Рациональный азарт

Путь от Пенаконии до Ягурет занимает намного больше времени, чем до того же Пир-Пойнта. Рацио успевает привести мысли в порядок, немного отдохнуть и, будучи готовым к новой поездке, возвращается в НГУ. Некоторые коллеги скромно поздравляют с возвращением, но ажиотажа не присутствует. Однако его лично вызывает Яполи и благодарит за сотрудничество с КММ. Снова. Также ставит в известность, что вознаграждение в виде 50 миллионов кредитов будет потрачено исключительно на улучшение оборудования в учебных заведениях и на студентов. Учёного всё устраивает, но для него произошедшее кажется каким-то другим измерением. Пенакония важный объект. Чем больше под надзором КММ будет точек, где царствуют другие эоны, тем выше вероятность полной монополизации космоса. Всё же, Порядок в мире должен быть один. Для выполнения задания Каменные сердца ставят на кон аж сразу три осколка благословения эманатора. Нет, Веритас ознакомлен с историей про тюрьму, её важную составляющую, но... разделить восторга от миссии он так и не смог. Хочется забыть как страшный сон, в котором происходят несовместимые с реальностью вещи. Полный обход медкомиссии отменяется, потому что времени мало. Однако до офтальмолога Рацио заставляет себя дойти. — Не глаукома точно, — весело успокаивает пожилой врач. — Так-так... — Это было очевидно. Я же не старик. Мужчина смотрит в медицинскую карточку, слегка смеётся, медленно переворачивая страницы: — А я помню, ты стабильно во время учёбы проверялся. Загоняют на работе, да? — Нет, я научился следить за собой и без надобности решил не тратить время, — по-деловому уклоняется эрудит. Не будет же он объяснять, что вспоминает о боли во время её присутствия, а потом забывает, потому что... Потому что такова человеческая натура — пока не выстрелит, бояться не будешь. «Никогда так унизительно себя на осмотре не ощущал», — без восторга признается себе учёный. Перед ликом недуга все равны. Даже его напыщенность. Сидит как мальчишка, то ли недоговаривая, то ли молча выслушивая. — Следить ты и за другими успеваешь, я помню, Веритас, я помню, — соглашается окулист. С больничным персоналом Рацио знаком хорошо. Не только потому, что в учебные годы стабильно приходил на проверки, но и благодаря занятости интерна. В сфере биологии или медицины у него пока нет докторских, но он над этим усердно работает, часто посещая операции, лекции, присутствуя на осмотрах с дозволения врачей. Конкретно этот мужчина с редкими седыми волосами, слегка приземистый и крупный, является заместителем глав. врача. Мистер Мирон Лацис. — Близорукость из-за постоянного чтения и писанины заработаешь, это я на будущее. Очки мы тебе пропишем, работай в них. Упражнения, ну ты знаешь, не мне тебе объяснять. — А периодические боли, я так понимаю, из-за напряжения? — И не только, — кивает врач, что-то выписывая на листочке. — У тебя резкие скачки артериального давления бывают? — Не должны. Моя физическая активность и питание в норме. — Это может быть из-за переутомления и частых перелетов между планетами. Везде разные природные условия, отсюда метеозависимость, — начинает перечислять Мирон, сверкая добрыми глазами сквозь стёкла очков. Веритас усердно делает вид, что это не он разъезжает туда-сюда на экспедиции и прочие дела. Да, он должен признать, что этот и конец предыдущего года очень насыщенны перелётами. Лацис в словесном подтверждении не нуждается, как-то сам по ализариновым глазам вычисляет блуждающие в буйной голове мысли. Для него Веритас всё тот же мальчишка с очаровательно-говорливым лицом. — То-то же, эх, в молодости так гоняем себя, а на старость ничего не остаётся, — врач ставит печать, протягивая листок с рецептом для очков. — Вот дашь себе отдохнуть на одном месте, и боли пропадут, мальчик мой. — Дам. После ещё одного перелёта, — эрудит забирает свои вещи. — Опять Пир-Пойнт? — угадывает врач, неглядя. — .... — Не отстанут они от тебя никак. — Я свободный человек, сам согласился. Не выдумывайте. — Конечно-конечно. Береги себя, Веритас. — До свидания. Рацио закрывает за собой дверь, пропуская следующего в очереди. Не успевает мужчина выйти из больницы, как на телефон приходит уведомление:

༻━━━━━━━━━━━ ༺

«Док, удача на моей стороне. Камень восстановили, я снова в игре!»

«Поздравляю. Надеюсь, ты вынес из этого задания для себя урок. Будь бдителен.»

«Конечно! Если будешь на Пир-Пойнте, то обязательно позвони, я приму со всеми почестями!»

༻━━━━━━━━━━━ ༺

Вот так, пока кто-то сидит на приёме у врача, выясняя причины болей, у кого-то судьба дальнейшая решается. Последнее сообщение Рацио предусмотрительно игнорирует. Не стоит игроку знать, Пир-Пойнт планета огромная, вряд ли пересекутся. Ладно, самообман – штука крайне опасная. Они обязательно пересекутся, учитывая причину поездки. Говорить всё равно не хочется, излишнее внимание утомляет, а как вспомнить сколько слов в минуту вырывается порой из авгина — снова глаза начинают болеть. Больше на аллергию становится похоже.

***

Неделю спустя. Пир-Пойнт. Аура в помещении, где собираются азартные игроки Пир-Пойнта, больше подходит для собрания подпольной элиты. Неспешная музыка с нотками танцевальности, тихие переговоры, смех, блеск украшений, запах дорогого вина и духов. Удивительный коктейль из роскоши. Золотые локоны Авантюрина как нельзя кстати вписываются в картину, даже дополняют её. Зелёный шёлк плаща идеально подчёркивает плечи, цвет необыкновенных глаз, надменную улыбку, будто обмазанную мёдом. Он сам похож на сладкую, вязкую сладость, она не желает таять на языке, а тягучей лавой спускается вниз по горлу, заставляя прочувствовать каждое мгновение. Сугилит, наверное, сходит с ума, раз таким образом смотрит на сидящего за столом мужчину. Минуя препятствия в виде людей, он подходит к авгину, когда очередная партия в покер заканчивается новой победой. Его победой. — Надо же, какая честь, — в ленивой интонации слышится высокомерие: — Имеешь смелость вот так передо мной показываться? — Должен прятать глаза от стыда, по-твоему? Не забывай, кто я, — мужчина без интереса рассматривает игровой стол, за которым вновь набираются желающие. — С радостью забыл бы. — Обижаешься? Я всего лишь решил проверить твою удачу на прочность. — Это имею право делать только я, — Авантюрин перекатывает фишку между пальцев одной руки. Глядя на едкое недовольство собеседника, Сугилит наклоняется к его уху: — Я хочу сделать так, чтобы ты забыл о моей шалости. Уверен, у меня получится. — Твоей уверенности можно позавидовать, — скучающе реагирует Авантюрин. Его не цепляет предложение, хотя он смотрит на коллегу пару секунд и протягивает руку: — Дай-ка взглянуть на твой опорный камень. — Разбивать будешь? — усмехается топ-менеджер. — А как же. Без опасений Сугилит отдаёт авгину желаемое. В чёрной перчатке таинственно-маняще сияет фиолетовый камень. Авантюрин проводит пальцем по глубокому, холодному цвету и на ум приходят только вьющиеся локоны, порой падающие на лицо. Непросто за такими ухаживать, а он это делает. Иначе быть не может. — Дам я тебе одну возможность, — коварство на пару с предвкушением оседают недобрым огоньком в аметистовых глазах. Свободная рука тянет за галстук коллеги, вынуждая наклониться ещё ниже. Они совершенно не стесняются вести себя так на публике, а впрочем, всем всё равно. — Я позабочусь о месте встречи, жди сообщения с адресом. Сегодня. — Какая инициативность, — Сугилит с прищуром забирает свой камень. — Какова причина? — Хочу рискнуть, а сейчас не отвлекай меня от новой партии, — отмахивается авгин. Всё же ожидание окупается с головой. Сугилит оценивает своё решение не слишком давить на авгина с момента приезда. Мимолетные встречи, парочка фраз, напоминание о том, что несмотря ни на что он готов поддерживать связь, – и всё даёт плоды. Или всё же нет?.. Кое-что неуловимое коробит Сугилита, пока коллега рассматривает его опорный камень. Как-то слишком одержимо он выглядит. Впрочем, неважно, что в голове у безумца творится. Глядя в спину уходящего топ-менеджера, Авантюрин размышляет о том, как же кое-кому не повезёт попасться под горячую руку. Это будет одна из самых мерзких игр. Он так никогда раньше не делал, но подмывает попробовать. «— Живём ведь всего раз, правда?»

***

22:48 Авантюрин подъезжает к необходимому адресу, выключая фары, случайно кидает взгляд на заднее сидение. За весь год в его машине ездит немало людей: чего только стоят Вэньлин и Генри, постоянно смотрящие по сторонам во время поездки или высовывающие лица между двумя передними креслами, Елена с Счетоводом, копошащаяся в сумке, чтобы достать телефон, Маргарет, протягивающая ему стакан кофе. И только один раз Рацио. Проходит год, а он до сих пор помнит первую поездку в другой машине, на другой планете. Блики фонарей на ровном лице, острый взгляд ализариновых глаз, как у ночного хищника. По ощущениям, Авантюрина штормит. С тех пор, как он решается на основополагательный флирт с эрудитом, у него нет продвижения. Обычно ему не сложно сказать прямо, но проблема доктора в том, что он в ответ так же прямо отказывает. И дело даже не в том, что эрудит намёков не понимает, нет, он как раз слишком подозрительный. Вся тайна в странном желании авгина: оно не постоянно. Ему известно, когда тело хочет близости интимной, а когда сознание требует присутствия человека и не более. С Веритасом в одну секунду хочется по-светски болтать, а в другую распирает от желания заправить тёмную прядь за ухо. Будто Какаваша, умеющий нежно любить, и Авантюрин, умеющий только брать желанием, сталкиваются между собой в равной битве. Не заслуживает Рацио одних грязных мыслей, авгину даже порой стыдно (что за слово, эоны, упасите) за некоторые фантазии. Ещё более досадно от равнодушия доктора. Было досадно. Проведя анализ, Авантюрин выясняет, что этот умник умело маскирует благосклонность под невыразительными действиями и словами. Первой каплей был рецепт, который топ-менеджер теперь как оберег при себе держит, а последней: «— Если больше нет сил идти дальше, то так и скажи», — руки сжимают руль неоправданно сильно. За слабость Рацио не упрекает, а на Пенаконии в последнюю встречу напоминает, что при всей ситуации может подхватить. Позорно признавать, но Авантюрину такого отношения очень не хватает. Не сочувствие, не попытка решить всё за него, не насмешка, а обычная подстраховка. Каждый раз рискуя, мужчина сжимает фишки в спрятанной руке, думая, что проиграет, и если бы кто-то в этот момент находился рядом, чтобы «подхватить», не дать сорваться. Начинает немного колотить. Сейчас с доктором их разделяет целое космическое пространство. Да даже если бросить всё и приехать, прямо доказывая свою потребность, Рацио может отстранить. У него есть яркий пример в виде Маргарет, нет, Авантюрин лучше, он и так достаточно прочно осел в мыслях доктора. Это понятно, но точно не в том ключе, в котором хочется. Теперь быть учеником авгина не устраивает. Совсем. Что-то прежнее от него не хочет верить в чувства. Может долгое отсутствие разрядки накрывает разум слишком сильно? Авантюрин время от времени пытается себя оттянуть. Сейчас он делает ставку на то, что справится со всем, дав волю искушению. — Ты не торопишься смотрю, — небрежно зевает Сугилит, когда в снятую квартиру врывается коллега. Авантюрин молча подходит к столу, за которым он разместился, снимает кольца, браслет, часы, шляпу и очки. — Теперь спешишь, — мужчина вскидывает бровь, глядя на резкие движения. — Ты хоть слово скажешь? Сугилит поднимается, берёт свободную ладонь авгина, поворачивая его к себе. В комнате царит мрак, хорошо видны только глаза аметистового окраса. — Больше, мой друг, я расскажу тебе правила этой ночи, — в нос топ-менеджеру ударяет сильный запах чужого одеколона. Он привык в нём тонуть, пока их снова не разлучат деловые будни. — Игру веду я, а ты ни слова не говоришь. Только твои стоны и ещё... Авгин снова над чем-то задумывается. Опять одержимый отпечаток на улыбке и воркующий шёпот прямо в губы: — Если таки захочешь поговорить, то можешь звать только меня. По прозвищу. — Какие странные у тебя ролевые игры, — Сугилит всерьёз не воспринимает хотелки мужчины, но выслушивает: — Прозвище? — «Игрок». Только так. Одна ошибка – и больше обо мне можешь не вспоминать. — Вызов принят, — мужчина хочет наклониться к нетронутой шее, как Авантюрин отходит, оглядываясь по сторонам. — Ну что ещё? — Не хочу тебя видеть. Здесь есть чем завязать глаза? Сугилит цокает языком. Вечно паршивец острит, отчего бить по губам охота. Появившись в спальне через пару мгновений, Авантюрин завязывает глаза тёмной тканью. Не даёт сорваться насмешке с чужих губ, впиваясь в них грубым, жаждущим поцелуем. Цепкие руки намертво зажимают ткань рубашки, притягивая к себе как можно ближе. Гляди, с секунды на секунду послышится треск ткани. Дыхание у обоих не синхронизируется, Сугилит дышит глубоко, а Авантюрин поверхностно, словно его тянет на дно. Тянет очень сильно. Во всём теле. Воображение у авгина крайне живое, ему не привыкать дорисовывать: вместо рубашки – обтягивающующую водолазку с вырезами по бокам и груди, вьющиеся волосы. Очень хочется колко спросить с каких пор в их связь входят столь пылкие поцелуи. Сугилита распирает от любопытства, но он помнит условия. Очень всё странно, Авантюрин как вытащить из него жизнь пытается губами, одной рукой крепко держит короткие волосы, а второй стягивает пиджак, расстегивает рубашку. Оторвать от себя сорвавшегося с цепи не получается, приходится ждать, когда у него закончится воздух. Губы отстраняются, жаркие, искусаные, оголив торс мужчины, Авантюрин толкает его к кровати. — Игрок, — присаживаясь на край, пробует Сугилит шёпотом, чтобы не выдать собственный голос. Он сам ныряет пальцами под незаправленную ткань верхней одежды. Авантюрин прежде таким никогда не был. Обычно в роли доминирования он до ужаса медлителен, любит испытывать предел свой и чужой. Сейчас реакция от прозвища как удар топора — Авантюрин залазит на кровать, поставив одно колено между раздвинутых ног, больно оттягивая волосы на затылке, вынуждая открыть шею. Кусает, целует, лижет и обворожительно стонет. Снова повторяет, быстро, не сдерживаясь. Ощущения не из приятных, с непривычки Сугилит ведёт плечом, пытаясь дать сигнал, что не хочет быть съеденным. Авантюрин шипит, хватка за затылке тянет вниз, ещё и вес переносится на жертву, у него нет выбора, кроме как подчиниться. Накрывая собой, авгин открывает чужой рот и снова целует с частыми перерывами на мучительные стоны. С каждой новой секундой его распирает — Рацио лежит спокойно? Принимает его? Не сопротивляется, даёт ему делать как желание продиктует? Ох, как же много он с ним сделает, как же захочется оглохнуть от надорванного голоса. Из рта Авантюрина вырываются слова непонятные для Сугилита. Вероятно, настолько в беспамятстве, что родной язык вспоминает. И чаще всего слышится какое-то странное «веритас». «— Какая жалкая и в то же время обворжительная картина» — не сдержавшись, мужчина коротко смеётся. Авантюрин замирает, как будто в него попадает шальная пуля. Мгновения идут бесконечно, вместо секунд отсчёт ведут быстрые вздохи. Мужчина медленно выравнивается под вопросительным взглядом синих глаз. И что это за вид: красные щёки, губы, испорченная причёска, загнанное дыхание и столь возбужденный, требовательный вид. Вопреки лучшим ожиданиям, авгин встаёт, начиная отходить. Сугилит улавливает странный скачок настроения, поднимается и ловит со спины попытавшегося уйти без пяти минут снова любовника. — Тш-ш, — успокаивающе дышит в макушку. Снова предпринимая попытку ввести в транс: — Игрок, тише, я здесь. Дыхание почти выравнивается, но Авантюрин с коротким рычанием ударяет локтём в живот. Пока Сугилит несильно сгибается, он срывает с себя повязку, забирает вещи со стола и опрометью кидается к выходу. Другой стоит на месте, а потом начинает громко смеяться, оставляя этот звук в ушах беглеца оглушительным ультразвуком. — Ну надо же! Наш авгин по уши вляпался! Ах-ха! — выдыхая, топ-менеджер с шипением проводит по меткам на шее. Очень хорошо, что он смог застать Авантюрина в таком положении. Теперь пространства для манёвра больше. Только бы узнать, кто так сильно давит на голову обычно безрассудного картёжника. Тем временем Авантюрин вылетает на парковку, отключает сигнализацию и садится за руль. Дышит неровно, сцепляет зубы, зарываясь пальцами в локоны, тянет, чтобы ощущить боль. — Идиот, что ты творишь? В глаза ему как смотреть потом будешь? Какаваша, ты неисправим! — ударяет по рулю. В рёбрах начинает колоть. «— Вдыхай, пока до четырёх не досчитаю. Как скажу — выдыхай. Один... » — ...Четыре, — заканчивает вдыхать, как бы повторяя за голосом из воспоминаний, и спокойно выпускает кислород. Становится легче, но всё ещё гадко. Напиться, что ли, или... Звонок телефона. Не зная чего ожидать в поздний час, Авантюрин смотрит на имя контакта и по-тупому улыбается. Принимает звонок, откидывая голову назад: — Да, милая моему сердцу подруга. — Бинго, ты не спишь. Я даже на 99% не сомневалась в этом, — нетерпеливо начинает тарахтеть Топаз. Это несколько сбивает с толку. Авантюрин с горечью думает, что мог упустить такое настроение девушки, если бы вовремя не остановился. Что ему помогло на этот раз? Снова удача? Или он сам наконец хоть что-то смог решить? — Я хотела подождать до завтра и сказать тебе, но меня распирает, так что собираюсь к тебе. Ты же дома? — не умолкает поток слов. — Коне- стоп, что? Подожди, — авгин пытается найти слова, выравниваясь на сидении. — А ты где, что собираешься ехать ко мне, на минуточку, в начале двенадцатого ночи? — Я в офисе уснула, не поверишь. Просыпаюсь, все закрыто, но у нас, благо, круглосуточные смотрители и я могу хоть сейчас уйти, — на фоне слышится шум сборов и весьма недовольное ворчание Счетовода. — Так что, пустишь на порог? — Топаз, ты серьёзно? — стонет мужчина. — Ты чем там занимаешься, что засыпаешь прямиком за деревянным столом? Почему меня окружают параноидальные трудоголики? — Что б ты таким не был, — смеётся Елена. — Я за тобой заеду. Жди, поедем к тебе. — Пока ты соберёшься, уже обратно на работу надо будет. — Тебе сегодня фартит, подруга. Я уже одет и даже в машине. — Ух ты! Стоп, ты тоже дома не был? Опять в казино засиделся? Тошнота давит на горло и Авантюрин нагло лжет: — Где же ещё мне быть? Сиди не высовывайся, а то кто-то другой заберёт. — У меня цепной пёс есть. Свинка-копилка хрюкает в подтверждение. Звонок обрывается, и Авантюрин ощущает облегчение. Кажется, этой девушке он будет обязан по гроб жизни так же, как и одному доктору.