Don`t care where you`ve been — Неважно, где ты был

       — Пожалуйста, можно мне принять душ?        Слова выходят невнятно и сопровождаются длинным неглубоким выдохом. Дин проснулся с носом, текущим сильнее, чем вчера, и Кастиэль знает, что причиной этого, должно быть, были слёзы. Но за исключением этого и случайного редкого кашля, Дин был в порядке, и эти симптомы все равно должны были остаться примерно на неделю.        — Думаю, ванна будет лучше, — решает Кастиэль. Они оба в ванной комнате, перед зеркалом, только что почистили зубы. Он подходит к ванне и начинает наполнять ее горячей водой. Дин садится на край и медленно снимает футболку. Когда Кастиэль оборачивается, он видит, как Дин застенчиво обхватывает себя руками за талию.        На животе и груди много шрамов. Некоторые из них длинные и ровные, некоторые короткие и кривые, некоторые круглые. Большинство из них, должно быть, были порезами, но он мог ясно представить, что остальные — от тех травм, которые получил Дин, когда Аластер избивал его или швырял. Раньше он не видел их так хорошо, не в реальной жизни: Дин раздевался только тогда, когда они занимались сексом, и то в темноте.        Он натягивает улыбку, чтобы скрыть свою печаль и дать Дину понять, что все в порядке. Он протягивает руку. Дин спрыгивает с края и осторожно берет её. Кастиэль притягивает его к себе, прижимая омегу спиной к груди, и обнимает. Они оба наблюдают, как ванна наполняется, и Дин расслабляется все больше и больше с каждой минутой. Губы Кастиэля лениво касаются его брачного укуса, продолжая двигаться вверх по шее, и Дин вздрагивает, но на этот раз альфа не думает, что ему это неприятно. Ему даже кажется, что он чует намёк на смазку Дина. Дин откидывает голову назад, чтобы дать Кастиэлю больше доступа, и альфа нежно целует его в челюсть.        — Больше поцелуев, — застенчиво просит Дин, но его глаза немного сверкают, когда Кастиэль отпускает его, чтобы выключить воду. — Хочешь сделать что-нибудь еще, альфа?        — Ты хочешь сделать что-нибудь еще?        Дин пожимает плечами, мило краснея.        — Я бы не возражал, — отвечает он. «Это бесполезный ответ» — думает Кастиэль. — Наверное, было бы неплохо.        — Посмотрим вечером, м? Посмотрим, как ты будешь себя чувствовать, — Дин кивает, соглашаясь. — Пора, можешь залезать.        Румянец Дина, кажется, только усиливается, когда он стягивает штаны и аккуратно складывает их. Он выглядит более худым, чем ожидал Кастиэль, при дневном свете, без одежды, которая скрывает его.        Омега медленно опускается в ванну и удовлетворенно вздыхает, когда может вытянуть ноги в горячей воде.        — Это хорошо, — признается он, но проходит всего две секунды, прежде чем он громко чихает. — Фу.        — Будь здоров, — Кастиэль достает из ящика пачку салфеток и подносит одну к носу Дина. Дин в замешательстве смотрит на него. — Высморкайся.        — Нет, это отвратительно! — Дин скорчил гримасу и откинул голову назад. — А то я тебя своими соплями замараю.        — Высморкайся, Дин.        Кастиэль клянется, что Дину не хватает закатывания глаз, но он подчиняется и кашляет, когда заканчивает.        — Хороший мальчик, — хвалит его Кастиэль. Он отстраняется, чтобы выбросить салфетки и вымыть руки, но внезапно… он чувствует изменение в запахе Дина, которое заставляет его замедлиться и немного повернуться, чтобы не напугать его. Это определенно запах возбуждения, смущения и смазки, и он видит, как Дин поспешно складывает руки перед собой, чтобы… прикрыться. Увидев его свекольно-красное лицо и опущенную голову, Кастиэль понимает и улыбается про себя. Его омеге нравится, когда его называют хорошим мальчиком. Он может работать с этим.        — Тебе помочь вымыться или ты хочешь сделать это сам?        — Я могу это сделать, альфа, — быстро убеждает его Дин, тянется к шампуню одной рукой, все еще прикрываясь второй.        — Я буду внизу готовить завтрак. Позови меня, когда закончишь.        Когда Кастиэль добирается до кухни, его телефон жужжит, и он проверяет его. Это Чарли, его коллега и одна из немногих друзей, которые у него есть.       что как босс? хочешь потусоваться сегодня? нужна помощь с кодом xoxo        Кастиэль слегка улыбается, разогревая вчерашние блины. Было бы хорошо встретиться с ней. Сегодня суббота, так что он знает, что должен вернуться на работу в понедельник, и ему хотелось бы поболтать с ней до этого. Возможно, о Дине. Просто может быть. Им еще предстоит пережить целых два дня вместе, и у него будет масса шансов что-нибудь испортить. Но он доволен тем, как все обернулось ночью. Он думает, что завоевал немного больше доверия Дина. И Дин, казалось, тоже расслабился.        Да, мы можем встретиться. Мне тоже может понадобиться твоя помощь, — пишет он. — С моим омегой.        Ответ приходит почти сразу.        наконец-то!!! конечно. встретимся в два за кофе?        Кастиэль отправляет ответное сообщение о своем согласии.        Он беспокоится, что Дин будет беспокоиться, оставшись один, но он, кажется, никак не возражает и не беспокоится. Кастиэль говорит ему, куда он идет и как долго его не будет, удостоверяется, что Дин принимает свои таблетки, закутан и в тепле, прежде чем уйти.        Он слушает радио, когда едет в обычное кафе, где они с Чарли встречаются вне работы. Она уже ждет и возбужденно машет ему через окно, когда замечает его. Он чувствует, как на его лице появляется улыбка, и он не может с ней бороться: оптимизм Чарли заразителен.        — Сто лет тебя не видела, — жалуется она, как только он садится. Кафе имеет уютный интерьер, с деревянными стульями и столами и поразительно зелеными стенами. Здесь есть красочные растения и цветы, заполняющие деревянные горшки, свисающие с балок, поддерживающих потолок. Это одно из немногих мест, куда Кастиэль любит ходить, чтобы немного расслабиться.        Официантка приносит ему большую кружку черного кофе. Он бывает там достаточно часто, чтобы его узнали, и он всегда заказывает одно и то же.        — У нас разные смены, — Кастиэль наклоняется, чтобы распаковать ноутбук.        Чарли закатывает глаза.        — Да, и даже когда мы встречаемся, ты не слышишь, что я тебе говорю, потому что все время думаешь о своем омеге.        — Что? — Кастиэль хмурится, глядя на нее. — На самом деле я довольно хорошо игнорировал его последние три недели. В чем тебе нужна помощь?        — Моя функция градиентного спуска. Три недели? Что значит игнорировал?        — Он через многое прошел, и я не думал, что мне полезно быть рядом. На каком языке?        — Питон. И я больше ничего не скажу, пока ты не расскажешь мне всё, чувак. Теперь что-то изменилось, и ты должен сказать мне, что случилось, — Кастиэль вздыхает, но она хватает его за руку через стол, и она говорит искренне: — Ты же знаешь, я здесь ради тебя, верно?        — Да. Просто… — он пытается подобрать слова, но не может. — Это трудно, Чарли.        — Поговори со мной.        Так он и делает. Он смутно рассказывает ей о насилии, через которое прошел Дин, о том, как он боялся Кастиэля, о его панической атаке прошлой ночью.        — Мне кажется, что теперь уже лучше, но, Чарли… Я даже никогда ни с кем не делил комнату, — говорит он, смирившись. — Я этого не выбирал. Я хочу поступить с ним правильно, потому что он… Не то чтобы мне его жалко. То есть да, жалко, но дело не в этом. Я… отвечаю за него, и не только из-за закона. Он так старается быть хорошим для меня, а я просто хочу отплатить ему тем же. Он заслуживает лучшего, чем я, Боже, он через столько прошел.        Чарли наблюдает за ним с непонятным выражением лица.        — Из того, что ты мне рассказал… — осторожно начинает она. — По-моему, у тебя неплохо получается.        Кастиэль качает головой.        — Может быть, раз или два удача была на моей стороне. Но в конечном счете… Я не знаю, как ему помочь. Кошмары, паника и насилие… Я не могу этого исправить.        — Никто тебя об этом не просит, — мягко урезонивает его Чарли. — Ты никогда этого не исправишь, но можешь дать ему что-нибудь получше. Ты терпелив с ним, и этого должно быть достаточно. Но Кастиэль…        Она на мгновение замолкает, словно не зная, как подойти к этой теме.        — Послушай, я не лучший человек, чтобы давать советы по этому поводу. Мы с Дороти знаем друг друга с незапамятных времен. Она никогда не переживала ничего подобного. Но я вижу, как другие альфы или даже беты относятся к ней, и это… иногда это меня так бесит, — фыркает она. — Иногда просто нужно все обсудить. И… я думаю, ты должен решить, хочешь ли ты, чтобы Дин остался с тобой, и если хочешь, то действительно взять на себя обязательства.        — Я взял обязательства! — протестует уязвленный Кастиэль. — Последние несколько дней я почти каждую минуту думал о том, как избежать всего, что может расстроить Дина! Я научился готовить для него, и держать дистанцию, и…        — Я знаю, что ты пытаешься, чувак, — Чарли поднимает руки в знак мира. — И, судя по всему, ты делаешь это очень часто. Но если ты собираешься показать Дину, как выглядит роскошная жизнь с яблочным пирогом, только чтобы бросить его обратно волкам, когда придет время, не делай этого.        Кастиэль злится, но в глубине души понимает, что она права. Не то чтобы он не задумывался и над этим.        — И что же ты хочешь, чтобы я сделал? Должен ли я просто решить, что после месяца совместной жизни все наладится?        — Ну и что, твой омега — это арендованная машина, на которой можно просто прокатиться и вернуть обратно?! — возмущенно шипит она.        — Не смей так о нем говорить!        Слова вырываются криком, и все в кафе замолкают, чтобы посмотреть на них. Кастиэль чувствует, как его лицо вспыхивает от смущения и злости, но Чарли оборачивается и говорит:        — Эй, все в порядке, люди, просто разговариваем.        Клиенты и официанты возвращаются к работе, время от времени поглядывая на них, а Кастиэль просто сидит, не зная, что сказать дальше. Чарли допивает свой кофе.        — А что, если мы попытаемся, и все закончится ужасно? — тихо нарушает молчание Кастиэль. — Что если Дин возненавидит меня за то, что я постоянно все порчу, или что, если мы просто разлюбим друг друга? Ты знаешь меня, Чарли. Я не гожусь ни для кого.        Чарли закатывает глаза.        — Это потому, что ты общаешься только с людьми из «Тиндера», — говорит она. — Все знают, что их алгоритм сопоставления — отстой.        В этот момент Кастиэль чувствует такую благодарность за то, что она есть в его жизни, он так рад, что она не держит на него зла, когда он теряет контроль над своими эмоциями. Она хочет добра, и она одна из немногих альф, которых он знает, которые действительно относятся к омегам как к равным, помня об их назначении. Она никогда не пытается заставить Дороти быть тем, кем она не является — альфой или бетой, — и уважает ее потребности, но также никоим образом не контролирует и не сдерживает ее.        Кастиэль думает, что это невероятно тонкий лед, но Чарли, кажется, делает всё это без особых усилий, и он хотел бы быть таким же с Дином.        — Правда, — продолжает она, уже серьезно. — У Дина нет выбора, верно? Так что ты вполне можешь сделать так, чтобы ему было хорошо. По рассказу он звучит как милый парень, и, судя по тому, что я слышала, вы двое не сможете не полюбить друг друга.        — Что ты имеешь в виду?        Она даже не удостаивает его ответом.        — Если ты его вернешь, то, скорее всего, девяноста процентов против десяти, что он закончит жизнь с жестоким мудаком. Не многие люди такие продвинутые, как мы с тобой, старик. И ты уже заплатил за это, со своей семьей и всем остальным.        — Да, — кивает Кастиэль, погруженный в свои мысли. Он не хочет возвращать Дина, конечно, не хочет. Особенно сейчас. Было так трудно общаться, говорить честно, избегая того, чтобы Дин вздрагивал после каждого слова, а Кастиэль не знал, что сказать. Но вчерашняя ночь все изменила. Как будто внутренний альфа Кастиэля взял верх, сосредоточившись на том, чтобы успокоить своего омегу и убедиться, что с ним все в порядке. И Дин тоже отреагировал на это, либо слишком напуганный и уставший, либо просто почувствовавший, что Кастиэль не хотел ничего плохого. Это был первый раз, когда они могли вести себя как пара.        — Я просто волнуюсь. Если Дин передумает…        — Если ты решишь оставить его, просто постарайся ради него, Кастиэль, и я уверена, что это будет хорошо и для тебя. Ты всегда один, и, может быть, когда он будет рядом, это будет намного лучше, чем ты ожидаешь. Иметь омегу — это… это нечто особенное. И если Дину действительно не понравится жить с тобой, поговори с ним и верни его, если он этого захочет.        Кастиэль согласен с ней, он согласен. Как бы ему ни было тяжело и как бы он ни волновался (боялся) вернуться домой и встретиться с Дином лицом к лицу в течение следующих бог знает скольки лет, он не может себе представить, что бросит его. Лежать ночью в постели без сна и думать, не лежит ли где-нибудь и Дин, обиженный, замерзший и плачущий, или ему снятся кошмары, когда некому его обнять, или он смотрит на свое покрытое шрамами тело и терпит, как его новый альфа унижает и оскорбляет его.        Он видит, что Чарли наблюдает за ним, и выражение ее лица становится нежным, смягчается.        — Ты всегда недооцениваешь себя, чувак, — говорит она. — Я знаю тебя много лет, и ты хороший парень, поверь мне. Просто узнай больше об омегах. Ты во всем разберешься.        — И что же, по-твоему, мне делать? Как мне позаботиться о Дине?        — Начни с самого главного, убедись, что он ест и у него есть всякая фигня.        — Что значит «фигня»?        Чарли вздыхает.        — Ты знаешь. Одежда, зубная щетка…        — У Дина есть зубная щетка.        — …Хорошо, хорошо, тогда другие повседневные вещи. Исходи от этого. А как насчет того, что ему нравится? Купи ему несколько книг или что-нибудь в этом роде. Он говорил, что хочет выйти на улицу. Возьми его с собой.        — Но дома ему так страшно, что если на улице будет еще труднее…        — Думаю, он с этим справится. Ты же сам только что сказал, что он сильный, — она ждет кивка Кастиэля. — Поводи его по разным местам. Он, должно быть, сходит с ума, так долго сидя взаперти в доме.        — Хорошо, — соглашается Кастиэль, делая большой глоток кофе.        — А что насчет секса?        Кастиэль давится кофе.        — Он у нас есть, — нервно отвечает он. Чарли хихикает.        — Чувак, я знаю, но вроде… о боже, я не могу поверить, что ты такой ханжа. Как на это реагирует Дин? Ему это нравится?        — Думаю, да, он все время подставляется, — Кастиэль хмурит брови. — Но я не знаю… Раньше я думал, что он этого хочет, потому что омеги должны быть очень… нетерпеливыми…        — Они такие же нетерпеливые, как и все, Кастиэль, — говорит Чарли. — Дороти всегда напоминает мне, что это чушь собачья, и что это мы делаем из омег ненасытных. Это просто предлог, чтобы трахать их еще больше.        — Это ужасно, — усмехается Кастиэль. — Но я подозревал, что это не самое любимое занятие Дина. Он всегда хочет доставить мне удовольствие, но я не знаю, нравится ли ему это.       — Ну, а он кончает?        — Чарли! — возмущенно шепчет Кастиэль через стол. — Мы не можем говорить об этом.        — Ладно, — она фыркает от смеха. — Я не имею в виду это в жутком «хочу услышать о вашем сексе» смысле. Это просто важно.        — Это личное, — возражает Кастиэль. — Для Дина. И меня.        — Ладно, не говори мне, я просто имею в виду… ты должен обратить на это внимание, понимаешь меня? Если Дин ублажал тебя в течение нескольких недель, но так и не получил никакого удовольствия в ответ, это не заставило бы его чувствовать себя хорошо, верно? Секс очень важен, Кастиэль. И нам больше никогда не придется об этом говорить, но я думаю, что это вопрос, который ты должен решить с Дином. Из этого вытекало так много наших с Дороти споров. Кроме того, ты можешь услышать подробные вопросы о вашей сексуальной жизни от множества случайных альф, я просто предупреждаю тебя. Не то чтобы это было необычно — говорить об этом.        Кастиэль потрясенно качает головой. Он слышал комментарии и знает, каковы альфы, но только теперь, когда у него есть свой омега, он понимает, насколько это личное — делиться подобными фактами. И говорить об этом так небрежно…        Что еще более тревожно, Чарли права. Он никогда не проверял, достиг ли Дин оргазма. Он всегда растягивал его, даже если Дин каждый раз был уже мокрый внутри, а затем толкался в него, медленно, стараясь не причинить ему боль. После этого он просто трахал его, начиная нежно и становясь все более и более безумным, по мере приближения к своей кульминации. Дин всегда был мокрым для него, и он не издавал никаких болезненных звуков; на самом деле, он вообще не издавал почти никаких звуков, только крошечные вздохи, когда его тело сотрясалось от силы толчков Кастиэля. Когда они оказывались связаны узлом Кастиэля, он всегда спрашивал Дина, все ли с ним в порядке, и ложился над ним, приподнимаясь на локтях, пока узел не спадал. А потом они одевались и ложились спать.        Кастиэль знает, что омеги могут кончить нетронутыми, без дополнительной стимуляции, но он никогда не проверял, кончил ли Дин, и теперь чувство вины разъедает его.        — Спасибо, Чарли, — искренне говорит он.        — Просто поговори с ним, — улыбается Чарли. — Узнай, что ему нравится. Будь рядом с ним. Он потеплеет к тебе. И ты можешь позвонить мне в любое время, если тебе нужно поговорить.        — Обязательно, — Кастиэль наконец открывает ноутбук. — Приятно поговорить об этом с другой альфой, — он откашливается и смотрит на часы. У него есть час до возвращения домой, к Дину. — Расскажи мне о своей проблеме с Питоном.