Укушенный бешеным псом умирает

      Таксист явно был очень удивлён, что сказалось на его лице, увидев эту необычную компанию. Джинни была растеряна, Гермиона плакала, а Ястреб хмуро прижимал платок к сломанному и окровавленному носу. Она вихрем ворвалась в квартиру, хватая и бросая в открытый чемодан всё, что попадалось под руку. Джинни активно помогала ей. Гермиона застыла над кроватью, увидев на ней мятую белую футболку. Она подняла её и вдохнула запах. Эту футболку носил Драко. Тонкий аромат его тела и любимых духов пробудил в ней ужасные эмоции. Она смяла футболку в кулаке и забрала с собой. Ястреб взял чемоданы, переноску с Томом, уложил в машину Гермионы и открыл дверь для неё и Джинни. Она села на заднее сиденье, с тоской глядя на дом, в котором прожила совсем недолго. Они подъехали к шлагбауму, и он открылся, пропуская машину на территорию. Блеск серебристой машины в свете вечерних фонарей и обжигающий взгляд его глаз не заставили её посмотреть на него. Они проехали мимо, и она с облегчением выдохнула. Дом Поттеров был погружён во тьму, и она вошла внутрь, только сейчас полностью осознавая принятое решение. Она медленно сползла по стене, не сразу поняв, что рыдания исходят от неё. Тёплые объятия накрыли её сверху, и она почувствовала, как её поглаживают. Что-то боднуло её в плечо, и она подняла голову. В темноте ярко светились жёлтые глаза. Она сгребла Зверя в объятия, и тот благодарно замурчал. Слёзы катились по её щекам, падали с дрожащих губ прямо в густую шерсть, но, кажется, кот был не против. Он слегка прикусил её палец, будто приветствуя. — Я тоже соскучилась, мохнатая ты задница, — тихо прошептала она, улыбаясь сквозь слёзы. Джинни похлопала её по плечу и ушла помогать Ястребу. Кухня была ярко освещена, а мужчина сидел на полу. Джинни обрабатывала его лицо: нос приобрёл горбинку, а бровь снова была разбита. Подруга подула ему на бровь, и он зашипел, как и жидкость на его лице, которая приобретала мутно-красный оттенок. Гермиона виновато посмотрела на него, утирая лицо рукавом. — Прости, — она подошла к нему и сочувственно тронула за плечо. — Пустяки, — тут же ответил Ястреб и покосился на неё. — Иначе он бы тебя не отпустил. — Шрамы украшают мужчину, — буднично протянула Джинни, смывая последние остатки крови с его лица. — Да и твой нос теперь выглядит более мужественно. Но если хочешь, могу вправить? Ястреб с некоторой опаской взглянул на неё и покачал головой. — Спасибо, но нет, — он посмотрел на Гермиону. — Колин работает на тебя или на Драко? — Кажется, на… него, — она замялась, потому что не хотела озвучивать его имя. Острая боль резанула её где-то около сердца. — А что ты хотел? — Я теперь остался один и никуда не смогу уехать, — он поморщился, и Джинни снова подула на него. — Винса больше не вызовешь. — Я могу позвонить Колину и попросить его приехать, — Гермиона с готовностью открыла сумку, пытаясь сделать хоть что-то полезное, и взглянула на Ястреба. — А тебе нужно зашить бровь и вправить нос. Колин приехал довольно быстро, не задавая лишних вопросов. Он вошёл, с удивлением оглядываясь по сторонам, поздоровался с Ястребом и сел на диван, вопросительно глядя на девушек. Дверь хлопнула — это Ястреб уехал в больницу. — Ты просто посидишь с нами, — усмехнулась Джинни. — Как с маленькими детьми. Колин озадаченно переводил взгляд с одной девушки на другую и нахмурился. — Что-то случилось? — спросил он. — Ты же в семье Малфоев? — уточнила Гермиона, он кивнул. — Уход Блейза разве не подразумевал твой уход? — Конечно, нет, только глава может отпустить, — покачал головой он. — Люциус — твой начальник? — Она слегка поморщилась, не в силах назвать второе имя. — Да, — снова ответил он, переглянувшись с Джинни, и нахмурился. — Что случилось? — Ты знаешь, что творится у Люциуса? — спросила Гермиона, надеясь перехитрить кажущегося наивным парня. — Нет, — тут же ответил Колин. — Я просто телохранитель, который работает в издательстве. Мистер Забини попросил перевести меня куда поспокойнее после того, что произошло летом. Гермиона раздражённо цокнула языком. Она поняла, что Колин не в курсе дел мафиозной семьи, и расспрашивать его бесполезно. Колин внимательно смотрел на неё, и она взяла себя в руки. — Могу я попросить тебя? — Она вымученно улыбнулась. — Не говори мистеру Малфою, что я тебя спрашивала, пожалуйста. Они оба были мистерами Малфоями, и он мог понять это как захочет. Она не просила ничего невозможного. Гермиона втайне надеялась, что Колин уже не связан с семьёй и его можно использовать в своих целях или же, что он может что-то знать о последних событиях. — Да, конечно, миссис Малфой, — кивнул он и откинулся на диване. — Вы же не спрашивали ничего странного. Ястреб вернулся ночью со свежими швами на лице и повязкой на носу. Джинни разочарованно вздохнула, увидев, что его нос снова стал ровным. Колин попрощался и уехал, а Ястреб помог перетащить чемоданы. Коты уже устроились на одной кровати и мирно спали. Джинни разместила девушку в гостевой спальне, рядом с хозяйской, пожелала спокойной ночи и ушла. Поттер не вернулся домой этой ночью, и Гермиона была этому рада. Она не смогла бы дать нормальный ответ на его вопросы. Она достала из сумки футболку Драко и надела её вместо ночной рубашки. Его запах тут же окутал её. Она провела руками по плечам, представляя его объятия, и ненавидела себя за то, как всё внутри неё содрогнулось от этих мыслей. Она села на край кровати, подтянула колени к груди и позволила себе беззвучно поплакать. Дверь тихо открылась, и в комнату вошла Джинни. Она внимательно посмотрела на подругу и тяжело вздохнула. — Там, напротив дома, стоит Драко. Он курит, — тихо произнесла она. — Я не хочу его видеть, — прошептала подруга. Окна её спальни выходили на задний двор, и она была этому рада. Она знала, что должна быть сильной и не поддаваться соблазну увидеть его. Он должен быть наказан. Она не позволит так с собой обращаться. — Можно я посплю с тобой? — спросила Джинни. Она села напротив подруги, заглянула ей в глаза и вытерла рукой её щёки. — Конечно, я не смогу заснуть одна, — ответила Гермиона. Ей не хватало белоснежного балдахина и качающихся звёздочек. Белый потолок и старинная люстра были её единственным развлечением. Джинни быстро уснула, обняв подругу и переплетя с ней ноги. Зверь пришёл чуть позже, занял место на её груди и усыпил девушку своим мигающим жёлтым взглядом. Она бежала по острым камням, пытаясь догнать женщину, которая шла впереди. У той были золотистые кудряшки, которые подпрыгивали при каждом её шаге. Казалось, что по её локонам скользит отражение, словно от поверхности воды, окрашенной кровью. Девушке же казалось, что она стоит на месте, а силуэт женщины становится всё выше, тяжелее и мрачнее. Вскоре фигура превратилась в мужской силуэт в тёмном брючном костюме. А её накрыла огромная тень от его тела. Она попыталась окликнуть его, но поняла, что не может издать ни звука. Внезапно человек остановился и медленно развернулся. Его рука поднялась, ткань его пиджака всё ещё отливала красным и тягучим. Сама же кожа человека была неестественного пепельного цвета, а в руке он держал пистолет. Огромный, в дуло которого она могла бы уместиться целиком. Вдруг корни вырвались из земли, осыпая её камнями и окутывая ноги шипами, и заставили упасть на колени. Они поднимались всё выше, разрывая кожу. Она чувствовала, как слёзы текут по её щекам. Она хотела крикнуть «Кто вы?», но не издала ни звука. Казалось, он услышал её, и на тёмном лице, скрытом в тени, блеснула белая ухмылка. Щелчок взводимого курка и звон пули, попадающей в патронник, заставили её вздрогнуть, но она не позволила себе зажмуриться. Его палец нажал на спусковой крючок, но выстрела не последовало. В этот же миг на неё рухнула кованая клетка, и корни выше опутали её, не позволяя встать. Она подняла руки, желая схватить решетку и вырваться, но снова беззвучно закричала, обжигая до костей свои ладони о раскалённые докрасна прутья. Гермиона раздражённо села на кровати, пытаясь сбросить с себя тяжёлый груз тревожного сна. Кошмар утекал в её сознании медленно и тягуче, оставляя лёгкую головную боль. Ей уже давно не снились вообще любые сны, особенно такие реалистичные. Кожа на ладонях покалывала и была слишком чувствительной. Она аккуратно вылезла из-под одеяла, вышла из комнаты и отправилась на поиски какого-нибудь кабинета. В комнате Гарри она нашла несколько чистых листов бумаги и карандаш. Когда Гермиона вернулась в спальню, она увидела, что Джинни ещё спит. И это было неудивительно: за окном занимался рассвет, а шторы на окнах были не занавешены. Гермиона села за столик для макияжа и прикрыла глаза, пытаясь вспомнить лицо Куинни. Её рука с простым карандашом замелькала над листом бумаги, и вскоре на нём начали появляться знакомые черты. Она несколько раз закрывала глаза, вспоминая, и наконец осталась довольна результатом. Джинни позади сонно пошевелилась и позвала: — Герми? — Ты можешь найти мне канцелярские кнопки? — попросила Гермиона, вставая со стула и осматривая стену. — Прямо сейчас. Она сняла картину со стены, освободив место. Джинни быстро вернулась и с удивлением посмотрела на то, как Гермиона прикалывает рисунок посередине стены. На тёмных обоях это смотрелось немного пугающе. — Ещё нитки, пожалуйста. И кофе, — попросила Гермиона. Час работы, обращений к памяти, мысленного воспроизведения диалогов и обвязывания нитками кнопок — и Гермиона удовлетворённо откинулась на кровати, осматривая свои труды. Джинни сидела рядом и вздыхала. — Итак, дорогой Шерлок, какие у вас догадки? — с небольшой издёвкой спросила она. Интерьер как нельзя лучше подходит к этому арт-хаусу. Дом Поттера был выдержан в классическом английском стиле. — Итак, мой любимый Ватсон, — начала Гермиона, указывая мизинцем руки, которая держала чашку с кофе, на главный рисунок, ставший центром композиции. — У нас есть некая Куинни, которая каким-то образом узнала о Др… , — она с трудом продолжила, — Драко и моём планируемом ремонте, — она перевела руку на листы с тезисами. — Она попала к нам в дом, фотографировала его, втёрлась к нам в доверие и пропала. Драко забеспокоился, кем она может быть, и со злости уволил Ястреба, решив, что он подверг меня опасности, что мне тогда прямо и сказал. Ястреб вошёл в комнату без стука и, увидев стену, замер, переведя взгляд на девушек. — Да, — кивнула ему Гермиона и продолжила: — Он избил и уволил Ястреба, а я его наняла. В театре каким-то образом Куинни нашла меня. Кажется, она прослушивала, чем мы занимаемся. И если бы я привела с собой Ястреба или Драко, то она бы не появилась в туалете. Она передала мне папку с дизайн-проектом, и он оказался чист. Она вопросительно взглянула на Ястреба, и тот кивнул. — Чист, — продолжила она. — Но это взбесило Малфоев, и они попытались обмануть меня. А дальше начинается самое интересное. Драко стал исчезать ещё до того, как Куинни появилась впервые. Это означает, что проблемы, скорее всего, связанные с мафией, начались раньше, — она выразительно посмотрела на Ястреба, а тот поморщился. — Я предполагаю, что он пропадал у Люциуса и занимался чем-то, кроме поисков Куинни. Она, по сути, ничего мне не сделала, кроме как обманула меня с историей нашего знакомства. У меня есть предположение, что она из другой мафиозной семьи, возможно, даже семьи, которая управляет делами в Европе. Глаза Ястреба подозрительно блеснули, и она недовольно цокнула языком, понимая, что нет смысла пытаться спрашивать его ещё раз. — У них происходит что-то плохое. Я хотела установить на его телефон приложение для отслеживания местоположения, но Драко поставил пароль, — сказала она раздражённо. — Поэтому мне оставалось только наблюдать. Он почти постоянно был зол, стал избегать близости со мной. Часто приезжал в другой одежде, как будто у него есть второй дом. Казалось бы, всё указывало на то, что он мне изменяет. Но я почему-то верю ему в этом плане. Гермиона глубоко вздохнула. Она искренне считала, что Драко не тот человек, который мог бы её так предать. «Малфои не изменяют», — звучало в её голове его голосом, и это снова успокоило её. — Мне кажется, он был на похоронах около полутора недель назад. До этого он провёл ночь без сна, уехал весь в чёрном, а когда вернулся, постоянно уходил в себя, будто вспоминал что-то ужасное, — сказала она Ястребу. — Ты что-нибудь знаешь об этом? — Нет, — ответил он. — Меня выставили вслед за тобой тогда в резиденции, и я ничего не успел услышать. А ребята, — она поняла, что он имеет в виду охранников, — вообще ничего не обсуждали дома. — Ну и последние события, конечно, — мрачно добавила Гермиона. — Куинни нашла меня в Париже и передала записку. Мне показалось, будто он не рассчитывал, что она будет во Франции, ведь они проверяют пассажиров, которые въезжают и уезжают из Британии. Да и содержание записки его тоже удивило, как и Люциуса. И, конечно, покушение на Люциуса. Его спасло предупреждение Куинни, поэтому моё предположение о том, что она не может быть злодеем, верно. Ястреб покачал головой и указал на стену рукой. — Или она дурит тебе голову. Сейчас помогла, а потом сделает только хуже, когда ты расслабишься, — ответил он, и она с унынием поняла, что он, скорее всего, прав. — Так что добавить нового мне тут нечего. — Джинни? — она посмотрела на подругу. — Я просто в шоке, что мы вообще начали проводить расследование, — она нервно рассмеялась. — Я думаю, комнату нужно запереть, чтобы Гарри случайно не увидел. Он говорил, что в последнее время часто общается с Драко. Гермиона закусила губу, размышляя, удастся ли ей убедить Поттера помочь ей. Он ведь констебль и должен бороться с преступностью, это в его интересах. Но как далеко зашла их дружба с Драко? Не окажется ли так, что она сама откроет себе дверь в клетку, а Драко останется только её захлопнуть, чтобы она никуда не совала свой нос? — Нет, — озвучила свои мысли Гермиона. — Мы точно не будем просить Поттера. Значит, справимся своими силами. — Лучше бы вам поторопиться, — Ястреб выразительно посмотрел на свои часы. — Вы обе собираетесь на работу? Она совсем забыла о работе. У них издательство, и она — директор. А прямо сейчас два автора ждут выхода своих книг. Гермиона тяжело вздохнула, надеясь, что не встретит там его. На парковке не было серебристого «Мерседеса», и это немного успокоило Гермиону. Она с волнением открыла дверь кабинета, но и там его не было. Почему-то это её расстроило. Как будто он просто смирился. Ну какая же она глупая: сначала запрещает к себе приближаться, а потом злится, что он не пытается. Она включила музыку погромче, чтобы заглушить мысли. Во время работы она подпевала популярным песням, лишь бы не вспоминать о платине волос и серебристых глазах. В дверь уверенно постучали. Гермиона замерла, потому что запомнила стук Ястреба и Эндрю наизусть, а Джинни никогда не стучит. Дверь открылась, и в кабинет вошла Нарцисса. Она была накрашена, а её волосы аккуратно уложены. На ней было элегантное платье, а в руках — сумочка. Она внимательно смотрела на Гермиону и чуть улыбалась. — Ты не занята? — спросила Нарцисса и указала на стул, как бы спрашивая разрешения присесть. Гермиона почувствовала себя неловко и указала рукой на кресло: — Конечно, присаживайтесь, Нарцисса. Нарцисса кивнула и села. Она окинула Гермиону понимающим взглядом: — Вчера был очень тяжёлый день, — начала она. — И всем нам пришлось нелегко. Люциус скоро поправится. Гермиона перебила её: — Подождите, — она заслужила быстрый взгляд Нарциссы. — Если вы хотите сказать, что всё хорошо, то не тратьте моё время. Гермиона сердито смотрела на неё, хотя и понимала, что злится не на неё. В её чертах лица так сильно угадывались черты Драко, хотя раньше она думала, что он точная копия своего отца. Теперь она видела, что он унаследовал её губы, разрез глаз и мимику. Нарцисса чуть улыбнулась, кивнула головой и протянула руку, чтобы взять листок бумаги и ручку с края стола. Она нарисовала небольшой круг и вопросительно посмотрела на Гермиону. — Что ты видишь? — спросила она. — Круг, — ответила Гермиона и глупо на неё посмотрела. — Что вы хотите сказать? — Это я, — сказала она, поставив в центр круга букву «I» и лишь по воздуху обведя пространство вокруг. — А это Люциус и то, что я о нём знаю. Границы этого круга — мой страх за него. — Она внимательно посмотрела на Гермиону. — Я знаю, что мой муж — глава мафии и собирается закрыть дело своей семьи. И я очень сильно его люблю. Но я понимаю, что не готова расширить границы своих тревог. Женщина нарисовала больше круг, оставив маленький внутри. — Если я начну узнавать о его делах больше, то станет больше точек соприкосновения моих тревог за него, — она зачеркнула большой круг и ещё раз обвела маленький. — Поэтому много лет назад я приняла решение никогда не погружаться в дела семьи и полностью доверять своему мужу, зная, что он защитит меня от всего. Гермиона смотрела в холодные голубые глаза, ощущая, что она уверена в своей правоте. Нарцисса искренне верила, что поступает правильно, сознательно закрывая глаза на всё. Она просила довериться ей, но Гермиона покачала головой. — Я не согласна с вашей политикой, — твёрдо заявила она, указывая рукой на зачёркнутый круг. — Мы сможем поддерживать друг друга только в том случае, если будем полностью доверять. Я доберусь до правды, чего бы мне это ни стоило. Нарцисса снова улыбнулась и положила ручку на стол. — Драко очень сильно тебя любит и хочет защитить от всего. — Я тоже люблю его, — уверенно ответила она, выдохнув с шипением. — И я тоже смогу его защитить. Я не слабачка, кто прячется за спиной своего мужа. Едва она произнесла эти слова, как поняла, что совершила ужасную ошибку. Боль мелькнула в голубых глазах, но тут же исчезла. Гермиона схватила её за ледяную руку. Нарцисса натянуто улыбнулась. — Простите меня, я не хотела вас обидеть, — сказала она, чувствуя жгучий стыд. Гермиона встала и обошла стол, приближаясь к женщине. — Я бесконечно восхищаюсь вами и люблю вас. — Я понимаю, что ты расстроена и имеешь право на злость. Но, Гермиона, — женщина обняла девушку за талию и слегка погладила её по животу, — я надеюсь, что ты благоразумна. Осознание ситуации окатило её, как ледяное ведро воды. Нарцисса приехала сюда, чтобы не просто уговорить её сидеть смирно, а отговорить от ужасного. Чувство вины мгновенно исчезло, и Гермиона быстро отступила назад. Её глаза метали молнии, а голос был полон желчи, которой хватило бы на убийство. — Я бы никогда не убила своего ребёнка, — прошипела она, вскинув голову. — Как вы могли даже подумать о таком? Нарцисса молча смотрела на неё. На её лице мелькнуло облегчение, но раскаяния видно не было. Женщина поднялась со стула и замерла в дверях. — Гермиона, мы все любим тебя и желаем тебе только самого лучшего, — тихо сказала она. — Я прошу тебя подождать, пока твой и мой муж закончат свои дела. — Она немного помолчала, глядя, как Гермиона с отвращением мотнула головой. — Люциус просил передать, что хочет, чтобы ты навестила его в больнице. Ведь вы не успели поговорить. Сказав это, она вышла, плотно закрыв за собой дверь. Руки Гермионы метнулись к столу, опрокидывая всё, что на нём было. Она схватила листок, на котором рисовала Нарцисса, и в ярости изорвала его на кусочки. Затем она бросилась к книжному стеллажу и одним махом скинула все книги с полок. За дверью послышались торопливые шаги, и в кабинет влетела Джинни с круглыми глазами. Она в шоке смотрела на погром и на Гермиону, которая сидела на книгах и плакала. — Я не слабачка, не слабачка, — тихо повторяла она. Джинни гладила её по спине, успокаивая. — Я им это докажу. Она попросила Колина убраться в кабинете, и они с Джинни отправились в другую клинику, не ту, которую выбрал Люциус. Там она сдала несколько экспресс-тестов и стала ждать своей очереди на УЗИ. Умудрённая опытом женщина задумчиво водила датчиком по её животу и периодически щёлкала кнопками на своём аппарате. Громкий звук быстрого сердцебиения вперемешку с помехами застал её врасплох. — Всё хорошо, плод соответствует норме в шесть недель, — сказала она, убирая датчик и протягивая салфетку. — Можете одеваться. — С малышом всё хорошо? — опасливо спросила она, не понимая, почему всё закончилось так быстро. — Более чем, — ответила она, распечатывая снимок и передавая его. В тёмном кружке виднелось что-то совсем маленькое, и она чувствовала на себе напряжённый взгляд врача, которая хотела, чтобы она поскорее ушла. Снова очередь, и она попала на приём. Пожилой мужчина рассматривал её анализы на экране монитора и цокал языком. — Всё хорошо, кроме кортизола, — сказал он, метнув на неё недовольный взгляд. — Вы волнуетесь? Моя жизнь — это сплошное волнение. Он понимающе кивнул на ее молчаливый взгляд исподлобья: — Понятно, — сказал он. — Но постарайтесь перестать волноваться. Это влияет на ребёнка. Ей хотелось пообщаться с умным человеком, который мог бы дать ей совет. Поэтому она без колебаний записалась на приём. Рабастан, обрадовавшись её визиту, по-отечески обнял её. Он провёл её в кабинет и предложил чаю. Мелисса, кажется, и сюда успела протянуть свои руки и рассказать ему о кофе. — Я видел вчерашний репортаж, — сказал Рабастан, садясь напротив неё в кресло и дуя на свою чашку чая. — И, честно говоря, я ждал вас в ближайшее время. — Он кивнул в ответ на её удивлённый взгляд. — Потому что у Малфоев не принято допускать женщин до семейных дел, а вы не из тех, кто позволит оставить себя в стороне. — Вы уже так хорошо меня знаете, Рабастан, — угрюмо произнесла она, наблюдая, как чаинки плавают в янтарной жидкости, подсвеченной мягким светом торшера. За окном сумерки уступали место ночи. — Вы абсолютно правы. Они оба ничего мне не говорят. — Я был бы удивлён, если бы они вам что-то сказали, — ответил он, отпивая чай и беря в руки планшет. — Давайте начнём. Я вижу, сколько вам нужно мне рассказать. Разговор получился долгим, сначала она говорила сама с собой, потом к её монологу присоединился Рабастан. Они вместе составили полную картину, и она поняла, что ей нужно внести изменения на свою стену догадок. — Будьте благоразумны, — сказал он, глядя на неё поверх очков. — Они хорошо разбираются в этом деле, и им многое известно. А вы можете подвергнуть себя ещё большей опасности. — Я хочу, чтобы со мной считались, — с вызовом ответила она и встала. — Спасибо за консультацию, вы действительно помогли мне разобраться. Ястреб ждал её в коридоре, а Джинни уехала домой. Теперь это и её дом. Когда они проезжали мимо апартаментов, она не стала смотреть в ту сторону, боясь увидеть там его машину. Джинни оставила для них фонарь на подъездной дорожке и сразу же пришла в прихожую, как только ключ повернулся в замке. — Как же долго вы! — воскликнула она, прикладывая к плечу мокрое полотенце. — Мне придётся разогревать ужин. Ястреб поставил обычный стул из гостиной, потому что барный не внушал ему доверия. Гермиона в шоке смотрела на его порцию, понимая, как трудно будет прокормить такого большого мужчину. Джинни о чём-то щебетала, и Гермиона почти не улавливала смысл её разговора, лишь иногда кивая и мыча в знак согласия. Мысли её были далеко — у стены, где она переставляла кнопки в своей голове. Ястреб поглядывал на неё и качал головой. Он был похож на ангела-хранителя, который недоволен поступками и намерениями своего подопечного. И ей, как бы ей этого ни хотелось, придётся вычеркнуть его из своего уравнения, если она хочет узнать больше. Слишком много придётся врать, слишком много играть и, конечно, рисковать. Драко никогда бы этого не одобрил и, скорее всего, придушил бы её в тот же миг, как узнал бы. Но у неё нет другого выхода. Гарри вошёл в дом и увидел, что Ястреб разложил диван в гостиной. Он удивлённо посмотрел на мужчину. В этот момент из постирочной вышла Джинни, держа в руках огромный пиджак. Она расправляла его на вешалке. — Простите? — возмущённо спросил Гарри и перевёл взгляд на свою невесту. — Гермиона теперь живёт с нами, — сообщила Джинни, ничуть не смутившись. — Если бы ты приходил домой каждый день, то уже знал бы об этом. — Привет, Гарри, — поздоровалась Гермиона и подошла, чтобы обнять его. Она уже начала действовать по своему плану. — Как дела на работе? Гарри подозрительно посмотрел на неё, а потом снова на Ястреба. Охранник подошёл к констеблю и улыбнулся ему. — Мы виделись на свадьбе, я телохранитель Гермионы, — проговорил он и улыбнулся. Гермиона представила, как ситуация выглядит со стороны Гарри, и рассмеялась. Поттер недовольно взглянул на неё. — Не волнуйся, мы — большая и дружная семья, — с улыбкой сказала Джинни, подходя к нему. Гермиона очень устала от обхаживания констебля и решила незаметно ускользнуть наверх, пока мужчины переговаривались. Даже Джинни она не стала рассказывать о своём плане, а записала его на листке бумаги и спрятала в ящик стола. Затем она переставила точки на своей карте и улыбнулась. Она переоделась в его футболку и тихо вышла из спальни, не желая мешать влюблённым за стенкой, которые решили предаться страсти. Пройдя в кабинет, окна которого выходили на улицу, она на мгновение замерла у окна. Ей хотелось увидеть его там, но она боялась разочароваться, если его не окажется на месте. Глубоко вздохнув, она отодвинула шторку. В тусклом свете фонаря на противоположной стороне дороги стояла высокая фигура, закутанная в чёрное пальто. Зажигалка на мгновение осветила лицо человека, и оранжевый огонёк сигареты разгорелся ярче. Она видела, с каким наслаждением он затянулся и выпустил дым. Облачко поднялось вверх и растворилось в свете фонаря. Платина его волос была уложена в любимую укладку, и ей показалось, что она заметила блеск в его глазах, когда он смотрел в её сторону. Драко переступил с ноги на ногу и, прислонившись к соседскому заборчику, скрестил ноги. Она не могла понять, какие чувства отражаются на её лице: отчаяние, желание, смятение, отрицание или, может быть, безграничная любовь. А может быть, всё вместе. Она видела в его глазах немой призыв, который умолял её вернуться, выйти к нему прямо сейчас и уйти с ним, забыть обо всём и жить так, как живёт Нарцисса, поскольку её всё устраивает в жизни. Но. Ты выбрал и полюбил меня не за послушание. И ты не должен ждать этого от меня. Я знаю. Я сильная, и ты это знаешь, и не сможешь меня остановить на пути к правде. Не смогу. Я не буду пустой тенью тебя. Я сильнее. Огонёк в последний раз мигнул и погас. Драко затушил окурок об забор и оставил его там. Гермиона в последний раз взглянула на Драко и высоко подняла голову. Он усмехнулся, она это заметила, потому что он откинул голову назад, точно так же, как она. Девушка подавила улыбку, которая рвалась наружу, и прищурила глаза. Я сильнее. Гермиона задёрнула шторы и поспешила в свою спальню, теперь еще больше убеждённая в своей правоте. И в плане.