Держи меня, Земля

      Май пролетел незаметно. Быстро и весело. Спортсмены успели хорошенько отдохнуть и набраться сил перед ответственным и трудным сезоном. Наставники в отпуске получили долгожданное вдохновение. Оформилось множество идей к программам для учеников. И для рядовых соревнований, и для грядущего главного старта четырёхлетия. Теперь важно было не прогадать с образом и выбрать наиболее выигрышный вариант. Сборная России обосновалась в Новогорске на летний сбор. — Зря ты не полетела с нами в Дубай! Там было волшебно! Мой день рождения удался на славу! Соня и Аня составили прекрасную компанию! — радостно проговорила Даша, совершая первые плавные движения по свежему и искрящемуся льду. — Это здорово, но мне очень понравилось и на Кубе. Не жалею, что побывала там. Океан невообразимо прекрасен. И Алёна рассказывала, что находилась в восторге! — Валиева заскользила возле Дарьи. — Хах, заметь! Даже в путешествии наш спор не прекращался! Ты была в одной стране с Косторной, а я с Щербаковой. И кстати, счёт теперь три-три! Ведь Саша с Алёной в ссоре! — задорно продолжила Усачёва, состроив очаровательные глазки. — Так уж и быть! Но это был лишь первый раунд! Поглядим, что произойдёт дальше! Мало ли! — Камила дерзко усмехнулась, ощущая приближение возможного проигрыша, и начала опережать подружку. — О, Аня! — воскликнула Даша и притормозила, заметив подоспевшую к бортику шоколадную Анечку.       Аня смотрелась сосредоточенной и настроенной на плодотворную работу. Но ей очень шли эти серьёзность и собранность. Ведь «феечка» в деле — довольно привлекательное явление. Дашка это давно заметила и сейчас как-то многозначительно улыбнулась. — А за ней и Алёна! — Валиева подъехала к Дарье и с любопытством уставилась на Косторную.       Алёнка выглядела вполне себе приветливой и энергичной. Третьей шагала Трусова, и ведя занимательную беседу с Дудаковым, не сводила взор с Ани, как и Даша. — Раунд два? И на этот раз я в стороне стоять не буду, а начну Аньке помогать! — высказалась Дашка. — Давай, попробуй. Но и я молчать не стану и, если потребуется, то Алёну поддержу! — откликнулась Валиева.       Сашка остановилась возле Щербаковой и что-то тихонько да забавно ей шепнула. Аня, не поднимая взгляд, ответила. Но достаточно спокойно и ровно. А когда Анечка ухватилась за борт для того, чтобы снять чехлы, то «ракета» поставила ладонь совсем близко к смуглой кисти и поглядела более глубоко. Тонкие пальчики Щербаковой сжались в кулачок. Саша вновь проскользнула взглядом по стану брюнетки. Более проворно и чуть-чуть шаловливо. И Аня, наконец-то, немного растерялась от столь пристального внимания. Что-то такое туманное и приятное промелькнуло внутри Щербаковой. Да, именно в Ане. Обычно такой собранной и правильной… Она смутилась собственного состояния и, пряча взор, обронила очаровательную улыбку Сашке.       Переглядывания Ани и Саши произошли перед Косторной, отчего последняя неоднозначно усмехнулась. Затем проскочила на лёд мимо парочки. Трусова с удивлением обернулась, ибо Алёна то ли намеренно, то ли нет, но слегка подтолкнула её сзади. Да, и на лице Щербаковой проскочило некоторое замешательство. — Думаешь, это похоже на треугольник?.. — озадаченно пробормотала Даша, ловко считав все эмоции старших приятельниц. — Хрустальный! — воскликнула Ками на самое ушко Усачёвой.       Тут Щербакова почувствовала на себе взор Тутберидзе, которая расположилась за столом совсем рядом. Этери поддерживала подбородок изящной кистью и заинтересованно глядела на необычное настроение чемпионки мира. Столкнувшись очами с тренера, Аня чуть покраснела и моментально пришла в себя. Поскорее надела перчатки и ринулась в даль катка. Наверное, именно Щербакова вступала в новый сезон с максимальным чувством ответственности. Это было естественно и объяснимо. Запоминающиеся победы на протяжении года, приличная техническая база, зрелая презентация программ и невероятно сильный характер привели девушку к тому, чтобы стать лидером женской сборной команды России. И Аня хорошо справлялась с тем, чтобы солидный статус и всеобщие ожидания не выливались в излишнюю тревогу. От этого спасала кропотливая и усердная каждодневная работа. Работа над собой и на льду, и в зале. Кареглазая сумела успешно завершить учёбу в конце четверти, побывать на отдыхе за рубежом и провести время с любимой семьей. События развивались планомерно и приемлемо. За исключением одного компонента — Александры Трусовой. Общение с Сашкой, после похода в гости к Алёне, продвигалось, будем говорить, загадочно. Гулять с Андреем у Ани желания больше не возникло. Как заставить себя встречаться с кем-то, если сердце принадлежит другому человеку? Поэтому фигуристка прервала связь с молодым человеком. А вот всё ли прояснили между собой Сашка и Алёна? Из того, что Щербакова видела, можно было судить о том, что отношения девушек сошли на нет. По крайней мере, Саша не говорила про Косторную, а Алёнка не вспоминала Трусову. Конечно, всегда необходимо время, чтобы отпустить прошлое. И Аня готова была подождать.Терпеливости и выдержки у неё имелось предостаточно. Спешить снова не хотелось… Нет. Не так. Хотелось. И очень. Но было страшно. Вдруг опять что-то пойдёт не так?       Даниил Маркович присел возле Этери Георгиевны. Он не придал особого значения каким-то безобидным и мимолётным заигрываниям учениц. А вот Тутберидзе насторожилась, отследив происходящую у калитки картину. Раньше Косторная, теперь Щербакова… Что такое творилось с Трусовой? Непорядок! — Даня, ты глянь на неё, а! Как мне это понимать? Что делать? — с удивлением произнесла Этери, подталкивая в бок Глейхенгауза. — Ну, подросла, девочка! Просто эмоции, чувства! Не драматизируй! — Даниил развалился на стуле и преспокойно потягивал кофе из стаканчика. — Саша и без этого постоянно в напряжении и тревоге! А сейчас надумала к Щербаковой приставать? — с негодованием воскликнула Тутберидзе. — Успокойся. Они сами разберутся. Не думаю, что это будет влиять на подготовку к соревнованиям, — размеренно промямлил Даниил и зевнул. — Успокоиться? Я чувствую, что она и Аню мне доведёт, и сама развалится! И Алёна словно не в себе… Это нормально? — Тутберидзе явно обеспокоилась состоянием троицы и опасалась за дальнейшие события. — Что мы можем поделать? Они в любом случае найдут возможность уединиться, если пожелают. И это будет правильно. Естественно! — с иронией возразил Даниил.       Этери схватила документы и здорово приложилась папкой об его плечо. — Я им уединюсь! Вместе они будут лишь на пьедестале! — Тутберидзе усмехнулась. — А ты чего это расселся тут? Марш на лёд! Работаем дальше! — женщина откинула золотистые локоны элегантным взмахом и сверкнула взглядом.       В перерыве фигуристы отправились в тренажёрный зал. Трусова запрыгнула на беговую дорожку напротив зеркала. Вблизи занималась Алёна. С другой стороны от Сашки, болтая, разминались Камила и Даша. Аня разместилась на коврике подальше от девочек. Время от времени, она посматривала на одногруппниц, в том числе и на Сашу. Чаще всего на неё. Ладно… Только на неё. Неравнодушно заглядываясь и на изумрудные очи, и на огненные локоны, и на спортивную фигуру… «Она такая сильная и статная. Наверное, ей бы не составило труда поднять такую, как я? Правда? Ой, и о чём я только думаю? Совсем уже!», — мечтательно рассуждала Анюта и таинственно улыбалась.       Валиева посмотрела на одинокую Косторную и, взяв мобильный, открыла профиль Ани в Инстаграме. — Взгляни, сколько просмотров на видео с танцами. Особенно вот тут, где Аня с парнями… — аккуратно начала Камила, обратившись к Усачёвой.       Услышав имя Щербаковой, Сашка переключила зрительное и слуховое внимание на болтушек. — Да, она набирает популярность. Молодец! — откликнулась Даша и оглянулась на Аню.       Брюнетка неторопливо выполняла движения, не пытаясь прятать пронизывающий взор в сторону Трусовой. Однако содержание разговора подружек Щербакова совсем не слышала. — Ещё немного и Аню уведут! Не один Андрей за ней бегает! Уже целая очередь из мальчиков выстроилась! — интригующе протараторила Ками.       Косторная, непроизвольно подслушивая беседу, посмотрела на реакцию Трусовой. Зеленоватый взгляд определённо наполнялся чем-то холодным и расстроенным. Алёна поняла, что девочки затронули неприятную тему. — Аня красивая, умная и привлекательная. Думаешь, зачем она надевает такие коротенькие шортики и настолько откровенные рубашечки? — дерзко выдала Камила.       Сашка с недовольством переключила скорость на панели и значительно ускорила темп бега. — Да брось! У парней есть девушки! А танцы были сняты для зрителей! Как совместный хореографический номер! — Дарья заступилась за Щербакову.       Алёнка прервала упражнения, нутром ощущая, что Сашка навряд ли выдержит подобную болтовню. — Аня определённо кого-то завлекает… — вызывающе добавила Валиева и ухмыльнулась.       Трусова, ткнув пальцем на кнопку выключения, демонстративно сошла с дорожки. Бывшие юниорки сразу притихли и отвернулись, а Косторная преградила путь «ракете», которая собиралась стартовать. Алёнка встала почти на дороге. — Стой. Не заводись. И позволь тебя позвать на два слова, — Алёна произнесла фразу вполголоса только для Саши.       Последняя, пребывая в некоторых беспомощности и огорчении, ухватилась за просьбу Косторной. Аня в это время доставала скакалку из рюкзака и полностью не видела происходящее. Заметила она лишь то, как Саша вышла из зала за Алёнкой. Вероятнее всего, Щербакова продолжала испытывать неосознанную вину за то, что вломилась в чужие отношения в тот период, когда между девушками ещё не стояла точка. «Наверное, они должны самостоятельно объясниться. Что-то обговорить. Не нужно к ним лезть…», — смиренно подумала Анечка, хотя и немного побледнела.       Выйдя в пустующий коридор за Алёной, Трусова испытала какое-то смятение. Косторная с тусклой мимикой поддерживала спиной стену и обхватывала локти ладонями на груди. Глядела невесело и как-то резко. — Зачем позвала? — Саша не стала подходить слишком близко, хотя раньше любила сокращать дистанцию с Алёнкой.       Но до обоняния Сашки всё же добрался знакомый шлейфовый запах духов блондинки. — Не могу смотреть на твои страдания. Девчонки, дурочки, просто шутили! Наговорили кучу ерунды! Половина неправда! А ты? Почему снова реагируешь настолько остро? — Косторная прямо отчеканила то, что думала и чувствовала.       Трусова с каким-то бессилием провела запястьем по лбу, стараясь сбросить с себя гнетущее эмоции. — Перестань. Тебе не нужно о таком переживать. Не хочу, чтобы ты из-за меня расстраивалась… — пробубнила Саша и прислонилась плечом к той же опоре, что и Алёна.       Косторная подвинулась и чувственно заглянула в изумрудный омут. Потом судорожно бросила собственный взор куда-то вниз. Отныне ей нельзя было вот так смотреть на Сашку. Нет, как такого, запрета не было. Но Алёна осознавала, что подобные вещи могут оказаться не только лишними и бессмысленными, но и болезненными. Конечно, всё, что было, уже давно прошло. Ну, почти всё. И почти полностью. — Надеюсь, ты будешь счастливой. Аня хорошая девушка. Просто помни про это… — вымолвила Алёнка с нотой горечи в голосе и, грузно оттолкнувшись от стены, покинула помещение.       На вечернем льду Тутберидзе заметила странную угловатость в движениях «ракеты». Саша резко и отчаянно заходила прыжки, проваливая половину из них, скользила зажато и неуверенно, артистизм проявляла вяло и блекло. Фигуристка смотрелась мощной и одновременно скованной. Она металась, как тигр в клетке, не ведая, как вырваться наружу и показать себя настоящую. Сашка ощущала что-то неприятное внутри, и это что-то было напрямую связано с Аней. Впечатления, которые навалились после разговорчиков Камилы и Даши, угнетали. Нет, зеленоглазая общалась с Щербаковой во время отпуска. Переписывалась и обменивалась фотографиями. Но сама Аня… Она удерживала невидимую и, вместе с тем, трудно пробиваемую грань. Отвечала на сообщения вроде бы и мило, и регулярно, но и… обтекаемо. Размыто. Оставляла в каждой строке какую-то таинственность. Точнее, недосказанность. Нет, Сашка ни в коем случае не собиралась контролировать Щербакову и следить за каждым её шагом. Просто… Становилось как-то одиноко и печально, когда Аня отдалялась и не объясняла те или иные детали и нюансы. И ведь сегодня брюнетка по-прежнему достаточно сдержанная и не особо многословная…       Что же именно несла подобная манера поведения «феечки»? Хотелось бы это прояснить. — Саша! — позвала фигуристку Этери. — Трусова! — Вы меня звали? — откликнулась Сашка и подъехала в центр арены к тренеру. — Так, зеленоглазое такси, притормози! — лирично вымолвила наставница и взялась за плечо Трусовой. — Плечи опусти, кисти расслабь, колени мягче! — звонко отчеканила Тутберидзе, исправляя руками непокорное тело ученицы.       Саша старательно пыталась придать нужное положение конечностям. Но выходило это не слишком успешно и даже смешно. — И здесь отобрази эмоции. Соответствующее выражение лица сделай. Давай. Нет. По-другому. Посмотри не меня. Вот так! — настойчиво билась Этери Георгиевна.       Взрослеющий организм Саши будто бы и не собирался подчиняться требованиям разума. Прислушивался он видимо только к встревоженному сердцу. — Не получается. Понимаю, но не могу показать. Словно что-то мешает… — Трусова совсем сникла. — Здесь? — Этери указала на грудь Сашки. — Эмоции могут быть очень опасными и чреватыми. Пролетят вихрем и собьют с ног. Ничего не оставят после себя. Только сожаления. — Что Вы имеете в виду? — «ракета» на особо поняла смысл слов.       То ли Саша просто подустала, то ли слишком сложными оказались услышанные фразы. — Поддаться и пропасть или преодолеть и выиграть. Так скажу, — строго и кратко выдала Тутберидзе.       Трусова рассеянно кивнула женщине и отъехала в сторону. Смекнула девушка только о том, что лучше поскорее поговорить с Аней по душам и развеять любые сомнения и догадки.       Этери Георгиевна же как-то разочарованно куснула губу. Высказывание получилось слишком резким. Доверчивые глаза Саши так и мельтешили в восприятии. Неужели Даниил был прав? Стоит ли становиться невозмутимым и хладнокровным, хороня и подавляя всяческие романтические чувства? И зачем далеко ходить за примером? Этери припомнила Юлю, Женю, Алёну… Как жёстко она пресекала любовные порывы юных девушек, добиваясь тем самым невероятных спортивных результатов. Однако потом ученицы всё-таки уходили, пусть и с медалями на шее. И насколько эти награды были тяжеленными и вымученными знали только сами спортсменки. Стоил ли этот красивый и обманчивый блеск пережитого? Стоил. Преодолеть можно всё. В том числе и любовь. Этери была в этом убеждена на примере из собственной личной жизни. Но об этом как-нибудь в другой раз.       Солнце после жаркого дня опускалось к горизонту ниже, обволакивая землю всё ещё греющими и золотистыми лучами. Невесомые облака почти застыли на неподвижном небе. Не ощущалось ни малейшего дуновения ветра. И Аня, по пути на территорию учебно-тренировочного центра, с наслаждением вдыхала этот пряный аромат. Ловила всем телом осязаемый воздух. Да, настолько спёртым и густым он был, сполна пропитавшись ароматом цветения, что дурманил и заодно увлекал куда-то в неведомую даль. Саша предложила прогуляться вечером, и Щербакова приняла приглашение. Пусть и немного волновалась перед встречей. Ладно, прилично… Но Сашке об этом знать ни к чему! По крайней мере, пока. — Ты такая загорелая… Прямо бронзовая! — с восхищением пролепетала Трусова. — Я быстро и сильно темнею на солнце. Бронза — это здорово, но золото — лучше! Правда? — Щербакова игриво и очаровательно стрельнула карими очами.       Так глядеть умела только Аня. Лукаво и ласково одновременно. От этого взгляда Саше сразу становилось как-то не в меру хорошо. Неимоверно радостно и слишком беспокойно. — Правда… Знаешь, я очень ждала сборов в Новогорске… — вымолвила зеленоглазая и специфически пошевелила пальцами, то сгибая, то разгибая.       Ладони отчего-то холодели и дёргались, вынуждая совершать подобные суетливые действия. — Почему? — Анечка переместила внимание с прекрасных изумрудов на душистые ветви рябины позади.       Наверное, таким образом она намеревалась подвести Сашку к более прямым и решительным словам. Или желала успокоить саму себя? В любом случае, Аня начала перегибать с неприступностью. Отчего и сама Трусова стала выбиваться из ровной колеи. — Потому что очень скучала по тебе. — Понимаю. — А тут… мы будем вместе сколько угодно, так ведь? — Верно. — И делать можем, что пожелаем… — Ага. — А ты… Ну. Ты разве не хотела такого? — Хотела. — А… насколько сильно?       Трусова заговорила совсем нервным тоном. Она не могла толком смотреть на, казалось бы, безразличную и преспокойную спутницу. — Слишком сильно.       Тут Саша неуклюже запнулась за тротуарную плитку, ибо утратила контроль над телом от неожиданного ответа. Но Аня молниеносно и бережно ухватила девушку за предплечья. — Ты как? Невредимая? — Щербакова забормотала с испугом, видя неоднозначный тремор в руке Сашки и её потерянный взгляд. — Скажи, тебе нравится Андрей? Или кто-то другой… Не знаю, — еле вымолвила «ракета», непроизвольно занижая тембр от тревоги.       Этот глубокий голос своеобразно влиял на Анечку. Ласкал слух и притягивал. Заставлял дышать более рвано. Переживать по-особенному. Потому пальцы Щербаковой ослабли и стали сползать вниз по предплечьям Саши. — А ты… ещё любишь Алёну? — Аня поджала губы, словно тут же стала каяться о сказанном.       Она высвободилась из рук Сашки и почти повалилась на скамью. Поставила локти на колени и скрылась за собственными ладонями. Белоснежные соцветия рябины распространяли запах горького и терпкого миндаля, который приторно бил в голову. — Теперь мы почти не общаемся. У каждой началась собственная жизнь… — Сашка замерла напротив Анечки, отыскивая в себе решительность для того, чтобы присесть рядом. — А я не вижусь с Андреем. Это в прошлом… — вполголоса откликнулась Щербакова и, приоткрывая лицо, заправила каштановые локоны за ушки.       Саша, в конце концов, опустилась на лавку возле Ани и осторожно положила руку на её спину. Вот только вышло как-то неловко и шатко, а потому брюнетка ожидаемо дрогнула. — Ты мне нужна, Аня. Очень… — Сашка сместила кисть на талию Анюты и по-прежнему нежно только чуть более настойчиво придвинула девушку к себе.       Хрупкое тельце «феечки» похолодело, залилось каким-то ознобом, пряча весь обжигающий пыл внутри. Но Саша прижимала к себе настолько приятно и трогательно, что Щербакова понемногу освоилась в объятиях и даже припала виском к плечу спутницы. — И что же мы будем делать? — Наслаждаться моментом… — А как?       Вместо ответа Сашка просто поймала ладонь Ани, поднесла её к своим горячим губам и легонько поцеловала. Анечка очаровательно раскраснелась и стала сопротивляться от смущения. — Ты что… Перестать. — Ни за что. — Хватит, Саша! — Неа!       Тогда Щербакова спрыгнула на асфальт и предприняла попытку наивнейшего побега, ибо двигалась крайне медленно и постоянно оглядывалась. Поэтому поймать Аню под её забавный писк не составило «ракете» никакого труда.       Теплые деньки шли своим чередом. Атмосфера в Новогорске царила рабочая и деловая. Но вечерами, в большинстве случаев, спортсмены были предоставлены сами себе.       После очередной тренировки Саша уже волочила Аню за руку по коридору гостиницы. Кареглазая едва поспевала за длинными и быстрыми шагами пассии, но… буквально сияла от счастья. Поднимаясь по лестнице, Щербакова взглянула на знакомую кладовку и от нахлынувших воспоминаний ухватилась ладонью за лицо. Притормозив, брюнетка заставила остановиться и Сашку. — Что такое? — нетерпеливо бросила Трусова, оглянувшись на застывшую возлюбленную. — Саш, помнишь это место?.. — мечтательно произнесла Аня, кивнув в сторону хозяйственного помещения. — Конечно… Ещё как помню! — Сашка затейливо ухмыльнулась.       И через миг буквально ворвалась в пустующую комнатку, забитую швабрами, полотенцами и прочими бытовыми вещами, протащив за собой Щербакову. — Ой, ты чего? Вдруг кто-то увидит… — обескуражено проговорила Анечка и стеснительно попятилась назад.       Однако отступать было некуда. Стройные ножки, а затем и острые лопатки натолкнулись на стену. — Преступник всегда возвращается на место преступления! — ответила Саша и поместила свои ладони на талию Щербаковой.       Обнажённую… Ох уж эти летние топики! — Бандитка… — Аня начала терять голову и потянула Трусову на себя.       Однако вскоре послышались шаркающие шаги. Кто-то приближался к дверям. Брюнетка замерла в миллиметре от губ «ракеты» и притихла, не отрывая взгляд от зеленоватых очей. — Зина! — послышался пожилой женский голос.       Саша знатно завелась от разгорячившейся «феечки» и опасной ситуации. Она наклонилась к ушку Ани и зарычала словно хищник, лаская изгибы прелестной фигурки спутницы. Щербакова едва не промурчала от удовольствия, и обхватив Сашку за спину, отыскала её мягкие губы. — Это ты, Зина? Достань-ка мне ведро! — громко раздалось у самого порога.       Чемпионка мира, в конце концов, оттолкнула Трусову и стала закрывать личико от стыда и смеха. — Держись и не отставай! — Саша крепко взялась за ладонь Анечки и потащила за собой.       Пролетев мимо ошарашенной уборщицы и немногочисленных жителей комплекса, девушки успешно достигли пункта прибытия и с безудержным хохотом повалились на постель. — Какой позор! Нас заметили! А та женщина? Бедная, она чуть с лестницы не свалилась! — виновато отчитывалась Аня, прячась в подушку, отчего голос кареглазой становился детским и гнусавым. — Мы вовремя выскочили! Ещё немного и бежать было бы некуда! — весело припоминала Трусова, распластавшись рядышком.       Щербакова повернулась на бок и положила голову на вытянутую руку Саши. Бурные и красочные эмоции понемногу утихали, поэтому обе фигуристки выглядели утомлёнными. Но при этом и очень радостными. Только возбуждённые взгляды метались. Аня продолжала часто дышать, отчего её грудь мятежно поднималась и опускалась. Трусова, чувствуя шумные вздохи, просто обняла Щербакову. Уткнувшись носом в шею Сашки, кареглазая почуяла жар словно от перегретого радиатора. Потрогав пылающий лоб спутницы, Аня подтвердила собственные опасения. — Ты вся горишь… Не заболела? — беспокойно шепнула брюнетка и пристально заглянула в глубину изумрудов. — Если только тобой… Моя болезнь называется… Эм… Анна Станиславовна! — Саша буквально стиснула тоненькую Анечку.       «Феечка» попыталась пошевелиться. Чуть-чуть. Хотя бы для мнимого сопротивления! Но вскоре окончательно и послушно сдалась. Ведь этот сладкий плен так её устраивал… Хватка Сашки ослабла самостоятельно, спустя несколько минут, когда Трусова ощутила, что Аня успокоилась. Брюнетка приоткрыла медовые глаза и с наслаждением окинула Сашу приторным взором. «С каждым разом притягивает всё ближе, целует всё сильнее, обнимает всё крепче… Это… сон?», — очарованно вздохнула Щербакова, глядя на почти задремавшую Трусову. Заметив позади настенные часы, Анечка вспомнила о намеченной встрече с девчонками у Дарьи. Она осторожно потянулась за телефоном, готовясь писать отказ. — Анюта, иди скорее. Ты ведь планировала с ними повеселиться, а я немножко посплю… — Как я могу уйти? У тебя температура, наверное! — Я абсолютно здорова, только спать хочу. Сейчас мне нужно отдохнуть, а тебе, наоборот, развеяться. Беги.       Сашка хотела быть убедительной, потому отвернулась к стене и закрылась свободным краем одеяла. Щербакова привстала и на цыпочках обошла кровать, присев возле Трусовой на корточки. Аккуратно положив локти на край ложа, Аня опустила подбородок на руки и с упоением уставилась на возлюбленную. Не просидев и десяти секунд, брюнетка всё-таки поцеловала Сашу и сразу же со смехом выскочила из номера. — Так не честно! Вот только вернись! Я тебе устрою! — задорно крикнула вслед Сашка.       Даша пригласила к себе подружек, намереваясь провести время вместе за интересными разговорами и просмотром фильма. — Ну, где Аня? Ты говорила, что она согласилась прийти, — Камила сидела на кровати Усачёвой, подобрав длинные ноги под себя, и безотрывно наблюдала за симпатичной хозяйкой комнаты. — Сейчас явится. И не одна. Сто процентов с «ракетой»… — вдруг вставила Косторная, хотя вопрос предназначался Дашке.       Алёна лежала возле Валиевой и с холодным видом листала ленту в социальных сетях. От колкости по отношению к Сашке блондинке никак не удавалось избавиться. Алёнка чувствовала это, но, увы ничего не могла поделать и время от времени поддевала Трусову разными способами. Заметив специфический настрой Косторной, Дарья усмехнулась и посмотрела на Майю. Высокая девушка устроилась в кресле. Встретившись с игривым личиком Усачёвой, она закатила глаза, осознавая, что вновь становится свидетелем непрекращающегося спора.       Раздался звонкий стук и на пороге появилась Щербакова. Выглядела она замечательно. Броско и модно. Наряд на ней свидетельствовал о том, что Аня собиралась кому-то понравиться. А румянец на щеках и блеск в глазах говорили о том, что обольщение удалось провернуть совсем недавно.       И Дарья так и присела на соседнюю постели, восхитившись прекрасной Анечкой. — Привет, девочки, — бодро сказала Аня, сбрасывая шлепки с ног. — Я чуть-чуть задержалась, простите. Уже выбрали кино для просмотра? — продолжила она, запрыгивая на кровать к Даше. — А где же… Ну… Где Саша? — заикаясь уточнила хозяйка, продолжая осматривать гостью с головы до пят. — Она осталась у себя. Сказала, что очень устала и хочет спать, — быстро произнесла Аня и, перевернувшись на живот, легла лицом к телевизору.       Алёна, слушая бойкую речь приятельницы, разочарованно поджала губы. Потом незаметно встала и захотела выйти на балкон для того, чтобы остыть. Очень кстати ей кто-то позвонил. И девушка покинула ненадолго покинула комнату. — Врубайте! Подай, пожалуйста, тарелочку с фруктами, я жутко голодная! — попросила Щербакова, положив руку на бедро Дашке.       Усачёва ни с того, ни с сего замешкалась. Затормозила на ровном месте. Закуска в итоге подоспела от Майи, а фильм был запущен Камилой. Через некоторое время, Аня почувствовала неестественную молчаливость хозяйки. Сквозь задорные комментарии и смех подружек, Щербакова негромко задала вопрос, прислонившись плечиком к растерянной девушке. — Даш, у тебя что-то произошло? Ты какая-то не такая… — поинтересовалась чемпионка мира. — Да нет. Всё со мной, как и всегда, — сухо пояснила Дарья, ощутив какие-то неизведанные ранее эмоции.       Внутри молодой девушки начинало что-то давить. И это что-то вынуждало становиться зажатой, растерянной и невесёлой. Даша не совсем себя понимала. Что-то происходило. — Да что с тобой? Я же вижу, ты не в себе! — не унималась Аня. — Хочешь апельсинчика? На! Открой рот! Ну!       Дашке сделалось тяжело от взгляда подруги. Он начинал как-будто резать и терзать. — Нет… Не нужно. Не обращай на меня внимания, — Даша намерено отвернулась. — Просто… Будь осторожнее с этими сланцами. Они какие-то травмоопасные. Ещё упадешь.       Дашка задержала взор на обуви, в которой прибыла Анечка. Оригинальной с виду, но на деле не очень удобной и отчасти небезопасной. — Слушай, пора с ними расстаться! Буквально недавно чуть не навернулась! — беззаботно пролепетала «феечка», припоминая незабываемый побег с Сашей.       Когда встреча завершилась, то девушки разбрелись по своим номерам. В комнате с Дарьей осталась только Камила. Она, свернувшись клубочком, почти засыпала на постели. — Я посплю у тебя? Сил нет возвращаться, а тут так хорошо и уютно… — шепнула Валиева и потёрла глазки. — Конечно, оставайся, — Усачёва прилегла возле и накрыла Ками пледом. — Ты видела, какая Аня жизнерадостная? Это из-за Саши… Думаю, дела у них идут в гору! А я, кажется, тебе проиграю… — вяло бормотала Валиева с милой улыбкой на лице. — Саше повезло. Встретить похожую на Аню девушку почти невозможно… — без прежнего игривого азарта пробубнила Даша. — Ого… А что, по-твоему, в Щербаковой такого особенного? — уточнила Камила, честно говоря, удивившись тому, как Дашка лестно высказалась о чемпионке мира. — Внешность, характер, манеры… Разве не идеал? — пояснила Усачёва с протяжным и даже каким-то тоскливым вздохом. — Тебе что ли… нравится Аня? — прямо выдала Ками, сонливый взгляд которой моментально сделался проницательным и серьёзным. — С ума сошла? — Даша резко поднялась. — Просто ответь! Что тут такого? — Камила и сама подскочила. — Да ничего! — отнекивалась Дарья. — Аня и Саша сто процентов будут вместе и никто этому не помешает! Всё! Тема закрыта!       Усачёва снова рухнула на постель и закрылась пледом с головой. Камила ещё какое-то время просидела, прокручивая в памяти странную вспышку Даши. Потом всё же прилегла рядом, кладя потяжелевшую голову подушку. Правда, не на общую, как прежде, а на соседнюю. В мыслях Ками обосновалась путаница. «Дашке нравится Аня? Невозможно… Она ведь мечтает о том, чтобы Щербакова и Трусова стали парой! А вдруг нравится? Но ведь меня это совсем не должно волновать, да? Что же такое происходит…», — в смятении подумала Ками, глядя на крошечное и отчего-то в данный миг непреодолимое расстояние, разделившее её и Дашу.