Рациональный азарт

— Ты опоздал, — с ходу говорит Рацио.        Ни привет, ни как дела, потому что эрудит, словно дракон, защищающий свои территории, вылетает из корпуса и чуть не спотыкается об Авантюрина, сидящего на ступеньках.        На удивление, остроумного ответа не следует.        «— Что это с ним?» — Рацио спускается ниже, глядя на лицо гостя.        Взгляд направлен куда-то вперёд, но точно не на определённый предмет. Нога зацикленно стучит по бетону, не нуждаясь в сигналах мозга.         Рацио непроизвольно перестраивается. Пусть недовольство готовится сорвать с языка колкие слова, но также своим достоинством он считает железное самообладание.        Нужна ли помощь человеку перед ним — непонятно. Доктор не действует, пока его не попросят прямо, чтобы не получать потом «тебя никто не просил».        — Вот беда, — вздыхает, оглядывается на пустынное крыльцо (удивительно, что только рядом с авгином образовывается данная зона отчуждения) и садится рядом с мужчиной. — Эй, игрок.        Пальцы ощутимо обхватывают плечо. Бледное лицо Авантюрина слегка светлеет от удивления, когда тот приходит в себя.        — О, док. Ты тут, — улыбка тут же расцветает на губах.        — И ты тоже почему-то тут, — Веритас открывает планшет и показывает на время. — 12:50, ты выглядишь так себе, может не стоило приезжать?        — Ну нет, свои угрозы я выполняю, — авгин поднимается на ноги, потянувшись. Вдруг он осознает: — Стой, 12:50?? Я приезжал и двенадцати не было!        — ...         Топ-менеджер проверяет свои наручные часы — вряд ли этот серьезный эрудит решил подшутить, но своим глазам мужчина верил больше.        — Лихо я... Ладно, поехали. Я, правда, у вас тут не нашёл ресторанов по пути. Может подскажешь?        — В нашем районе их нет. Это учебный городок. Тут общежития, магазины для быта, продуктовые и, максимум, кафе.        — Серьёзно?         — Так спрашиваешь, будто я занимался проектированием города.        — Может твои не менее гениальные предки.        Ничего не поделать. Лучше раз и навсегда всё закончить. Подумав о спасительном «раньше начнём — раньше закончим», Веритас встаёт следом.        — Тут пешком можно пройтись. Идём за мной.        — Отлично! Тогда можешь спрашивать уже сейчас! — сравнявшись с эрудитом, авгин самодовольно прикрывает глаза.        В мыслях Рацио красноречиво дорисовывает позади спины топ-менеджера павлиний хвост, плывущий следом ярко-зелёным шлейфом.        — М-м, почему ты не зашёл, раз приехал так рано? — он немного не понимает, чего от него хотят, но вопрос задаёт по удобности случая.        Авантюрин, в свою очередь, в толк не берёт как родился этот вопрос:        — Эм-м-м, я захотел подождать, сел, задумался и потерял счёт времени, похоже. Бывает, поэтому будильники ставлю кругом и всюду.        — У тебя же был мой номер, ты мог... написать?... — абсурд ситуации в голове Рацио поднимается выше обозначения «терпимо».        Зато авгин как ни в чём не бывало пожимает плечами, будто предполагая:        — Забыл?..        Больше спрашивать ничего не хочется во имя своего прославленного самообладания. Они спокойно переходят дорогу и через пару минут молчания подходят к вывеске кафешки с незапоминающимся названием «Агапе». Авантюрин даже останавливается, вслух читает и улыбается:        — Это что-то на местном диалекте?        Рацио пожимает плечами, открывая дверь:        — Понятия не имею. Проходи.        Немного похлопав глазами, авгин быстро возвращает себе улыбку и, можно сказать, заплывает внутрь. Цепкий взгляд подмечает столик у окна в самом конце:        — За мной, док.        — А как же...         По пути он ещё и официантку вылавливает лёгким касанием к руке, взяв у смущённой бедолаги меню. Веритас ещё раз убеждается, что данный экземпляр не задумывается над неловкостью других. Не всем приятны прикосновения, кто-то смущается, а кто-то и в лицо дать горазд. Видимо, павлину последние не встречались, раз он без сомнений к любому человеку так подходит.        Только они сели, как к ним подходит та же официантка с блокнотом, готовая записывать. Моментальное обслуживание.        — Та-ак, ух ты, кофе со льдом! На вынос, будьте добры, — Авантюрин протягивает твёрдую обложку собеседнику: — Выбирай, что хочешь, я оплачиваю.        — Мне сладкого чая с лимоном хватит, — не глядя в список, отвечает Рацио.        — У тебя же обед вроде бы, — удивляется мужчина. — Ты выглядишь, как человек, который придерживается здорового образа жизни, а там, как я могу предполагать, полноценное питание три раза в день.        — Какой ты умный, — без восторга сказано, но Рацио снисходит к уточнению: — Я предпочитаю питаться в одиночестве. Без какой-либо болтовни. Чем быстрее мы закончим, тем больше вероятность, что я ещё успею «придержаться здорового образа жизни».         — Хоть десерт! — Авантюрин изгибает брови, будто доктор не от еды, а от предложения руки и сердца отказывается: — Сладкое же любишь? Смотри, тут-        — Я знаю это меню, бываю тут часто. Не буду ничего.         Эрудит виду не подаёт, но удивляется – он любит сладкое, мозгам помогает, а ещё спасает от желания податься в ультранасилие.        — Ладно, тогда я с удовольствием попробую любой десерт на ваше усмотрение, мисс. Главное, чтобы не свело челюсть от приторности, будьте добры. Если будет с кислинкой, я не обижусь, — уже более аккуратно топ-менеджер обращается к работнице.         — Конечно! Будет через пять минут! — девушка летящей походкой мчит на кухню.        — Итак, док, больше тебя ничего не интересует, м?        Непонятно в какой раз тяжело вздохнув, Рацио складывает два плюс два:        — Ты хочешь, чтобы я поинтересовался, как закончилось вчерашнее дело?..        — Так и знал, что тебе интересно, — победоносно откинувшись на спинку стула, Авантюрин опускает подбородок, из-за чего взгляд теряет лоск публичного дружелюбия.         Хотя тон остаётся прежним.        — Мне не интересно.         — Тогда почему спросил?        — Ты очевидно вынуждаешь своим безмолвным напором! — Рацио готов возмутиться. Этот игрок правда хочет его вывести: — Если я сейчас уйду, то не успокоишься. Ты параноик!        — Диагнозы я не просил ставить, — аметистовые глаза сужаются. — Ты явно негативно относишься к моей удаче, так почему для собственного спокойствия не посмотреть на неё в действии?        — Зачем?         Оба глазеют друг на друга как двое баранов, не имеющих возможности пройти мимо друг друга на узком мосту. Рацио задаётся вопросом: человек перед ним реально не понимает или не хочет понимать? Это разные вещи. Ну ничего, он много поздних вечеров просидел за одним столом со студентами в попытке разобрать каждую непонятную им деталь. Достав две салфетки из подставки, он развернул их на столе:        — Здесь ты, всё то, что тебя окружает, и всё то, что можно оценить взглядом, — указывает он на первую, в наглую забрав из рук собеседника ключи от машины и поместив их на неё. — А здесь то же самое, но моё.         На вторую ткань лёг стилус в виде мела.        — Расстояние между – личное пространство, в которое зайти невозможно. Мы можем оценивать действия друг друга на расстоянии, нам может не нравиться, потому что наши «острова» разные. Но влиять друг на друга мы не можем, только дать совет.        Авантюрин слушает внимательно, даже руки на стол кладёт и не замечает приближения официантки. Поставив им обоим напитки с десертом, девушка уходит. Рацио немного ждёт и берёт запечатанную трубочку для напитка:        — Можно возьму? С возвратом.        — Конечно, — кивает авгин. То есть взять без спросу ключи от машины ему ничего не мешает, а тут даже спрашивает. Удивительно. — Это наше сотрудничество, — «мост» соединяет две салфетки. — Он такой тонкий, что по нему проходят только деловые вопросы. Мне не нравится идея удачи в делах, где явно нужна логика, но это моё субъективное ощущение. Для твоего мира оно не несёт ничего, потому что нас объединяет лишь деловая связь. Понял?        — Мгм, — Авантюрин берёт трубочку. — И ты не хочешь разубеждать себя, потому что это твой личный взгляд.         — Рад, что ты понял, — эрудит заметно расслабляется. Он хочет забрать стилус, как расстояние между салфетками занимает тарелка с десертом. Рацио вопросительно поднимает взгляд.         — А я хочу дружить, — топ-менеджер легко поднимает уголки губ, что смотрится куда естественней всех улыбок вместе взятых: — Это будет беспроигрышный союз для нас обоих.        — У нас определенно разнятся понимания, для чего нужна дружба и как она возникает. Это невозможно, — отрицает Веритас, сложив салфетки в стороне и взявшись за чай.        — Я думаю, не очень: доверие, опора и взаимопомощь. Никому не хочется дружить с паразитом или просто недалеким глупцом, да?        Рацио не спеша делает глоток, пока Авантюрин прячет ключи в карман пиджака. Где-то он попал точно в цель, о чём догадывается, но то, как легко мужчина об этом говорил, доказывает лишь некоторые умозаключения в голове доктора.         — Скажу так, я не рвусь обзаводиться дружескими отношениями, но если нужна помощь, я не отказываю.         — То есть, я могу на тебя рассчитывать, даже если дело не касается конечной цели?         — Думаю, да, — Веритас сдвигает тарелку с десертом к авгину. — Уже 13:10. Мне надо идти, может успею пообедать, если тема исчерпана.         — Последний вопрос: как ты вчера понял, что делать?        — Внимательно слушал твой поток слов, в нём легко читаются намёки, которые я терпеть не могу, — встав из-за стола, мужчина оставляет несколько купюр кредитов на стол. — Предпочитаю прямолинейность.        — Эй, я же сказал, что всё оплачу, — возмущается авгин, едва успев вставить трубочку в стакан с кофе.        — Ну плати, это чаевые для официантки, — хмыкает Рацио и оставляет собеседника наедине с самим собой.       

***

       С ним всю жизнь разговаривают по разному. Что Какаваша, что Авантюрин сполна испивают чашу человеческого лицемерия, жестокости, нежности, одержимости и жалости. Чего греха таить — он сам под влиянием жизненного опыта становится меркантильным лудоманом. Последний человек, который отзывается в его сердце без крохи печали, имеет такие же светлые волосы и тёплый голос, заменивший ему материнский. Жаль только имени или лица не вспомнить.         О ней Авантюрину не советуют вспоминать. Это приводит только к апатии и вспышкам панических атак, потому что неизменной цепочкой за тёплыми моментами следуют самые непроглядные времена в жизни.         За последние сутки с лишним авгин абсурдно часто возвращается в дни, когда одетая в поношенную юбку и великоватую для девичьих плеч рубаху девушка дряхлой палкой рисовала карту горных вершин, поясняла по ней, как ориентироваться в однообразных пейзажах местности, которую они называли домом.         Ей никакой выгоды с этих стараний не было. Она всего-то родилась старшей сестрой, знала не больше, чем младший на пять лет брат, но делала всё, чтобы он мог выжить. Просто потому, что в их жилах одна кровь. Они семья.        Первозданный энтузиазм Рацио тогда на лекции подкупает мужчину непростительно быстро. Как он объясняет, как ищет взглядом того, кто задает вопрос — он целиком и полностью, до последней секунды находится в аудитории со студентами. Он вполне может заниматься только учёной деятельностью, занятость педагога наверняка отнимает в несколько раз больше времени и сил.        И Авантюрину даже грустно от того, что ему правда не суждено быть его учеником. По крайней мере он отметал эту мысль до сегодняшнего дня.        В эрудите не умирает дипломат и наставник даже за пределами аудитории. Он же буквально на пальцах поясняет свою позицию, исключая недопонимания. Авантюрин ощутил себя на индивидуальном занятии, пусть совсем ненадолго, но очень давно никто даже не пытался так вести с ним беседу.         Авгин не знает, насколько сильно нуждается в подобном. Ему не нравится чрезмерный контроль, когда кто-то тычет мордой в грязь. Понравилось вот и всё. Раз друзьями доктор быть не хочет, то залезть в круг учеников самое верное решение.        Каких студентов любят наставники? В меру любопытных, чтобы обязательно внимали каждой сказанной мудрости и могли составить компанию в переговорах на высокие темы.        Что бы занудный эрудит не говорил, а для них обоих подобные взаимоотношения выгодны: один получает ещё одного студента, которого можно вылечить от «невежества», а второй снова имеет возможность ощутить себя тем собой. Хотя бы понарошку.         — Но рано или поздно он увидит всю мою подноготную... — вздыхает авгин, покидая кафе с самым непримечательным названием «Агапе». — Не зря же докторская по психологии есть, причём совсем свежая...        Не любит он, когда впереди стоящий выискивает в нём травмы от прожитой жизни. Топаз порой таким занимается, особенно в самый, так сказать, неопределённый период их отношений. Благо, осведомлённых людей совсем мало и общается с ними авгин осторожно.         Выкинув пустой стаканчик из-под напитка, мужчина выключает сигнализацию машины, открывает переднюю дверь, и на всю улицу раздаётся оглушительный грохот от взрыва.       

***

       На Ягурете не то что бы всё свято и тихо, но планета служит временным пристанищем для семей учащихся по большей части, случается, что участки земли выкупают, продолжая жить на планете до самой смерти. Преступность всё равно не имеет шанса разрастись, поскольку коренные жители — обеспеченные, а те, кто живёт временно — обеспечиваются работой от правительства, пока кто-то из семьи учится или работает в академии. Огромных развлекательных центров, шикарных бутиков и прочего здесь нет. Планета небольшая, поэтому извольте использовать территорию по строгому назначению.        Взрыв перед дверьми престижного заведения будоражит всех и каждого. Особенно Рацио, который ложку в рот не успевает засунуть.         Пока суета наводняет столовую и всё здание, он достаёт телефон:       

༻━━━━━━━━━━━ ༺

«Скажи, что ты настолько удачлив и этот взрыв не связан с тобой, а я могу спокойно продолжать свой рабочий день».

༻━━━━━━━━━━━ ༺

       <Абонент не в сети> — гласит проклятый статус и ничего не меняется в течении долгих трёх минут. Рацио не относится к паникующим, но банальное неведение приносит жуткий дискомфорт.         Лекции отменяют из-за пожара. Выясняется, что причиной взрыва послужила взрывчатка, внедренная в двигатель машины. Водителя не находят, по крайней мере никто чёткого ответа не даёт, а люди из КММ ограждают местность, не давая никому ходу.        Только поздним вечером, когда Веритас пытается обмануть себя и сосредоточиться на работе, телефон выдаёт уведомление о сообщении.        

༻━━━━━━━━━━━ ༺

«Здравствуйте, Доктор Рацио. Это Топаз. За вами приедет наша машина, необходима ваша помощь. Сейчас».

༻━━━━━━━━━━━ ༺

       Надежда разбивается о другое имя и незнакомый номер. Однако с другой стороны — значит, они в курсе произошедшего и, возможно, есть маленький шанс, что павлиний хвост остался цел, слегка подгорев.        А ещё его решают вытащить невесть куда в одиннадцать часов ночи. Привычный график дня корчится в агонии стресса где-то в углу подсознания. КММ – вроде серьёзная организация, а идёт у них всё через одно всеми известное место.        Собравшись, Веритас с глухим раздражением ждёт сигнала, ворчливо подметив, что одна группа теперь отстаёт от материала. Не все студенты способны в одиночку качественно пройти материал, человеческая халатность не знает границ, поэтому задача педагога ещё и мотивировать. Ладно бы просто начитка материала нужна — отменили практическую лекцию с активным обсуждением, где всё и усваивается!       

༻━━━━━━━━━━━ ༺

«Вас ждут».

༻━━━━━━━━━━━ ༺

       Короткое сообщение побуждает закинуть размышления до лучших времен, встать, закрыть дверь номера и с особо скверным настроением встретить машину в сопровождении офицеров КММ.         — Нас прислала госпожа Топаз, доктор Рацио. Вот наши удостоверения.        — Я узнаю, куда мы едем?        — Адрес запрещено говорить для безопасности. Присаживайтесь.        «— Глядите-ка, а теперь даже про безопасность подумали», — всю дорогу в салоне Рацио сидит в гипсовой голове.        Ему надо абстрагироваться от всех своих недовольств и подумать. Кто настолько глуп или смел, чтобы подрывать одного из каменных сердец? Это личная неприязнь или деловая? Связано ли это с делом беглеца, которого накануне поймали?        Информации слишком мало.        Заезжают в тесные жилые районы, где дома мало чем отличаются друг от друга. Пару кварталов, поворотов и вот, какой-то непримечательный, но зато частный двухэтажный дом встречает гостей строгим белым окрасом.        Охрана проводит мужчину до самой двери, но остаётся снаружи, сказав какой-то пароль, чтобы его впустили внутрь.         С прихожей Рацио попадает в гостиную, где находятся знакомые лица:        — Док, снова привет! Хорошая ночка, да?        От сердца чуть-чуть отлегло, на него смотрит пара матовых глаз, но признаваться самому себе никто не собирается, скупо кивнув в знак приличия. Веритас обращается к Топаз, сидящей на раскладном диванчике:        — Чем могу помочь?        — Пройдите хоть, дело нелёгкое, как нам показалось, — девушка указывает на место, где разлёгся авгин.        Тот моментально опускает ноги на пол, но Веритас решает сесть напротив, рядом с Еленой, на что мужчина чуть сильнее подтягивает уголки губ вверх.        — Как ты выжил?         — Переживал, да? — тому лишь бы подловить на лишнем слове. — Со мной щит сохранения и удача. Правда, телефон накрылся, поэтому написать не смог.        — Я не ждал твоего сообщения, — чеканно отвечает эрудит.         — Жаль... — губы вытягиваются уточкой.        — Вот, это анкета того мужчины, которого мы объявили в розыск за долги, — Топаз передаёт тёмную тонкую папку.               Имя: Клейтон Прайс        Возраст: 45 лет       Место рождения: Пир-Пойнт       Цель: взыскание долга в размере 970 000 000  кредитов       Статус: мёртв        На фотографии тот же мужчина, пусть Рацио видел его издалека, но чёрные волосы с сединой на корнях запоминает отлично. Впалые голубые глаза, пирамидные густые усы, крючковатый нос. Ничего особенного.        — Мёртв? — Рацио поднимает голову. — Вы убиваете своих должников?        — Мы делаем вещи пострашнее, док, — Авантюрин улыбается. — Когда мы его с тобой увидели, он уже был мёртв.        Веритас предполагает:        — Самозванец?        — Почти, — Топаз указывает на папку. — Смотрите дальше.         Следующая страница пестрит фотографиями камеры заключённого. Вместо человеческого тела в той же одежде сидит манекен, с него слезла кожа.        — Муляж, — эрудит снова переворачивает файл, замирая.        Дальше менее приятные снимки: в помещении прямо на столе лежит тело того же мужчины. Белая рубашка красная, как и нижняя половина лица, которую будто разорвало. Она представляет из себя непонятную смесь мяса, крови и челюсти.        — И когда вы нашли тело?        — После того, как выяснили, что поймали не человека. Эксперты подтвердили смерть за сутки до того, как он появился перед вами.        — А когда я его в первый раз обыграл, он ещё был жив, — остроумно докладывает авгин. — Док, как думаешь, это могло быть самоубийство?        — С чего ты- — Рацио снова рассматривает содержимое.        Среди фотографий находится открытка. Чёрная с золотыми узорами лоз винограда по краям, купленная словно на торжество. Надпись гласит:

«Не достанусь же я никому»

       Ко всему этому снимок руки тела. Пальцы убитого крепко держат рукоятку огнестрельного оружия.