Перерождение: история лисицы

Прошло несколько месяцев как я выхаживала Лиса. Из мыслей монахов я узнала, что ёкая планируют использовать в ритуале с наступлением первой полной луны летом. Другими словами, у нас оставалось ещё пару недель. Я послушно выполняла обязанности: избавлялась от трупов, медитировала, изучала демонов и духов, безуспешно учила заклинания подчинения. Исцеление Лиса шло медленно, поэтому я ради сохранения энергии перестала тратиться на собственное лечение и теперь всё время щеголяла с кровоподтёками, синяками и ушибами. Несмотря на это, я была воодушевлена как никогда прежде. Хоть кого-то я смогу вызволить из этого ада, даже если не себя. - Привет, - я зажгла свечи, игнорируя бушующую ненависть в глазах Лиса. Он уверенно стоял на лапах, красные полосы на белой морде мерцали в свете огня. – Через неделю начнётся праздник лета, монахи будут медитировать до самого утра, - я приблизилась к клетке, Лис глухо зарычал. – В этот день я тебя выпущу, - я расположила перед ним карту. Так, чтобы он мог её видеть, но достаточно далеко, чтобы острые когти меня не коснулись. – Здесь - весь комплекс храма. Вот это, - указала пальцем, - самая короткая дорога до леса. Как только пересечёшь границу, не останавливайся, монахи хорошо знают эту местность. Беги в самую гущу, найди свою семью. Ушиб на ноге болел, поэтому я с тихим стоном села на холодный пол. Лис внимательно наблюдал за моими передвижениями. - Ты единственный разумный ёкай здесь, - сказала я, с мрачным спокойствием оглядывая клетки. – Я не могу выпустить остальных, иначе они привлекут внимание к побегу. Тогда вы все умрете. Но лисы же сильные, - улыбнулась я. – Если ты сможешь уговорить свой клан вернуться сюда и перебить всех монахов, включая меня… Что же, это будет справедливо. Я встала и отряхнула колени. Меня больше не пугала смерть: отвращение и ненависть к секте были сильнее. За то омерзительное желание подчинить себе то, частью чего мы все являемся, за то, как они обращаются с живыми существами, за жестокость ко мне, за весь этот ад. Гори оно всё. Неделя пролетела в одно мгновение. В этот теплый летний день я была взбудоражена как никогда. С утра я надела свою форму: белую майку, черные свободные шорты до колена и подвязала отрастающие волосы резинкой. Посмотрела в крошечное зеркало: всего пять лет. А чувствую себя древней старухой. Занятия на сегодня отменили, я помогала с уборкой и приготовлениями к празднику. Как только начало темнеть, монахи удалились в главное помещение на медитации, я же незаметно проскользнула на нижний этаж. Бегом спустившись по крутой лестнице, я ключом отперла дверь и навалилась на неё всем весом, чтобы открыть. Прикрепив факел к стене, бросила быстрый взгляд на Лиса. Он привычно настороженно и злобно вернул взгляд. - Кё! – рядом возник дух листика. – Ты готов? – дух кивнул. – Я подойду к клетке, - обратилась я к Лису. – Если атакуешь меня, я не смогу тебя выпустить. Веди себя порядочно, понял? – ёкай сузил глаза. – Ладно, - вздохнула я. - Кё, единение! – после вселения духа, я медленно подошла к клетке. Лис глухо зарычал, но оставался недвижим. – Замечательно. Теперь, Кё, kaihoo! Печать слетела, металлическая дверь со скрипом открылась. Лис, не сводя с меня взгляда красных глаз, медленно вышел на свет. Подчиняясь предчувствию, я сделала шаг назад, но не успела. «Чёрт», - успела сформироваться мысль, когда Лис бросился вперёд и вцепился клыками мне в бок. Перед глазами вспыхнули яркие вспышки. Я упала на пол и отрывисто дышала, пытаясь совладать с резкой болью, Лис не отпускал, лишь утробно рычал, клыки ёкая не сдвинулись ни на миллиметр. - Если хочешь убить, то побыстрее, - выговорила я сквозь стиснутые зубы, и, словно в ответ на непроизнесённую молитву, наконец провалилась в темноту. По неизвестной мне причине я опять осталась жива. Очнувшись на следующий день в темнице с перевязанным животом, я, шипя от боли, доползла до окошка и настроилась на чужие мысли. Широкая улыбка расползлась на моём лице: Лис сбежал. Сбежал, и никто его теперь не может найти. Вдалеке послышался скрип открываемой двери, я прикрыла глаза и восстановила дыхание, пытаясь подготовить себя к грядущему. Сейчас начнётся. «Больно», - думала я несколько дней спустя. На теле не осталось ни одного места не покрытого ушибами и ссадинами. Несколько ребер, кажется, были сломаны, а ногтей на левой руке недоставало. Я привычно задвинула боль на отшиб сознания, чтобы сосредоточиться на другом: из мыслей монахов я поняла, что в последние дни в лесу всё чаще находят мертвых многохвостных лисов. И убивал их явно не храм «Хикари». Я лениво вертела в голове эту мысль. Быть может, это мой Лис? Откровенно говоря, странно уже то, что монахи его когда-то нашли и взяли в плен: лисы-ёкаи весьма семейные и осторожные, ну не мог один лис-подросток гулять сам по себе. Может, изгнали из семьи? Не пришёлся ко двору и теперь мстит? Кто знает. Несколько дней спустя и проснулась глубокой ночью от скрипа открываемой решетки. Я аккуратно поставила босые ноги на каменный пол: - Кто здесь? Тишина. Холодок прошёлся по спине, когда я поняла, что не слышу ни одной чужой мысли. Впервые за пять лет своей жизни. Подавив стон боли, я сделала несколько шагов вперед и аккуратно вышла из темницы. Никого. - Кё, - прошептала я, дух появился рядом. – Ты чувствуешь здесь кого-нибудь? Дух помотал головой. Странно, монах или сам снял печать с клетки, или же умер, а заклятие слетело. Набравшись храбрости, я медленно пошла к выходу. Раны ещё не до конца зажили, и я перемещалась очень осторожно, стараясь не повредить их. Стоило мне распахнуть дверь здания, как хлынул свежий воздух, я в блаженстве прикрыла глаза. Как мне этого не хватало. Я увидела круглую луну, ветер, качающий кроны деревьев и только потом гору трупов по всей территории комплекса. Монахи были растерзаны, их кровь обагрила землю. - Кё, - слабым голосом сказала я, - тут остался кто-нибудь живой? – маленький дух полетел в сторону главного здания, где обычно находился старик. Я заставила дрожащие ноги двинуться следом по красным лужам. Дверь была распахнута, некоторые свечи всё ещё горели. Старик сидел в привычной позе, безжизненным взглядом уставившись в пространство. Его горло было распорото. В двух шагах от старика стоял голый парень-подросток с длинными белыми волосами и смотрел на луну за окном. Его губы, когти и руки были покрыты кровью. Мгновение спустя он перевел взгляд красных глаз на замершую меня. - Лис, - поняла я. В этот момент весь страх ушёл. Я осознавала, что это мои последние секунды, и от этой мысли по телу разливалось спокойствие. Что ж, надеюсь, смерть будет окончательной. Милосердной она не будет точно. Ёкай не отводил взгляд долгие минуты. - Я убил наших врагов, - раздался безразличный голос, хриплый, как будто им ещё не привыкли пользоваться. Я медленно кивнула, не зная, что на это ответить. - Лисы в лесу – тоже твоих рук дела? Лис ничего не ответил. - Зачем ты это сделал? - По той же причине, по которой этого желала ты, - указал он на мертвого старика. Я вновь медленно кивнула. - Что будешь делать дальше? – спросила я. Лис некоторое время обдумывал этот вопрос, после чего улыбнулся, обнажившиеся клыки хищно блеснули: - Последую за тобой. - Ёкаи не могут покидать место своего обитания, - резонно заметила я. - Придумай что-нибудь, - безразлично отозвался ёкай. Лаконично, ничего не скажешь. Я на минуту задумалась: не рассчитывала, что мне доведётся покинуть храм живой. Несмотря на физическую и эмоциональную усталость, где-то внутри затеплился огонек надежды. - Думаю, мы может кое-что сделать. Я и Лис отправились в архив. Стоило только двинуться, как ёкай принял привычный мне облик белого лиса. Однако в этот раз он был почти в два раза больше своего прежнего обличия, воздух рассекали пять хвостов. «Он не просто убил своих сородичей и монахов, но и поглотил их души». Меня удивило, как легко и непринужденно я приняла этот факт. Как и то, что я ступаю сейчас с существом, чуть не распоровшим мне живот, среди горы трупов. Кажется, я была такой же сломанной и сумасшедшей, как этот Лис. Пока мысли проносились в голове, мы пришли в здание архива. - Книги могут быть полезны, - сообщила я Лису в ответ на его скептический взгляд. Роста пятилетнего ребёнка не хватало, чтобы дотянуться до верхней полки, и он, вздохнув, вновь принял облик человека, чтобы спустить свитки и книги. К этому моменту я уже начинала понимать, что мой попутчик поневоле весьма неразговорчив. В итоге потребовалось девять свитков, чтобы запечатать все книги из архива. - А вот это, - указала я на книгу в красной обложке Лису, который лениво махал хвостами. - должно нам помочь. Книга о ёкаях, написанная более ста лет тому назад. Я молча листала её минут двадцать после чего тяжело вздохнула: - Единственной вариант, который позволит нам увести тебя с этого леса – создать связь между нами, - Лис безразлично смотрел на меня, ожидая продолжения. – Сами наши жизни будут связаны. Умру я – умрёшь и ты. И наоборот. Я – человек, и жизнь моя вряд ли будет долгой. Ты же бессмертный ёкай. Стоит ли оно того? Ёкаи – что-то среднее между демоном и духом. По желанию они могут быть материальны, а могут оставаться незримыми для человеческого (но не шаманского) глаза. Теоретически, шаманы даже могут практиковать «единение» с ёкаеми, но те слишком гордые и дикие, чтобы подчинить свою волю кому-то. Как и дух, Лис мог бы существовать целую вечность на этой земле. - Сделаем это, - раздался низкий голос из пасти ёкая. Я едва не рассмеялась. Прекрасная из нас парочка, как минимум, крыша у обоих уже уехала. - Что же, первую часть ритуала можно считать выполненной: ты уже выпил моей крови, - с удовольствием кинула я камень в чужой огород, припоминая как кое-кто вцепился мне в бок. Лис и бровью не повёл. – Теперь я выпью твоей, и мы перейдём к части с заклинанием. Всё прошло более-менее хорошо: несколько минут после ритуала кровь будто бы кипела, после чего я быстро пришла в себя на полу архива. Бросив взгляд за окно, я поднялась с холодного пола, затекшее тело неохотно подчинялось. - Через пару часов рассвет, нам надо заканчивать здесь. Мы зашли в общежитие, где я отыскала рюкзак мне по размеру, положила туда свитки, немного теплой одежды, плед, лекарства и припасов с кухни. Сама переоделась в удобные кроссовки, зеленые штаны и синюю шерстяную кофту, которая была не по размеру и достигала почти что колен. После этого спустились на нижний этаж, чтобы выпустить оставшихся призраков и ёкаев на свободу. - Точно никого в живых не осталось? – уточнила я у Лиса про монахов, когда мы вышли на улицу. Ёкай качнул мордой. Что же, дело за последним. Через пару минут я убрала канистру с бензином и чиркнула спичкой. Когда мы с Лисом и Кё уходили в лес, за нашими спинами ярко полыхал «Хикари», освещая эту летнюю ночь. Как я и говорила, гори оно всё синим пламенем.