Рациональный азарт

Есть множество вещей, не поддающихся здравому восприятию. Всякие законы квантовой физики, происхождение эонов, да даже банальное человеческое сознание всё ещё крайне подозрительный феномен. — Когда я снова дал возможность выбрать место и время встречи, имелось ввиду, что ты сделаешь всё по-человечески. — А как это, «по-человечески»? — Так, как ты не делаешь. — Ах-ха, как же я скучал за твоим грубым характером. Невинная улыбка озаряет отчего-то ещё более привлекательное лицо авгина. Он сидит в своей любимой позе, умудряясь развалиться на стуле, как на диване. Тело полностью соприкасается со спинкой, одна рука перекинута назад, ноги широко расставлены по сторонам. Чёрная рубашка делает плечи угловатыми, стройнит. Серьга в ухе смотрится контрастом с одеждой из-за ядовитого зелёного цвета, она привлекает внимание при каждом движении головы. Между ними стол, на нём по тарелке сытных блюд и по бокалу с лёгким на вкус вином. Авантюрин с каким-то тягучим удовольствием накалывает маленький кусочек мяса на вилку, рассматривая мякоть пару секунд. — Моя грубость обусловлена только твоим поведением, игрок. — Да? — прожевав, авгин легко парирует: — Мне кажется, она обусловлена тем, что ты едва прикоснулся к своей порции. Не вкусно? Рацио в парадном костюме. Фиолетовый пиджак поверх тёмно-синей рубашки застегнутой до самого воротника. Он сидит так же откинувшись на спинку, но со скрещенными на груди руками. Под столом одна нога закинута на другую. — Я уже говорил, что предпочитаю трапезничать в одиночестве. Но это меньшее из бед, не понимаю, как в такой обстановке в тебя что-то лезет. — Хочешь ведь, чтобы я перестал болтать? Моё молчание дорого стоит, док, — почти напевает Авантюрин. Всё в нём слишком. Слишком приторное. Даже то, как он снова и снова берёт кусочек за кусочком, смотрится хищно. Может дело в полумраке. Фиалковые глаза служат источником матового света, в них отчётливо видна радужка с ободком вокруг зрачка. Очень диковинно. Рацио всё хочет начать расспрос касательно Пенаконии, но ситуация не располагает. — Я не говорил такого. — М? Моя болтовня тебя не раздражает? — мужчина выпрямляется в более приемлемую для трапезы позу. — Просто говори по делу, а не сотрясай воздух попусту. Я же тебя слушаю, — Рацио не уверен, правильно ли его поймёт собеседник. Авантюрин резко замирает на пару секунд со столовыми приборами в руках. Он должен ответить остроумной фразой, но вместо этого довольно хмыкает, тянет уголки губ чуть выше обычного. Выглядит крайне довольным. Рацио не понимает от чего. — Эй вы, ублюдки, ничего не забыли?! Выражение лица Авантюрина застывает, будто он разочарован, что не вырвал кому-то язык, а Рацио вздыхает, потирая переносицу. — Как тут забудешь, — эрудит переводит взгляд чуть-чуть в сторону. Многое не поддаётся здравой оценке. К примеру, этот странный, во всех смыслах, ужин со «стратегическим партнёром». Они не в ресторане, они в чужом доме, едят с чужой посуды и те блюда, которые им не предназначались изначально. В это же время на коленях, прямо возле стола, стоит связанный хозяин дома. Чуть дальше напуганный дворецкий с поваром. — Молчал бы, и так аппетита нет, — Веритас слегка качает головой. — От твоего пыхтения только голова болеть начинает. — Так может свалишь из моего дома?! — Тише-тише, приятель, — Авантюрин рисует столовым ножиком узоры в воздухе. У пленника быстро пропадает желание хамить. — Разве ты не услышал? От твоего бубнежа у моего драгоценного доктора ухудшается самочувствие. Что я буду делать, если ему станет невыносимо, и он захочет меня оставить? — Мне-то что?! — А то, что я от скуки могу устроить партию в рулетку с каждым из вас. До приезда наших ребят можете не дожить. Умеет Авантюрин говорить тихо, с тоном мальчишки, но с таким лицом — дышать иной раз не хочется. Веритас впервые видит эту его сторону. Уходить эрудит не собирается, мнительность напарника вызывает желание упрекнуть. Силой воли мужчина сдерживает порыв. Вообще, это расследование предназначалось для одиночной работы. Яшма очень скоро нагружает приезжего эрудита, но так же быстро на Рацио выходит Авантюрин. Первую неделю они пару раз видятся в квартире топ-менеджера: — Мы оба более открыты для переговоров в тихих местах, — обосновывает свой выбор игрок. Он рассказывает о планете празднеств как об отпуске. Упоминает про людей, которых встречает, рассказывает каково быть крохотным человечком и смотреть на кого-то вроде Рацио, про неожиданного героя Аргенти, который по удачливому случаю подворачивается на пути во время путешествия на настоящей Пенаконии. Если бы эрудит не находился на той же планете, то занёс бы все истории в категорию «записки сумасшедшего». И всё же, желаемого ему не дают — Авантюрин не делится эмоциями от пережитого, мыслями. Раньше он куда более охотно шёл на контакт. Мысленно Веритас себя хвалит, что в этот раз живёт подальше. Иначе бы от визитов авгина продыху не было. Авантюрин всё ещё безалаберный топ-менеджер с огромными финансовыми возможностями и наглостью высокопоставленного директора КММ. Однако есть неуловимые перемены. Нет, он не становится искренним или более вежливым. Теперь авгин ищет зрительного контакта почти всегда. Плюс к этому, настроение очень часто заметно меняется. Рацио анализирует. Думает. Предполагает. Поэтому разрешает присоединиться к своему заданию. Ожидаемо, что за целый день они быстро управляются. Находят того, кого ищет Яшма, вызывают подкрепление и теперь ждут. Как именно ждать выбирает, конечно же, Авантюрин. Рацио подыгрывает для вида, но держится роли наблюдателя. — Доктор, — Авантюрин зовёт, увидев, что собеседник полностью уходит в себя. — Ты помнишь, что я тебе говорил по поводу попыток меня исследовать? Говорит он очень дружелюбно, а это признак верной лжи. — Помню. И я не мешаю своими анализами тебе вслух. Мои мысли останутся моими, можешь не переживать. — Мешаешь на самом деле. — Ты должен был знать на что идёшь, когда снова возобновлял общение. Либо обрывай связи, либо смирись. — Какой узкий у тебя кругозор на человеческие взаимоотношения, — словно пожурив, авгин поднимается. Пленники задерживают дыхание, наверняка умоляя, чтобы о них не вспоминали. Рацио спокоен, он с ожиданием следит за тем, как мужчина грациозно обходит стол, перетаскивая за собой стул. — Это называется соблюдение субординации. Полезная вещь, тебе тоже советую, — заполняя тишину своим тембром, Веритас мельком позволяет глянуть в окно, где видны лишь тёмные ветки деревьев. — Сможешь избежать недопониманий на рабочем месте. Приземлившись совсем рядом, Авантюрин закидывает руку на спинку за эрудитом. Сказанные слова либо цепляют его, либо чего ещё, но он не сразу отвечает. Веритас предпочитает смотреть перед собой, а не на него. На его памяти напарник впервые так близко и дело не в сантиметрах между ними. — Да-да, ты прав, но это слишком обыденно для меня. — Я знаю, ты ищешь источники адреналина, а поскольку некоторые события притупили твои ощущения, твоя золотая жила – это опасность, — Рацио старается перебить шёпот слева от себя. — Или чужие вспышки эмоций. — Ты так хорошо меня знаешь, док, это очень трогательно, — Авантюрин смеётся, наклоняет голову, чтобы чуть-чуть больше войти в поле зрения ализариновых глаз. — Только я тебе не разрешал делать из меня карту моих психологических проблем. — Я уже предложил альтернативы. Ты постоянно уводишь нас с темы, чтобы снова вернуться. Чужое присутствие наводит больше раздражения. Авантюрин не просто сидит рядом, сзади его пальцы легонько проводят по плечу, Рацио приходится силой оттягивать внимание к разговору. Сам авгин сильно наклоняется к учёному, между ними нет личного пространства. Один проблеск спички и, кажется, случится необратимое. Ещё пару вдохов и у доктора забивается нос, глухо болит голова от запаха духов. Эоны, этот человек неисправим. Происходит вопиющее: воспользовавшись потерей бдительности эрудита, топ-менеджер свободной рукой обхватывает подбородок, пальцы в перчатках крепко сжимают, поворачивая к себе. — Если бы я хотел оборвать связи, док, мне бы ничего это не стоило, — наконец обнажается что-то другое, помимо легкомысленного тона. Кажется, Авантюрину всё равно, что на них смотрят. — Я поднимаю ставку. — В каком смысле? — Рацио старается голосом не показать, но лицо заметно меняется из-за недовольства. Его собственная рука сжимает кисть авгина, отнимая её. Авантюрин как парализованый смотрит на это движение. Не сопротивляется, кажется, даже не дышит. Встаёт, стараясь не дёргать той рукой, которая находится в плену. Мужчина наклоняется к золотой заколке лавра, едва не прикасаясь к ней губами: — В нашей игре я достоин лучшей роли, чем ученик. — Это кто здесь в игры играет? — Веритас встаёт следом. С высоты своего роста он гневно сужает глаза, пытаясь вычитать истину в фиалковых омутах. Авантюрин смотрит на него в ответ. Весь смотрит. Он так заглядывает, будто пытается нырнуть в жидкую магму. Поза, тянущаяся к нему, говорит про то, что авгин впитает каждое слово, движение. Внешняя безобидность из-за густых ресниц, очаровательных контуров лица, светлых губ не вводит Рацио в иллюзию, он замечает, как сжимаются пальцы в перчатках, как клокочет напряжение в глазах. Слова пропадают с языка. Нет, только подумать — у Рацио пропадают слова из головы! Он многое хотел сказать буквально секунду назад, в своей свойственной грубой манере. В голове за секунду остаётся только писк. Это ещё одна способность авгинов? На лице доктора заметно замешательство, топ-менеджер мысленно празднует маленькую победу, но собеседник широким шагом отступает, покидая комнату. Следом он спускается по пустой лестнице, чтобы выйти на улицу. Там подъезжают машины КММ, но ему плевать на них. «— Что это было? Я же не электроприбор, чтобы меня замыкало. Я так никогда из него правду не выбью». Со второго этажа на мужчину смотрит пара аметистовых глаз. Взяв со стола бокал, который принадлежал доктору, Авантюрин приподнёс его к губам, совсем легко прикасаясь к краям. Стекло не сохраняет тепло чужого прикосновения, да и Рацио крайне неохотно отпил лишь один раз. Увидев, как беглец садится в служебную машину, топ-менеджер озабоченно вздыхает: — Я оставлю в твоём гениальном уме такой глубокий отпечаток, что ни одна истина не заполнит её. И никто. Кроме меня. Услышавшие эти одержимые слова люди думают, что лучше бы не слышали ничего в этот момент. Находиться в одном помещении с Каменным сердцем становится всё страшнее с каждой новой секундой.

***

Где-то на фоне звучит лёгкая заедающая музыка. Её даже услышать сразу невозможно из-за потустороннего шума в магазине. Где-то дети в соответствующем отделении никак не замолкнут, где-то консультанты помогают взрослым. — Хм-м, как тебе вот... это? — рука вылавливает из кучи вешалок приглянувшуюся рубашку. Она лёгкая, атласная, одновременно деловая и в то же время изысканная. Прямо как сама девушка, на которую вещицу и присматривают. — Я платья, конечно, больше люблю, но ничего такое... — М-м, нет, так не пойдёт. Тогда начнём с привычного тебе, чтобы разогреть аппетит. — Я никогда не была фанатом шоппинга. — Никогда не поздно им стать, — Топаз дружелюбно подмигивает, возвращая вещицу обратно. — Идём. Платья чуть дальше. — Спасибо, что тратишь время, — Маргарет охотно идёт следом. — Я в этом так мало понимаю. Могу подобрать что-то под дресс-код, но о собственном стиле и речи не идёт. — Потому что надо отпустить себя и не думать, будто это ради какого-то мужчины, — напевно поучает Елена, пальцами пробегая по всей одежде на пути к цели. Мэй не может не согласиться с... подругой? После того, как их знакомит Авантюрин, они неплохо продолжают общаться. Не сказать, что душа в душу, но и без малого хватает. Маргарет не из тех, кто быстро идёт на контакт, но когда дело касается чего-то личного из всех знакомых, даже коллег, учёная вспоминает только уверенную в себе, красивую и энергичную Топаз. В своём выборе она не ошибается. Призванный на помощь топ-менеджер быстро соглашается, назначает им встречу, пообещав целый день свободного времени. Елена прямо источает экстравертные флюиды, кажется, зайди она в любой магазин — все консультанты найдут ей то, что необходимо. И при этом они друг дружку знают всего лишь малость. Пусть для своей просьбы Мэй приходится частично рассказать, что хочет немного преобразить свой гардероб. Не совсем для определённой цели, но не без желания впечатлить конкретного человека. — Одежда в таком случае не поможет, — они наконец останавливаются рядом с рядами желаемой одежды. — Брось, любой человек смотрит на внешность, — Топаз перекидывает в руки учёной первое выбранное платье. — В конечном итоге роль может сыграть нечто иное, вот и всё. Тоже верно, но даже если ему кто-то внешне нравится, то вслух он никогда об этом не скажет. Словно потеряет что-то от этого. Причина довольно очевидна — позволь себе педагог раскидываться комплиментами, то верный путь к краху. Клевета, пренебрежение, подлизывание. Всему есть место быть. Однако Рацио такой всегда. С первого дня учёбы. Маргарет никогда не замечала его среди людей надолго: только по причине работы над общими заданиями. На первых парах, где каждый рассказывает о себе, мальчишка рассказывает о том, как закончил академию и какое перспективное будущее в качестве педагога хочет себе построить. На общих праздниках, не касающихся учебы, появляется для галочки и быстро исчезает с глаз долой. Кто-то считает, что это такой образ. Загадочность многих цепляет, но раскрывается Рацио во время дебатов или практических. Там он не упускает возможности оспорить, спросить, предположить своё, задавить словом, аргументом, требует от оппонента не меньшей отдачи. Педагоги не все его терпят, но как бы то ни было — ставят в пример. Участь гения — одиночество. Участь непризнанного Нус гения — одиночество в перемешку с жалостью. Сколько после выпуска ходит досужих разговор о том, как многих гениев Нус выбирает в молодости, а мимо, кажется, сияющего самородка, проходит мимо. Кто-то находит в этом повод за спиной усмехнуться, кто-то подумать неладное — может, этот мужчина и не гений вовсе? Может, наживается на чужом труде? Отбоя нет зевакам, а Рацио просто идёт мимо, не обращая внимания. Путь, который он себе выбрал, очень узкий и одинокий. — М-м-м, какое-то оно слишком простое, — Елена пальцем водит под губами, накрашенным едва заметным блеском. — С моей серьёзностью такое подойдёт. В зеркале всё ещё та же девушка с длинными чёрными волосами и светлыми глазами цвета дымки. Платье с разлетающейся юбкой, очень «детское», но зато прибавляет образу наивности. Мэй часто подобное подбирает, ей думается, что её научность отпугивает других. — Одежда должна подчёркивать, а не перекрывать достоинства, — Елена сама в чёрных штанах и красной кофте с вырезами на плечах. Показавшись в зеркале, она вручает учёной новые варианты. Следующие четыре часа их носит от магазина к магазину, а служебная машина наполняется покупками непроизвольно быстро. В какой-то момент, когда они вдвоём смеются перед зеркалом, рассматривая, как нелепо смотрятся на них вырвиглазные рубашки с пальмами, Маргарет приходит к выводу, что, возможно, множество девушек любит ходить по таким мероприятиям не из-за параноидального желания приодеться. Каждая секунда сомнений и примерки потрачена исключительно на себя, а в занятой жизни уделить себе хотя бы минутку очень сложно. Не все готовы рефлексировать часами, баловать себя едой, поэтому это своего рода тоже медитация. — Берём, значит, эти каблучки, — Топаз поднимает одну пару, а потом другую: — И эти. Какие из них тебе? Я уже запуталась. Девушка сидит на корточках в окружении обуви, как ребёнок в песочнице. Маргарет сидит на стульчике для примерки, улыбается, глядя на симпатичную задумчивость подруги. Наклоняется и пальцем предусмотрительно показывает: — Себе красные выбрала, а мне чёрные. Ещё ты вот эти мокасины хотела. — Точно. После еды уже мозг отключился, — топ-менеджер поднимается на ноги. — Ладно, я к консультанту, а потом к кассе. Всё оплачу, даже не думай искать кошелёк. Мэй останавливает руку на полпути и скептически изгибает тёмные брови: — Я могу себе позволить такие походы. Не за чем так тратиться. — А я редко могу позволить себе кому-то что-то купить, — упрямая транжира показывает белые зубки в улыбке: — Позволь нас побаловать. — Не разорись только. — Не здесь, — Топаз заигрывающе переводит взгляд за спину сидящей. Маргарет вопросительно следует за ней и позволяет себе улыбку: — Магазин нижнего белья? Топаз очень выразительно кивает: — Чтобы была готова ко всем неожиданностям. Пару секунд до Мэй доходит намёк, в голове мелькает серьёзное выражение мужского лица, и она тут же начинается заикаться: — Нет! Ты что, до таких методов точно не дойдёт! — Бу-бу-бу, — Елена дует губы. — Ты там не камень себе приглядела случаем? — Нет... просто очень порядочный человек. Да и мы же условились – вся затея для себя самой... Я не думаю, что он вообще... — в конце учёная что-то невнятно бормочет. Топаз тем временем неосознанно ловит странное чувство дежавю от своих же слов про камень. Отмахивается и всё равно настаивает: — Мы всё равно туда пойдём. Хороший день должен закончиться сногшибательной покупкой, даже если сама покупка станет достоянием только наших глаз! — Как скажешь... Ещё минут сорок женского счастья продолжается в магазине нижнего белья. Вывалившись на улицу, девушки уставшие, но довольные садятся в машину, где ждёт водитель. По пути они успеваеют снова перекусить, взяв с собой только напитки. — Вот, кто по настоящему знается на красоте, это моя старшая коллега. Глянь, — Топаз показывает фотографию. Умостившись удобнее, Маргарет сначала сообщает адрес назначения и, пока машина заводится, обращает внимание на экран. На фоне массивного здания стоят три фигуры: знакомый Авантюрин, Топаз и ещё одна высокая женщина в коротком белом платье. Главной изюминкой служит шляпа, розовые длинные волосы и... плеть на поясе вместе с ремнём. — Вау... она тоже из Каменных сердец? — Да, — Елена сияющими глазами сама рассматривает снимок. — Она моя наставница. — Это где вы, кстати? — Пенакония. Перед стойкой регистрации решили запечатлеть момент незадолго до отъезда, — радость немного угасает, и Елена вздыхает, проводит пальцем по лёгкой улыбке Авантюрина. — Тяжелое задание там было, конечно. Хорошо, что на снимке все, кто приехал... Ну, почти. Рацио, как помнится, уже отправился на Ягурет. Нить мыслей вновь возвращает к доктору, который ведёт себя скрытно, к новому договору со старшим топ-менеджером... — Тяжёлая у вас занятость, — Маргарет видит смятение на лице собеседницы, легко хлопая по коленке. — Но вы профессионалы. Так держать. Вибрация на собственном телефоне вынуждает отвлечься. Мэй включает его и позволяет себе вслух весело подметить: — Вспомни солнышко, а вот и лучик. — Кто там? — Топаз держится, чтобы не засунуть свой нос через плечо. — Сама посмотри, — но Маргарет показывает самостоятельно. Контакт красноречиво носит имя «Авантюрин».

༻━━━━━━━━━━━ ༺

«Маргарет, привет!» «Мои скромные подсчёты говорят, что мы с тобой не виделись преступно долго. Это недоразумение необходимо исправлять» «Приглашаю завтра вечером в одно чудесное место~ Где-то в 18:00. Я за тобой заеду!»

༻━━━━━━━━━━━ ༺

— То есть, он не предполагает, что я откажусь? — Маргарет потешно смотрит на сообщения. Манера речи Авантюрина до сих пор кажется ей очень забавной. — Если откажешься, он тебе сам расписание подчистит и освободит, — Топаз делает лицо, будто старшая сестра, наблюдающая за потугами непутевого брата. — Тебя он не приглашал? — Мы скоро и так будем как сиамские близнецы, — топ-менеджер резко качает головой. — Нет, завтра воскресенье. Он знает, что я готова убить за этот день. — Ха-хах, от выходных к выходным? — Ага. Настроение располагает, поэтому Мэй решает согласиться на встречу.

༻━━━━━━━━━━━ ༺

«Привет, Авантюрин. Хорошо, что ты уже более-менее свободен) Буду рада встрече, но приеду сама, живу теперь в другом месте. Скажи адрес, пожалуйста.»

༻━━━━━━━━━━━ ༺

— О нет, готовься, сейчас начнётся, — Елене позволяют прочитать ответ.

༻━━━━━━━━━━━ ༺

«Переехала? Когда успела?» «Я бы не узнал об этом, если бы не пригласил тебя?((»

«Я не думала, что тебе будет интересно»

«А я чувствую, что теперь сгораю от любопытства»

«Обязательно как-нибудь приглашу в гости. Говори адрес куда приехать)»

«Сказать сейчас свой адрес, чтобы я заехал за тобой не звучит как план?~»

«Нет)»

«Эх, сегодня меня ждёт ещё одна бессонная ночь» «Чтобы залечить рану, с тебя самое шикарное платье из гардероба!»

«Хочешь поносить?)»

«Хорошая попытка, подруга! Но платье оставим для обворожительной тебя, а на мне будет неотразимый костюм. Обещаю не меркнуть рядом с тобой!»

༻━━━━━━━━━━━ ༺

— Какой драматичный, — Мэй благодарит за адрес и выключает телефон. — Не то слово, — Топаз закатывает глаза и оглядывается на сумки с покупками. — В любом случае, ты вооружена до зубов. Девушки смеются, единогласно подумав, что сегодня крайне удачно выползли на прогулку, раскрасив будни новой компанией. За окнами мелькают фонари ночного Пир-Пойнта, равнодушно провожая каждую новую машину и каждого прохожего. Всё же, единственное, что даёт жизнь планете — те, кто её населяют.