Укушенный бешеным псом умирает

Я чувствую, как ты зовёшь меня.

Я вижу трещины между этими стенами.

Но эта боль

Я задыхаюсь от слов, когда они возникают во мне.

Чтобы спастись, я замыкаюсь в себе.

      Капля разбилась о белую раковину, оставив на ней брызги. Девушка дышала глубоко, через рот, чтобы не препятствовать свободному выходу крови. Её глаза были тёмными, а на белках виднелись мелкие красные капилляры. Под глазами залегли глубокие тени, прорезавшие тонкую кожу. Гермиона сплюнула и включила воду, смывая рукой то, что снова её разбудило. Каждую ночь ей снился один и тот же кошмар: она тонула, ощущая ужас, безысходность и собственную беспомощность. Она пыталась двигать руками, чтобы выбраться на поверхность из затягивающей чёрной жидкости. Над ней светила луна — белый диск, безжизненный и леденящий её. Вокруг простиралось чёрное небо, без единого проблеска звёзд. Луна молча наблюдала, как Гермиона захлёбывается и тонет всё глубже. Должна, должна… Всегда, прежде чем окончательно скрыться под водой и потерять сознание, она слышала его голос. Это не могло продолжаться бесконечно, но всё же продолжалось. Она крепко сжимала края раковины, чувствуя, как слёзы переполняют веки. В носу снова защипало, и капли крови ритмично потекли по её подбородку. Гермиона глубоко вдохнула, набираясь сил, и быстро умылась. Ей нужно было успеть привести себя в порядок, пока кто-нибудь не решил её проведать. Никто не должен был знать, что она чувствует и насколько близка к отчаянию. Умывшись, она приняла душ, а когда сушила волосы, в дверь кто-то постучал. — Входи. Кто бы это ни был, для неё в этом доме не было чужих людей. Ястреб быстро осмотрел спальню и остановился в дверях ванной комнаты, сложив руки на груди. — Ты опять не спала, — сделал он вывод, глядя на неё с тревогой. Гермиона молча расчёсывала волосы, не глядя на него. — Гермиона… — тихо позвал он её. Ей пришлось глубоко вздохнуть, чтобы собраться с мыслями. — Всё нормально, — попыталась она пройти мимо него, но он взял её за руку и заглянул в глаза. — Всё не нормально, — тихо сказал он. — Не обманывай меня. — Просто помоги мне, — она подняла на него взгляд, который, казалось, прожигал насквозь. — Мне нужно понять, что ещё я могу сделать, чтобы привлечь их внимание… — Нам нужно сконцентрироваться на поисках, — покачал головой Ястреб. — И тебе не стоит пытаться самостоятельно попасть в крысоловку. Гермиона покачала головой, высвободила руку и вошла в комнату, положив руку на живот. Она снова ощутила ритмичные движения своего малыша. Это каждый раз напоминало ей о том, что она не просто ослабела телом, а несёт в себе важную миссию, которая придаёт ей сил. — Попроси Пэнси не проводить сегодня зарядку, — сказала она, скрываясь за дверцами шкафа и меняя свой халат на лёгкое домашнее платье. — Я неважно себя чувствую. — Снова шла кровь? — его голос заставил её замереть и сильнее сжать дверцу шкафа. Она осторожно посмотрела на него через небольшую щель. Ястреб стоял на пороге и не сводил с неё глаз. Не дождавшись ответа, он поморщился: — Ты бледная, как смерть, и каждое утро одно и то же. Если ты не прекратишь, я… — Нет, — отрезала она, закрывая шкаф. — Ты ведь обещал мне, что никто не узнает. — Но… — Я сказала «нет», — твёрдо повторила Гермиона и направилась к двери. — Пойдём, я хочу собрать совет здесь, в резиденции. Одни и те же отчёты, различающиеся только местом, где проводились поиски. Камеры не зафиксировали ничего подозрительного, никто ничего не видел, и в местные органы полиции никто не обращался. Она так устала. Казалось, она шла по тонкой грани, балансируя между жизнью и смертью. Каждая новая новость, не приносящая ей ничего хорошего, почти сталкивала её в бездну отчаяния. Гермиона устало опустила голову на руки, опершись локтями о стол. В большом зале переговоров слышалось множество звуков: люди расходились. Она почувствовала, как по её щеке скатилась одинокая слезинка и, достигнув края, сорвалась, разбившись о лакированную поверхность стола. Рядом с ней кто-то поставил чашку и блюдце, раздался лёгкий звон фарфора. Гермиона быстро подняла голову и вытерла влагу со стола ладонью. — Спасибо, Льюис, — искренне поблагодарила она, избегая встречаться с юношей взглядом. Тот кивнул и попросил позвать его, если ей понадобится помощь. За столом остались только Блейз, Алекто и Ястреб. Ястреб не сводил с неё взгляда. — Блейз, — позвала Гермиона. Мужчина поднял голову от экрана телефона. — Мне нужно, чтобы сегодня ты нашёл мне человека, который сможет полностью заменить меня в издательстве. — Хорошо, займусь этим прямо сейчас, — быстро кивнул Блейз и удобнее устроился на стуле, снова погружаясь в телефон. Ястреб, казалось, выдохнул с облегчением, а Гермиона только покачала головой. Она понимала, что пытается управлять всем и сразу, и от этого не просто выдыхается — умирает. Её главная цель — найти Драко, всё остальное может подождать. Она взяла чашку чая и медленно вышла из зала переговоров. Её путь лежал в уже знакомую спальню, где лежал Люциус. Сегодня он был один, тишину нарушал только тихий писк приборов. Том спал у него под боком, а приглушённый свет создавал спокойную атмосферу. Гермиона заняла место рядом с Люциусом, поставив свою чашку рядом с вазой, в которой стояли первые ранние розы, срезанные Нарциссой пару дней назад. Мама обрела здесь смысл жизни, нашла своё место, где она может быть полезной, не вредя себе и другим. Мелисса взяла всё в свои руки и сделала так, чтобы жизнь их большой семьи стала гармоничной и почти нормальной. Гермиона слегка наклонила голову, рассматривая Люциуса. Она обратила внимание на его прямой нос, скрытый под дыхательной маской, тонкие трубочки, которые тянулись от маски к аппарату, и светлую щетину, которая сейчас обрамляла его подбородок. Теперь это её семья. Не кровная, нет. Эти люди, которые работали на Люциуса, а теперь работают на неё. Она несёт за них ответственность. Её друзья, что ворвались в её жизнь, словно неукротимое цунами, стали ещё ближе к ней. И за их жизнь она несёт ответственность. Бизнес, что принадлежал Люциусу и Драко, теперь тоже стал частью её наследства. И за их активы она несёт ответственность. Главы других кланов также ждут от неё решений. И ответственности… В отчаянии она закрыла лицо руками и тихо заплакала. Ей был нужен Драко, нужен немедленно. Она не думала, что останется совсем одна, без помощи, без поддержки. Или… Гермиона решительно взяла Люциуса за руку и поднесла к своим губам, целуя. — Папа, ты слышишь меня? Пожалуйста, помоги мне. Я не справляюсь одна. Она напряжённо смотрела на его лицо, прижимая его руку к своей щеке. — Ты должен вернуться ко мне, — шептала она. — Ты должен помочь мне разобраться с тем, что я натворила, и с тем, что нужно закончить. И ты должен найти мне Драко. Она ждала хоть какого-нибудь знака от него. Но ничего не происходило. Гермиона почувствовала, как малыш начал пинаться от её слов. Она давно заметила, что, когда она начинает говорить, ребёнок будто возмущается. Мистер Томсон всегда говорил ей, как важно эмоциональное состояние матери для ребёнка. Он утверждал, что нужно поддерживать хорошее настроение, чтобы ребёнок был спокоен. И это работает в обе стороны: как будущая мама может успокоить ребёнка, так и он её. — Тебе не нравится мой голос? — почти улыбнулась она, слизывая капельку слезы со своих губ. — Ты как будто сопротивляешься… А что будет, когда я начну петь тебе колыбельные? Слеза скатилась по её щеке, когда она улыбнулась в ответ на очередной пинок. — Ладно, уговорил, — она взглянула на лицо Люциуса. — Тебе будет петь дедушка или папа. Когда я его найду. Надежда, что Люциус отреагирует на её слова и сможет прийти в себя, грела Гермиону в последнее время, но ничего не произошло. Даже его рука, лежавшая в её руке, не шевельнулась. Может быть, она зря надеется, и уже ничего нельзя сделать? Теперь, в свободное от работы в издательстве время, она займётся поисками новых специалистов для Люциуса, которые смогут ему помочь. — Я приду ещё перед сном, — произнесла она и поднялась, чтобы поцеловать его в лоб. — Отдыхай. Она аккуратно закрыла за собой дверь и чуть не столкнулась с Алекто. Женщина выглядела немного лучше, чем когда только вернулась. Её лицо немного округлилось, а в глазах появился огонь, который придавал Гермионе силы. — Может, прогуляемся? — предложила женщина, взяв Гермиону под локоть. — Ты почти не выходишь… Гермиона кивнула. Она действительно не была на улице после того бала. Не могла найти в себе силы перестать себя ненавидеть, словно наказывая себя за свои опрометчивые поступки. Солнце заливало бетонное крыльцо и розовые кусты, которые уже были высажены по бокам. Это зрелище так ярко контрастировало с тем, что творилось в душе Гермионы. Ей казалось, что она попала в другой мир, полный жизни. Гермиона сощурилась от света и приняла руку женщины. Они медленно пошли вдоль новых дорожек, которые были уложены по просьбе Нарциссы. Солнце сразу начало согревать спину, а ветер развевал волосы. Гермиона глубоко вдохнула и подставила лицо разгулявшейся погоде. — Какие у нас дальнейшие планы? — вывела её из размышлений Алекто. — На совете ты ничего не рассказала… — Я пока не знаю, как быть, — ответила Гермиона, глядя на розовые кусты, над которыми кружили пчёлы. Чуть поодаль кто-то поставил лавочку, и она потянула женщину за собой. — Я думала, что они выйдут на связь. — Поттер опять пропал, — заметила Алекто, наблюдая за девушкой. — Да, — просто ответила Гермиона, расслабляясь на скамейке. С каждым днём её спину всё сильнее тянуло, и только сидя она могла немного отдохнуть. — Но он пишет мне, рассказывает, как у них продвигаются дела. Говорит, что Альбус там вовсю бушует. Алекто улыбнулась и откинулась на спинку кресла, как и Гермиона. Они всё чаще просто сидели рядом в одной комнате, каждая погружённая в свои мысли. Это не мешало им и не нарушало их покой. Казалось, они обе понимали друг друга и потерю каждой. Внезапно Гермиона открыла глаза, услышав торопливые шаги. Она почти задремала под ласковым солнцем, но теперь к ней приближался Дин. Его волосы были растрёпаны. — Миссис Малфой… От волнения она не могла усидеть на месте и ходила кругами вокруг большого стола для переговоров. Все взгляды были прикованы к ней. — Нужно отказаться, — сказал Ястреб, глядя на неё. — Это мой шанс, мой шанс… — приговаривала Гермиона, не замечая, как нервно пощипывает кожу на сгибе локтя, снова оставляя гематомы. — Он ждёт меня… — Ты никуда не поедешь! — сказал Блейз, напряжённо глядя на неё. — Это даже не обсуждается. Сейчас ты — самое дорогое, что у нас есть. — Я могу взять с собой двух человек для защиты и получу информацию, — пробормотала Гермиона, снова обходя Блейза и не сводя с него взгляда. Она уже не ощущала себя тут, в этой резиденции, а мыслями была далеко отсюда и ближе к Драко. — Поедешь ты и Ястреб… — Да они же просто похитят тебя, как похитили Драко! — в бешенстве воскликнул Ястреб, поднимаясь из-за стола. Гермиона смерила его тяжёлым взглядом. — Значит мне суждено быть рядом с Драко. Это окончательное решение. Поттер попробует проследить за нами, но я не собираюсь рисковать всеми. Говорить буду я, даже не смейте что-то сказать, это моё дело. — С этими словами она медленно обвела взглядом собравшихся и кивнула подошедшей к ним Джинни, которая застыла в пороге, глядя на всех. — Ты должна помочь мне собраться. У Гермионы было достаточно времени, и она ждала, пока Джинни закончит работу с её волосами. Внимание Гермионы привлекала коробка с открытой крышкой, лежащая на её кровати. — Готово! — пробормотала Джинни, поправляя последний локон у Гермионы и быстро осматривая её в отражении зеркала. — Герми… — Не надо, я и так волнуюсь, — перебила её Гермиона, вставая и распахивая свой халат. Затем она взяла за бретельки шёлковое чёрное платье, которое лежало в коробке, и достала его. Это было простое платье прямого кроя, которое идеально скрывало её небольшой живот. Гермиона поправила кулон, который Драко подарил ей, и посмотрела на себя в зеркало. Зелёный камень в кулоне выгодно подчёркивал её оливковую кожу. Она сжала в руке записку, которая упала на кровать, и снова начала её перечитывать. Приглашаю миссис Малфой почтить меня сегодня своим присутствием за ужином и обсудить наши дальнейшие планы. Дракон скучает без своего золота. Будьте разумны. Я буду без оружия и с самыми лучшими намерениями. Надеюсь на вашу покладистость и отзывчивость. Вы можете взять с собой двух спутников. Я пришлю за вами машину в девять часов.

Ваш GG.

Волновалась ли она когда-нибудь сильнее? Предвкушение встречи с Драко терзало её. Она была уверена, что он жив. Эта мысль красной нитью проходила через всё её существо. Она верила в это и знала это. Гермиона то и дело поглядывала на часы, ожидание давалось ей с трудом. Ворота были закрыты, а вокруг собрались все. Она чувствовала на себе взгляды мужчин, а ночь постепенно вступала в свои права. Глубоко вздохнув, Гермиона услышала, как за воротами остановилась машина. Кто-то отвёл её в сторону, и, когда ворота открылись, несколько мужчин начали обыскивать автомобиль. Наконец ей позволили сесть в машину. С двух сторон от неё расположились Блейз и Ястреб. В просторном чёрном Rolls-Royce им не приходилось толкаться. Перегородка между салоном и водительским местом была опущена. Водитель в чёрной фуражке приветливо улыбнулся и коснулся козырька. — Добрый вечер, леди и джентльмены. Устраивайтесь поудобнее, мы отправляемся в путь, — дружественно поприветствовал он. Они отправились в ресторан, который находился на холме с живописным видом на город. Ястреб вышел из машины и оглядел площадку: она была украшена красной дорожкой и роскошными фонариками, ведущими к входу. Гермиона остановила мужчину, взяв его за рукав пиджака и потянув на себя. Он тут же наклонился, чтобы ей было удобнее говорить. — Говорить буду я, — снова предупредила она, зная, что мужчина может не справиться со своей вспыльчивостью. Гермиона почувствовала себя спокойнее, когда увидела, что большой ресторан с колоннами был полон людей несмотря на будний день. Хостес быстро провела их к столику, который находился в глубине зала. Она издалека сразу узнала эти медовые кудряшки, словно они были маяком в бушующем море. Её взгляд привлекла изящная длинная шея и острые женственные плечи. От её вида у Гермионы перехватило дыхание. За столиком она видела Куинни и мужчину со светлыми волосами, что сопровождал её. Гермиона быстро осмотрела зал в поисках того, кого искала, но его там не было. Это заняло всего долю секунды, но мужчина, сидевший рядом с Куинни, поднял на неё взгляд, который, казалось, прожёг в ней дыру, из которой пахнуло отчаянием. Гермиона внутренне содрогнулась от ужаса. Глаза у него были совершенно разные по оттенку: один — чёрный как ночь, а другой — белый, словно лунный диск. Волосы у него были серебристые, небрежно уложенные, а костюм, состоявший из рубашки и жилетки, идеально сидел на его статной фигуре. Куинни в своём золотистом платье рядом с ним казалась тусклой. Холод в его взгляде заставил её чуть не споткнуться, но чья-то рука легла ей на спину, чтобы поддержать. Её волнение улеглось, когда она услышала спокойное мужское дыхание рядом. Не сводя взгляда с мужчины, она дошла до столика. Мужчина, высокий и привлекательный, поднялся из-за стола, обошёл его и приблизился к ней. Не разрывая зрительного контакта, он протянул ей руку ладонью вверх, как бы приглашая. Гермиона подала ему свою руку, и он медленно поцеловал её. — Здравствуйте, миссис Малфой, — медленно, словно он был хозяином положения, сказал он. — Вы чудесно выглядите в этом платье. — Где Драко? — спросила Гермиона, стараясь, чтобы её голос звучал уверенно. — Я приехала, чтобы забрать его. — С чего вы взяли, что он здесь? — спросил мужчина, и его светлые брови взлетели вверх, а губы изогнулись в улыбке. Он разразился лающим смешком, что своим звуком заставил застыть кровь в жилах Гермионы. — Может быть, я неправильно выразился. Да, он скучает, но это не значит, что он будет здесь. — Вы обманули меня, — прошипела Гермиона, отдёргивая руку. Она хотела, чтобы от её ненавидящего взгляда его самодовольное лицо расплавилось. Она бегло осмотрела зал в поисках ещё одного человека и, не найдя его, вскинула голову. — Где Брайан? — Его здесь тоже нет, — мужчина улыбнулся и выпрямился. — Но мы здесь не за этим. Позвольте представиться: Геллерт Грин-де-Вальд. Гермиона ожидала, что Блейз, стоявший рядом с ней, как-то отреагирует, но он молчал, видимо, не узнав его. Его имя тоже ничего ей не говорило. Геллерт лишь кивнул мужчинам, которые сопровождали её, в знак приветствия. Они не проявили желания пожать ему руку. Геллерт, видимо, ожидал приветствия, но, не дождавшись его, улыбнулся и жестом указал на столик. — Давайте поужинаем, ведь для этого мы здесь собрались. Она заметила, как Куинни едва заметно кивнула ей, и Гермиона позволила отодвинуть для себя стул. Теперь она сидела напротив места Геллерта, а Ястреб и Блейз расположились по обе стороны от неё. Её сердце болезненно сжалось при виде оставшегося пустующего стула. Его здесь нет… Тем временем Геллерт вернулся на своё место и аккуратно разложил салфетку на коленях. Он делал это нарочито медленно, как будто насмехаясь над ней. Гермионе пришлось приложить усилие, чтобы не сказать что-нибудь грубое. — Ещё раз прошу прощения за то, что ввёл вас в заблуждение. Я уже давно не пишу писем, — сказал Геллерт, глядя на неё из-под светлых ресниц. — Для этого есть специальные люди, которые только и ждут моей команды. Что он имеет в виду? Намекает ли на то, что не он писал те ужасные записки, которые она сотни раз перечитывала в кабинете Люциуса? — Я взял на себя смелость сделать заказ для вас, — Геллерт показал куда-то за её спину. — Чтобы вы не ждали. И ваши спутники Блейз и Грегори тоже. Она заметила, как напрягся Ястреб, сидевший рядом с ней, и толкнула его ногой, как бы предупреждая, чтобы он не выдавал своих эмоций. Значит, Геллерт был лучше подготовлен к встрече. Ей не нравилось находиться в зависимом и подчинённом положении, и она почувствовала, как желчь подступает к горлу, заставляя её нервно сглотнуть. — О чём вы хотите поговорить? — Она откинулась на спинку стула, пытаясь сохранять спокойствие. Если тут не было Драко, то её поспешность в принятии решения приехать сюда снова может сыграть против неё. Она решила выслушать Геллерта, но есть она точно не будет. — Не торопись, Миона, — Геллерт мягко улыбнулся и аккуратно взял свой бокал с багряной жидкостью за ножку. — Давай выпьем, для тебя я заказал гранатовый сок. Его голос доносился до неё как будто сквозь туман. — Миона, прости меня за всё, это я виновата… Голос, который она думала, что забыла, глубокий и чистый, снова возник в её сознании, чуть не расколов его надвое. Всё стало на свои места, как будто сложился пазл. Гермиона в шоке смотрела на мужчину. Её зрение затуманилось от адреналина, который мгновенно выбросился в кровь. Геллерт изучал её чёрно-белым взглядом. Медленно, наслаждаясь каждой секундой. — Белла, — прошептала Гермиона. Уголок его рта дрогнул, и мужчина отставил бокал. — Ты умная девушка, — медленно произнёс он и хлопнул в ладоши. От этого хлопка Гермиона вздрогнула. — Она тоже была достаточно умной, просто Белле не хватило смелости, и она засомневалась. Но я рад, слышишь? Правда, рад, что её кровь не на моих руках. — Да как ты смеешь об этом говорить? — зашипела Гермиона, придвигаясь ближе к нему поверх стола. Она хотела сдёрнуть эту скатерть и, собрав всё, что на ней было, в один узел, и забить его им до смерти. — Белла погибла из-за тебя. Люциус пострадал из-за тебя, — почти кричала Гермиона, когда на её колено легла мужская рука в попытке успокоить, она нетерпеливо сбросила её. — Мой муж похищен тобою! Геллерт медленно потягивал вино и вдруг положил руку на плечо Куинни. Она вздрогнула от неожиданности. Весь вечер Куинни не поднимала глаз от своей пустой тарелки, словно ей было стыдно смотреть в глаза Гермионе. — Я лишь предложил ей то, чего она хотела, и она согласилась, — пожал плечами Геллерт. — И следовала моим указаниям, но потом не выдержала. Женщины, как правило, слишком полагаются на свои чувства. Куинни ещё ниже склонила голову, и Гермиона почувствовала, как та легонько коснулась под столом её ноги, словно извиняясь. Геллерт убрал руку с плеча Куинни и посмотрел на Гермиону, слегка нахмурившись. — Я всё же старше тебя, Миона, поэтому прошу, относись ко мне с уважением. Гермиона усмехнулась, её губы искривились в улыбке. Он ещё и насмехается над нею. — Ты не достоин ни капли моего уважения. Ты вторгся в мою семью, перевернул всё с ног на голову. Белла была больна, а ты воспользовался её положением, чтобы запутать её, — прошипела Гермиона, ведя шеей от отвращения. — Ты подкупил Брайана, когда он работал на Люциуса? Заставил его следить для тебя, а затем выполнять для тебя все эти гнусные вещи. Он лишь пешка для ублажения твоего эго, а сам ты лишь гниющий король, который упивается мнимой славой. Ты думал, что, поговорив со мной, ты получишь очередную власть? После того, сколько людей погибло по твоей вине? Иди нахуй, Геллерт Грин-де-Вальд, — выплюнула она со злостью. Её голос с каждым словом становился всё громче, ей было всё равно на собравшихся тут людей. Злоба и яростный чёрный огонь в её груди горели, разрывая костную тюрьму, а пистолет, что висел в кобуре между её бёдер, был словно лёд, обжигая и напоминая о своей силе. — Ты не заслуживаешь ни моего уважения, ни даже моего внимания. Ты ошибаешься, если думаешь, что я буду умолять тебя вернуть моего мужа. Запомни, что я убью тебя собственными руками, — закончила она с яростным взглядом, а мужчина лишь следил за ней с отстранённым выражением лица. В ресторане стояла такая звенящая тишина, что её можно было разрезать ножом. Все разговоры смолкли, и единственным звуком, который она слышала, был стук её собственного сердца в ушах. Геллерт качнул бокал с вином и залпом допил его до дна. — Высказалась? — спокойно уточнил он. В ответ на её взбешённый взгляд он кивнул. — А теперь послушай меня. Ты ещё юна, ничего не знаешь о жизни, только получила такую власть и не знаешь, что с ней делать. А я предлагаю тебе свою помощь и великодушно прощаю всё, что ты только что наговорила. Знаешь ли, я уже немало повидал на своём веку. — Он откинулся на стуле, расслабленно вытянул руку, согнутую в локте, и щёлкнул пальцами. — Встать. Шум отодвигаемых стульев заполнил помещение. Гермиона быстро оглянулась: все присутствующие — мужчины в дорогих костюмах разных возрастов и женщины в роскошных платьях — мгновенно поднялись на ноги. Снова раздался щелчок. — Сесть, — лениво произнёс Геллерт, даже не поднимая взгляда от своей тарелки, словно он и так был уверен, что его приказы будут выполнены. Снова щелчок. — Пойте, — чуть улыбнулся Геллерт. — Гимн Королеве. В просторном зале с неярким освещением и колоннами сразу же зазвучал нестройный хор. Геллерт, полностью отдавшись музыке, начал дирижировать, вытянув руки. Господи Боже наш, восстань, Рассей её врагов И приведи их к погибели: Сокруши их козни, Расстрой их подлые уловки, На Тебя возлагаем надежды наши, Боже, храни нас всех. — Ты не хочешь присоединиться? — перекрикивая хор, который теперь пел синхронно, с улыбкой спросил Геллерт. — Это же твой гимн. Не дождавшись никакой реакции, кроме шока, он поднял руку и сжал пальцы. В тот же миг звук прекратился. Геллерт сидел, слегка улыбаясь, словно наслаждаясь произведённым эффектом. — Добро пожаловать в мой мир, Миона. Теперь ты будешь жить в нём, — он махнул рукой куда-то позади себя. — Германия. — Пауль Раф, — тут же встал мужчина позади него, а Геллерт поморщился. — Без имён… — устало выдохнул он. — Прошу прощения, мистер Грин-де-Вальд, — тут же склонился седовласый мужчина, который за столиком сидел с того же возраста женщиной. — Франция, Эстония, Италия, Швейцария, — перечислял Геллерт, щёлкая пальцами. Со всех сторон вставали люди. — Я мог бы продолжить, но ты и так поняла общую мысль. Они все здесь, потому что я так сказал. Я главный. Я тот, кто держит их всех. Я — власть, которая контролирует преступников всего современного мира. Гермиона с ужасом смотрела на людей, которые пришли сюда по его приказу, обводя неверящим взглядом. Среди них были такие же семьи, как её. Как Люциус и Нарцисса. Она слышала, как судорожно выдохнул Блейз, и как снова напрягся Ястреб, следуя за её взглядом по всем этим людям. — Я не понимаю… — Всё ты понимаешь, Миона, — Геллерт мягко улыбнулся и кивнул. — Считай меня королём, как ты сама меня назвала. А эти люди — мои наместники в разных странах. Только Британия жила обособленно до этого момента, но это время уже прошло. Настало время присоединиться ко мне. Ведь я не просто диктатор. Я — закон среди преступников. Я помогаю им во всём, контролирую их. Закончив все войны, я принёс мир и порядок в Европу. Теперь ты ещё хочешь назвать меня плохим человеком? — Ты контролируешь преступников, но сам ты не более, чем преступник, — выдохнула Гермиона. Геллерт улыбнулся. — А ты? Она осеклась на своей пылающей речи. Она хотела бы сказать многое, но слова застряли у неё в горле. — Ты преступница, я преступник. Каждый, кто сидит в этом зале, в том или ином роде преступник. Но мы можем жить в мире и согласии. Ей хотелось плакать от осознания ситуации. Она ледяным мечом медленно пронзала её, лишая чувств, лишая рассудка. Она лишь точка на его карте завоевания. Не добившись своего, он просто сотрёт эту метку и поставит новую. Свою. — Зачем ты так со мной? — прошептала Гермиона, поднимая на него голову. — За что ты так с Люциусом, с Драко? Что мы сделали тебе? — Люциус отказался от моего предложения, уничтожив многих моих людей. В то время я не мог ответить ему тем же, потому что ещё не накопил достаточно сил, — Геллерт пожал плечами, словно говорил не о жизнях людей. — Я по юношеской глупости решил начать с родного королевства. После этого мне пришлось разбираться с войнами в Европе, поэтому я оставил вас «на десерт». Я снова милосердно предложил ему сотрудничество, относясь к нему почти уважительно, но он снова отказался. Это было шесть лет назад. Я тогда решил подождать, пока Драко займет его место, а затем был занят своими делами. Но теперь я больше не могу ждать. Наступила долгая тишина, пока Гермиона обдумывала услышанное. Люциус и Драко никогда не говорили ей об этом, и, возможно, Блейз тоже не знал. Это было логично, когда она подумала об этом: все представители преступных семей должны быть знакомы друг с другом, хотя бы заочно. — Мне нужен Драко, — сказала наконец Гермиона. — Я согласна на всё, если ты вернёшь его мне. — Не так быстро, — улыбнулся Геллерт. — Тебе нужно научиться, я буду тебя учить. Ты должна привыкнуть, тем более что ты сейчас не в форме. После родов ты должна вернуться в хорошую физическую форму, а затем мы обсудим условия нашего сотрудничества. Я буду защищать тебя и твои интересы, а ты будешь работать на меня. Гермиона прижала руку к животу, понимая на какой чудовищно долгий срок он намекает. Она ещё не готова, до родов ещё полтора месяца. — Но мой ребёнок… — Да, Томсон сказал, что ты ждёшь ребёнка в начале июня. Значит, тебе нужно подождать, а я буду сопровождать тебя, — Геллерт склонил голову набок. — Так я воспитаю в тебе верность… — Довольно! — не выдержав, вспылил Блейз и ударил кулаком по столу. — Хватит мучить её! — Да, она всего лишь женщина, — усмехнулся Геллерт и встал из-за стола, подавая руку Куинни. Та немедленно приняла её. — Я буду ждать твоего решения, Миона. Но помни, что выбора у тебя нет. И никогда не было. Он обошёл столик, даже не прикоснувшись к еде на нём. Люди, которые сидели вокруг неё, тоже начали вставать, создавая назойливый и разгорающийся шум. Гермиона вскочила, опрокинув стол с оглушительным грохотом. Одним движением она приподняла платье, достала пистолет из кобуры и прицелилась в затылок мужчины с серебряными волосами. Раздался щелчок взводимого курка, и Гермиона напряглась, вспоминая то, чему учил её Драко, сводя четыре точки прямо посередине затылка Геллерта. Он слегка обернулся, просто показав свой профиль, словно она не заслуживала того, чтобы он посмотрел ей в глаза перед лицом смерти. — Будь благоразумна. От твоего решения зависит жизнь Драко, — сказал он и добавил более твёрдо: — Поэтому мы начнём наши уроки прямо сейчас. Опусти пистолет и никогда больше не направляй его на меня. Иначе я буду присылать тебе Драко по частям. В ушах стоял оглушительный стук сердца, который, казалось, разрывал барабанные перепонки. Она судорожно хватала ртом воздух, а по щекам катились обжигающие слёзы. Раздался щелчок. Она поставила пистолет на предохранитель и опустила руку. — Умница. Миона, ты мне очень нравишься, — с этими словами Геллерт кивнул и приложил кисть к голове, словно приподнимая шляпу. — Я напишу тебе, когда захочу начать наши занятия. Она чувствовала на себе взгляды людей, проходивших мимо, словно бушующая река обтачивает камень. Из её руки тут же кто-то забрал пистолет, и Гермиона опустила голову, закрывая лицо ладонями. С двух сторон на её плечи легли мужские руки, согревая её кожу, которая стала холодной как лёд. Она смотрела сквозь пальцы в окно, выходящее на главный вход. Там высокая фигура с серебристыми волосами садилась в один из роскошных автомобилей. Он величественно махнул рукой, требуя следовать за ним. — Король, — прошептала она. — Ты будешь королём мёртвого кладбища.