Сага о Зеленом короле

Это был сон. Затяжной кошмар, который вот — вот должен был закончиться. Но он не заканчивался, он рос и ширился, обволакивал сознание Рейниры и казалось, подавлял волю. Она стояла на берегу моря, бессильно глядя на зеленые паруса, уносившиеся от острова все дальше и дальше. Подлые трусы! Они даже не осмелились причалить, посадив Рейнис на шлюпку и заставив ее грести самостоятельно! — Все произошло неделю назад, если не больше, — рассказывала сама Рейнис, не сводя глаз с умиротворенного лица Деймона. Казалось, что печальные новости совершенно не тронули его сердце. — Я прибыла в столицу инкогнито, надеясь узнать о муже хоть что — то и была схвачена людьми Алисенты. Всю ночь я провела в неведении, а на утро явилась сама королева и объявила о смерти Визериса. К этому времени, насколько я поняла, они уже успели собрать совет и принять решение, иначе она не говорила бы столь уверенно. — Какова ситуация в городе? — спросила Рейнира, сжимая руки в кулаки. Злость бурлила в ней, переливаясь через край. Она отчаянно держалась за соломинку трезвого разума, боясь, последствий своего гнева. Джекейрис чувствовал состояние матери, видел ее взгляд в сторону Драконьей горы и понимал о чем она думает. Оседлать дракона и направить его в сторону столицы, выжечь улицы, уничтожить дома, покарать вероломных Зеленых, посмевших отобрать у нее то, что полагалось ей по праву. Часть его сердца хотела того же, однако вторая отчаянно сопротивлялась. — Ко мне приставили служанку, которая, как я думаю, нарочно рассказывала мне обо всем, что происходило за стенами замка. Сын десницы, сир Гвейн был назначен новым командующим городской стражей, неугодных и несогласных они устранили быстро и без шума. Все твои сторонники при дворе заключены в темницы либо казнены, я не уверенна, — ответила Рейнис, глядя на Рейниру в упор. — Однако я точно знаю, что некоторые из них присягали Эйгону и вернули свои прежние места. — Этот план не мог быть придуман и исполнен за несколько часов, — покачала головой Рейнира. — Они готовились. При жизни моего отца они замышляли это предательство! Умно. — Тебя это удивляет? — приподнял бровь Деймон. — Ты тоже должна была позаботиться об этом, продумать каждый шаг. Или, хочешь сказать, что не знала? Не знала о том, что тебя предадут? — Я верила в их совесть и клятвы. — Во что же ты веришь теперь? — Не стоит тратить время, которого у вас нет, на ссоры, — вмешалась Рейнис. — Так или иначе, но Эйгон захватил власть и установил контроль над столицей. Без его ведома там не проскочит и мышь. — Ты преувеличиваешь, кузина, — отмахнулся Деймон. — Мы говорим о портовом городе, полном крыс. Да и пьяный ублюдок не смог бы провернуть такого. Он всего лишь марионетка в руках матери и ее не менее ублюдочного отца. — Я сказала то, что хотела сказать, — резко оборвала его Рейнис, чувствуя какую — то неконтролируемую злость, что текла по венам. — Этот пьяный ублюдок, как ты говоришь, оказался не таким безнадежным, как мы все о нем думали. Я видела его глаза, знаю, о чем он думает. Это больно для твоего самолюбия, Деймон, но он уже не мальчик. И сладить с ним будет не так уж и просто. — Боги, это даже слушать смешно! — воскликнул Деймон. — Не смешно, — мрачно ответила Рейнис, теребя кольца на пальцах. — Ты храбришься, кузен, не желая признавать очевидного. Эйгон, которого мы знали, канул в седьмое пекло. Теперь это непредсказуемый и от этого крайне опасный соперник. Он обещал мне, что придет за вами…и видят Семеро, он это сделает. — За вами? — Деймон недобро нахмурил брови, крайне недовольный формулировкой слов. — Давно ты перестала быть частью нас, Рейнис? Или эта рыжая змея сумела тебя подкупить? — Ты знаешь, что это не так, — резко ответила Рейнис. — Хоть она и пыталась. — Вот это уже интересно! — воскликнул принц с проблеском ядовитой улыбки. — Что же она тебе сказала, раз ты боишься выступить на нашей стороне? — Это не моя война. Свою я давно проиграла. — Я могу воспринимать твои слова как измену? — жестко уточнил Деймон. — Как тебе будет угодно. Есть еще кое — что, — Рейнис замялась, переводя взгляд на принцессу. Или королеву? — Что? — бесцветно спросила Рейнира. — Я не видела Эймонда и Дейрона. Ни на похоронах, ни на коронации. — Наверняка они отправились послами к лордам, — пожала плечами Рейнира. — Или же выказали несогласие с воцарением брата, — шепотом произнесла Рейнис. — Это невозможно. — Возможно, если кто — то из них хотел видеть себя на Железном Троне, — Деймон поддержал догадки Рейнис. — Эймонд? — коварно улыбнулась Рейнира. — Я почти уверен в этом, — заявил Деймон. — Где же тогда Дейрон? — Это уже не столь важно, — ответил Порочный Принц, любовно оглаживая эфес Темной сестры. — Без Вхагар столица осталась на попечении троих драконов. Мы сможем одолеть их. Караксес, Мелеис и Сиракс против Солнечного Огня, Пламенной Мечты и Тессарион. — Я не собираюсь вступать в войну, а тем более нападать на город, — отказалась Рейнис. — Эйгон сказал, что ты знаешь его условия, Рейнира, — принцесса, наконец, вспомнила о том, ради чего сюда прибыла. — Он также упомянул и про готовность созвать Великий совет, если ты согласишься на это. — Он смеется надо мной? Ублюдок! — Рейнира с остервенением взглянула на принцессу, будто это она была виновницей всех ее бед. — О каком совете идет речь, если он уже короновал себя и назвался королем? — Ты все равно не согласилась бы на это, — выдохнул Деймон. — Не согласилась бы! — вскричала Рейнира. — Зачем мне на это соглашаться, когда есть слово моего отца и клятвы его подданных? Чтобы в очередной раз потешить самолюбие лордов, позволить им думать, что их мнение имеет значение для Таргариена? В пекло, Деймон, слышишь? Я не приму это. Никогда! — Ну а условия? Каковы они? — Деймон держался на удивление спокойно. — Наш танец на ужине, помнишь? Мы говорили о том, что я буду делать, когда стану королевой. Точнее, что я сделаю с ними. — И что ты ответила? — Я предложила ответить ему. Поставить себя на мое место и сказать, как бы он обошелся с ненавистной родней. Так вот… Он оставит за мной Драконий Камень, если я присягну ему на верность. После моей смерти он будет отдан Джекейрису. Люцерис получит Дрифтмарк, а Джоффри, Эйгон и Визерис будут призваны в столицу, для службы подле него. Он обещал им почетные должности и богатых невест. — А как же я? — притворно расстроился Деймон. — Тебя, по — видимому, ждала бы плаха. Или роль королевского палача, ведь ты так славно умеешь рубить головы. — Я не хочу служить Эйгону! Ни за что! — первым из сыновей Рейниры молчание нарушил принц Джоффри. — Не соглашайся, мама! — Мы тоже не хотим! — поддержали его Эйгон и Визерис. — Этого не будет, — Люцерис поспешил успокоить младших братьев, — Эйгон — самозванец и узурпатор, которого мы призовем к ответу. — Мы ждем ваших приказов, моя королева, — склонил голову Джекейрис. Деймон оглядел мальчиков с гордой улыбкой. На мгновение сердце его приятно кольнуло, радуясь тому, что несмотря на чужую кровь, они смогли вобрать часть его. Часть опасную, своенравную, жестокую. Его уроки и усилия не прошли даром. Рейнира же лишь грустно усмехнулась. Вспышка гнева прошла. Что ей делать? Что выбрать? Насилие? Кровь? Месть? Все мужчины, несмотря на их возраст, одинаковы в своих методах борьбы. Но она не мужчина. И она не тиран. Тогда кто же? Она отвернулась, пытаясь собрать воедино сотню мыслей. Деймон подошел к ней вплотную, касаясь лбом ее лба, сжимая сильной рукой ее ледяную ладонь. — Полетим сейчас и выжжем их дотла, — горячо шепнул Порочный принц. — Я так давно этого ждал! Вычистить зеленую нечисть, выдрать их с корнем, стереть их надменные улыбки, развесить их головы на пиках Красного замка. В пекло благородство и честную войну, Рейнира! Мы Таргариены, мы говорим на языке пламени и крови. — Мы в меньшинстве, — напомнила ему принцесса. — У нас ничего нет, кроме горстки стражи. Сомневаюсь, что мы отразим даже нападение, не говоря уже о собственной атаке. — У нас есть драконы, — возразил ей Деймон. — Сила, которой нет равной ни в одном уголке этого клятого мира! — У них тоже есть драконы, — усмехнулась Рейнира, хоть ей и хотелось вскочить в седло Сиракс и начать приводить в исполнение нехитрый план Деймона. — Я не желаю умирать столь глупо. — Мы умрем глупо, если не предпримем мер. — Эйгон хочет войны и он ее получит, — Рейнира отстранилась от него, собирая волю в кулак и отгоняя прочь кровавые грезы. — Но прежде чем ее начать, я хочу убедиться, что у меня нет другого выхода. — У тебя нет другого выхода, — повторил Деймон. — Если ты думаешь иначе, то серьезно ошибаешься. — Призови сюда лордов Узкого моря, — велела ему принцесса. — Скажи, что королева Рейнира хочет их видеть и слышать их голоса. Мне не выиграть войну в одиночку. — Тебе? — уточнил Деймон. — Мне, — кивнула Рейнира. — Слишком долго я пряталась за твоей спиной, Деймон. Хватит. — Ну что же, — принц едко усмехнулся и сделал показательный поклон. — Я исполню приказ, ваше величество. — Мне нужно побыть наедине с собой, — Рейнира подобрала юбки, желая как можно быстрее скрыться в стенах замка. — Рейнира, подожди, — Рейнис остановила ее и потянулась к мешку, закрепленному у нее за спиной. Дрожащими от волнения руками, Почти королева развязала его и вынула последнюю вещь, что осталась от доброго короля Визериса. — Эйгон просил передать это тебе, — Рейнис протянула принцессе корону Джейхейриса Миротворца, — как память о вашем отце. *** В Палате Расписного стола было многолюдно. На зов Рейниры явились вассалы и знаменосцы Драконьего Камня, а также несколько лордов мелких домов, сохранивших лояльность принцессе. Лорд Бартимос, глава дома Селтигаров и владыка Клешни, вальяжно откинулся на спинку кресла, попивая великолепное вино. Селтигары были родом из Валирии, а потому надменный старик с удовольствием откликнулся на «приглашение» Рейниры, полагая, что без поддержки Веларионов, глава которых пропал без вести на долгие годы, наследница будет просить помощи именно у него. Тогда ему обеспечено место в Малом совете, должность мастера над кораблями и пожизненная благодарность королевы, которой он непременно поможет обрести свой трон. Левее от него расположился глава дома Бар — Эммонов, а еще дальше угадывался силуэт Гормона Масси. Правую сторону от них заняли лорд Дарклин и лорд Стонтон. Порочный принц и сыновья Рейниры расположились во главе стола, подобные немым, мраморным изваяниям. Деймон был задумчив и раздражен. Руки его лежали на эфесе легендарного валирийского клинка, а взгляд был прикован к очертаниям Королевской Гавани. Джекейрис, Люцерис и Джоффри олицетворяли собой пики гор, спокойствие которых невозможно потревожить. Младшие принцы Эйгон и Визерис также старались держаться достойно, время от времени поглядывая на отца и братьев. Рейна и Бейла занимали места позади мужчин, обмениваясь при этом напряженными взглядами. Рейнис тоже находилась здесь, однако демонстративно держалась подальше от стола и всего, что его касалось. Почти Королева еще не избрала для себя путь и намеревалась принять решение после того, как закончится заседание совета. Крапива порхала из угла в угол, заботливо подливая заскучавшим лордам вина и не забыв при этом навострить свои ушки. Мейстер Герардис с отсутствующим видом смотрел в окно, приготовив перья и бумаги, на тот случай, если у королевы появится желание или необходимость написать письмо или приказ. Не было лишь самой королевы. Рейнира находилась в своих покоях, подготовленная и собранная внешне, но совершенно растерянная и потерянная в душе. Момент, который она так много раз прокручивала в голове, настал, но она не чувствовала в себе уверенности. Она стояла подле зеркала, держа в руках корону Джейхейриса Миротворца. Подушечками дрожащих пальцев Рейнира касалась холодного металла, пытаясь вспомнить. Вспомнить лицо ее любимого и дорогого отца, вспомнить упущенные годы, проведенные вдали от любящего ее сердца. Она шумно вдохнула, втягивая в легкие холодный воздух, однако облегчения это не принесло. Скорбь, которую она хотела выплеснуть слезами, застревала в горле, мучая ее и принося страдания. — Моя королева, — за дверью послышался голос Лорента Марбранда — командующего стражей на Драконьем Камне. — Все готово, ждут лишь вас. Услышанное мигом отрезвило воспаленный разум и прогнало наваждение. Рейнира, больше не раздумывая и мгновения, надела корону и выпрямилась, придирчиво оглядывая себя в зеркале. Ее желания и стремления остались в прошлом. Впереди ее ждала тернистая дорога на пути к Железному Трону, который всегда принадлежал ей одной. — Я получу свое, отец, — шепнула Рейнира. — Я исполню твою волю и накажу предателей, посмевших попрать твое слово. Я обещаю. *** — Королева Рейнира из дома Таргариенов, королева андалов, ройнаров и первых людей, леди Семи Королевств и защитница государства! — громогласный голос Лорента Марбранда нарушил сонную тишину, царившую в палате Расписного стола. Лорды встали со своих мест и приосанились, направляя любопытные взоры в сторону наследницы престола. — Я приветствую вас, милорды и выражаю благодарность за то, что вы ответили на мой зов. Полагаю, вы все уже знаете о трагической вести, — Рейнира решила обойтись без долгих прелюдий, приступая к главному. — Мой отец, король Визерис, первый своего имени, скончался. Долгое время его величество сражался с коварным недугом, ослабившим его тело, но не ясность ума. В последнюю нашу встречу, мой отец и король поддержал мое право на трон, как и права моих сыновей. То, что сделали вдовствующая королева, десница и принц Эйгон — измена и предательство, мятеж против воли короля и непосредственно против меня, как законной наследницы. На моей голове корона, однако она не имеет никакой силы, пока на троне сидит сын Алисенты Хайтауэр. Помазанный на царство на глазах у всех жителей столицы, увенчанный венцом Завоевателя…лживый государь. — Дерзость принца перешла все границы, ваше величество, но даже в этом случае он не мог не предложить вам условия мира, — подал голос лорд Дарклин. — Или я ошибаюсь? — Вы правы, милорд, — Рейнира нехотя кивнула, — однако они оскорбительны и несправедливы по отношению ко мне и моим детям. Я не соглашусь на это ни при каких обстоятельствах. — Вы призвали нас, чтобы мы помогли принять вам правильное решение, — продолжил Дарклин, — для этого нам нужно знать обо всем. Что именно предложил вам Эйгон? — По его мнению, у меня есть три пути. Первый — признание его королем, клятвы верности и размеренная жизнь на Драконьем Камне, который после моей смерти перейдет к принцу Джекейрису. Люцерис унаследует Дрифтмарк, а мои младшие сыновья получат должности при его дворе. Второй — созыв Великого совета, что само по себе является абсурдным, ведь Эйгон уже захватил власть и напялил корону, провозгласив себя защитником Семи Королевств. Это издевка и плевок мне в лицо. Ну и третий вариант — путь непокорности и войны, — подытожила Рейнира с ледяным спокойствием, хоть внутри нее и кипела кровь. — Он знал, что вы не согласитесь на созыв Великого совета, — усмехнулся Дарклин. — В нем никогда не было надобности, милорд, — возразила Рейнира. — Король Джейхейрис созывал совет лишь по причине отсутствия у него прямого наследника, принцесса Рейнис приходилась ему внучкой, а не дочерью. Мой отец назвал меня своей преемницей, его волю поддержали великие дома, а мне принесли клятвы. — Нет нужды развивать эту гиблую тему, милорды, — сказал Деймон. — Королева не согласится на эти условия, у нас есть лишь один верный путь –война. — Моя королева, — старик Бартимос Селтигар поднялся со своего места, не сводя глаз с Рейниры, — примите мои соболезнования. Его величество, король Визерис Мирный был человеком исключительной порядочности и добрых нравов, каждый из нас скорбит по нему и разделяет вашу боль. Однако, как вы верно отметили, действия вдовы и ее отца действительно являются государственной изменой и должны быть пресечены в самой жестокой форме. Так, как повелось издавна. Драконы не сажают деревьев. — Я правильно вас поняла? — напряженно спросила Рейнира. — Вы предлагаете мне обрушить пламя драконов на столицу и принести тысячи людей в жертву? — Такова цена справедливости, ваша милость, — покачал головой Селтигар, мимолетом оценивая реакцию собравшихся. — Железо нужно ковать, пока оно горячо. Подавить бунт Зеленых следует до того, как они соберут армию. — Кстати об армиях, — Рейнира ухватилась за эту мысль, уводя внимание лордов в сторону от драконов и незамедлительной мести в виде кровавой бойни. — Каковы наши силы? — У нас нет сил, ваше величество, лишь клятвы и надежды, — заявил Деймон, оглядывая Расписной стол. — Вы настроены слишком скептично, муж мой, — королева приподняла бровь. — Как человек, прошедший войну, я предпочитаю оценивать реальное положение дел, — парировал Деймон. — Состояние наше скверное, как ни посмотри. Людей достаточно для обороны острова, однако их ничтожно мало для вторжения в столицу. — Что насчет городской стражи? — Я не получил ответа, — раздраженно пробурчал Деймон. — Лютор Ларджент мертв. В Королевской Гавани у нас нет поддержки. Похоже, ублюдок методично вырезал каждого, кто хранил мне верность. — Даже леди Мисария отказалась от вас? — Рейнира не сдержала шпильки, вспоминая белокожую лиссенийку, которую так ненавидела в юности. И ненавидит по сей день. — Я не имею связи с Бледной Пиявкой уже многие годы, — в том же тоне ответил ей Деймон. — Однако, если вы пожелаете, я могу отправить весточку и ей. Она не откажет старому другу ни в чем, — последнее он особенно выделил, решив сыграть на ревности супруги, хоть это и было крайне неуместно. — Я не хочу быть чем — то обязанной старой шлюхе, — заявила Рейнира, оглядывая стол. — Очевидно, что нам не обойтись без союзников, — взгляд королевы зацепился за лютоволка, расположенного посередине выгравированного Винтерфелла. — Я помню Рикона Старка, стоявшего перед Железным Троном и смотревшего мне в глаза. Дом Старк никогда не отступался от данной клятвы и я уверенна, что не будет такого и впредь. Моя мать была Аррен, — Рейнира обвела рукой очертания местности, — а значит и Долина окажет мне поддержку, ибо нас связывает не только клятва, но и кровные узы. — В жилах лорда Штормового Предела тоже течет кровь дракона, — вставил лорд Бартимос. — Он должен помнить о клятвах, которые приносил покойный лорд Боремунд. Не так ли, принцесса Рейнис? — Я была уверенна в лорде Боремунде, однако не могу говорить за Борроса, лорд Селтигар, — сдержанно ответила Рейнис. — Корона призовет его к ответу, — решительно заявила Рейнира. — Север — грозный союзник, однако их сил будет недостаточно. Нам нужна поддержка Речных земель, — вздохнул Деймон, обводя взглядом обширную территорию. — Мне кажется, с ними не возникнет проблем, — вклинился все тот же Селтигар. — Лорд Гровер Талли был надежным союзником вашего отца, моя королева. Уверен, он верой и правдой послужит и вам. — Мы говорим об одном и том же Гровере? — усмехнулся Деймон. — Он старик, чей разум с каждым днем утрачивает ясность. Конечно, если ему еще осталось что утрачивать. — Вы не столь хорошего мнения о стариках, — приподнял бровь Селтигар. — Между тем, дожить до седых висков не каждому дано. — Какому мужчине будет важна седина на висках, если его член не сможет удержаться в лоне женщины? — поинтересовался Деймон, не удостоив Селтигара и взглядом. — В мире много других радостей, мой принц. — Я ваш король. — Консорт, как мне известно. — Как вы дожили до седых висков с таким болтливым языком? — Я жил по велению своего сердца и разума, а не члена. Быть может, дело в этом? — Вас сильно задела эта тема? — рассмеялся Деймон. — Прекратите, — принц Джекейрис вышел вперед, становясь между мужчинами. — Такие разговоры недостойны ее величества. — Принц прав, прошу прощения, моя королева, — Бартимос пригладил торчащие усы и демонстративно шагнул назад. Деймон нагло усмехнулся. Рейнира еле удержалась, чтобы не закатить глаза: — Что в итоге с лордом Гровером? — Я полечу в Риверран и призову дом Талли на помощь, — пообещал Деймон. — Не беспокойтесь, моя королева. — Хорошо, — удовлетворенно кивнула Рейнира. Взгляд ее упал на фигуру льва. — Полагаю, Запад для нас потерян? — Без всяких сомнений. Леффорды не осмелятся пойти против сюзерена — подтвердил Деймон. — Хранитель Запада поднимет зеленое знамя, ведь его брат, Тиланд Ланнистер много лет сидит в Малом совете, верным псом вдовствующей королевы и ее отца. К тому же, Зеленым нужны их флот и армия. — Флот нужен и нам, — рассеянно покачала головой Рейнира. Взоры присутствующих устремились на Рейнис, хранившую тягостное молчание. — Где ваш муж, принцесса? — Деймон прищурил глаза, понимая, что перед столькими людьми кузина вынуждена будет дать ответ. — Понятия не имею, — Рейнис позволила себе тень насмешливой улыбки. — Однако, пока у меня нет ни подтверждения его гибели, ни опровержения, флот Веларионов остается в его руках. — Вы — леди Дрифтмарка, — напомнил ей Деймон. — И присягали королеве вместе с мужем. — Я это знаю, мой дорогой кузен, — Рейнис прекрасно понимала чего он хочет добиться, однако не собиралась идти на поводу манипуляций и угроз. — Во время отсутствия лорда Корлиса, именно вы сидели на Плавниковом Троне, принимали решения и весьма успешно управляли делами вашего дома, — продолжал давить Деймон. — Я не поверю в то, что вам не хватит сил и власти призвать флот Веларионов на помощь королеве. — Я не говорила, что у меня нет сил и власти, Деймон, — возразила Рейнис. – И я приняла бы решение, если бы мой муж был мертв. Однако, повторюсь, сведений о нем у меня нет. — Мы будем молиться о том, чтобы корабль лорда Корлиса достиг наших берегов, — вмешалась Рейнира, не допуская ссоры на виду у чужих людей. — У меня нет сомнений в его верности, — добавила она. Рейнис ничего не ответила. Лишь надменно улыбнулась, понимая, что та лжет. — Моя королева, дом Селтигаров владеет флотом, который лишь в немногом уступает достоянию дома Веларионов. Я могу оказать вам поддержку с моря, — Бартимос манерно склонил голову, вновь привлекая внимание к своей скандальной персоне. — Вы не можете, лорд Бартимос, — Деймон поправил несносного старика, — вы обязаны оказать нам помощь, а иначе я объявлю вас изменником и лишу головы. Как и каждого предателя или перебежчика. — Я человек чести, — оскорблено вздернул подбородок Селтигар. — Чести? Может быть! Однако с честностью у вас явные проблемы, — в своей привычной манере отметил Деймон. — Ваш флот несопоставим с флотом лорда Приливов. — Я благодарю вас, лорд Бартимос, — Рейнира даровала Селтигару вежливую улыбку и бросила осуждающий взгляд в сторону мужа, — будьте уверенны, корона не забудет вашего вклада в общую победу. — Почему вы не берете в расчет Простор? — поинтересовался Джекейрис, забирая внимание на себя. — Хайтауэры владеют лишь Староместом. — Хайтауэры богаче и могущественнее Тиреллов, — ответил Деймон. — Быть может им и не удастся склонить на свою сторону все дома Простора, но большинство все же поддержат их. Так или иначе. — Но Тиреллы их сюзерены! — Тиреллы — выскочки, которые поднялись до небес благодаря щедрости Завоевателя. Они не захотят терять свою власть, поддерживая кого — либо из нас. И я не могу их в этом винить. — Вы допускаете проигрыш? — Селтигар нахально ухмыльнулся. — Вероятность есть, — нехотя, но Деймон признал очевидное. После его слов установилось зловещее молчание. — Мейстер Герардис, вдовствующая королева Алисента и бывший десница Отто Хайтауэр должны быть объявлены изменниками и предателями, — Рейнира прервала тишину, переходя от слов к действию. — Туда же добавьте всех членов Малого совета. Они не получат помилования. — Что же насчет ваших братьев и сестры? — осторожно уточнил мейстер. — Принцы молоды и наивны, ведомы и мечтательны, — Рейнира позволила себе крайне сдержанную улыбку, — я не держу на них зла. Они стали жертвами коварных интриг и нечистых мыслей. — Ты готова простить их? Или меня подводит слух? — прошипел Деймон. — Да, муж мой. Я готова простить их, если они принесут мне искренние извинения и клятвы верности. Все же в нас течет одна кровь. — Разбавленная кровь. — Наследия Таргариенов в них больше. — Ваше величество, вы потеряете время, играя в благородство, — с ноткой разочарования заключил Селтигар. — Это не игра, лорд Бортимос, — возразила ему Рейнира. — Более века назад мои предки, Эйгон и его сестры высадились в Вестеросе, чтобы впоследствии оросить эти земли кровью и сжечь пламенем все, что было до них. Прошло много лет, сменилось не одно поколение, однако наш дом все еще ассоциируется у людей со смертями, огнем и жестокостью. Я не могу сказать, что это представление лживо, однако я не хочу продолжать это. Я не хочу принести с собой разрушения, я не хочу ложиться проклятьем на уста народа, которым буду править. Я родилась и выросла в Красном замке, это мой дом и моя обитель. Разве вы пришли бы с огнем в свой дом? И кем бы вы тогда именовались? Королем костей и пепла? — У вас сердце Матери, — Селтигар покачал головой, явно не впечатленный речью Рейниры. — Сердце женщины, вы хотели сказать, — усмехнулась черная королева. — Будь по — вашему, однако я не буду той, кто развяжет войну. — Моя королева, — принц Джекейрис обратился к матери, — вы следуете заветам своего отца, однако совершенно очевидно, что этой войны не избежать. Нам нужно обезопасить принцев, — он тактично указал на младших братьев. Джоффри, поймав его взгляд, возмущенно покачал головой. — Джекейрис прав, — одобрительно кивнул Деймон. — Подытожим. Я в ближайшее время полечу в Речные земли и призову лорда Талли исполнить клятву. Вместе мы соберем армию и разместим ее в стенах Харренхолла, откуда выдвинемся на столицу. Отрезав их с запада и окружив город, мы заставим узурпатора сдаться. Справедливость восторжествует. Рейнира довольно улыбнулась. Уверенный настрой Деймона придавал ей сил. — Ваша милость, мне отправить воронов в Штормовой Предел и Север? — спросил Герардис. — Да, — разрешила королева. — Следует напомнить лордам об их обещании. — Отправь нас! — воскликнул Джекейрис. — Дракон быстрее ворона. — Мы добьемся от лордов поддержки, — вторил ему Люцерис. — К тому же, наш визит польстит им. Как и вид наших драконов. — Хорошо, — Рейнира нашла их предложение разумным. — Принц Джекейрис полетит в Долину, а затем на Север. Принц Люцерис возьмет курс на Штормовой Предел. — А как же я? — Джоффри поднял на мать умоляющий взгляд. — Ты останешься здесь, славный принц, — Деймон положил тяжелую ладонь ему на плечо. — Мне понадобится помощник. — Совет окончен, милорды, — шумно вздохнула Рейнира, чувствуя внезапную усталость, наполнившую ее тело. — Я жду вас завтра, на рассвете. Сейчас нам всем нужен отдых и покой.

***

— Что будем делать, Джейс? Как помочь матушке? — Люцерис с тоской оглядел лицо старшего брата, погруженного в тяжелые думы. — Все взоры обращены на нас. Они сидели за трапезой в просторных покоях Джекейриса. Баранина, зажаренная до хрустящей корочки, не вызывала у них аппетита, ровно также, как и румяные, сладкие булочки, испеченные для младших принцев. Джоффри даже не взглянул в их сторону, с видом мученика ковыряясь в тарелке, а Люцерис смог проглотить всего лишь несколько кусочков. Старший брат и вовсе не коснулся еды, зато с завидным упорством пил вино. Оно было легким, летним и совершенно не пьянило. — Я согласен с лордом Селтигаром, мы могли полететь на драконах и выдворить самозванца из Красного замка, — воинственно заключил принц Джоффри, устав сидеть в тишине. — У самозванца тоже есть дракон и летает он на нем куда дольше, чем ты на своем Тираксесе, — невесело усмехнулся Люк, обращая взор на младшего брата. — Даже не пытайся, Джофф, ты не будешь участвовать в войне. — Хочешь сказать, что я еще не дорос? — с вызовом спросил мальчик, чье белоснежное лицо покраснело от прилившей крови. — Да, именно это он и хочет сказать, — с раздражением ответил Джейс, взъерошивая свои волосы. Эта привычка осталась с ним с детства. Ему казалось, что после этого он начинает лучше соображать. — Ты не знаешь, что нас ждет. Никто не знает. — Деймон говорил о войне, я внимательно слушал, — возразил Джоффри. — Тебя это не коснется. Ты уедешь отсюда вместе с Эйгоном и Визерисом. Быть может, Рейна тоже последует за вами, — грубее, чем бы ему хотелось, проговорил Джекейрис. — Нам не нужны лишние переживания, — чуть мягче добавил принц, понимая тягу брата к сражениям. Понимая, но совсем не разделяя. — Это еще не решено, — упрямился Джоффри. — Мама примет это решение, — Люцерис отодвинул от себя тарелку. — Так будет легче для нее самой. Знать, что ее дети в безопасности. — Вы прячете меня, — Джоффри не спрашивал, а утверждал. — Я всегда за вашими спинами, я ничего не вижу, ничего не слышу, но это не значит, что я ничего не чувствую. — О чем ты? — Джейс вскинул голову, встречаясь взглядом с младшим братом. — О том, что было в столице, — тихо ответил Джоффри. — Они называли вас бастардами, а маму шлюхой, — неприличное слово, сказанное вслух, да еще и касаемое Рейниры, смутило принца. Однако, помолчав мгновение и придав голосу твердости, он продолжил: — Я все знаю. Знаю, что это правда. — Тебя это задевает? — осторожно спросил Люк, переглянувшись с Джейсом. — А тебя нет? — грустно улыбнулся Джофф. — Задевает. Я вижу, как смотрят на Эйгона и Визериса. И как смотрят на вас…на нас, — он быстро исправился, не желая даже словесно быть отделенным от любимых братьев. — Вы долгое время сражаетесь с этим вдвоем, не подпуская меня. Почему? — Это преследует нас с детства, — черты лица Джейса заострились, придавая его образу несвойственную ему жесткость. — Оплетает нас красной нитью, ложится на нас клеймом. Идти против мира очень тяжело, брат мой. Тяжело доказывать свое право, тяжело прокладывать курс в неизведанных для нас водах. Тяжело, но не невозможно. И пока мы справляемся с этим вдвоем. — Мы не хотим, чтобы ты лишался того, чего лишили нас. Спокойствия, радости, безмятежного детства, — добавил Люцерис. — Быть может, с воцарением матушки, это оставит нас в покое. — Я не ребенок! — обиженно воскликнул Джоффри. — Конечно нет, — улыбнулся Джекейрис. — Но ты все еще молод. Слишком молод, чтобы соваться в это пекло, ты слишком неопытен, чтобы сражаться вместе с нами. — Вы тоже не выигрывали битв, — фыркнул младший принц. — Тоже мне, великие воины! — Зато мы очень хорошо знаем тех, с кем будем воевать, — хохотнул Люцерис. — Их сердца, мысли и мотивы. Наши дяди, мягко говоря, те еще мерзавцы. — Не все, — задумчиво проговорил Джекейрис. — Неужели ты веришь в искренность Дейрона? — удивился Люцерис. — Он родной брат Эйгона и Эймонда, он сын Алисенты Хайтауэр. Он тоже Зеленый. — Он не виноват в этом. Родителей не выбирают. — У него такой же презренный взгляд и острый язык. Нрав его не так добр, как прекрасно лицо. — Он Таргариен. Это присуще всем нам. — Мы не Таргариены, — с улыбкой покачал головой Люцерис. — Мы Таргариены, Люк, — едва не зарычал Джекейрис. — Тут никого нет, а значит и нужды в притворстве тоже, — Люцерис откинулся на спинку стула, ставя ногу на ногу. — Иначе ты не устроил бы безобразную ссору с матушкой, закончившуюся…ты знаешь чем, — он осекся, понимая, что сказал лишнее. — А ты считаешь, что наша мать была права? — вскинулся Джейс. — Права в своем решении оставить подле себя любовника? Услышанное шокировало Джоффри до глубины души. Он едва не поперхнулся куском хлеба и поспешил запить его водой. — Любовника? О чем вы говорите? Объясните мне немедленно! — вспыхнул принц, бесцеремонно расталкивая братьев локтями. — Тебя уже ждет мейстер. Не стоит пропускать занятия, — Люцерис весьма неуклюже указал ему на дверь. — Я никуда не пойду! — рассердился Джоффри. — Пойдешь! — настаивал Люк. — Не пойду! Я имею право знать! — Тот рыцарь, который провел с тобой несколько уроков… никто иной, как Харвин Стронг, — терпение Джекейриса лопнуло. — Теперь ты понимаешь, Джофф? Это имя о чем — то тебе говорит? — Что? Но как? Его зовут Джон Риверс, он приехал издалека, он знакомый Деймона. А тот, о ком вы говорите…он ведь умер, сгорел в пожаре в том же году, в котором родился я! — У тебя устаревшие сведения, — Джейс залпом осушил свой кубок, мысленно возвращаясь в ту темную ночь, о которой упомянул Люк. Вспоминая окровавленные простыни, на которых мучалась его мать. Вспоминая погребальный костер, на котором сожгли крошечное тельце. Вспоминая свою жестокость и грубость, ставшие причиной такого несчастья. — Висенья…мне очень жаль, что так получилось. Очень, — Джейс опустил голову, борясь с предательскими слезами, наводнившими глаза. — Я не хотел, я не думал, что так выйдет, не мог предположить. Я был зол, расстроен и не понимал, насколько резкими и больными были мои слова. — Мне кажется, что так даже лучше, — Люцерис высказал вслух то, что уже долгое время его беспокоило. — Висенья не была похожа на обычного ребенка. Джекейрис окинул его удивленным взглядом. Джоффри притих, не веря своим ушам. — Вы ведь понимаете о чем я, — Люцерис содрогнулся, вспоминая уродливое тельце девочки, родившейся раньше срока. Висенья действительно поразила всех, кто присутствовал в ту ночь на родах принцессы. Деймон, что ни сделал и шагу в сторону от ложа Рейниры, не смог скрыть презрения, при виде мертворожденного ребенка. Тельце малышки было искривленным, покрытым подобием чешуи вместо кожи, ее конечности, сросшие с плотью, больше напоминали недоразвитые драконьи крылья. Как смог бы жить такой ребенок? И смог бы вообще? — Она была нашей сестрой, — с нажимом проговорил Джекейрис. — У нас еще будет сестра, я уверен, — Люцерис ободряюще улыбнулся, не желая развивать эту тему. — Конечно, если мы переживем войну с любимыми дядюшками. — Я бы хотел поговорить с Дейроном, услышать, что он думает по этому поводу. — Не думаю, что он был бы честен, — пожал плечами Люцерис. — Быть может он и не считает Эйгона достойным трона, однако сказать это вслух он не посмеет. Особенно тебе. Все давно вышло за рамки личного. — Ты прав, — согласился Джейс. — Прав во всем, брат мой. Они замолчали, думая каждый о своем. Джоффри, не вынося этого мрачного настроения, встал со своего места и подошел к деревянному стеллажу, заполненному книгами. Выбрав одну наугад, он расположился на мягкой тахте. Джейс выпил еще немного вина, а Люцерис задумался. Ненадолго. — Мне в пору себя ненавидеть, — проговорил он, играясь с пламенем свечи. — Многого можно было избежать, если бы не та ночь. — Ты сделал это не намеренно, — ответил Джейс. — Это вышло случайно, в пылу драки, которую затеяли… — Драку затеяли мы, — закончил за него Люк. — Да, я помню. Каким бы ни был Эймонд, мы не должны были бросаться на него. Нас было больше. Это было нечестно. — Поздно об этом рассуждать, не находишь? — Никак не могу забыть взгляд королевы, — Люцерис поделился новым откровением. — Я испытал животный ужас, оказавшись перед ней в тот вечер. Мне казалось, что она набросится на меня и задушит своими же руками… Признаться, я не хотел ехать в столицу в большей степени из — за нее. — И что ты почувствовал, когда увидел ее вновь? — То, что она все еще сердится на меня, но надежно хранит обиду в глубине сердца. Она улыбнулась мне единожды, была вежлива и обходительна, однако я ощущал ее гнев и страдания, которые она пронесла с собой сквозь эти десять лет. Наверное, это сложно для матери. Смотреть на своего ребенка и видеть его увечье, знать, кто причинил его и не иметь возможности отомстить. Я чувствую вину. Не перед Эймондом, а перед королевой. — Люк, я не знаю, что тебе сказать, — честно признался Джейс. — Почему ты раньше не делился со мной этим? — Надеялся, что это бремя когда — нибудь оставит меня в покое. Нет, не оставит, — он как — то обреченно посмотрел в глаза Джейсу. — Я хочу кое — что сделать и мне нужна твоя поддержка, брат. — Что же? — Рейна. Я хочу жениться на Рейне до того, как нас пожрет пламя войны. — Чем вызвано такое желание? — Мы старшие сыновья королевы, мы должны и будем сражаться за нее. Я не буду уклоняться ни от одного приказа и сделаю все, что от меня зависит, ради нашей победы. Но…ты ведь понимаешь, что мы можем умереть? — Понимаю, — кивнул Джекейрис. — Но не понимаю, как это связано со свадьбой. Когда ты успел воспылать любовью к Рейне? — Я всего лишь смирился с судьбой, в отличие от тебя. Ты не любишь Бейлу и даже не смотришь в ее сторону, все еще мечтая о той, которая никогда не будет твоей. — Не люблю. Ты осуждаешь меня? — Нет. Но это нечестно по отношению к Бейле. — Хелейна навсегда останется для меня недостижимой мечтой. Бейла же будет моей женой и королевой. Не сейчас, в свое время, может через год, через два, через пять. Но что же толкает тебя на брак? Так поспешно? — Страх перед смертью. Рейна должна быть защищена. Я не хочу, чтобы мой ребенок проживал то, через что в свое время прошел я. Прохожу по сей день. — Что…?! — брови Джекейриса взлетели вверх, глаза округлились от услышанных слов. — Так ты поможешь мне?