Обязанности главной героини

      — Простите меня! Я не знаю, почему я это сделала! Пожалуйста, отпустите меня, пожалуйста… Умоляю, я никому ничего не скажу, я правда не скажу!..       Пока Ким Раым, накрутившая себя до состояния истерики, на коленях рыдала перед Сону, тот в свою очередь наблюдал за Джейком и Сонхуном. Не то чтобы парни его как-то тревожили, просто… Ладно, кого он пытается обмануть? В таком уязвимом состоянии без магической силы ему будет крайне сложно дать отпор обоим, ежели тем взбредёт в голову напасть на него.       Сонхун казался более-менее приручённым, но разум предупреждал не надеяться на его благоразумие слишком сильно, учитывая то, с какой жёсткостью мог реагировать полуоборотень. Пока его лояльность на стороне Сону, и всё же полностью ему доверять нельзя.       Джейк был наиболее опасным за счёт непредсказуемости. Когда парни только-только ворвались на заброшенный склад (ужасно грязный, воняющий сыростью, плесенью, с потрёпанной временем обстановкой), то взгляд Джейка ему не понравился.       Так смотрел Джино, обвиняющий Сону в использовании Джея.       Да и в целом, его тут быть не должно. Их.       — Осторожнее, — вырвавшись из размышлений, предупредил Сону, когда Ким Раым схватилась за его руки. — Хочешь оставить на мне синяки?       Со грязью на лице, размазанной слезами, опухшей от удара Ёнбина щекой она испуганно отодвинулась назад от совершенно целого и невредимого Сону.       — И прекрати уже плакать, я тебе не исповедальня, чтобы выслушивать и отпускать твои грехи. Завтра сама признаешься, что подставила Чан Вонён, и извинишься перед человеком, которого действительно будут заботить твои бессвязные бормотания.       — З-завтра? Н-но я не…       — У тебя создалось впечатление, что я даю тебе выбор?       После этих слов Раым замолчала, окончательно осознавая глубину задницы, в которую угодила собственноручно. Сонхун закончил перемещать первокурсников на диван и повернулся к девушке. Его рот поджат с того момента, как она рассказала о том, что распространила поддельные фотографии Вонён по школе.       — Зачем? За что ты так поступила с ней?       — Потому что это несправедливо! — завизжав, как обиженный ребёнок, Ким Раым ударила кулаком по дивану. — Почему ей всё, а мне ничего?! Даже когда фотографии распространились, её было кому защищать! Но я… но как же я? Почему меня никто не защитил?..       — А почему кто-то должен? — резонно спросил Сону. — Если тебе не помогли твои друзья, то иди и испорти им жизнь. Хочешь, чтобы кто-то пришёл и сделал всю работу за тебя? Ты что, мир спасла в прошлой жизни? Очнись.       — Из-за того, что тебя саму третировал твой парень, ты решила отыграться на Вонён? — выждав паузу, уточнил Сонхун. Его глаза не выражали никаких эмоций, выделяясь на бледной коже как чёрные дыры. — Ты права кое в чём. Вонён есть кому защищать.       Боясь поднять голову на оборотня, чьи силы уж точно ничем не заблокированы, Раым снова заплакала. Не собираясь более участвовать в повторяющемся цикле рыданий и извинений, Сону встаёт с места и подходит к Джейку, который сидел на корточках перед обмякшим Дохва.       От былого самоуверенного вида главы школьных хулиганов не осталось и следа. Как это обычно бывало: когда мелкий хищник, зашугавших слабых травоядных, сталкивался с высшим хищником, то поджимал хвост в испуге за свою шкуру. Тоже самое произошло с ними.       Дохва сипло дышал, не обращая внимания на капающую с волос воду, грязный пол, на котором полулежал без сил, даже на руку, зверски проткнутую осколком бутылки. Сону неохотно признавал, что переборщил, но жалеть об этом не стал. Кто просил трогать его без разрешения? Сону чуть не выплюнул желчь от омерзения.       — Пак Дохва, О Сынмин, Но Ноён, — перечисляя имена, Сону поправляет одежду на себе, замечая пятна грязи на штанинах. — Всего трое, а столько проблем создали окружающим, я правда поражён. Кроме угнетения первокурсников, вы, идиоты с крошечными мозгами, решили толкать дурь и закидываться самим. Разве вы не в курсе, что наркодиллеры избегают употреблять свой товар?       — Они сбывали наркоту? — брови Джеюна исчезли за взлохмаченной чёлкой.       — Ага, — весело щурится Сону и пожимает плечами. — Я же говорю: крошечные мозги. В черепной коробке ветер гуляет.       — И поэтому ты решил избить их? Как ты вообще это сделал?       А стоит ли рассказывать Джейку обо всём?       Слишком много людей в курсе антимагического зелья, дальше удерживать его существование в секрете уже не получится. Сону и не преследовал такую цель. Единственное, что разочаровывало, так это таинственный поставщик, чьего имени ни Ли Ёнбин, ни остальные не знали. Мужчина находил клиентов сам, впоследствии схема не менялась. Даже если эти идиоты до боли предсказуемы и обретались в одних и тех же местах, то поставщику всё равно нужно было узнать в них студентов Деселис.       Кто бы это ни был, но он либо когда-то учился в школе и сам является магом, либо каким-то образом обнаружил их.       «По сути, лёгкая задача, достаточно быть умнее среднестатистического гражданина, и тайна перестаёт быть таковой».       — Сонхун, как много тебе рассказала Вонён?       За секунду полуоборотень бросил, чем занимался, и оказался рядом с ними. На красивом лице отложилась печать задумчивости, стёртая внезапным вопросом. Почему-то казалось, что ещё чуть-чуть и за спиной Сонхуна появится активно машущий хвост.       — О чём?       — О том, что… — Сону осёкся, вспоминая о немаловажном факте: Сонхун не знает о Ёнбине. Точнее об отеле. Мгновенно перед мысленным взором возникла картинка возможного будущего, где разъярённый волк разрывает идиота на маленькие визжащие кусочки. — Спроси у неё сам.       — А? — опешил Джейк, приготовившийся греть уши. — И для чего нужно было выдерживать драматическую паузу? Раз начал — говори. Ты ещё не объяснил толком, что происходит.       Засунув руки в карманы брюк, Сону насмешливо улыбнулся. Нависая над избитым грязным Дохвой, они втроём представляли собой колоритную композицию, будучи чистенькими и опрятными. Разве что у Сонхуна верхняя одежда вся в клочьях и следах крови, неудачно застиранной.       Полностью игнорируя лежащих вокруг людей, Джейк в основном наблюдал за ним, что ощущалось даже затылком. Получив возможность, наконец, выяснить хоть что-то, его взгляд стал острее.       Как жаль, что Сону слишком устал для всего прочего.       — Почему я должен? Ты явился сюда, я тебя не звал.       — Если ты надеешься, что после увиденного, я просто подниму руки и пожелаю тебе удачи, то с мозгами здесь проблемы не только у них, — Джеюн небрежно указал подбородком на Ли Ёнбина и Ким Раым, полулежащих возле дивана. — Не заговаривай мне зубы и выкладывай.       Обычно в школе Джеюн одевался наполовину классически, наполовину расслабленно. Строгость к себе и окружающим выражалась в выглаженных рубашках и брюках со стрелками, но природный буйный нрав вырывался наружу посредством опущенного галстука, часто растрёпанных волос. Как сейчас. Только вместо формы он щеголял в массивных кроссовках с высокой подошвой, из-за чего разница в росте стала довольно ощутимой.       А Сону терпеть не мог, когда на него смотрели сверху вниз.       — Ты не будешь с ним так разговаривать.       Сону застыл с прямой спиной, когда Сонхун сдвинулся так, чтобы встать за его плечом. Ему только послышались рычащие нотки в голосе оборотня? Ведь так?       — Что ты сказал? — недоверчиво моргнул Джейк. Вмешательство до того неожиданное, что он растерял заготовленные слова.       Широкая ладонь прижалась к спине Сону, да так и застыла. Как невысказанная поддержка, о которой никто не просил.       Кожу между лопаток закололо.       — Помнится, мы сошлись на том, что никому из нас не нравится общество друг друга, — заправив прядь волос за ухо, Сону облокотился о плечо неподвижного Сонхуна. — Это я должен спрашивать, что ты потерял здесь, господин Шим.       Задержавшись взглядом на его руке, спокойно лежащей на плече оборотня, Джеюн цокнул.       Больше всего претензий вызывало отношение Сону к Джею. Используя их дружеские связи, Сону ранее спровоцировал конфликт, однако Сонхун всегда оставался за пределами треугольника, непрестанно вспыхивающего от всякой мелочи. Теперь же он добровольно ступил за линию.       Каково же Джейку лицезреть, как двое его лучших друзей обращают против него щит и меч?       Занятная картина.       — Достаточно нашего с Вонён доверия, чтобы закрыть тему раз и навсегда, — продолжил Сонхун. — Не впутывай посторонних только ради удовлетворения своего любопытства.              — Беспокойство теперь считается любопытством?       — Зачем тебе беспокоиться за неё?       Аргументация Джейка работала ровно до той поры, пока вовлечённые в инцидент с Вонён были согласны с этим, но Сону и Сонхун отказывались раскрывать подробности по разным причинам. Он — потому что не хотел, Сонхун же просто не знал.       Цокнув с недовольным видом, Джейк потёр переносицу и вздохнул.       — Предположим, — неохотно согласился он и вернул прожигающий взгляд на Сону. — Но ныне совсем иной расклад. У нас тут буквально раненные школьники, кто-то на грани нервного срыва, кто-то накачан наркотиками, и что, предлагаешь мне просто забить на это?       — Несмотря на то, что твоя манера речи исключительно груба и оскорбительна, или на то, что ты старательно выискиваешь во мне недостатки, или же на то, что твоим решением взаимодействия между нами должны быть исчерпаны, я всё же буду снисходительным. Так получилось, что я невольно оказался свидетелем издевательств, пришёл на помощь и даже пострадал. Как считаешь, я заслуживаю быть объектом твоего осуждения?       Поморщившись от неуклюжего построения фразы, Сону посетовал, что в Деселис нет клуба риторики. Используя горгиеву фигуру речи, которая впервые была представлена в «Похвале Елене», он невольно снова сравнил себя с Еленой Прекрасной. Не хватало ему дополнительных аналогий с той, кому пророчили мойры пять мужей.       — Хочешь сказать, что всё это, — Джейк разводит руками, обращая внимание на разбросанных по углам избитых парней, плачущую Раым и вцепившихся друг в друга Рики с Донгю, — результат твоей благотворительности? Здорово, я всегда знал, что в тебе есть что-то от матери Терезы: похоже, вы оба считаете верным нести добро через страдания.       — Брось, ты явно последний человек, который может критиковать мои методы, — Сону закатил глаза, постукивая по груди Сонхуна.       — Стой, — нахмурился оборотень, немного озадачив его, заподозрившего, что тому не нравится навязчивая модель поведения. — Ты пострадал? Когда я спрашивал ранее, ты сказал, что всё в порядке.       Ах да. Первым вопросом, сорвавшимся с губ Сонхуна, был именно этот. Тогда Сону слабо соображал из-за воздействия антимагического зелья и, спеша отделаться, сказал, что в целости и сохранности. Хотя по сути, его облапали и вынудили слушать похотливый трёп, словно Сону был мальчиком по вызову.       — Дай мне проверить, — серьёзно бросает Сонхун перед тем, как схватить его за талию смехотворно большими руками и усадить на край перевёрнутого кресла, чтобы они оказались примерно на одном уровне.       Обстановка радикально отличалась от воспроизводимой сценки из дорамы, когда главные герои заботятся о своей пострадавшей половинке, хотя, если рассматривать тех же «Потомки солнца» или «Аварийную посадку любви», то в сеттинге военных действий… Нет, подождите, почему его мысли потекли в таком направлении?!       — Что ты собираешься проверять? — Сону пихнул Сонхуна, но легче сдвинуть каменную глыбу. — Да руки у меня болят!       Ему редко приходилось применять физическую силу. Сону знал, куда и как бить с наибольшей эффективностью, однако предпочитал, когда грязную работу за него выполняли другие. К сожалению, когда он прибыл, Рики и Донгю уже были в состоянии овощей, а после зелья у него осталось очень мало вариантов.       Сонхун осторожно подносит ладони Сону ближе.       — Ты еще поцелуй его руки, — ляпнул Джейк, наблюдавший за странным взаимодействием со стороны.       Пока длилась пауза, потраченная Сону на то, чтобы невербально выразить всю глубину своего отвращения к Джеюну и его идее, Сонхун наклонился ниже и нежно коснулся губами исцарапанных костяшек.       Тишина наступила звенящая.       — Ты псих? — спустя минуту молчания спросил Джейк, растерявший ухмылку.       — Нет, это ты псих, что предложил нечто подобное человеку, то есть оборотню, который всё воспринимает за чистую монету! — взъярился Сону, выдергивая руки из хватки Сонхуна.       — А мне кажется, — чей-то гнусавый голос прервал возобновляемую ссору, — вы все ненормальные какие-то.       Рики помог Донгю сесть удобнее, ногой отпихнув Раым. Его рот ещё шевелился, но сказанное услышать не довелось, так как оба первокурсника впали в полузабытье.       — Что ж, предлагаю вам собирать манатки и не забудьте про этих спящих красавиц. Нам пора возвращаться в Деселис. ***       Поездка до школы наполнена искрящимся негодованием, исходящим от Джейка, для разнообразия направленном не только на Сону. Впрочем, его было легко игнорировать в пользу водителя, который постоянно беспокоился о двух безвольно болтающихся на заднем сиденье первокурсниках.       Поначалу Сону отрицательно отнёсся к слежке Сонхуна, однако теперь в полной мере оценил его присутствие. Оборотни отличались куда лучшими физическими возможностями, чем люди, поэтому Сонхуну не составило труда тащить на себе худых, но высоких, а из-за этого и тяжёлых, ребят. Сам Сону бы наверное бросил их где-нибудь на обочине.       Действие антимагического зелья на самом деле сильно сказалось на организме Сону. Каждая клеточка тела кричала в агонии, когда он выпил безвкусную жидкость без запаха, но ситуация требовала максимального сосредоточения, поэтому ему пришлось затолкать собственное недомогание подальше.       Люди склонны доверять тому, что испытали сами. Ли Ёнбин упоминал о том, как они всей компанией испробовали эффект антимагического зелья, и постоянные издевательства над другом Ким Донгю подтверждали его. Закономерно, что хулиганьё расслабилось, стоило Сону проглотить жидкость. Первые пятнадцать минут — самое лучшее время, чтобы преломить ситуацию в свою пользу. Так что Сону воспользовался моментом с блеском, выудив необходимую информацию и припугнув на всякий случай.       Пузырёк с остатками зелья приятно грел карман.       На языке Джейка явно вертелись вопросы или претензии, но скорее всего и то, и другое. Ему пришлось замолчать, едва они смогли остановить машину, в которой, по иронии судьбы, сидел старый знакомый. Сону только невинно улыбнулся, когда лицо мужчины вытянулось при виде изменившегося состава пассажиров.       — Ты же не ввязался во что-то плохое? Подумай о своих родителях! Они не обрадуются, если их сын будет гулять ночами вместо того, чтобы учиться. Они так усердно работают ради твоего образования. Понимаю, что в юности хочется веселиться и радоваться каждому дню, но чтобы в будущем не плакать, нужно приложить усилия сейчас. Посмотри на своих друзей! С кем вы подрались, скажи мне?       На ворчания водителя не нужно было даже отвечать. Сону улыбался и с сожалением вздыхал в нужных местах, изредка вставляя пару фраз о том, что ему жаль и такого больше не повторится, а остальное время размышлял о своём.       Ему удалось занять переднее место, а уж как там сзади расположилась четвёрка подростков не его проблемы.        — Где мы?       Хриплый тихий голос Рики показал, что тот пришёл в себя достаточно для связанной речи. Через лобовое зеркало Сону увидел, как сидящий на коленях Сонхуна Нишимура схватился за спинку водительского кресла и заторможенно оглянулся. В отличие от него Донгю осознавал происходящее, но молчал по собственному желанию. Лишь изредка Сону замечал, как тот смотрит на него исподлобья.       — Подъезжаем к школе, — ответил Джейк. — Ты как? Сильно тебя потрепало.       Промолчав, Рики последовал примеру друга и задержал взгляд на Сону.       Когда машина остановилась перед главными воротами, пятёрка студентов высыпала наружу под покровительственные напутствия водителя. Сону напоследок горячо поблагодарил за помощь, вогнав горожанина в краску.       Может быть потому что в Деселис поступали в более осознанном возрасте, а может у директора имелись способы контролировать сотни магически одарённых подростков, но помимо правил, изложенных в «Истории Деселис» и коменданта женского общежития, других явных рычагов для управления порядком Сону не нашёл. Учителя приходили на занятия, а в остальное время очень сложно их найти. То есть коридоры и учебные классы единственные места, в которых взрослые квалифицированные люди были доступны для общения.       Сону изучал общежитие для учителей. Он никогда не видел, чтобы кто-то заходил или выходил, окна казались пустыми. В столовой они тоже не появлялись, возможно, для персонала имелся отдельный буфет, куда ученикам вход заказан.       При этом не было ощущения, что преподают бездушные личности. Сону считал, что никакая магия или технология не сможет подделать настоящего человека, и это причина, по которой он отказался от первоначальной теории о происхождении Ким Суха.       К чему это всё?       К причине, почему Сону чувствовал себя достаточно смелым, чтобы напасть на шайку-лейку малолетних наркоманов и оставить их в городе. Что-либо иное сделать в имеющихся условиях не представлялось возможным: его силы до сих пор заблокированы. Сону бы с радостью заставил их плясать под свою дудку, но увы, что имеем, с тем работаем. Он в выигрыше в любой ситуации: вернутся ли они обратно или исчезнут или же, если кишка достаточно толстая, подадут на него заявление в полицию.       В девять часов вечера общежитие мальчиков заполнено поскольку-постольку. Большинство обретались на улице, спеша догнать уходящее время и наслаждаясь последними деньками тепла перед морозами. Но на лестнице они всё же встретили многих ребят, включая Ли Джэука, чей рот открылся и закрылся, когда он обнаружил избитых первокурсников, Чон Ичана, с энтузиазмом играющего с куклой вуду, видимо, связанной со стоящим напротив Ли Гону, так как тот с криками повторял все движения, и Чхве Джэхо, пожелавшего удачи.       Никто не понял, но спрашивать не стал.       — Моя комната выше, — Рики, упрямо отказывающийся от помощи Сонхуна, в итоге был насильно транспортирован на нужный этаж.       — За мной, — закатив глаза на сопротивления подростка, приказал Сону. Не оборачиваясь, он слышал, как тяжёлая поступь преследует его.       — Ты живёшь в другой комнате, — заметил Джейк, когда они остановились у одной из дверей.       — А ты здесь вообще лишний, — парировал Сону и постучал, отмахнувшись от дальнейшего спора. Видит бог, у него закончился лимит на потакание чужим капризам.       Стучать пришлось недолго. Кёнмин широко распахнул дверь, одной рукой подтягивая трико, а второй ковыряясь зубочисткой в разинутой челюсти.       — Привет, — Сону улыбнулся и мило помахал ручкой ему, а также удивлённому Юме на кровати позади. — Давно не виделись, друг.       — Ты не можешь быть серьёзным, — пробормотал Кёнмин, мгновенно поняв причину появления Сону на его пороге. Он воззрился на Рики, хмуро глядящего в ответ единственным открытым глазом, и тяжело вздохнул.       — Заноси их внутрь и поторопись, — Сону притянул Кёнмина ближе, освобождая путь для Сонхуна, и тот не подвёл, прошмыгнув в комнату, где Юма бросился помогать им.       — Что бы это ни было, достаточно! — Кёнмин почему-то начал шептаться, оглядываясь по сторонам, будто напрочь забыл про идеальный слух оборотней. — Я завязал!       — Прекращай формулировать предложения так, словно я тебе что-то противозаконное предлагаю. Наоборот, плюсик в карму заработаешь и благодарных малышей.       — А что мне с их благодарности?!       — Можешь сделать их своими шестёрками, — милостиво разрешил Сону, игнорируя протестующий крик Рики. Чёрт, у пацана хороший слух. — Прояви изобретательность.       — Ты ведь даже не чувствуешь раскаяния, когда тащишь всех подряд ко мне, да? Почему моя жизнь стала похожа на это? Я разве подписал где-то документы на бесплатное использование моего тела?       — Кому нужно твоё тело даже с доплатой?       — Тебе, очевидно! — запальчиво провозгласил Кёнмин и в расстройстве случайно толкнул Джейка, но совершенно пропустил это мимо сознания. — Моя целительская магия — продолжение меня, следовательно ты используешь меня! Когда-нибудь, Ким Сону, я обяз-…       Что он там собирается делать, Сону уже не слушал. Дождавшись выхода Сонхуна после выразительного молчаливого понукания, он захлопнул дверь перед лицом озадаченного Юмы.       — Что ж, одна задача выполнена, — быстро отряхнув ладони, Сону походкой от бедра направился обратно к лестнице. — Осталось самое важное.       — Мы вернёмся в город? Те хулиганы ведь остались на складе, нужно что-то делать, — легко догоняя его, спросил Сонхун.       — Нет.       — Ты собираешься доложить директору? — очутившись с другой стороны, резко спросил Джейк.       — Тоже нет.       — Тогда что?       Развернувшись на ступеньке, Сону своим действием остановил и парней. На узкой лестнице не получалось идти в ряд, поэтому им пришлось плестись позади. Сону впервые искренне улыбнулся, замечая, что по крайней мере стал одного роста с Сонхуном.       — Причём тут всё, вами перечисленное? Каким образом это относится ко мне? Я собираюсь набрать пенную ванну и насладиться одиночеством. А вы можете делать, что хотите, просто подальше, потому что я не хочу видеть ни одно знакомое лицо как минимум до завтра, — не попрощавшись, Сону сделал жест «кыш-кыш» и упорхнул на свой этаж.       — Эй! Он действительно просто ушёл!       Джейк раздражённо пнул перила, находясь на грани с той минуты, как ему пришлось останавливать сумасшедшего Сонхуна и его стаю. Благо, из-за массовой попытки самоубийства (а как иначе назвать прыжки из окна движущегося транспорта?) Чонвон попросил водителя притормозить. Схватив рупор Сону, Джейку удалось докричаться до друга, и Сонхун, не мудрствуя лукаво, сунул его подмышку. Хорошо хоть, перед входом в заброшенный склад его поставили на ноги, иначе он бы вовек не отмылся от такого позорного появления перед Сону.       — А ты куда? — пока Джеюн возмущался, Сонхун навострил лыжи куда-то.       Вдвоём они ввалились в комнату последнего, где их встретил Джей.       Ванная — это лучшее изобретение человечества! Никто не переубедит Сону в обратном. А если кто и хочет поспорить, то пусть сначала прошатается сутки в одной и той же одежде, при условии, что пришлось и в логово оборотней заглянуть, и провести пять часов за рулём, и побыть игрушкой для битья, и, напоследок, потусоваться в компании наркоманов, чьи грязные ручонки до сих пор хотелось оторвать.       Сону натянул пижаму, нацепил тканевую маску и вышел из ванной, напевая прилипчивую песенку одной из популярных женских групп в его времени.       Настроение без видимых причин взлетело вверх, а в груди словно надулся пузырь счастья, готовый вот-вот лопнуть. После того, как первоначальный эффект прошёл, в машине его начало потихоньку накрывать. Возможно, неестественное веселье — следствие, ведь Ёнбин упоминал, что они приняли антимагическое зелье за наркотик.       Напряжение выходных, подходящих к концу, отпускало, поэтому он был совершенно не готов, что входная дверь распахнётся во всю ширь, являя высокую фигуру цели захвата под номером три.       Йан, или Пак Джей, буквально выбил ему замок, а от силы удара с потолка посыпалась побелка.       — Пока я переворачивал всю школу верх дном в поисках тебя, оббивал порог кабинета директора, чтобы мне разрешили выйти в город сегодня, убеждал Джейка поискать тебя там, потому что меня не отпустили и пробраться в автобус не получилось, — хорошо поставленным голосом чеканил Джей, медленно заходя внутрь и закрывая дверь, — я переживал, что что-то случилось. Никто толком не объяснил, почему ты решил остаться.       «Ой-ой-ой! Как невовремя он стал человеком, коту-то я привык ничего не объяснять!»       Попятившись, Сону смог лишь выдавить сдавленный писк, стоило Чонсону резко приблизиться. В искусственном свете смуглая кожа отдавала желтым подтоном, из-за чего тёмные круги под глазами старшекурсника пролегли глубже.       Видимо, Сонхун вернулся к себе, а живут они вместе, вот откуда Джей узнал о его возвращении. Хисын упоминал, что тот сходил с ума, но Сону не подозревал, что настолько. Точнее не захотел переживать заранее, благополучно выбросив анализ Джея, как крайне заботящегося и беспокойного человека, из головы.       — Я думал, что ты попал в передрягу со своим другом, и представь себе моё удивление, когда Сонхун сказал, что ты был в его компании со вчерашнего дня.       — Как видишь, мы были вместе, так что нет причин для тревог. Девочки тоже были с нами, ах да, ты же не в курсе, что Суха снова стала человеком, да? Это произошло благодаря Вонён, и я очень надеюсь, что в будущем они подружатся, — мягко улыбаясь, несмотря на трясущиеся поджилки, Сону успокаивающе погладил плечо Джея. А какого чёрта он заявился к нему в майке? Сейчас не время восхищаться бицепсами!       — Нет, проблема не в этом. Ты просто делаешь, что тебе хочется, без оглядки на то, как на это отреагируют другие. Ладно, на мнение остальных плевать, но неужели за годы нашей дружбы я не заслуживаю знать, что с тобой происходит?       Стремясь увеличить расстояние между ними, Сону крадётся в сторону. Но манёвр пресекается, причём вряд ли Джей осознавал, что делал, загоняя его к двери ванной. Ещё чуть-чуть вбок, и можно выскользнуть в коридор, благо, та дверь после неаккуратного вторжения не закрылась до конца.       Но почему он должен убегать из собственной комнаты?       Нахохлившись, Сону пальчиком ткнул в грудь Джея.       — Ощущение, что я совершил что-то непростительное, а не просто остался в городе на одну ночь. Если ты хочешь, чтобы я давал тебе отчёт о каждом своём передвижении, — он приподнялся на цыпочки, надеясь уравнять рост и придать словам большую внушительность, — то ты до сих пор плохо меня знаешь.       — Не переворачивай мои слова! — Джей нахмурился, разочарованно вздыхая. — Я не хочу следить за тобой! Кем ты меня считаешь? Полным придурком?       — Тогда?..       Сону наклонил голову вбок, немного резче, чем обычно.       — Ещё вчера я знал о тебе всё, от любимого мороженого до самого большого страха в детстве. Первым делом, как только я стал человеком, я высказал Джейку за всё, чему стал свидетелем, а Сонхуна вообще был готов убить. Но когда вы успели подружиться настолько, что ты сбегаешь из школы, никого не предупредив, а он отказывается рассказать, где вы, чёрт возьми, были и чем занимались?       — Я думал, ты будешь рад, что я подружился с твоими друзьями, — сокрушённо покачав головой, Сону изобразил обиду. Он мог представить взрывоопасную смесь из троицы сильных парней, имеющих ряд вопросов и претензий друг к другу.       Нутро пощекотала мысль, что все эти вопросы и претензии почему-то вертятся вокруг его персоны.       — Это мои друзья!       Заморгав в недоумении, Сону чуть отвернулся. Так это дружеская ревность? На него наседают лишь потому, что Джей не справляется со своими чувствами, внезапно оказавшись за бортом жизней дорогих ему людей?       — А разве Сонхун и Джейк не являются друзьями?       — Что?.. Конечно они друзья, нет, стой, я не то сказал, я имел в виду…       — Если они могут дружить без твоего разрешения, тогда почему я не могу дружить с кем-то из них? Забудем о Джейке, я на смертном одре его к себе не подпущу, — скрестив руки на груди, Сону попытался таким образом отгородиться от нависающего над ним парня. — Ты не считаешь меня своим другом, Джей-хён?       Целью вопроса было выдавить наружу вину за несправедливое отношение к нему, однако вместо этого Джей застыл, глядя ему в глаза. Секунды тянулись, как жвачка, чем сильнее тянешь, тем тоньше становилась нить терпения.       Шорох у дверей нарушил транс, в который невольно погрузились оба.       Чонвон стоял на пороге, невесомо скользя пальцами по двери. Собираясь зайти внутрь, он не ожидал натолкнуться на них прямо на входе: его зрачки застыли на Сону, чьё лицо пусть и скрыто маской, но весьма узнаваемо, затем вздрогнули, когда взгляд перешёл на недовольного Джея.       «Кто-то спрятал в моей комнате кадку мёда?! Кто ещё придёт нарушить мой покой? Где вообще пчеловод, почему они все собрались тут?!» Пчеловод-Суха в этот момент разбиралась с пазлами в комнате Вонён.       — Мы заняты, — коротко сказал Чонсон, не давая никому и слова вставить.       Он толкнул дверь, однако Чонвон успел просунуть ногу в щель.       — У меня есть разговор, — начал было президент с серьёзным видом. — Сону, это касается вчерашней ситуации.       — Что ж, тогда вставай в очередь, потому что я пришёл первым и не уйду, пока не закончу. Дела студсовета вполне можно решить завтра.       — Всё в порядке? — сканируя их позиции, где Джей буквально запер Сону в клетку, с сомнением спросил Чонвон. Вены на предплечье вздулись, когда он боролся с Джеем, пытающимся закрыть дверь. — Сону, я могу чем-то помочь?       Сону скромно потупил взор, когда Чонвон вопросительно посмотрел в его сторону. Ему неважно кто победит, но пусть хоть один уйдёт! Когда оппоненты настроены против друг друга, какой смысл ему прилагать дополнительные усилия?       — Я благодарен, что ты беспокоишься о нас, — набирая побольше воздуха в лёгкие, терпеливо говорил Чонсон. — Здорово! Правда. Но сейчас не время. У нас личный разговор, будь добр оставить нас.       — Сону?       — Чонвон, я правда не в настроении чесать языком.       Пристально посмотрев на Джея, Чонвон хлопнул по косяку. Сердце Сону обливалось слезами, ведь после того, как эти два конкурирующих кошака уйдут, ему придётся думать над починкой.       — Пока я не услышу лично от Сону, что всё нормально, я не уйду, — тихо, но твёрдо предупредил Чонвон.       Ладонь Джея, лежащая на талии Сону, напряглась, побуждая его вмешаться, пока простая беседа не превратилась в драку с переломами костей и разносом всего общежития. У Чонвона может не так много физической силы в сравнении с третьекурсником, однако и поймать его будет очень сложно.       — Если вы продолжите разрушать мою комнату, то вылетите оба, — гулко сглатывая скопившуюся слюну, Сону предупреждающе выставил перед собой ладонь. — В целом, я был бы благодарен, если вы оба дадите мне спокойно подготовиться ко сну.       — Что? Нет! Мы не закончили, — возмущённо встрепенулся Джей, надвигаясь.       — Если Сону не хочет продолжать разговор, то следует оставить его. Точно также, как я могу подождать до завтра, ты тоже должен остановиться сейчас.       Вскинув голову, Джей стиснул зубы.              Ранее ему казалось, что их связывают дружеские отношения. Однако то, как парни противостояли друг другу, отнюдь не показывает этого.       — Ещё раз, — тяжело роняя слова, выдавил Джей. — Мои дела с Ким Сону не касаются никого, кроме нас. Позволь нам самим решать, как и когда нам разговаривать.       — Очевидно, что Сону прямо высказался против нашего присутствия здесь, — не отступал Чонвон.       Устало прикрыв ладонью лицо, Сону пожелал, чтобы оба забыли дорогу в его комнату.       — Хорошо, — с трудом шевеля языком, пробормотал он и положил ладонь на руку Джея, которой тот опирался на стену. — Чонвон, думаю, школьные вопросы пока можно отложить. Спасибо за понимание, — дабы предотвратить возражения, поблагодарил он и повернулся к другой проблеме. — У тебя есть пять минут. Потом мне нужно снять маску. Постарайся уложиться в это время.       Чонвон долгим взглядом проверил действительно ли Сону искренен сейчас. После чего скупо кивнул Джею и ушёл, оставляя костёр тлеть.       К чему Сону не был готов, так это к Джею, прислонившемуся лбом к его плечу. Ему пришлось сгорбиться, но создавалось впечатление, что силы, потраченные на небольшой спор с президентом, покинули тело.       Неловко махнув рукой, Сону сжал кулак над его спиной.       — Почему мне приходится бороться за то, чтобы быть с тобой? — глухо вопросил Джей в тонкую ткань пижамной рубашки, из-за чего там образовалось тёплое пятно.       — Времена, когда были только мы друг у друга, давно прошли.       — Ты словно ускользаешь от меня, — упираясь локтем в дверь над головой Сону, Джей прижался к его лбу, отчаянно заглядывая в его глаза в поисках ответа. — Я счастлив, что у тебя есть друзья, что тебе весело, я просто…       — Просто такой эгоист, — подсказал Сону, вздрагивая, когда дыхание Джея касается его губ. — Нравится видеть, что я живу полной жизнью, но не нравится оказываться за её пределами, верно? Но, Джей-хён, мы взрослеем. Неизбежно, что появляются новые интересы. Точно также, как ты увлечён футболом, у тебя есть свои друзья из спортивного клуба, собственный фанклуб, тобой восхищаются и боятся, точно также и у меня может быть всё это. Не обязательно полученное по твоей милости.       Мозолистые пальцы осторожно обняли его лицо, аккуратно снимая тканевую маску.       — Ты всё такой же, — яростно шептал он. — Умный красивый мальчик, которого я встретил в парке в один прекрасный день. Своими дерзкими речами отогнавший кучку хулиганов, которых мне запрещали трогать, всегда предостерегая вступать в конфликт с людьми. Родители боялись, что я потеряю контроль и причиню боль другим детям, а я боялся их разочаровать и не давал отпор вовсе. Только познакомившись с тобой, я понял, что можно ранить не только кулаками.       Атмосфера таинственной привязанности вернулась, напитанная острым разочарованием, желанием разорвать круг недосказанности. Сону дышал через раз, в полной мере ощутив себя мышкой, которую кот поймал, но не планировал убивать.       — Ты всегда мог сказать то, что у меня на уме. И это правильные вещи, — зажмурившись, Джей наклонился так, что их носы соприкоснулись, и сердце Сону дрогнуло.       Мгновение спустя он отстранился, выпрямился, отходя на два шага назад.       — Я не в праве требовать с тебя ответов, — совсем иным тоном, более низким и спокойным, признал Чонсон, пятёрней растрепав волосы.       — Джей, я…       — Прости, — поспешно перебил его парень, отворачиваясь к двери. — Наверное, я и правда эгоист, раз хочу оставаться самым важным для тебя человеком. Конечно… Конечно, это невозможно.       Схватившись за ручку, он вышел из комнаты без оглядки.       Обессилев совершенно, Сону сползает на пол. Он давит на грудь, стремясь угомонить бешеный ритм сердца.       Проспав всю ночь, как убитый, Сону с трудом просыпается утром. Конечности подгибались, стоило сделать лишнее движение, как если бы вчера у него был день ног. И рук. Возможно, всего тела. Если откат после блокировки магии настолько серьёзен, то Донгю, вероятно, казался отстранённым и слабым по этой причине. Интересно, поможет ли лечебная сила Кёнмина? Надо понаблюдать за первокурсниками.       Ещё одна неприятность случилась с ним в ванной, когда он рассмотрел себя в зеркале и обнаружил два прыща на лбу. Комплекс против сухости кожи значительно спас положение за пару недель, однако такая напасть подкралась незаметно.       Так как замок ему сломали, Сону пришлось импровизировать с подручными материалами: он просто поставил стул и установил грифельную основу карандаша на петли двери. На случай, если кому-то удастся прокрасться внутрь незаметным.       В раздражённом состоянии он вошёл в столовую, на ходу здороваясь со студентами. Когда он скользнул взглядом по помещению, то увидел, как сидящая вдали от всех с парочкой подруг Шин Соми, крадучись, выползла прочь.       Что ж, если ей нравится изображать из себя краба, то кто ей запретит? Сону только пожал плечами и слабо поприветствовал повара.       Поддакивая на разглагольствования о том, какая замечательная выпечка получилась по новому меню, Сону в один момент понял, что рядом с невозмутимым лицом стоит Сонхун с полным подносом.       — После обеда меня позвали в кабинет директора, — зачем-то начал рассказывать он, естественным жестом подхватывая его сумку. — Скорее всего, будут решать, как меня наказать за драку в общежитии. Я сомневаюсь, что отделаюсь домашним арестом, как Джей.       — О, тогда удачи тебе, — огибая студентов, Сону нацелился на столик позади Кёнмина, Тэёна и Юмы. — Если тебя тоже отстранят от внеклассных занятий, то у вашего тренера точно разовьётся опухоль от злости.       Явно не задумываясь об этом, Сонхун встал как вкопанный, безошибочно найдя команду футболистов, заметивших его. Вяло помахав рукой, он поспешил догнать Сону.       — А вот и он, — стукнул по столу Кёнмин и указал на него палочками. — Мой похититель, рабовладелец и просто невероятно наглая личность, которую мы каким-то образом называем своим другом.       — Сону, может хоть ты расскажешь, где вы пропадали? Кёнмин несёт чушь про то, что вы ездили в Коян, чтобы ты смог сходить на свидание.       Юма с набитым ртом поприветствовал Сонхуна, который уже по-свойски поставил поднос напротив него, отодвинул соседний стул, повесил туда сумку Сону и сел сам. К сожалению, Вонён ещё не подошла, чтобы можно было спихнуть заботу о волке на её совесть. Как и Джей с Джейком.       Зато вместо них всех навстречу ему вырулил Хисын, закончивший завтрак. Мысленно читая мантру «Не замечай меня, не замечай меня», Сону натянуто улыбается парням и щелчком пальцев отправляет виноградину с тарелки прямо в разинутый рот Кёнмина.       — Кое-кому нужно научиться вовремя закрывать рот, — с намёком произносит Сону. — А что касается поездки в Коян… Кажется, Сонхуну очень хочется поведать вам о красоте города, где он вырос. Вон с каким энтузиазмом присоединился к вашей компании. Ну а я пойду.       Оставляя четвёрку позади, Сону идёт к самому крайнему столу. Хотя бы один день он может позавтракать в тишине и умиротворении?!       Видимо нет, потому что мистер Быстрые Ноги объявляется буквально в ту же секунду, когда он умещает зад на стуле. Одетый в школьную форму с иголочки он разительно отличается от вчерашнего расслабленного образа, и только острый взгляд кошачьих глаз напоминает о произошедшем столкновении в его комнате.       — Доброе утро, — предлагает тему Сону, так как молчание затягивается.       — Хорошо выглядишь, — задумчиво молвит Чонвон. — Зря волновался.       Что ж, как президенту студсовета ему положено волноваться о пропавших школьниках. Если только это не фаворитизм, который против своей воли Сону обнаружил недавно.       — В четыре часа дня собрание студсовета, будь в моём кабинете без опозданий.       И был таков.       Палочки непроизвольно царапают тарелку, когда Сону обрабатывает информацию.       Разве в это время у него не стоит каллиграфия в расписании?       Мгновенно потеряв аппетит, Сону раздражённо бросает приборы на стол и только тогда осознает, что Чонвон не встретил его утром, не помог с подносом, да вообще вёл себя так, словно полностью забыл о соглашении. Только не говорите, что его ждёт бунт на корабле, подобный тому, что устроил Джей!       В итоге, Сону покидает столовую в мрачном настроении.       Именно таким его находят Суха и Вонён, идущие по центру коридора, пока некоторые студенты пялились им вслед.       Ситуация с поддельными фотографиями не могла выветриться из социальной памяти всего за неделю. Учитывая, что жертва инцидента пребывала на публике всего пару раз, стервятникам не терпелось высказаться о ней, но появление Сону пресекло все порывы на корню. Вместо этого они поспешили убраться в противоположном направлении, опуская головы.       Вонён же держалась с достоинством истинной леди, которое слегка поблекло, когда она улыбнулась чуть более жизнерадостней при виде него.       — Сону-оппа! Куда ты пропал? Я переживала весь вечер, пока не пришла Суха с пазлами.       Уголок его губ опустился.       — Всё нормально? — вторила ей Суха с непривычным высоким хвостиком, украшенным большим бантом. — Вчера Пак Сонхун напугал нас всех, когда спрыгнул с автобуса, узнав, что тебя нигде нет. Я хотела пойти за ним, но президент и Вонён задержали меня.       — И правильно сделали, — вырвалось у Сону, представившего, как Суха врывается на склад. Ещё хуже ему стало, когда в голове невольно возник образ кролика, воинственно пинающего Дохву.       Возможно, события, связанные с зельем и издевательствами, и есть суть сюжетной линии Ноа, однако какой дурак позволил бы главной героини вляпаться в такую историю? Абсолютно грязную и опасную. Достаточно уже было вмешательства Сонхуна и Джейка.       — Так что произошло?       — Долго объяснять, просто поверьте, что без этой информации вы выживете. В столовой обновили меню, и я настоятельно рекомендую попробовать булочки. Повар сказал, что они просто восхитительны, — Сону лениво убрал чёлку назад, но вспомнил о прыщах и отдёрнул руку. — И, Вонён. Потерпи немного.       Большие оленьи глаза взирали на него как два зеркальца, Вонён задумчиво сцепила пальцы и поскребла ладонь. В этот момент Суха аккуратно взяла её за запястье и разъединила руки.       Между девушками явно существовала некая тайна, объединившая их.       — Я поняла, оппа.       — Увидимся на занятии, Сону-я, — прежде чем уйти, Суха спохватилась: — И я сижу с тобой! Пожалуйста. Хотя бы на английском давай посидим вместе, ладно?       Неопределённо пожав плечами, Сону отдалился от дуэта красавиц.       Что ж, пока на стороне Вонён есть кто-то, готовый и выслушать, и помочь, то ему будет определённо легче заниматься своими делами. То же самое касалось Суха, с самого поступления в Деселис отчаянно желающей найти близкого друга.       — Ты только не говори никому, но я рад, что Джея-сонбэ отстранили.       — Ну конечно рад, благодаря этому тренеру пришлось призвать тебя из второго состава. Может покажешь себя, и прорвёшься, наконец, в основной.       — Да если бы не та каланча с первого курса… В прошлом году мне сказали, что я мелкий, но в этом году взяли его.       — Ага, несправедливо, братан.       Сону постучал по плечу возмущённого футболиста и мило улыбнулся, когда тот оглянулся. Последний урок на сегодня радовал тем, что он последний, а значит, ему осталось лишь пообедать да вытерпеть собрание студсовета перед целым вечером свободы.       — Мне всегда интересовал человеческий интеллект, — полушёпотом признался Сону, наклоняясь, из-за чего парни непроизвольно последовали его примеру. — Казалось бы, люди высокоорганизованные существа с исключительно развитыми когнитивными способностями, так отчего же иногда рождается особь с полным отсутствием головного мозга?       — А?       — Я имею в виду, — Сону прикрыл хихикающий рот ладошкой, игнорируя внимание Чонвона с соседнего ряда, — как ты выживаешь, будучи таким тупым?       — Чего?!       — Мне не понять, почему ты ставишь свои амбиции и весьма посредственные навыки, которые даже не стремишься как-то улучшать, выше гордости школы.       — Какая ещё гордость школы? — озадаченно спрашивает второй, останавливая друга от попытки чего бы там ни было.       — Ну хоть какая-нибудь у него ведь должна быть гордость, — Сону разводит руками и откидывается назад, уворачиваясь от полетевшей в него длинной иглы. За спиной никто не сидел, потому он только сделал вид, что потрясён и в ужасе громко вздохнул. — Какой позор, ты промахнулся.       — Эй, Сону, какого чёрта?!..       — Тихо-тихо, угомонись! Пак Джей его друг, разве ты не помнишь? Будь спокойнее, тебе не справится с ним.       — Что происходит?       Стул, на котором ранее сидел Чонвон, покачивался пустым, а он сам уже стоял возле парты. Одной рукой опираясь на книгу Сону, он по очереди взглянул на каждого, задержавшись на невинном личике возмутителя спокойствия.       — Ничего, Янвон, правда, просто внутренние тёрки. Прекращай видеть во всём угрозу.       Промолчав, Чонвон дожидается, пока двое одноклассников не отворачиваются, а затем и вовсе пересаживаются, после чего снова смотрит на Сону.       — Раньше я думал, что это над тобой издеваются, — вполголоса сказал президент, задумчиво постукивая костяшками по учебнику. — Не могу поверить, что действительно так думал, — словно ставя точку в одностороннем диалоге, Чонвон кладёт ладонь на шею и звонко хрустит позвонками. — Не опаздывай.       Сону неподвижно сидит на стуле, пока Суха не возвращается, чтобы занять место рядом и вовлечь в пустую болтовню.              Гуляя по коридорам школы в праздном любопытстве ли, в поисках нужного помещения ли, Сону почти полностью завершил мысленный чертёж здания. Оставалось изучить башни и пристроенные позже комплексы.       Так как магическая школа считалась местом повышенной секретности, то в интернете не было никаких официальных статей, посвящённых ей. Сону удалось найти несколько обсуждений, где мелькало название школы, но за сим всё. Участники Магических игр выступали от своей страны, также сохраняя за собой право остаться инкогнито.       Только последние игры, собравшие рекордное количество участвующих команд, транслировались по всему миру. Это был прецендент, ибо до тех пор настолько масштабные события в мире магии старались подавлять. И насколько же серьёзным оказался ущерб, когда в прямом эфире выяснилась ужасная правда о Ли Чжэине? Настолько, что речь о Магических играх больше не велась. По крайней мере, до этого года.       Стены лестничных пролётов в Деселис выкрашены в бордовый оттенок везде, кроме башен, и увешаны картинами с разными сюжетами. Иронично, что практически половина содержала религиозные мотивы.       Время близилось к четырём часам дня. и Сону стоял на площадке между вторым и третьим этажами. На втором этаже располагался кабинет президента студсовета, на третьем класс каллиграфии. Он смотрел на картину, изображающую множество зеркальных коридоров с мелькающими силуэтами, точнее тенями людей, что застряли в лабиринте.       Запутавшимися и потерянными были и люди внизу.       — …а как я должен реагировать, по-твоему? Что ты, что Джейк — совсем берегов не видите, так вот я прямо тебе говорю, что здесь проходит граница того, что я могу стерпеть, а что нет, — жёстко цедил Джей, пока группа поднималась вверх.       — Да что такого натворил Сонхун, что ты крысишься на него? У тебя переходный возраст снова? Угомонись уже, у меня тоже куча вопросов, но достаточно здравого смысла, чтобы не бросаться на своих друзей.       А теперь движение вовсе затихло, но не голоса, повышающие тон по мере того, как температура приближалась к опасной метке.       — Вспомнил о значении слова «дружба»? А где было твоё понимание, когда я просил тебя прекратить лезть к Сону?       — По крайней мере, я умею защищать своих, — выплёвывает Джейк. — А ты словно дружишь с ним против всех. Забыл, что я тебе говорил? Этот парень бросит тебя в любую секунду и не посмотрит назад, или маловато ты пролежал в больнице, пока бегал под дождём ради его капризов? Он же использует тебя!       Шорох ткани прервал их.       — Джейк, ты мой друг, но я не позволю тебе оскорблять Сону за спиной. И в лицо тоже. Я понимаю, почему ты такого мнения о нём. Тот разговор в бассейне многое расставил по своим местам…       — А ты какого чёрта заделался в его защитники? — оборвал Сонхуна Джей. — В чём ваша проблема, чёрт возьми? Сону мой… мой друг, и либо ты сейчас выкладываешь, как вы оказались вместе на выходных и в какие сомнительные дела ты его втянул, либо мы выходим на улицу и решаем вопрос иначе.       — Ты сейчас серьёзно?       — Если хочешь подраться, то можем сразу пропустить первый этап, — невозмутимо соглашается Сонхун, вслед слышится краткая возня, перемежающаяся с ругательствами под нос, пыхтением и раздражёнными окриками.       Сону прислоняется к подоконнику, скрестив руки на груди. Рассеянный взор упирается в пол, пока этажом ниже троица неразлучных кумиров женской половины Деселис разрывает дружбу в клочья из-за него.       Результат, которого он хотел и добился.       — Спрашиваешь, чего я к тебе прицепился? Возможно, ты забыл, что напал на Сону, когда был волком, но я отлично помню! Ты даже не потрудился рассказать мне об этом, скрываясь, потому что прекрасно знал, как я отреагирую!       — Я ничего не скрывал, я просто ничего не помнил!       — Что? — голос Джейка опускается до недоверчивого шёпота. — Сонхун напал на Сону будучи волком?       Предвидя новый виток взаимных упрёков, Сону закидывает сумку на плечо и медленно, шаг за шагом, спускается вниз. Крепкие подошвы ботинок стучат по ступенькам, заглушая сторонние звуки и предупреждая третьекурсников о появлении свидетеля.       Джей с остаточным отпечатком гнева, Джейк, слегка удивлённый и раздражённый, и закрытый Сонхун уставились на него снизу вверх. Сону поправил лямку сумки, без эмоций поддерживая зрительный контакт.       — Сону?       Не удостоив их и словом, Сону отворачивается и исчезает в коридоре, решительно направляясь в кабинет президента.       Он успевает взяться за ручку двери, когда на его ладонь ложится другая, больше. Сону не нужно поднимать голову, достаточно вдохнуть запах порошка, чтобы идентифицировать человека.       — Что ты делаешь? — спокойно спрашивает он. Внутри неспешно натягивалась нить, звенящая от предвкушения или опаски.       — Ты всё слышал, верно?       Сонхун стоял за спиной, закрывая собой солнечные лучи из единственного окна в конце коридора. От этого его тень возвышалась гигантом, полностью поглотив тень Сону.       — Лишь наглухо отбитый бы не услышал, как вы орали друг на друга, подражая обезьянам.       Большим пальцем погладив костяшки без следов драки благодаря Кёнмину, Сонхун разворачивает его к себе и качает головой.       — Я не обезьяна, Сону, — он нагибается, приподнимая брови, а мелькающие острые клыки во рту завораживают опасным блеском. — Я волк.       Сила, во много раз превышающая человеческие возможности, исходит от чужого склонённого тела. Теперь Сону очевидно, как Сонхун, производящий впечатление наивного честного щенка, стал альфой всех учащихся оборотней Деселис. Ему нет необходимости обращаться в грозное животное, чтобы в полной мере продемонстрировать ауру доминирования.       — Почаще напоминай себе об этом, — проникновенно улыбается Сону, приближаясь к красивому лицу. — Особенно, когда находишься в окружении родной семьи.       Сонхун не моргает.       — Ты не можешь быть вожаком одной стаи и гнилым огрызком другой. Уважения к себе нужно добиваться в любой ситуации, и уж точно не позволять вытирать об себя ноги, — Сону старается дышать ровно, дабы контролировать пульсацию крови, и продолжает: — Если за сим всё, тогда прошу оставить меня.       Хотя кажется, что у Сонхуна есть ещё что-то на уме, не зря же он ломанулся за ним, однако тот отпускает его руку и отходит. Сону резко открывает дверь кабинета, убеждая себя, что ни в коем случае не убегает.       Ему приходится пересмотреть решение, когда он видит Чонвона, сидящего во главе стола. Хорошо хоть, помимо них внутри уже находились Ли Джэук, Чу Чимин и Ли Хисын, при виде которого его брови непроизвольно дёрнулись. Собираясь на собрание, Сону морально подготовился к встрече с одной целью захвата, так какого чёрта тут забыл Хели?       Хисын весь подбирается на стуле, с этого ракурса видно, как нервно дёргается его нога, хотя он старается внешне не подавать признаков встревоженности. Округлые глаза то и дело возвращаются к нему, избегая прямого зрительного контакта.       — Прошу, проходи, — приглашает Чонвон, удостоив его лишь парой секунд своего внимания. — Прежде чем мы начнём собрание, я хотел бы прояснить несколько моментов. Во-первых, Хисын-хён любезно согласился на сотрудничество и с этого дня состоит в студенческом совете. Во-вторых, приготовьтесь к тому, что на нас теперь будет больше ответственности, — видя, что два пункта уже вызвали тысячу вопросов, президент поднимает руку в знак тишины. — В-третьих, как раз поэтому, возможно, придётся пропускать некоторые занятия. Я уже договорился с вашими учителями. А теперь перейдём к…       — Минутку, — тормозит разогнавшуюся Теслу Сону, успевший разве что сесть напротив Хисына, улыбкой поприветствовав его и получив в ответ несмелый кивок. — Мы куда-то торопимся? На повестке дня падение астероида в шесть часов вечера?       Чонвон стучит собранными документами по столу, выравнивая края. Со стороны он кажется спокойным, что не мешает Сону задумчиво проследить за мелкими движениями его пальцев.       — Я ценю потраченное время, — веско говорит Чонвон, глядя в ответ. Между ними затаивший дыхание Чимин потерянно моргает. — Если есть что-то важное, то прошу. Если нет, то, с твоего позволения, я всё-таки начну.       — Стоит дать Сону высказаться.       Теперь президент выжидающе смотрит на Хисына, который передаёт слово Сону, словно ничего не происходит.       — Во-первых, я бы хотел всё-таки прояснить роли присутствующих здесь. Меня не интересует работа курьером по доставке школьников на автобусе туда и обратно, и я точно уверен, что помимо всего прочего члены студсовета должны получать хоть что-то за свой вклад. Во-вторых, что это за представление? Хисын отныне наш коллега, а чем он будет заниматься, за что отвечать? В-третьих, я предпочитаю, чтобы меня предупреждали о собраниях за день до назначенного времени. Ты прекрасно знаешь моё расписание и прекрасно знаешь, что в четыре часа проводится факультатив по каллиграфии.       Чимин предостерегающе тычет его в бок и остаётся проигнорированным.       — О? — наконец, мягко вопрошает Чонвон. — Настолько претит обеспечение безопасности школьников в дороге, что ты решил без предупреждения покинуть пост? Я отчётливо помню, что вы с Джэук-хёном договорились о подмене, — упомянутый открывает рот, но ему не дают шанса: — Поскольку же у тебя есть проблемы с организацией времени, то советую вычеркнуть из своего расписания создание конфликтов на пустом месте.       — Под пустым местом ты подразумеваешь конкретно какой случай? — смягчая выражение лица, уточняет Сону.       Он сидит с прямой спиной, покачивая ногой в ленивом ритме. Имея большой опыт в раздраконивании, Сону активирует режим «скрытой сучки». Для такого, как Чонвон, ответственного, привыкшего контролировать ситуацию и держать все козыри у себя, нет ничего хуже, чем встретить оппонента, не воспринимающего его всерьёз и имеющего все возможности испортить положение движением пальца.       — Чтобы перечислить все, не хватит пальцев.       Вот теперь Сону точно уверен, что Чонвон в бешенстве.       Итак, что же послужило причиной?       И, что ещё более важно, с чего он взял, что Сону будет послушно принимать на себя роль мишени?       Прежде чем кто-то успел отреагировать, Чимин вскакивает со стула, разрушая атмосферу взаимного давления.       — Прошу прощения, я бы хотел сначала сгонять за напитками, — решительно сигнализируя Джэуку и Хисыну о чём-то, Чимин вынимает кошелёк из сумки. — Я хочу арбузный коктейль, поэтому придётся сбегать в нашу общагу, он только там продаётся.       — Так как нас много, то я пойду с тобой! — подхватывает Джэук, тревожно переводя взгляд между ними. — Хисын, собрание ведь не начнётся без полного состава, пошли с нами, как раз подскажешь мне по магической практике.       — Может позже?..       — Нет, давай сейчас.       Хисын поднимается и что-то шепчет Джэуку, а тот яростно шепчет ему в ответ, одновременно увлекая за собой. Пока происходит партизанское отступление, ни Сону, ни Чонвон не вмешиваются.       Лишь стоит двери захлопнуться, президент медленно поднимается из-за стола. Его взгляд становится рассеянным, опускаясь ниже, пока он отходит к стеллажам. Чтобы занять руки, он поправляет идеально сидящий галстук.       — Обсуждение прочих вопросов можно отложить на потом, — молвит Чонвон, поправляя упавшую статуэтку, из-за чего линия плеч кажется особенно широкой в белой рубашке и тугой жилетке. Сону прищуривается.       Затем он откидывается на спинку стула.       — Ты хочешь, чтобы тебя слушались, но сам не желаешь слушать других, — резюмирует он. — Я дал повод считать себя безвольной марионеткой, скачущей на сцене в угоду желания кукольника? Никакие отношения между нами, деловые или дружеские, не дают тебе права унижать меня.       Бросив лапать статуэтку, Чонвон поворачивается. Фасад спокойствия трескается, обнажая хмурость.       — Я не унижал тебя.       — Ты меня унизил. Только что. Ещё раз, Чонвон: кто дал тебе право обращаться так со мной? — видя, что ему хотят возразить, Сону хлопает по столу и встаёт. — Ты начинаешь собрание, готовый рвать и метать, однако не забывай, что школа не твоё королевство для игр, а ты не король. В демократическом обществе принято слушать собеседников. А не вываливать своё недовольство, когда у кого-то мнение отличается от твоего. Где я ошибаюсь? Лишь потому что ты оказался недостаточно компетентным, чтобы решить проблемы, возникающие в школе повсеместно, я стою тут. Вместо того, чтобы быть благодарным за моё присутствие, ты кусаешь меня исподтишка.       — Я благодарен тебе, — перебивает Чонвон и, в стремлении преодолеть расстояние, кладёт руки на стол. — Ценю, что ты вступил в студсовет. Ты не представляешь, как долго я хотел видеть тебя здесь, но сомневался, что получится ли.       — Поэтому ты решил оскорбить меня тот же час, как увидел здесь?       Сону приподнимает уголок губ. Чонвон всегда казался ему загадкой, ответ на которую придётся искать, потому что позволить цели захвата бродить с таинственными намерениями вокруг себя — удел глупца. Он сделал большой шаг вперёд, когда согласился на встречу в котокафе и заключил сделку. Сону даже выполнил свою часть, и ему определённо не нравится, когда партнёр отклоняется от уплаты.       Бросив на стол телефон, который он забрал со склада вчера, Сону садится и выразительно указывает вниз. А когда Чонвон тянется за телефоном, он просто пинает ножку стола, из-за чего тот падает на пол.       — Упс, — ничуть не раскаявшись, пожимает Сону плечами. — Что ж, Чонвон-а, иногда приходится склонить голову, чтобы получить желаемое.       Ему не жаль отдавать телефон. Перед сном он включил собственный розовенький, перекинул туда самые занимательные файлы, да удалил свои фотки, видимо, сделанные Сынмином, пока все были заняты.       Когда Чонвон доходит до видео, звук врывается в послеполуденный солнечный день как эхо из глубокой пещеры. Смех, оскорбления, свист, разные звуки. Складка на лбу Чонвона углубляется с каждой минутой просмотра, пока он не блокирует телефон.       — Где они? — справившись с собой, спрашивает президент у безмятежного Сону. — Я спрашиваю, где они? Телефон не твой, принадлежит кому-то из них, значит ты успел связаться с ними.       — Они остались в городе.       Чонвон перемещается к вешалке, забирает пиджак, вытаскивает из ящика стола другой телефон и быстро что-то делает в нём. Сону отряхивает штанину брюк, краем глаза следя за ним.       — Сядь, Чонвон.       — Я отправляюсь в город, и ты со мной, нужно быстро найти их по горячим следам.       — Сядь!       Магическая сила или нет, но Чонвон осекается, тяжело вздыхая. С пиджаком в руках он плавно садится на своё место, не сводя взгляда со умиротворённого Сону.       — Забавно ли, что первым делом ты спросил о нарушителях твоего спокойствия, а не о жертве издевательств? — вопрошает Сону. — Они вернутся сами, нет нужды бегать за ними и уж тем более прочёсывать город как ищейки. Какие меры ты хочешь предпринять?       — Комитет по надзору за одарёнными людьми, — выплёвывает Чонвон, сжимая край стола. — Нельзя позволить им творить всё, что вздумается, это контрпродуктивно. А что касается Ким Донгю… я видел, что он в порядке утром. Может не психологически, признаю.       Комитет по надзору за одарёнными не относится к Корейской магической ассоциации, скорее это что-то типа Инспекции по делам несовершеннолетних, только в масштабах магически одарённых граждан. Все они состоят на учёте в Комитете, и если выявляются подобные случаи, то в отсутствие серьёзного правонарушения сначала проводится профилактическая работа. Это Сону выяснил путём долгого поиска в интернете, как вообще работает система с таким сложным фактором как суперспособности у некоего процента населения.       — Предлагаю, сначала решить другие вопросы, или тебе хочется, чтобы в школу отправили инспектора, который будет совать нос во все дела?       Судя по сложному выражению лица, Чонвон согласен и одновременно раздражён предлагаемым планом бездействия. По правде, Сону просто хочется отдалить момент, когда ему придётся контактировать с людьми у власти, насколько это возможно. Решить проблему с Дохвой и остальными можно иначе.       Они не говорят до тех пор, пока не возвращаются загулявшие члены студсовета, с опаской и любопытством проверяющих обоих на предмет чего бы там ни было. Можно подумать, что Сону позволил бы себе ввязаться в грязную драку. Достаточно уже было приключений в поместье Пак и на грязном складе!       — Хисын-хён возьмёт на себя ответственность за дисциплину, организацию мероприятий и научно-развлекательных событий. Так как нас пока мало, то прошу по возможности идти навстречу, если хёну нужно будет где-то помочь, — когда все снова расселись, продолжил с прерванного места Чонвон. — Касательно тебя, Сону, я хотел предложить тебе следить за работой кружков, спортивных секций, клубов, так как с начала учебного года мне пришлось из-за занятости отпустить их в свободное плавание. Скопилось множество вопросов, и если ты согласен, то после я введу тебя в курс дела.       Хотя Сону не простил оскорбительного поведения ранее, он умел разделять работу, в данном случае учёбу, и личное. «В отличие от Чонвона», — пришла сварливая мысль. И, потому что он всё-таки был немного мелочным и мстительным, Сону не ответил на предложение, пока Чонвон не повторил его снова.       — Я подумаю, — пожал плечами Сону настолько царственно, что цветы завяли от столь явного пренебрежения.       Студсовет проторчал в кабинете ещё добрые полтора часа. На самом деле, вопросов действительно скопилось множество: начиная от обыденных и заканчивая последними событиями вроде возникающих тут и там конфликтов Джея с Ёнбином или Сонхуна с несколькими парнями. Там же Сону узнал, что с Вонён будет проводиться беседа о поддержании чистоты морали и прочей чепухи.       Когда собрание завершилось, то Сону поспешил выйти первым. Оклик Чонвона он благополучно проигнорировал, не собираясь тратить нервы на него.       Хисын догнал его на улице. Успев насладиться тёплыми лучами солнца и продрогнуть от низкой температуры воздуха, Сону меньше всего желал общения с целью захвата, пусть они и зарыли топор войны.       — Ты проверил книгу? — запыхавшимся голосом спросил Хисын, вытирая капли пота с висков. Скривившись, Сону отодвинулся. — Она подходит?       — Вряд ли в середине параграфа твой отец вставил фотографии убитых им жертв, так что с чего вдруг сомнения? Конечно подходит, это идентичный с библиотечными книгами образец.              Вздрогнув от небрежного упоминания преступлений Ли Чжэина, Хисын не знает, что сказать.       — Вы с Чонвоном не сошлись во мнениях? — в итоге нашёл тему для разговора старшекурсник, придерживая дверь, ведущую в коридор у библиотеки. — Он казался замкнутым до собрания, и я полагаю, что ты в курсе почему.       — Избавь меня от разговоров о нём, — морщится Сону, гадая, для чего тот за ним плетётся как щенок.       — На выходных мы договорились обсудить собранную нами информацию о живых картинах, — продолжает Хисын и тянется за его сумкой. — Давай помогу. Ты упоминал, что была ещё одна картина. Кто конкретно попал в неё, и почему рама обожжена?       На периферии возникает знакомая фигура. Сону передаёт сумку привычным жестом, поворачивается и видит, как из распахнутых двустворчатых дверей библиотеки выходит Суха со стопкой учебников, очевидно слишком тяжёлых для неё, из-за чего девушка идёт враскорячку. Такими темпами она точно споткнётся или столкнётся с кем-то.       — Джейк не умеет сдерживаться, — небрежно отвечает Сону, скрещивая руки на груди. Задумчиво коснувшись подбородка, он кивает на главную героиню: — Помимо него ещё Джей-хён и Суха. Кстати, ты в курсе, что она вернула себе человеческий облик? Не хочешь поздороваться?       Взгляд Хисына, прикованный к нему, неохотно отслеживает путь указующего пальца и застывает.       «Теперь, когда главная героиня снова в игре, то разве не должен главный герой преследовать её?»       Ленивые рассуждения Сону прерываются шлепком упавшего предмета.       Озадаченно моргнув, он видит, что его сумка валяется на полу. Хисын даже не смотрит в его сторону, наступая на ремешки, когда целенаправленно идёт к Суха.       Какого чёрта?