Моя мисс радуга 🌈

— Чон Хосок, — сказал он в трубку — Это Ан Хе Джин из «Big Green Travel». Его кольнуло беспокойство. Ёнми уже умчалась в Европу? Не могла же она зайти так далеко! Нет. Звонок касался его собственной деловой поездки в Лондон и Париж. Детали с Джиной обсуждала ДжиЫн, но той сейчас на месте не было. После ланча он отпустил ее на весь оставшийся день. Тренеровки у Хосока уже закончились, но он не хоетел ехать домой. — Как поживаешь, Джин? — с трудом выдавил из себя Хосок. — Чем могу помочь? Ах Хе Джин была исключительно компетентным и опытным агентом и безошибочно выполняла все его требования относительно поездок. Как, например, поездка в Италию в прошлом году. Все могло бы рухнуть, не будь у девушки готового запасного варианта. — Все в порядке. Хосок, — заверила она его. — Я просто не смогла связаться с твоей женой, а уже почти пять часов. Я собираюсь уходить, так что передай ей, что все готово. Заказано в лучшем виде. У Хосока по коже пробежал озноб. — Что заказано? На другом конце провода раздался резкий вздох. За ним последовало медленное, терпеливое разъяснение: — А разве ты не знал, что твоя жена приезжала ко мне и сообщила, что хочет сопровождать тебя в этой поездке? Он стиснул зубы. Ему стоило немалых усилий, чтобы разжать их и выговорить вразумительный ответ, такой, чтобы Джин не поняла, в каких дураках его оставили. — Я знал, что она собирается с тобой увидеться, потому что хочет поехать в Европу. Но не сейчас. — Для пущей убедительности он помолчал, словно раздумывая. — Может быть, она решила сделать мне сюрприз? — Вот как! А я все испортила. Мне очень жаль. Хосок! Он на нее и не сердился, но в голосе Джин по-прежнему звучало беспокойство. Хосок знал, что такое туристический бизнес, и знал, с какими проблемами приходится сталкиваться, когда жены изъявляют желание сопровождать мужей в деловой поездке. Все надо делать с большой тщательностью. У Джин не было никакой информации о его жене. Поэтому, если бы она сделала что-то не так, могли бы возникнуть проблемы у нее самой. — Ёнми наверняка сообщила бы мне об этом сегодня вечером, — сказал он, не желая, чтобы у кого-нибудь могла возникнуть мысль о разладе в его семье. Это исключительно их личное дело. — Насколько я понимаю, тебе удалось заказать моей жене билет на тот же рейс, которым лечу и я с мисс Ли? — Да, удалось. Только, к сожалению, это место не около окна. Единственное свободное место в первом классе было в середине салона, недалеко от ваших. Но, может быть, мисс Ли согласится поменяться местами с твоей женой, и тогда она сможет сидеть с тобой и любоваться видом из окна. — Уверен, что мы что-нибудь придумаем. Спасибо, Джин. — А еще напомни жене, что завтра мне нужен ее паспорт. Необходимо сделать визу во Францию и другие документы, времени уже мало. Сегодня среда. Они должны были вылететь в воскресенье. Времени на все формальности действительно оставалось очень мало. — Я ей передам, — заверил он Джин. — Отлично! Правда, замечательно, что это время вы проведете вместе? Твоя жена сказала мне, что всегда была занята с детьми и ни разу не могла поехать с тобой. Она сказала, что это будет нечто вроде второго медового месяца. — Да. Это отличная идея, — заставил себя произнести Хосок. — Спасибо, Джин. — Что ж, если понадобится сделать путешествие еще более романтичным, дайте знать, я думаю, что смогу вам помочь. Пока! Сначала розы. А теперь второй медовый месяц! И она даже не подумала узнать его мнение! Хосок опустил трубку и встал. Теперь он готов ехать домой. Он не собирается играть ни в какие игры, и пусть Джина узнает это прежде, чем зайдет еще дальше. — Похоже, это машина твоего мужа, — заметила Ёнджи, пробуя и помешивая бульон для детей. — Что-то он приехал раньше обычного, — сказала Ёнми доставая из буфета крекеры к паштету Это могло означать что угодно, к тому же вряд ли хорошее. Все в ней напряглось от волнения. Она стояла у сервировочного столика, из кухни наблюдая за детьми, игравшими с бабушкой в гостиной, и невольно думая, что сама она играет со спичками, сидя на бочке с порохом. Миссис Чон была замечательной женщиной, истинной леди и лучшей свекровью, какую могла себе пожелать любая невестка. Шестидесятилетняя вдова, она прилагала все усилия, чтобы заполнить свою жизнь: состояла в клубе садоводов и в хоре, а также добровольно помогала нескольким общественным организациям. Ёнми ни секунды не сожалела о том, что попросила свекровь помочь присмотреть за детьми, потому что Хосок доверял матери безоговорочно. Это было только на пользу Ёнми. Но все равно тщательно разыгрываемая домашняя идиллия могла каждую секунду рухнуть, как только он узнает об изменениях в их планах на ближайшее будущее. Хотя полчаса назад она звонила в «Big Green Travel» и Ан Хе Джин заверила ее, что билеты и место в отеле уже заказаны, но все-таки ее не покидало чувство безотчетного страха. Не зашла ли она слишком далеко? Хосок не потерпит, чтобы она через его голову вмешивалась в договоры, которые заключал он сам. В ней снова поднялось возмущение. Если у него нет ничего с Ли ДжиЫн, тогда почему он должен быть против того, чтобы жена сопровождала его в поездке в Европу? Довод Хосока насчет того, что не с кем оставить детей, уже неактуален. Больше никакой веской причины для отказа вроде бы нет. Ёнми с усилием заставила себя нарезать дольки лимона, чувствуя, как слабеет от страха в ожидании, когда Хосок пройдет из гаража в гостиную через галерею на втором этаже. Потому что все время, пока они были женаты, от Хосока она не слышала ни единого слова неодобрения. Он всегда был к ней очень добр, и она чувствовала себя надежно защищенной его теплом и любовью. Но прошлой ночью все нарушилось. Может быть, оттого, что они оба слишком долго притворялись, что все идет отлично. Хорошая жена. Хороший муж. Хорошие родители. Хорошая семья. Теперь притворяться уже было невозможно — шоры спали с глаз. Теперь они должны смириться с тем, что им открылась правда, и не притворяться, будто все идет по-прежнему. И он, безусловно, это понимает. Ёнми разложила дольки лимона в высокие стаканы. Напитки были готовы, но от сковавшего» ее напряжения Ёнми не могла заставить себя пошевелиться. Пусть на этот раз первый шаг делает Хосок, подумала она про себя. Ее сердце стучало, словно метроном, отсчитывая время, а взгляд замер на двери, в которую должен был вот-вот войти ее муж. Дверь открылась. Когда Хосок остановился, в упор глядя на нее, Ёнми показалось, что все остальные в комнате как будто переместились в другое измерение. Она слышала их голоса, видела их краем глаза, но все равно они были как бы вне полосы, протянувшейся между ней и Хосоком, полосы, в которой сам воздух дрожал от напряжения. УЁнми возникло странное чувство, что она сейчас ближе к нему, чем когда-либо, и в то же время безумно от него далека, словно они незнакомы. Инстинктивно она поняла, что Хосок чувствует то же самое. И что это злит его. Он весь пылал от ярости, словно его в чем-то обманули. Может быть, так оно и есть. Может быть, она и сама обманулась, обманулась в человеке, за которого вышла замуж. Может быть, они оба все время любили не друг друга, а лишь иллюзию, которая теперь исчезла? От этой ужасной мысли Ёнми передернуло. Она не должна предполагать, что раньше они совсем не знали друг друга. Нет, просто теперь они должны перейти к большей честности и откровенности в совместной жизни. Иначе… Нет, она не могла даже представить, что случится иначе. Это было слишком страшно. — Папа! — воскликнул ХэИн, прорывая их молчаливое оцепенение. Раскинув руки, он ринулся вперед из гостиной, чтобы первым подбежать к отцу. — Пап-пап-пап! — запищала Давон, прыгая на коленях у бабушки и хлопая в ладоши. — Папа, бабушка приехала, — важно объявил У Сон, все-таки не в силах скрыть радости в голосе. — Она останется с нами, пока вас с мамой не будет. — Я так рада, что ты поедешь на этот раз вместе с Ёнми, — вмешалась его мама. — Хотя ты и будешь занят работой, но ей будет очень приятно погулять с тобой по Лондону и Парижу. Взгляд Хосока переметнулся на сидевшую на диване напротив телевизора мать. Она радостно улыбнулась сыну, счастливая тем, что хоть раз может оказаться ему полезной. Хотя она и обожала своих внуков и сносила любые их шалости, но на первом месте для нее всегда был Хосок. Она говорила Ёнми, что ее старшая дочь все время просят ее о чем-нибудь, а Хосок — никогда, и что он после смерти своего отца стал опорой для всей семьи, так что теперь она даже не знает, чем отблагодарить сына. Он, конечно, этого и не требует, но все равно ей так приятно, так приятно что-нибудь для него сделать. То есть для них всех, конечно. Просто Хосок всегда настолько собран и организован, что она иногда чувствует себя ему ненужной. А матери так хочется быть нужной. Хоть немного. Ёнми затаила дыхание. Жене тоже хочется чувствовать себя нужной. Нужной, желанной и любимой! Прямо сейчас Хосок может это отмести прочь, потребовать от нее объяснений, заявить во всеуслышание, что она все сделала против его воли и без его ведома. Ёнми чувствовала, как его разъяренный взгляд острым мечом готов вонзиться ей в грудь. И вдруг Хосок опустил занесенный меч. — Как мило с твоей стороны, мама, что ты согласилась заменить нас дома, — ласково улыбнулся Хосок, но улыбка относилась не к Ёнми. — О, мы с ними отлично проведем время. Представляю, как все будет чудесно, — с энтузиазмом отозвалась мама. ХэИн вертелся у отца под ногами, и Хосок подхватил его на руки и начал раскачивать в воздухе. — Ты уверена, что это чудо не слишком для тебя утомительно? — спросил он мать, подмигивая своему неугомонному младшему сыну. — О, не волнуйтесь за нашего дорогого тирана, мы с Ёнджи с правимся — Не беспокойтесь, мистер Чон, мы справимся, — незамедлительно последовал ответ преданной молодой няни. — Да, Хосок, — подхватила и его мать. — Можно подумать, что у меня нет опыта! Должна тебе напомнить, что в этом возрасте с тобой было так же невозможно справиться. — Что ж, вижу, что все женское сообщество в действии, — засмеялся он. К Хосоку явно возвращалось чувство юмора. — Предупреждаю, что это создание сядет вам на голову! — смеясь, добавил он. От Ёнми не ускользнула вспышка в глазах Хосока, которую он не успел скрыть. Он сдерживает свой гнев, неуместный в этой ситуации, откладывает его выход на потом. Гордость не позволит ему начинать ссору при матери и прислуге. Особенно при матери. Для окружающих представление под названием «Идеальное супружество» продолжалось. Все гладко. — Как интересно, — затараторила Ёнджи. — Вы летите вместе в воскресенье в Европу. Весенний Париж… — Мама обещала привезти нам оттуда много-много фотографий, — объявил У Сон, заранее предвкушая, как он будет демонстрировать их своим друзьям. Старший сын больше похож на нее, нежели на Хосока, подумала Ёнми. И не только внешностью: У Сон был такой же кареглазый, с темными волнистыми волосами и смуглой кожей, как и она, — но и по своей природе. Он постоянно хотел одобрения со стороны окружающих. Одобрения и похвал. Его младший брат в этом никогда не нуждался. ХэИн делал то, что сам хотел, и никого не спрашивал. — Пап-пап, ме-ня! — закричала Давон, приревновав отца к ХэИну, который первым взобрался к Хосоку на руки. — Посиди минутку с бабушкой, Давон, — велел ей Хосок, опуская ХэИна на пол. — Похоже, мамочка приготовила нам напитки, а я умираю от жажды. Давон ерзала у бабули на коленях, желая, чтобы ее тоже взяли на руки. — Там есть джин, — сообщил У Сон, когда Хосок подошел к сервировочному столику, около которого по-прежнему без движения стояла Ёнми. — Это значит — джин с тоником, папа. Мама сделала его и для бабушки, потому что она его любит — Я тоже, У Сон. Хорошо, что мама сделала два джина с тоником. — Хосок метнул в сторону Ёнми быстрый взгляд, предвещавший недоброе, и добавил: — Хотя, может быть, она сама хочет джина с тоником. А, дорогая? У Ёнми сдавило горло. Она покачала головой и подвинула к нему оба стакана, безмолвно подсказывая, чтобы он взял стакан и для матери и таким образом продолжал игру в семейное счастье. Хосок взял стаканы, но не отошел. У Ёнми закружилась голова оттого, что сам воздух вокруг них вибрировал. — Сегодня ты была очень занята весь день, — сказал Хосок небрежно, вопреки мрачному беспокойству, которое она в нем чувствовала. Ёнми с трудом сглотнула. Она не даст себя запугать. Все, что она сделала сегодня, было необходимо. В ней снова поднялось строптивое настроение, щеки порозовели, а глаза вызывающе заблестели и из карих превратились в оливково-золотые. — Я бы с большим удовольствием провела это время с тобой, — сказала она и тише добавила: — Но этого не получилось, потому что ты предпочел провести свое личное время с твоей помощницей. В его глазах полыхнула ярость. — Уверен, что этот вопрос мы можем обсудить позднее. — А ты не переутомился? — парировала она, все еще страдая оттого, что ее муж предпочел ланч с Ли ДжиЫн. — Я внезапно почувствовал необычайный прилив энергии. Возможно, это от предвкушения нашего второго медового месяца, о котором ты говорила с Ан Хе Джин. У Ёнми гулко стукнуло сердце. Значит, ему известно, что она сделала, прежде чем вернуться домой. Может быть, именно поэтому он приехал пораньше. Энергии у него действительно сейчас предостаточно, но не для занятий любовью. Это с трудом сдерживаемая ярость, клокочущая у него в груди. — Пап-пап! — пронзительно взвизгнула Давон, не в силах больше дожидаться. Она оттолкнулась от ног бабули и неверными шажками затопала к нему. Увидев упрямо топающую к нему дочь, Хосок подозвал У Сона: — Отнеси бабушке ее напиток, сынок. Мне надо сказать пару слов твоей маме. Ёнми настороженно ждала этой «пары слов», понимая, что Хосок специально устроил так, чтобы они могли поговорить с глазу на глаз, при этом не обращая на себя ничьего внимания. Подбежал У Сон. Рейд осторожно вручил ему стакан, свой поставил на столик — и нежно подхватил на руки Давон. Потом снова повернулся к Ёнми, держа Давон на руках так, чтобы та могла торжествующе показывать братьям язык через его плечо. — Джин попросила меня передать, чтобы ты не забыла завтра утром завезти ей свой паспорт, — он нарочно ходил вокруг да около, прежде чем нанести решающий удар, как будто видел в этом какое-то первобытное, дикое удовольствие. — Когда ты с ней говорил? — Ёнми почему-то важно было выяснить время. — Минут сорок назад. Не так уж давно. Скорее всего, он сразу же после разговора помчался домой. — Ли ДжиЫн знает об этом? Он яростно глянул на нее, и Ёнми в ту же секунду поняла, насколько унизительно для Хосока было бы попасть в дурацкое положение, особенно по милости жены. — Нет, не знает. — Хосок подался вперед, изолировав ее ото всех остальных. Его голос превратился в гулкий шепот, хлеставший только по ее нервам. — После ланча я отпустил ее на весь оставшийся день. Когда позвонила Джин, ее в офисе не было. Что очень хорошо, потому что иначе ДжиЫн услышала бы, как моя жена ловко действует за моей спиной. — Пока ты с ней обедаешь, — с горячностью вставила Ёнми. — В ее день рождения, — возразил он. Ёнми сверкнула глазами. — Значит, завтра именинница получит сюрприз, не так ли? В ее поездку с тобой вклинивается твоя жена. — Ёнми упрямо вздернула подбородок. — Хосок, я не передумаю. С надменным выражением лица Хосок откинулся назад. — Я тоже не собираюсь менять свои планы, Ёнми. — Отлично, по крайней мере я буду знать, с кем ты делишь спальню. — Я все понял. — Его улыбка обещала, что она действительно будет знать. Он сделает так, что она будет все знать досконально. — Вопрос в том, устроит ли тебя это. — Я готова ответить на твой вопрос в любое время, когда захочешь. Сегодня от ответа уклонился именно ты, Хосок. — Не уклонился, а отложил. Давай посмотрим, как ты будешь чувствовать себя утром. Может быть, тогда ты передумаешь. Бросив ей последние слова, он насмешливо приподнял свой стакан, отпил немного и отошел к дивану, где сидела его мать. От бабули он узнал, что она останется на ночь в комнате для гостей, чтобы посмотреть, что нужно делать утром, когда дети просыпаются. Ёнми мысленно пообещала мужу, что ни один из ее намеченных на сегодня планов изменен не будет. Хосок продолжал блестяще играть роль примерного сына, идеального отца, любящего мужа и приветливого хозяина за ужином. Это было верхом совершенства его актерской игры. Свекровь же отнесла радостное настроение сына на счет предвкушения поездки в Европу. Одна Ёнми знала, что происходит на самом деле. Да, он предвкушал, но только не поездку. Он наверняка уже планировал, представлял, что он скажет и сделает, когда они наконец окажутся в спальне одни. Это ясно читалось в его глазах, когда он смотрел на жену. Хосок смотрит на нее не только как на мать своих детей! Миссис Чон решила, наверное, что Ёнми взволнована не меньше. И совершенно правильно. Взволнована и возбуждена. Потому что Хосок наконец стал обращать на нее внимание. Он сосредоточен на ней так, как никогда за все время их супружества. И это могло означать, что она выиграла. Безусловно, он и не думает о Ли ДжиЫн. Разница между вчерашним и сегодняшним ужином была неизмерима. Воздух между ними так и вибрировал от напряжения и вызова, который они безмолвно бросали друг другу. Страх, сковывавший прежде Ёнми, исчез без следа. Она ничего не боится. У нее есть куда двигаться, и она будет двигаться вперед. Она докажет свое право на Хосока.