Милый друг

      В Кхазад-Думе, все, от колонных залов до парадных каменных лестниц, выглядело внушительно и богато. Но меня больше всего поразил обеденный зал, а, именно, стол. Длинный, раза в три больше, чем в Эраноре, он был выкован из незнакомого полупрозрачного белоснежного камня неописуемой красоты!.. Нет, не из мрамора, на ощупь теплый. Я никогда не видела и не касалась ничего подобно. И, что уж точно, не трапезничала бок о бок с гномами.  — Это белый кварц, — поделилась Диса, видимо, заметив мою заинтересованность, — и немного розового, на ножках. — Она широко улыбнулась, отчего лицо приобрело крайне дружелюбное выражение.        Я не смогла не ответить улыбкой. — Слышала, Эльвиг искал тебя на протяжении недель, — вскользь добавила она, когда мы расселись и приготовились трапезничать, — пришел гонец с новостью, мне показавшейся тревожной и невероятной. Много лет король Эранора не появлялся в наших краях, а тут… Как будто чья-то воля, в переломный момент, заставила тебя исчезнуть, а отца твоего начать поиски. Возможно, — Диса понизила голос до шепота, — не напомни Эльвиг о себе, наш король и не подумал бы делиться сокровенными «дарами».  — Что же они собой представляют? — насторожилась я, в надежде тотчас же услышать ответ.       Но, нет, не все было так просто, как на страницах книг, сказаний и легенд, когда герой, внезапно, узнает, что должно. В самый подходящий момент! — Митриль.         Камень? Руда? Драгоценность?..  В непонимании взглянув на принцессу, я поежилась. Уж больно пристально она смотрела, цепко и зорко! Так, словно бы гадала, раздумывала над чем-то. Не может быть, чтобы она, вот так просто, раскусила мой обман. Мы и не общались толком!..        «Мифрил — благороднейший металл, прочневший и сильнейший во всем Средиземье! Посмотри на него…»  Качнув головой и на мгновение прикрыв глаза, я вновь почувствовала странное покалывание в груди. Ощутила и давление!.. Нечто тягучее и чужеродное незаметно от чужих глаз, пробиралось в недра, не только сердца, но и подсознания!.. Просачивалось по венам, растекалось с кровью по сосудам и органам! Заставляло молча повиноваться!..              Я боролась, страшилась впускать «нечто» в себя, но не могла противостоять! В растерянности вспомнила, что не выпила травы. Очарованная красотой, позабыла об опасности.        «Узнай о мифриле все, что сможешь, и позволь мне войти, — голос надавил на виски, которые, тотчас же окропились легкими капельками пота, — позволь войти и услышать твоими ушами, Перл! Иначе…»       Я не могла подчиниться. Понимала — так нельзя!.. Идти на поводу у неведомой силы, обличие которой может запросто убить! Но, почему-то, не делает этого!..       «Почему ты сохраняешь мне жизнь?..» — подумала я, но в ответ ничего не получила.       Испытала лишь усиленную боль, что пронзила виски и шею. Потянулась за мешочком, который так бережно держала на поясе. Дрожащими руками развязала узелок!..        «Не думай, что позволю тебе это! Вновь.»       Он понял. Прознал о снадобье. И тело налилось неведомой тяжестью. Руки оробели, пальцы непослушно разжались, а мешочек… Он выпал из рук, упал на подол и, перевернувшись, рассыпал содержимое по каменному полу. Вздрогнув, я зажмурилась, в ужасе оторопев. Уставилась на щепотки трав, что остались на кончиках пальцев, да на столе, совсем немного.        В сердцах, расстроенно вздохнув, я выкрикнула мысленно, обратившись к незримому колдуну, что, вопреки всему, опять вернулся, вторгся в разум!..       «Ты ничего не узнаешь. Я не скажу о кольцах!..»       Тишина в ответ.        «Слышишь?!» — снова воззвала я.        И, ничего! Нутром ощущала — незваный мучитель рядом, слушает моими ушами и видит глазами, но молчит! Не отвечает на мысленный зов!.. Наверное, тогда, впервые, в душе зародились сомнения. Вздохнув и выпрямив спину, я решилась проверить. Повернулась к Дисе и спросила: — Зачем он нужен, митриль?        Не успели слова сорваться с губ, как изнутри меня послышалось «движение». Мрачные силы «потянулись» к ушам и глазам, принялись елозить тут и там. Они слушали!.. Они смотрели. Моими чувствами, моими глазами! Использовали в качестве шпиона.        Прикрыв глаза, я глубоко втянула воздух, стиснула кулачками плотную ткань платья, а следом, собравшись с мужеством, беззвучно заявила:       «Я никогда ничего не расскажу о кольцах, и сделаю так, что ты не услышишь! Будет новое снадобье! Будут и послания, на пергаменте, бумаге, те, что ты не увидишь никогда!..»       Тишина. Снова. Темное «нечто» не отозвалось. Оно попросту не слышало мой зов!..       «Невозможно…»       Получалось, что оно лишь слышало моими ушами и видело глазами, но оказалось неспособно читать мысли. Таинственный спутник и понятия не имел, о чем думаю!.. Это ли не благо? Это ли не шанс?.. Возможно, именно поэтому он вторгся в разум, и пытался выпытать знания о кольцах. Слышал желанное слово, протискивался в головуи, впиваясь в череп и мысли, болезненно требовал вслух сказать, что знаю! Или же услышать от других. Подслушать разговоры. Делал это и сейчас. Ибо, рассыпав травы, я больше не могла ему противостоять. Не могла блокировать видения.  — Оружие, что выкуют наши мудрецы, способно будет противостоять эльфийской стали! Создаст несокрушимую броню!.. — воодушевлено поведала Диса, смахнув остатки снадобья со стола. — Что это, Эльина? Что рассыпалось из твоего мешочка?  — Ничего важного, — поспешно вымолвила я, неприятно поежившись. — Сбор травяной от боли в голове.  — Точно ли?.. — принцесса прищуренным взглядом осмотрела меня, с ног до головы.  — Да.       Я принялась жевать обед. Смотрела в тарелку. Не поднимала глаз. Боялась, что поймут они все по лицу — бледному и осунувшемуся. Я болезненно постукивала здоровой пяткой по твердому камню. Ощущала темное влияние, морщилась, но уверенно держалась. Старалась не слушать мертвецки-ледяной голос, что упорно заставлял прислушиваться.        И не спроста.       Два короля, людей и гномов, сидели в отдалении от остальных. Дурин — во главе стола, а Эльвиг по правую руку. Склонившись над едой, они вели спокойную беседу. По губам не прочитать, особенно у гнома! А у отца названного, и подавно. Он сидел в пол-оборота. Плечом ко мне, лицом к нему. Я мало, что слышала. Улавливала лишь отдаленные фразы, которые совсем не нравились. Но, видимо, только мне. Нечто странное внутри, наоборот, довольно «потирало руки». Оно радовалось всякому обрывистому слову, всякой фразе.        «Митриль. Опасно добывать. Трещины на стенах. Обвалы.»       Малое, что удалось «поймать» ушами. И сделать неутешительный вывод: «Этот металл добывать нельзя». Не только потому, что кирки могут привести к обвалам. Нет. Помимо самого металла, с помощью которого будут выкованы остальные кольца, трещины и углубления в горах пробудят в недрах нечто мрачное и грозное.        «Древнее, как сама жизнь, и кровожадное, как всепоглощающая ночь. Враг, нечисть, победить которую способна лишь безоговорочная мощь, несущая всепоглощающее светлое добро!..» — Благодаря дару эльфов и благосклонности их высших сил — Валар, нам был послан шанс привести Кхазад-Дум в порядок, — чуть громче сообщил король Дурин, совсем тихо рассмеявшись, — после неожиданной разрухи. Горы… Они будто отвернулись, оттолкнули нас, детей своих, гномов!.. Посыпались обвалы. Свет померк. Но…        Больше я ничего не услышала. Разве, что, почувствовала. Допила свое вино, громко опустила бокал на стол, и, привстав, ощутила легкую вибрацию в камне. Диса тоже почувствовала это. Но виду не подала. Лишь настороженно посмотрела на супруга своего.  — Есть ли пергамент и перо?.. — шепотом спросила я, ухватившись пальцами за спинку каменного стула.        Голова закружилась. Темные круги замерцали перед глазами.  — Конечно, но не здесь… — Диса, подняв глаза и, видимо, заметив мое состояние, встрепенулась. — Что же ты, деточка?.. Лицо бледное, будто бы призрака увидала! — Мне нужно сообщить…       «Нет, не нужно, — возразил голос в голове, намеренно сдавив виски сильнее, — не вступай в эту неравную битву, Перл. Исполняй, а не препятствуй!» — Что? — Диса, тотчас же послав слугу за пером и пергаментом, помогла усесться обратно за стол. — Что сообщить?..  Я побоялась, что, если решусь сказать вслух, тьма разозлится пуще. Решила, отвернувшись, нацарапать кое-как, обмануть засевшего внутри незнакомца.  — Записать ингредиент!..  — О чем ты бормочешь?!        Принц Дурин, сощурившись, облокотился о стол. Я заметила мельком, пока старалась дышать ровно, мысленно противостоять злу, медленно расползавшемуся по венам. Никогда! Никогда прежде оно не впивалось столь отчетливо и колко в жилы мои. Никогда не завладевало телом и сознанием!.. Почудилось, ещё чуть-чуть, и меня выбросит из тела. Куда?.. Неизвестно. Возможно, в беспроглядную тьму?..  — Она не может нормально дышать! — заметила Диса, схватившись за высокий ворот дорожного платья, проворно расстегнув сразу несколько мелких пуговиц и распахнув у моих ключиц. — Вот так, дорогуша, дыши!..       Я кивнула и, прикрыв глаза, настойчиво сопротивлялась. Мышцы дрожали, пальцы не слушались. Зло во мне, выпустив все свои силы, — на что было способно издали, покуда не дотягивалось до моей души, но проворно касалось чужого сердца, — рывком попыталось осадить, вернуть к покорности и здравому разуму. А я не позволяла. Не слушала. Отчаянно сражалась за чужое тело. Внезапно позабыв, что это и не я вовсе!.. Что я лишь «гостя» в этом мире!.. Поэтому «ему» и не подвластны были мысли! Только тело, чужое женское тело, которым «похититель» и пытался управлять.  — Вот, попей, — попросила Диса, поднеся к губам сосуд с водой, едва не силой смочив пересохший губы, — да, что это с тобой?!       Послышался и перепуганный голос Эльвига. Лицо его мелькнуло передо мной. Наверное, в ту самую минуту, я переполошила всех в обеденном зале!  — Эльина? — встревоженно воскликнул названный отец, и я ощутила его руки на щеках. — Что с ней?.. — Не знаем, — Диса растерянно развела руками и, завидев кого-то поблизости, поманила к столу, — скорее! Вот! — Она положила пергамент и вручила перо, которое уже обмокло в чернилах. — Пиши, что должно!..       Написать на виду у отца? На виду у всех?.. Зачатки разума ещё вились в сознании, а тело вовсе перестало слушаться. Вдохнула я, глубоко, как смогла; посмотрела на столпившихся вокруг гномов и Эльвига. И потеряла сознание.   

***

          Душа моя, выскользнув из тела, металась в неизвестности. Неслась, подобно вихрю, не имея оболочки, по неведомым коридорам, касалась земли, болезненно ударялась о неприступные стены, пока не очутилась в опасной близости от громадной и мрачной фигуры. Венчанный высокой черной короной, выкованной из неизвестного ледяного металла, мужчина, — да, из плоти и крови, как показалось, — возвышался гордо, смотрел надменно. Глаза черные-черные. Волосы длинные, едва кудрявые!.. Зубы острые. Стоял он молча, пока, внезапно, щетина на щеках не задрожала, покуда губы не растянулись в зловещей предупреждающей улыбке.  — Видения скрывать нельзя, — строго напомнил он, темный чародей, чье имя я боялась выговорить вслух, — не будешь подчиняться, в будущем тебя настигнет участь пострашнее гибели мохноногов и колдуна.  — Я тебя не боюсь.        Ложь. Глупая и бессмысленная, ведь темный чародей прекрасно знал, какое впечатление производит, и какой невыразимый ужас навлекает на душу всякого, кто встанет на пути и вздумает перечить!.. — Зачем ты мучаешь меня? Зачем держишь в этом теле?.. — Мы говорили об этом, очень много раз, Перл, — улыбка стала шире, обнажила и без того заметные резцы, — скажи мне все, что знаешь о кольцах. Скажи, что ждет мои деяния там, в будущем. Предвидь. Укажи путь. Открой свой разум! Тогда, могу поклясться, что вернешься в свое тело. А, ежели, нет… Всякий, кто к тебе привяжется, впрочем, как и всякий, к кому привяжешься ты, умрет. И будет умирать, до тех пор, пока ты не откроешь истину! — Я не поверю твоей клятве. Она бессмысленна, ибо ты не ведаешь истины. Твое слово ничего не значит!       Боязливо всматриваясь в насмешливое лицо, я поежилась, ощутив, что, подобно неведомой силе, отправляюсь в пустоту. Снова исчезаю!.. Просыпаюсь. Злобное коварное лицо замерло передо мной. Душа покорно возвращалась в тело. Покорно его воле!.. Воле, что я так старательно сопротивлялась! — Запомни, выбор за тобой. Решишь ослушаться, и пальцев на руках не хватит, чтобы сосчитать всех тех, кого ты похоронишь.        Кого же?.. Тех, о ком еще и знать не знала?! Почему это должно было пугать?!        «Нори, Поппи, Истари… Ирбон и Эльвиг. Тебе уже есть, кого терять, Перл. Со временем их станет ещё больше. Намного больше. Видишь ли, — теперь он плавно скользнул в разум, прикрыв рот и плотно сжав губы, — душа твоя, привязчивая и мягкая, сыграет тоненькими струнами на сердце обладательницы тела. Ты завоюешь их доверие. Но это обойдется кровью. Слишком дорогой ценой!..» — Тебе! — оглушительный крик заставил содрогнуться тело.       А веки приоткрыться.        В поту и томлении, я очнулась на кровати, жесткой и крохотной. Голова мирно покоилась на подушке, а ноги свисали вниз. Над лицом низкий каменный потолок, разрисованный яркими звездами; сбоку стена, холодная и позолоченная, — трясется, того гляди упадет следом, — а справа… Диса. Сидела она на небольшом широком каменном стуле. Сидела и молча наблюдала.        Потребовалось время, прежде чем, сфокусировав взгляд, я смогла отдышаться. Звезды больше не мерцали, и стена замерла на месте. Ни что не дрожало: ни тело, ни пол, ни скалы… Тишина. Непривычная и давящая, она расползалась повсюду. И лишь размеренное дыхание гномессы нарушало этот непередаваемый звук «пустоты».  — Тебе лучше? — вполголоса спросила Диса, подхватив за шею, когда я попыталась встать. — Не торопись, голова может закружиться.  — Кажется, уже…        Присев и прислонившись к прочной каменной стене, — кровать, видимо, была выкована прямо в горе, — я пождала ноги, ощутив легонький озноб. Потом, разглядев чашку в руках Дисы, нахмурилась, приглушено уточнив:  — Что это? — Снадобье, что ты рассыпалась вчера. Я сделала такое же.  — Как?..       С благодарностью приняв чашу, я, не задумываясь, отпила, сначала немного, а следом осушила все, до последней капли!.. Знакомый привкус пожурил язык на кончике, аромат приятно усладил нос. А в голове тотчас де раздался отдаленный голос: «Ты приняла не верное решение, Перл. И кровь останется лишь на твоих руках».        Я не послушала. Вздохнула с облегчением, приняв — будь, что будет! Я не могла влиять на события, что привели в Кхазад-Дум, но обрести вновь власть над телом, пусть и не моим, должна была немедленно. Тьма постепенно отступала, голова свежела и мысли успокаивались. Пройдет час-два, и все это забудется, подобно ужасающему сну!.. Вот, только, как теперь все это объяснить Эльвигу и остальным?..        «Не важно, ты все равно надолго не задержишься. Вытащишь Истари. И вместе, благодаря его силе, немедля вы покинете несчастный город!» — Скажи, как зовут мою дочь?.. — спокойно спросила Диса, выпрямившись и выхватив чашу.  — Я… — Пришлось опять прикинуться больной, но не сработало. — Голова кружится, влияние, что наводит на меня магия… — Ты это пьешь совсем не от головной боли, Эльина, — продолжила Диса, медленно разматывая скомканный клубок, — ты защищаешься от злых чар! Но, при этом, судя по всему, не вспоминаешь, ни отца, ни меня, ни принца Дурина!.. Ты выпила снадобье. Теперь скажи, как зовут мою дочь! Иначе… — Оно не действует так быстро, — выпалила я, отчаявшись и перепугавшись ни на шутку. — Нужно время!..       Стиснув пальцами край одеяла, я натянула толстую шкуру повыше, почти до пояса. Попыталась вспомнить: как же ееимя?.. Если не отвечу, Диса скажет им! О, она узнала! Мудрая и внимательная, заметила подмену!.. В отчаянии, я пожала плечами. Но ничего не вспомнила. Словно бы эту часть знаний попросту вырвали, подобно страницам в книге!.. Подобно памяти об Эраноре. — Я не стану ждать. Если не скажешь, немедленно расскажу супругу. Вместе мы подумаем, что предпринять.        Глубокие красивые глаза блеснули алыми искорками гнева. Диса не шутила. И я поверила. Каждому слову.  — Никак, — внезапно выпалила я, встрепенувшись, однако ничего не вспомнив, ляпнула на ходу, — у тебя два сына. Нет дочерей.  — Не угадала, — протянула гномесса, сощурившись, и не позволила подняться, — ты не знаешь. Ты не помнишь!.. — Я не могу… — растерянно прошептала я, подняв глаза, орошенные слезами. — Пока не могу, потому что снадобью требуется время… — Ничего ему не требуется, слышишь? — Диса привстала и наклонилась прямо к моему обескураженному лицу. — Ты не Эльина. Вовсе не она! Я вижу! Двигаешься иначе, говоришь быстрее, видишь это всё, — она обвела пальцем комнату, — впервые! Как и меня, и Эльвига, да и все остальное!.. Кто ты?..       Сглотнув и осознав, что, вдруг, попала в переплет, я сгорбилась под ее требовательным взглядом. Сжалась, ощутив себя болезненно и шатко. Казалось, что стою на краю обрыва, и земля вот-вот рассыпится под ногами. Одно неверное движение, и упаду. Сгину в недрах бесконечных гор!  — П-Перл, — пролепетала я, впервые раскрыв свое настоящее имя. — Прошу, не говори никому.  — Как это, не говорить? — Диса отпрянула и, встав скалой между мной и дверью, поставила руки в боки. — Ты завладела этим телом?! Зачем?! Что ты задумала?.. Что за тьма кроется внутри?..        Ничего не оставалось, как только говорить. Обнажать правду, словом за словом. Но, с чего же начать?.. — Внутри меня, то есть… Внутри этого тела есть я, имя мне Перл, и… Если не пью травы, слышу голос, вижу тени. Некто сильный и обладающий непоколебимой властью, говорит со мной мысленно. Приносит боль. И спрашивает о… — О чем?.. — Диса приподняла брови, и в глазах её пронесся страх. — Нельзя говорить об этом вслух, можно мне пергамент и перо?.. — Я видела, — неожиданно, она ткнула пальцем в плечо, наверняка оставив отпечаток в виде круглого синяка, — видела, как глаза твои налились черным оловом! То смотрело зло сквозь них, когда ты рухнула на пол и Дурин уложил в эту самую постель. Ты не спала. Ты смотрела. Улыбалась… Чары мрачные и страшные таятся за твоей спиной. Я ощущаю носом! Ты заодно с чародеем! — Нет! Вовсе нет!.. Я пленница этого тела! Я ничего такого не желала! Очнулась посреди леса. Здесь, в Средиземье. И началось… Меня спас Истари, маг, с которым мы прошли к востоку, а потом нашли люди Эльвига. Я и по сей день учусь. Пытаюсь осознать, зачем пришла сюда, и что, вообще, происходит!.. — в сердцах всплеснув руками, я смахнула слезы со щеки. — Прошу, не говори отцу названному и остальным. Они бросят в темницу. Тогда я не смогу, никогда, покинуть это тело и вернуть настоящей принцессе!..        Диса недоверчиво качнула головой.  — О чем тебе нельзя говорить, Перл, — властно спросила она, схватив пергамент и перо, шумно опустила на стул, где мгновение назад сидела, — напиши. Я должна знать, прежде чем принять решение.        Шмыгнув носом и опустившись на колени, я схватила перо, намеренно прикрыла веки, — вдруг снадобье ещё не действует, и он прочтет, узнает о моих замыслах, — и, вздохнув, написала несколько слов на едином языке Средиземья: «Нельзя добывать Митриль».  Диса прочитала и, хмыкнув, задала дополнительный вопрос, возвышаясь надо мной: — Почему?       А я ответила, коряво и бегло начеркав:              «Потому что кольца нельзя ковать. Закройте шахты, не добываете митриль. Это разбудит демона ночи, а кольца дадут властелину силы и власть над всеми живыми существами в Средиземье». — Почему ты не можешь сказать вслух? — услышала я, не открывая глаз.        Почувствовала ветерок. Это Диса опустила чистый лист пергамента и замерла в ожидании ответа.        «Потому что, я знаю будущее. И знаю вас. Всех. Мне известна судьба колец, что вы куете в Эрегионе. И темный властелин наблюдает за вами через меня. Всегда, когда не пью снадобье».  — Имя. Напиши его имя.       Вздохнув, я с содроганием черкнула последнее слово: «Саурон».  — Ты не можешь знать!.. Если только не заодно с ним! — воскликнула Диса, тотчас же метнувшись к двери, но я опередила.        Вскочила, пробежала вперед и, встав между ней и выходом, снова попросила: — Не рассказывай. Я и сама не рада, что очутилась в этом теле. Я не желала забирать жизнь у Эльины. По неведомой причине, меня насильно «посадили» в это сердце, — я прижала ладонь к груди, — но зла я никому не желаю!.. Я… Только и прошу не делать ничего, о чем писала. Не добывайте…  — Митриль?.. — О, прошу, не говори вслух о том, что написала! Он… Он только и просит…  Вернувшись к стулу, я написала: «Саурон просит рассказать о кольцах, все что знаю». — А откуда тебе знать будущее? — Я и не знаю, просто помню! Словно… — я приоткрыла глаза, перевернув перманент чистой стороной. — Словно бывала здесь прежде. Я вижу ваших будущих детей. Я вижу их будущее. И наследников, далеко-далеко, когда вы покинете эти горы и обретете дом в другом месте. — С чего бы нам это делать?.. — встревожилась Диса, видимо вняв моим словам.  — Потому что, если продолжите копать, случится обвал. И появится демон ночи. Он изгонит вас из Кхазад-Дума. И все будет потеряно. Навсегда.  — Ты не можешь знать будущее, — прошептала Диса, мгновение спустя, когда я, протянув листы пергамента, да тяжело вздохнув, приблизилась и заглянула в переполненные ужасом глаза. — Не можешь! Если только не колдунья. — Мне неизвестно, кто я. Правда сокрыта. И не видать конца и края горестям. Но там, в темнице у Эльвига, томится Истари. Он волшебник. Добрый волшебник. С ним мне суждено пойти и… Благое дело совершить.  — Тогда ты оставишь это тело?..  — Не знаю, — честно ответила я, насильно вручив листы в руки гномессе, — но, клянусь памятью Высших, всех, что тебе дороги, я не нанесу вред Эльине. Я буду бережно относиться к её телу, как к сосуду. И, когда время придет, оставлю его.        Диса смотрела на меня, недоверчиво и предвзято. И я могла ее понять, ибо, если бы сама услышала подобное, не поверила.  — Темное зло, что ты несешь, — заговорила она, сглотнув, — после снадобья, тебе становится лучше?.. Ты не слышишь эти голоса? — Сейчас, нет, но болтать о том, что написала вслух все равно страшусь, ибо, если он узнает правду, услышит, способен будет изменить ход будущего, а это приведет ваш мир к разрухе и непроглядной тьме.  — От рассказов твоих, у меня кожа каменеет!.. — Диса покачала головой, добавив: — Я никому не расскажу о том, кто ты, даже супругу своему. Но, — она подняла указательный палец, украшенный дивным самоцветом, — это сделаю, потому что понимаю, иначе Эльина может пострадать. Ты обязана сделать все, для защиты её тела! И пообещать, поклясться, что, как только представится возможность, ты сразу же исполнишь свое слово, и отпустишь несчастное тело, вернешь хозяйке! — Клянусь! — с облегчением выдохнув, да вновь смахнув слезу, что покатилась по щеке, я поклонилась в благодарности. — Спасибо, принцесса.  — Вот, только, — перебирая листы, Диса покусала губы, — ты опоздала вот с этим, — она указала на слова: «Нельзя ковать кольца». — Одно уже здесь, на пальце короля. Готовят и другие. Мы уже отправили это, — следом, ткнула пальцем в слово: «митриль», предусмотрительно не болтая вслух, — в Эрегион. Вскоре, дары Валар передадутдругим… — Девять — людям, семь — гномам, три — эльфам, и одно, всесильное, властелину темному… — вымолвила я, прикрыв веки. — Одно, чтобы править всеми.        Поймав изумленный взгляд Дисы, я развела руками. — Будет ещё одно. Саурон лично выкует его в жерле горы Мордора. Всесильное и мощное, оно скует мрачной волей, поработит всех остальных. Если Саурон узнает об этом, случится беда!.. — Но что мы можем сделать? Чем помочь?        Лицо принцессы изменилось, точно, как и настрой. Гнев и негодование сменились страхом и неуверенностью. Она боялась. И не мудрено!.. Ведь зло, дремавшее веками, снова пробудилось. Поселилось и в горах, и в реках, и в полях, и в лесах!.. Оно было повсюду.  — Чем ты можешь противостоять?..  — Я?.. — Пришлось приложить немалые усилия, чтобы голос вновь не дрогнул. — Я всего лишь человек в теле обычной принцессы. У меня нет сил, нет способностей. Только знания. Я попала в этот мир не по собственной воле, и пути сокрыты от меня. Но я чувствую, что, если пойду вместе с Истари, мы сможем что-то сделать, что-то изменить.  — И какой будет финал?.. Там, в будущем?..        Выхватив пергамент, я нацарапала с закрытыми глазами и показала Дисе: «Саурон падет. Я знаю все подробности, но сейчас это нам ничем не поможет».  — Грядет день, и должное свершится, а пока я лишь обязана противостоять злу, что теплится внутри, и не позволить ему выведать истину. Возможно, по пути, смогу я отыскать ответы и вернуться домой, туда, откуда родом, но пока… — Что?.. — Не позволяйте королю использовать «дар», что принесли Валар, — я опустила ладонь на широкое плечо, обтянутое красочной дорогой тканью, и пожала легонько. — Металл коварен. Он наречет обладателя злобой, жадностью и тщеславием. Народы поругаются друг с другом. Брат пойдет на брата. Это…        Вздрогнув и закатив глаза, внезапно я увидела смрад, страшные воины и тысячи тел: людей, эльфов, гномов… Все они погибли в смертоносной битве. Запах железе и металла навязчиво ударил в нос, заставил сиюминутно распахнуть веки!.. Тяжело дыша, я добавила: — Это принесет кровь, боль и ужас. Я этого не хочу, ни для кого из вас, поэтому пойду с Истари туда, где быть мне должно. Пойду в этом теле, открывая тайну избранным. Ты, Диса, — я чувствую, — ты хорошая и верная гномесса. Ты сохранишь мою тайну. А я сдержу слово. Возможно, мы и свидимся когда-нибудь!.. Пути наши вновь пересекутся. А пока… Пока береги любимых. И помни: сразу же за обрушением вашего главного моста нагрянет тень. Тогда — бегите.        Слова потоком обращались в фразы, а те собирались в предложения. Я никогда, до сего момента, ничего не знала, не помнила! А тут, как по волшебству, в сознании всплыли воспоминания, о том, чему еще не суждено было свершиться!.. Как это работает? И как возможно?.. Я не понимала. Лишь слушала сердце, — чужое, не свое, — и безоговорочно доверяла собственной душе.  — Возьми, — вытащив из кармана мешочек, плотно забитый и надежно завязанный, Диса прошептала, — это травы. Я заготовила впрок. Тебе они необходимы, точно воздух и вода. Простая пища не важна так, как это снадобье! Пей каждый день. Не позволяй темной магии души твоей касаться!.. — Не позволю, — в сердцах пообещала я, схватив мешочек и направившись к двери, — больше, нет.     

***

        Мы пошли вперед по невысокому, но вполне себе широкому, туннелю. Прямиком в тронный зал, где восседал король Дурин. Шли спокойно и молча. Ни о чем не разговаривали. Конечно, я была уверена, принцесса Диса пребывает в шоке. Еще бы!.. Услышать столько мрачных пророчеств! Я и сама никак не могла оправиться. Встревоженно обнимала себя за плечи, перебирала ногами, позабыв о боли в пятке. Шла и думала: как объяснить Эльвигу, как сказать, что должно мне уйти?.. Он не отпустит, спору нет!.. Но, что же делать. Как же быть?.. Не объявить же сходу, что я не Эльина!.. Глупо. Нет!       Следовало обязательно придумать, что-нибудь соврать! Как-нибудь изловчиться. Теперь, когда я убедилась: дары — это кольца, медлить было уже некуда! Со дня на день, Саурон, в облике Аннатара, раздаст остальные кольца! Одно из них, возможно, достанется и Эльвигу! А там, пиши пропало!.. Начнется война. И я окажусь в эпицентре бури!        В глубине души я не желала этого! Страшилась! Но в сердце, чужом и трепещущем, ощущала тягостное чувство: ответственность. На моих плечах повисла слишком огромная ответственность за жизни всех существ, что обитали в Средиземье. Бежать, прятаться от Саурона, покуда смогу. А там… Там, возможно, и найдется путь, достойный выход из ужаснейшей ситуации!       Эхом раздавались голоса в глубинах коридоров, но очень мало гномов мы встречали на пути. Должно быть, на Мглистые горы опустилась ночь. Все отдыхали по своим пещерам. И только в тронном зале, что виднелся издали, сразу за тяжелой парадной лестницей, горели свечи и ютились тени. Я догадалась, король Дурин не один. И, убедившись в этом уже на пороге, немного помедлила. Застыла на каменной кладке, пригляделась к сгорбленной спине Эльвига, склонившегося над чем-то блестящим и крохотным. Это «нечто», стоило лишь приглядеться, оказалось, вдруг, на среднем пальце короля; озаряло лица гнома и человека, подобно яркому свечению лампады или восковой свечи во мраке!.. Отбрасывало серебряные лучики на заросшие щеки и… переливалось сотнями бликов, от насыщенного алого до пурпурно-черного, мрачного и таинственного.        «Кольцо!..» — мысленно вымолвила я, отвернувшись и прикрыв глаза.        Но не почувствовала ни малейшего поползновения. Ни что не дрогнуло: ни сердце, ни душа, ни руки. Саурон, если и вторгался в разум, то был изгнан магией трав. Снадобье, изготовленное Дисой, помогало куда лучше, нежели недавнее, что было рассыпано и создано мной.  — Ты не видишь кольцо?.. — решившись, вслух прошептала я, приоткрыв трепещущие веки. — Ты не слышишь?..        Но мог ли враг, внезапно, затаиться?.. Разыгрывать спектакль напоказ?.. Нет, я бы ощутила мрачное присутствие. Наверняка бы поняла!.. Аннатар лично вручил Дурину кольцо. Это не являлось тайной. А вот знания мои — вполне могли, в руках нечистых и проворных, сыграть со Средиземьем в заведомо успешную игру. Если Саурон узнает, кто, когда и как отправится в путь, да бы уничтожить великое кольцо… Люди, эльфы, хоббиты, гномы — никому из них не видать счастливого «конца». Будущее неминуемо изменится.        Я не желала быть тому виной! — Эльина! — воскликнул названный отец, метнувшись навстречу. — Дочь моя, ты очнулась! — Все в порядке, — сходу попыталась успокоить я, вытянув руки и вручив в раскрытые ладони, — голова разболелась, не более. — Я видел тьму в глазах твоих! Я слышал учащенное дыхание!.. — выпалил Эльвиг, встревожено оглядывая с головы до пят. — Тьма, что одурманила твой разум и заставила позабыть о многом, пробралась слишком глубоко!.. Мы с королем Дурином обговорили. Все решили.        Внезапно, он обернулся и задержал восторженный взгляд на кольце. Я заметила, как загорелись его очи, с надеждой и покорностью!.. Он был готов принять нечистый «дар Валар». Кольца, что свяжут злобной волей девять королевств. И навсегда лишат их предводителей собственной воли!.. Поработят и закуют! Заставят подчиниться темному властелину Мордора. Ох, нет!.. Как ни старалась, не смогла смолчать. Оставить все, как есть, и даже не попробовать предупредить, поведать, что за коварное зло придет в Эранор следом за смертельным «даром» !..  — Саурон выжил, отец, — тихонько вымолвила я, и увидела, как брови Эльвига дрогнули, и очарование сползло с мигом побледневшего лица. — Он отдает свои «дары», притворяясь посланником, одним из Валар. Но это… — Замолчи!.. — твердо велел Эльвиг, резко повернувшись и обхватив длинными пальцами за плечи. — Зло, что болтает в тебе — это не ты. Немедля, сразу, как вернемся в Эранор, я прикажу обезглавить мага. Он умрет, и чары рассеяться. Ты вернешься, дочь моя. Так напророчило кольцо. Об этом мне поведал Дурин. Слова, едва сорвались с губ его, поджатых и тонких, а я уже покрывалась колкими мурашками. Волоски встали дыбом на руках и ногах!.. Не мог же он, взаправду, казнить Истари?!  — Ошибаешься, он не при чем! Все это, — я ткнула пальцем прямо в короля, неуважительно и дерзко, — дело рук Саурона!.. — Не произноси в стенах моих это имя! — грозно воскликнул Дурин, вскочив с трона и впившись надменным волевым взглядом. — Древнее зло давно умерло! Нет и не будет ему места в Кхазад-Думе!.. — Оно уже здесь, — прошептала я, но гном услышал, — покоится на вашем среднем пальце. Кольцо, созданное Аннатаром.  — Молчи, что ты несешь?! — шикнул отец, схватив за локоть и потащив прочь из тронного зала.  — Коли вздумаешь вернуться и принять бесценный дар для своего королевства, — крикнул Дурин вслед, — не смей приводить эту девицу в мои земли!        Я заметила, как названный отец, прикрыв глаза, безвольно кивнул. Он дал понять, что придет. Вернется за своим кольцом!..  — Нет, ты не можешь принять этот дар!.. — воскликнула я, когда мы оказались в полу мрачном коридоре, и слова мои эхом отразились от каменных стен. — Просто выслушай меня!.. — Довольно! — рявкнул Эльвиг, потащив вперед по коридору. — Ты достаточно наговорила. Бредни эти оставим до дня того, как вернемся, и я лично снесу колдуну его грязную голову!.. — Ты не понимаешь, о чем говоришь! — настаивала я, не побоявшись возразить. — Ни тебе, и никому неподвластно будет одолеть тьму, что расползается по Средиземью! Кольцо лжет! Истари не виноват! Оно нас всех погубит! Ибо принесет тебе страдания, поработит волю! И обратит тебя, — и остальных людей, что примут дар, — в темных слуг! Вы станете Назгул — призраками, что всюду понесут губительное горе!..       Остановившись на ходу, Эльвиг выпустил мое запястье. Ошарашено уставившись в глаза, он сглотнул, хрипло поинтересовавшись:  — Откуда тебе знать?.. Что ещё темная сила пробудила в тебе?.. — Во мне нет тьмы, отец! Только знание и жажда всех предупредить! Возможно, если ты, единственный из девяти королей, не примешь кольцо, это поможет. И замысел Саурона изначально будет повержен!.. — Я приму дар Высших, — вкрадчиво заявил Эльвиг, ввергнув душу мою в отчаянный трепет, — и не позволю дочери своей болтать всю эту чушь! — Он снова схватил за руку и повел вниз по лестнице. — Мы немедленно возвращаемся в Эранор.  — Но… — Эльина! — грозно выкрикнул отец, и я затаила дыхание в ужасе распознав бешенство в его глазах. — Всего одно неповиновение, и я буду вынужден принять меры. Понадобится, на всю жизнь заточу в башне и прикую цепь к твоей лодыжке. Больше ты не станешь болтать всю эту чушь! Это тебе понятно?!        Желваки заиграли на его лице. В глазах пронесся решительный вихрь. Эльвиг не шутил. Я поняла, и, смиренно опустив голову, едва заметно кивнула.  — Ты не станешь частью этой злобной воли, а кольца объединят народы против зла. Вместе мы победим. Так или иначе! Развернувшись, он порывисто потянул за собой. А я, подчинившись, поняла одно — сразу, по прибытии в Эранор, чего бы это ни стоило, мы с Истари покинем королевство. Никто не падет по воле короля. Моя совесть не позволит этому случиться.