К истокам души

— Я устала. Её тихий голос прозвучал в комнате, наполненной криками мальчиков, спорящих об их будущей судьбе. Рон, размахивая руками, говорил о том, что надо срочно действовать и хотя бы попробовать атаковать Пожирателей Смерти. Гарри, не менее агрессивно, отвечал ему, что надо подождать, опять отправиться на поиски крестражей. Ещё немного подождать. Подождать. Но после тихого голоса девушки оба парня замолчали, уставившись на Гермиону. С начала войны она всё меньше и меньше говорила, не вносила свою лепту и почти не участвовала в обсуждениях и операциях. Ей был противен фронт, противно сражение на нуле, понимая, что просто не выдержит ещё больше крови и смерти для её испорченной психики. Так как понимала, что на грани. — Что? — Рон первый нарушил тишину, невольно поднося руку к отросшим волосам в бороде. Так вырос, думала Гермиона, и уже не скажешь, что когда-то он был долговязым и немного нескладным подростком. Мужчина. Как и Гарри, который аналогично носил бороду, не видя смысла как-то следить за такими мелочами. Как и она сама, она уже и позабыла, когда нежилась в ванне без мыслей об утоплении. Когда она чувствовала себя девушкой, а не врачом и солдатом. Вечно испачканной в крови и несущей своё бремя и личное кладбище глубоко в душе. — Я устала, Рон, — она вздохнула, и на её губах была лёгкая улыбка. Смирение. — Я сдаюсь, ребята, — она обвела взглядом и Гарри, который, стиснув кулаки, с неодолимой тоской наблюдал за лучшей подругой. Её Гарри, её Избранный, на которого возложено столько, сколько не передать словами. Она знала, она видела его душу, испещренную шрамами от проигрышей, от понимания и осознания, что они проигрывают. С каждым днём. И у неё была идея. Она же умнейшая ведьма столетия, чёрт возьми. — Гермиона… — Я уже не могу, я не хочу бороться, понимаете? — у неё вырвался смешок, а руки нервно разглаживали старое и поношенное платье, в желании хоть как-то спрятать дрожь и приближающуюся истерику. Девушка, собрав силы, продолжила: — Сколько осталось до того, как нас поймают? Нас всего лишь… — сглотнув, она с трудом продолжила свою мысль: — Трое, а их уже сотни. — И что ты предлагаешь? — сощурился Рон. — Пойти сдаться? «Я уже давно сдалась, Рон». Но Гермиона не озвучила это. — Сам посуди, — она, впервые за столько времени, позволила себе жёсткую улыбку. Беспощадную. Зная, что то, что сейчас она скажет, начнёт нужную цепную реакцию. — Сегодня-завтра мы трупы, может, если выйдет, продержимся около полугода-год. Это максимум. Мы уже все трупы. Мы последние, кто остался в живых. Тишина оглушающая. Дикая. Непокорная. Она понимала своих друзей, видя, как они не хотят, не могут принять этот факт. Они — борцы, они живут, выживают, сражаются, но никак не могут, не готовы принять тот факт, что это может быть конец. Резко, но ожидаемо для неё самой, Гарри снёс рукой близ стоящую лампу, разбивая её вдребезги, в кучу осколков, словно символизируя разбитое трио, некогда подающее великие надежды. Она, которую назвали самой умной ведьмой столетия, теперь была лишь копией, лишь тенью, без того огня. Гарри, который был вынужден всю жизнь нести знамя Избранного, как надежду Магической Британии на победу над злом. Который сейчас еле сдерживался, чтобы не зарыдать в голос от осознания фактов. Рон, душа их трио, их эмоции, их импульс. Хороший стратег, который раньше до последней рвался в бой, в споры, во что угодно, лишь бы защитить тех, кто он любит. И сейчас он лишь осознавал, что потерял всех, не сберёг, что время ушло. — Я больше не могу видеть трупы, Гарри, — она обратилась к нему, чувствуя жгучую потребность высказаться. Она молчала. Обо всём. Обо всех переживаниях, стойко неся за собой этот груз боли. Как и каждый из них. — Они все мертвы, все, — по щеке вновь скатилась слеза. — Вся территория в могилах, вся, места больше нет, понимаешь? Когда она сможет без эмоций говорить об этом? Об их потерях? Наверное, никогда Гермиона Грейнджер не станет достаточно сильной. Гарри же смотрел на неё с такой болью, которую она ещё никогда не видела. Гермиона чувствовала его, чувствовала его отчаяние. Словно он видел её боль и внутренне содрогался от мысли, что они все умрут. Его семья умрёт. — И сейчас у нас остаётся один вариант. — Нет! — Рон включился, подходя к ней и нависая, словно желая закрыть от всего, что окружало её. — Мы не можем… Ты не можешь… — А что остаётся? — она обхватила его голову, поднимаясь к нему и вставая рядом. Голова кружилась, она была истощена и морально, и физически, но она не хочет это показать. — Либо они нас постепенно, жестоко, либо мы сами. — И ты готова? Голос Гарри был хриплым, по его щекам бегали горячие слёзы, которые он даже не пытался скрыть. — Я уже давно мертва, Гарри, — она подарила ему нежную улыбку, которую дарила всем тем, кто боялся умирать, желая тем самым успокоить их души перед неизбежным. — Все, кто был мне дорог, уже давно под землёй, остались только вы. Её резко повернули к себе, жёстко хватая за плечи. Рон, злой, как никогда злой, был готов на неё накричать, но сдерживался. — Ты не можешь так поступить, мы не можем… — они знали, что вертелось у него на языке, но никто не смел этого произнести в слух. Его семья. Уизли. Родители, братья и сёстры. Смерть которых он ещё не пережил. И вряд ли сможет. И он не готов пережить ещё одну. — Придумай что угодно, Гермиона, просто что угодно, но не говори такие вещи, пожалуйста, — он шептал, всё также стиская её плечи, но уже не в эмоциях злости, а в печали, в горе. Покачав головой, она притянула его к себе и наклонила, чтобы обнять. Встретившись глазами с Гарри, она приглашала разделить этот момент вместе. Словно в старые добрые времена. Гарри присоединился, обхватывая Гермиону с другой стороны руками, желая, как и Рон, спрятать её от всего этого мира. Словно оба хотели передать подруге ещё хоть капли их силы и надежды… А она всё думала. Её мальчишки такие взрослые, что она до сих пор не могла к этому привыкнуть. Не мальчики, которым она помогала по урокам. А взрослые мужчины, убившие стольких и повидавших такое, что от понимания сложности их жизни она была готова разреветься в голос. Возможно, Рон был прав? Возможно, нельзя так сдаваться? Без последнего боя? Что, возможно, действительно есть другой выход, кроме как смерть? Сразу в голову всплыли лица её товарищей, семьи и друзей, которые бы, она уверена, не одобрили её слова ни на йоту. Родители бы плакали, наблюдая, как она целенаправленно лишает себя жизни. Джинни, её яркая Джинни, плакала бы не меньше, не желая такой участи подруги, героине войны. Её слизеринцы бы наорали и вставили мозги, узнай они, что она только думала о такой участи для себя. Каждый бы отреагировал по-своему, но определённо не желал ей такого. Разве они не погибли ради того, чтобы она и другие жили? Погибли ради победы? А она хочет им уподобиться, даже не сражаясь напоследок? Но смерть не равняется решением проблемы. Лишь побег от неё. Но этот побег так сладок, что устоять сложно, каждый день видя горести и разрушившиеся надежды их некогда молодых сердец. Побег. Побег… Гермиона замерла в их объятиях, превратившись словно в каменную статую в их руках. Побег. Почему она раньше до этого не додумалась?

----------- ✶ -----------

— Вы готовы начать всё заново? Спустя пару дней, когда Гермиона, наконец, смогла сформировать план в голове, она собрала мальчиков в общей комнате, чтобы кое-что обсудить. Чесно сказать, ей давно не хватало этого чувства. Активность мозга, стратегии, планы, информация… Это состояние, раньше так знакомо и близко́ к ней, теперь вызывало странные ощущения, словно давно потерянное чувство вновь разом с ней. Гермиона уже довольно давно не участвовала в общих планах, не придумала новые стратегии, не искала информацию в тех редких книгах, которые могла получить. Ничего. Она была сосредоточена на совсем другом, не имея час быть активным членом Ордена Феникса и показывать свою мозговую деятельность. Вынужденная работа врачом и одновременно патологоанатомом для всех поглотила её с головой, оставляя только информацию про то, как спасть жизнь. И сейчас это странное ощущение, спустя время граничащее с возбуждённым волнением, поглотило её с головой. Потому что она нашла то, что искала. То, что могло бы им всем помочь. Начать сначала. И сейчас этот разговор будет значить для них многое. В особенности для Гермионы. Если она правильно всё расскажет и правильно убедит их в этой необходимости, то их ждёт успех. Новая жизнь. Гарри и Рон заинтересованно смотрели на свою подругу. Скудно обставленная комната, включающая в себя пару скрипящих стульев, старого обшарпанного стола и нескольких полок с книгами и другими вещами, с каждым разом становилась всё мрачнее и мрачнее. А лампы, которые ещё могли работать, светили им всё хуже и хуже. Словно насмехаясь, показывали им то, что их время, их свет и надежда висят на волоске. Гермиона улыбнулась. Впервые с таким светом надежды, который действительно мог бы осветить комнату вместо тех ламп. — Думаю, вы помните, как я раньше пользовалась маховиком времени? Последовал утвердительный кивок двух мужчин, сцепивших руки перед собой за круглым столом. — Так вот, — горло пересохло, а желудок сжимался в голоде. — Очень давно я от Макгонагалл слышала одно поверье, что маховики могли использовать не только для перемещения на короткий промежуток. Всё зависело от того, насколько важна цель и насколько был сильным маг, чтобы использовать его в своих целях. Перемещение на годы назад, в далёкое прошлое. Гарри и Рон между собой переглянулись, и Гермиона не была уверена, что было у них в голове. Что они понимают её замысел? Или что она сошла с ума? Гермиона продолжила: — Я видела эту книгу, там было заклинание, как я помню, способное активировать маховик на столько оборотов, сколько нужно путешествующим. Целый план действий, позволяющий человеку переместиться… — И ты предлагаешь?.. — Рон ждал её ответа, чтобы уж точно убедиться в своих мыслях. Его голос был напряжён и натянут, словно струна. — Переместиться на пять лет назад, — она поддалась вперёд, словно стараясь внушить им эту идею. В глубине её карих глаз плескалась надежда, что её поддержат. — Нам надо попробовать найти одну книгу, которую мне тогда показывала профессор, и взять один из маховиков времени. Уверена, они у неё остались. Вернуться назад и всё исправить. Уничтожить крестражи. Убить Волдеморта. Она тряслась от страсти, от огня, от желания покончить со всем этим. Так давно она не чувствовала такое рвение биться за победу, биться за память усопших. Чтобы они все жили в мире, даже пусть в этой реальности они будут мертвы. Как бы Гермионе не казалось легче просто убить себя, но она не могла. Возможно, сама судьба отвадила от неё смерть? Или же она нужна ещё для чего-то в этом мире? Ей было всё равно. Она цеплялась за любую сейчас идею, подсказку, которые уже так давно не были в её жизни и в её голове. Возможно, только идея и была нужна девушке, чтобы вновь захотеть жить. — Но разве это не будет опасно? — Да, Гарри, — беспечность в этом вопросе уже не пугала ни её, ни парней. — Но вариантов нет. Либо мы сейчас действуем, либо ждём, пока нас не убьют. Рон положил лицо на руки, глубоко вздыхая. — Я согласен, — пробормотал Рон, поднимая голову и решительно смотря в глаза девушки. — У нас действительно нет вариантов. Если уж мы проиграем и ничего не выйдет, то напоследок я оторвусь на них всех, — маниакальная улыбка украсила его лицо, заставив и саму Гермиону улыбнуться с толикой жестокого превосходства. Да, Рон был прав. Они хотя бы попытаются в последний раз, как команда. Если у них не выйдет, то напоследок они оставят свой след. — Я с вами, — лицо Гарри теперь было не менее решительным, чем у самого Рона. — Мы хотя бы попытаемся. И почему-то Гермиона была уверена, что у них всё выйдет.

----------- ✶ -----------

Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как у них появились цель. А у Гермионы появился смысл. Грейнджер с утра до ночи думала и подготавливалась к путешествию, с помощью нумерологии выяснив количество оборотов для нужного перемещения. Сорок три тысячи восемьсот тридцать оборотов. Ровно столько, чтобы вернуться на пять лет назад. Сложности возникли тогда, когда надо было в кровь из носа достать ту самую чёртову книгу, в которой находилось нужное заклинание и не только. Там было абсолютно всё про маховики времени. От того, как перемещаться на годы назад и до того, как сделать маховик самому. И это только то, что помнила сама Грейнджер. Поэтому старое знакомое желание поглотить новую информацию было сродни эйфории. И как раз поэтому план был растянут на несколько месяцев, пока календарь не показал начало марта. Хотя уже где-то два года она не считала дни войны, но теперь, когда у неё появилась цель, идея и смысл жить, то это вновь обрело смысл. Как они узнали, то нужная книга хранилась в одной из штаб-квартир Макгонагалл, куда не могли попасть никто, кроме её самой и некоторой группы из Ордена. С первого взгляда легко, но когда вас всего лишь трое, каждое движение воспринимается как угрозу, а рефлексы раскалены до предела, операция приобретает некоторую сложность. Находясь в этой простой и непримечательной с первого взгляда квартире, как последним местом, где была её бывший профессор трансфигурации, она ощущала пустоту и грусть. Но всё равно Гермиона не давала себе возможность погрязнуть в бичевании и унынии. У неё есть цель. Есть возможность спасти волшебный мир. И будь она проклята, если хотя бы не попробует. В последний раз. На стрёме стояли Рон и Гарри, готовые убить любого, кто хотя бы на долю секунды вызовет подозрения. Поэтому Гермиона, не мешкая, сразу разыскала потайной ход в секретную библиотеку, в которой не действовала магия. Надо признаться, в своё время немало помогала им, пока не пошло всё под откос и они не начали раз за разом проигрывать. Проводя пальцами по корешкам и вдыхая старый запах потёртых книг, она наслаждалась моментом, воспитаниями о любимом преподавателе, кладезе знаний. В её груди зашевелились старые привычки засесть тут и читать до вечера, но эти порывы были вовремя остановлены. Проходясь по рядам и полкам глазами, она искала фиолетовую обложку книги с незамысловатым названием «Маховики Времени и всё про это». Это был как раз тот случай, когда название не соответствовало содержанию. Начиная нервничать, Гермиона уходила всё дальше, вглубь, в темноту, где не было возможности нормально рассмотреть хоть что-либо. Спустя пару минут нужная книга всё же показалась и, не сдерживаясь, Гермиона широко улыбнулась, дрожащими руками доставая книга и читая знакомое название. Золотые буквы были тусклее, чем она помнила, и её вид был таким, словно лишнее движение могло превратить её в пыль. Но сейчас это не волновало её. Она нашла книгу. У них всё выйдет.

----------- ✶ -----------

Прошли месяцы её работы. Каждый день она рано вставала и читала, оттачивая заклинания и свои знания до идеала. Так как попытка могла стоить всего. У них не будет больше шанса, если она сейчас где-то упустит, где-то недочитает или же что-то не поймёт. Иначе их просто ждёт расщепление в пространстве и, в соответствии, смерть. Гарри и Рон еле заставляли девушку есть и как-то отвлекаться от работы, чтобы эта работа не свела её в могилу раньше положенного. Она исхудала, ибо запасов еды было всё меньше, и возможности находить это пропитание былы сведены до минимума. Ибо Пожиратели были везде. И ребята были предельно осторожными, залегли окончательно на дно. Но, что было не менее странным, Пожиратели тоже. От них не было ни одного слуха, ни одного погрома. Тихо. И жутко. Но Грейнджер трудилась дальше, даже не желая слушать про те нападения, которых, что было странно, не было, из уст её ребят. Девушка так гордилась ими и была так счастлива, что сейчас они вместе, как команда, и что, наконец, есть возможность действительно всё исправить. Поэтому никаких мыслей насчёт внешнего мира. Только работа. И вот, когда уже первые лучи июньского солнца освещали землю, но так и не дошли до бункера, находящегося под ней, Гермиона поняла, что пора действовать. Всё было готово и отточено до идеала. Маховик был у неё в руках и отливал золотом в свете свечей. Она его рассмотривала, голове проходясь по всем пунктам плана. Палочка в руках. Идеальный взмах по оси. И заклинание, выученное до такого состояния, что она могла бы его произвести и во сне. Сидя в одной комнате с Гарри, Гермиона искренне улыбалась, понимая, что уже через час, а может и через пару минут, всё изменится. Они начнут всё заново. Как и хотели. Но проблема была в том, что Рона всё ещё не было на месте. И это омрачало её жизнерадостное настроение. Гарри ходил из угла в угол, что-то шепча себе под нос и порываясь пойти его искать. Метушня Гарри уже и Гермиону наводила на жуткие мысли, заставляя внутренности сжиматься в страхе. Через десять минут нервов и лёгкого головокружения от волнения, прозвучал треск аппарации и появился Рон. — Рон! Он был весь в грязи, где-то в следах крови, от него пахло дымом и, определенно, парень был ранен в бок, так как сразу, как он нашёл опору в виде стула, покачнулся и осел. Даже с расстояния можно было бы увидеть капли пота, стекающие по лбу. — Они нас нашли… Они готовят атаку… Я еле убежал, — его голос срывался на истерию, а сам он становился всё бледнее. Как только Гермиона, чисто на рефлексах, хотела подойти его и излечить, Рон поднял руку, останавливая. — Гермиона, начинай сейчас, у нас осталось от силы несколько минут, как они нагрянут сюда. Я уверен, они следили за нами несколько месяцев, чтобы устроить засаду… Гарри начал нервничать ещё больше, понимая, что сейчас их жизнь полностью зависит от Гермионы и того, когда на них нагрянут Пожиратели. Подойдя к другу, он начал кое-как накладывать швы с помощью палочки, но дрожащие руки с трудом его слушались, а глаза были сосредоточены на девушке. Гермиона, словно по команде, начала подготовку к заклинанию и обустройству магического круга, который был нужен для концентрации энергии и силы. В руках у неё был маховик, который она надела на себя, а с помощью магии удлинила его цепочку, чтобы могли поместиться три человека. — Гарри, помоги Рону и садитесь в круг, быстро, — скомандовала Гермиона. Хоть они и были сейчас в чудовищной опасности, с угрозой смерти, но она ощущала себя сейчас живой. Рядом со своими ребятами, которые стали для неё семьёй. Так что даже умереть будет не так страшно… Момент, и послышался взрыв наверху, совсем недалеко от их места укрытия. Достаточной силы, чтобы сравнить с силой магловского оружия. Переглянувшись и, наконец, садясь в круг, Гермиона начала с помощью палочки раскручивать маховик, и благодаря особой магии видя перед глазами цифры, которые отображали количество оборотов. Чтобы не было просчётов, ибо ошибиться не хотелось. Прогремел ещё один взрыв, но уже ближе, и он заставил их всех подпрыгнуть на месте, прикрывая друг друга, даже несмотря на их гиблое состояние. И Гермиона шептала серию заклинаний, которые настраивали маховик на такую сложную работу. И с каждым словом чувствовала усталость, которой она ожидала. Да, она знала, что эта магия затратная, но сейчас это не было важным. Другую, свободную её руку, схватил Гарри, словно желая поделиться с ней своей жизненной силой, энергией, потому что её вид был всё хуже и хуже. Рон ещё был бледен, но при этом готов в случае чего отбиваться от Пожирателей любой ценой. Оглядываясь по сторонам, Рон заметил разруху, которая произошла в результате недавних взрывов. Их убежище, в котором они столько потеряли, возможно, существовало свои последние минуты. И ему это казалось чем-то даже печальным. Когда она насчитала уже около сорока тысяч, то подняла голову, смотря на ребят с утешающей улыбкой. Скоро. Совсем скоро. Но вдруг произошло то, что почувствовали все. И чего остерегались. В их убежище проникли. Они чувствовали нарушение частоты магии, благодаря которой этот бункер продолжал существовать в сохранности столько лет. Послышались громкий голоса и вспышки магии, уничтожающие на своём пути всё, что только видели. Их голоса были торжествующими, весёлыми, жизнерадостными. Плотно сжав губы, она начала быстрее крутить палочкой, ускоряя подсчёт, даже уже и не думая о цифрах, просто желая закончить этот процесс и закрепить заклинанием. Голоса всё приближались, разрушая на своём пути все дополнительно наставленные защитные заклинания. Гермиона чувствовала, как кровь капает из носа, пачкая одежду и пол, но продолжала усердно колдовать, отдавая все силы, которые у неё имелись, тем самым давая обмен магии. Когда Пожиратели были буквально в паре десятков метров от комнаты, Рон поднялся и проложил ряд заклятий, отчаянно, желая не подпускать их ближе. И Гарри последовал его примеру. — Ха! Какие люди, — прозвучал гнусавый голос одного из них, сопровождающийся гоготом и ударами ботинок об деревянные доски на полу. — Ну же, выходите, мы вас не съедим, — и ещё один приступ противного смеха. Ребята активнее добавляли разные защитные заклинания и другие заклятие, всеми силами отгораживая их от себя и, в особенности, от Гермионы, находящейся сейчас где-то между сознанием и потерей этого же сознания. — Чёрт! — послышался яростный голос одного из них, который, видимо, испытал на себе откат от защитного заклинания, и шаги стали ближе, уже без намерения развлечься. А с намерением убить. И, когда Гермиона была уже готова закончить заклинание оборота, послышался оглушающий звук, наравне с Бомбардой, который покачнул её и сбил с намерения. Гарри успел подхватить её, не давая упасть на пол от истощения. Рон же принял это, как вызов, и с не менее яростной атакой он ответил, уже выходя из круга и размахивая палочкой, отражая удары от них всех, параллельно ставя щиты. — Рон! — Гермиона услышала панически высокий голос Гарри. Грейнджер, без возможности даже произнести что-то и с затуманенным взором, смотрела, как Рон, всё ещё прихрамывая, стоял и защищался. Храбро. Смело. Только как умел только он. — Делайте! Быстро! Я успею! — прокричал Рон, отскакивая от серий Авады в грудь и приближаясь спиной к друзьям. Гермиона, собрав волю в кулак, наконец закончила заклятие оборота и принялась произносить конечную часть. — Desine hoc tempore et transfer nos ad tempus definitum... Desine hoc tempore et transfer nos ad tempus definitum... — от шёпота её голос переходил почти что в крик, выбрасывая импульсы магии такой силы, что ощущали все присутствующие в комнате. Её глаза заволокла дымка, пока она говорила всё сильнее и увереннее, и, держась за руку Гарри, начала поднимать руку с палочкой... Один из Пожирателей Смерти, подняв палочку, направил её на ведьму, которая истончала сильный поток энергии, и ему это не нравилось. Заклинание. Луч был смертельным. Авада Кедавра. Чёткая и уверенная линия прямо ей в грудь. Но этому было не суждено сбыться. Рон, заметив это ещё только в искрах палочки, наученный временем, понял, что он хотел сделать. Рон не успел бы заклятием сбить того с ног или же убить первым, так как атаки становились всё сильнее, а он, пораненный ранее, всё слабее. Он знал, что надо делать. И был готов. Рон закрыл собой ведьму как раз в тот момент, когда луч неумолимо приближался к ней, и Авада попало ему прямо в грудь, прямо в сердце. И его последняя мысль была в надежде, что Гермиона, его подруга и вторая семья, сможет спасти себя и Гарри от кошмара. Потому что они это заслужили. А он был готов пожертвовать своей жизнью ради них. И воссоединиться с семьёй. Гарри, заметивший зелёный луч, летящий в Рона, закричал. Оглушительно, исступлённо, больно. Тело Рона упало за границами круга. Его лицо было спокойным и умиротворённым, словно он, наконец спустя стольких лет, нашёл покой. Слеза скатилась по щеке Гарри. Гермиона же, последний раз произнося в трансе заклинание, взмахнула палочкой и вонзила её вертикально в пол, разрывая пространство под ними и отбрасывая своей силой Пожирателей Смерти. Белый луч и сумасшедше раскрученный маховик времени поглотил Гарри и Гермиону в водоворот красок и вихрей...