Наколочки, оп, татуировочки

Андрей такое уже видел. Как-то пару лет назад его другу диагностировали клиническую депрессию и вот состояние его жилища очень было похоже на Мишино. Князев помнил как приехал как-то к другу и выносил восемнадцать пакетов с мусором. У Миши все было не настолько плачевно, они набрали всего четыре, но больше пугала трехлитровая банка с окурками. Интересно за какой период Миша их насобирал? Вообще самому Михе было, конечно, неудобно от того, что Андрей тут, блин, батрачит как золушка с закатанными рукавами. С другой стороны он был ему очень благодарен. Как-то даже раньше он и не замечал, что живет в таком сраче. Только после того как они упаковали весь мусор к двери, Андрей перемыл гору посуды, а Миша запихал постельное белье в стиралку – вокруг стало чисто и спокойно. А может оно спокойно от присутствия Андрея. Не понятно. Чистого комплекта постельного белья у МихЮрича не нашлось, поэтому пришлось собирать разнокалиберный. Простынь оказалась только какая-то мелкая, на две трети дивана, с машинками. Муся как-то давала ее на тряпки. Другой не имелось, поэтому… Андрей был в восторге. Вообще в квартире какое-то все холодное и бездушное было. Будто бы сюда заехали неделю назад. Белье закрутилось в машинке, зашумел чайник, Андрей отжал тряпку, вешая ее на ведро, и предложил сходить покурить на балкон. На самом деле это было самой классной частью квартиры. Здесь стояло кресло и был прекрасный вид на ночной город. Андрей оперся локтями о застекленное окно и устало выдохнул дым. – Че, Мих, расскажи хоть… че за хата. Выглядит… ну будто не твоя вообще. И правда, полки пустые, за исключением пары книг Лавкрафта и Кропоткина, Вещи частично висели на стуле, частично лежали в спортивной сумке, в шкафу только пара рубашек на плечиках.  Миха помялся немного, кусая губы и смотря куда-то мимо. – Да я это… Ну… развод же, говорил… Оля, ну… квартиру забрала. Ей нужнее, у нее ребенок там есть. Не мой типа. Там девчонка от первого брака, ага. – Миха говорил дергано, рвано. Андрей терпеливо слушал, – Ну мне вообще тачка досталась. А это съём. Ну я.. это.. переехал сюда где-то год назад, – он устало потер шею, – Да я тут и не живу почти. Далеко, понимаешь, да? То на репточке, то еще где. Тут… пусто. Дым крутился вокруг его рук и головы, путался в волосах и Андрей думал о том, что никогда не видел человека, которому бы так сильно шло курить. Миша выглядел в этом дыму так притягательно, что хотелось касаться. Ну в общем и целом баба, конечно, молодец. Квартиру забрала, оставила развалюху-тачку. И по ходу на Мишу это наложило сильный отпечаток, раз он вечно такой потерянный как щенок.  – Да хуйня все это, – как-то горько отмахнулся МихЮрич, будто выходя из сумрака, –  Было и было. Че теперь, да? Пошли это, в душ что ли… А то грязные как чушки. Идти вместе Андрей отказался – в ванне надо было бы раздеваться перед Мишей, а он этого не хотел. Но зато ему была найдена относительно чистая футболка, только немного пахнущая пивом, и домашние шорты. Сам же МихЮрич вышел из душа и длинном синем махровом халате, который игриво открывал линию ключиц, и Андрей тут же утащил его на диван, усаживаясь верхом и с удовольствием зацеловывая эти ключицы. – Блять.. – пацана почему-то перло и он не знал куда себя деть, – Запах твой, с ума схожу, – он водил носом и раскрытыми губами по шее МихЮрича и все внутри сжималось от этого. Миша и сам был разморен и до неприличия счастлив в этот момент. Он сидел в любимом халате, в кое-то веки на чистой простыни, пусть и с машинками, Андрей сидел сверху и целовал его шею, говоря приятности, он сам поддерживал его ладонями за бедра и, черт, если это не счастье, то что? Андрей еще такой весь мокрый, теплый после душа, взъерошенный, ну прямо чижонок. Трогательный до ужаса. Князев вдруг сунул руку под Мишин халат, не обнаружил белья, и вмазался пальцами в твердый, влажный стояк. – Бля, – растекся в довольной улыбке Андрей, – течешь, ты, как сука, конечно. Тебя мало выебать. Так хочется тебя, не знаю, отпиздить больно, – он несколько раз укусил Мишу в шею и сжал пальцами плечи. Его всего целиком хотелось сожрать, –  Пошли покурим. На балконе было прохладно. Миша уселся на кресло, ожидая, что Андрей пристроится ему на колени – сегодня, видимо такой день, что ему  очень хочется и нравится на них сидеть. Но Князев не торопился. Он внимательно следил как Миха подкуривает сигарету, затягивается, и красиво отводит голову в сторону, выдыхая плотный дым. Андрей вдруг опустился на колени. МихЮрич вскинул брови. – Ты че? Андрей не ответил. Он бесцеремонно распахнул халат и жарко дыхнул на стояк. Миша чего-то вдруг распереживался, весь поджался, замер. А Андрей темным взглядом глянул вверх и максимально медленно облизал его член от головки до основания. В щели между рамами подул холодный ветер. Миша вдруг осознал, что Андрей стоит перед ним голыми коленями на полу балкона, с мокрой головой. – Андрюх, – зовет МихЮрич, и вздрагивает всем телом, потому что пацан в этот момент максимально плотно обхватил головку, – Простудишься, блин. Он предпринимает попытки его поднять, но Князев пихается в ответ. – Захлопнись, – рыкнул Андрей, беря член в руку и подрачивая. Он кивнул на сигарету, – Кури! Миша горячо выдохнул и расслабился. Это было охуенно. Он долго, с удовольствием затягивался, Андрей бросал на него плывущие, до ужаса блядские взгляды снизу вверх, и четко двигал головой. Сигарета заканчивалась, Миша толкался в рот Князеву, и брал новую. Иногда Андрей соскальзывал, чтобы подышать, но тогда он целовал Мишу в живот и курчавый лобок, снова наблюдая за тем как тот эротично курит и плыл. – Блять, Миш, какой ты охуенный! Миха кончил за три сигареты. Еды у Миши не оказалось. Князев нашел в шкафчике только какие-то полузасохшие гречневые хлебцы – или они такими и должны быть – и налил себе кислючий растворимый кофе. Сидел в углу дивана, оперевшись спиной о стену, и с диким грохотом грыз их, прихлебывая странно пахнущим варевом. – Корм для птиц, блять, конечно, – ворчнул Князев. Одна нога его лежала на Мишином животе, который валялся тут же, поперек дивана. Миха бездумно гладил ее своими крупными ладонями, и иногда сминал-массировал пальцы и ступни. – Ща я в ночной магаз сгоняю. Куплю че-нить. – разморено тянул Миша, не выглядя как человек, который куда-то собирается. – Ой, сиди уже блять, – отмахнулся Князь, – Не надо нихуя. Он дожевал хлебцы и отряхнул руки на пол, теперь обеими обхватывая горячую кружку. – Сам то ты че жрешь? Миша приоткрыл один глаз. – Да я… ну тип… не ем. Ну, то есть там в городе чет перехватываю. А так дома… ну не ем почти.  Князев кивнул. – Эти хлебцы то… ну я хер знает откуда они. От Марго, наверное, остались. Марго… По ходу любовница что ли, или бывшая, после Оли. Андрей не хотел спрашивать. Марго и Марго. И хуй с ней. Интересно, а Миша специально для него картошку покупал, чтоб пожарить? Андрей вдруг оказался схвачен в объятия и перевернут в диван. – Попался! Миша впился в его губы и Князев расслабился, отвечая. – Миш, – он погладил его висок, – А почему Оля ушла? То, что расклад именно такой, Андрей не сомневался. Миша не выглядел человеком, который сам мог уйти от кого-то. Миха тяжело вздохнул. – Ну я это… не самый лучший муж, наверное. Вечно трачу деньги на фигню. Оля в какой-то момент стала у меня все деньги с концертов забирать, ну оно и правильно… наверное. Я неловкий, все постоянно роняю и разбиваю. Оля даже не разрешала мне новый телефон покупать, руки крюки у меня, я ж все равно его сломаю. Она права так то. Андрей нахмурился. – Миш. Он аккуратно перевернул его на спину и в очередной раз за вечер сел верхом. – Ну меня ж ты не уронил и не сломал, так? – Андрей взял его руку в свои и поцеловал в центр ладони, – А я важнее телефона, – облизал один палец. Мишу затрясло, – Купи себе новый, – облизал второй. В голубых глазах заплясали бесенята, – Чтобы нюдсы нормальные фоткать, – взял в рот сразу оба пальца, пососал их. У Михи по телу побежали горячие мурашки, – А то последние были ужасными. Не понятно ты там или кто-то тигра ебет, – Миша завороженно смотрел как Андрей опускает его ладонь ниже, засовывает себе в штанину домашних шорт, поправляет, и вставляет в себя один Мишин палец. Кажется, МихЮрич забыл как дышать, – Видишь? – он чуть поерзал на его пальце, позволяя проникнуть в себя глубже, – Не уронил же и не сломал, – Андрей погладил его по обнаженной груди под халатом, – И ты вообще нежный и бережный. Не верь ей. Он легко соскользнул с Мишиного пальца и наклонился поцеловать в ухо. – Только перчатки все таки надень. Ох… Бесёнок, для тебя я хоть пять надену.