Укушенный бешеным псом умирает

— Они только этого и ждут! — не выдержав, воскликнул Ястреб, надвигаясь на неё и грозя пальцем. — Ты идёшь прямо в ловушку! Гермиона резко развернулась и зашагала прочь, не желая продолжать разговор. Сухие ветки и сосновые иголки глухо хрустели под его ногами. Его гневный шаг был быстрым, и вскоре он догнал её. Он схватил её за руку и развернул к себе. — Ты должна заботиться о своём ребёнке, а не играть в преступные игры! — рыкнул он. — Почему я должна это делать? Я обязана спасти своего мужа, а ты — вернуть его ко мне живым. И я не буду оправдываться своей беременностью, — она гордо выпрямилась, чтобы показать свою решимость. — Отпусти меня, — она дёрнула рукой, которую он крепко держал. — Послушайте, — подошла к ним Пэнси, заодно и Дин. — Время позднее, всё равно никто сегодня уже не выйдет отсюда, я предлагаю переночевать эту ночь спокойно, а утром обсудить всё на свежую голову. Ястреб слегка ослабил хватку на её руке, чтобы приблизиться и обнять её за плечи. — Она права, Гермиона, — тихо и успокаивающе произнёс он. — Подумаем над этим утром. Сейчас и правда слишком поздно. Внутри неё всё кипело и сопротивлялось разным мыслям. Вот она, зацепка, хоть какие-то новости есть. Он жив. Драко жив в данный момент. Острая нервная боль пронеслась по её позвоночнику. Он жив и он страдает. Она должна вернуться как можно скорее, чтобы спасти его, а это вынужденное оттягивание времени ужасало её своей необходимостью. Несмотря на аппетитный вид ужина, Гермиона никак не могла заставить себя есть. Она просто гоняла маслину по тарелке вилкой. Наконец Донна сжалилась над ней и забрала тарелку, убирая посуду со стола. Мужчины были молчаливы и переглядывались между собой. Винс и Ястреб весь ужин сидели вдвоём и о чём-то перешёптывались. Это вызывало у Гермионы раздражение. Она чувствовала, что они не считаются с ней и не воспринимают всерьёз. Она попрощалась со всеми, кто был рядом, и ушла в дом. Ей было невыносимо видеть сочувственные взгляды и молчать. Едва закрыв за собой дверь, она бросилась к шкафу. Достав небольшую сумку, она начала складывать в неё только самое необходимое. Пэнси поцеловала её перед сном и попыталась немного успокоить, пообещав, что утром они обсудят всё ещё раз. Гермиона едва сдерживала нетерпение. Через два часа, когда все заснут, она попробует осуществить задуманное. Дрейк начал капризничать, и Пэнси ушла. Пока она успокаивала его, Гермиона незаметно выскользнула из кровати. Она была одета и укрыта одеялом до подбородка. Гермиона проверила телефон, сумку и наличные, а затем сделала глубокий вдох и осторожно открыла дверь. Комнаты Донны и Пэнси были закрыты. Из-за двери слышался тихий голос Пэнси — она уговаривала сына поспать, хотя бы сегодня. Гермиона тихо и быстро спустилась вниз и осмотрела гостиную. В комнате никого не было. Ей нужно было торопиться, ведь оставалось всего пять минут, чтобы успеть незаметно пройти. Тусклый свет фонарей на газоне заставил её поморщиться. В обычное время они не горят, а сегодня кто-то их включил. Гермиона быстро добежала от крыльца дома до будки охранника. Как она и предполагала, они сейчас сменялись. Она наклонилась, чтобы дотянуться до кнопки, открывающей ворота, и они начали двигаться с тихим гулом шестерёнок. Оставив небольшую щель, в которую она могла протиснуться, она остановила ворота и обернулась. Испуганный возглас замер у неё в горле. У ворот, прислонившись к каменной кладке, стояла высокая тёмная фигура. В его руке мелькал огонёк. — Я так и знал, что ты что-то подобное выкинешь, — произнёс он тихим, угрожающим шёпотом. Мужчина резко закрыл крышку зажигалки. — Уйди, — прорычала Гермиона, передёрнув плечами, чтобы избавиться от мурашек и пригладить вздыбившиеся от страха волосы. — Я не буду отсиживаться в стороне. — Ты не поняла меня, — Ястреб подошёл ближе, преграждая путь, и, опускаясь на уровень её глаз, добавил медленно и раздельно: — Повторяю ещё раз, чтобы ты смогла осознать: ты отсюда никуда не выйдешь. В его тёмных глазах она видела собственное упрямое выражение лица. Она хмыкнула и выставила палец, почти касаясь его носа. — Ты можешь посадить меня под замок. Можешь денно и нощно охранять меня, — её голос звучал ровно, без малейшей дрожи. — Но это не значит, что я оставлю попытки сбежать. И поверь, — она приблизилась, выдыхая ему в лицо, — однажды, у меня получится. Она в ярости бросила собранную сумку к его ногам и, резко развернувшись, вернулась в дом. Ей нужно было придумать новый, более изощрённый план побега. Но каждую ночь она всё равно будет пытаться сбежать. Теперь её целью стал домик охранников, где она надеялась найти оружие для себя. После той злополучной ночи за ней стали следить ещё более пристально, даже провожали до туалета. Гермиона молча прогуливалась в ночи у ворот, обмениваясь молчаливыми взглядами с Ястребом, который дежурил там. Вилла была окружена каменным и кованым железным забором, через который Гермиона не смогла бы перелезть самостоятельно. Она даже проверила гараж и убедилась, что стремянки там нет. Однажды, вернувшись в комнату, Гермиона поняла, что в её отсутствие здесь кто-то побывал. Она не нашла свою сумку с документами, а без них не сможет легально покинуть страну. Гермиона в отчаянии схватилась за голову, готовая зарычать от злости. Оттолкнув Дина, что сопровождал её, она бросилась вниз по лестнице — его не было ни внизу, ни у виллы. — Миссис Малфой, — попытался успокоить её Дин, но она вырвалась и бросилась по территории в поисках Ястреба. Она нашла его возле своего огорода. Он стоял на коленях и в резиновых перчатках прореживал траву между морковной ботвой. — Отдай мой паспорт! — прошипела она, оказавшись прямо перед ним. Ястреб устало вздохнул и сел на пятки, глядя на неё. Даже сидя на земле, он был лишь немного ниже её. — Как ты смеешь обыскивать меня, словно я преступница? — возмутилась она. — Гермиона, — он поднял руку, на которой была испачканная перчатка. — Я делаю всё это, чтобы с тобой всё было хорошо. — Ага! — взревела Гермиона, с остервенением пиная ближайший куст помидоров. — Я сама знаю, что для меня хорошо! Она с силой вцепилась в куст и вырвала его с корнем, отбросив в сторону. Ястреб от неожиданности замер на месте. Гермиона бросилась к следующему кусту, выдернула его и принялась топтать ногами более низкие растения, разбрасывая землю и пиная их. — Остановись! — в гневе воскликнул Ястреб и попытался удержать Гермиону за плечи. Но она ударила его локтем в солнечное сплетение и упала на колени. Её руки начали разрушать всё, за чем она так трепетно следила. Она посвятила всю свою энергию, переживания и страх за Драко своему небольшому огороду. Даже чтение книг не могло избавить её от ужаса, который царил в её мыслях и каждую ночь приходил в её снах. Она снова и снова видела в своих кошмарах, как хоронит пустой гроб рядом с могилами Беллы, Люциуса и Нарциссы… — Я не могу, не могу, понимаешь, — ревела она навзрыд. — Не могу сидеть здесь и притворяться, что всё в порядке! Он сцапал её в объятия, отрывая её ноги от земли. Охранники, которые успели собраться на шум, быстро разошлись. Ястреб развернул Гермиону к себе, прижал её к себе, успокаивающе поглаживая по спине. Среди сосен разносился дикий вой, который терялся в тишине. Даже чайки, обычно кричавшие не переставая, затихли, не заглушая вопль боли и отчаяния. Гермиона пыталась освободиться, колотила его кулаками по груди, пыталась ущипнуть и укусить. Ястреб стойко терпел всё это, не давая ей сдвинуться с места. Так продолжалось до тех пор, пока силы не покинули её, а ругательства не сменились тихими слезами. — Я ненавижу тебя, ненавижу… — Я знаю, — тихо ответил Ястреб. — Это всё ради твоего блага. — Моё благо рядом с ним, — она подняла на него голову, пытаясь вложить всю силу в свой дрожащий голос. — Я не буду жить без него. Он долго молчал, всматриваясь в её глаза, в которых читались истина и скрытая угроза. Она не сводила с него взгляда. — Собирайся, — наконец сказал он, отпуская её из своих объятий. Гермиона застыла, не веря своим ушам. Ястреб быстро удалялся в сторону домика для охраны. — Ты правда поедешь со мной? — крикнула она ему вслед. Ястреб обернулся, чтобы посмотреть на неё. — Мы едем за Драко. Она и подумать не могла, что будет так рада увидеть эти глухие кованые ворота. Раньше они её раздражали. Гермиона схватилась за ручку двери, стремясь как можно быстрее выйти из машины. Здесь было гораздо холоднее, чем в Италии, ей снова пришлось достать пальто, в котором она улетала. Стояла глубокая ночь, но пост охраны светился, как и двинулись к ним двое мужчин, что стояли по двум сторонам от входа. Под ногами громко хрустели камешки гальки, и этот звук успокаивал её, как что-то привычное. Освещение оказалось гораздо ярче, чем она помнила. Ворота тут же захлопнулись за ними. Ястреб помогал Пэнси выйти так, чтобы не разбудить Дрейка. Винс уже отдавал распоряжения. Входная дверь в резиденцию отворилась, и Гермиона сразу узнала девушку с яркими волосами. Веснушки ярко выделялись на её лице, а глаза были широко раскрыты от удивления. — Какого, блять, чёрта, Гермиона! — завизжала Джинни, которая поправила наспех завязанный халат и поспешила к ней. Пэнси и Ястреб зашикали на неё, чтобы она говорила тише. — Я вышла только посмотреть, что за шум… Гермиона едва успела подставить руки, чтобы Джинни не сбила её с ног. Джинни обняла подругу, крепко прижав её к себе. Гермиона старалась не дать ей удариться об её живот. От этих крепких объятий у неё что-то хрустнуло в спине. А Джинни уже начала покрывать её лицо поцелуями. — Как ты смогла вырваться? — она покосилась на Ястреба. — Не без труда, — честно ответила Гермиона, вымучивая из себя улыбку. Джинни отняла её от себя, держа за плечи на вытянутых руках, и улыбнулась. — Ну, малышка Гермиона, мы теперь все вместе разберёмся. За спиной девушки открылась дверь, и на пороге появился Блейз. На нём были только пижамные штаны, а его сонный взгляд блуждал по собравшимся. Но когда он увидел Пэнси, сонливость мгновенно исчезла с его лица. Он бросился к ним навстречу и сгрёб Пэнси в объятия, а Ястреб чуть отступил назад, держа в руках переноску с ребёнком. У Гермионы к горлу подступил комок, а глаза увлажнились. Она прокашлялась, опустила взгляд и подтолкнула Джинни к двери. — Идём, очень холодно, ты можешь простудиться, — сказала она, пытаясь не обращать внимания на острую боль, пронзившую её тело вдоль позвоночника. Она точно не хотела помешать воссоединению семьи. — Почему так поздно? — шёпотом спросила Джинни, не отпуская её руку ни на миг. — Я больше не могла ждать. Мы вылетели, как только Винс подготовил билеты. Ведь мы же не покидали страну, поэтому вернуться просто так я тоже не могу. — Можно я сегодня посплю с тобой? — спросила Джинни, прижимаясь к её плечу и увлекая за собой на лестницу. — Гарри снова на работе. — Подожди, а где сейчас Люциус? — остановила её Гермиона, оглядывая просторный холл с синими диванами. Джинни проводила её и вежливо осталась снаружи. Гермиона открыла дверь. Внутри было слабое освещение от мониторов и тихий писк приборов. Этот звук был ей так знаком, ведь он сопровождал её в больнице, где она проводила всё своё свободное время у его постели. В слабом свете можно было разглядеть профиль человека, лежащего на кровати. На его лице была прозрачная маска для дыхания. Тени от его ресниц падали на заострённые скулы. Люциус сильно похудел, а его волосы, казалось, ещё больше отрасли. — Привет, папа, — прошептала она, подошла и взяла его за руку. Его ладонь была тёплой и очень сухой, как бумага. — Кто здесь? — раздался женский голос, и Гермиона испуганно вздрогнула. Датчик пульса на пальце Люциуса от её движения соскочил, и писк его сердцебиения прекратился. — Нарцисса? — тихонько произнесла Гермиона с облегчением. Она быстро взяла датчик и закрепила его на пальце мужчины. — Вы меня напугали. Нарцисса встала и стремительно обошла медицинскую кровать, крепко обнимая Гермиону. Миссис Малфой была в длинной шёлковой накидке поверх ночной рубашки. Её волосы мягкими прядями ниспадали на плечи. Без макияжа, с покрасневшими глазами, даже губы терялись на бледном лице. — Как же я скучала по вам обоим, — женщина опустила руку и ласково погладила её живот. — Он так вырос… — Мне сказали, что повезло, и живот, скорее всего, останется небольшим, — с улыбкой ответила Гермиона. — С ним всё хорошо… — Словно в подтверждение её слов, малыш внутри неё зашевелился, и Нарцисса застыла с удивлённым возгласом, прижав обе руки к животу. — Почему вы не спите? — Я… — Нарцисса устало вздохнула. — Теперь у меня постоянная бессонница. Я прихожу сюда, к нему, и засыпаю в этом кресле. По-другому не могу. — Вам тоже нужно отдохнуть, может быть, вы всё же пойдете в спальню? — Да, я уже иду. Позволь, я провожу тебя в твою комнату. Гермиона в последний раз посмотрела на Люциуса и вышла вслед за Нарциссой. В спальне, где она жила с Драко, всё осталось по-прежнему, кроме постельного белья. Джинни быстро заправила кровать, а Гермиона тем временем открыла шкаф и, спрятавшись за дверцами, начала искать хоть что-то, что принадлежало Драко. Ей хотелось найти вещь, которую он носил. До того момента как… В шкафу приятно пахло стиральным порошком. Аккуратно сложенная одежда словно ждала своего хозяина. Гермиона с грустью закрыла шкаф, пытаясь не расплакаться. — Иди сюда, тебе нужно отдохнуть, — позвала её Джинни, протягивая руку. — Всё обсудим завтра. Кровать пахла только тонким цветочным ароматом, который остался после кондиционера. Гермиона вдруг вспомнила о чём-то и быстро встала. Она подошла к туалетному столику, где стояли их духи. Флакончик Драко был на месте. Она открыла его и вдохнула аромат. Хотя он был не таким насыщенным и полным без своего владельца, но всё равно оставался частью его. Она провела кончиком пальца по коже за ушами и на запястьях, чтобы нанести духи. Тонкий аромат зелёных яблок, ладана и кожи окутал её. Погрузившись в мысли о своём будущем и Драко, она наконец смогла расслабиться и заснуть, несмотря на тревогу. Помоги мне. Помоги. Это не ты. Вернись ко мне. Гермиона села в панике, вырываясь изо сна, где её окутывал приглушённый голос Драко и тянущиеся к ней руки, что забирали его от неё и утаскивали в тьму. В комнате никого не было, плотные шторы не пропускали солнечный свет. У Гермионы гудела голова, и она с трудом смогла встать с кровати — бессонная ночь давала о себе знать. Она привела себя в порядок и собралась с мыслями. В небольшой комнате, которая служила и кухней, и столовой, собралось много людей. Её заметили не сразу. Первой к ней бросилась Луна. Она осторожно обняла её, контролируя свои движения. Гермиона переходила от одного человека к другому, успевая обнять и поцеловать каждого в щёку. Среди обнимающих были Рон, Дора, Римус, маленький Тедди и Блейз. Последний обнял её одной рукой, а другой прижимал к себе спящего на его плече Дрейка. — Доброе утро и приятного аппетита, — пожелала она, заметив незнакомую девушку в костюме, похожем на форму Мелиссы. Вероятно, это была помощница, о которой ей рассказывал Драко. Все начали расспрашивать их, почему они решили вернуться и что привело их сюда именно сейчас. Гермиона смотрела то на Дору, которая не должна была ничего знать, то на Рона, ставшего серьёзным. Первое радостное впечатление от встречи быстро рассеялось, как туман под лучами солнца. Теперь все понимали, почему они здесь собрались. Она с трудом дождалась, пока все позавтракают и разойдутся по делам. Воскресное утро было неторопливым, в отличие от бурных эмоций, переполнявших её. Блейз старательно избегал её взгляда, пока она сама не подошла к нему. — Нам нужно поговорить, — напомнила она и направилась к открытой двери кухни. — Пойдём. Он проводил её до кабинета. Она уже бывала здесь — в кабинете Люциуса. Гермиона села на то же самое место за т-образным столом, где она сидела напротив Беллы. — Что известно? — сразу выпалила она, не успел Блейз и сесть во главе стола. Блейз положил руки на стол, сжимая пальцы между собой. Рукава его белой рубашки были по-домашнему закатаны, а волосы отросли кудряшками. Мешки под глазами говорили о том, что он давно не высыпался. — У меня не так много информации, честно говоря, — начал он. — Камеры в порту не работали, хоть их сменили и поменяли системы защиты. Мы не знаем, каким образом Драко смогли вывезти. Неизвестно, находится ли он сейчас в стране или его уже увезли куда-то. Больше никто не выходил на связь. Та запись разговора с Куинни, что Поттер скопировал, — единственное, что у нас есть. Не думаю, что тот разговор, что звонили тебе, можно было отследить. Поттер пытается одновременно отбиваться и помогать Интерполу. Говорят, что Дамблдор сейчас в Лондоне, курирует это дело, а с этим все вытекающие отсюда последствия. Кланы недовольны тем, что им приходится со всем этим жить, у всех проблемы, и они против, что я начал заправлять этим делом. Гермиона слушала молча, словно губка впитывая новую информацию и пытаясь сразу же разложить её по полочкам. — Почему они против? Ты же подручный?.. Как это вообще работает? — с трудом выдавила она из себя, не в силах назвать ни одно из имён. — Официального объявления о моём возвращении не было. Драко представил меня, а Родольфус предложил взять на себя все дела, чтобы я мог больше времени проводить с семьёй. Но я даже не знаю, с кем можно посоветоваться. У меня нет никаких прав ни на контракты, ни на бизнес, ни на руководство кланом. — А я? — тихо спросила она. Блейз поднял голову и внимательно посмотрел на неё. — Ты жена Драко и ты Малфой, — сказал он. — В отсутствие Драко и Люциуса ты имеешь право на всё. Гермиона кивнула, принимая к сведению эту информацию. От волнения её сердце забилось сильнее, а кровь забурлила. Она — Малфой, и она имеет право на это. — Ты должен рассказать мне всё, что знаешь, про все кланы и какие там порядки, — решительно сказала она. — Ты ведь не хочешь этого? — Блейз покачал головой и указал на её живот. — Гермиона, ты же в положении… — Да, я беременна. Малфоем, и теперь я тоже Малфой. Поэтому я могу занять место Драко. — Они зациклены на своём кодексе, — Блейз почти сплюнул от досады. — Согласно ему, власть передаётся через смешение крови. Она почувствовала, как у неё пересохло во рту, когда он поднял руку и перевернул её ладонью вверх. На его ладони был виден старый белый шрам. По её спине пробежала болезненная дрожь, но она, не обращая на это внимания, кивнула. — Хорошо. Она давно не испытывала такого волнения. В её крови циркулирует опасное количество адреналина, а сердце бьётся так сильно, что зрение становится расплывчатым. Она ощущала на своей спине ободряющую руку, которая вела её вперёд. Собственная рука под бинтом на ладони жгла. В тот же день, уединившись от всех, Блейз скальпелем разрезал её руку. Он поставил свою рану рядом со старым шрамом, и они скрепили свой союз кровавым рукопожатием. Ястреб пришёл в ярость, когда узнал о том, что Блейз сделал с Гермионой. Ей пришлось разнимать их, и она почти сорвала голос, объясняя, что это единственный способ разрешить ситуацию. Ночь прошла в разговорах и занятиях. Она старалась запомнить и понять всё, о чём рассказывал Блейз, и то, что она прочла в документах Люциуса. Первый — Родольфус. У Малфоев всегда были хорошие отношения с Лестрейнджами, особенно после того, как Люциусу и Родольфусу пришлось объединиться из-за общей проблемы — Беллы. Родольфус обладал связями в банковской сфере, занимался махинациями с ценными бумагами и документами королевской семьи. Гермиона считала его самым лояльным к ней главой семьи. Второй — Уолден. Макнейр всегда был человеком подозрительным, требовательным, его не устраивало, что Малфои стоят во главе стола. Он всегда хотел большего и постоянно напоминал об этом. Макнейр контролировал сферу, в которой совершались все сделки с наркотиками. Именно он первым получал все поставки наркотиков, которые затем распространялись по всей Британии. Однако он недолго занимался этим бизнесом. До этого у него был бизнес, связанный с боями собак: он выращивал самых агрессивных сук. После того как Макнейра назначили на эту должность, он закрыл свой бизнес, который с каждым годом становился всё менее актуальным, оставив только самых молодых собак для личного разведения. Предыдущий глава был казнён Люциусом за то, что потерял доверие, решив вести свои дела без оглядки на совет кланов. А это очень большие деньги. Правда и Уолден один раз зарвался и так же лишился мизинца. Гермиона понимала, что с Макнейром будут самые большие проблемы. Третий — Август. Руквуд, был самым нейтральным членом совета. Он не противился воле большинства и никогда никому не мешал. Однако это вызывало подозрения у Блейза, так как разгадать его роль он так и не смог. Руквуд был тёмной лошадкой. Август был семейным человеком и занимался игорными домами в Лондоне. Теми самыми, которые всегда вызывали неприязнь у Гермионы. Это были бездушные аппараты, в компьютерном мозге которых не было места удаче или логике. Однорукие бандиты заставляли людей, словно зомби, проводить часы и дни напролёт, без остановки закидывая игровые жетоны в бездонный зев автомата. Гермиона не очень рассчитывала на него. Теперь Гермионе принадлежало всё остальное: поставки оружия, медикаментов, предметов искусства в обход действующих властей. В этой комнате за дверью сейчас собирался весь состав. Гермиона замерла перед нею, и внимательный взгляд Блейза остановился на её лице. — Ты готова? — спросил он. Она кивнула, стараясь не выдать своего волнения. Сегодня она надела свободное чёрное платье, которое полностью скрывало её живот. Волосы она уложила в красивую причёску, а Джинни сделала ей макияж. Гермиона понимала, что в это время мужчины готовы были слушать женщину только в том случае, если она была красива. Таковы были правила воспитания и в те времена. — Готова, — тихо произнесла она и, когда дверь открылась, вскинула голову. Она быстро окинула взглядом мужчин, сидящих за круглым белым столом на расставленных стульях. Один стул пустовал. Решительно шагнув вперёд, она звонко стукнула каблуком, нарушив звенящую тишину. Стук. Стук. Блейз поставил для неё стул, и она села, расправив платье. Затем она подняла голову и посмотрела на мужчин. Ей не нужно было гадать, кто из них кто. Она сразу заметила одобрительный взгляд Родольфуса, который с удовольствием поглаживал свою небольшую бородку. Август же смотрел безразлично, ничему не удивляясь. А вот Уолден смотрел немного презрительно: он поджал губы и повёл подбородком. — И что это такое? — раздражённо спросил он, отбрасывая со лба чёрные волосы. Его голубые глаза, выцветшие от времени, пронзили Гермиону взглядом. — Похоже, у нас теперь здесь проходной двор. — Тише, Уолден, — прикрикнул на него Блейз и попытался встать между ним и Гермионой, которая смотрела на него с вызовом. — Не надо, Забини, — тихо, но твёрдо произнесла Гермиона, не отводя взгляда от Уолдена. — Пусть выскажет свою точку зрения. Его губы скривились, как будто он почувствовал неприятный запах. Он придвинулся ближе к вырезу в столе, где под стеклянной крышкой лежал свиток. — Вы забываете, что говорит кодекс… — начал он. — И что он говорит? — Гермиона склонила голову набок и, опершись руками о стол, внимательно посмотрела на Макнейра. — Напомни мне, Уолден. Он раскрыл рот в потрясении, словно она нанесла ему оскорбление, а склеры его глаз налились кровью. Она ожидала этого, ожидала именно такой реакции на всё. — Это наглость! Я требую, чтобы ты покинула этот зал! — воскликнул мужчина. Гермиона быстро подняла руку с бинтом, призывая его остановиться, и его взгляд тут же переключился на неё. — Я Гермиона Малфой. — Она окинула присутствующих взглядом, и в глазах Августа промелькнула тень улыбки, которую она заметила. Однако она продолжила: — Я знаю кодекс, который теперь принадлежит и мне, потому что я становлюсь законной главой семьи Малфоев. Я — единственная наследница. Также я беременна ребёнком Драко и хочу напомнить вам пункт из кодекса, который гласит, что вы обязаны защищать беременную женщину, которая носит будущего наследника. — Только если ты родишь мальчика… — Вы… Ты должен обращаться к ней на «вы». Или ты хочешь, чтобы я расценил это как оскорбление? Она твоя глава! — резко ответил Блейз. — Он прав, — сказал Родольфус, который до этого внимательно наблюдал за происходящим. — Она действительно единственная наследница. Нарцисса ещё в молодости отказалась от каких-либо притязаний на власть. — Вы хотите, чтобы я подчинялся женщине? — почти вскрикнул Макнейр, ударив кулаком по столу. — Я не собираюсь… — У тебя нет выбора, — тихо сказала Гермиона. Он тут же перевёл на неё взгляд. Она посмотрела на мужчин, которые стояли по одному у каждого главы. Они все подручные, такие же, как Блейз для неё. Она вздохнула и начала разматывать бинты на своей руке. Вскоре показались бинты, пропитанные кровью. Она дошла до глубокого пореза, который пересекал мясистую часть её ладони. Она подняла руку и продемонстрировала её. — Я дала клятву на крови, что буду оберегать вас и защищать честь нашего кодекса. Как и мой подручный, — произнесла она. Блейз продемонстрировал свою рану. Гермиона кивнула и продолжила: — Поэтому я воспользуюсь правом кодекса о помощи. Я ваш глава, и вы должны помочь мне найти Драко и убить того, кто всё это затеял, пока нас не уничтожили поодиночке. Руквуд впервые зашевелился. Его каштановые волосы вились мелкими кудрями. Гермиона тут же обратила на него внимание. — Руквуд, кто-то дал наводку на твои дома, — начала уговаривать она. Затем указала на Лестрейнджа: — Я уверена, что Белла не по своей воле развелась с Родольфусом, тем более она была очень напугана и знала, что на Люциуса готовится покушение. Родольфуса едва не лишили всех накоплений, — она кивнула на Уолдена, который тут же поморщился. — У Макнейра были проблемы в бизнесе с наркотиками. С которыми тебе помог Драко. Но это всё такие мелочи, право… — Ты считаешь, что это мелочь? — взвился Уолден, едва не брызжа слюной. — Да, — холодно ответила она. — Всё это лишь мелочи. Белла Блэк погибла, Амикус, человек из семьи Малфоев, был жестоко замучен и убит. На Люциуса совершались три покушения, и одно из них было успешным. На Драко тоже было покушение, а теперь его похитили. Неужели ты хочешь ждать, пока с нами расправятся, а затем всерьёз возьмутся за вас всех? Гермиона встала из-за стола, положила на него руки и сжала пальцами столешницу. — Вы хотите, чтобы с вами поступили так же, как и с нами? — повторила она, пристально глядя на мужчин. — Думаю, нет. — Это не моё дело, — твёрдо сказал Уолден. Она не хотела этого делать, но была вправе так поступить. Гермиона выдержала его полный раздражения взгляд и кивнула, приняв решение. — Хорошо, — ответила Гермиона и, обернувшись к Блейзу, добавила: — Убей его. Спустя мгновенье раздался звук взводимых курков и отодвигаемых стульев. Родольфус и Август направили свои пистолеты на Макнейра, как и их подручные, а Макнейр и его подручный на Гермиону. Блейз мгновенно закрыл её собой. — Опусти пистолет, Макнейр, — приказал Родольфус. — Он имеет право быть против, — сказала Гермиона, выходя из-за спины Блейза, который снова попытался её прикрыть. Пистолет Уолдена сразу же повернулся в её сторону. — А моё право — казнить его за непослушание. Блёклые голубые глаза Уолденa блуждали между Блейзом и Гермионой. Наконец, он сдался, сел на место, поставил пистолет на предохранитель и бросил его на стол. — Я рада, что мы пришли к соглашению, — холодно произнесла Гермиона, возвращаясь на своё место. — Теперь мне хотелось бы, чтобы мы составили план действий. Я открыта для любых предложений, которые могут помочь нам. Макнейр сначала молча слушал, не принимая участия в обсуждении. Но затем он тоже начал активно участвовать в дискуссии. Заседание продолжалось долго, она внимательно выслушивала каждого, кто предлагал свои идеи, а также отчёт за последний месяц. Когда они вышли из дверей, Ястреб, ожидавший их, заметно нервничал. Её голова в этот момент уже начала раскалываться от тупой боли, будто её вскрывали раскалёнными щипцами. Их предложения показались ей логичными. Прежде всего, Гермионе предстоит заменить все свои устройства связи. Свой старый номер она привяжет к новому, на случай, если Драко попытается выйти на связь. Руквуд и Макнейр начнут использовать все свои связи, чтобы найти хоть какую-то информацию о Драко. Родольфус предложил помощь в охране резиденции, но Гермиона отказалась от неё. Теперь, когда вся семья Малфоев собралась вместе, резиденция Люциуса была защищена как Тауэр. Им нужно было вернуться домой и обдумать дальнейшие действия. Больше всего ей хотелось немедленно отправиться на поиски Драко. Если потребуется, она перевернёт королевство, заглянет под каждый камень или сравняет его с землёй. Они хотели, чтобы она вернулась, и теперь ей нужно заявить о себе. Гермиона была готова привлечь к себе всеобщее внимание, взяв в руки флагшток, на котором будет развеваться огромное красное знамя. Она сидела в кабинете Люциуса и массировала виски, пытаясь избавиться от боли, которая осталась после собрания. Её взгляд упал на ровную стопку газет, и она взяла первую, которая лежала сверху, в руки. В самом углу газеты в круглой рамке была чёрно-белая фотография. Белые волосы, собранные в аккуратные кудри, очки в роговой оправе и губы, накрашенные, очевидно, красной помадой, которая на снимке казалась чёрной. Гермиона быстро встала и прошла туда, где за дубовой дверью, по её предположению, должна была находиться Нарцисса. Так и оказалось: она сидела у кровати Люциуса и читала книгу. Когда запыхавшаяся Гермиона ворвалась в комнату, Нарцисса вопросительно посмотрела на неё. — Мой свадебный комплект, — взволнованно заговорила Гермиона, активно жестикулируя, — где мой комплект, который вы подарили? Нарцисса сняла тонкие очки и положила их в руку. — Ты имеешь в виду бриллиантовое колье и серьги? — спросила она. — Да, именно их, — кивнула Гермиона, пытаясь унять биение сердца. — Они мне очень нужны. — Они в Мэноре, — задумчиво ответила Нарцисса и нахмурилась. — Зачем они тебе сейчас? — Я хочу устроить скандал, — сказала Гермиона, показывая на фотографию Риты Скитер в газете «Опекун». Фотография была размещена над громким газетным заголовком: «Куда пропали Малфои? Это бегство с тонущего корабля?». — Я заставлю эту журналистку запылать от возмущения. Нарцисса чуть подозрительно посмотрела на неё и наконец кивнула. — Я позвоню в Мэнор и попрошу кого-то его привезти. Сама понимаешь, это слишком дорогой комплект, чтобы отправлять его простым курьером, — сказала она. Гермиона поблагодарила её и почти столкнулась в дверях с Дином. На его лице были написаны злость и волнение. В руках он сжимал плотный конверт, который был раздут содержимым. Ледяное предчувствие мгновенно заструилось морозью по её пояснице. — Кажется, они вернулись, — сказал он и протянул конверт ей. — Снова таксист? — уточнила Гермиона, не рассчитывая на ответ, и раскрыла уже надорванный конверт. В её ладонь упало что-то холодное и тяжёлое. Осознание пронзило её болью. Она медленно повернула массивный перстень, а блики с его серебряных граней отразились от стен. Змея. Знак Малфоев. В конверте лежала записка, и она развернула её, чувствуя, как во рту скапливается вязкая слюна. Перевод ей был не нужен. Le nouveau chef de la famille Malfoy