Чужие среди своих

Форта, г.Партум, Воронье Гнездо

конец августа, 829г.

Генерал-полковник Кахир Веласкес остановился напротив трехэтажного многоквартирного дома, сделанного из темно-бордового кирпича. Таких домов в Партуме было немного, и этот, построенный совсем недавно, выделялся на фоне особняков. Он поправил воротник военной формы и осмотрел дом сверху вниз. А следом направился к резной темной двери. Вороны были если не первой уличной бандой Форты, то точно самой большой, многочисленной и влиятельной. И если поначалу король Иоганн упорно старался вести с ними войну, то вскоре молодой лидер Эдвард Ренавана сам предложил перемирие. Следом за перемирием последовало предложение услуг: среди Ворон было много опытных снайперов и разведчиков, которые соглашались на разного рода работу с подачи Эдварда Ренаваны. Кахир не вмешивался в решения короля Иоганна, даже когда они ему не нравились, даже когда дело касалось совместной работы с бывшими попрошайками, вчерашними сиротами и сегодняшними бандитами. Он лишь высказывал свое мнение, если его спрашивали, а спрашивали его редко, реже, чем он хотел. И касательно Ворон, как бы Кахир ни старался и ни пытался, король Иоганн не желал знать его мнения и заявил, что эти бывшие попрошайки могут выручить корону, когда армия не может. Кахир не стал спорить. И именно поэтому в солнечный августовский день он стоял напротив входа в Воронье Гнездо, как называли свой штаб сами Вороны. Его от этого названия воротило. Недолго постояв на месте, он все же толкнул тяжелую дверь и перешагнул порог. Просторный зал с ярким красным ковром бросился в глаза сразу. Открытое помещение казалось больше, чем было на самом деле. Прямо напротив двери и следовательно напротив него расположилась широкая лестница. Кахир поднял голову. Ни на лестнице, ни в зале никого не было, и в голове мелькнула мысль, что пришел он сюда зря, раз никого нет, но в ту же секунду слева раздался тоненький девичий голосок: — Вы к госпоже Алане? Кахир невольно поежился, развернулся и опустил взгляд. Перед ним стояла бледнолицая худая девочка с черными короткими волосами. Острое лицо, острый нос, острый подбородок. Большие глаза, тоже почти черные и такие глубокие и пронзительные, что его бросило в дрожь. Одета девочка была во все черное. Ничего из этого в нем доверия не вызывало. — Да, — немного помедлив, ответил Кахир. — Вы предупреждали ее о своем визите? — настойчиво спросила девочка, склонил голову набок. Короткие волосы колыхнулись следом за головой. Ему отчего-то непреодолимо сильно захотелось ее ударить, лишь бы она перестала смотреть на него этим проницательным взглядом, лишь бы ее темные глаза поблекли и больше не раздражали, больше не будили в нем эту бурю эмоций, с которой он не хотел справляться. Намного проще было бы просто ее ударить. Но он только сжал кулаки до дрожи. Сглотнув, Кахир ответил: — Нет, но таким людям, как я, не нужно предупреждать о своем визите. Генерал-полковник Веласкес, — сухо представился он, а после грубо спросил: — Где Алана? Девочка прищурилась. Она совсем его не боялась, не видела в нем угрозы и смотрела будто бы свысока, хотя была намного ниже его. На вид ей было лет десять, может, двенадцать. И она невыносимо раздражала Кахира одним своим присутствием. Желание врезать по этому бледному ровному лицу достигло своего пика, он снова сглотнул, а потом представил, как впечатывает ее в стену и после ее хрупкое и уже безвольное тело сползает на пол. Он глубоко и медленно вдохнул в ожидании его ответа. Нападать на беззащитных детей — чести мало. Кахир это знал. — Вы по какому вопросу пришли к госпоже Алане? — она выделила слово «госпожа», будто бы специально указывала на его ошибку в обращении к Алане. Раздражение превратилось в злость, и злость связала все внутренности. На секунду Кахиру показалось, что к горлу подступила тошнота, но это была не тошнота, это была яркая и сильная вспышка злости, которую он смог проглотить. — По важному, — отрезал Кахир и уже собирался направиться на второй этаж в поисках Аланы, но девочка вдруг кинулась к нему. Она схватила его за руку в надежде остановить и не пустить на второй этаж. Он дернулся и рефлекторно ударил ее ладонью по лицу. Это вышло случайно, он не собирался бить ее, но не успел сообразить, что именно делает. Хлопок вышел громкий, и звук ударился о стены и эхом распространился по залу. Девочка не закричала, только пискнула совсем тихо и ухватилась за щеку. — Не трогай ее! — раздался мальчишеский, разгневанный крик, а после щелчок. Кахир обернулся на голос и увидел русоволосого мальчика старше девочки на год или два. Мальчик держал в руке пистолет и направлял пистолет прямо на Кахира. Палец мальчика лежал на спусковом крючке. Глаза блестели праведным гневом. — Маркэль?.. — удивленно выдохнула девочка. — Этель, отойди от него! Немедленно! — прикрикнул Маркэль и сделал уверенный шаг вперед. — Не прикасайтесь к ней, — чуть ли не прорычал он. Его палец дрогнул, но на спусковой крючок он так и не нажал. А через секунду раздался выстрел, и пуля пролетела мимо Кахира, врезавшись в стену. Кахир даже не шелохнулся. — А тебе не рано с оружием играться? Хоть знаешь, до чего такие игры доводят? — презрительно спросил Кахир, смотря Маркэлю в глаза. На языке вертелся вопрос, откуда здесь столько детей, неужели они все тут трахаются друг с другом и рожают без конца или же подбирают всех выкинутых, ненужных детишек, чтобы научить их стрелять во взрослых солдат из-за каждого пустяка? Вслух Кахир этот вопрос не произнес. Но ему и не нужно было. судя по взгляду, Маркэль понимал его без слов. — Что здесь происходит?! Кахир тут же развернулся, заметив высокую молодую женщину, облаченную во все черное. Она смотрела на него с недоверчивым прищуром, оба глаза поблескивали в приглушенном освещении. Невольно он засмотрелся на нее: худая, но не костлявая с ровно остриженными до ушей волосами, такими ровными и блестящими, что возникали сомнения в том, что они настоящие, с точеным носом и точеными скулами. Она была красива. Она понравилась Кахиру с первого взгляда. — Госпожа Алана! — одновременно воскликнули Этель и Маркэль. Маркэль опустил пистолет и быстро спрятал руки за спиной. От глаз Аланы это не укрылось, и она отчеканила: — Верни оружие, где взял. Еще раз возьмешь без разрешения и вылетишь отсюда без возможности вернуться. Кахир усмехнулся. То, что она говорила, никак не сочеталось с тем, как она говорила. Возможно, Алана пыталась выглядеть строгой, но получалось плохо. В каждом произнесенном слове слышалась любовь к этим детям. Кахир не поверил ни на секунду, что она готова вышвырнуть Маркэля из Вороньего Гнезда без возможности вернуться. Но сам Маркэль пока не научился распознавать интонацию и отделять ее от смысла сказанных ему слов, поэтому, когда Кахир обернулся, Маркэль уже убежал. Осталась только Этель, смотревшая на Алану с детским, наивным восторгом. В каком-то смысле Кахира это даже забавляло и преуменьшало желание снова врезать по этому маленькому противному личику. — А вы, — снова заговорила Алана, намного резче и жестче, — если еще раз поднимите руку на кого бы то ни было в моем Гнезде, в частности на детей, будете пристрелены как последняя шавка. Мне плевать, кто вы. Мне плевать, что на вас мундир верховного командования. Бить своих ворон я никому не позволю. Скажите спасибо Маркэлю, что он решил выстрелить мимо. Он в свои двенадцать прекрасный стрелок и всегда попадает четко в цель. Интонация ее голоса изменилась, едва она обратилась к Кахиру. Он все еще сомневался, что Алана была готова реализовывать озвученные угрозы, но сколько эта нерешительность будет продолжаться, Кахир определить не смог. Он приподнял руки в примирительном жесте и натянуто улыбнулся. — Виновен, прошу прощения, — выдавил он против воли, хотя внутри все скручивалось от сопротивления. — Вы не меня ударили, — жестко парировала Алана и кивнула в сторону Этель. Кахир замешкался. Извиняться перед мелкой девчонкой, которая и взгляда его не заслуживала, было ниже его достоинства. Его губы искривились. Алана в ответ вскинула голову и снова кивнула на Этель, а потом положила руку на висящий на поясе револьвер, расстегнула кобуру и обхватила ствол. Кахир проследил взглядом за ее движениями. Он был уверен, что договориться с Аланой, молодой, всего лишь двадцатилетней девчонкой, похоронившей отца две недели назад и раздавленной горем и потерей, будет проще, чем с ее принципиальным, жестким отцом, поборником справедливости, редко соглашающимся на уступки. Но, встретившись лицом к лицу с Аланой, он осознал, что проще будет ненамного. Алане не хватало опыта и жестокости, но Кахир был уверен, что это временное явление, которое быстро закончится. И тогда Алана принесет короне и ему лично настолько много проблем, что они не смогут с ними сладить. А это значило только одно: ему нужно склонить ее на свою сторону раньше. Ему нужно сделать все так, чтобы она сама захотела остаться на его стороне, на стороне короля Иоганна, на стороне Форты. А из страха, уважения, любви или принципов — не важно. Кахир повернулся к Этель и снова натянуто улыбнулся. Его улыбка напоминала звериный оскал и с человечностью соотносилась мало. Этель сделала шаг назад. — Прости, — равнодушно сказал Кахир и, не дождавшись ответа Этель, развернулся лицом к Алане. — Теперь мы можем начать? — настойчиво спросил он. Судя по виду, Алане явно не понравились сухие извинения, которыми он решил отделаться от Этель и задобрить саму Алану, но она только коротко кивнула и быстро направилась к двери с правой от входа стороны, не приглашая последовать за ней, не приказывая оставаться на месте, а давая Кахиру право выбора. Он незамедлительно направился следом за Аланой. Вдвоем они оказались в ее кабинете, просторном, выдержанном в строгом классическом стиле. Вся мебель была из темного дерева, диваны покрыты бархатом или чем-то, напоминающим бархат. Но больше всего в глаза бросались шкафы: переполненные папками, книгами и бутылками алкоголя, на первый взгляд элитного, дорогого. Кахир невольно усмехнулся, решив, что алкоголь остался от Эдварда Ренаваны. Догадка тут же растворилась, едва Алана села за стол около окна и потянулась к наполненному чем-то темным стакану, выпила содержимое и со звоном опустила стакан обратно на стол. Посмотрела Кахиру в глаза так, словно взглядом была готова его пронзить насквозь чем-то острым. И склонила голову набок так же, как это сделала Этель несколькими минутами ранее. — Кто вы? Что вам нужно от меня и Ворон? И сколько денег вы готовы заплатить мне и Воронам? — без церемоний начала Алана. Это прозвучало почти нагло. Почти — потому что в ее голосе не слышалось превосходства, только требование ответить на все вопросы незамедлительно и открыто. Кахира это позабавило. Он не торопился. Изучал острые, выразительные черты, присматривался к обнаженной шеи, остановил взгляд на вырезе рубашки и с радостью бы эту рубашку с нее стянул, чтобы увидеть, как она выглядела там, под одеждой. — Если вы думаете, что я буду ждать вашего ответа до ночи, то катитесь сразу ко всем демонам. Мне есть чем заняться, — рявкнула Алана, и Кахир тут же поднял взгляд. Немного помедлив, он все же ответил: — Я — генерал-полковник Кахир Веласкес, пришел к вам по приказу короля Иоганна, чтобы… — И что королю от меня нужно? — перебила Алана, с вызовом смотря на Кахира. Его звание не произвело на нее никакого впечатление, а красный мундир только отталкивал. — Не могу понять, откуда столько пренебрежения. Вороны давно служат короне верой и правдой. Или вы рискнете прервать наше долгое сотрудничество, мисс Ренавана? — как можно спокойнее уточнил Кахир. Но за каждым его словом таилась угроза. Когда он произнес вежливое «мисс Ренавана», Алана нахмурилась, стиснула зубы и снова дотянулась до уже пустого стакана. А потом замерла. — Никакого пренебрежения, генерал-полковник, просто я ценю свое время. И не хочу тратить его на пустую болтовню, — примирительно ответила Алана. Тон голоса немного смягчился. Недостаточно, чтобы он поверил в ее вежливость, но достаточно, чтобы не обвинял в том, что еще не успело произойти. — В таком случае перейду сразу к делу, — так же примирительно заговорил Кахир. — Вам нужно проникнуть в Тареату в качестве моей шпионки. — И за кем нужно шпионить? — деловито поинтересовалась Алана и через секунду добавила: — А главное: с какой целью? С одной стороны, Кахиру нравилась ее напористость, уверенность и непробиваемость, которые считывались не с первого, так со второго взгляда. Но с другой стороны, все эти качества могли ему очень сильно помешать. Она привлекала его и отталкивала одновременно. Она казалась сильной и слабой одновременно. — С какой целью, вас не касается, мисс Ренавана. Цель такого задания — государственная тайна, и у меня нет какой уверенности в том, что вы ее сохраните. — Кахир откинулся на спинку дивана и закинул ногу на ногу. — А за кем… вам отправят все досье для ознакомления. С собой эти документы вы взять не сможете, сами понимаете, мы не можем так рисковать. Алана выжидающе смотрела на него несколько секунд, а потом быстро заговорила: — Вы не дали мне никакой конкретной информации. Я не могу браться за работу, о которой ничего не знаю. Вы либо выкладываете все мне, либо катитесь ко всем демонам и больше не тратите… — …Ваше время? — закончил за нее Кахир, когда она запнулась. — Вы кое-чего не понимаете, мисс Ренавана. Я не прошу вас об одолжении. Это не просьба. Это приказ короля. Вы отправитесь в Тареату, что передавать мне все данные о людях, чье досье я предоставлю вам на время. А когда придет время, армия Форты вторгнется на территорию Тареаты. Большего вам знать не следует. — Нет, — жестко отрезала Алана и для пущей уверенности стукнула ладонями по столу. Получилось не так угрожающе, как она надеялась, и тогда она добавила: — Я не буду этого делать. Мои люди не будут этого делать. — Я же сказал, что это не просьба. Это приказ, мисс Ренавана, и вашего мнения никто не спрашивает. Мне нужны ваши услуги, которые Вороны предоставляли короне на протяжении… напомните, сколько лет назад ваш отец предложил Ворон в услужении его величеству? Двадцать? Тридцать? Это не имеет значение. Вороны принадлежат короне. Королю Иоганну. И здесь нет ваших людей. Здесь есть только люди короля Иоганна. Говорил и выглядел Кахир не так, словно это не он пришел на чужую территорию, а так, словно он пригласил Алану к себе и снизошел до того, чтобы уделить ей немного своего времени. он выглядел хозяином положения, тем, кто единолично управлял ситуацией. И Алана это чувствовала. В начале его серьезной, сдержанной речи она резко поднялась на ноги и уже хотела обойти стол и направиться прямо к Кахиру, но остановилась после первых двух шагов. Не решилась его перебивать, не решилась к нему приближаться. В глазах промелькнуло непонимание, сменившееся страхом. она застыла. И, когда он закончил, ничего ему не ответила. Но ответа Кахир не требовал. Видя ее смеятение, он только улыбнулся той самой фальшивой, мерзкой улыбкой и поднялся, для виду отряхнув мундир, будто за несколько недолгих минут сидения на диване он мог запачкаться. Он кивнул ей. — До скорого, мисс Ренавана. Мои люди отправят вам все нужные документы. Ждите, — произнес Кахир на прощание и направился к выходу, оставив ее одну в замешательстве.