So Alright, Cool, Whatever

Следующий месяц после ночного кошмара Уилл провел как в тумане. Он помнил, что на следующее утро проснулся обвитый долговязыми руками Майка; высвободившись, он поднялся с постели и некоторое время разглядывал спящего на его кровати Майка — за ночь его волосы ещё больше запутались, и теперь заслоняли его лицо, пока он пускал слюни на подушку Уилла. Потом, кажется, он достал какую-то более-менее подходящую одежду для себя и Майка, — если Уилл и почувствовал, что при виде Майка в его одежде, у него вспыхнуло не только лицо, что ж, он взял это на заметку. После случившегося Уилл упорно искал новою тактику избегания Майка: он уже засиживался допоздна в художке или ходил к случайным одноклубникам, чтобы помочь им с проектами. И его друзья с легкостью принимали такие оправдания. Впрочем, Уилл не мог придумать что-то еще, не вызвав у его друзей еще больше подозрений в том, что происходило между ним и Майком. Кроме того, не похоже, чтобы Майк хоть когда-то оставлял Уилла одного, когда тот был рядом. Если раньше Уилл считал, что Майк был невыносимым из-за его пристальных взглядов, то теперь тот вышел на новый уровень. Майк был везде, куда бы ни пошел Уилл. Занимал любое свободное место рядом с ним, даже если мест было предостаточно. Шел бок о бок с ним, когда они компанией куда-то шли. Или просто кружил над Уиллом, как обеспокоенная курица-наседка, не сводя с него обеспокоенных глаз. Майк обращается с Уиллом так, словно он хрупкий и в любой момент может снова разбиться на части. От одной мысли об этом у него мурашки бегут по коже от стыда и смущения. Не улучшает ситуацию и то, что в последний месяц кошмары становятся все чаще и чаще — эффект годовщины наступает полным ходом. Уилл чувствует себя измотанным — бесчисленные бессонные ночи давят на него тяжелым грузом. Он и Майк никогда не разговаривают: занимаются своими делами или просто существуют в непосредственной близости друг от друга. По-настоящему свободное время — от Майка — у Уилла теперь появляется только в школе или вечером, когда их друзья наконец-то уходят домой. Уилл сходит с ума. — Уилл, ты готов идти? — голос Дастина прерывает ход его мыслей, заставляя Уилла подскочить и поднять глаза. Дастин и Майк стоят в дверях кабинета рисования. Дастин ждет ответа, в то время как взгляд Майка устремлен на что-то позади Уилла. Он оглядывается через плечо и видит, что Майк глазеет на девушку из их клуба. Странно. — Э-э, да, — говорит Уилл, начиная собирать свои принадлежности для рисования, — осталось только помочь Лори прибраться. Я скоро выйду. Дастин кивает в ответ и уходит. Взгляд Майка некоторое время прикован к девушке, а затем на долю секунды задерживается на Уилле — наконец, тот отходит от двери и медленно следует за Дастином. Уилл отмахивается от странностей Майка и продолжает прибираться, параллельно перешучиваясь с девушкой, стоявшей рядом. В последнее время он всегда ведет себя странно. Лучше не зацикливаться на этом. Уилл прощается с девушкой и направляется к своим друзьям, которые тихо переругиваются друг с другом — Уилл не может разобрать, о чем они говорят из-за их приглушенных голосов. Майк выглядит расстроенным, а брови Дастина приподняты в замешательстве. Когда Уилл подходит к ним, они резко замолкают. Странно. Это очень странно. — Итак, — шутливо начинает Дастин, вздергивая брови, — Лори, да? Уилл вопросительно смотрит на Дастина: — Да, так ее зовут? — Она довольно симпатичная, — продолжает Дастин, а Майк, нахмурившись, пристально смотрит на Уилла. — Да, наверно, — Уилл начинает идти, оставляя этих двоих позади и вынуждая их догонять его. — Пойдемте уже. — Наверно? — наконец Майк вступает в разговор, и его голос звучит немного громче и пронзительнее — как будто он чем-то обижен. Возможно, Майк считает девушку милой. Это имело бы смысл — он сейчас свободен, а значит просто обязан замечать привлекательных девушек. И все же при мысли об этом у Уилла неприятно скручивается живот. — Она просто не в моем вкусе, — бормочет он в ответ, продолжая упрямо смотреть вперед и изо всех сил стараясь не скривиться. — Значит, у тебя есть свой типаж? — Дастин широко улыбается ему. Уилл просто кивает и садится на водительское сиденье, Майк и Дастин следуют за ним. Майк располагается на пассажирском, а Дастин запрыгивает на заднее. — Да ладно, Уилл! — хнычет Дастин, захлопывая дверь. — Ты не можешь оставить нас ни с чем! Подробности, чувак! — Нет уж, спасибо, воздержусь. Следующая тема. — Это не может быть чем-то настолько стыдным, Уилл! — настаивает Дастин. Уилл пожимает плечами и украдкой смотрит на Майка через зеркало заднего вида — на его лице читается, что-то между раздражением и замешательством. Уилл посмеялся бы над нелопой гримасой Майка, если бы не боялся, что его поймают за подглядыванием. — Ты правда хочешь знать? — Он выгибает бровь. — Да, — Уилл в зеркало видит, как Дастин закатывает глаза, а Майк снова смотрит на него. — Давай, расскажи нам. — Хорошо, но тебе это не понравится, — хмыкает Уилл в ответ. — Уилл, ты убиваешь нас, ну же, — недовольно стонет Дастин. Уилл с потехой наблюдает за ним. — Твоя мама. Уилл широко ухмыляется на возмущенный вопль Дастина, а затем оглядывается на Майка, и ощущает прилив гордости и удовлетворения, увидев, как тот пытается не рассмеяться. — Что за чушь собачья, — ворчит Дастин, откидываясь на спинку кресла. К счастью, Дастин не продолжает тему, а Уилл включает радио на полную громкость, и Led Zeppelin заполняет пространство. Уилл направляется в видеомагазин, вполуха прислушиваясь к бесцельному разговору Дастина и Майка о какой-то очередной школьной драме. Когда они заходят в магазин, Дастин направляется прямиком к прилавку, Уилл и Майк следуют за ним. — Хендерсон, Уиллер! — Стив восклицает, — Как дела, парни? — Стив, дружище! — Дастин приветствует того в ответ. Уилл ковыряет ногти, пока его друзья здороваются со Стивом. Он никогда не был близок со Стивом так, как другие, поскольку половину времени, когда Стив был в их компании, Уилл был либо одержим либо жил вдали от них. — Привет, Уилл, — отвлекает Уилла от его мыслей Робин, становясь рядом со Стивом, — Как дела? Уилл смущенно улыбается в ответ — за все время они разговаривали два-три раза максимум. Уилл даже не помнит о чем они болтали, разве что о днях рождениях около года назад. И даже несмотря на ее чрезмерную разговорчивость, Уилл считает эту девушку классной. Уилла, честно говоря, это немного успокаивает — иногда приятно просто поболтать. — Привет, Робин. Мы просто зашли за фильмами для вечера кино — сейчас очередь Майка выбирать, — объясняет Уилл. — Спорим, этот ботан выберет очередной фильм по «Звездным войнам», — фыркает Робин. — Скорее всего, — Уилл смеется в ответ. — Да, и мы бы пришли намного раньше, если бы Уилл не был так занят, целый час флиртуя с девушкой, — вклинивается в разговор Дастин. Стив удивленно поднимает брови. — С девушкой? — Я не флиртовал. Мы в одном клубе, я просто помогал, — Уилл качает головой, а его щеки краснеют от смущения, — Тем более, вы, ребята, были в своем Ди-эн-ди, мы бы в любом случае пришли поздно. Дастин закатывает глаза. — А, ну да, виноват. Конечно же симпатичные девушки не входят в твой мистический типаж. Я на это не куплюсь, чувак. Ты постоянно зависаешь в этом клубе! Уилл закатывает глаза в ответ, и украдкой бросает взгляд на Майка — он молчал весь разговор, а сейчас на его лице снова читается раздражение. Может, Майку и правда нравится Лори? — Не нужно смущаться, малыш Байерс, — ухмыляется Стив — от него так и прет уверенностью. — Ты пришел по адресу: я мастер общаться с дамами. На мгновение воцаряется тишина, а затем Робин начинает истерически хохотать, а Дастин с энтузиазмом поддакивает Стиву. — Это правда, он настоящий дамский угодник! — гордо добавляет Дастин. — Да, точно! — Робин продолжает смеяться. — В любом случае, — вклинивается Майк ровным голосом, который явно свидетельствует о том, что Майк раздражен и готов закончить разговор. — Нам еще нужно за остальными заехать. Где у вас «Звездные войны»? Робин фыркает, встречаясь с Уиллом взглядом, и он отвечает ей легкой насмешливой улыбкой. — Что? — спрашивает Майк, по-всей видимости не слышавший их предыдущего разговора. — Ничего. Пойдем, Уилер, отведу тебя к ним, — хихикает Робин и увлекает Майка в проход.

***

Вечер проходит без сучка и задоринки. Выбрав фильмы, они поехали забирать девочек и Лукаса из дома Макс. Запасшись снеками они располагаются в гостиной. Майк по-прежнему сидит рядом с Уиллом, но почти не смотрит в его сторону, что разительно отличается от того, как он вел себя раньше. Честно говоря, Майк — за исключением того раза, когда он посмеялся с шутки Уилла — ведет себя так с тех пор, как они забрали Уилла из клуба. И теперь Уилл определенно начинает думать, что его подозрения о влюблённости Майка в Лори верны. Его грудь болезненно сжимается, осознавая, что он, вероятно был прав и Майк обращал на него внимание только потому, что они с Оди расстались. Мысль о Майке с другой девушкой заставляет его желудок гореть от желчи и ревности. Он не должен испытывать все эти дурацкие чувства от мысли, что Майк может встречаться с новой девушкой. Уилл трясет головой и молча встает, чтобы налить воды. Осторожно протискиваясь мимо Майка и, стараясь не загораживать экран, он направляется на кухню. В комнате тихо и спокойно, лишь приглушенный гул разговора его друзей проникает внутрь. Уилл чувствует облегчение, позволяя своему мозгу успокоиться и проясниться. Так продолжается до тех пор, пока в комнату тихо не пробирается Майк. Он определенно расстроен, и тоже берет стакан, чтобы наполнить его водой. Он по-прежнему игнорирует Уилла, даже не удостаивает его взглядом с другого конца комнаты, пока пьет воду. Ситуация заставляет Уилла чувствовать себя еще более неловко, чем когда тот только вошел в комнату. Уилл не может уступить. Он не может спросить Майка, в чем дело — он не откроет эту дверь снова. Но с каждой проходящей секундой, пока Уилл с тревогой смотрит на расстроенное лицо Майка и его тихое поведение, становится все труднее сдерживаться. Может быть, хоть секундочку поговорить с ним? Уилл нервно покусывает губу, все таки решаясь спросить. — Ты в порядке? Майк выглядит обескураженным вопросом, словно не ожидал, что Уилл может начать разговор. Он беспокойно оглядывает комнату, как будто раздумывая, как ему ответить. — А ты, — неуверенно начинает Майк, — Ты уверен, что тебе не нравится та девушка? Уилл может поклясться, что видит, как Майк краснеет в плохо освещенной комнате. Уилл слегка хмурится от того, что такая реакция может быть из-за девушки, с которой тот по-сути ни разу не общался. — Абсолютно уверен. Она тебе нравится или что? Я могу вас познакомить, — говорит Уилл, морщась от собственных слов. Это для общего блага — возможно, если Майк вступит в отношения с кем-то, к кому Уилл лично не привязан, он сможет быстрее справиться со своими чувствами. И тогда, возможно, только возможно, они снова смогут стать лучшими друзьями, как того хочет Майк.        — Что? Нет! Она мне не нравится! — растерянно и громче чем нужно отвечает Майк. Уилл в замешательстве наклоняет голову. — Просто трудно поверить, что она тебе не нравится, — продолжает Майк, скрещивая руки на груди в защитном жесте. — Ты уже несколько недель нас игноришь, чтобы провести время с ней. Что? — Это не так! У нас общий проект, и поэтому, конечно, мне приходится проводить чуть больше времени с Лори. Мы даже не видимся вне художки, — Уилл не уверен, почему вообще он чувствует необходимость объясниться. Уилл не понимает как разговор переключился на него, и он начинает жалеть, что вообще спросил Майка, все ли с ним в порядке. Ему просто нужно было держать свой рот закрытым и позволить тому неловкому моменту идти своим чередом. Или ему следовало уйти из кухни сразу же, как только Майк вошёл. — Художка то, художка сё, — Майк неистово жестикулирует. — Ты только об этом и говоришь! Не мог найти лучшего предлога, чтобы кинуть нас? — Майк, это не предлог. Ты единственный, кого не устраивает, что я занят! — Уилл пытается защититься. — Потому что ты меня избегаешь! Ты ведёшь себя так, словно я не вижу, что ты делаешь, Уилл, но я-то вижу. А теперь ты постоянно пропадаешь с Лори из художки, и делаешь вид, что меня не существует! — Почему ты так зациклился на этом? Надо было позвать меня в ваш клуб, если ты так хотел провести со мной время! Ты мне не сторож, Майк, так что перестань себя так вести! — Ты же знаешь, я забыл! — Ты забыл об этом на целый месяц? — Уилл расправляет плечи и скрещивает руки на груди. — Да, почему-то я в это не верю, Уилер. Майк несколько раз открывает и закрывает рот — вырывается несколько отрывистых слогов, но помимо них Майк не произносит ни слова. — Так я и думал, — Уилл проводит пальцами по волосам, — Давай просто пойдём и досмотрим фильм. — Как скажешь, — Майк закатывает глаза, глядя на Уилла, — Мы же не смотрели его уже сотню раз. Уилл игнорирует едкий комментарий и возвращается в гостиную, стараясь не закатывать глаза на поведение Майка; там Майк снова садится рядом с Уиллом — он выглядит ещё более раздраженным, чем до их разговора, но видимо не настолько, чтобы отодвинуться от Уилла. Во всяком случае, Майк кажется ещё ближе, чем был до. От этого Уиллу становится не по себе, и он искоса смотрит на Майка, и видит, что тот недовольно хмурится, обхватив ноги руками. В груди Уилла нарастает волнение — как кто то может быть таким раздражающим и в то же время таким милым. Уилл фыркает и переводит взгляд на телевизор.

***

Уиллу жарко. Слишком жарко. Просто невыносимо жарко. Уилл корчится от боли, чувствуя себя так, словно кто-то облил его бензином и бросил в него зажженную спичку. Кажется, что каждая клеточка его тела охвачена мучительным жжением, его разгоряченная кожа покрыта потом, кости обугливаются и трескаются, а кровь сворачивается от жары. Уиллу невыносимо хочется содрать с себя кожу; ободрать себя до костей. Может быть, тогда он сможет остыть и отдышаться. Уилл издает прерывистый стон, прижимаясь к деревянному полу. Его дыхательные пути перекрывает что-то тяжелое в груди. Тяжесть скручивается и извивается в полости его ребер, и ощущается почти живой. Уилл сильно дрожит, когда нечто слизкое резко поднимается по его грудной клетке выше и блокирует гортань — Уилл задыхается. Глаза щиплет — слезы стекают вниз и смешиваются с потом на лице, а мозг пульсирует от недостатка кислорода. Уилл почти уверен, что умирает. Уилл еще несколько раз закашливается и захлебывается, прежде чем наконец почувствовать, как тяжелая слизь вытекает из его горла на язык. Он позволяет гротескной массе вывалиться изо рта, оставляя след слизи, который скатывается по подбородку; и тяжело дышит. Дыхание выходит рваным и прерывистым из-за вторжения всего несколько мгновений назад. Опустив взгляд, Уилл видит, как покрытый слизью слизняк корчится от боли. Он визжит и катается по полу, словно его подожгли, как и Уилла несколько минут назад. Уилл вскрикивает от отвращения, ужасаясь тому, что только что вышло из его тела. От этого зрелища Уилл — перегревшийся и вспотевший — снова заходится рвотными позывами. — Уилл, дружище! Ты в порядке? — Уилл просыпается от того, что Дастин трясет его. Должно быть, он заснул во время одного из фильмов. Уилл морщится от отвращения, оглядывая собравшихся вокруг него друзей — он все еще чувствует фантом слизняка, застрявшего у него в горле; комната начинает кружится. Он подносит руку ко рту и давится — словно его вот-вот стошнит — что приводит собравшихся в ещё больший беспорядок. — Кажется, его сейчас вырвет! Кто-нибудь, принесите ведро, — кричит Лукас. — Как-будто кто-то знает, где оно! Они только что переехали, тупица! — Перестань быть таким придурком, Дастин! Оди должна знать, где оно! Прежде чем Оди успевает ответить, Уилл срывается с дивана и мчится в ванную. Резко ухватившись за ободок унитаза, Уилл, по ощущениям, выплевывает в него все свои внутренности. Посмотрев вниз, Уилл с облегчением тяжело выдыхает — никакого слизня на этот раз, а только обычная отвратительная рвота. Первое, что замечает Уилл, когда к нему начинают возвращаться чувства, — это руку, успокаивающе поглаживающую его по спине. Оглянувшись, он видит расстроенного Майка, стоящего рядом с ним на коленях. Стыд и смущение охватывают Уилла, и он оборачивается на унитаз, чтобы спустить остатки своего ужина в канализацию.        — Эй, Уиллу лучше? — спрашивает Лукас из дверного проема.        О, боже. Новая волна стыда прокатывается по спине Уилла, когда он понимает, что случайно заснул рядом с друзьями, что и привело его к публичному кошмару. Уилл тихо стонет — он даже не помнит, как заснул.        — Да, кажется, да, — отвечает за него Майк, ни на секунду не убирая руку со спины Уилла. — Но, ему нужна вода. — Будет сделано, — отдает честь Лукас и уходит. — Спасибо, — Уилл говорит парню, сидящему рядом с ним, и — его голос ощущается таким же колючим, как и звучит. Майк только хмыкает в ответ. Его рука все еще лежит на спине Уилла, даже после того, как он успокоился, и время от времени бережно поглаживает. От такого домашнего действия в груди Уилла разливается тепло, совсем не похожее на то обжигающее, которое было несколько мгновений назад. Это — мягкое и нежное, и Уиллу ни за что не хочется его отпускать. Уилл разрешает себе хоть раз сосредоточиться на этом чувстве, не желая думать о том, насколько отвратительным и уязвимым он себя чувствует из-за того, что его собственный разум играет с ним злую шутку. Лукас возвращается со стаканом воды и протягивает его Майку, после чего снова исчезает. Уилл дрожащими руками берет воду у Майка и выпивает ее большими глотками, оставляя на дне стакана лишь несколько капель. Уилл расслабляется, когда холодная вода успокаивает жжение в горле.        — Эй, приятель, полегче, — комментирует Майк, поднимаясь, — Будешь так торопиться, и тебя снова стошнит.        Уилл хмыкает в ответ. Звук его голоса разносится в воздухе.        — Какая щетка твоя? — спрашивает Майк, оглядывая раковину. — Синяя, — отвечает Уилл. Майк берет указанную щетку и намазывает её зубной пастой. Уилл, пошатываясь, поднимается с пола и молча берет её у Майка. Он тщательно чистит зубы, пытаясь избавиться от остатков сна и настоящей рвоты. Майк молча прислоняется к стене и задумчиво смотрит на Уилла через зеркало. — Тебе снова нужно принять душ? Уилл кивает в знак подтверждения и сплевывает мятную пену. — Да, я отвратительно потный. — Да, твоя спина была немного мокрой, — Уилл морщится, — Пойду принесу тебе чистую одежду и оставлю ее за дверью. Сможешь побыть один? — Да, спасибо. — отвечает Уилл, затем наклоняется и брызгает в лицо водой. Услышав, как закрывается дверь, Уилл выключает кран и запирает дверь, а затем быстро раздевается — с каждой секундой его липкая одежда становится все более отвратительной, и он все еще чувствует жар во всем теле от прилипших к нему остатков сна. Его щеки вспыхивают от смущения от того, что друзья видели его таким. Никто не должен видеть его таким. Провернув кран так, чтобы вода стала практически ледяной, Уилл быстро заходит в душ — его тело молило остыть и смыть с себя грязь. Ледяная вода пронзает его кожу, пока он настойчиво пытается избавиться от невидимой слизи — еще немного и он сотрет с себя кожу. Через некоторое время холодная вода становится невыносимой, и Уилл неохотно выходит из душа. Он быстро вытирается полотенцем, слегка стуча зубами, и быстро надевает одежду, которую оставил для него Майк. Уилл возвращается в гостиную, мысленно готовясь к предстоящей встрече с друзьями. Извинения и оправдания уже готовы сорваться с его губ, однако он видит только Майка, сидящего со скрещенными ногами на диване. Больше никого нет, даже Оди. Только он и Майк. Что ж, чудесно. — Эм, — неловко начинает Уилл, потирая шею, — А куда все делись? — Я отправил их домой, — простодушно заявляет Майк. — Ладно, а где тогда Оди? — паника поднимается в его груди. — Она решила переночевать у Макс. — О, хорошо, — кивает Уилл, — Извини, что тебе пришлось задержаться. Ты тоже можешь уйти, если хочешь. — Нет, я не против. Я лучше останусь здесь, с тобой. Окей. Лицо Уилла вспыхивает от такого замечания. — Ладно, э-э, круто. — Круто, — Майк мягко улыбается ему. Наступает тишина, прежде чем Майк продолжает разговор. — Не хочешь лечь спать? Уже довольно поздно. — Конечно, — Уилл предпочел бы заняться чем угодно, только не спать, но он чувствует, как усталость всем весом наваливается на его тело. Они молча поднимаются по лестнице — половицы скрипят под их ногами. Когда они оказываются в его комнате, Уилл бесцеремонно валится на кровать; дверь с щелчком захлопывается, а после он чувствует, как кровать прогибается — ему не нужно поднимать взгляд, чтобы понять, что Майк садится рядом с ним. Уиллу следует позаботиться об этом: обозначить границы, сказать Майку спать на полу, а еще лучше — на диване в гостиной. Но мысль, чтобы остаться одному прямо сейчас, кажется ему невыносимой. И это же Майк. Придется сильно постараться, чтобы тот уступил. Это только на одну ночь. Все будет в порядке.

***

Всё не в порядке. Всё СИЛЬНО не в порядке. Уилл просыпается — уже второй раз за ночь — от толчков и тихих всхлипов. Он чувствует, что Майк лежит чуть сбоку от него, вцепившись рукой в рубашку, прикрывающую живот Уилла. Уилл хочет обернуться на него, но Майк утыкается головой в шею Уилла, издавая приглушенные стоны. Майку снится кошмар? Бедра Майка снова толкаются вперед — в бедро Уилла, и раздается еще один стон. Уилл резко втягивает воздух. О. О. Тогда, это точно не кошмар. Звук дыхания Уилла, кажется, только подстегивает спящего парня — рука крепче сжимает его рубашку, когда Майк с большей силой толкается в его бедро. Уилл чувствует, как к нему прижимается выпуклость — во рту у него пересыхает. Уилл замирает, не зная, что делать. Что он вообще может сделать? Разбудить Майка и смутить их обоих? Уилл неглубоко дышит, пока Майк продолжает прижиматься к его боку и тихо стонать в шею, посылая мурашки вниз к основанию позвоночника — и от такого внимания Уилла бросает в жар. От смущения или от возбуждения — Уилл не может сказать, от чего именно. Черт, а может, и от того, и от другого. Уилл устремляет взгляд в темный потолок, когда темп Майка ускоряется, а с губ срываются негромкие звуки. Конечно, Уилл думал о подобных сценариях, но никогда о том, чтобы Майк при этом спал — и Уиллу становится стыдно: ему кажется, что он использует Майка в своих интересах. Может, ему стоит просто разбудить Майка и попытаться сгладить неловкость шуткой? Может, ему стоит попытаться отстраниться от Майка и… — Уилл, — глаза Уилла зажмуриваются от скулящего голоса, произносящего его имя — его охватывает ужас от того, что Майк проснется и увидит это. Однако, вопреки его опасениям, бедра Майка не останавливаются, а тихие стоны и вздохи становятся все чаще. Уилл отказывается открывать глаза, пытаясь сдержать собственный всхлип. Ситуация в целом становится слишком мучительной для Уилла. Толчки об бедро Уилла становятся все более интенсивными, а губы Майка нежно касаются кожи его шеи, вызывая мурашки по спине. Наконец, прикосновения становятся совсем невыносимыми для Уилла, и он издает прерывистый стон. Звук, исходящий от Уилла, кажется, подводит Майка к концу: его бедра небрежно подергиваются, а затем он замирает. — Уилл, Уилл, Уилл, — пронзительный стон заглушается о шею Уилла, когда Майк прижимается к нему еще сильнее. Какого, собственно, хуя? Мозг Уилла замирает от того, как Майк произносит его имя. Он держит глаза закрытыми, притворяясь спящим, пока бедра Майка замедляются, а дыхание снова выравнивается. Майк начинает неловко ерзать рядом с ним, а затем садится. Уилл благодарит бога за то, что темная комната скрывает его румянец и его собственную проблему. Время словно замедлилось, и Уилл изо всех сил старается сохранить ровное дыхание под пристальным взглядом Майка. — Блять, — задыхаясь, бормочет Майк. Да, блять — это точно. — Блять, блять, блять, — продолжает Майк, с каждым словом звуча тревожнее. Сторона кровати Майка прогибается, когда он встает, поспешно откидывая одеяло, которым он укрывался, на сторону Уилла. В пустом доме слышно только как Майк мечется по комнате и выдвигает ящики комода. Дверь его спальни издает щелчок — Майк открывает и закрывает ее, выходя из комнаты. Глаза Уилла дергаются от желания открыть их и посмотреть, что происходит. Услышав, как в другом конце коридора включается душ, Уилл с облегчением выдыхает и открывает глаза. Серьезно, что, блять, только что произошло? Kожу покалывает в тех местах где, к нему прикасался Майк, где его губы касались шеи, а рука сжималась на его животе. Что-то внутри приятно сжимается, и он решает перевернуться на живот — Уилл никак не сможет успокоиться в ближайшее время и не собирается позволить Майку узнать об этом. Ну, это в том случае, если Майк вернется. Если бы Уилл оказался на месте Майка, он бы уже ушел. Выпрыгнул бы из окна, как только проснулся. Его начинает охватывать паника: что, если Майк правда уйдет? Как он вообще должен вести себя с ним после этого. Черт, как он вообще должен вести себя рядом с ним теперь? Уилла вырывает из мыслей звук скрипнувшей двери. Он зажмуривается, не желая быть пойманным. Полагаясь на свой слух, Уилл прислушивается: скрипит дверь и шарканье ног Майка приближается к кровати. Кровать снова прогибается под весом Майка, когда он садится рядом с Уиллом. Его дыхание значительно успокоилось с тех пор, как он ушел, и Уилл снова чувствует на себе взгляд Майка. Через минуту нерешительные пальцы касаются его лица, заправляя выбившиеся волосы за ухо. Майк тихо вздыхает, и слегка проводит рукой по волосам Уилла. Уиллу кажется что он может потерять сознание — его сердце бешено колотится в груди от этого мягкого жеста. Но он не должен. Он не может. Его чувства к Майку неправильны, отвратительны, аморальны. Майк не такой, как он, Майк — нормальный. Однако, то что только что произошло не вписывается в его концепт нормальности. Уиллу просто нужно списать это на подростковые гормоны — это то, что он мог бы понять. Он бы так и поступил, если бы Майк не произнес его имя. И не просто произнес, а простонал его, и не один раз. О, боже. Майк стонал его имя во время эротического сна. Уилл даже не знает, с чего начать распаковывать. В какой-то момент мысленной борьбы Уилла с самим собой, Майк перестал гладить его по волосам и снова лег рядом, а сейчас придвигается еще ближе, прижимаясь головой к его лопаткам. Уилл, возможно, и не задумался бы об этом жесте, если бы Майк до этого не терся об его бедро. Ладно, в этом конкретном сценарии нет ничего нормального.

***

Уилл снова просыпается теперь уже утром, каким-то образом заснув после всего, что произошло прошлой ночью. За окном щебечут птицы, а прохладный воздух обдает его холодом. Уилл сильнее натягивает на себя одеяло, не встречая сопротивления со стороны Майка. Стоп, Майк. Где Майк? Уилл сбрасывает с себя одеяло и садится, оглядывая пустое место рядом с собой. Черт, неужели он ушел? Уилл не знает, нервничать ему или испытывать облегчение от такого расклада. Может, у Майка просто появились дела. Может, он был смущен и стыдился того, за чем он застал себя ночью. Тем более с парнем. Громко застонав, Уилл встает — ему нужен кофе, а эта ситуация слишком сложна, чтобы думать о ней прямо сейчас. Уилл выходит из своей комнаты и спускается по лестнице. Приближаясь к кухне, он уже чувствует запах готовящегося кофе. Хоппер и его мама дома? Это было бы логично, но они не часто бывали дома с тех пор, как получили новое дело, проводя большую часть времени в участке. В дверях кухни Уилл замечает сонного Майка, который жуёт тост. Значит — он не ушел. По щекам Уилла разливается румянец: и как ему теперь разговаривать с Майком? Он и раньше-то едва справлялся, а тут все стало еще хуже. Намного, намного хуже. Уилл старается сохранить невозмутимый вид, небрежно здороваясь с Майком по пути к кофейнику. Если он и замечает Майка в спортивных штанах, которых на нем определенно не было вчера вечером, он ничего не говорит. Уилл даже не осмелится этого сделать, потому что как вообще может пройти этот разговор? Уилл наливает себе кофе в кружку и садится напротив Майка. В воздухе висит напряженная атмосфера, и Уиллу хочется только одного — убежать и спрятаться обратно под одеялом. Уилл не может вымолвить ни слова, пока потягивает кофе, пытаясь скрыть от парня напротив свое взволнованное лицо. Майк выглядит не намного лучше: щеки раскраснелись, а брови нахмурены, пока он заканчивает есть. — Итак, — немного неуверенно начинает Майк, — Ты чувствуешь себя лучше? Уилл хмыкает в подтверждение, отворачиваясь, чтобы по-прежнему скрывать свое взволнованное лицо. — Знаешь, ты не должен этого стесняться, — Уилл поворачивает голову к Майку. Что? — Я хочу сказать, что, в общем, я понимаю. Я знаю, что не говорил об этом, но у меня тоже иногда бывают кошмары, ночные ужасы, называй, как хочешь, — Майк отворачивается, неловко почесывая нос. Обеспокоенность стряхивает с него смущение, оставленное прошлой ночью. Уилл взволнованно оглядывает Майка с ног до головы. — У тебя они тоже бывают? — мягко спрашивает Уилл. — Не в такой степени, как у тебя — меня никогда не тошнило из-за них, но я пытаюсь сказать, что понимаю. Ты можешь поговорить со мной об этом, если хочешь. Никакого давления. — Я… спасибо, Майк. То же самое касается и тебя, если тебе нужно с кем-то поговорить, — его голос дрожит, когда он смотрит на Майка, действительно смотрит. Он не позволял себе смотреть на него по-настоящему уже больше года. Уилл снова отводит глаза и смотрит в свой кофе. Он никогда не умел говорить по душам. — И не стоит себя так принижать. Боль есть боль, это же не соревнование. К тому же, это был единственный раз, когда меня вырвало от боли, и то из-за странного воспоминания о том, как меня тошнило Демогоргоном. Обычно за мной просто гонятся. — Спасибо, Уилл, — Майк улыбается ему легкой улыбкой в виде сердечка, а затем снова хмурит лицо в замешательстве. — Погоди, ты только что сказал, что тебя вырвало Демогоргоном? — Ага, — рассеянно говорит Уилл, помешивая свой кофе. — Расскажешь подробнее? — подталкивает Майк. — А, конечно, — говорит Уилл, продолжая помешивать. — Это довольно противно. На самом деле, когда я только вернулся из Изнанки, я все еще был как будто заражен. И однажды ночью я почувствовал, что у меня что-то застряло в горле, поэтому я пошел в ванную, и, типа... выблевал это. Тогда я подумал, что это просто какой-то странный слизняк из Изнанки, и смыл его в канализацию. Но теперь, я уверен, что это был Дарт. Глаза Майка распахиваются от ужаса, и он с недоверием смотрит на Уилла. — Тебя стошнило Демогоргоном, которого Дастин держал в качестве домашней зверюшки? Уилл нервно потирает затылок. — То есть, да. Думая, да. Мы можем перестать говорить об этом сейчас? Меня серьезно может стошнить снова, если я продолжу думать об этом. — Да, да, конечно, — Майк выглядит ошеломленным. — А о чем обычно твои? Если ты не против, что я спрашиваю. — Ну, знаешь, — Майк смущенно отводит взгляд, — Обычно — то, что Векна показывал мне, когда я был проклят; иногда карьер, или как я не могу тебя найти, или ты снова пропадаешь, а я не могу тебе помочь. И все такое. Иногда, они хуже других, но... да. Уилл пытается не хмуриться при упоминании о проклятии Майка. Оди убила Векну, до того, как тот смог нанести Майку какой-либо физический ущерб, но было очевидно, что к тому времени ему был нанесен серьезный психологический и эмоциональный урон. Уилл не упоминает о тех нескольких днях, а Майк всегда отмахивается от малейшей возможности поговорить о том, что он видел. Однако есть еще одна проблема, с которой Уиллу нужно разобраться — помимо кошмаров о проклятии, Майку также снятся кошмары о нем. Уилл не знает, что на это ответить. Вместо этого он делает следующий по списку шаг, чтобы успокоить друга: кладет дрожащую руку поверх руки Майка, лежащей на столе, Уилл не хочет, чтобы Майк так беспокоился о нем. Никогда не хотел. Майк не заслуживает того, чтобы беспокоиться о том, что он снова исчезнет. Но разве он уже не делал этого? Прятался от Майка из-за своей эгоистичной потребности забыть его. Майк не заслуживает того, чтобы чувствовать, что Уилл снова исчезнет, особенно если это беспокоит его даже во сне. — Что ж, я больше никуда не уйду. Теперь ты застрял со мной, Уилер, — мягко говорит Уилл. Он знает, что это не поможет избавиться от кошмаров — слова поддержки никогда не помогали ему, но они помогают развеять тревогу в течении дня. Майк поворачивает свою ладонь к Уиллу и осторожно сжимает ее. — Хорошо.