Мираж моих воспоминаний

Ранним утром ему всегда было лениво находиться в своём кабинете и работать, а потому часто в периоде между новым капучино и очередной кипой бумаг — он предпочитал развернуться в кресле и уставиться в панораму города и в приоткрытое окно сбоку, которое впускало новый воздух в душное и, по словам Хитоши, затхлое помещение. Для Мидории оно было бы свежим и так, и так, но Шинсо, сказавший ему сегодня утром, что здесь легко задохнуться, очевидно, не врал бы ему. Щиколотки, что не закрыты, как обычно, белыми носками, улавливали свежий поток воздуха, что исходит от окна холодной струйкой. Мидория прикрыл глаза, подставляясь под него и отмечая, что это — было приятно. Даже порой, если прикрыть глаза, можно представить отпускной бриз океана, а не рабочий кабинет, который встречал его мрачностью и сводками бумаг, как только он открывал глаза вновь. — Сегодня вечером презентация моей машины мечты… — выдохнул Мидория и недовольно отвернулся от окна, вскоре решая и вовсе закрыть его, — Нужно закончить работу пораньше. Хватит отдыхать. И он хотел вновь погрузиться в омут работы, чтобы безвылазно прожить так ещё один день, учитывая, что Брайну он уже дал все задачи и выделили тому кабинет, официально приняв на работу, но… на его личный телефон позвонили. Он, не глядя, подумал, что, возможно, это был отец, решивший напомнить ему о их семейной встрече, или его мама, вновь пожелавшая пожаловаться на первого и попутно попросить несколько сотен долларов на новое платье. Больше ему особо никто не звонил на этот номер, а потому, когда он поднял трубку и прижал её ухом к плечу, то не ожидал, что на его расслабленное «Алло?» ответит мужской бас: — Добрый день, Брокколи. Не отвлекаю? — который сразу вынудил бросить работу и посмотреть, правильно ли он понял, когда подумал, что ему позвонил Бакуго? И да, понял он всё правильно. — Добрый день. Нет, не отвлекаешь. — выдохнув, Изуку решил просто принять этот факт и продолжил вчитываться в отчёт, проговаривая очевидное, чтобы мужчина смог сразу перейти к сути своего звонка, — Ты по поводу нашей сегодняшней встречи на презентации, верно? Не сможешь прийти или что-то вроде? — потому что он привык, что ему просто так не звонят и, вероятно, что-то случилось. — Нет, всё в силе. Я не поэтому звоню. — но мужчина сразу начал отрицать, что-то перелистывая на фоне и задавая неожиданный вопрос, который заставил Мидорию на мгновение оторваться от своих бумаг и внимательно прислушаться. — Решил спросить, как ты смотришь на то, чтобы мы поехали туда вместе на одной машине? — Что-то случилось с твоей машиной? — и Мидория всё-таки отложил документы и потёр переносицу, пытаясь разобраться, в чём дело на этот раз. В последнее время судьба так и подставляла его, вынуждая ехать куда бы то ни было с Бакуго, который каждый раз уговаривал его на это разными причинами, которые были слишком важными, чтобы брюнет мог вот так просто отказаться. Как недавно мужчина настоял на том, чтобы он мало того, что забрал его из дома и подвёз в клуб, так ещё после отвёз обратно, говоря о том, что как бы он не опирался — он всё равно был пьян, чтобы садиться самому в такси. Бакуго слишком переживал о нём. Но это переживание не переходило здравые границы, а потому у брюнета рука не поднималась бессовестно пресечь их на корню. — Я просто хочу разделить с тобой поездку, пока мы будем колесить на другой конец города. — обыденно говорил мужской голос, и с каждым новым словом Мидория удивлялся всё больше, — Ты не против, если я заеду за тобой? «Что на него нашло?» Парень сам не заметил, как замолчал на несколько секунд, пытаясь разобраться в этом странном чувстве, которое накрыло его голову, едва ли он обдумал это предложение. С одной стороны, это было не особо логично — ведь у них обоих были свои машины, но с другой стороны, Бакуго, возможно, действительно хотел просто поговорить? И в таком случае отказывать было как-то не очень тактично. Но всё-таки тактичность для него не на первом месте, чтобы он только ради неё шёл на уступки. Даже ради весьма неплохо показавшего себя блондина, если не вспоминать тот странный поцелуй в щёку. Но нет. Про него он уже забыл. Да. То была вынужденная мера. Всего лишь игра. Бакуго это ничего не стоило, как и ему, раз тогда согласился. — …Не думаю, что это- — но в этот раз соглашаться на такую двойственную авантюру желания не возникало. И Бакуго быстро понял, что стратегию нужно было менять. Понял это, когда услышал, как голос по ту сторону трубки стал всячески пытаться учтиво отказаться. И раз простыми уговорами его нельзя было вынудить согласиться, а ставить перед фактом снова мужчина попросту не захотел, ведь эта схема очевидно раздражала брюнета, пусть он и шёл ему навстречу, то Бакуго решил попробовать другой вариант, который не будет давить на омегу. «Хорошо, что я взял у него номер.» — Я немного взволнован, так как впервые буду на таком мероприятии, — и поэтому он мягко прервал его и, словно взвешивая каждое слово, добавил, — Поэтому хотел заранее с тобой поговорить об этом. — и неожиданно делая это слишком откровенным, мужчина замолчал и немного напрягся, думая, сработала ли его попытка обойти этот камень преткновения или нет, — Если говорить на чистоту. По ту сторону трубки была полная тишина, если не считать того, что он услышал, как Мидория сделал глоток и вздохнул, щёлкая на фоне ручкой. Мужчине почему-то захотелось вслушаться в эти обыденные звуки, которые он сам слушал каждый день, и он невольно представил, ступая по своему кабинету к стеллажу с папками, как Мидория выполняет все эти мелочные движения, а после закусывает кончик ручки зубами, оголяя клыки, и поднимает на него требовательный и равнодушный взор, словно говорит «сядь» одним движением ресниц. «Блять, мне это нравится?» — несдержанно фыркнул Катцуки, чтобы не рассмеяться себе под нос, и в это мгновение уловил размеренный тон, сразу же так и застывая с папкой в руках, слушая спокойное и словно снисходительное в лёгкой манерности: — …Ладно, можешь подъехать к моей компании в оговорённое время. — сменившееся улыбчивым шёпотом, — Поедем вместе. — Договорились, тогда до встречи. — коротко и удовлетворённо ответил Бакуго, кивая себе и слыша, как на том конце линии раздались гудки. Для брюнета было неудивительным то, как быстро прошло время, и утро сменилось ранним вечером, когда все его подчинённые постепенно начали оставлять свои рабочие места, а он сам, вместо того, чтобы обыденно продолжать душить себя галстуком, вдруг встал с кресла и размялся, выключая настольную лампу и беря в руки телефон, чтобы сообщить Тецу коротким сообщением о том, что тот может ехать домой пораньше. Адресат просмотрел его сообщение довольно быстро и отослал счастливого подпрыгивающего кота, напоследок причитая, чтобы он был «аккуратен и осторожен», и вышел из чата. Мидория поклясться мог, что сейчас Камута пойдёт закупаться пивом и весь вечер проведёт за просмотром какого-то сериала в кровати. Но и пусть, он ведь дал ему законный полувыходной, верно? Вместо того, чтобы думать об этом, Изуку положил все важные документы в шуфлядку и закрыл ту на ключ, а некоторые и вовсе взял с собой, кладя те в борсетку, так как он попросту не успел сделать всю работу вовремя, как бы не старался. Всё-таки он уже привык брать работу на день в таком количестве, чтобы её хватало на весь его огромный и длинно тянущийся день. А не до обычного вечера. Мидория вздохнул, глядя на всё это добро, и выключил основной свет в кабинете, негромко нажав выключатель, после чего в тишине раздался поворот ключа. Улица встретила его лёгким тёплым дуновением ветра, и он, запахнув края своего пиджака, вышел пешком со двора компании, прекрасно понимая, что Бакуго попросту не сможет заехать на охраняемую территорию без специальной карты, либо если он сам его не впустит. Но Мидория не хотел бы, чтобы его работники неправильно поняли их новоиспечённую дружбу и сплетнями прошлись по их отношениям. И когда мысли об этом достигли своего логического конца, он увидел, как недалеко от входа в компанию его ждал знакомый красный автомобиль, из которого, едва его завидев, сразу вышел и Бакуго, здороваясь и предлагая ехать. — Ты серьёзно переживаешь? Или это был лишь повод? — пристёгиваясь, спросил Мидория, не поворачиваясь к мужчине, пока тот с явной улыбкой отвечал: — Если я скажу, что действительно волнуюсь, ты меня успокоишь? — вынуждая посмотреть ему глаза и сказать с каким-то насмешливым лоском, махнув рукой на всю его неуверенность в своих знаниях, которая, Мидория уверен, единственное, что его может глодать. — Могу сказать лишь то, что почти все люди, которые придут туда — просто любители красивых и дорогих машин и почти ничего не знают о внутренности своих влажных мечтаний. Это вселяет в тебя уверенность? — на одном дыхании проговорил Мидория, прикрывая глаза и пожимая плечами, после чего, открыв их, брюнет увидел, как мужчина поджал губы, словно чтобы не улыбнуться, и, повторяя за ним, так же пожал плечами: — Это вселило в меня разочарование. — Не переживай насчёт этого. — Бакуго увидел, как изумруды смягчили свои грани и хитро прищурились на него, — С тобой, в конце концов, буду я. И вскоре он поймёт, почему тогда брюнетом были сказаны эти слова. Почему тот был так уверен в себе, когда поднимался по лестнице в зал наверх. И почему таким твёрдым шагом пошёл в сторону стоящих видео стендов с предварительными трейлерами представленных сегодня автомобилей, попутно благодаря официанта за предложенное шампанское. Бакуго так же взял себе фужер и машинально последовал за твёрдым шагом, который остановился в двух метрах от одного стенда, рассматривая его так, словно видел этот трейлер миллионы раз, если не больше, но всё ещё находил эту красоту — красивой. Не это ли называется любовью, ха? А омега до безумия любил машины. — Сколько людей. — вынес вердикт блондин, осматривая зал. — Это только начало, будет больше, — Мидория не спешил пробовать предложенное шампанское и вместо этого спросил у него, не разворачиваясь, — Хочешь послушать истории о них? Чтобы ты, если что, смог поддержать диалог с кем-то, к примеру? — мужчина не планировал даже отходить от брюнета, но сразу же кивнул согласием и увидел, как в ответ на его обычный кивок головы — туманный лес радужек прояснился, словно солнечными лучами. И после этого Мидория, не сдерживаясь в выражениях, начал рассказывать о названии этой модели и почему «Urus» не стал называться привычно, в честь самых свирепых быков испанской корриды, а отошёл от традиций, как первый кроссовер у марки, и что он, оказывается, построен на такой же платформе MLB Evo, как и машина Бакуго. Последний же увлечённо слушал, подходя чуть ближе со спины и ощущая, как на это Мидория обернулся, словно проверяя, он ли это, и сделал шаг в сторону, продолжая свой рассказ этим своим мелодичным тембром голоса. Мужчине было приятно его слушать. И главное, ему нравилось смотреть, как этот человек, с горящими глазами и посмеиваясь, разъясняет ему не очевидные факты. Никогда брюнет не говорил с такими глазами о своей работе, никогда с искренней радостью не общался с окружающими людьми, предпочитая оставаться в стороне и изредка напоминать о своём присутствии. И то, если его спросят. Но сейчас… Катцуки сказал бы, что сейчас он был, как ребёнок, который, наконец, получил желаемый подарок на день рождения и плачет от радости где-то в глубине себя. И если бы Бакуго знал, как он был прав в тот момент. Ведь с этим же счастьем омега обратился и к нему, поворачиваясь в сторону автомобиля, с которого только сняли ткань, и кивая на него, мол, ты тоже посмотри. — Похоже, мы уже можем рассмотреть и твою любовь. — лукаво произнёс Мидория, заостряя внимание на представленном Ягуаре, который, подсвеченный огнями, стоял на возвышении и приковывал взгляды ярким жёлтым цветом. Он планировал постоять в стороне и посмотреть издалека, как альфа будет восхищаться красотой того автомобиля, на который он так мечтательно смотрел, но Бакуго жестом руки попросил следовать за ним, чтобы посмотреть на модель вблизи. Это вызвало лёгкое недоумение, и он так и встал на месте, смотря, как мужчина уходит первым, а после оборачивается на него и поднимает бровь, протягивая теперь уже руку. Видимо, подумав, что он боится потеряться? Что за вздор. Брюнет галантно отклонил предложение и послушно пошёл следом, намекая на то, чтобы мужчина не обращал на него внимания, а наоборот, насладился своей жёлтой мечтой. «Интересно, какого цвета он купит её для себя?» — подумал Изуку, видя, как замер блондин перед солнечной красотой, встав перед ней с широко распахнутыми глазами и едва заметной улыбкой. Он будто смотрел сквозь неё, всё ещё не принимая тот факт, что всё это происходит наяву, а не у него в голове. Мидория же украдкой подметил, что мужчина остановил в себе порыв подойти ближе, переступив ограждение, чтобы, видимо, суметь потрогать яркий корпус, и вместо этого просто смотрел. В итоге наклоняясь к нему, чтобы спросить, знает ли он об этой машине какие-то любопытные детали, на что Изуку искренне фыркнул, едва успев задушить улыбку. — Я не фанат Jaguar, поэтому могу рассказать лишь про сам бренд. Но я так вижу, тебе она очень нравится? — метнув глаза на блондина, Мидория облокотился на ограждение и подпёр одну руку другой, не спеша попивая шампанское из бокала. — Я слежу за этой моделью с её релиза. — слушая низкий голос, заворожённо отвечающий ему со стороны. Они стояли и смотрели на этот автомобиль долгое время. Рассмотрели почти каждую деталь, обговорили и форму фар, и кожаный салон, и даже его триста километров в час. И Мидория невольно успел расслабиться в этой компании, которая спокойным и иногда самодовольным басом вызывала в нём искреннюю признательность за вроде как обычный разговор, но который в его реальной жизни просто не смог бы ни с кем разделить. Так уж вышло, что единственные люди, которые интересуются машинами так же, как и он — были от него слишком далеко, а те немногие, которые постоянно вертелись с ним в одном кругу — не могли вот так просто поддержать диалог. Они и не должны были. А поэтому ему было особенно приятно найти человека, который, пусть и был ограничен знаниями одной марке, но поведал ему много нового. И эта миролюбивая атмосфера так и продолжалась бы, если бы их не отвлёк подошедший сзади голос, обращающийся к чуть вздрогнувшему от неожиданности Мидории: — Я надеялся застать тебя здесь. Здравствуй. — тот быстро развернулся к говорящему, и Бакуго проследил на бледном лице приятное удивление. — Оу, и ты здесь. Здравствуй. — произнёс брюнет и вежливо спросил, на удивление сразу переходя на «ты», словно эти двое были знакомы уже долгое время, — Решил посмотреть на Ягуара или Ламборгини? — На всё и сразу. — с усмешкой подтвердил мужчина, сразу же обращая их внимание на вторую машину, ради которой пришёл Мидория, — Кстати, ты почти пропустил презентацию последней, с неё вот-вот снимут тент. — и возле которой уже копошились. — «Мы», Шигараки, — поправил его Мидория с лёгким наклоном головы, а затем добавил, — Не знаю, знакомы ли вы, но это Бакуго Катцуки. Совладелец транспортной компании вместе с Киришимой. — представляя смотрящего сперва на него, а после и на «Шигараки», Бакуго. — Приятно познакомиться. — кивнул ему этот человек, протягивая руку для рукопожатия. — Будем знакомы, — и Бакуго ответил тем же, смутно вспоминая это знакомое лицо тогда, на вечеринке, и потому для поддержания диалога спросил, — Тоже любите машины? — Люблю ездить на них, так что да. — видя, как хитро сощурились алые, такие же, как и у него, глаза. Хотя нет. У него они были ярче. А потому, с напускной улыбкой поддержав диалог, Бакуго отступил чуть в сторону, давая брюнету возможность пройти, что тот быстрым шагом и сделал, минуя толпу и подходя к самому её краю, чтобы в первых рядах слушать о тех характеристиках, которые он сам — вот десять минут назад рассказывал ему со всеми подробностями. Он знал о ней всё. Историю, дизайн, скорость — всё, и мог даже не слушать. Но при этом всём продолжал мечтательно слушать то, что говорил презентующий, кивая и улыбаясь каждому незначительному слову. И даже когда им огласили цену — баснословную цену, Мидория, не задумываясь, кивнул на неё, кажется, просыпаясь от грезящего сна лишь тогда, когда этот Шигараки тихо проговорил, потирая пальцем нижнюю губу: — Подорожала в цене? — Брось, она стоит гораздо больше. — и вместо того, чтобы обратить хотя бы мимолётное внимание на этот факт, брюнет пожал плечами так, словно они говорили о десяти долларах, — Я отдал бы тройную цену. Люди всё равно не ценят то, что им даётся бесплатно. — а после вздохнул, хлопая вместе со всеми ведущему, который, поклонившись, перешёл к другой машине. Бакуго слушал организатора, но, как он сам заметил, слушал он его вполуха, услышав и обговорив всё это с брюнетом ранее. Теперь у него не было особой тяги окунаться в это ещё раз. Но… если бы он стоял сейчас здесь один, то с лёгкостью мог бы уйти, но он ведь пришёл сюда в паре с Брокколи, верно? И оставлять его здесь одного противоречило всем его желаниям, даже если те шептали ему о том, что его накрывает чистая скука, пусть он всё ещё видел перед собой автомобиль своей мечты. Но взгляд почему-то хотел скоситься на Мидорию, и мужчина почти сделал это и… …заметил, как на брюнета смотрит Шигараки. Так сосредоточено и мягко — эти глаза блестели, когда их взгляд падал на молчаливо стоящего парня, то и дело ухмыляющегося на всё новые и новые сказанные детали. Они ловили каждое мимолётное движение, кивали коротким тихим комментариям и посмеивались с красноречивого лица, когда то соглашалось в чём-то с ведущим. И вроде бы в этом внимании не было ничего особенного. Судя по всему, они были хорошими и давними друзьями, а со стороны этого окрашенного голубоволосого — не было никаких действий, которые хоть немного могли бы романтизировать эти порывы, от которых Бакуго испытывал раздражение. «Да что за чёрт?» — думал он, когда Томура посмотрел на наручные часы и, извинившись, попрощался с ними, напоследок говоря что-то про то, что «на Забытой трассе Призрака всегда будут ждать». И продолжал думать, когда Мидория фыркнул на эту фразу и тихо повторил её, но уже на иностранном: — Si seulement le Fantôme n'était pas la dernière chose qui restait en elle. «Только бы Призрак не был последним, что осталось в ней.» — и Бакуго честно не захотел заострять внимание на этом, даже при учёте того, что омега выглядел тоскливо, когда говорил эту фразу. И выглядел так даже тогда, когда они уже вышли из презентационного зала на воздух, вдыхая который оба — расслабленно опустили плечи. Погода была прекрасной. Свежей, как после дождя, благодаря прохладному ветру, но тёплой, когда на лицо попадали лунные проблески света и щемили глаза. Бакуго подставился этим лучам, обыденно ступая в сторону той парковки, где ранее он сумел найти место по чистой удаче, ведь сюда съехались, кажись, только зажиточные любители погонять. Хотя неудивительно, ведь главной звездой вечера стала Ламборгини. И вряд ли на такую модель съехались бы какие-то велосипедисты. И с этими мыслями он спокойно шёл вперёд, даже не задумываясь о том, идёт ли с ним Мидория или нет, ведь он без лишних вопросов подвёз бы его домой, а ещё лучше, если бы он смог уговорить его где-нибудь поужинать, чтобы обсудить то, что они пережили вместе, за бокалом, возможно, вина? Но когда мужчина обернулся с этими мыслями, чтобы поделиться ими с омегой, то увидел, что тот остановился ещё где-то на середине пути и, смотря в телефон, на что-то хмурился, а после дёргано взглянул на него, решая быстро подойти… нет, подбежать и протараторить. — Прошу прощения, Бакуго, но дальше я сам. Спасибо за сегодняшний вечер, я был рад поговорить с тобой обо всём. — и, кивнув на прощание, брюнет пожелал испариться, как золушка после бала, но Бакуго вовремя удержал его за предплечье, делая несколько широких шагов, чтобы нагнать уходящего и посмотревшего на него с полным непониманием. — Стой. Ты… — неосознанно начал говорить блондин, желая просто остановить, — …Что-то срочное? — а после спросил, вглядываясь в вопросительные глаза, которые явно не понимали, почему он не даёт им испариться во тьме сумрачных фонарей, и смотрели на него как-то настороженно. Он и сам не до конца понимал это пресловутое «почему». — …Почему тебя это интересует…? — потерянно переспросил Мидория, но через секунду сменил тон, явно осознав, что разговор так может затянуться, — Вернее, нет, эм, ничего страшного, но мне нужно в супермаркет и- — Я подвезу. — и его перебили без тени сомнения в голосе, на что Мидория вскинул бровь и повторился, дабы объяснить мужчине без слов, что он не хочет его обременять своими мелкими поездками. — А ещё в строительный, — добавил он, словно пытаясь этим подчеркнуть, что поездка будет длинной и весьма трудоёмкой. — Хорошо. — но Бакуго ответил так, словно это не имело для него никакого значения. Он словно не слушал возражений и уже принял решение. Мидория смотрел, как прямы пряди цвета золота развивались по ветру, как нахмуренные широкие брови нависали над пылающим взглядом, который просто ждал, будто действительно просто ждал его согласия, и ничего больше. И пока этот странный мужчина мягко держал его за предплечье и наклонялся к нему, чтобы услышать его ответ — Мидория смотрел на него с чистым удивлением, пытаясь вспомнить, за какую такую свою услугу теперь Бакуго может думать, что должен ему что-то? Ничего подобного не вспоминалось. Это было похоже на чистую и необъяснимую инициативу, которая была настолько нелогична, что брюнет не сдержался и задал вопрос прямо, на всякий случай аккуратно начиная: — …Зачем тебе это? Просто поезжай домой. — потому что если вдруг Бакуго сейчас взбунтуется и решит показать весь свой характер, то не факт, что он успеет убежать. Конечно, он ещё в глаза ни разу не видел гнев блондина, но увидеть и не хотелось бы, учитывая, что он, вроде как, наслышан о его темпераменте, который с ним проявлялся в этой непомерной настойчивости, когда она была абсолютно не к месту и не имела никакой логической подоплёки, чтобы брюнет мог хоть как-то её для себя пояснить. Пояснить, почему эти лавовые озёра, словно светящиеся в ночи, так серьёзно продолжали ждать даже после минуты тишины. Он чувствовал, как разговор начинает идти по кругу. И Мидория не мог понять, почему Бакуго так хочет сопровождать его, когда обычная любезность уже была проявлена. «Не хочу я ехать домой.» — твёрдо отрезал этот вариант у себя в голове мужчина, даже не рассматривая его, как ни странно, делая это весьма легко и даже не задумываясь. — Потому что я хочу это сделать…? Так что… Пошли? — он чуть улыбнулся, пытаясь смягчить ситуацию, а затем вдруг задал вопрос, словно он только что пришёл ему в голову, — А, и… — но на самом деле он крутился там уже продолжительное время, — …Я хотел спросить. У тебя есть любимый ресторан? Всегда было интересно. — просто раньше он думал, что это просто рядовой вопрос, который он никогда не задаст. А сейчас он смотрит в эти распахнутые подкрашенные глаза и не знает, куда себя деть, чтобы они просто последовали за ним. И он отвезёт его туда, куда он пожелает, лишь бы он смотрел ему в глаза, только ему в глаза, этими своими чистыми изумрудами, измазанными в тропическом дожде. Он просто хочет поговорить с ним, к чёрту, как именно у него получится это сделать, но просто… разговор? Почему это так чертовски сложно? Почему брюнет смотрит на него такими растерянными глазами, когда он просто предлагает помощь? Разве это такое уж великое дело? Как бы сказал омега — нет. Но тогда… «Почему…?» — У меня? Нет, — Мидория проморгался, словно пытался осознать, как их разговор пришёл к этому, и пожал плечами, — Я могу есть хоть на пляже у океана. И там будет в разы лучше, чем в любом ресторане, который ты себе смог представить. — а после просто сдался, выдыхая и жестом прося отпустить его руку, что сразу же и сделали, и он машинально потёр её другой, хотя она даже не саднила, — А что? Закончились идеи, куда можно сходить пообедать? — это просто была его привычка. Так-то мужчина пытался удерживать его слишком мягко как для того, кто хотел, чтобы он пошёл с ним. — Не то чтобы, — медленно ответил Бакуго, задумчиво глядя на брюнета и взволнованно смотря на то, как он потирает запястье, — Ты завтра вечером свободен? — «Я мог сделать ему больно?» Мужчина невольно потянулся к чужой руке, но остановился в полудвижении, думая, что это уже точно будет «чересчур», а потому он лишь позволил себе поинтересоваться, не болит ли она, на что ему уверенно сказали, что «всё в порядке», и после этого спокойно произнесли, словно и не учли под его вопросом никакого двойного дна. Как если бы он интересовался просто из детского любопытства. — Мог бы быть, но у меня запланирован семейный ужин, — с лёгкой неуклюжей улыбкой отозвался Мидория, не замечая той маленькой надежды, которая вспыхнула и быстро угасла в глазах напротив, — Но я в любом случае не смог бы составить тебе компанию в поиске хорошего ресторана, Бакуго. — Почему нет? — почти без задней мысли спросил Бакуго, и тут их взгляды встретились. На самом деле он на мгновение побоялся, что то, что ему только что сказали, было просто новой формой крайне вежливого отказа. Попыткой пресечь его внезапные побуждения и сказать, что «они бессмысленны», при этом делая это так, чтобы их рабочие отношения не пострадали. Ведь даже несмотря на то, что они, вроде как, стали друзьями и даже нашли какой-никакой общий язык — это не было гарантией того, что Мидория захочет начать близко с ним общаться. Да, это ничего не значит. Он вообще может прямо сейчас развернуться и уйти, даже ничего не объяснив. И кто он такой, чтобы останавливать его, если омега действительно захочет так уйти? — Потому что я — работаю в это время, — но Мидория лишь спокойно пожал плечами, всё-таки кивая ему, чтобы они вместе поехали на машине, — Проще уж найти его без меня. — «Раз уж он так настаивает». Последние слова можно было буквально субтитрами прочитать в бездонных глазах, в которые падала то тень, то чистая луна. — …Тогда я не буду искать этот ресторан, — проследовал за ним Бакуго, удивляясь самому себе, как твёрдо прозвучали его слова. — Почему? Без меня не так интересно? — развёл руками Мидория, видимо, воспринимая все его слова за шутку, к которой он ни не секунду не отнёсся серьёзно. — Дождусь дня, чтобы пообедать с тобой на пляже. — а мужчина не желал делать её слишком серьёзной. Поэтому и позволил Мидории шутливо продолжить, поправляя его слова: — Тогда уж поужинать. — пока он сам, решив проявить всю свою галантность, приоткрыл для брюнета пассажирскую дверь автомобиля, когда они дошли до парковки, и тот в иронии махнул на него рукой, молча принимая жест и удивляясь, когда за ним эту дверь ещё и закрыли. Шутка пошла дальше, ха? Но Бакуго не хотел делать её навязчивой и потому сам не стал даже заострять на ней лишнее внимание. — Значит, поужинать. — потому что пока он просто хочет его подвезти. И он рад, что Мидория был на это согласен.