудила любопытство, президент опустил проигнорированную ладонь, взглянув сначала на Сону, затем на картину, чьи краски, казалось, поблекли.       — Сработает ли во второй раз?       Сону недовольно прикрикнул, когда Чонвон потянул его назад.       — Ах, прости. Я забылся.       «Действительно! Дашь палец — руку откусит!»       — С ума сошёл? А если бы картина реально ожила во второй раз? Я только вернулся, неужели так сложно дать мне передышку?       — Я не собирался заставлять тебя, мне интересно, на каком расстоянии картина оживает, — Чонвон склонил голову вбок, его скулы выделялись игрой теней в искусственном свете. — И почему только на тебя?       — Не только на него, — вмешался Хисын, магией очищая пространство перед Сону, что позволило преодолеть расстояние до выхода, не изображая из себя скалолаза. — Джеюн рассказывал, что в первый раз Суха дотронулась до картины.       Упомянутая ждала Сону с беспокойным видом, а, заслышав слова, нахмурилась.       — Как бы то ни было, данная картина не подойдёт для испытания, — покачал головой Сону, невзначай прикрывая Суха собой. — Она не умеет ездить верхом. Найдите другую, более безопасную, тогда, возможно, будет смысл предлагать идеи.       Проводив Суха до общежития, Сону вернулся к себе и погряз в письменной работе, разогнув спину лишь для выполнения ежевечернего ухода за кожей.       Неясный шорох взбудоражил мурашки на спине, мгновенно пробудив буйную фантазию, что оборотни в составе всей стаи нагрянули на его этаж. С удачей, возведённой до минусовой, Сону даже надеяться, что получиться скоротать ночь спокойно, не стал. Карма ли это, ореол главной героини или стечение обстоятельств, но если на чьей-то улице перевернулся грузовик сладостей, то на его — фантики, которые нужно выбросить.       Сону вооружился зонтом, уповая на его острый наконечник, и выглянул в коридор.       На первый взгляд, всё мирно и тихо.       — Гр-р-р-р!       Но только на первый. Сону опасливо прищурился на волчий силуэт, копающийся в углу, где стоят кадки с высокими растениями. Что за дела? Он решил заняться садоводством?       — Эй, а ну прекрати жевать мои фикусы!       Окрик напугал волка. Застыв, тот высунул морду, спрятавшись за широкими листьями. Конечно, полностью скрыть огромную тушу не выйдет, но едва ли волк это понимал. Сону расслабил плечи и грозно постучал зонтом по полу.       — Плохо слышал? Выйди немедленно.       В ответ раздалось тихое скуление. Да что такое? Сону хочется спать, а не разбираться с детскими причудами великовозрастного дитяти. Кто это вообще? Если Юма или Джо, то он им житья не даст. Хотя нет, у них и без этого эпизода репутация на дне. Тут даже никто не удивится.       С опущенными ушами волк нерешительно выполз наружу. Казалось, ему стыдно голову поднять, поэтому он шёл как-то неохотно.       Похоже, в полнолуние у всех оборотней мозги набекрень. Сону ожидал иного поведения от таких грозных животных, в человеческом облике парни и то казались опаснее. Если они все превращаются в ходячий дофамин на ножках, то Сону, пожалуй, мог бы быть дружелюбнее. Ему всегда было интересно, какова шерсть хищников на ощупь.       — Иди-ка сюда, — позвал Сону и осёкся.       Вместе с ним волк тоже испуганно попятился, внимательный взгляд умных глаз устремился на что-то позади Сону. Или кого-то.       Низкое предупредительное рычание перебило скулёж, затыкая волка. Не оборачиваясь, Сону знал, кто стоит за его спиной, что не отменяло бешеный стук сердца. Чёрт возьми, наоборот, личность ещё одного волка вселяла ужас!       Какова вероятность, что в обычное полнолуние Сонхун лучше владеет собой?       Стоя с прямой спиной, Сону следил за периферией и слушал. Раздавшиеся шаги стали неожиданностью — мягкие лапы волка не будут схожи по звучанию со стуком подошвы о деревянный пол.       Волк пригнулся, когда Сонхун прошёл мимо затаившего дыхание Сону. Он и глазом моргнуть не успел, как полуоборотень схватил обращённого волка за загривок и грозно зарычал. Рука давила на волка, заставляя опустить голову ещё ниже, низводя его до раболепного поклона, и тот факт, что Сонхун делал это, будучи в человеческом облике, пугал сильнее всего.       «Что ж, кажется, пора валить, пока волчок не укусил за бочок!»       Нервная мысль мелькнула да исчезла в миг, когда Сонхун швырнул члена своей стаи через весь коридор к лестничным пролётам. Несчастный волк сбежал с высоким жалобным лаем, старательно не оборачиваясь, чем поселил в душе Сону невероятную тоску. А как же он?!       — Может договоримся? — криво улыбнулся Сону.       Пак Сонхун стоял в паре метров. Высокая широкоплечая фигура тонула в мраке коридора, по отбрасываемым теням видно, насколько его причёска растрепалась. Галстука нет в помине, рубашка расстёгнута варварским способом — не хватало нескольких пуговиц, что Сону подметил, когда тот шагнул ближе. Ключицы белели в холодном лунном свете, благо, хоть майку оставил на месте.       Сонхун больше не рычал. Вместо этого он тихо крался к нему с неизвестными намерениями.       — Или не договоримся, — теряя улыбку, сообщил Сону. — Не обижайся, но… Тебе пора спать. Возвращайся в комнату!       Жёлтые глаза оказались на расстоянии дыхания, чужой нос почти коснулся лица Сону. От неожиданности он отшатнулся, но кольцо мускулистых рук ограничило его движения. Сону застыл в опасной близости от тяжело дышащего, неизвестно о чём думающего животного в теле человека.       Сознательная частичка разума Сонхуна явно находилась в отпуске. Иначе Сону не мог объяснить неподчинение гипнозу.       — Не трогай меня, плешивый щенок! Отпусти! Поставь на ноги, я сказал!       Сону очень хотелось кричать, но из-за странного положения отказался повышать голос и будить кого-то. Он скорее спрыгнет с крыши, чем позволит кому-то увидеть, как его несут на плече неизвестно куда. Попытки отбиться зонтом привели лишь к тому, что этот зонт сломался.       Да что ты будешь делать?! Неужели в отомэ-игре была такая сцена? Как Суха справилась с безумным Сонхуном?!       Сону пискнул, когда они оказались в его комнате. Сонхун закрыл дверь, хоть и не на замок.       — Ты осознаешь, что творишь? — уточнил Сону, но последующий приказ снова пролетел мимо ушей волка. Могла ли это быть память тела? В любом случае, человеческая часть заблокирована не полностью, просто рассудок, должно быть, помутнён так, что гипноз не действует.       Сону вспомнил, что в суперлуние Сонхун в обличии волка остановился. Для этого пришлось ранить его.       Что ж, если события примут нежелательный исход и его начнут есть, к примеру, то Сону насладится избиением волка.       Подойдя к кровати, Сонхун сел на неё и сдёрнул Сону с плеча. Но не позволил отойти, ладонями надавив на талию так, чтобы он оказался на чужих коленях. Тапочки со стуком упали на пол. Осознание, в какой позе они находятся, заставило Сону яростно покраснеть. Нет, что этот волк собирается делать?!       — Пак Сонхун, я тебе вырву!.. — уточнение застряло в горле, когда Сонхун резким движением прижал его к своей груди и уткнулся в шею.       Сону не особо любил школьную форму. По приходе в комнату он старался переодеваться в более комфортную одежду, поэтому сейчас жар от большого тела полуоборотня проникал через тонкую футболку. Шорты задрались уж слишком неприлично, обнажая полные бёдра, раскинутые по обе стороны от Сонхуна.              Как у настоящей собаки, нос Сонхуна оказался холодным. Щекотливая дрожь прошлась от затылка до поясницы, когда тот мягко провёл им вдоль ярёмной вены. Сону выгнулся, избегая уверенного прикосновения к спине, но этим лишь прижался крепче.       — Я тебя обстригу, — шипел Сону, поднимая зад, чтобы не сидеть на Сонхуне верхом. Мало того что он объезжал лошадь пару часов назад, теперь черёд волка? — Обстригу так, что вся стая смеяться будет. Слышишь меня? Живо отпусти, пока не прилетело по голове.       Сонхун, если и слышал, то не слушал.       Не сдерживаясь, Сону положил руки на плечи и сомкнул пальцы на чужом горле. Если не хочет по-хорошему, значит будет так, как придётся. Ему пришлось перенести вес чуть вперёд: сложно удержаться на полусогнутых ногах, но сидеть на коленях Сонхуна — ещё хуже, поэтому Сону изворачивался как мог.       Словно не замечая неудобств, Сонхун задышал медленнее и тяжелее. Горячее дуновение обжигало ухо Сону, когда прикосновение мягких губ вдруг нарушило с трудом найденный баланс.       Шея всегда была чувствительным местом. Сону удержался от судорожного вздоха, однако из-за потери концентрации ноги ослабели, чем Сонхун тут же воспользовался и обхватил нелепыми длинными руками всю спину, усадив на себя. В одно мгновение между их телами не осталось даже сантиметра свободного пространства, а спокойные мысли вылетели из головы Сону со свистом.       — Сонхун! — вскрикнул он в гневе, дёргаясь как червяк и чувствуя себя эдаким безруким и безногим извивающимся существом. А всё потому что Сонхун совершенно внезапно раскрыл челюсти и укусил за основание шеи, ближе к плечу.       «Прости, мама, я планировал закончить год без убийств. Но, видит бог, он напрашивается!»       Дотянувшись до сломанного зонта, валяющегося на кровати унылым и поломанным, Сону старался не пищать от боли.       А после безжалостно ударил рукоятью по голове, буквально оторвав от своей многострадальной обслюнявленной обкусанной шеи. Сонхун комично откинулся в бок, но на одном ударе злость Сону не могла развеяться, поэтому он просто продолжал бить полуоборотня по плечу, по груди, в общем, всюду, куда мог дотянуться.       Никакой ясной цели он не преследовал, просто срывая раздражение, пока жертва послушно позволяла. Сонхун, даже с затуманенным разумом, никак не боролся с ним, хотя волка из собственной стаи ранее чуть ли не разорвал. Сону очень не хотелось думать почему.       Единственное, чего Сону хотел, так это вышвырнуть тупого щенка за дверь!       Желание исполнилось в скором времени, когда дверь его комнаты открылась, и на пороге показался Джей. Можно было ясно увидеть, как сосредоточенное лицо парня исказилось гримасой праведного гнева.       — Какого чёрта?! Пак Сонхун, ты смерти ищешь, ублюдок!       Но Сону не дал Джею сообразить, что происходит, вставая на кровати в полный рост и с силой пнув Сонхуна в бок.       — Забери его отсюда, — швырнув зонт, пришедший в полную негодность после экзекуции, Сону перебил Джея на полуслове. — Хоть до крови подеритесь, но подальше от меня. Быстро!       Ему пришлось прибегнуть к магии, чтобы избавиться от лишних вопросов и поторопить Джея, иначе Сону совершил бы двойное убийство. А что? Логично же: убей одного Пака, а второй идёт в комплекте. Всё равно они два сапога пара.       Через три секунды комната опустела, оставляя Сону в раздрае и панике.       Последний учебный день недели протекал на диво умиротворённо. Не считая встречи Сону с Джеем за завтраком, когда тот присел ему на уши с возмущённой речью и неясными пространными намёками, которые Сону пропустил мимо ушей.       — Меня не волнует, — решительно отрезал он, садясь за стол с Кёнмином и Тэёном, вторая половина компании, по их словам, отсыпалась после ночного буйства. — Пак Сонхун — твой друг, если тебя не устраивает что-то в его поведении — скажи ему.       — Хочешь сказать, что тебя всё устраивает? — поставив перед ним его поднос с завтраком, недоверчиво спросил Джей.       — Конечно нет!       Сону стиснул палочки, чуть не сломав их от нахлынувшего раздражения.       — Но и мусолить сейчас эту тему у меня нет желания. Ты дашь мне поесть нормально или нет?       Пробурчав что-то невразумительное, Джей отстал. За завтраком Сону также увидел Джейка, с заминкой кивнувшего ему издали, и Хисына, который хотел что-то поведать, но терпения слушать новые бредни не было. Поэтому Сону царственно отмахнулся от него и ушёл вслед за одноклассниками.       Что бы там ни было — оно подождёт. Ему срочно надо восстановить душевный покой.       Пару часов спустя Сонхун попался ему по дороге на Политологию, и челюсть Сону отпала от шикарного синяка под глазом. Неудивительно, что некоторые девушки шушукались между собой, чуть ли не вырывая волосы на себе от горя, что такое красивое лицо пострадало.       — Кто тот оборотень, что пробрался на мой этаж? — не давая тому что-либо вставить, спросил Сону.       — Я… — Сонхун моргнул, задумавшись. — Не помню, но если нужно, могу узнать.       — Вот и узнай.       — Подожди, Сону-я, касательно вчерашнего, — Сонхун поймал его за локоть и тут же отпустил, когда Сону взглянул на него прямо-таки испепеляюще. — Я хочу извиниться.       — Ты даже не помнишь, кто из твоей стаи испортил мне все растения на этаже, что говорить о большем? Я не терплю извинения для галочки. По крайней мере, ты должен вспомнить, что натворил.       С этими словами Сону вырвался из откровенно слабой хватки.       — А что вы можете сказать об отношении иных вероисповеданий к исламу?       Учитель Хон прошёлся по классу, внимательно наблюдая за реакцией студентов к теме дискуссии. Политология являлась факультативом и требовала умения донести свою точку зрения до окружающих. Ему доставляло особое удовольствие слушать различные мнения, никак не оспаривая их и давая возможность высказаться каждому.       Так как чесать языком было специализацией Сону, он практически не готовился к занятиям. Разве что к проекту с Джеюном пришлось приложить некоторые усилия, но он и окупился хорошей оценкой. Несмотря на возникшие перипетии Сону не жалел о том, что согласился взяться за него — что угодно, лишь бы это помогло поддерживать репутацию лучшего ученика Деселис.       — И христианство, и ислам — теистические религии. Они утверждают, что весь окружающий нас мир существует благодаря Богу. Тут есть некоторые различия. Мусульмане, например, считают, что Бог не покидает этот мир, что каждый миг этот мир творится заново Богом, и именно поэтому он существует. Но в основе теистический принцип. Нет практически никаких различий между подходами мусульман и христиан к морали, — постукивая пальцем по столу, мягко объяснял Сону. Честно говоря, вчера он прочитал кое-что о исламской политике в этом мире, но большую часть сейчас брал из головы.       Кивая в такт речи, учитель Хон вернулся к своему столу. Внимание Сону плавно переместилось вслед за ним, потому как на что иначе смотреть? На Джеюна, предельно сфокусировавшегося на нём?       — Мусульмане считают, что изначально иудаизм и христианство были версиями ислама, это одна традиция. У двух этих религий одни корни, скажем так.       Казуха, рядом сидящая, торопливо записала что-то в тетрадь, но, когда Сону заглянул туда краем глаза, то увидел лишь каракули. С её божественным почерком понимать написанное то ещё испытание, оставалось гадать, как она сама разбирается в своих конспектах.       — Ты говоришь об родственных отношениях между христианством и исламом. Да, их очень много, и благодаря этому же они частенько находятся в состоянии дискуссии. Достаточно принципиальное различие состоит в том, что христиане и мусульмане по-разному понимают спасение. В христианстве именно из этого вырос культ Иисуса Христа, понимание Богочеловека, Сына Божьего. Для мусульман, которые считают, что те события, которые происходили во времена Адама и Евы (то, что в христианстве называется грехопадением), не оказали такого губительного воздействия на человеческую природу. Соответственно, каждый человек рождается чистым верующим, и в этом смысле человека не надо спасать, человек сам себя либо спасает, либо обрекает на гибель в течение всей своей жизни, — добавил Джейк, когда установилась мнимая пауза. Сону удивился, что тот не стал занимать противоположную позицию его высказыванию.       Обернувшись, Сону встретился взглядом с замолчавшим Джейком. Выражение его лица оставалось спокойным, без следа какого-либо раздражения, которым были пропитаны их взаимодействия на уроках ранее. И вне их тоже.       — В христианстве же благодаря благодати, которую Иисус завоевал для человечества, пожертвовав собой на кресте, спасение возможно даже для тех, кто находится за видимыми границами Церкви.       — Вы сейчас говорите об учении католической церкви, — уточняет учитель Хон, когда Джейк закончил. — В православии несколько другой взгляд на этот вопрос. Как говорил святитель Киприан Карфагенский: «Спастись вне Церкви можно так же, как если бы кто-то спасся вне Ноева ковчега. Только в Церкви спасение. Потому что Церковь — это Тело Самого Господа Иисуса Христа. Это Его дом».       — Если спасение в толковании христианства и мусульманства — вещь сугубо личная либо связанная с Церковью, то как они оправдывали перед собой походы против инакомыслящих? — подняв руку, спросила Хо Юнджин. Когда Сону повернулся к ней, она не преминула подмигнуть в ответ и снова приняла серьёзный вид.       — В исламе есть такое понятие как «джихад», — снова заговорил Сону, перенимая эстафету на радость учителю Хон. — В искажённом представлении джихад — это значит убить неверного. На самом деле ислам — это борьба со своими пороками. Неверный — это может быть не обязательно христианин или иудей, но и мусульманин, который нападает на твою семью, противоречит законам мироздания, а законы мироздания одинаковы что для мусульман, что для христиан. Что касается представления о джихаде как о походе для освобождения какой-то территории от неверных, к сожалению, этим грешили и христиане, и мусульмане.       Сону очень интересовало, каким образом Шим Джеюн, одарённый довольно сильной магией, ударился в религию. Судя по его аргументам, он скорее католик, чем православный или протестант, поэтому вопрос Юнджин касался его самым прямым способом. Ведь именно католическая церковь ответственна за крестовые походы в средние века.       Однако Джеюн никак не прокомментировал дальнейшие рассуждения на эту тему, опустив взгляд на парту и не подавая виду, что его что-то тревожит.       После Политологии Сону столкнулся с Хо Юнджин. Желая догнать его торопливый шаг, она замедлила время и оказалась рядом за секунду. Вот Сону поправил лямку сумки, а вот девушка улыбалась широко и довольно прямо перед ним.       — Прости, но тебя так сложно поймать во внеучебное время, рыбка, — сразу извинилась Юнджин, пристраиваясь сбоку.       — И до какой поры ты собираешься продолжать меня так называть?       Сону заметил, что многие студентки в школе отличались высоким, в сравнении со средними показателями по Южной Корее, ростом. Юнджин не приходилось задирать голову, чтобы поговорить с ним, и Сону ощущал себя комфортнее, стоя рядом с ней.       — Что я могу поделать с тем, что ты правда выглядишь как рыбка? — игриво улыбаясь, поддразнила Юнджин к великому шоку Сону. — Особенно когда чем-то недоволен, у тебя губы сразу такие, — и она округлила свой рот, показывая наглядно.       — Не понимаю, о чём ты лепечешь, — возмутился он, стряхивая с себя цепкую ручку, но та вернулась на его локоть очень быстро. — Я никогда не делал так!       — Учитель Хон говорил, что мы не должны сильно настаивать, если собеседник утопает в самообмане, поэтому не буду спорить.       — Юнджин-сонбэ, тебе доставляет наслаждение издеваться надо мной?       Похихикав, девушка заразила его весельем, и Сону расслабился.       — Я хотела предложить тебе пойти в наш скромный девичий уголок сейчас, если у тебя есть свободная минутка. Мы с Минджон обсуждали, когда провести встречу клуба, но, знаешь, обычно у нас нет чёткого расписания. Тот график, который она сообщила Джэуку, уже не актуален.       — О, не может быть, — застонал от разочарования Сону, пропуская спешащего Джейка. — У меня по плану сегодня шахматный клуб.             — У меня тоже, какое совпадение! Я же шахматистка, рыбка. После встречи с девочками отправимся выносить мозги Хисыну вместе.       «Кто сказал, что я собираюсь что-то выносить?»       Протест застрял в горле, когда Юнджин ненавязчиво повела его другим путём. Сону даже оглянулся, но кроме остановившегося в конце коридора Джейка, смотрящего на них, никого не увидел. Что ж, спасение утопающих — дело рук самих утопающих.       В официальных документах «Шипы и розы» значились, как клуб любителей чайной церемонии. Так как отбор участников по гендерному признаку считается противоречивым политике равенства, то напрямую девочки не останавливали парней от вступления к ним. Просто мало кто соглашался сидеть в цветочном раю, наполненном атмосферой утончённой нежности, элегантной женственности, хрупкости и изящества. Сложно представить тех же Джея или Чонвона, потягивающих чай из крошечных чашек в окружении счастливых разговоров на актуальные для девушек темы.       Сону же такая атмосфера не в новинку. В школе, когда старшекурсницы взяли его под свою опеку, ему частенько приходилось составлять им компанию в кафе или на шоппинге. Ему даже нравилось.       — О, явился, — поприветствовала его Ким Минджон, объясняющая встрепенувшейся Вонён, при какой температуре стоит настаивать чайные листья.       — Добро пожаловать, Сону-я, — вынырнула откуда-то Суха с подносом в руках. — Как хорошо, что ты пришёл! Мы как раз собирались выпить чаю, присоединяйся.       Невольно Сону посмотрел на Минджон, отношение которой трудно различить, но та доброжелательно кивнула. Юнджин весело помахала остальным девушкам и усадила Сону рядом с Вонён.       — Я помню, для чего ты здесь, — расслабленно разливая напиток из глиняного чайника, перед этим проведя процедуру очищения, заговорила Минджон. — Для проверки всё готово, позже я также покажу тебе кладовую и мой кабинет.       — У тебя есть отдельный кабинет?       Помещение кружка располагалось на первом этаже, на противоположном от крыла библиотеке краю. Внутреннее убранство в светлых тонах дополнял приятный солнечный свет, даря присутствующим действительно умиротворённый настрой. Словно тяжёлая гора падала с плеч, когда ты садился за один из нескольких круглых столиков.       — Да. Раньше мы хранили там всякое разное, но в прошлом году я попросила отца привезти несколько полок, — Минджон легко взмахнула рукой в сторону стеллажей, выполненных из светлого дерева. — И мы освободили помещение.       — Её кабинет — это слишком громко сказано, — доверительным шёпотом сообщила Юнджин, принимая чашку двумя руками. — Я поставила там диванчик и частенько сплю в перерывах между уроками. Зимой, например, не хочется морозить зад на улице, поэтому это очень удобно.       — Юнджин, — вздохнула одна из девушек. — Ну какой «зад»? Как ты выражаешься вообще?       — В чём проблема? Зад не перестанет быть задом, если ты назовёшь его иначе. Попа? Булочки? Ягодицы?       — Юнджин!       Вонён и Суха, зажавшие его между собой, весело фыркнули. Минджон же даже бровью не повела на шутливый спор, продолжая разливать чай.       — Вот сюда, в эту дверь! — раздался незнакомый девичий голос, когда они приступили к распитию и сплетням. — Тебе точно не тяжело?       — Нормально.       А вот обладателя второго голоса Сону знал и не понаслышке.       С сердцем, ускорившим темп, он медленно повернулся. Джей с тремя коробками, закрывающими ему большую часть обзора, неуклюже зашёл в комнату. Следом за ним внутрь запорхнула длинноволосая Ниннин и тут же направила его в кладовую, по пути изящно помахав подругам.       — О, наконец-то наши заказы принесли, — обрадовалась Юнджин. — Мы их сотню лет не могли забрать, они слишком громоздкие, чтобы тащить их своими силами.       — А кого Ниннин попросила? Не разглядела.       Пока двое возились, ставя коробки и переставляя другие мешающиеся вещи, Сону краем уха слушал разговоры за столом. Не отпив и капли чая, он поставил чашку на блюдце и сосредоточился на приглушённом обмене репликами в кладовой.       В итоге Минджон покинула их, дабы проверить Джея и Ниннин, а через пару минут все трое вышли обратно к ним.       Взгляд Джея заметался по комнате, остановившись на невозмутимом лице Сону.       — А?       — Спасибо за помощь, — поблагодарила Джея Ниннин, невесомо улыбаясь. — Ты очень выручил нас.       — Да, конечно, — не поворачиваясь к ней, пробормотал Джей и шагнул к столу. — Сону, а ты что тут делаешь?       — Как видишь, — бесцветно сказал Сону, поднимая чашку двумя пальчиками. — Наслаждаюсь гостеприимством и пью чай.       — Привет, Джей-сонбэ, — отозвалась рядышком Вонён, и Джей моргнул, только тогда осознав, что помимо него есть и другие знакомые ему личности.       — Ах да, всем привет, я… э-э просто помогал вещи перенести. Извините за вторжение.       Конечно, никто не собирался злиться, что Джей нарушил безмятежную встречу девушек и Сону. Наоборот. Минджон, как радушная хозяйка, пригласила его присоединиться к ним, и Джей не сумел найти подходящих слов, чтобы отказаться. А может ему и не хотелось отказываться.       — Ты садись пока, я принесу себе стул, — Ниннин ткнула на свободное место рядом с Юнджин, но вместо следования её указаниям Джей сам сходил за стулом и предложил ей сесть, как настоящий джентльмен.       Сону улыбнулся его озадаченному лицу и незаметно сжал ложку крепче.       В присутствии двух парней беседа приняла более вежливый формат. Как он и думал, Джей выглядел весьма неловко, сидя в окружении настоящего цветника и старательно контролируя свои движения, чтобы не сломать ничего случайно.       Его внутреннюю панику можно уловить в деталях: то, как Джей брал чашку, или откидывался на спинку стула, когда с ним заговаривали, или старательно прижимал локти к бокам и практически не дышал, стоило кому-то из соседок зашевелиться.       — На следующей неделе мне должны доставить пару статуэток, — вещала Минджон. — Они металлические и кажется весят больше, чем я предполагала. Было бы неплохо, если ты поможешь. Я в долгу не останусь.       — Никаких проблем, — пожал плечами Джей, быстро посмотрев в сторону Сону. — Не надо ничего. Там же просто перенести статуэтки.       — Ну что ты, любой труд должен быть оплачен.       — Да какой тут труд?       — Ладно, не хвастайся своими мускулами, большой парень, — снисходительно фыркнула Ниннин. — Мы в курсе, что ты самый сильный в нашей академии.       Сону, собиравшийся поддеть Джея примерно в том же ключе, медленно закрыл рот.       — Минджон-сонбэ, можешь показать мне документацию кружка? Думаю, проверка займёт какое-то время, лучше начать пораньше.       — Ты здесь по делам студсовета значит? — осенило Джея. — Я помогу тебе.       — Не нужно, — отрезал Сону и не глядя задвинул стул. — У тебя ещё полная чашка чая.       Но перед тем, как уйти в кабинет, случилось нечто странное. Ниннин, сидевшая совершенно мирно, вдруг закрыла глаза и завалилась на Суха, испуганно поймавшую её в объятия. Сону застыл посреди шага, однако никто из присутствующих, даже Джей, не выглядели удивлёнными.       — У неё нарколепсия, — объяснила шокированным Вонён и Суха Минджон, возвращаясь к уснувшей девушке. — Не так страшно, как кажется, но порой она может заснуть посреди ходьбы, и вот тогда уже опасно. Поэтому мы стараемся не отпускать её одну.       Джей поднялся со стула и отодвинул Минджон в сторону. Его рука коснулась плеча Ниннин, после чего он осторожно поднял её на руки.       — Как хорошо, что ты здесь, — обрадовалась Юнджин. — Отнеси её пожалуйста в кабинет, там есть диванчик.       — На самом деле вы поставили диван, чтобы Ниннин могла поспать на нём в таких случаях? — утвердительным тоном спросил Сону, и Минджон кивнула.       Чаепитие было прервано, и никто не захотел продолжать. Уложив спящую девушку, Джей убедился, что ей комфортно и ничего не давит, пока Минджон показывала Сону документацию кружка. Основные расходы шли на чаи и чайные принадлежности, также девушки увлекались разными прикладными хобби вроде вязания или рисования, которых нет в числе факультативов Деселис. Студсовет одобрил трату средств, лишь ограничив количество закупаемых материалов.       Рассеянно листая тетради, Сону прислушивался к равномерному звуку дыхания с дивана. С каждой секундой раздражение охватывало его всё сильнее — он понятия не имел, зачем Джей сидит там, если Ниннин просто спит. Даже Минджон на пару минут покинула их, чтобы поговорить с девушками снаружи, но этот торчал тут как перезревший прыщ.       — Сонхун снова ничего не помнит, — тихо сообщил Джей, взглянув на него раз в десятый. — Сколько бы я не спрашивал, как он оказался в твоей комнате и что собирался сделать, он сам не в курсе. Я, конечно, ударил его, чтобы не наглел…       — И? — незаинтересованно протянул Сону.       — Он ничего тебе не сделал?       — Что он мог мне сделать?       Опешив от его манеры речи, Джей замолчал. Щёлкая пальцами, он наблюдал за тем, как Сону передвигает вещи на столе. В отличие от предыдущих взаимодействий эта тишина казалась тяжёлой.              После происшествия в живой картине они проходили подобный этап. Сону понимал, что для едва вышедшего из подросткового периода парня поцелуй — настоящее событие. Поэтому постарался вернуть их отношения в прежнее русло, и почему всё снова пошло не так?       — Сону-я, тебе что-то не нравится?       Втянув воздух сквозь зубы, Сону поднял голову и встретился взглядом с хмурым Джеем. Сказать что-либо в ответ не удалось, так как Ниннин вздрогнула и открыла глаза, почти сразу поднимаясь в сидячее положение.       От резкого движения её повело.       — Ох, прости, — смутившись, прошептала Ниннин, опираясь на руку Джея. — У меня мышцы прям как желе…       Захлопнув тетради, Сону скомкал лист бумаги, на которой вёл подсчёты ежемесячных расходов кружка, выбросил его в мусорку и поднялся. Когда он проходил мимо дивана, на котором Ниннин беспомощно боролась со своим телом, пытаясь оторваться от плеча Джея, перед его носом пролетела маленькая белая бабочка.       Вид этой бабочки глубоко возмутил что-то собственническое в душе Сону.       — Ничего страшного, — говорил Джей.       — Давай я тебе помогу подняться, — с искусственной улыбкой Сону встал перед ними. С высота своего роста он видел красивые черты лица, делающие девушку похожей на ангелочка, а, практически лёжа на плече столь мужественного юноши, она усиливала сходство.       — Она сейчас слаба, пусть отдохнёт.       Рука Сону застыл на полпути. Честные заострённые глаза Джея выражали заботу, которая раньше всегда была направлена на него.       Что, прости?       — Сону, ты уже всё? Ну как, всё в порядке у нас? — голос Минджон вырвал его из неприятного ошеломления. — О, Ниннин, ты проснулась. Поблагодари Джея, что он оказался рядом и помог нам перетащить тебя. А то мы случайно стукнули её в прошлый раз головой об косяк.       — Шишка до сих пор болит, — кисло отозвалась Ниннин, едва шевеля языком. — Спасибо тебе, Джей.       Сону выпрямился, сверля удивлённого Джея пронзительным взглядом.       — У вас всё ровно, можно сказать идеально. Все бы так вели бухгалтерию. Кстати, а что за чай мы пили? Мне очень понравилось, подскажи, что за сорт? Его можно купить в городе?       — Сону-я, подожди!..       Не обращая внимания на оклик, Сону вышел первым, и Минджон вынужденно последовала за ним.       Договорившись с Юнджин встретиться позже, Сону решил перед проверкой шахматного клуба заглянуть на одну из башен с телефоном. Тем же вечером в расписании стоит Астрономия, но ему не хотелось рисковать и светить запрещённым предметом перед преподавателем.       По логике, связь в Деселис должна быть — поблизости были станции, но число их уменьшалось в связи с удалённостью от города. То есть где-то сеть есть, а где-то нет, и Сону хотел испробовать все возможные варианты. Если не получится, тогда ему проще прятать телефон в городе, не рискуя обнаружением.       Для эксперимента он выбрал Южную башню, расположенную ближе к стадиону. Там Сону бывал довольно редко, да и в целом его не привлекала физическая нагрузка, поэтому он буквально заставлял себя исследовать башни.       «Похоже, мне лучше начать заниматься хотя бы йогой». Мысль пришла, когда Сону остановился на ступеньке, переводя дух. И тот факт, что его бёдра не выдержали нагрузки в полусидячем положении на коленях Сонхуна, вовсе не попадал в копилку аргументов «за».       Верхняя площадка практически пустая, нет телескопов и тем более столов со стульями, лишь голое проветриваемое помещение с двумя сквозными балконами.       Южная башня — высочайшая из всех, если сравнивать, то приблизительно на уровне с девятиэтажным зданием. Сону отдышался, держа ладонь на груди в попытке успокоить бешенный стук сердца и унять шум крови в ушах, после чего подобрался к перилам с телефоном в руке.       Деселис находился посреди лесополосы, довольно близко к океану, но недостаточно, чтобы солёный ветер добрался до них. В связи с небольшой территорией и возрастающей урбанизацией, такие кусочки природы обычно брали под защиту. Но конкретно этот лес пока статус национального парка не получил. Сону подозревал, что за этим стояли политические мотивы, ведь правительство точно в курсе, где находится магическая академия.       Сону вдохнул свежий прохладный воздух и задрожал. Ладно, погружение в себя придётся отменить, здесь довольно зябко из-за отсутствия преград для ветра.       Закопавшись в настройках, Сону попытал счастья с одной стороны, затем с другой, однако проклятый значок отсутствия сети продолжал вгонять его в депрессию. Чёрт, каким образом тогда у Чонвона есть выход в интернет?! Первоначальное предположение, что блокировка сети в Деселис искусственная, становилось крепче с каждым пируэтом, который выписывал Сону по площадке.       У студентов нет возможности связаться с внешним миром, выход в город только по выходным с помощью автобусов, приезжающих утром и уезжающих вечером. При этом в академии нет жёсткого контроля руководства, а в мужском общежитии даже проверяющий комендант отсутствует. С одной стороны, клетка, с другой, провоцирующая вседозволенность.       Крупные инциденты, как нападение Джея на Ли Ёнбина или падение Вонён или же драка Сонхуна с злоязычными сплетниками, рассматривались педагогическим составом. В остальном за огромной территорией, заполненной гормонально неустойчивыми подростками со сверхсилами, присматривал студсовет.       Сону не думал, что директор Мин столь глуп или наивен. О нет, впечатление о нём перевернуло несколько его планов. Хватило одной встречи, чтобы вынести кучу выводов. Либо он действительно считает, что конкурентная среда поможет вывести лучших магов из своего поколения и служит отличной программой дрессировки, либо на самом деле ничего в школе не проходит мимо его ока.       Вчера он открыто предпринял шаги, чтобы разведать, насколько далеко распространяется карт-бланш на самовольные действия. Никто из учителей не подал виду, что в курсе, но они молчали и в ситуации с издевательствами над Донгю. Знали или нет — второстепенный вопрос.       Сону спрятал телефон в сумку и вытащил бальзам для губ.       В следующую секунду он потерял устойчивость, выронив гигиеническую помаду. Весь воздух покинул лёгкие, когда Сону в страхе поперхнулся и закашлялся, переваливаясь через перила.       Кто-то толкнул его сильнее, хватая за ноги и перебрасывая через единственную преграду, что защищала от падения. Ужасное ощущение невесомости пронзило до костей, когда небо и земля на мгновение поменялись местами. Запад или восток, юг или север, верх или низ — ничего не осталось, когда он повис в воздухе.       Сону вцепился в железный прут, из которых состоят перила, проехавшись с середины до низа, а второй рукой цепляясь за край. Его колени с размаху врезались во внешнюю стену, а скулу расцарапал неровный уголок кирпичной кладки.       Топот убегающих ног — последнее, что слышал Сону, перед тем как остаться в одиночестве, висящим изломанной куклой в тридцати метрах над землёй.       Яростно прокашлявшись, Сону тяжело дышал. Паника в горле давила, головокружение от резкой карусели мешало сосредоточиться. Он попробовал подтянуться, что удалось с переменным успехом: проехавшись мягкой ладонью вдоль не самого гладкого металла, он обжёг кожу.       «Чёрт возьми!»       Пытаясь подняться, Сону зажмурил один глаз от боли в расцарапанной щеке. Кажется, он ещё ударился виском, и откуда-то на шею скользнула тонкая кровавая струя. Если на его лице останется хотя бы крошечный шрам, Сону перевернёт всю школу, но найдёт этого урода.       С трудом ему удалось дотянуться до перил и второй рукой.       После чего Сону чуть не сорвался из-за вспотевшей ладони, благо, удалось удержаться. Когда это повторилось снова, его слух уловило что-то неясное.       Душа Сону почти покинула тело, когда дверь на площадку с грохотом ударилась о стену словно сама по себе. То, что кто-то всё-таки пришёл, Сону понял, стоило моргнуть и ощутить, как его крепко схватили за руки.       Чонвон с прилипшей ко лбу лохматой чёлкой и в белоснежном тобоке подтянул его выше, просунув руки сквозь перила. Вероятно, он бежал сюда на максимальной скорости, из-за чего судорожно дышал через рот, а на ногах у него вообще ничего не было. Верно, Южная башня же просматривается со стадиона и со спортивного крыла, где также проходили тренировки тхэквондистов. Из выписки по клубам Сону знал об этом, как и о том, что по сути занимается там два с половиной человека, и в качестве тренера выступает сам президент студсовета.       Сону схватился за верхний край, позволяя грубо сжать себя за спину и поднять так, чтобы он перевалился на безопасную зону. Язык от волнения распух, и Сону мог лишь невнятно застонать, безвольно падая на Чонвона.       Они рухнули на ледяной пол. Его крепко прижали к себе, не издав ни звука, когда весь его вес пришёлся на Чонвона, ударившегося спиной. Сону с трудом мог вдохнуть от силы чужих объятий, но никаких возражений у него не было.       Чёрт возьми, он чуть не разбился. Какие тут могут быть возражения?!       — Ч-чонвон, — слабо протянул Сону, просто желая сказать хоть что-то.       Сильное сердце Чонвона билось в неровном темпе, ещё чуть-чуть, и оно просто вырвется из груди от перенапряжения. Чужой пот с виска упал на кончик его носа, запах спортивных матов и геля для душа забился в ноздри, туманя разгорячённую голову.       Резко отстранившись, Чонвон с очень бледным и серьёзным лицом скользнул взглядом по расцарапанной правой стороне щеки и лба Сону. Горячая ладонь прижалась к его шее, большим пальцем упираясь в линию челюсти.       — Чонвон, я…       — Ты мог умереть, — перебил президент, его зрачки расширились, делая парня похожим на наркомана, а пальцы до боли впились в тело Сону. — Ты мог умереть, осознаешь это?       Адреналин схлынул, забрав с собой и превосходный глушитель болевых ощущений. Все подбитые места разом заныли, лишая Сону сил ругаться, так что он просто кивнул. Конечно, он осознает это.       Но, не то чтобы, впервые Сону оказался на грани смерти.       — Тогда почему?.. — нахмурившись, Чонвон замолчал и поджал рот. Вместо дальнейшего спора он заставил его снова прижаться к себе, пряча его лицо в изгибе своей шеи. Там, где нервно дёргалась артерия.       Устало закрыв глаза, Сону позволил надёжным и сильным рукам обнимать себя.