В моëм шкафу есть кости(но ты все равно развешиваешь вещи)

Он лениво покачивается под музыку, ожидая своей очереди у стойки бара. Он здесь с несколькими членами своей стаи, но, если все пойдет по плану, он, возможно, уйдет с кем-нибудь еще повеселиться. «Феликс», - он слышит, как кто-то зовет его по имени, и резко оборачивается, едва не спотыкаясь о собственные ноги. Ладно, может, ему стоит поменьше употреблять алкоголь. Донхек машет ему рукой, одному из членов его стаи-хозяина. Рядом с ним стоит незнакомец, высокий и красивый. В клубе слишком много запахов, чтобы можно было определить его пол, но Феликс догадывается, что это альфа по тому, как он себя держит. Очень симпатичный альфа. Феликс выходит из-за стойки и неторопливо подходит, и если он покачивает бедрами чуть сильнее, чем нужно, то никто не должен об этом знать. «Кто твой друг?» — спрашивает он, положив локоть на плечо Донхёка и наклонившись достаточно близко, чтобы его было слышно сквозь грохот музыки. «Он мой знакомый еще со времен колледжа. Мы столкнулись и поболтали о жизни. Я упомянул о твоей текущей проблеме, и он сказал мне, что его стая всегда открыта для иностранных омег». Феликс оживляется. По крайней мере семьдесят пять процентов его текущих забот вращаются вокруг поиска другой принимающей стаи в Южной Корее, прежде чем альфы текущей стаи станут достаточно собственническими по отношению к своей беременной омеге, чтобы выгнать его. А без принимающей стаи ему придется покинуть страну и потерять стажировку. Он еще не подал никаких документов, чтобы запросить переход, потому что форма занимает около двадцати страниц, а Феликс — человек, который любит откладывать на потом. Он изучает незнакомца, и он знает, что его тоже изучают. Улыбка альфы резка, и Феликс заинтригован. Он не прочь провести еще немного времени с этим мужчиной. Алкоголь, пульсирующий в его венах, дает ему жидкую храбрость, и он надевает свою самую хитрую улыбку, отпуская Донхёка и предлагая альфе все свое внимание. «Приятно познакомиться», — почти мурлычет он. Глаза альфы на мгновение вспыхивают красным, и в животе Феликса начинает разливаться тепло. Феликс просыпается от стука в дверь. Его сердце бешено колотится, пока он пытается понять, что произошло. Ему требуется секунда или две, чтобы вспомнить вчерашний день и все, что происходило до того, как он оказался в шкафу. Должно быть, он все-таки заснул. У него болит шея из-за положения, в котором он находится, и он пытается определить, который час. Он все еще не спал, когда начало всходить солнце. Медленно открывая дверцу шкафа, он обнаруживает, что сейчас, должно быть, высоко в небе. Свет в комнате все еще включен, так как Феликс никогда не выключал его перед тем, как спрятаться в шкафу. Он осторожно оглядывает комнату. Его рюкзак по-прежнему лежит рядом с дверью, покрывала на кровати по-прежнему застелены, дверь в ванную по-прежнему лишь слегка приоткрыта, как он и оставил ее, проведя там прошлую ночь. Не похоже, чтобы кто-то входил в комнату после того, как он заснул. Еще один стук в дверь напомнил Феликсу, почему он проснулся с бешено колотящимся сердцем. Он удивленно отшатывается и ударяется затылком о шкаф, невольно издавая тихое "ой". Его глаза увеличиваются в размерах, и он прикусывает нижнюю губу. «Ёнбок? Мне правда жаль, но я сейчас зайду, хорошо? Я просто хочу убедиться, что все в порядке». Феликс не узнает голос. Это определенно не альфа стаи, и он находится слишком далеко от двери, чтобы уловить запах и определить их вторичный пол. Он прерывисто вздыхает и готовится к конфронтации. Его сознание все еще заторможено после того, как он только что проснулся, но он в состоянии повышенной готовности. Он наблюдает, как кто-то нажимает на дверную ручку и дверь распахивается. Вероятно, это происходит с обычной скоростью, но ему кажется, что все происходит в замедленной съемке. В дверном проеме стоит мужчина. Феликсу немного мешает обзор из шкафа, но он видит его как можно лучше, пока на его стороне элемент неожиданности. Взгляд незнакомца сначала падает на кровать, и на его лице мелькает замешательство, стирая улыбку, которой он щеголял, прежде чем его взгляд падает на шкаф с одной открытой дверцей. К этому времени Феликс уже уловил его запах, и он вдыхает аромат кофе. Этот мужчина - бета. «О, доброе утро, соня!» - говорит он, как только до него доходит, что он обнаружил Феликса, спрятанного в шкафу. - «Это выглядит не очень удобно. Что-то не так с кроватью? Здесь не пахло альфами, не так ли? Обычно мы тщательно проветриваем постельное белье в комнате для гостей.» Феликс поднимает глаза на бету и обдумывает вопрос. Должен ли он отвечать? В конце концов, это был прямой вопрос. Он слегка качает головой. Прочищает горло и выдавливает из себя устный ответ: «Нет» Если бета и удивлен низким голосом Феликса, что довольно необычно для омеги, он этого не показывает. Бета неуверенно переводит взгляд с кровати на Феликса, прежде чем, кажется, вспоминает, зачем он на самом деле пришел. Улыбка снова появляется на его губах. «Меня зовут Джисон! Я бета из стаи Бан, и мне выпала честь показать тебе все сегодня. Мы не были уверены, как долго тебе следует спать, так как ты приехал довольно поздно, но сейчас почти обеденное время, и я решил зайти за едой для тебя. Минхо приготовил столько, что хватило бы накормить целую армию» У Феликса кружится голова. Джисон говорит много и быстро. Он пытается систематизировать все, что узнал только что. Джисон - бета. Это означает, что в наборе должно быть как минимум две беты, учитывая, что пижамы в комнате принадлежат одному из них - Хенджину, если Феликс правильно помнит его имя. Он вспоминает запах ромашки. Феликс с удивлением обнаруживает, что уже около полудня. Должно быть, он был измотан сильнее, чем думал. Это плохо. Кто знает, что могло случиться, пока он спал. Если бы кто-то напал на него, он бы даже не заметил, как это произошло. И еще упоминание о Минхо. Слова Джисона подтверждают подозрения Феликса. Минхо, должно быть, омега, ответственный за приготовление пищи для стаи. Типичное занятие для омеги. Возможно, Феликс скоро сможет с ним встретиться. Ему нужен омега, который сказал бы ему, чего ожидать. Альфы и беты никогда не будут говорить правду, но омеги заботятся друг о друге, или, по крайней мере, большинство из них заботятся. Если бы он только мог поговорить с этим Минхо, он мог бы лучше подготовиться к тому, что ждет его в стае Бан. Когда Феликс не отвечает вовремя, Джисон продолжает говорить. «Я оставлю тебя, чтобы ты мог подготовиться. После этого найди меня в столовой. Ты помнишь, как туда пройти» Феликс кивает. Он помнит дорогу. Это прямо по коридору, мимо гостиной, а потом налево. Он сможет найти это без проблем. «Отлично, тогда увидимся позже» - И с этими словами Джисон снова закрывает дверь, и Феликс остается наедине со своими мыслями. Он остается в шкафу еще на несколько мгновений, размышляя над словами бета-версии. Джисон сказал готовиться — но к чему именно Феликс должен готовиться? Его отправляют на работу? Но он не знает, какую работу они от него хотят, так как же он должен подготовиться? Или он должен подготовиться к... встрече с альфой? У него невольно учащается дыхание. Нет, так не пойдет. Ему нужно сохранять спокойствие, чтобы мыслить рационально. Готовиться. Феликс решает, что лучше всего начать с того, что сходить в туалет, а потом, возможно, умыться и почистить зубы. Он выползает из шкафа и встает, шипя от боли, когда раны на его теле начинают раздражаться от растяжения. Может быть, он мог бы также быстро помыться мокрым полотенцем в ванной, просто чтобы чувствовать себя не так отвратительно. В его рюкзаке есть только одна смена одежды, и, хотя она не совсем свежая, она, вероятно, лучше, чем те вещи, которые он носил последние сутки. Феликс решает отнести рюкзак в ванную. Он идет в туалет, а потом осторожно раздевается, на всякий случай не снимая нижнего белья. И тут, впервые за долгое время, он смотрит на себя в зеркало. И тут же жалеет об этом. Его лицо становится изможденным. У него синяк вокруг левого глаза и порез на правой щеке. Его взгляд устремлен вниз. Синяки на шее и на груди. Он не видит своих обонятельных желез, но знает, что они, должно быть, выглядят плохо. Он может пересчитать свои ребра, настолько они заметны. Синяков становится все больше. Шрамов и свежих порезов становится все больше, чем дальше опускается его взгляд. Он выглядит слабым. Не успевает Феликс опомниться, как на глаза наворачиваются слезы, а к горлу подступает комок. Он отворачивается от зеркала и на мгновение обхватывает себя руками, поглаживая плечи. Это уже не тот Ли Феликс, которым он был раньше. Человек в зеркале - незнакомец, на него смотрят незнакомые пустые глаза. Он берет себя в руки и намачивает полотенце, чтобы аккуратно промокнуть кожу. Это не сравнить с душем, но пока сойдет. Переодевшись, он тоже чувствует себя немного лучше. Он чистит зубы—Бан Чан сказал, что это нормально, чтобы взять вещи в ванной комнате, Феликс очень надеется, что не придется заплатить за это позже, в некотором роде—и моет свое лицо, и тогда он стоит в передней части раковины, сжимая ее изо всех сил, и задается вопросом, что делать. Бета сказал, чтобы я нашел его в столовой. Он говорил о еде. Но Феликс не хочет его искать. Он хочет остаться здесь, в этой комнате. Последние несколько часов, которые он провел, спрятавшись в шкафу, были для него самым спокойным временем за долгое время. Он знает, что как только он выйдет на улицу, все изменится. Они обязательно покажут ему его место в этой стае. Он знает, что, как омега, его место внизу. Он не хочет никуда выходить. Пальцы Феликса болят от того, как сильно он сжимает раковину. Он опускает голову и делает глубокие вдохи. Паника сейчас ни к чему хорошему не приведет. Он должен пробиться. Может быть, если он быстро усвоит правила и покажет им, что знает свое место, здесь все будет не так плохо. Вчера альфа стаи не наказал его за ошибки. Должно быть, подчинение успокоило его. Или что, если его ждет наказание прямо сейчас? Нижняя губа Феликса дрожит при этой мысли. Нет. Ему придется это принять. Он совершил ошибку, и он будет жить с последствиями и докажет им, что способен на большее. Пока что они дали ему больше, чем он получал за последние годы. Если он будет хорошо себя вести, возможно, у него останется шкаф, в котором он сможет спрятаться. Он готовит себя к тому, что должно произойти. Пришло время найти Джисона. Он осторожно открывает дверь в коридор. Там пусто, и он не слышит никаких голосов. Кажется, что стая покинула квартиру, но Джисон говорил о них во множественном числе, что заставило Феликса предположить, что остальные тоже должны быть здесь. Медленными шагами он направляется в столовую, стараясь быть тихим, как мышка. Он заставляет свои руки перестать дрожать, а сердце - бешено колотиться. Что бы ни случилось дальше, это не может быть хуже всего, что он пережил в прошлом. Он заходит в столовую — и обнаруживает, что там пусто. Феликс застывает в дверном проеме. Джисон ведь сказал ему идти в столовую, верно? А это и есть столовая, не так ли? Он что-то не расслышал? Он допустил еще одну ошибку? «О, Енбок, ты оказался быстрее, чем я ожидал!» Феликс вздрагивает и вскрикивает, прижимаясь к дверному косяку, когда оборачивается и видит, что Джисон выходит из комнаты, в которой он раньше не был. Бета вытирает руки о свои серые штаны, оставляя на них капли воды. «Извините, я действительно не хотел тебя напугать. Я только что вышел в туалет». Он не комментирует реакцию Феликса, но бросает на него короткий оценивающий взгляд, который Феликс не может истолковать. « Давай принесем тебе чего-нибудь поесть. Чан упомянул, что ты ничего не ел вчера вечером после того, как приехал, ты, должно быть, уже умираешь с голоду!» Чан? Джисон, должно быть, имеет в виду Бан Чана, альфу стаи. То, что он называет альфу так неофициально, должно означать, что он занимает высокое положение в иерархии стаи. Бета никогда бы не назвал альфу так небрежно, если бы сам не обладал некоторой властью. Феликс замыкается в себе. В его старой стае беты были явно ниже альф. Неосторожное обращение к альфе по имени имело бы последствия для беты. Чтобы омега так небрежно называл альфу по имени — Феликс даже не хочет представлять себе наказание за такой проступок. Джисон ведет его на кухню и достает тарелки и столовые приборы. В воздухе витает запах еды, и в животе у Феликса урчит. Он обхватывает все это руками, кончики его ушей краснеют. Уголки губ Джисона приподнимаются в улыбке, показывая, что он тоже услышал этот звук. Однако он не упоминает об этом. Вместо этого он наполняет две миски гиераном бапом, а две - тоукком. Феликс пытается различить на кухне запахи каждого из участников. Он чувствует запах омеги—Минхо. Его аромат - лаванда, мягкий и убаюкивающий. Это приятный аромат. Феликс очень надеется, что Минхо тоже хороший омега. Ему не помешал бы союзник. К его удивлению, на кухне чувствуется едва уловимый аромат омеги. Феликс ожидал, что аромат корицы будет доминировать в его присутствии, поскольку омега должен проводить много времени на кухне, готовя еду для стаи, но именно аромат корицы альфы ощущается сильнее всего. «После обеда я покажу тебе квартиру, чтобы ты смог сориентироваться. Все остальные в данный момент ушли, но некоторые из стаи, вероятно, вернутся в течение следующего часа или двух. » Феликс напрягается от слов Джисона. Бета расставляет тарелки и столовые приборы на подносе и несет их в столовую, Феликс внимательно следит за ним. Он наблюдает, как Джисон аккуратно расставляет тарелки и столовые приборы на обеденном столе. Кто-нибудь еще присоединится к ним за обедом? Но Джисон только что сказал, что в данный момент никого нет дома. « Все должны вернуться к вечеру. Мы всегда устраиваем ужин всей стаей с новыми омегами в их первый вечер с нами, чтобы они могли лучше узнать друг друга» Посвящение в стаю. Сердце Феликса замирает. Джисон удивленно поднимает голову, чувствуя, как запах Феликса сменяется страхом, а палочки для еды, которые он собирался положить, со стуком падают на стол. « Ëнбок, что случилось?» - спрашивает он, быстро обходя стол и подходя ближе. Феликс отшатывается с широко раскрытыми глазами. У него в ушах продолжает звенеть "Лучше узнать друг друга". Он вспоминает свое первое посвящение в стаю. Облегчение от того, что он нашел другую стаю, которая приняла бы его, и ему не пришлось бы бросать стажировку и возвращаться в Австралию всего через несколько месяцев после прибытия. Волнение от того, что новая стая организовала для него посвящение в его первый вечер. Его предыдущая стая не обратила на него особого внимания. Они смирились с его присутствием, но, самое главное, они смирились с тем, что его пребывание с ними принесет им деньги. Эта стая обещала стать другой. У Феликса было ощущение, что они действительно хотят узнать его поближе. Он помнит только альф и бет, приветствовавших его на церемонии посвящения. Он помнит замешательство, когда они начали им командовать. Ужас, когда его держали, пока альфа стаи вонзал зубы в пахучие железы Феликса для временной метки, которую он возвращался, чтобы обновить каждый месяц с тех пор, оставляя гнездо шрамов вокруг пахучих желез Феликса. Прошло так много времени, но он знает, что тогда он все еще пытался сопротивляться. Он был напуган, он был в синяках и истекал кровью, но он поставил себе цель устроить им ад. Недели, а может, даже месяцы. Он все еще не уверен, сколько времени прошло с того дня, как он присоединился к той стае. В конце концов, боевой дух иссяк из него, и он понял, что если он подчинится, все будет не так больно. Он знает, что больше не будет сопротивляться. Ему не нужна инициация в стае. Он уже подчинился альфа-самцу стаи, разве этого недостаточно? Он не может сразиться со всеми сразу, его нельзя снова выставлять напоказ как новейшее приобретение, руки по всему телу, незнакомцы насмехаются, его одежда рвется, он уже сдался, им не нужно... «Все в порядке, ты меня слышишь?» Феликс скулит, его грудь болит от силы. На его щеках руки, но слезы застилают ему глаза, и он пытается вцепиться в запястья человека, чтобы оторвать их, но безуспешно. Он будет хорошим, он будет послушным, его не нужно инициировать, он будет делать то, что они скажут... Кто-то притягивает его ближе — Джисон, бета, он помнит теперь, когда воспоминания больше не затуманивают его мозг. Ужас наполняет его, когда он начинает понимать, что он сделал. Он боролся с Джисоном. Он пытался вцепиться когтями в бету, чтобы отпустить его. Он умрет, они убьют его, они причинят ему боль, а затем убьют его, потому что он причинил боль одному из их стаи, он умрет. «Тссс, я тебя поймал, я не причиню тебе вреда». Его обхватывают руками, а его лицо прижимается к шее беты. Пахнет горьким кофе, бета в беде. Руки Феликса, которые все время пытались оттолкнуть вторгающееся тело, начинают цепляться за футболку Джисона так сильно, что становится больно. Феликс бормочет слова, которые он даже не осознает, задыхаясь и кашляя, пытаясь сделать вдох между паническими вдохами. Он чувствует, как пара губ прижимается к его макушке, когда борьба покидает его тело. Одна рука гладит его по спине вверх и вниз, а вторая обхватывает затылок, пока он жалко рыдает в шею этого незнакомца. «Все в порядке, Ёнбок. Ты в безопасности и с тобой все будет хорошо».