Милый друг

— Потрясающее? — всю дорогу спрашивал Элронд, пока мы неторопливо шли вдоль города, лесной дорогой, крепко взявшись за руки. — Что это, Mellon nin?..       Я улыбалась и, смущено поглядывая, звонко отвечала, ловя его восторженный горящий взгляд, переполненный неподдельным интересом.  — Увидишь.       Шли мы рядышком, почти не разговаривали. Точнее, это я молчала, пока Элронд что-то говорил. Я слушала, конечно, внимательно! И параллельно думала, как это будет?.. Как он отреагирует? Что скажет? Волшебное зеркало — одно, а вот увидеть по-настоящему, совсем другое.       «Все равно, что читать книгу, а потом прикоснуться к персонажу, из плоти и крови…»       Прикоснуться к нему. — Гляжу, ты здесь совсем освоилась, — весело подметил Элронд, когда я, без особого труда, провела нас по усыпанной золотом тропинке, прямиком к реке.        Запомнила, пока гуляла, и скучала по нему.  — В Линдоне довольно сложно потеряться. — Верно. Леса здесь — одни березовые рощи. И днем и ночью светятся листья, от луны или солнца. Прогуливаться здесь одно удовольствие, Перл. С тобой. Не с Эльиной.       Он понял. Конечно, не дурак, ведь. Ох!..        Я вспыхнула и, отвернувшись, покусала губы изнутри, глубоко вздохнув. Он, правда, говорил это?.. Шел за руку со мной?.. Рассказывал о том, как они торопились в Линдон?.. Искренне и с интересом слушал меня?.. Ждал, когда же покажу то, о чем обмолвилась?.. Элронду нравилась прогулка. Он этого ни капли не скрывал, скорее, демонстрировал. Ни тени на лице, ни единой морщинки на лбу, разве, что, от удивления. В преддверии битвы и, возможно, страшных и невосполнимых потерь, казалось, он не думал об этом. Смотрел на меня. Только на меня, не на «нее». В сердцах признался, что видит лишь Перл.       Романтично?.. Не то слово, боже. Я, наверное, со стороны, выглядела весьма чудаковатой. Не в силах совладать с эмоциями, едва ли не порхала рядом с ним. Едва ли не танцевала от счастья. Ибо изнутри душили чувства, самые прекрасные и настоящие чувства на свете, в которых мне осталось лишь, признаться. Делов-то!.. Но, как же страшно. Сделать первый шаг? Там, у могущественного древа, что прорастало на краю обрыва.        Признаться?..  — Мы пришли! — радостно оповестила я, стащив туфли и аккуратно оставив у пригорка, неподалеку от места, где обычно и коротала время, за чтением книг или же просто наблюдая за разноцветным закатным небом.  — Здесь? У священного древа?.. — Элронд улыбнулся, наблюдая. — Что ты делаешь?.. — Это очень волнительно, поэтому…       Подхватив подол летящего платья, спрятанного под малиновым, расшитым блестящими камнями, сарафаном, я вспорхнула по каменной лестнице, и след простыл!..  Не оборачиваясь, подплыла к дереву, вытянула руку, и, задрожав, прикрыла веки. Не сразу осмелилась. Постояла минуту. За это время, Элронд успел неторопливо подняться. Я не заметила, лишь ощутила легкое неуловимое дуновение. Поняла, что он поблизости. Бесшумный и молчаливый. Едва не за спиной!.. Стоял и наблюдал. Наверное, раздумывал: «Что же сейчас будет?..» И ожидал, чего угодно, но, не этого.        Точно, не того, что увидел.  — Ладно…        Решилась, так решилась!..       Я не стала подходить вплотную к шершавому стволу. Нет. Вытянула руку, прикоснулась кончиками пальцев и, медленно повернувшись, подставила лицо бледно-золотым, теплым лучам. Взволнованно дыша и ощущая легкое покалывание в ладонях, я зажмурилась. Не пожелала наблюдать. Не в этот раз.        Расслабилась…       Голову незамедлительно обволокло, не то ли облако, ни то ли дымка. Я не ничего не видела, зато прекрасно ощущала. Тело дернулось, неуловимо затрепетало, вслед за волосами, подхваченными ветром, оно наполнилось энергией, мне неподвластной и незнакомой, но такой приятной!.. Все внутри, до последней жилки и сосуда, до последней венки!.. Натянулось и завибрировало. Подумать только, в первый раз, столкнувшись с магией древа, я ничего такого не почувствовала! Но потом… О, чем больше времени я проводила поблизости с могучим деревом, тем отчетливее ощущала, что меняюсь, снова становлюсь собой.  — Что это?.. — раздался сбивчивый дрожащий голос.        Должно быть, Элронд не поверил собственным глазам. Смотрел и…       Да, к чему гадать?..        Я приоткрыла веки. Вздохнула… Увидела уже давно привычные рыжие кудри, свалившиеся на плечи, признала длинные ухоженные пальцы, коротко остриженные ногти, и, — как бы забавно это не звучало, — свой настоящий рост. Эльина точно была выше на голову. Голые пальцы на ногах, спрятались за длинной юбкой, которая, ещё мгновение назад, доставала до щиколоток. Они попросту «пропали» !..Ткань, беззвучно переливаясь в лучах закатного солнца, собралась внизу, обрамила камень. Ну, а я, едва не утонув своем прекрасном одеянии, плотнее прислонила дрожащую ладошку к дереву. Платье и кафтан сидели по фигуре лишь, пока стояла, но, если бы пошла, непременно запуталась в подоле и свалилась. Элронду под ноги.  — Как это?.. — выдохнул он, шагнув навстречу, да так и замер на пол пути. — Это ты…       Гордо выпрямившись, я неуверенно посмотрела на него снизу-вверх, подметив, что, теперь, мы далеко не одного роста. Посмотрела, и беззвучно ахнула, ибо взгляд, которым он немедля одарил, в мгновение ока порушил все мои сомнения.  — Это ты…        В недоумении и замешательстве, Элронд хотел что-то добавить, но слова, они словно встали в горле. Я отчетливо увидела, как он сглотнул их, тотчас проглотил!.. Глядел, впервые видел мои: лицо, тело, руки, волосы, глаза… О, взгляд его метался: вниз, наверх, и снова, вниз; горел, блистал, искрился светом. Но не солнечными бликами, вовсе нет!.. Я поняла, почувствовала — ему понравилось всё, что увидел.  — Это ты, Перл, — повторил Элронд, вот, уже, в который раз, поспешно облизав губы и нависнув тенью надо мной.        Я едва доставала макушкой до острого подбородка. Ни то, что раньше, когда мы были одного роста. Закатное солнышко, ласковое и ненавязчивое, опалило кончики волос, пробилось между завитками, обрамив лицо полу-эльфа ореолом золотого света. Мне ничего не оставалось, как открыть рот и уставиться на него взглядом, переполненным любовью и открытым обожанием. Он понял? Увидел?.. Конечно же, увидел!  — Это ты и, — Элронд улыбнулся, проследив за моей вытянутой рукой, прижатой к древу, — неужели, это сотворил благословенный свет Эльдар?.. — Кажется, что, да.        Я неловко вздохнула и, взмахнув другой ладошкой, оторопела. Элронд поймал, осторожно обхватил нежное запястье и, погладив, прошептал, очень тихо, едва слышно: — Кажется, слова мои предугадали истину, Перл. Когда мы расставались, там, на поле боя, мне привиделось, что это были твои руки. Настоящие. Клянусь, такие же, как и сейчас, я… — Он поморгал немного, бережно скользнул пальцами по руке, пощекотал тонкую кожу, белоснежную и гладкую. — Это бесценная возможность, увидеть тебя настоящую. Сейчас.        Я отодвинулась, хотя и не желала этого. Позволила ему подумать и решить: действительно ли он хочет… А, чего же он хотел?.. Смотрел с волнением и дышал тяжело. Зрачки расширились, веки почти не моргали. Элронд изучал меня глазами, прикасался пальцами, почти неуловимо дотронулся до волос, скользнул к лицу!.. О, святые небеса, он сделал это робко, невинно!.. Погладил по щеке. А, когда. я, не в силах больше и секунды выдержать, решила оторвать ладонь от дерева, — только бы передохнуть, подышать, успокоиться, — резко вытянул свою руку. — Нет! Перл, останься.        Ох, я позабыла, как это — дышать. Как это — двигаться, соображать, говорить!.. В попытке меня остановить, Элронд наклонился ниже, успешно перехватил ладонь и, несильно надавив, прижал к шероховатой коре. Горячее дыхание немедля опалило щеку. Мы оказались слишком близко, как никогда раньше!.. Моя рука в его руке, палец к пальцу!.. А между нами — ничего. Никакого пространства!.. Вздохнув, я ненароком прикоснулась носом к его гладкой щеке, дотронулась и до подбородка. Запаниковала!.. Но не сдвинулась. Ни на шаг не отошла. Застыла и, послушно приподняв голову, поймала его губы. Так легко и непринужденно, как будто мы уже ни раз продлевали это.       Поцелуй. Робкий и чарующий, почти невинный, пробудил во мне невероятные взрывные эмоции. Я и подумать не могла, что обычный человек способен испытывать настолько возвышенные и глубокие чувства к другому, лишь впервые прикоснувшись. Никогда, до той самой секунды, как гладкие губы Элронда накрыли мои губы, я не чувствовала ничего подобного. Никогда!..  — Прости, Mellon nin, — прошептал он, прямо в мои губы, — я должен был спросить.  — Да, Элронд, — дрожа и запинаясь, пробормотала я, обхватив ладошкой его щеку и с упоением поцеловав, — да.        Ох, я прильнула к нему, потянула ближе, инстинктивно подалась вперед, обвила рукой сильную шею… Приоткрыв глаза, всего лишь на мгновение, увидела его улыбку, мягкую и нежную, почти неуловимую, но такую искреннюю, что дыхание сбилось и все посторонние мысли, переживания, чувства из меня просто вышибло.        Мы целовались осторожно, бережно, с легкой ненавязчивой страстью. Это не было похоже на обыкновенный поцелуй, скорее на нежную ласку, которая дарила нам, обоим, не только неоспоримое удовольствие, но и успокоение. Губы Элронда, чуть приоткрытые и влажные, ласково касались щек и подбородка, единожды чмокнули в нос, потом вернулись, вновь прильнули к моему рту, на этот раз поцеловав с напором, чуть сильнее и глубже. Ахнуть не успела, как мы, обнявшись, медленно шагнули к дереву, и спина моя прижалась к твердому стволу. Смахнув ладошку ниже, я прикоснулась пальцами к шероховатой коре, побоялась, что, внезапно отвлекусь, и, ненароком, потеряю «свою» внешность. Хорошо, что Элронд сделал тоже самое. Накрыл мою ладонь рукой, потянул повыше и крепко прижал к дереву. — Nin naim, Перл…— прошептал Элронд, внезапно отдалившись. Благо, лишь от губ моих, а не от тела. — Nin naim, Nîn mellyn. Могу я так тебя назвать?.. — осторожно уточнил он, глазами улыбаясь, заглядывая в душу!.. Такой прекрасный, такой довольный и счастливый.  — Да, Nîn mellyn, — прошептала я в ответ, и по сию минуту трепеща в не высказанных чувствах, — ты можешь, Элронд.  — Благодарю.       Ну, вот, теперь он улыбался и губами. Прелестный в солнечных лучах, что пробивались между нами, бликами тянулись к раскрасневшимся лицам. Сердце мое так колотилось!.. Так неистово билось!.. На протяжении всех этих радостных минут, что мы смотрели друг на друга, соприкасались телами и руками, там, под сенью волшебного дерева, посреди Линдона. Вдвоем.  — Можно ещё раз?.. — заговорщически спросил Элронд, впившись взглядом в мои губы. — Во мне проснулось это непреодолимое желание, целовать тебя, Перл.  — Можно ещё много раз, Nîn mellyn, — я рассмеялась, закивав, — покуда нам обоим это в радость, можно бесконечно, милый Элронд.    

***

          Мы повторили «это» снова, потом, опять. Смеясь и улыбаясь, будто, дети, сидели рядом, посреди изогнутых корней великого древа, в том самом месте, где обычно обитала я. Солнце медленно садилось, нежилось в объятиях гор, точно и мы, рядышком.       Подумать только!.. Насколько же он оказался ласковым и податливым. Молодой полу-эльф, так много знающий о мире, и так мало о любви.  — Я никогда не целовал человека, — прошептал он, мирно наблюдая за тем, как пальцы на ногах моих касаются дерева. — А эльфиек?        Он усмехнулся, склонив голову к моему лицу.  — Однажды. — Беззвучно чмокнул в лоб и потерся носом о рыжую челку. — Много столетий назад. Это был довольно странный, но интересный опыт.  — А сегодня?.. — Я запрокинула голову и сощурилась, поймала его нежный взгляд.  — Сегодня это было по-особенному, Nîn mellyn.  — Почему? — Потому что здесь, — он схватил мою ладошку и прижал к своей груди, там, где билось сердце, — теперь все по-особенному, все иначе. В диковинку мне эти чувства, но безмерно приятны. Хорошо, что это взаимно, Перл. Я этому рад.        Да, я не унималась. С тех самых пор, как мы спустились вниз и расположились подальше от чьих-либо глаз, только и спрашивала, только и смотрела, только и касалась!.. Его блестящих вьющихся волос, выточенных скул, губ, лба и щек. Теперь, пропуская ветерок сквозь пальцы, завела непослушную прядь за ухо и осторожно погладила кончик. На ощупь твердый и, в то же время, мягкий. Как удивительно!..  — Nîn mellyn… — Элронд в наслаждении прикрыл веки и, дрогнув, шумно сглотнул. — Уши эльфа — одно из самых откровенных и чувствительных мест на теле. А у тебя очень гладкие пальцы.  — Правда?       Я заинтригованно приподнялась, оперлась стопами о корни чуть выше, опасаясь потерять свой настоящий облик, а затем, поудобнее расположившись напротив Элронда, осторожно прикоснулась вновь. Почти неощутимо, так, что и сама, едва дыша, приоткрыла губы, изучая пальцами причудливый изгиб от мочки к кончику, и обратно.  — Тебе приятно?  — Очень. — Он поймал мою ладошку, пока я представляла, что он скажет, если я, однажды, прикоснусь к ушам губами. — Это очень приятно и… Достаточно интимно. Лучше с этим, нам пока повременить.  — Ох… Ясно! — Я невольно покраснела и, тотчас опустив руку, поглядела исподлобья. — Извини, для нас, людей, это обычная, ничем не примечательная, часть тела. Я и подумать не могла… — Все хорошо, не думай об этом, — Элронд бережно опустил руку на мое плечо и, притянув поближе, без стеснения, переплел наши пальцы, — лучше расскажи, что это за пятнышки у тебя на носу и щеках? — Он сощурился, второй рукой погладив по лицу. — Это выглядит необычно и красиво. — Веснушки. — Я рассмеялась, ощущая себя так свободно и спокойно, будто мы не в первый раз сидим,обнявшись, и не стесняясь прикасаемся друг к другу. — Это особенность кожи. У вас нет?.. — Я не встречал. Ни разу. — Элронд пожал плечами и провел кончиком пальца над моей губой. — Это поразительно, Nîn mellyn… Ты… — Неторопливо наклонившись, он скользнул пальцем вниз, по губам и подбородку. — Твоя истинная красота бессмертна. Мне хочется схватить перо и обласкать её словами.  — Элронд… — Я не сдержалась и захихикала, махнув ладошкой по его широкому и твердому плечу.  — В чем дело? — Он не понял, и был искренен в своих желаниях. А я…  — Извини пожалуйста, просто ты… Ты романтичен. И красив. И умен. Стихи пишешь. А я… — Ты всего лишь человек, я это уже слышал.        Элронд глубоко вздохнул, озадаченно поджав губы.  — Мне никто не посвящал стихи, но, если ты напишешь, я буду счастлива прочесть.        Он улыбнулся и кивнул. А я, расслабленно зевнув, поглядела на садящееся солнце. О, небеса, как хорошо мне было, как уютно, рядом с ним, лежать или сидеть, бежать от Балрога, лазить по туннелям! Что угодно, вместе с ним. Совершенно все на свете!.. О, кто бы мог подумать, что я, внезапно, полюблю храброго и отважного полу-эльфа. А он ответит взаимностью.        Чудо!.. Настоящее чудо. Благословение!.. Исцеление, которого ждала так много месяцев!..  — Нет, Перл, не так, я не согласен, — вдруг возразил Элронд, помолчав недолго, — ты не всего лишь человек. И мне не нравится, когда ты говоришь об этом.        Он поглядел украдкой, строго и недовольно. Выпрямился и, подставив лицо солнцу, добавил: — Ты храбрая сердцем. Ты пламенна душой. Ты человек, это правда. Пришла к нам из других миров, не знаю, откуда ты родом, и как возможно, что сейчас ты выглядишь «собой», но… — Повернувшись, Элронд заглянул в глаза, и зрачки его вспыхнули, словно мы впервые встретились. — Ты — Перл. Ты не Эльина. Сейчас я вижу, воочию, тебя настоящую и не желаю, чтобы ты когда-нибудь менялась, хочу… Мне хочется, чтобы это древо, — он поглядел на размашистые листья над головой, потом и на корни под ногами, — всегда было с нами. Я хочу, чтобы ты всегда оставалась собой. Перл. С этими причудливыми веснушками на носу и щеках. С этими рыжими волосами… Они так идут тебе.  — Элронд…        Он покачал головой, заставил выслушать, дослушать до конца. — Я полюбил тебя однажды, такой, какая есть. И лик Эльины не при чем. Ты… — Он обласкал нежнейшим взглядом, переполненным любовью. Впервые посмотрел открыто, так, что я покрылась колкими мурашками, едва не лишилась речи!.. — Сперва, ты показалась мне другой, чужой и странной, но, чем больше мы общались, говорили о всяком, тем отчетливее я понимал — ты говоришь правду. И, когда увидел тебя в зеркале… Я понял.  Я все осознал. Nîn mellyn, ты была послана нам Эру. Ты не просто человек, ты несешь пророчество. И тем бесценнее мои чувства. Я… — Сглотнув, Элронд припал губами к моим рукам. — Я полюбил тебя однажды. И мне не совестно признать, что это чувство, возможно, единственное настоящее, из всех, что я когда-либо испытывал и знал. А прожил я не мало.  — Ты… Ты влюблен в меня?.. — прошептала я чуть слышно, ибо пламенная речь лишила голоса.        Я осипла, никак не могла оторваться от манящих серых глаз и приоткрытых губ, и кудрявых волос… Тогда я поняла, что обожаю его. Всей душой и помыслами. Всем своим естеством обожаю. И, наверное, люблю.  — А ты не видишь? — тихо спросил Элронд, прижавшись лбом к моему лбу. — Nîn mellyn, я влюблен в тебя. Всем сердцем.        Влюблен?.. В меня?.. — Так скоро?..  — Я влюблен в тебя слишком долго, что устал скрывать это, и слишком мало, чтобы насладиться.       Он тяжело дышал, перебирал слова, струящиеся, подобно красивейшей мелодии, тягучей и таинственной, мне незнакомой, но столь желанной!..  — Ты слышала о встрече Эльве, — короле Тинголе, — и Мелиан, великих правителей Дориата? — заинтригованно спросил Элронд, не выпуская мои руки, заглядывая в глаза, глубоко, туда, где воспевала песни потаенная душа, в унисон мелодии, что он «играл», в то самое мгновение, пока сидели вместе.  — Нет… — Это мои прародители. Эльве, или, как его прозвали, Тингол — эльф-линда, и Мелиан — прекраснейший дух Майар, из свиты Валар, она же и наставница Галадриэль.       Элронд, будучи отличным рассказчиком, немного углубился в подробности и, заметив мое выражение лица, немного смущенное, — ибо говорили мы недавно о его влюбленности в меня, внезапно, вдруг, перескочив на совсем другую тему, — тихонько рассмеялся, погладив свой острый подборок.  — Прости, душа моя, — я вздрогнула, услышав то, как он назвал меня, — излишне падок на подробности я!.. Но, все дело в том, что именно Мелиан — мать Лютиэн. А с ней… Вы с нею очень схожи! Красотой неземной и силой духа. И коли мы заговорили о чувствах моих, вспомнился момент!..       Вздохнув, Элронд зачитал наизусть, с выражением:       «Она не сказала ни слова, но переполненный любовью, Эльве подошел к ней и взял ее за руку, и тотчас же какие-то чары овладели им. Так стояли Эльве и Мелиан, а вращающийся над ними звездный небосвод отсчитывал долгие годы. И деревья Нан Эльмота стали выше и темнее, прежде чем Мелиан и Эльве произнесли хоть одно слово…»       Я невольно затаила дыхание, на последних словах его, настолько тихих и нежных!.. Представила встречу, вообразила чувства, неожиданные и захватившие обоих, точно в плен, прелестный и долгожданный, совсем не обременительный!.. Элронд чудесно читал. Он… — Ты знаешь наизусть?.. Откуда эти строки?..  — Летописцы — мудрейшие из эльфов, слагают летописи лет. Собирают истории рода, как эльфийского, так и человеческого. Мы храним наши воспоминания. Для потомков.  — Это захватывающе… — Перл, во мне намешано так много крови, во всяком проявляется это: в чувствах, делах, в решениях, которые принимаю, но… — Элронд говорил и глядел на меня, почти не моргая. — Я зачитал тебе отрывок неспроста, а, чтобы ты познала истину. Мне люб стал образ твой, с первого взгляда, когда увидел отражение в зеркале волшебном. Это чувство пронзительно. Оно великолепно и чудесно. Я не испытывал ничего подобного. Ни разу. Ты — секрет, загадка для меня. И для всех живущих в Средиземье. Тем томительнее было ждать. Желать увидеть настоящую истинную красоту твою. За маской чужеродной ты казалась мне далекой, но теперь… Касаюсь рук… И душа вырывается из тела!.. — Он теснее сжал мою ладошку. — Эльфы любят раз в жизни, с первого взгляда и до и скончания времен, поэтому мне хочется признаться. Здесь, — он прижал руку к груди своей, заставляя щеки мои краснеть, а тело распаляться, — здесь поселилось сказочное чувство. Ты, подобна Лютиэн, а я Берен, который, лишь увидев свою деву, полюбил до конца жизни, способен оказался на великие свершения!.. Ты подобна Мелиан, а я Эльве, который взял свою суженую за руки, и застыли они неподвижно на многие годы. Загадочна красота твоя, притягательны глаза твои, волосы огненные, пальцы длинные и изящные… Я влюблен в тебя, и это правильное искреннее чувство. Оно неотвратимо. Оно глубоко. Оно —настоящее. Прошу принять его и сохранить взаимностью.       Не слыхала я фраз и слов пронзительнее, прекраснее, никогда в жизни! Не читала!.. Ни в одной из книг. Ни в каких стихах, даже самых чувственных на свете, не встречала подобных широко раскрытых серо-голубых, в лучах закатного солнца, преданных глаз. О, Валар!.. Неужели, он сравнил меня с прекраснейшими из созданий небесных, сотканных из звезд сие мира и воспетых в песнях и мелодиях, берущих за душу?!  — Сохраню и приму, милый Элронд… Ибо чувства наши искренни, прекрасны и взаимны.       Мы обнялись, коснулись лиц руками, осторожно и бережно, трепеща в нетерпении. Прикрыв глаза, я заботливо погладила шрам на его щеке, который почти затянулся, поцеловала в подбородок, волевой и острый, потом припала и к губам. Ласково и ненавязчиво, почти невинно, точно, как и прежде. Так мы целовались. Нежно и трепетно, едва приоткрывая рты.Чувства, что привели нас к древу, вспыхнули. Я больше не желала отдаляться. Никогда!.. И позабыла о былых заботах. Не существовало колец. Не существовало Саурона. Тем славным вечером, там, среди камней, травы и мха существовали только мы.  — Помнишь ночь в туннеле? — прошептала я, расцеловав его щеки, поймав счастливый ясный взгляд. — Ты обронил одну фразу, от которой я и по сей день никак не могу избавиться. Ты сказал: «Почему мы не делали этого раньше». Что ты имел в виду?..  — Отдых, восполнение сил, Nîn mellyn. Эльфам редко требуется сон, но сидеть в твоих объятиях… Столь благодатный миг явил, внезапно, откровение: я, точно Эльве, мог бы замереть на целый год, тебя не отпуская. Свершилась воля Высших, наделили они душу мою неведомым знанием, приоткрыли дверь в таинственные дали искреннего чувства. В юные годы, мать моя подметила, однажды, но я запомнил навсегда: «Сердце твое, исключительно мягкое и благосклонное, пронизано доблестью. Душа, подобно струнам арфы, тоненько и славно шепчет, напевает, призовет к тебе любовь, достойную судьбы и предначертанных свершений. Ты мягок станешь и чрезмерно романтичен. Захочешь подарить ей солнце, звезды, небо и луну. Единого взгляда станетдостаточно, единого прикосновения. Вы полюбите, сольетесь воедино, взявшись за руки. Предвижу я — тебя, сын мой, зовет и манит великое предназначение, придете вы к нему совместно, коли смилуются Высшие, и грозовые тучи над эльфами рассеются». Не придавал значения я этому пророчеству, не вспоминал долгие века, покуда ты, душа моя, не опустила голову на плечо, — счастливая улыбка озарила румяные губы, приоткрытые и, наверняка, горячие, — и я, немедленно смирившись, понял, что единственное сокровище, равное сердцу моему, это — ты и я.        Вдох-выдох. Мне потребовалась минутка.  — Тогда, почему же мы больше никогда не повторяли этого?.. — Потому что я почувствовал — ты моя дева, Перл. И растерялся. В глубине души, себе признался сразу, не сопротивлялся, но страшился откровенно говорить, вплоть до этого момента.       Элронд говорил легко. Ему давались эти фразы. А я, смущено краснея и прижимаясь к нему телом, робко слушала и наблюдала. Каким решительным он был! Уверенным в своих чувствах. Боже, да какая жизнь, с ним рядом, когда и вечности мне было мало!.. Чувства кусались. Они трогали за сердце. Мое родное сердце, покуда я была в своем теле. Покуда я была настоящей Перл.  — Nîn mellyn, ты мой сердечный друг, я не желаю, чтобы это поменялось. Эльфы преданный народ. Для нас любовь, как и любые проявления привязанности — интимная и сладостная тема. Я знаю, что лишь наполовину эльф, во мне течет людская кровь, древний людской род Хадора, но жизни без тебя я не хочу, а после наших поцелуев, и не представляю. Надеюсь, ты тоже. И в будущем мы будем чаще оставаться наедине, рядом, чтобы отдохнуть душой и телом. Как в тот раз, в темной пещере. Мне потребовалось время, чтобы все обдумать и переварить. Признать, что связь наша нерушима. Она гораздо крепе, чем я могла себе представить. И все опасения, внезапно, оказались беспочвенны. Мы полюбили друг друга на тропе войны. Нашли в себе силы и мужество,признаться. И получили вполне себе достойную награду.  — Ты прекрасна, — прошептал Элронд, когда солнце уже почти село, и волосы его окрасили огненно-алые лучи. — Не хочу, чтобы ты менялась, Nîn mellyn. Но, даже в облике Эльины ничего не потеряется. Я буду видеть лишь тебя. И говорить с тобой. Но целовать… — Элронд улыбнулся, когда я чмокнула в подбородок. — С этим будут сложности, Nîn mellyn.  — Пока я здесь, настоящая. Не будем об ином. Просто, — наши губы вновь соприкоснулись, — пообещай, что на рассвете ничего не поменяется. И ты останешься рядом. — В мире для меня важны лишь две неоспоримые истины — это добро и любовь. Ничего не изменится, Перл.        Поцелуй. Прикосновения. Объятия. Мои ноги, тесно прижатые к корням. Солнце уносится за горы. И мир над нами накрывает тьма. Счастливое время. Всего лишь вечер. Один-единственный вечер в преддверии бури. Когда война поблизости, и враг преследует по пятам, любовь крепче и узы сильнее. Счастье становится шатким. И тем оно ценнее. Любить, отчаянно и страстно — не этого ли я желала, однажды засыпая?.. А, когда мечта исполнилась, боялась потерять. Проснуться. И понять, что мы любили вечность, и, словно, никогда.  — Хочешь, останемся здесь до утра? — ласково спросил Элронд, опустившись на спину. Я легла рядышком, повернувшись на бок.  — Хочу.       Он улыбнулся. И я растаяла. Вытянула руку, скользнула пальцем ото лба к подбородку, провела по носу, задержалась на губах, запоминая, будто это был наш единственный шанс, последний раз, когда мы лежали так близко.  — У меня дурное предчувствие, — вымолвила я, поддавшись зову разума, не чувства.       Хорошо, что лишь на мгновение, пока он не повернулся и, одарив спокойной улыбкой, не прошептал:  — Тебе кажется, Nîn mellyn. Дурные мысли. Позабудь о них. — Но, что будет, когда Саурон придет сюда? Что будет с нами, Элронд. Он, ведь, захочет получить не только кольца. Мне были страшные видения. Сначала, я не понимала, почему, но сегодня, лежа на траве с тобой, осознала, что, в случае беды, не смогу позволить, чтобы с тобой что-нибудь случилось.  — Ты должна. И знаешь, что нужно делать, если выбор встанет между мной и кольцами.        Он сказал это серьезно?.. Кажется, да, ведь не улыбался. Смотрел внимательным взглядом, переполненным решимостью.  — Поражение Саурона должно встать и над нами, Nîn mellyn. Нельзя поддаваться чувствам, даже столь пленительным, душа моя, покуда на кону стоит судьба всего Средиземья.        Согласилась ли я с ним?.. Нет. Ни за что на свете. Но вслух ничего не сказала. Лишь улыбнулась и поцеловала. Натуру эльфа не понять. Мне, человеку — нет. А полу-эльфа?.. Не мог же он всерьез решить, будто я отдам его жизнь на заклание во имя общей цели?.. — Смотри, — позвал он, поглядев на темное небо, сумрачное и безоблачное, — это Персеиды. — Он указал на скопление ярких звезд, взошедших над нами, далеких и не настолько ярких, как другие. — Мои любимые. В пир звездного света, они рассыпаются кометами, блестят и плещутся на небе, наблюдать за столь прекраснейшим танцем Высших во истину изумительно!..       Приоткрыв рот, я впервые застала это необычное явление. Чудное и чарующее. Улеглась на спину, подвинулась ближе, и обхватив его руку пальцами, уставилась в темно-синюю даль.  — Иногда, мимо проносятся падающие звезды, и я обращаюсь к Валар за советом. Возможно, однажды, они все же услышат нас, простят былые ошибки Нолдор-изгнанников, внимут мольбам нашим, точно и отцу моему, когда тот приплыл к западным берегам. И с темной властью Саурона будет покончено.       В полумраке его статный профиль приобрел совсем иные сладостные очертания. Смотрела я на небо, любовалась скоплением звезд, но, все равно, постоянно поглядывала на своего… Суженого? Любимого? Друга? Спутника?.. Кем мы стали, если не возлюбленными?..         — Это прекрасно, — шепотом вымолвила я, прильнула щекой к груди и поцеловала в шею, — скажи, ты тоже отдохнешь сегодня ночью?.. — Конечно, Nîn mellyn, можешь ни о чем не волноваться. Я, если и задремлю, то ненадолго. Сплю слишком чутко. Тебе нечего бояться. Я с тобой.        «Он со мной…»       Какая сладостная нежная фраза. Ох, преданное сердце в груди моей затрепетало. И веки сомкнулись. Негромко зевнув и очутившись в долгожданных и теплых объятиях, я больше никогда не видывала горя. Даже пред лицом истинной опасности. Даже вспомнив все, прознав всю правду!.. Я не боялась, ибо за спиной моей всегда был он. Элронд полу-эльф, отважный воин и горячо любимый Nîn mellyn.