Облиум

Даниэль свободно выпускает из рта клубы дыма, не боясь, что его увидит пресса. Яд постепенно затуманивает разум. Он чувствует, что отпускает все проблемы на мгновение. Ему хорошо и он в какой-то степени даже рад, что Габриэль сейчас не видит его под эйфорией, абсолютным тупицем с безумным и бездумным взглядом. Рядом кто-то громко плюхается и парень лениво поворачивает голову. Он видит смуглого парня с каштановыми короткостриженными волосами, в правом ухе у него жемчуг, рядом с ухом откуда-то взялся след от ярко-красной помады вперемешку с блёстками по всему лицу. — Как дела, парень? — Дин сжимает сигарету между губ, закидывая руки на душку дивана. — Отлично, — Даниэль отрицательно машет головой, когда Гатперс предлагает сигарету из своего рта, — Не курю. — Хреново, я бы сказал вместо отлично. Как дела у твоего отца? Слышал, дела в Министерстве не очень, — Дин был, пожалуй, одним из немногих в семье Гатперсов, кто тонко чувствовал грань между юмором и серьёзностью и тогда в своей речи Габриэль имела в виду, когда спросит Дин и когда попытается пошутить Жак. Жак никогда не спросит, не побеспокоится, весь в своих родителей, таких же ненормальных и отбитых. Даниэль был согласен с сестрой наполовину: Жак тоже ему не нравился, он довольно часто переходил грань. — Он... держит ситуацию под контролем. Больше тебе знать не следует. — Приходите с Габриэлой на наше представление в следующий вторник, обещает быть неплохим, — Дин подаёт два золотистых билета. Гатперсы — династия цирковых, владеет собственным магическим цирком, не особо популярным, но Гатперсы не бедствуют, каждые неделю проводят "званные вечера", как они любят называют. На деле это огромные вечеринки с кучей табака, огневиски и наркотической фигнёй и изредка какими-нибудь дешёвыми проститутками, готовые отдаться тебе за галлеон на всю ночь. Гатперсы держутся за Корнеги любыми способами, так сказать, чтобы в случае бедствия применить план "Б". — Спасибо, думаю, я не смогу, но отправлю к Вам Габриэль с кем-нибудь. — Она может прийти и одна, — Дин улыбается, сверкая своими клыками. — Убери свои нахальные клыки, волчок, пока я их не вырвал. Одну я к вам её точно не отпущу. Я вас знаю, — Дин закатывает глаза и глотает содержимое стаканчика, оставленного кем-то на столе, после бросая туда недокуренную сигатеру. — Как пожелаешь. Жак привёл девушек. На любой вкус, Даниэль. — Не интересует, — Даниэль что-то обдумывает, а после встаёт, — Думаю, мне нужен ещё алкоголь, — Даниэля не интересовали дамы нижнего уровня, он был высших целей и не распускался, как некоторые. У барной стойки Корнеги сталкивается с Ноттом, пожалуй, одним из немногих, к кому Даниэль имел хоть малейшую каплю доверия и расположения. — Корнеги, — с каменным лицом говорит кудрявый. — Нотт. Вот так встреча. Какими судьбами тут? — даже под эйфорией Даниэль анализировал его. — Видимо мы тут по одной цели. Напиться. Вечеринка скучна, как и всегда, не стоит ничего, — Нотт смотрит пьяно на жидкость в своём стаканчике, закусывает губы. — Ещё не успел перейти на сторону зла? — как бы невзначай спрашивает Корнеги, но за реакцией следит. — Нет, кому как не тебе известно, что Нотты сами по себе, мы не занимаем ничью сторону. — Позиция хороша, но ничто вечно не может держаться нейтральности, рано или поздно. — Рано или поздно, — Теодор кивает, поднимает стаканчик вверх и выпивает его содержимое до дна, — Обжигающе противный у них тут алкоголь. — Дешмань, куплено меньше, чем на галлеон. — И не сомневаюсь, — кудрявый оглядывается вокруг, а потом подходит ближе к Даниэль, — Знаю один бар неподалёку от Лондона. Думаю, тебе может там понравится и... ты можешь найти то, что тебя интересует. — Что именно? — Явно не интим. Я иду туда с Забини в эту пятницу ночью. Присоединяйся. — Как называется? — "Лисья звезда". Попадёшь однажды, захочешь вернуться снова... Что ж мне пора домой, делать тут нечего. Габриэль привет. *** — Габриэль, ты писала Филиппу? — Даниэль садится напротив сестры. — Как бы мне не хотелось, да. Проявила крайную любезность, кокетничала, насколько позволяло письмо, и тому подобное. Думаю, он повёлся. Я буду с ним на личной встрече, так что Розали на тебе, — холодок проскальзывает по спине Даниэля, глаз чуть ли нервно не дёргается от одной только мысли, что он будет один на один с этой розовой помешенной на самом же Даниэле девушкой. — Самоустраните меня. Позволь же, сестра, ты не оставишь меня мучаться одного? — Даниэль, это лишь меры. Думаешь, мне приятно быть в обществе этого смазливого Филиппа? Уж извольте... Она кузина Старлинга, так что получи пользу от времяпрепровождения. — Кошмар, — Даниэль закатывает глаза. — Как только я избавлюсь от Старлинга, а пригласила я его до матча, я буду не одна, я пригласила Рональда, — кажется, язва начала разъедать Даниэля изнутри. Он потирает своё лицо. Кажется, еда, которую он только что проглотил, сейчас вернётся наружу. — Хуже дня не придумаешь. Ты пригласила Уизли? Позлила меня и хватит, я не хочу испорченного матча, отменяй эту встречу. — Я это делаю не в угоду позлить тебя. — Хочешь поиграться им? Умно, но брось это на уровне идеи. Ещё не хватало, чтобы об этом узнала пресса. Эти Уизли потом с нас не слезут, мы же сплошная выгода для этой семейки. — Даниэль, хватит. Я уже немаленькая и сама решу, с кем мне проводить своё время. Я его не использую ни в каких смыслах. Я не желаю, чтобы потом он ненавидел меня, потому что я просто игралась с ним от скуки. Нас и так сторонятся. — Потому что мы власть. Но это правда, это всё от скуки. Ты даже не извлечёшь никакой выгоды от общения с ним. Что от них можно взять? Ничего, вот именно. — Оставайся при своих взглядах, — "Ну, а я не упущу этого шанса, не позволю больше и секунды идиотски страдать ещё хоть день." — Как пожелаешь, — Габриэль удивляется, почему брат так легко отступил, — Но смотри не пожалей после. Иди, тебе пора собираться. Встретимся тут через пятнадцать минут, — Даниэль закидывает ногу на ногу и берёт тост с куриным филе. Долго вольяжно ему так посидеть не удаётся, в гостинную идёт Беатрис и Корнеги садится ровно. — Я на работу. Габриэль передай это, от отца. Запись уже идёт, — Даниэль открывает небольшую коробочку и смотрит на маленькую брошь в виде змеи. — Зпанятная вещичка. Хорошо, она уже скоро спустится. — Отлично. Удачи, — мать кивает и уходит. Через пятнадцать минут вниз скускается Габриэль, в тёмно-зелёном, украшенного рюшками, платье по колено. Девушка застёгивает последнюю пугавицу на воздушном рукаве. — Ты на свидание собралась? Выглядишь чудно, но не стоило так заморачиваться ради Филиппа. — Спасибо, Даниэль. А кто сказал, что это ради него? — парень закатывает глаза и подаёт открытую коробочку, — Что это? — Запись уже идёт. Я бы приколол её вот сюда, — он указывает чуть выше правой груди, — Не вызовет подозрений. — Прикалывай, — Даниэль волнуется, это видно по его рукам, они слегка тресутся. — Обещай, что всё пройдёт нормально. — Что может пойти не так? Нет повода для волнений. — Это Старлинги и если они перешли на сторону Гриндевальда, то он может взять тебя в заложники, он может приказать это сделать, — Габриэль совсем об этом не подумала, она бегает по лицу брата, пока он застёгивает брошь, — Готово. — Даниэль, я теперь буду переживать. Вот зачем ты мне это сказал? — Всё хорошо, Габриэль. Я буду рядом. Они наверняка нас уже ждут, пора. *** Погода в Париже самая ужасная для квиддича: дождь, гроза и молнии. Двое забегают внутрь заведения неподалёку от поля. За самым крайним столиком сидят Филипп и Розали и что-то обсуждают. Когда Розали видит Корнеги, что-то говорит Филиппу и они замолкают. — Привет, погода сегодня сверх отвратительна, не правда ли? — говорит Филипп, отодвигаясь, чтобы рядом с ним присела Габриэль. Даниэль в мыслях проклинает этот день, но садится рядом с Розали, выдавливая из себя приветливую улыбку. — Привет. — Привет, — Розали кивает и неловно отводит взгляд на Филиппа. — Да, к сожалению, погода сегодня ужасная. — Боюсь, даже сегодня наверно и не получится прогуляться, как мы и хотели, Габриэль, — Даниэль, до этого тактично водя рукой по немного пыльному столу, поднимает взгляд на двоих напротив. Корнеги-старший смотрит на сестру, та мнётся. — Почему же? Мы могли бы взять зонтик, это очень романтично, Филипп. Прогуляться под дождём вдвоём. — Да, а мы молги бы побыть наедине с Розали, мне было бы интересно послушать о... лошадях, ты же увлекаешься лошадьми, так? — О, да, я занимаюсь верховой ездой, не думала, что тебе интересно. — Очень даже интересно, — Даниэль кивает в подтверждение своих слов. Габриэль выдыхает с облегчением. — В таком случае, я думаю, нам действительно стоит разделиться, мы будем только мешать друг другу, — Розали повелась, тактическая игра Даниэль сработала, он проводил взглядом Габриэль с тем придурком и остался наедине с Розали. — Надо бы нам раздобыть где-то зонт... — Филипп оглядывается по сторонам. — Я уже всё продумала. Я взяла его с собой. — В таком случае, прошу, — он берёт Габриэль под руку и они неспеша идут по слегка размытой тропинке, — Как у тебя дела, Габриэль? — Отлично, в среду с Даниэлем были на игре, не очень довольны этой игрой. — К сожалею, не смог на него попасть. Были дела. Но видимо и хорошо, что не смог. — Какие? Я думала, ты не пропускаешь матчи. Разве ты не увлекаешься просмотрами? — М-м-м, увлекаюсь, но действительно в тот день было не до этого. Было собрание... — бросает Старлинг. — Собрание? Какое? — Эм, — "Закрой свой рот, Филипп." — У нас в семье есть традиция проводить собрания. Там мы часто обсуждаем новости и... что нам предстоит сделать. — Что ж, ясно. Слышала Гриндевальд сейчас тут, во Франции. Ужасно, не правда ли? Вдруг он может заявиться сюда? — Не может, — в очередной раз бросает Филипп, а Габриэль косит под то, что прослушала. — М? — Нет-нет, ничего. Я лишь предполагаю, что вряд ли он сейчас будет устраивать шоу на публику, зачем ему этого? Министерство же всё равно сильнее. Ты как думаешь? — Я уверена в Министерстве, — Филипп усмехается. — На самом деле, я думаю, в Министерстве сейчас крах, полная неразбериха. Все волнуются и не понимают, что им делать, — Старлинг улыбается. — Ну не тебе судить, что там происходит. — Согласен, но всё же. Министерство сейчас не в лучшем положении. Как твой отец? — С ним всё отлично, Филипп. А твоя кузина, Розали, тоже учавствует в собрании или это... сугубо только твоих родителей, тебя и твоей сестры? — Габриэль решает копать в сторону этой информации, потому что Филипп обходит тему с Гриндевальдом. — В последнее время она принимает участие в каждом собрании. — А она раньше принимала? — Нет,.. мы допустили её только сейчас. — Ясно. Занятная на самом деле вещь, Филипп, может попробовать это в своей семье? Кажется, это весьма полезно и даже практично. — Давай оставим это в этом разговоре. Всё же это традиция Старлингов. — Ладно... как пожелаешь. — Не хочешь сладкой ваты? Я угощяю. — Нет, спасибо, но вот от коктейля не откажусь, но нам надо вернуться назад. — В там случае, ещё немного погуляем и по пути обратно купим тебе любой коктейль. — Скажи, Филипп, ты бы смог перейти на сторону зла? — парень хмурится. — Эм, думаю, нет. — Да? То есть... вообще никак? — А я похож на человека, который смог бы? — Не мне судить, я лишь любопытствую. Как тебе политика Гриндевальда? — Его идеология? На самом деле, думаю, его политика верна, при всём моём уважении, Габриэль, твой отец ведёт весь магический мир в никуда. Только представь, если завладеть маглами, будет совершенно иное господство, — глаза Филипп горят этим. Они останавливаются из-за Корнеги. — Я на стороне добра, Филипп, — Габриэль тактично убирает свою руку и хлопает его по плечу, — И тебе желаю этого. К сожалению, мне пора, — девушка забирает зонтик из руки парня и молча уходит, теряется в толпе людей. Габриэль возвращается через пятнадцать минут в то заведение, где оставила один на один своего брата. Зайдя в заведение она видит его одного, он скучающе наблюдал за посетителями. — Даниэль, где Розали? — брюнетка присаживается напротив, поставив зонтик рядом с собой, а стакан с персиковым молочным коктейлем на стол. — Её забрал Старлинг, сказал, что встретимся уже на матче. Они найдут нас. Избавьте меня от этого. — Как провёл время? Удалось узнать что-нибудь полезное? — Даниэль закатывает глаза. — И не напоминай мне об этом. Меня тошнит от этого. Ничего я не узнал, она трындела всё это время о лошадях, — снова закатывает глаза, — А меня это волнует? Я не смог вставить и слова. Что у тебя? — Удачная охота видимо. Он говорил о каком-то собрании семьи, но это явно не собрание его семьи. Они там что-то обсуждают и с недавнего времени там есть и Розали. Филипп поддерживает политику Гриндевальда и презирает Министерство, в частности нашего отца, он считает, отец ведёт страну в никуда. — Вот урод... Но я думаю, запись уже прослушана и уже принимаются нужные меры. Прощай, Старлинг... — Сколько время, Даниэль? — парень смотрит на наручные часы на правой руке. — Без двух минут второго. — Сейчас должен подойти... — Уизли, — парень смотрит за спину сестры и морщится. — Прошу тебя, Даниэль, прояви милость, — просит Корнеги и улыбается, когда подходит рыжеволосый, — Рональд, здравствуй. Присаживайся, — Габриэль двигается. — Здравствуй, Рон... — выдавливает из себя Даниэль, сжимая челюсти после. Он искренне не понимал, зачем Габриэль возиться с этим. — Привет, — Габриэль ещё сильнее улыбается, а Даниэль по-прежнему недоумевает. — Я сейчас вернусь, — Даниэль срывается из-за стола, чуть не сбив официантку. — Твой брат был довольно мил, если сравнивать его, когда я вижу его в Хогвартсе... — Рональд переводит взгляд с исчезающей фигуры на Габриэль, — Прости. — Не извиняйся. Я знаю. — Ну конечно, ты же его сестра, это очевидно. — Не волнуйся, тебя никто не съест. Будь спокоен. Как твоё настроение? — Неплохое, особенно если учесть, что меня буквально выперли из дома, — элегантные брови Корнеги приподнимаются. — Почему же, Рональд? — Эм, — он чешет затылок, — Вообщем-то я не хотел идти, но Фред и Джордж заставили меня. Я честно до сих пор не понимаю, зачем я тут, почему именно я тут, — Габриэль немного молчит, даже успевает расстроиться. — Просто тактическая вежливость... Не более. Прости, если загнала тебя в неловкое положение. — Нет, я вовсе не против побыть в чьей-то компании, но ты в Хогвартсе немного другая, похожа на типичного слизеринца. Поэтому я не хочу, чтобы меня тут полили грязью, ладно? — Уизли улыбается, — Это банальная подозрительность. — Ты меня не знаешь, чтобы делать такие выводы. Это лишь поверхностное суждение,.. я тебя не обвиняю, так думают все, кто видит меня в Хогвартсе... — Наверно... не очень приятно? — Знаешь, меня это не задевает. Я с Слизерина и горжусь этим. — Круто. Там все такие, как Малфой? Или есть нормальные? — Не все, но абсолютно все также брезгливы к другим кровям. Не понимаю этого. — Говоришь как нетепичная слизеринка, — девушка улыбается, — Ты не такая как они. Не верю, что я говорю это человеку с Слизерина, но это правда. Теперь можно не бояться, — девушка зажимает трубочку губами, отводит взгляд, на лицо облегчение, — Но почему я? — Корнеги издаёт смешок. — Хороший вопрос, — она оглядывает Рональда, — Есть в тебе что-то. Меня не слишком интересует Гарри Поттер... — Обычно он всех интересует, — Уизли закатывает глаза. — Но не меня. Как говорит мой отец, я слишком нестандартна. Разгляжу что-то необычное в том, в чём другие видят простоту, — это была правда и иногда Габриэль ненавидела это в себе, что когда-то смогла разглядеть. — Красиво звучит. — Можешь ты хочешь что-то есть? — Откажусь. — А я бы поела. Не ела ничего уже три часа, — девушка смотрит в стену, подперев подбородок рукой. — В таком случае, я бы тоже поел, — Габриэль удивлена. — Ты же не хотел. — Я не хотел показаться некультурным, но я не могу отказать даме, если она хочет. — Официант! — Рональд смеётся. Многие оборачиваются, чтобы посмотреть на рассадник шума. Корнеги читает бейдж белобрысого, — Кас-пер, что у Вас есть? — На любой вкус. Крылышки, мясо какое-то, пиво, салаты, что-то вроде из десертов... — Я бы хотела крылышки, много крылышков! Рональд? — Пожалуй, тоже крылышки. Может что-то нужно твоему брату? — О, нет, он уже смылся, не беспокойся за него. Это всё. — Ожидайте. — У тебя красивое платье, — замечает Рональд и начинается мешкаться. — Спасибо, мне тоже нравится. Тебе ничего не будет, если кто-то узнает, что ты общался со мной? — Нет, это уже все забудут, когда мы вернёмся в Хогвартс. И я думаю, это больше тебе наруку. Мне-то без разницы, — Рон пожимает плечами, — Это ваш факультет не одобряет общение с другими факультетами. — Я не беспокоюсь о них, это им надо беспокоиться. Они держатся за меня, как за спасательный круг, хоть некоторые и перешли на сторону Гриндевальда. — Политические игры, — Габриэль кивает, — Как дела у твоего отца? Он держит всё под контролем? — Да, старается держать всё под личным контролем. — Все поддерживают политику твоего отца. — Это воодушевляет, значит, что всё ещё в наших руках. А вот и наш... обед? Не знаю, как это назвать. Перекус? Оперативно принесли. — Это ведро по мне. Через сколько начнётся матч? — Он в три. У нас ещё полчаса минимум. Приятного аппетита, Рональд. — Приятного аппетита, Габриэль. *** Даниэль сидел на комфортном стуле, дёргая ногой. Перебирал в голове дела, что ему только предстоит сделать. Головная боль одолевала его, а ведь ещё предстояло идти ночью в "Лисью звезду". Даниэль не знал, что найдёт там и найдёт ли вообще, но ему придётся идти. Вторая ночь без сна, он был не готов, поэтому глаза предательски прикрывались. В комнату входит Габриэль с Роном. Корнеги-старший морщится и открывает глаза. — Мы вовремя? — парень кивает. Габриэль садится между Роном и Даниэлем, — Кажется, последняя пара крылышков была лишняя. — Думаю, надо было остановиться ещё на половине. — Должна признать, они вкусные. Даниэль, тебе неприменно стоит их попробовать после матча. — Откажусь. Не видела Старлингов по пути? — Нет. Разговоры замолкают на ближайший час. Габриэль постоянно отвлекалась от игры, потому пропустила большинство хороших моментов. Даниэль на удивление внимательно следил за игрой. В помещении чувствовалось напряжение между двумя парнями. Даниэлю оставалось только смириться с этим, он почувствовал облегчение, когда они вышли из помещения и разошлись, правда не так, как хотелось Даниэлю. Девушка ушла с ненавистным рыжим. — Как тебе матч? — Рональд что-то обдумывает. — Что прости? — Как игра? — Мне понравилась. Играли неплохо. А как тебе игра? — Габриэль не знает, что ответить, потому что не смотрела его, постоянно была в своих мыслях. — Как всегда отличный. Не сомневалась во Франции. — Думаю, мне пора уже вернуться домой, — Рон закусывает губу, становясь напротив девушки. Последней ничего не остаётся, как согласиться. Она уже должна быть благодарна Мерлину, что смогла провести с ним пару часов. — Да, мне тоже. Ещё есть пару дел перед сном. — Спасибо, было весьма интересно. — Спасибо, что скрасил мой день. Моя компания была бы без тебя сегодня намного скучнее. *** — Рон! Ну что, рассказывай, — парня окружили Джинни и близнецы, — Как это было? Что она говорила? Она упомянула твою безобразную гавайскую рубашку? — Джинни, дай ему выдохнуть, он только вернулся, — говорит Фред, но продолжает с любопытством смотреть на брата. — Она ничего не сказала про мою рубашку, Джинни, это во-первых. Во-вторых, она была очень мила со мной, совсем не такая, как слизеринцы. Конечно, между нами было напряжение, но для первого раза один на один так долго неплохо. — То есть ты пригласил её на второе свидание? — интересуется Джордж. — Я не... Стоп, что? Это было не свидание! — Ну конечно. Если есть нулевое свидание, то пускай это будет оно, — кивает Джинни. — В любом случае никто никого не приглашал. И я не собираюсь, и тем более ей это не нужно. — Какой ты скучный, Рональд. Расходимся, интересного ничего не будет, — командует Джинни и уходит. — Ты прошляпил свой единственный шанс побыть с классной девчонкой ещё раз. — Совершенно согласен с Фредом. — Ну и валите! Совершенно точно надо было сказать, что Габриэль плотно засела в его мыслях в этот вечер, ночь и даже на следующее утро. Он детально анализировал их встречу, зачем-то вспоминал её лицо, подмечал что-то и жалел, что не спросил чего-то, когда была возможность, они молчали большую часть времени. Но ведь так и подабает людям, которые не должны больше встретиться лично, они не интересуются чем-то личным, неловко себя чувствуют и молчат.