Don`t care where you`ve been — Неважно, где ты был

       Срабатывает будильник, и Кастиэль протягивает руку, чтобы нажать на кнопку выключения. Он просыпался так рано уже в течение многих лет, но он всегда ненавидел это. Он смотрит на своего омегу. Дина там нет.        Он морщится, когда встает. Дин, наверное, в душе, думает он, но он не слышит, как льется вода. Он знает, что должен волноваться, но он слишком плохо спит, и, кроме того, между ними все шло очень хорошо. У Дина не было причин убегать…        Но затем он вспоминает, что его омеге снятся кошмары, и он не помнит, чтобы его будили ночью. Он пошатывается, когда встает и бросается вниз, но уже слышит какие-то звуки, доносящиеся из кухни. Он понимает, что это радио: он оставил его вчера в гостиной, на случай, если Дин захочет послушать свою музыку. И похоже, что он это сделал.        Он останавливается у подножия лестницы и смотрит через гостиную на кухню. Дин стоит к нему спиной и готовит завтрак, но также с энтузиазмом кивает головой в такт. Он действительно потерян в этом, и Кастиэль не прерывает его: он просто наблюдает, как омега намазывает маслом хлеб и поворачивается, чтобы положить его на стол, произнося слова одними губами и наслаждаясь музыкой, и видит его.        Дин мгновенно краснеет и опускает глаза, но не выглядит испуганным, просто удивленным. Он немного приглушает музыку, хотя и раньше она была не очень громкой. Кастиэль преодолевает расстояние и подходит к кухонному столу.        — Привет, — бормочет Дин, не поднимая глаз от груды маленьких сэндвичей, которые он раскладывает на тарелке. — Я тебя разбудил?        Он звучит смущенно, но все еще не напуган. Хорошо. Кастиэль намерен навсегда убрать запах страха из его жизни.        — Нет, милый, — отвечает Кастиэль и наклоняется, небрежно целуя Дина в щеку по пути к кофеварке. Дин не вздрагивает, его губы дергаются в маленькой, довольной улыбке. — Ты хорошо спал?        Он может ненавидеть просыпаться рано, но просыпаться со своей парой, довольной и расслабленной, внезапно ощущается просто потрясающе. Кажется, что его дом наконец стал домом.        — Да, — говорит Дин, и на этот раз, когда он смотрит на Кастиэля, он не колеблется. — Честно говоря, у меня не было ни одного кошмара. Впервые…        Он быстро обрывает себя, на его лице появляется испуганное выражение. Кастиэль хмурится, наполняя свою кружку. Впервые? Это означает, что Дин не разбудил его прошлой ночью, хотя его об этом просили. Он даже ничего не говорит, но видит, что Дин уже ругает себя за промах, его руки дрожат, когда он ставит контейнер с едой на стойку рядом с Кастиэлем.        — Вот твой обед, Альфа, — его глаза широко раскрыты, и они говорят все, что Кастиэль должен знать: пожалуйста, не спрашивай, пожалуйста, не злись. Так что он этого не делает. Он считает, что Дин тоже заслуживает немного доверия; и пока что всё, о чём он его просил, кажется, работало. Кажется, они сработались.        — Большое спасибо, — говорит он вместо этого и садится за стол. Дин тоже сидит, немного на взводе. Затем Кастиэль замечает его руку. Его ушибленные костяшки распухли.        — Дин, — говорит он встревоженно. — Почему ты не сказал мне, что тебе больно?        Дин озадаченно смотрит на свою руку.        — О…        — Я просил тебя сказать мне, когда тебе будет больно, — мягко ругает его Кастиэль, но он не придаёт этому большого значения, потому что Дин, кажется, действительно понятия не имел, в чем проблема. По крайней мере, он не скрывал этого.        — Да, когда мне больно, — подчеркивает он. — Я едва чувствую это.        — Даже если у тебя высокий болевой порог, — говорит Кастиэль, вставая со своего места и доставая лед из холодильника. Он заворачивает его в кухонное полотенце и деликатно прижимает к костяшкам пальцев Дина. — Я все равно хотел бы, чтобы ты говорил мне, когда твое тело будет повреждено.        — Хорошо, — отвечает Дин, выглядя немного ошеломленным. Он берет лёд у Кастиэля, и их руки соприкасаются. — Спасибо. — Он задумывается на мгновение, молчит. Кастиэль снова садится и терпеливо ждет, потягивая кофе. Он, вероятно, выбирает факт, чтобы поделиться.        — Когда я был ребенком, мой отец часто просил моего брата сходить за льдом из тех холодильных машин снаружи, если мы спали в мотеле, — начинает он, и Кастиэль поворачивает голову, чтобы посмотреть на него, резко, в замешательстве. Всякий раз, когда Дин делится чем-то личным о своей прошлой жизни — или вообще чем-то личным — это все равно застает его врасплох. Кастиэль понятия не имел, что у него есть брат, это просто никогда не приходило ему в голову, но почему бы и нет? У многих людей есть братья и сестры, включая его самого. Он остается тихим, но внимательным, надеясь, что Дин не испугается и закончит свою историю. — Раньше я пугал его, что внутри живет монстр, который затащит его внутрь и сожрёт, а потом кто-нибудь найдёт части его тела в морозилке.        Глаза Кастиэля расширяются.        — Это… довольно болезненно для ребенка, — осторожно говорит он, и Дин удивляет его смехом.        — Да, наверное, — беззаботно отвечает он. — Но он всегда просил меня пойти с ним из-за этого. И мы мчались к морозилке и обратно, и последний должен был спать без ночника. Это всегда выводило его из себя, потому что он любил читать перед сном.        Кастиэль отмечает использование прошедшего времени. Очевидно, что брат Дина много значил для него, и, основываясь на истории, он был моложе Дина. Мысль о том, что он мог умереть, разбивает Кастиэлю сердце. Неужели неудача просто преследует Дина всю его жизнь?        Ну, больше нет, если вы хотите знать мнение Кастиэля.        Он не знает, что сказать, но Дин, похоже, не ждет комментариев. Он берет один из сэндвичей и начинает жевать.        — Какой это альбом? — спрашивает Кастиэль, меняя тему. Дин оживляется еще больше.        — О, Master of Reality, — отвечает он. — Black Sabbath. Ничто не может победить Paranoid, но это тоже хорошо. Я думаю, что есть одна песня, которая тебе понравится, Альфа.        — Пока что все звучали неплохо, — говорит Кастиэль, и так оно и есть. Это так отличается от всего, что он слушает, и он также не мог предсказать, что это будет то, что понравится Дину: открытие, что омега любит хард-рок в дополнение к фильмам ужасов, является еще одним сюрпризом. Дин такой милый и податливый, эти вещи, кажется, не подходят ему, но однажды Кастиэль заглянул за фасад… что ж. Он снова вспоминает альфу из магазина, лежащего без сознания на полу. И Дина, стоящего у полок… Опасного, уверенного в себе, со сжатыми кулаками, готового продолжать борьбу. Кастиэль почувствовал такую гордость. И возбуждение, что было совершенно неожиданно, но больше удивительно. Он чувствует себя польщенным тем, что видит настоящего Дина под слоями страха и покорности, которые были вбиты в него.        Он любит открывать, узнавать его. Он любит притяжение, которое чувствует всякий раз, когда смотрит на лицо Дина, когда тот немного забывается и отпускает улыбку, смеется или делится чем-то, и его глаза загораются, и он выглядит таким живым.        — Так я могу?        Кастиэль моргает, глядя на свой кофе, и смотрит вверх. Дин ждет ответа.        — Прости, я ненадолго отключился.        — Я просто спросил, могу ли я использовать Интернет сегодня, как мы говорили? — Дин осторожно повторяет, наблюдая за ним с надеждой.        — Да, конечно. В моем кабинете есть ноутбук, можешь принести его сюда?        — Конечно! — Дин практически бежит туда, оставляя лед на столе, и Кастиэль ест первый из сэндвичей, ожидая его. Ему действительно нужно как следует проснуться.        Дин приносит ноутбук и открывает его, и Кастиэль показывает ему, как открыть Google. Затем рассказывает Дину, как именно искать разные вещи, и знакомит его с самыми популярными сайтами.        — Да, я видел YouTube по телевизору, — говорит он. — А что насчет Facebook? Там можно найти людей, верно?        Его голос звучит немного странно, немного отчаянно и тревожно. Должно быть, он чувствует себя неуверенно из-за своих небольших технических знаний. Кастиэль не хочет, чтобы он чувствовал себя неполноценным или малообразованным.        — Я могу все объяснить, просто спроси, — уверяет он Дина. — Я знаю, что это ново. К счастью, я тот, кого ты мог бы назвать экспертом.        Он улыбается, и губы Дина тоже изгибаются в улыбке, хотя его мысли, кажется, где-то далеко. Может быть, дело не в технологиях, в конце концов, но тогда в чём?        — Я вернусь домой вечером, и мы сможем куда-нибудь сходить. Пожалуйста, не переутомляйся.        — Хорошо, — соглашается Дин и делает то, что удивляет Кастиэля. Он подходит ближе к стойке и оставляет мягкий, быстрый поцелуй на его щеке, и отступает, опустив глаза. Кастиэль не дает ему уйти. Он притягивает Дина ближе, обнимает его и целует долго и глубоко, и крепко сжимает, пока Дин не начинает смеяться и шевелиться в его объятиях.        — Ты не можешь раздавить меня, — протестует он, и Кастиэль отпускает его. — Тебе все еще нужен твой плюс один на сегодня.        Они смотрят друг на друга мгновение, глаза Дина веселые и яркие. Затем Кастиэль вздыхает и встает. Он не может вспомнить, когда в последний раз он хотел остаться дома так сильно.

***

       Дин провожает его до двери и вручает портфель. Кастиэль проверяет, чтобы Дин знал, что он должен позвонить ему в любое время, если что-то пойдет не так, или когда он просто захочет поговорить. Он едет в район Ноль-Один и паркуется на подземной стоянке. У него есть свое собственное место с его именем, написанным на земле.        Он приветствует охранника, поднимается на лифте на десятый этаж. Проходит мимо кабинок работающих людей и попадает в свой офис. Он закрывает дверь и выдыхает.        Офис немного удручает. Он получил его пять лет назад, и он никогда не чувствовал необходимости украшать его каким-либо образом. У него есть большое окно с видом на улицы, письменный стол из прекрасного дуба, шкаф и диван. Все это очень примечательно, но пусто, а серые стены только усиливают клаустрофобию.        Обычно он не возражает. Обычно он просто садится и сразу же сосредотачивается на своей работе, как робот. Хорошо не думать о его (несуществующей) личной жизни, о большей части его семьи, которую он оставил позади, о причине, по которой он это сделал.        Сегодня, впервые, он жаждет быть где-то еще, выйти. Это что-то новенькое: он никогда не стремился покинуть дом, но с Дином никогда не знаешь, чего ожидать, и омега делает все более интересным. Он приходит в восторг от стольких самых обычных вещей, и это так мило, хотя и грустно, что у него не было к ним доступа. И все это заставляет его осознать, насколько он был изолирован. Он все еще чувствует себя ужасно из-за того, что не заметил табличку «Без омег» в том кафе — он не может себе представить, как это должно быть унизительно, когда тебя не пускают внутрь только из-за пола. Хотя, по общему признанию, это не самое худшее, что случается с омегами из-за их назначения.        Он распаковывает свой рабочий ноутбук. Он так рад, что им с Дином удается выстраивать отношения, по крайней мере сейчас. Он знает, что плохо ладит с омегами, и надеется, что ему никогда не придется активно общаться с ними, особенно после того… Не после того, что произошло изначально. Но вместо того, чтобы чувствовать себя ужасно, когда Дин улыбается ему или становится лучше благодаря ему, Кастиэль просто чувствует… он чувствует, что, возможно, он искупляет то, что он сделал.        Стук в дверь, и это Чарли. Она никогда не заботится о разнице в рабочей иерархии между ними: она врывается и закрывает за собой дверь.        — И что? — взволнованно спрашивает она. Она выглядит свежей и счастливой, как обычно, в красочной футболке с логотипом какой-то игры или фильма на ней. Дин, вероятно, узнал бы его, думает Кастиэль.        — У нас все хорошо, — отвечает Кастиэль, пожимая плечами.        Она скрещивает руки, ее зелёные глаза сверкают.        — Мне нужны подробности, чувак! Дин звучит потрясающе. Я думаю… — она замолкает, немного неуверенно. Она вздыхает и опирается на стол Кастиэля. Он садится и смиряется с разговором. — Я думаю, он будет хорош для тебя. Я не хочу пересекать здесь какие-либо границы, но нам всем грустно видеть тебя таким одиноким все время.        — «Нам»?        — Мне, Бенни, Гарту, Джоди… даже Бекки, а ты знаешь, как я к ней отношусь, — она закатывает глаза. Кастиэль хмурится, не веря.        — Ты… говоришь обо мне? Должен ли я смотреть на это как на вмешательство?        — Ну, это не так, потому что мы не посылали Дина к твоей двери. Мы не были уверены… Я имею в виду, люди всякое говорят, понимаешь? Мы все согласны, что ты порядочный парень, и мы просто хотели бы видеть тебя счастливым. Когда ты впервые получил новость о том, что тебя выбрали для брака… Я имею в виду, я волновалась. Ты знаешь, что я волновалась, зная твое прошлое и все такое.        — Надеюсь, остальная команда не знает об этом тоже, — сухо говорит Кастиэль и сожалеет об этом, как только лицо Чарли ожесточается и она немного отступает. — Нет, послушай, я прошу прощения. Я верю тебе, Чарли, я знаю, что ты не…        Он отводит взгляд. Он не знает, что с ним происходит.        — Я знаю, тебе было тяжело, но это не дает тебе права быть мудаком, — строго говорит ему Чарли.        — Прости, — говорит Кастиэль, глядя на свой закрытый ноутбук. — Я не знаю, что со мной происходит.        Чарли вздыхает, побежденная.        — С тобой все в порядке. Это большие изменения. Это не просто получение партнера, но и получение омеги. Я же говорила, это по-особенному.        — Да, кажется, теперь я это понимаю, — Кастиэль потирает лоб, пытаясь найти слова, чтобы объяснить ей это. — Я просто… Мне жаль, что я заставляю тебя слушать все мои проблемы. Все идет хорошо, и во многом благодаря твоему совету.        Этого достаточно, этим все сказано. Он прочищает горло и открывает ноутбук, трусливо надеясь, что она уйдет.        Она этого не делает.        — Кастиэль, ты мой друг. Я получила эту работу благодаря тебе. Ты помог мне, когда Дороти была убита горем из-за той поездки, которую мы не смогли совершить, и кто знает, сколько еще раз ты помогал. Просто потому, что ты ведешь себя как мудак один или два раза — это не отпугнет меня.        Кастиэль смотрит вверх. У нее серьезное выражение лица, которое на долю секунды напоминает ему о Дине, когда он пытается убедить его в чем-то. Как прошлой ночью, когда он сказал ему, что считает Кастиэля интересным.        — Поговори со мной.        — У меня больше нет никого, кому я мог бы довериться, спросить об этом, — признается Кастиэль, его плечи опускаются. Он знает, что был одинок в течение многих лет, но по иронии судьбы настойчивое, подавляющее присутствие Дина заставляет его действительно осознать это. Он хорошо притворялся, что ему больше никто не нужен.        — Все в порядке. У тебя есть я, и я буду слушать, — убеждает его Чарли. Ее взгляд тверд и честен, и Кастиэль сдается.        — Вчера альфа напал на Дина, — говорит он. — И Дин справился с этим. Меня не было несколько минут, и Дин был в ошейнике, но это случилось.        — Мне жаль, — запах Чарли становится горьким и печальным. — Ты можешь попробовать пометить его запахом. Иногда это помогает. Некоторые альфы не выносят вони другого альфы.        Кастиэль не знает, как это сделать, он никогда не слышал об этом. Он знает, что это одна из альфа-омега вещей, что начинает звучать как огромная запретная тема, которую могут исследовать только избранные, по-настоящему связанные партнеры.        — Я всегда заставляю Дороти носить с собой перцовый баллончик. С Дином все в порядке?        — Да, он… он ударил этого человека, выбил ему почти все зубы. Когда я пришел, альфа лежал на полу, выплевывая кровь…        — Дин, с которым я разговаривала? Он это сделал? — Чарли не может скрыть недоверия в голосе.        — Именно, — говорит Кастиэль. — Это было очень неожиданно.        — И что, ты думаешь, он может быть опасен?        О. Это никогда не приходило Кастиэлю в голову раньше.        — Нет, — уверяет он ее. — Нет, я знаю, что Дин не причинил бы мне вреда. Это было не так. Если бы он мог кому-то навредить, он бы позаботился о своем предыдущем альфе много лет назад. Он не любит быть жестоким, он очень милый. Это просто… было так приятно видеть, что он знает, как защитить себя. Что он такой сильный, а… и я… — он краснеет, а Чарли ухмыляется, и она знает.        — Ты запал на него! Это потрясающе. Ну, всем нравятся сильные мужчины, — она останавливается и хмурится, — Хотя не всем нравятся сильные омеги. Их потеря!        — Это не так… ты права, но…        Как он должен это сказать?        — Я думаю, это то, что ты называешь «стать альфой для кого-то», — говорит он медленно, с трудом выговаривая каждое слово.        — И это причина проблемы?        — Я никогда не делал этого раньше. Мне нужен… контроль, Чарли, особенно с кем-то вроде Дина, я не хочу его пугать. Или… или навредить ему… Я никогда не прощу себе, если он пострадает из-за меня.        Чарли мгновенно сочувствует, подходит и кладет руку ему на плечо. Он благодарен за контакт. Он до сих пор помнит, как отчаянно Дин пытался снять ошейник, просто потому, что ему так сильно хотелось выбраться из дома. Он хотел подышать свежим воздухом так сильно, что был готов рискнуть подвергнуться нападению. Только потому, что он думал, что Кастиэль хотел этого, и он сделал бы это для него. Как долго Аластеру пришлось избивать его, чтобы он превратился в кого-то подобного? Кого-то, кто так боится разозлить альфу, что избавится от единственной вещи, которая его защищает?        Дин так много отдает каждый день, все время, когда он рядом с Кастиэлем. И большая часть этого, кажется, навязывается обществом, но… Кастиэль думал, что большинству омег нравится подчиняться альфам, а не делать это из страха. Это должно было быть в их природе.        — Ты не причинишь ему вреда.        Чарли звучит сурово, когда она говорит это, и полностью уверена в этом.        — Это случается со всеми нами, альфами, у которых есть реальная связь со своими омегами. Вот почему так хорошо быть связанным со своей парой. Это позволяет тебе чувствовать вещи по-другому. Более интенсивно. И это не значит, что ты потеряешь контроль. Это просто еще одна чушь, которую они распространяют всюду, чтобы они могли хамить и даже не сомневаться в этом.        Кастиэль молчит. Он помнит, как ему вдруг захотелось схватить Дина, поцеловать его, прикоснуться к нему вчера на кухне. Дин казался озадаченным и немного испуганным. Но потом… затем он инициировал это. Оглядываясь назад, Кастиэль думает, что это не он напугал его, а воспоминание о нападавшем.        — А Дину это нравится?        — Думаю, да, — пожимает плечами Кастиэль. — Иногда он не все мне рассказывает. Но он часто целует меня. Это очень… очень приятно.        Чарли смеется.        — Держу пари, — она похлопывает его по руке и уходит. — Смотри, ты получил это. Позволь себе стать альфой для него. Я обещаю, что это хорошо. Омеги обычно на это реагируют.        Кастиэль вспоминает душ и то, как он разозлился на Дина за то, что тот назвал себя уродом. Омега прекрасен и очень, очень хорош для него, и он хочет, чтобы он это знал. Подчинение Дина — это дар, но он, кажется, первый, кто пытается объяснить это Дину. Может быть, это неортодоксально, но именно так все и будет между ними. Обмен. Баланс. Если Дин что-то даст, Кастиэль вернет. И это еще не все… он хочет, чтобы Дин был самим собой. Он хочет, чтобы ему было удобно и он позволял себе любить то, что ему нравится. Потому что, хотя он уже идеальный омега, Кастиэль обнаруживает, что человек, которым на самом деле является Дин, увлекателен, особенный, и он увлечен им, и он жаждет узнать его больше.        — Я вижу, тебе есть о чем подумать, но не переусердствуй, — говорит ему Чарли. — Честно говоря, я не ожидала, что у тебя все получится.        Кастиэль фыркает.        — Спасибо, — но это саркастично, а не оскорбительно, как раньше. — Я тоже удивлен. Это также большая работа со стороны Дина. У него такое доброе сердце. Он… заботится обо мне. И не только потому, что его этому научили.        Чарли кивает с легкой улыбкой.        — Я знаю. Когда я звонила вчера, он чертовски нервничал, но сделал все возможное, чтобы помочь тебе. И я думаю, ему просто очень нравится твое общество.        Вот опять. Кастиэль может понять, что Дин любит его из-за того, что он не причиняет ему вреда и позволяет ему использовать вещи, которые ранее были недоступны. Но из-за его личности? Кастиэль так не думает. Он знает, что он странный.        — Я ценю твою помощь, Чарли, — искренне говорит он. — Я думаю, Дин хотел бы встретиться с тобой однажды. Он сказал, что ты «звучала круто».        — Черт возьми, да, — усмехается Чарли. — У парня хороший вкус. Ладно, заканчивай, нам нужно начать собрание.        Кастиэль стонет.        — Так рано?        — Мой проект заблокирован из-за того, что сделал Гарт, ты должен это исправить.